3
– … жители тихоокеанского региона и западной части Северной Америки сейчас могут наблюдать множество метеоров, сгорающих в атмосфере, – доносилось из радиоприемника через сильные помехи, – оперативный штаб главного управления МСЧ сообщает, что траектория основного скопления астероидов изменилась из-за воздействия солнечной гравитации, и уже не угрожает нашей планете. Однако, – диктор замялся, прокашлялся и продолжил, – … однако, через пятьдесят минут, согласно сообщениям из НАСА, наша планета перечет границу газового облака и будет находиться в нем в течение восьми часов. Следующее сообщение оперативного штаба выйдет в эфир в 6:00 по московскому времени.
– Ну что, будем готовиться к затворничеству? – спросил Вовка, ковыряя палкой мерцающие угли костра.
– Давай. Я, наверное, машину не буду в гараж загонять, рядом с твоей сейчас поставлю.
– Да, так лучше будет, аккумуляторы только пошли, снимем, – согласился Вовка.
Переставив машины вдоль боксов, мы закрыли их и, сняв аккумуляторы, вернулись в гараж. Вообще, уверенности, что мы все предусмотрели и все правильно сделали, не было никакой, во всяком случае, у меня. Прежде чем закрыть ворота, я ждал, пока Вовка докурит и смотрел в небо, наблюдая появляющиеся светящиеся лини падающих «подарков» из космоса.
– Ого, а вон там здоровый пролетел, видел? – выщелкнул Вовка бычок на дорогу. – Ну что, посмотрим еще или закрываемся?
– Давай закрываться, а то вдруг эти ученые на своих калькуляторах время неправильно посчитали.
– И такое может быть, – согласно кивнул Вовка и потянул на себя ворота, – я задвижку закрою, а ты начинай задувать щели.
Спустя полчаса мы закончили с герметизацией ворот. Потом опустили закрепленный над воротами рулон прорезиненной ткани и с помощью брусков и строительного пистолета закрепили ее по проему ворот, а края прошли также пеногерметиком.
– Лучше перебдеть, – подмигнул мне Вовка, обильно покрывая пеной брусок на полу.
– Да уж…
– Ох! – спохватился Вовчик, – я же на ноуте не включил запись с камер.
– Ты больной.
– Я знаю, – ответил он и загромыхал берцами по лестнице в подвал.
А я почувствовал симптомы «медвежьей болезни» и решил пройти за шторку в углу гаража, где мы поставили компостирующий био-туалет… При нормальной жизни ни за чтобы не купил этот кусок умного пластика, шутка ли? Пятьдесят тысяч, зараза, стоит, но вопрос гигиены в нашей ситуации – один из важнейших.
– … ни хрена себе! – донеслось из подвала.
– Что там? – присел я рядом с Вовкой, пред полкой, обозванной им ЦП – Центральным постом, где расположилась фанерка, к которой прикрутили кнопки управления вентиляцией и освещением снаружи, ноутбук и газоанализатор.
– Здоровенный кусок прям за горизонт ушел, – ответил Вовка, пялясь в экран.
Картинка там, конечно, была так себе, хоть камеры и имели инфракрасную подсветку, но толку от неё ночью почти никакого, хотя периодически летящие с неба «подарочки» можно было разглядеть.
– О, глянь, этот мутный вышел, – Вовка кликнул мышью и развернул окно камеры, что показывала дорогу у боксов.
Сосед стоял, глядя в небо, потом достал телефон, безрезультатно потыкал кнопки и снова закрылся в гараже.
– Последний раз нормальным воздухом подышать выходил, похоже, – прокомментировал Вовка и добавил, – ну что, через двадцать минут начнётся, если они все правильно посчитали.
– Да, – ответил я, снял куртку и завалился на свой топчан.
– Очкуешь? – посмотрел на меня Вовка.
– А ты нет?
– И я очкую… я даже, знаешь, чего подумал…
– Что?
– Может… может зря мы это все? Ну подумаешь, помучились бы минутку, задыхаясь, зато потом свободны. Ведь самое страшное не то, что мы вот-вот переживем, а то, что будет потом. Так может, надо было наоборот, закатить прощальную вечеринку и помереть?
– Не, Вов, не готов я помирать… что-то пожить хочется.
– Молодец! – неожиданно хлопнул меня по ноге Вовка и заулыбался, – это я твой настрой проверял.
