Глава 2
Нужно было что-то делать. Альдо отказывался сидеть во дворе. Новые щеколды на калитке не помогали. Он, по сути, прогрыз путь на свободу из будки, которую Мэтт купил для него, – проделал в ней большую дыру. А потом посмотрел на хозяина, словно хотел сказать: «Тебе следовало придумать что-нибудь получше».
Пока же Мэтт взял Альдо с собой на работу. Это не должно было стать проблемой, поскольку он более-менее сам себе начальник. Нельзя позволить Альдо докучать Кэлли. Почему пес забыл все свое воспитание – ну, какое было – и пристает к ней, оставалось для Мэтта загадкой.
Вчера при виде мальчишек у него закололо в груди. Они были такие маленькие, и при этом такие большие. Джейсон рассказывал ему о них и присылал фото по электронной почте. Мальчикам не суждено хорошо запомнить отца. От этой мысли у Мэтта заныло под ложечкой. Он и сам почти не помнил отца. В отличие от Джейсона, который погиб, спасая друга и коллегу во время пожара, отец Мэтта умер не геройски. От пьянства.
Как же оказалось, что Кэлли живет в доме напротив? Гранд-Рэпидс – не маленький город. Мэтту было известно, что Джейсон переехал. Они с Кэлли ждали второго ребенка, и им требовалось более просторное жилье. Мэтт и Джейсон общались по электронной почте, и он, вероятно, не спросил адрес. Мэтт не собирался присылать из Афганистана открытки с рождественскими поздравлениями. Ирония судьбы заключалась в том, что почти все время семейной жизни своего друга он провел на другом конце света, а в итоге поселился прямо напротив дома его вдовы…
– Мэтт! – В захламленный кабинет, предварительно стукнув костяшками пальцев по дверной раме, вошел Брайс. – Я тебя искал.
Мэтт поднял с грохотом упавший стул. Черт побери! Он слишком энергично размышляет об одной симпатичной рыжеволосой женщине. Это не к добру. Он откашлялся:
– Извини. Вчера допоздна распаковывал вещи.
Армейский приятель не стал настаивать. После его возвращения из Афганистана все вокруг словно ходили на цыпочках. А с ним было все в порядке – у него был Альдо. Ночные кошмары мучили очень редко. У него не было посттравматического стресса, но все равно, когда он закрывал глаза, слишком часто в мозгу всплывали кровавые последствия той последней атаки террориста-смертника. И он никогда не рассказывал об этом.
Брайс помахал папкой:
– Получен заказ на групповой тур на горных велосипедах. Четыре дня. Июль. Справишься?
Мэтт взял в руки распечатку, радуясь возможности отвлечься.
– Без проблем. Мне нравятся эти края. Заявок сейчас много. – Он этим гордился. Они много работали, чтобы запустить свое агентство экстремальных путешествий, организовывали туры по всему Среднему Западу, и было очень приятно видеть, что заявок на лето поступает все больше и больше. – Если так пойдет и дальше, придется нанять еще одного гида.
У них было пять гидов, включая Мэтта, Брайса и его жену Марли. Они придумывали туры на ходу, а не предлагали опробованные идеи, но это не отпугивало клиентов.
– Ага. – Брайс почесал Альдо за ухом. – А он что тут делает?
– Не могу его держать во дворе, и он еще не полюбил свою конуру, – объяснил Мэтт, вспоминая продырявленную будку и выражение лица Кэлли при виде появившегося у ее дверей Альдо. – Он докучает моей соседке. У нее маленькие дети. Конечно, он не причинит им вреда, но я понимаю ее беспокойство.
Альдо застучал хвостом по полу, и Брайс рассмеялся:
– Животные хорошо чувствуют людей, которые не любят их, и докучают им.
– Да, – согласился Мэтт. Но привязанность Альдо к Кэлли была немного странной. Пса словно магнитом тянуло к ее дому. Брайсу, однако, он это сообщать не собирался. – Я поищу самые надежные щеколды для ворот. Надеюсь, поможет. Надо найти что-то, что он не сможет перегрызть или вышибить.
– Удачи. А твоя соседка с детьми… – нарочито небрежно проговорил Брайс, присаживаясь на угол стола. – Она одинокая?
