Глава 8
Так вот какой он!
Кажется, у меня скоро войдет в привычку просыпаться под вопли моей подруги. Даже когда мы жили вместе в школе ведьм, Кира так себя не вела. Она поливала меня водой, насылала на меня пауков, мышей, змей… Но никогда не визжала так. Похоже, это свадьба на нее плохо влияет.
– Леська! Подъем! Даник вот-вот будет здесь! Одевайся, сказала!
Попыталась оттолкнуть тормошащую меня ведьму, но не получилось, тогда простонала:
– Иди к черту, Кира!
– Леська! Леший тебя за ногу, Даник и есть черт! И он сейчас будет здесь.
Видимо окончательно потеряв терпение, разгневанная подруга облила меня водой. Холодной! Сон мгновенно отступил, открывая путь бешенству.
– Убью, – завизжала я, вскакивая и желая наказать ведьму, дерзнувшую совершить такую подлянку.
Но не тут-то было! Мало того что от воды постель намокла, так еще при резком движении я, любительница укутываться в одеяло, кубарем свалилась на пол, запутавшись в нем.
– А-а-а-а-а… – закричала я от боли и досады, а Кира сказала, помогая выбраться из коварной ловушки:
– Извини, но иначе тебя было не поднять. Жду через десять минут на веранде. Леся, это очень для меня важно, – и быстро удалилась из комнаты.
– Важно, важно, а мне, может, отдохнуть хочется, – бубнила я себе под нос, одеваясь и просушивая волосы. – Кап, вот тебе хорошо, отдыхаешь сколько влезет, а я… Хоть на день бы забыть, что кому-то что-то должна… Хочу, чтобы не пытались меня менять, а приняли такой, какая есть… Может, я хочу романтики… нежности… страсти… Только все во мне видят дерзкую ведьму, которую нужно держать в ежовых рукавицах… Ничего, мы им еще всем покажем, что значит ведьма Гориховская, – улыбаясь, закончила я и подмигнула кошке.
Уложившись в отведенные десять минут, я наконец спустилась на веранду.
Но, оказалось, все-таки опоздала… Все уже были в сборе. И Даник был тут же. Как узнала? Да все просто! Он же черт, а черт тут был лишь один. Высокий, плечистый с гривой черных волос, перевязанных шнурком, с торчащими небольшими рожками, а сзади имелся хвост, длинный такой, с кисточкой на конце. А ничего так, миленький (я про хвост). Да и сам черт весь подтянутый, в строгом костюмчике. На вид лет тридцать – тридцать пять, да, собственно, рыжая и говорила, что ему тридцать два. Киру держит под руку, мило разговаривает с ее родителями…
– Привет, – оповестила всех о своем присутствии я.
– О, Даник, познакомься с моей подругой. Олеся Гориховская, можно Леська. Мы же все свои, – улыбаясь, сказала счастливая невеста.
– Очень рад познакомиться, – отвесив галантный поклон и поцеловав мою ручку, произнес черт.
– Рада знакомству, – улыбаясь, ответила ему. Я же тоже вежливая. – Кира столько рассказывала о вас, Даник! Мне давно не терпелось познакомиться с тем, кто покорил сердце нашей гордой ведьмы.
– Заметно, – ухмыляясь и сверкая зелеными глазами, оппонировал мне Даник. – Так не терпелось, что опоздали на встречу…
Ах ты, гад рогатый! Еще издеваешься! Ну, я тебе сейчас!
– А леди имеют право на опоздания, – сверкая глазами, начала активную защиту я, но знавшая мой взрывоопасный характер подруга резко сменила тему разговора, уводя от меня своего жениха:
– Даник, мама очень готовилась к твоему приезду и заказала к столу твои любимые блюда…
– Ты что творишь, Леська? – тихим шепотом поинтересовался у меня Валерик, подхватывая меня под руку и уводя в противоположную сторону от Киры с Даником.
– А чего он надо мной издевается? Ну подумаешь, опоздала на пару минут! – обиженно прошипела я.