– Блин, Вов, ты вот притворяешься или реально больной? Сколько лет тебя знаю, все понять не могу.
– Да, выживальщик – это диагноз… О, началось! – постучал он ногтем по индикатору, который показывал непонятные для меня значения.
– Цианид? Про который говорили?
– Да…
– И что там?
– Погоди… сейчас… О! Есть превышение!
– Ладно, ты наслаждайся апокалипсисом тут, а я спать, – я влез в спальник и отвернулся к стенке картонных коробок с какими-то консервами.
Меня потряхивало, и мне реально было страшно от того, что происходит сейчас со всем живым на планете, а также не было никакой уверенности, что к утру мы тоже не задохнемся от какой-нибудь космической химии. Закрыв глаза, я постарался успокоиться и наконец-то уснул, но меня почти сразу разбудил слабый толчок снизу.
– Это что? – поднял я голову.
– Не знаю, может, булыжник космический где рядом приземлился, а может, землетрясение, – ответил Вовка.
– Похоже, не усну, – сел я на топчан, надел шерстяные носки и влез в тапки, – что там газы?
– Не знаю, – пожал плечами Володька, – я его выключил на хер.
– В смысле? – удивился я.
– А чего смотреть? Жопа там снаружи, потом включу, попозже.
– В камеры видно что?
– Одна уже навернулась, что на дорогу смотрела, я забыл на неё сверху обрезок бутылки надеть, разъело, наверное, там что-то, а может просто сломалась… Китай, блин. А город вон светится, плохо, но видать, при дневном свете лучше будет.
– Что радио?
– Молчит… да и помехи постоянные.
– А интернет?
– Почти все обвалилось, из наших всего два сайта новостных открываются, но там ничего не обновляется уже несколько часов, народ в комментариях к статьям писал сообщения, но сейчас затихло все.
– Я долго спал?
– Пару часов… Слушай, давай, наверное, помянем всех.
– Давай, – согласился я.
Вовка поставил на стол нашего импровизированного купе бутылку водки, банку сайры и банку маринованных корнишонов.
– Ну что, пусть всем земля будет пухом, – сказал он, подняв одноразовый стакан.
Я согласно кивнул, добавив – «пусть» и выпил. Потом я разлил еще… потом еще, а после третьей Вовка потянулся к пачке сигарет.
– Володь, иди наверх, в печку кури.
– Хорошо, – он понимающе кивнул и поднялся наверх.
– Приточку завтра включим? – спросил я Володьку, когда он вернулся с перекура, притащив с собой шлейф табачища.
– Ну, теоретически, на сутки нам на двоих тут хватит подышать тем, что есть, а потом да, надо вентилировать. Хоть мы фильтры и тестировали, но все равно, сделаем так – сначала закроем подвал, напялим противогазы и потом включим приточку и прибором проверим состояние воздуха. Можно и оттянуть, конечно, на подальше этот момент.
– Как?
– Шевелиться поменьше.
– Ага и не курить.
– Хорошо, не буду пока больше курить.
– Ну что, утро вечера, точнее ночера мудренее?
– Да, давай укладываться.
Прежде чем лечь на свой топчан, Вовка покрутил ручку приемника минут пять и, плюнув на это дело, улегся.
– Андрюх…
– Что?
– Спишь?
– Пока нет.
– Слушай, а ты своим то звонил?
– Да, мать сказала, что у них рядом заводское убежище, и а так как сестра на этом заводе лаборантом, то вроде как им места выделили. Надеюсь, нормально все у них.
– Ты чего тогда с ними не поехал, собирался же вроде?
– Передумал… А смысл ехать? Тут-то у меня жизнь, можно сказать, наладилась, а туда, в Подмосковье ехать и все заново начинать? Нет, я уж как-нибудь тут сам, потихоньку.
– Ну, тоже верно, – согласился Вовка.
– А твои что?
– Не знаю…
– Так и не помирился?
– Нет… теперь жалею.
– Хреново.
– Угу, – ответил Вовка, шмыгнув в темноте носом, – ладно… я спать.
Мой физиологический будильник разбудил меня ровно в десять утра, включив настольную лампу, я влез в тапки и побрел «за шторку». После чего умылся и, подойдя к воротам, прислушался. Тихо… снаружи тихо, только внутри гаража пощелкивает лампа дневного света, подумав, что надо на ней сменить стартер, я спустился обратно, обнаружив уже проснувшегося «сокамерника», который разглядывал что-то, прильнув к монитору.
