42 день 2315 года
Фейн немного торопился, ему уже несколько раз напомнила об этом приятная улыбка очаровательной брюнетки, возникающей перед ним в форме голограммы. Он сидел в удобном кресле биомобиля, мчащегося под управлением компьютера – современный безопасный вариант управления. Согласно статистике за последние тридцать лет не было ни одной аварии, с тех пор как установили новую программу на биомобили. Профессор Фейн несколько раз сомкнул брови, прищурил глаза, закусил губу, и эти манипуляции были замечены разумной машиной. Перед ним выросла приятная девушка, на ее устах появилась теплая улыбка, и Фейн немного успокоился. В этот обычный день он был неспокоен, что-то мучило его сознание, какая-то снедающая скрытая мысль, словно навязчивый червь проползала вновь и вновь, напоминая о себе.
Мир, в котором жил Фейн, идеален. В нём нет проблем, человек спокоен и умиротворен, ему ничто не мешает и не тревожит, его мысли текут привычно, без страха и волнений, в гармонии с природой. Человек в таком мире не задумывается об опасности, его не тревожат неразрешимые вопросы, все предопределено и объяснимо. Современный человек наслаждается жизнью, оставив весь груз и тяжесть запутанных ситуаций в далеком прошлом. В нынешнем двадцать четвертом веке, когда люди научились не только управлять природой и ее богатствами, но и понимать ее, человечество вступило в эпоху совершенства души и сознания, теперь материальные вопросы более не предстают перед личностью, а служат ему на благо, не мешая благостным наслаждениям прекрасной и умиротворенной жизни.
Эти странные и новые ощущения, которые явно появлялись у Фейна в мыслях, были довольно странными и необъяснимыми. Вот уже три дня, как он не мог себе объяснить эти наваждения.
Биомобиль вылетел из тоннеля, стены которого, под воздействием голограммы – с изображением прекрасных зеленных лугов, залитых утренним светом, создавали впечатление у водителей, будто они едут не в темном тоннеле с серыми стенами, а на природе. В таких тоннелях с голографическим изображениям приятно было перемещаться. Время не замечалось, мозг отдыхал после работы, расслабившись и окунувшись в мир комфорта и уюта, наблюдая за бескрайними просторами дивной, сказочной природы, наполненной чудными, успокаивающими тонами цвета и тени.
– Совсем забыл, – вдруг произнес Фейн, высветив на лбу несколько складок между бровей. Он напрягся, затем вспомнив о назначенной встрече, сделал умиротворенный вздох, словно он решил мучающую его проблему, и произнес. – К профессору Смиту.
Разумный механизм биомобиля уловил его требование, и вновь перед ним выросло приятное лицо брюнетки.
– Профессор Смит примет вас через три минуты.
Спустя несколько минут его биомобиль свернул на крайнюю дорожку и плавно остановился. Затем поднялся куда-то вверх, перешел на другую полосу, несколько раз свернул, и вот он, не торопясь, начал подниматься вверх. Все это время ландшафты за окном биомобиля менялись один за другим, создавалось впечатление, что он двигался не в мрачном и однообразном тоннеле, а на природе, в удивительных и сказочных местах.
Биомобиль остановился. Открылась бесшумно дверь и Фейн вышел. Теперь он находился перед двухэтажным домом, расположенным на поверхности Земли, окруженном диковинными растениями с синими и желтыми цветками.
Фейн вдохнул воздух и медленно выдохнул, словно пытаясь успокоиться. Он подошел к двери, перед ним во встроенном в дверь мониторе появилась симпатичная блондинка.
– Профессор примет вас через минуту. Вы можете пройти в комнату.
Дверь открылась, и Фейн проследовал внутрь. В приемной его встретила секретарь – галогенное изображение той же блондинки, которую Фейн видел на двери.
– Я хотел бы встретиться лично с ним, а не с его копией, – заявил Фейн.
