I
Голова Фидиева Зевса[3]. Серебряные кудри. Подломленные, согнутые тяжелыми временами богатырские плечи. Грустная, ироническая улыбка.
Казалось, что его губы шепчут под надушенными мягкими усами тургеневскую фразу:
– И все они померли… померли…[4]
Он имел вид человека, у которого «все его» умерли. Который задержался на этом свете, где больше не знает, что ему делать.
Это была красивая, – красивая! – руина красивого здания.
Он был красив, – Алкивиад[5] Москвы!
Ее:
– Маг и волшебник!