– Если ты сейчас напортачишь в своем духе, Леська, Кира тебе этого никогда не простит, – философски заметил мой друг. Да, он прав, но… но как ведьма я не могу хотя бы не съязвить в ответ. – Если бы успела вовремя, такого бы не случилось. Он посол императора, и характер у него очень сложный. Хотя… Кира тоже не ангелочек… – улыбаясь и подмигивая мне, заключил Валерик.
Не удержавшись, улыбнулась в ответ и уселась на предложенный мне стул. И потекла скучная светская беседа на темы вроде: а как вы думаете, удастся ли царю морскому жениться на дочери правителя соседней империи Даонгар? Правда ли, что вы, Даник, сами добились больших высот в политике? Как вы познакомились с Кирой (под умилительные вздохи госпожи Долгуновой и восторженные Киры)? – и тому подобное. Ну я и не выдержала и ляпнула:
– Даник, скажите, а правда, что у вас, чертей, есть традиция выбирать себе несколько жен?
Кира побледнела, госпожа Долгунова закашлялась, ее супруг гневно сверкнул на меня глазами, а Валерик больно наступил на ногу. Лишь черт, невозмутимо допив из чашки свой чай, в полной тишине объявил:
– Правда, но я не собираюсь так поступать. Кира для меня единственная желанная женщина во всем измерении Миринга. Я ее люблю, а она меня. Да и думается мне, что Кира не из тех женщин, которые готовы делить свою любовь с кем-то еще, – улыбаясь и глядя на свою избранницу, объявил Даник.
Ну молодец, достойно ответил. Не буду портить этих отношений, постараюсь впредь общаться с ним дружелюбнее, и начну, пожалуй, прямо сейчас.
– Такая любовь достойна восхищения, господин Монисорский. Теперь я уверена, что Кира в надежных руках, – заявила я и отметила, как постепенно начало спадать напряжение за столом. И неожиданно для самой себя объявила: – Я бы с удовольствием осталась в столь приятной компании, но, к сожалению, на сегодня запланировано несколько дел, которые не терпят отлагательства. Прошу меня извинить, я вас покидаю. – И, уже вылезая из-за стола, обратилась к Кире: – Кир, если что – позвони, с подготовкой к свадьбе помогу.
И, не дожидаясь ответа, удалилась в комнату за метлой и Капой.
Утренний воздух был свеж и прохладен, когда я, покинув Кирин дом, летела в таверну «Тощее умертвие». Ветер трепал мои волосы, безжалостно хлеща ими по щекам, залитым слезами… Капа прижималась ко мне, пытаясь успокоить, а метла, чувствуя мое состояние, стремительно мчалась не к таверне… Не сбавляя скорости, я влетела в открытое по счастью, окно комнаты Грина. Соскочив с метлы, бросилась на шею своему другу, уже не сдерживая рвущихся наружу рыданий…
Два года назад у меня был жених… Ведьмак, шикарный парень… Мы любили друг друга… Но мои родители посчитали его неподходящей партией из-за более низкого положения. Эд вырос в небогатой семье. Мы познакомились в школе, он оканчивал ее, потом должен был пойти на военную службу к императору. Его ждало пусть и не блестящее, но хорошее будущее точно… Через полгода после нашего знакомства Эд сделал мне предложение, и мы собирались пожениться после того, как я окончу школу. Однако мой отец вмешался в наши отношения (человек военный, строгих правил). Я не знаю, что он наговорил моему жениху, но после этого Эд разорвал помолвку и уехал в другую империю, лишь прислав письмо с пожеланием мне счастья. Больше я его не видела…
Тогда мне было очень плохо, я действительно любила его, а Грин стал для меня не просто старшим другом, а вторым отцом, поддержав в тот момент. Именно он был свидетелем моих переживаний, потому что дома все считали мою любовь лишь временным увлечением, легкомысленностью. Мама всегда была занята собой и лесными праздниками, отец с головой уходил в военную политику. Если честно, я не получала любви от своих родителей. Они старательно это скрывали за преувеличенным вниманием к моему поведению, но я это все равно знала. Наверно, поэтому всегда искала замену им. И Грин заменил мне отца, он всегда понимал меня без слов, как и сейчас…
– Ну что ты, милая? Что случилось? – поглаживая меня по голове, спросил мой друг.