– Да, – улыбнулась девушка, – профессор знает о вашей просьбе, и потому будет лично присутствовать при беседе.
Фейн кивнул в знак согласия головой и проследовал в кабинет. Дверь перед ним открылась, и он очутился в комнате. Стены комнаты так же, как и в тоннелях, были оборудованы галогенным изображением. Фейн очутился в трехмерном изображении с видом чудесного озера.
Он стоял на палубе роскошной яхты. Заметив кресло, Фейн подошел и сел в него, утонув в его мягкой спинке и удобных подлокотниках. Звук природы, которую стимулировал компьютер, был приятным и потому Фейн немного успокоился и стал терпеливо ожидать психотерапевта, с которым он назначил встречу.
Вскоре появился профессор Смит. Широкое добродушное и приветливое лицо Смита, с дружелюбной и мягкой улыбкой, успокоили Фейна окончательно. Они поприветствовали друг друга и Смит сел на кресло, расположенное сбоку от Фейна, чтобы его клиент мог наслаждаться картиной природы.
– И так, вы сказали мне, что хотели о чем – то поговорить, – произнес Смит. Вас что-то тревожит?
– Да, – ответил Фейн. – Я не хотел говорить об этом по телефону. Понимаете, там, где я работаю, не любят…
– Это понятно. Почти все мои клиенты обращаются ко мне с подобной просьбой. Ваша работа нова для вас и требует…
– Нет, нет, вы не поняли, – перебил его Фейн. – Дело не в работе. Хотя и в этом тоже. Я давно уже не работаю журналистом. У меня много статей и книг.
– О чем вы пишите? – спросил Смит.
– В основном – историю. В этом то и проблема. Нельзя написать о прошлом…
– Не окунувшись в темные и серые времена, – дополнил Смит.
– Вот именно. В последнее время, я начал как-то странно себя чувствовать.
– Как это выражается? – спросил Смит.
– Даже не знаю, как это чувство описать. Подобные слова даже изъяты из словаря, говорить об этом запрещено в публичных местах.
– Понятно. Вас постигло чувство беспокойства?
– Да, возможно. Но я не уверен, что это. Скорее… Нет, не могу описать, – он напрягся с мыслями. – Это что – то старое, давно забытое людьми. Это было еще вначале третьего тысячелетия.
– Двадцать первый век? – спросил Смит, прищурившись.
– Да, возможно там.
– Вы писатель и я могу быть с вами откровенным. То, о чем вы чувствуете, но не можете сказать, называется страхом.
– Да, скорее это так. Да, да, это то самое слово, – согласился Фейн. – Именно страх сейчас наполняет мое сознание и не дает нормально жить и работать. Это чувство уже давно покинуло человечество. Оно нам неведомо. Оно запрещено в употреблении. Откуда же оно появилось? – спросил Фейн, глядя на прекрасные краски восхода солнца.
Профессор задумался, он приподнял черную бородку, искривил губы и вымолвил:
– Скажите, а что – то новое с вами происходило, за последнее время? Что-то необычное, среди знакомых…
– Пожалуй, нет. Все мои знакомые – это преуспевающие люди, никаких необычных изменений у них не было в жизни.
– Покупка каких – то предметов, запрещенных… – продолжал Смит перечислять причины.
– Да, вспомнил.
– Так, так, – сказал Смит и его пронзительный взгляд остановился на Фейне. – Что это был за предмет?
– Да ничего особенного, книга. Обыкновенная бумажная книга.
– Бумажная?
– Да, вы понимаете, я ведь пишу! И мне для работы требуется новая информация.
– Вы ее взяли в библиотеке?
– Нет… не в библиотеке.
– Там ведь все есть, любые источники. Почему?
– Я признаюсь, она запрещена.
– Теперь все понятно. Контрабанда, – предположил Смит.
– Нет, я бы не посмел. Это ведь нарушение закона. Эта книга долго хранилась у моей бабушки, а когда она умерла, то перешла мне по наследству.