– Без понятия. – Мэтт действительно не знал. И почему-то ему это было не безразлично. Кэлли носила обручальные кольца, но были ли это кольца Джейсона или кого-то другого? Безусловно, она имела право устроить свою жизнь. Он прищурился и с притворной серьезностью посмотрел на своего женатого приятеля. – А что? Ты в поиске? Марли в курсе?
Брайс помотал головой:
– Нет, я не интересуюсь. А вот тебе, возможно, это интересно.
Мэтт провел ладонью по лицу:
– Нет. Мне не требуется. Закончим на этом, Брайс, пожалуйста.
Даже если бы он искал кого-то, это не может быть Кэлли. Вдова его старого друга.
Его приятель встал и поднял вверх руки:
– Без проблем, старина. Я просто хотел вернуть тебя в мир живых.
– То есть счастливо женатых, – уточнил Мэтт.
Он немного завидовал другу. Если бы Мэтт женился на своей бывшей подружке, их семейная жизнь никогда не сложилась бы так, как у Брайса. То была одна большая ошибка, подтвердившая то, что Мэтт знал и так: ему лучше быть одному.
Брайс лениво улыбнулся:
– Ты прав. И все бонусы, которые к этому прилагаются.
Мэтт энергично замотал головой, и Брайс вышел из кабинета, изображая злодейский хохот. Вместо того чтобы поразмышлять над его словами, Мэтт открыл таблицу расходов на оборудование и углубился в работу, чтобы не думать о своей печальной неудовлетворенности в личной жизни.
Илай ворвался в кухню, когда Кэлли вынимала из холодильника оттаивавшего весь день цыпленка.
– Мама, можно мы с Лиамом поиграем в «Лего»?
Она улыбнулась:
– Конечно. Только берите крупные детали, прошу тебя.
Лиам уже не совал в рот все подряд, но Кэлли не хотела рисковать.
– О’кей! – крикнул мальчик, убегая в гостиную. – Мама разрешила!
Кэлли взяла нож и принялась разделывать курятину.
Она вспомнила о Мэтте и отложила нож, не желая по рассеянности отрезать себе палец. Женщина не могла разобраться в этих своих странностях. Точнее, в странных чувствах к Мэтту. Может быть, это знак того, что в ее скорби наступил новый этап? Кэлли не была уверена, что сможет когда-нибудь начать все заново, но, наверное, следует признать, что она остается женщиной со своими потребностями.
Правда, она не желала иметь никаких потребностей и чувств. Это все усложняло, а Кэлли собиралась сконцентрироваться на воспитании детей.
Захотел бы Джейсон, чтобы она была для них и отцом, и матерью? Кэлли сделала глубокий вдох и снова взялась за нож. Она не сомневалась, что Джейсон не желал бы, чтобы она вечно пребывала в трауре.
В гостиной с грохотом упали на пол игрушки, и раздался громкий детский смех. Кэлли улыбнулась. Нет, все правильно, она сконцентрируется на детях. Именно так. Они, в конце концов, вырастут, но пока они будут центром ее мироздания.
Зазвонил телефон. Мельком взглянув на дисплей, она увидела, что это ее мать. Джин жила во Флориде, но часто звонила дочери. Кэлли быстро вымыла руки и схватила трубку.
– Привет, мама. Как там, в теплой солнечной Флориде?
Джин рассмеялась:
– Не тепло и не солнечно, но все равно лучше, чем в Мичигане в марте.
Кэлли посмотрела в окно на тающий снег, на пробивающиеся кое-где коричневые клочки травы и на голые ветви деревьев. Хотя она никогда не жалела, что переехала с Джейсоном в Мичиган, но порой все-таки скучала по родной Флориде.
– Ты права.
Они поболтали немного, затем Кэлли сказала:
– Мне надо готовить ужин. Я передаю трубку Илаю и Лиаму.
Она включила громкую связь и вернулась на кухню. Из гостиной доносился дружный смех. Кэлли пожалела, что мама живет далеко от них. Джин предлагала ей вернуться во Флориду, но покинуть город, в котором прошла ее жизнь с Джейсоном, она не могла. Они приехали сюда, потому что Джейсон всегда хотел быть пожарным в Гранд-Рэпидс, пойти по стопам отца. Кэлли с радостью помогла ему осуществить эту мечту. Теперь его нет с ними, а она с сыновьями осела здесь.