– Добр… эм… привет, в общем.
– Ага, – кивнул Вовка в ответ, – глянь, одиннадцатый час утра, а на улице как сумерки.
– Может, остальные камеры навернулись?
– Нет, вот видишь, это тучи, – тыкал он пальцем в экран, – а вот эти полосы – это лучи солнца… восток ведь там?
– Да, восток там. Значит, такая плотная облачность?
– Похоже на то… Да и в городе вон окна светятся, получше уже видно.
– Интересно, как долго электричество будет?
– До первой поломки, даже незначительной, а потом все сыпаться начнет.
– О, а это что, молнии, что ли?
– Да, вон здоровенная туча ползет.
– А как там по радио говорили, 8 часов планета в этом облаке находилась?
– Да, так вроде… – Володька обулся и пошел наверх, – погоняй радио, может, поймаешь что.
У меня получилось, я настроился на волну нашего местного МСЧ, но из динамика доносились только три гудка, а потом приятный женский голос сообщал «это канал звукового сообщения управления МЧС по Приморскому краю», затем опять повторялись гудки и опять голос. Записал частоту и начал крутить тюнер дальше, поймал что-то китайское, но с сильными помехами. Вообще помехи шли постоянные, как кто специально глушил все частоты.
– Ну… хоть китайцы живы, – уселся Вовка на топчан и вытер полотенцем лицо, – что, позавтракаем?
– Да что-то особо не хочется, кофе просто попью.
– Не выделывайся, я сейчас яйца поставлю сварить, да нормально позавтракаем.
– Мы же не двигаемся толком, куда есть-то?
– Туда, что желудок нужен здоровый, тут, – обвел он рукой нашу келью, – докторов нема, если что. И если кто из нас заболеет чем-то серьезным, то проще пристрелить.
– Ладно, вари свои яйца, – махнул я рукой.
– Не мои, а куриные… Кстати, на счет пристрелить, ты карамультук-то свой забрал из дома?
– Да, где-то наверху коробками заставлен чехол.
– Сколько у тебя патронов к нему?
– Пачка «волчьей» картечи, пулевых десяток, да утиной «тройки» десяток в патронташе.
– Все?
– Да, а нахрена мне больше? Во-первых, я боевых действий не собирался вести, во-вторых, у меня есть ненормальный друг Вовчик с огромной сумкой, набитой патронами.
– Вот за твою безалаберность мы из твоего ижака обрез сделаем!
– Сейчас! Такой ствол портить… Не угадал ты ни фига.
– А зачем тебе этот ствол теперь? Охотиться? На кого?
– Эм…
– Друг мой, если и случится нам стрелять, то уж поверь, это будет вовсе не дичь, и с твоего ствола толку будет больше, если его укоротить, а с длинными стволами и моего арсенала хватит.
– Да жалко… хороший ствол, да и незаконно это вообще-то.
– Жалко – оно у пчелки, а обрез мы из него сделаем, даже не обсуждается! Да и что-то мне подсказывает, что закон в скором времени будет на стороне того, у кого есть ствол. Тебе из моего что, «Сайгу» или «Вепря» отдать?
– «Сайгу», она легче, – махнул я рукой.
После завтрака мы сначала опять мучили приемник, потом пялились около часа в монитор, медитируя на начавшийся мелкий дождик. А затем, «достучавшись» до единственного рабочего новостного сайта, читали ветку комментариев к статье «Последние дни планеты», которая превратилась в чат, но долго почитать не получилось, после очередного обновления страницы и этот сайт рухнул, а может просто отвалилась связь. Но немного информации мы все же оттуда получили – главное, есть выжившие! Как долго они проживут – это другой вопрос. Были сообщения от некого «Ганса», который, я так понял, был каким-то офицером из МЧС и находился в убежище в Хабаровске, где вместе с ним было около пятисот человек. Были сообщения из Москвы, Питера, Оренбурга и Самары. Кто-то писал вполне оптимистичные сообщения, а кто-то и последние, так как у айфона кончается заряд… или потому, что укрыться получилось, а вот как жить дальше, неизвестно.
А ближе к обеду стала побаливать голова, что говорило превышении СО2 в воздухе, и мы начали подготовку к первому после катастрофы включению вентиляции.