– Я… Грин, почему-у-у-у? – рыдая, прошептала я. – За что-о-о-о? Почему мои родители не такие… как у Киры? Почему-у-у?
– Поплачь, милая. Станет легче… Слезы избавляют от боли… – обнял меня полуорк, прижимая к своей широченной груди. Он сразу понял причину моей истерики, моего срыва. – Поверь, Леська, ты еще встретишь мужчину, который ни за что тебя не оставит, для него будет важно лишь твое мнение… А Эд, он был слабым, недостойным такой потрясающей ведьмы, как ты… Так, моя хорошая, садись в кресло, а я сейчас принесу твои любимые угощения. Будем приводить тебя в порядок, – жизнерадостно возвестил Грин, усадил в уголок за самый удобный столик, укрывая меня пледом и отправляясь на кухню.
Уже через час, все еще сидя в уютном кресле и попивая любимый чай с имбирем, я не чувствовала столь оглушающей пустоты в груди. Было очень приятно находиться в компании полуорка и разговаривать на общие темы, смеяться и просто радоваться жизни. До самого вечера я оставалась в таверне, помогая на кухне и развлекаясь подшучиваниями над посетителями.
– Грин, слушай, а можешь мне приготовить штук десять мясных котлет с белладонной? – вечером, уже перед отлетом спросила я, вспомнив про напутствие циклопа.
– И кому это ты незабываемые ощущения решила устроить? – посмеиваясь, поинтересовался мой друг, вытирая ручищи о передник.
– Да так, есть один типчик. Пожелал мне скатертью дорожку. Ну так я ему славную ночку хочу устроить… Побродит немного по неведомым дорожкам… глюки словит, может, призраков увидит, – улыбаясь, возвестила я.
– Эх, Леська, ты как всегда в своем духе, – ухохатываясь, воскликнул Грин. – Ты восхитительна. Будут тебе, малышка, отменные котлетки…
И вот я стою перед воротами Академии магических премудростей императора Астмида и держу в руках коробочку с аппетитно пахнущими котлетками для Фени и тянущуюся к ним Капу. Метла рядом стоит, на защите – так, на всякий случай. Ну, держись, дружок, час расплаты близок.
– Феня, Фе-э-э-э-ня-я! – закричала я у дверей, высматривая циклопа в сгущающихся сумерках. – Ну же, миленький, открой мне дверь, я жду.
Послышался топот, и моему взору предстал весьма недовольный циклоп.
– О, явилась не запылилась… – проворчал этот верзила, а я, приняв обиженный вид, произнесла:
– Я ему подарок принесла, а он… Неблагодарный, – и наигранно шмыгнула носом.
– Подарок? – недоверчиво пробасил Феня, приоткрывая калитку. – Мне?
– Тебе, – язвительно сообщила я, протискиваясь в щель, всучила коробку в руки опешившему великану и, не сбавляя шага, направилась к себе.
– Спасибо, ведьмочка, – раздались тихие слова за спиной.
Коварно улыбаясь, вскочила на метлу и полетела к себе.
Приближаясь к комнате, почувствовала вызов по зеркалу. Быстро влетела в окно и ответила на вызов.
– Леська, я требую объяснений, – раздался раздраженный голос подруги.
Вздохнув, печально ответила:
– Кир, я просто вспомнила Эда…
– Ой, Леська, прости… Я как-то об этом не подумала… Ты как? – уже не сердясь, поинтересовалась Кира. – Может, мне прилететь? Или к Грину сгоняем?
– Спасибо, дорогая, нормально, я только что от него…
– Тогда так, слушай внимательно. Буду проводить экспересс-терапию по зеркалу: Эд подлец, он и сломанного ногтя не стоит, про родаков твоих – твоя жизнь не должна их касаться, и самое главное, после моей свадьбы я вплотную займусь устройством твоей личной жизни. Да, и Валерика тоже! Ты меня поняла, ведьмочка? И не сметь грустить, особенно плакать, а то все платки тебе в перце вымочу, навек забудешь, как плакать! – пригрозила мне подруга, чем вызвала улыбку на моем лице.
– Спасибо, Кир, ты чудо, – улыбаясь, ответила я. – И жених у тебя потрясный!