– Ребята, скажите бабушке «до свидания».
Мальчишки попрощались, и Кэлли снова взяла трубку:
– О чем вы говорили? Про «Лего»?
– М-м-м, ну да. Но в основном про собаку. И про мужчину.
– Мэтт?
Кэлли была в полном замешательстве. Мальчишки обратили внимание на Мэтта? Ведь они даже не говорили с ним. Мама, естественно, тут же принялась расспрашивать:
– Они не сказали, как его зовут. Кто это, Кэлли? Ты с кем-то встречаешься?
В голосе матери не было осуждения, только благожелательное любопытство. На душе у Кэлли стало жутко, а потом накатила пустота.
– Нет. Нет, конечно нет, мама. Зачем? – Она старалась говорить непринужденно.
В трубке раздался вздох.
– Что в этом плохого? Ты еще молода и красива. Ты можешь полюбить снова.
Кэлли попыталась рассмеяться, но смех получился натужным.
– Не смогу. Я любила своего мужа, мама. Я никогда…
Особенно с его другом.
– Его больше нет, дорогая. Джейсон не захотел бы, чтобы ты оставалась одна. Если бы смог, он обязательно сделал бы так, чтобы о тебе было кому позаботиться.
– Я сама могу позаботиться о нас.
– Конечно, можешь. И ты это делаешь очень хорошо. Но кто позаботится о тебе, Кэлли? Только не говори, что сама, – добавила Джин. – Я не о физиологии говорю, а о чувствах. О человеке, которому ты доверишь свою душу. Ты не должна оставаться одна. Я не хотела вмешиваться, но, поскольку мальчишки впервые упомянули кого-то, я решилась спросить.
Кэлли проткнула цыпленка вилкой, сквозь слезы еле различая сковородку.
– Мама, все в порядке. – Она сделала глубокий вдох. – А Мэтт наш новый сосед. Его собака все время убегает.
Она не стала говорить, что пес приходит к ее дому.
– Он не старый? Свободен?
Кэлли не могла не рассмеяться, услышав надежду в голосе матери.
– Мама, я не знаю, сколько ему лет. Старше меня, думаю, но не намного. И мне не интересно, свободен он или нет. Я его тоже не интересую.
Не слишком ли она рьяно протестует? Кэлли покачала головой. Хорошо, что мама не видит.
Джин хмыкнула:
– Жаль. Но не замыкайся в себе. Обещай мне, Кэлли. Может быть, это не твой мужчина, но если встретишь такого, не упусти шанс.
– Мне надо думать о детях. Я не собираюсь рисковать и перевертывать их жизнь ради шанса. Ради того, что, возможно, и не получится. Это эгоистично и нечестно по отношению к мальчишкам. Они и так много потеряли.
– Я знаю, милая. – Голос матери стал нежным. – Но, думаешь, они не обрадуются, увидев свою маму счастливой?
– Я счастлива, насколько позволяют обстоятельства.
– Ну хорошо. Но помни: для детей важно видеть, что о тебе есть кому позаботиться. Ты этим не вычеркнешь Джейсона. Он навсегда останется их папой. Тот факт, что ты счастлива с другим мужчиной, не лишит мальчишек памяти об отце.
Слова били прямо в сердце. Кэлли вздохнула. Понимая, что мать права, она в глубине души противилась, потому что это был шаг в неизвестность. Сейчас она держала под контролем все, что могла, изо всех сил стараясь обезопасить свою маленькую семью. Новый человек – пусть даже Мэтт – может перевернуть их жизнь с ног на голову и разметать в разные стороны, если решит уйти. Кэлли сполна познала иссушающую душу потерю и не желала повторения.
– Я ценю твою заботу, – осторожно начала она, – Но у меня все в порядке. Я не буду ничего обещать, однако попытаюсь.
– О большем я и не прошу. Я люблю тебя и желаю тебе добра.
– Я тоже люблю тебя, – ответила Кэлли. – И знаю, что ты любишь меня.
Она надеялась, что мать не будет настаивать и заставлять ее делать то, к чему она пока не готова. Если вообще когда-нибудь будет готова.
– Но я все же надеюсь, милая.
– Надейся.