– Понятно. О чем она? – поинтересовался Смит.
– Это детектив.
– Там есть, как бы вам сказать, действия, которые…
– Запрещены в упоминании, – договорил Фейн. – Да, есть. Несколько убийств.
– Кто автор? – спросил профессор.
– Автор давно умер. Он жил еще в девятнадцатом веке. Его звали…
– Не нужно имен, – перебил его Смит. – Теперь понятно, почему у вас появился страх. Это чувство давно исчезло. Нынешним людям оно не ведомо. Даже старые люди о нем не думают. Есть специальные программы для стариков, они уходят, не ведая страха.
– Да, я знаю об этом.
– Эту книгу нужно уничтожить, или сдать ее…
– Это непременно, – согласился Фейн.
– Если она содержит насилие, агрессию, то она вне закона. Вы же знаете, что любая подобная литература, а также видеофильмы, запрещены. Их не производят, даже говорить о них…
– Разумеется, я знаю об этом и сделаю так, как велит закон, – сказал Фейн. – Но это не все.
– Что еще?
– Как бы вам это сказать. У меня такое ощущение, что за мной следят.
– Опишите мне его.
– Это мужчина, рыжие волосы, круглое лицо, приятной внешности. Глаза! Я не запомнил цвет его глаз.
– Не важно. Когда вы его видели? Что он делал?
– Я думаю час назад, хотя нет, значительно позже, дня три назад.
– Когда у вас начались эти странные ощущения? – спросил Смит.
– Да, возможно… Я не помню…
– Скорей всего, вы заразили свой мозг страхами, читая эту запрещенную литературу, – сказал Смит. – Человек, который писал эту книгу, был болен духовно.
– Что же его заразило? Ведь вы не станете отрицать того, что человек, написавший такую книгу, сам болен и его тоже не покидают страхи?
– Это верно, человек наполненный подозрениями, угнетающими его сознание, невольно может передать это и вам, посредством книги, ведь там отражены его мысли.
– Интересно, как же сам автор мог заразиться подобными страхами? – спросил Фейн.
– Раньше на Земле были не решены не только материальные вопросы, но и психологические. Даже в утробе матери, плод мог слышать неосторожный сильный, пугающий звук, например, сигнал автомобиля.
– Да, я читал об этих машинах на бензине и газе, – согласился Фейн.
– Услышав такой раздражающий сигнал, плод матери мог в утробе испытать испуг, приводящий его к зачаткам страха. Настрой и переживания матери тоже могли сказаться на ее плоде.
– Да, но сейчас это невозможно. Люди рождаются не естественным путем, а в лабораториях для новорожденных. Достаточно лишь клетки мужчины и женщины.
– Да, варварские времена, когда женщина испытывала боли, приносящие ей её плодом, прошли. Наш мир идеален, в нем нет боли, насилия и страху тоже не откуда взяться. Еще в двадцатом веке родители воспитывали детей по своей программе. Дети часто не имели ласки, испытывали заброшенность и пустоту. Последнее и приводило к зарождению страха в ребенке, появлялось недоверие и подозрительность. Ребенок рос, становился злым и агрессивным, часто люди конфликтовали и убивали. Я читал ваши работы по истории.
– Мне приятно слышать об этом, – сказал Фейн.
– Поэтому я с вами и откровенничаю, по вашей просьбе. Эти темы сейчас не актуальны, они вышли из моды и канули в прошлом. Относительно вашей проблемы о страхах, могу сказать, что страхи возникают тогда, когда человек оказывается в какой-то неразрешенной ситуации. Вы должны забыть содержание сюжета той книги, которая и привела вас к подобным опасениям. Человек с рыжими волосами скорей всего тоже является плодом вашего раннего воображения. Не зря правительство когда-то запретило подобную литературу, и такие жанры, как детективы с убийствами уже забыты. Мир, когда человечество боролось за жизнь, прошло, теперь нам никто не угрожает, человек преодолел все преграды материального и духовного мира, и теперь сполна за более чем 40-тысячную историю развития и становления заслуженно пользуется плодами природы, отдавая дань прошлому.