– Только чур не отбивать, а то ты меня знаешь! – шутливо пригрозила рыжая, и мы рассмеялись. – Кстати, мы так и не нашли сегодня подходящее место для свадьбы, так что завтра снова на поиски, можешь пока отдыхать… Ладно, Леська, завтра созвонимся, сообщу о дальнейших планах. Целую в обе щечки, чмок. Пока, выше нос! – протараторила подруга и отключилась.
А я наконец смогла осмотреть свою спальню… Обалдеть! Вся кровать была усыпана лепестками белых роз, а на столике стоял огромный букет фиолетовых тюльпанов! Потрясно! Обожаю! Подлетела к нему и нашла очередную неподписанную записку: «Эти цветы напомнили мне о тебе, о несравненная». Мм, интригует… И кто это, интересно? А, сейчас выясним! Сжав в кулачке ведьмин камень, позвала:
– Дядя Веня-а-а! Помощь нужна!
– Здравствуй, Лесенька, ведьмочка милая! Долго ж тебя не было. Позволь поинтересоваться, – с места в карьер начал домовой, едва появившись, – Фенина невменяемость и кукареканье на крыше твоих ручек дело?
– Здравствуй, дядь Вень, – сверкая глазками и старательно пряча улыбку, ответила я. – Ну как ты так мог подумать? Чтобы я вот эти руками такое сделала? Нет, котлетки Грин готовил, я лишь белладонну в фарш добавила, – уже открыто улыбаясь, призналась я, а затем поинтересовалась: – А что, правда на крыше кукарекает?
– Эх, Леська, коварная ты баба. Он там не только кукарекает, он еще и яйца высиживать собрался! – и, не удержавшись, домовой расхохотался вместе со мной в голос.
Позже, вытирая рукавом рубахи слезы, он поинтересовался:
– И за что ты так его, а, Леська?
– А нечего мне скатертью дорожку желать и выпроваживать из академии! Считай, он еще легко отделался, – мстительно сообщила я домовому и, вспомнив, для чего звала его, спросила:
– Дядь Вень, а ты не знаешь, кто это мне все цветы и записки присылает? Уж не лорд Хиртон ли?
В ответ получила хитрую ухмылку и вопрос:
– А ты не догадываешься?
– Не-а, – спокойно ответила я. – А должна? Я его хоть знаю?
– Это Влад, запала ты ему в душу, Леська, сильно запала, глаз с тебя не сводит…
– Дядь Вень, так он же мой студент! Вот попала! Один – студент, другой – магистр-бабник. Может, я утопленник, а, дядь Вень? Что ж мне так везет-то? – грустно поинтересовалась я у домового, на что он мне выдал:
– Разберешься, дорогая, сама разберешься. Выбор делать тебе. Будешь чай?
– С имбирем?
– С ним, а еще с вареньем, пирожками и конфетами, – подмигивая, сообщил мне добродушный домовой.
– А то! Наливай, дядь Вень, я только переоденусь. И зови всех! – убегая в ванну, крикнула я на ходу.
Сказать, что наши посиделки были простым чаепитием, значит ничего не сказать. Наше так называемое «чаепитие» началось весьма ожидаемо с чая, конфет и пирожков с вареньем, но вот закончилось оно за полночь и в состоянии легкой невменяемости (дядя Тихон притащил бутыль самогона, назвав его лекарством от всех болезней, и добавлял всем в чай). В итоге восемь пьяных домовых и одна весьма нетрезвая ведьма отправились среди ночи спасать все еще кудахчущего на крыше циклопа, по пути захватив с кухни куриные яйца (целую корзину!) для приманки. Наконец так и не пришедшего в себя стража общими усилиями (домовых, ведьмы и метлы, которая единственная в нашей компании была трезвой) усадили в сторожке на корзину с яйцами, тут же раздавленными под весом великана, и потом целый час успокаивали рыдающего циклопа, объясняя, что он не убивал цыплят. Разошлись мы только около двух часов ночи, причем циклоп, все еще находящийся под действием белладонны (эк я постаралась!), улегся на полу в сторожке, меня домовые доставили прямо в мою кровать, а сами удалились к себе.