Кэлли положила трубку и вздохнула. Она не сможет запретить мальчишкам говорить о Мэтте. Они его сразу заметили, хотя обычно сторонятся незнакомцев. Это нервировало Кэлли, особенно учитывая ее собственное ненужное влечение к нему.
А может быть, все гораздо проще – у него есть пес, а дети мечтают о собаке?
Снимая сковородку с плиты, Кэлли посмеялась над своими страхами и решительно остановилась на этом варианте.
Снова снег.
На следующее утро Кэлли стояла у окна в кухне и смотрела на укрытую белым покрывалом дорожку перед домом. Добрых шесть дюймов снега укутывали перила крыльца. Снегопад в марте не был чем-то сверхъестественным, но синоптики не предупредили, что он будет таким сильным. Ей понадобится минут двадцать, чтобы расчистить выезд из гаража. Еще десять – на расчистку тротуара перед домом.
Бесполезно стоять и мечтать, что снег растает сам собой.
Кэлли со вздохом натянула на себя зимнее обмундирование и вышла из дому. Снег уже начинал подтаивать. Взяв лопату, она хотела было приняться за работу, когда услышала завывания снегоуборщика, доносившиеся с противоположной стороны улицы.
Мэтт расчищал себе выезд из гаража. Кэлли жутко захотелось тоже иметь снегоуборщик. Джейсону всегда нравилась физическая работа. Кэлли не возражала, потому что он все делал сам. Теперь его не стало, и эта работа досталась ей.
Она сгребла с дорожки полную лопату тяжелого плотного снега. Может быть, в конце весны удастся купить на распродаже снегоуборочную машину?
Гул снегоуборщика становился все ближе. Мэтт двигался через улицу по направлению к ее дому. Кэлли оперлась о лопату и не могла не отметить, как классно он смотрится в хорошо подогнанных джинсах, темно-синем пуховике и яркой вязаной шапочке. Ей стало совестно – хотя, черт возьми, она ни в чем не виновата, – и она нахмурилась, когда Мэтт остановился перед ней.
– Чем могу помочь? – сухо поинтересовалась Кэлли.
– Это я хочу вам помочь. Я быстро управлюсь.
Кэлли случайно посмотрела в его голубые глаза, и у нее перехватило дух. Щеки запылали. Она отвела взгляд и откашлялась:
– Я сама. Спасибо.
Внезапно распахнулась входная дверь.
– Мама! Я пролил молоко! – истошно завопил Илай. Кэлли закрыла глаза.
– Сейчас, – ответила она. – Я иду. – И слабо улыбнулась. – Дети.
– Давайте я уберу снег, пока вы справитесь с молоком.
Она сжала губы, затем кивнула. Не было разумной причины отвергать его помощь.
– Хорошо. Это будет здорово. Спасибо.
Несмотря на все старания Кэлли, тон ее был напряженным.
Мэтт словно не замечал этого. Он завел снегоуборочную машину во двор, а Кэлли поспешила к дому. Она не понимала, почему в присутствии Мэтта ощущает себя не в своей тарелке. После смерти Джейсона ей встречалось немало интересных мужчин. Многие из них были знакомы с ее мужем. И ни один не действовал на нее так, как Мэтт. Это беспокоило и раздражало.
– Илай, – сказала Кэлли, войдя на кухню и сбрасывая рукавицы и куртку. На полу была большая лужа. – Что произошло?
Сын посмотрел на нее глазами мужа, темно-голубыми, не такими, как у Мэтта.
– Она упала.
– Я вижу. – Перевернулась большая бутыль. Обычно Кэлли отливала молоко в маленькую бутылку, чтобы Илаю было легче с ней справиться, но сегодня отвлеклась на расчистку снега. – Если промочил носки, иди и переоденься, пока я все тут приберу. Лиам проснулся?
– Я не знаю. Ли-и-и-ам! – заорал мальчик, выбегая из кухни, и Кэлли не смогла сдержать смех. Теперь точно проснется.
Она вытерла разлитое молоко и бросила полотенца в стиральную машину, стоящую в подвале. Поднявшись обратно и выглянув в окно, Кэлли увидела, что Мэтт очистил от снега не только выезд из гаража, но и тротуар перед воротами. Теперь надо поблагодарить его, а это означает разговор и волнующие ощущения. Мимолетные ощущения, напоминающие ей, что она не только мама и молодая вдова, но еще и женщина.