Профессор Фейн ехал в своем биомобиле, пронзая искусственные горы, леса, озера. Где-то глубоко внутри своего сознания он похоронил все свои страхи, которые испарились, словно утренний туман, при появлении солнца, расправившегося с призрачными темами зародившегося нового чувства – страха и беспокойства. Последнее, после встречи с профессором Смитом, исчезло. Фейн объяснил сам себе свои новые ощущения.
Теперь, он, придя домой, сразу же уничтожит бабушкино наследство. Вместе с этой книгой, он спалит и мешающую память, которая, словно призрак из далекого и чуждого новому миру прошлого, растает и улетучится из его сознания, освободит его от тягостных и личностных воспоминаний сюжета книги. Перед тем, как приехать домой, Фейн решил посетить новый фитнес центр, о котором ему пришло сегодня сообщение. Там он расслабится и позабудет о своих приключениях.
Было уже темно. Улица на окраине города, где располагался фитнес центр, пестрела различными рекламными огоньками – галогенными изображениями рекламных продукций. Он быстро отыскал центр, на входе его встретила, в трехмерном изображении, девушка. Она приятно улыбнулась и предложила ряд услуг фитнес центра.
– Я хотел бы отдохнуть, – коротко сказал Фейн.
– Кресло путешествий, по незабываемым местам природы.
– Хорошо, – согласился Фейн, он уже почувствовал предстоящий комфорт и наслаждение от новых компьютерных возможностей, которые нельзя было отличить от настоящих ощущений, кроме одного – они были созданы компьютерной технологией. Утренний весенний ветерок, приятный звук прибоя, отдаленные крики чаек, теплые ласкающие лучи солнца, все это было легко и в изобилии предоставлено клиентам центра.
Сидя в кресле, они могли наблюдать за падающим водопадом, чувствуя ветер и брызги капель на своем теле. Компьютерные технологии учитывали все человеческие ощущения и погружали его в незабываемый и желанный мир. По желанию клиента можно было задать программу с фантастическими изображениями волнующими и развлекающими сознание, но Фейн выбрал представления обычной природы – горы и лес окружали его. Он перемещался с легкостью птицы с дерева на дерево, перелетал луга, парил над озером, подобно соколу взлетал над утесами и горами. Вот он заметил ослепительное солнце. Оно пробудило в нем какое-то внутреннее тепло, окутало комфортом. Он захотел подняться выше, на самый остроконечный белый пик. Пребывая в подвешенном положении над дивной природой, он находился в гармонии с ней и ощущал ее силу. Он сосем не чувствовал утомления за день, позабыл о своих недавних проблемах. Он почувствовал единство с окружающим миром, живая энергия наполнила его кровь, пробудила ясность сознания, он почувствовал неописуемую легкость в мышцах. Там, на вершине, он приметил, среди снегов, маленькую красную точку. Поинтересовавшись крошечным предметом, который так разительно выделялся на белом полотне, Фейн решил приблизиться. Опустившись на небольшое плато, на котором он заметил красную точку, Фейн увидел красную розу. Ее лепестки распустились, и она грелась в теплых утренних лучах. Фейн нагнулся, чтобы вкусить аромат чудесного цветка, чтобы почувствовать запах весны, которая еже наполнила его легкие своими многоцветиями в лесах и рощах, мимо которых он пролетал. Приблизившись к ней вплотную, Фейн вдохнул аромат розы, наполнив им легкие, и вдруг… Все поплыло перед глазами, смешались краски, запахи исчезли, тени сомкнулись, солнце погасло, и наступила тьма, его голова закружилась, сознание помутилось, а мысли запутались.