Глава 1
Генезис и эволюция монопрофильных городов
1.1. Исторические аспекты появления
С момента своего возникновения города играют роль пространственных центров экономического роста, социальных трансформаций, являются зримым воплощением возможностей человека по созданию искусственной среды обитания, выделяющей и отделяющей его от природы. Возникшее в период Средневековья выражение «воздух города приносит свободу» очень точно отражает роль города как пространственного центра, в границах которого возможно обеспечение свобод и защита прав жителей.
В России формирование городской сети длительное время шло вне магистральных общемировых процессов. В результате на протяжении одиннадцати веков исторической эволюции в стране сложилась сеть городских поселений, их пространственное расположение и функции формировались под влиянием комплекса уникальных по своему сочетанию и интенсивности воздействия факторов, среди которых особо выделяются суровые природно-климатические условия, сверхвысокая роль государства, длительный политический изоляционизм. Неповторимость сочетания факторов, формирующих российскую систему городов, обусловила появление уникальных по структуре и функциям типов городских поселений. Среди этого многообразия особое место принадлежит такому уникальному типу городских поселений, как монофункциональный (монопрофильный, моноструктурный) город.
Монопрофильные города на протяжении десятилетий являются основой российской экономики. На их долю приходится порядка 40% суммарного ВРП Российской Федерации. Из 1095 городов России около 440 соответствуют критериям монопрофильных (данные на конец 1990-х гг.).
Хотя общегосударственный реестр моногородов до сих не создан, даже экспертные оценки показывают, что в современной России городские монопоселения являются одним из ключевых элементов городской сети. В частности, по данным Экспертного института (г. Москва), в список монопрофильных вошли 467 городов и 332 поселка городского типа, где проживают 24 544 тыс. человек, что составляет 17,2% российского населения. На территории этих поселений функционируют более 900 градообразующих предприятий, которые производят около 30% от всего объема промышленной продукции страны.
Как следует из данных НМЦ «Города России», к монопрофильным отнесены не менее 500 из 1097 городов и 1200 из 1864 поселков городского типа. К этой же группе относятся около 400 мелких монопрофильных поселков, которые не имеют статуса поселка городского типа (с числом жителей, как правило, менее 3 тыс. чел.), в которых население занято несельскохозяйственной деятельностью. В таких населенных пунктах проживает около 16 млн. чел. Судя по данным Экспертного института и НМЦ «Города России», монопрофильные города составляют соответственно от 43 до 46% от общей численности городов России.
Вышеназванные обстоятельства делают необходимым более подробный анализ влияния факторов в контексте углубленного изучения историко-генетических и цивилизационных особенностей формирования систем монофункциональных городских поселений и особенностей городского развития в рамках различных социально-экономических систем. Данная методологическая основа позволяет выделить четыре волны в образовании монофункциональных городских поселений. Причем в начале каждой волны можно выделить некую общую сверхзадачу, историческую миссию, определяющую предназначение создаваемых моногородов. Возникновение и развитие монопрофильных поселений в России обусловлено экономико-политическими и научно-техническими реалиями того или иного исторического периода (рис. 1).
Рис. 1. Периоды развития монопрофильных городов.
Начало первой волны создания монофункциональных городов, по мнению авторов [12], относится к XI веку. Именно тогда Новгород выступает инициатором активной колонизации Северо-Востока, носившего в те времена название Заволочья, богатого пушниной, рыбой, солью, моржовой костью, жемчугом. Новгородцы возводили города – Вологду и Тотьму. Главным опорным центром новгородского влияния была Вологда, основанная в 1147 г. В XIII веке усиление Московского княжества, стремившегося расширить свое присутствие на Европейском Севере, обусловило ухудшение конкурентной среды для Новгорода. Вологда переориентировалась на обслуживание московских связей. Большую роль в московской колонизации Севера сыграл Устюг, основанный в начале XIII века и служивший форпостом для Москвы в борьбе с Новгородом. Великий Устюг главенствовал в бассейне Северной Двины и был ключевым пунктом, в котором сходились пути от беломорского побережья и из Сибири. Позднее особую известность приобретает г. Сольвычегодск – крупнейший центр солеварения и проведения соболиных ярмарок, основанный в 1492 г. купцами Строгановыми у соляных источников.
Возникшие в этот период города Севера служили базой для подготовки и снаряжения отрядов, отправлявшихся за Урал. Так, В. Покшишевский, говоря о том, что Север задавал тон освоению Сибири на ранних его этапах, объяснял это предприимчивостью, выносливостью, навыками хозяйствования северян в таежно-лесной зоне. На этом этапе можно выделить две основные функции, обусловившие активное возникновение новых монофункциональных поселений: во-первых, города становились форпостом для освоения уникальных биоресурсов, которыми в избытке была наделена северная природа, связующим звеном, обеспечивавшим товарообмен между Севером и историческим центром страны; во-вторых, города выполняли уникальную функцию освоения территориального пространства, которая характерна для государств с обширной территорией. Рассматривая факторы градообразования, нельзя однозначно говорить о преобладании экономических или политических мотивов.
Так, пионер освоения Севера – Новгород активно торговал с городами Ганзейского союза, под его властью находилась огромная территория от Финского залива до Великих Лук и от Ливонии до Урала. Значительные ресурсы отвлекала защита от агрессии шведских феодалов и тевтонских рыцарей. Вряд ли в этой ситуации высокорискованная и высокозатратная деятельность по колонизации территорий с экстремальными природно-климатическими условиями может рассматриваться как безальтернативный вариант стратегии развития. С не меньшим успехом могла бы быть реализована стратегия активной экономической и политической интеграции с европейскими государствами и городами, что в будущем могло бы изменить и современный портрет российского общества. Однако ход истории убедительно показывает, что в развитие народов и государств очень часто вмешиваются иррациональные на первый взгляд факторы. С этой точки зрения необходимость постоянного преодоления комплекса экстремальных факторов является своеобразным цивилизационным вызовом, на который этнос, находящийся на подъеме своей творческой активности, может дать адекватный ответ. Сходные примеры можно найти и в истории других стран. Так, в Китае цивилизация появляется на берегах бурной Хуанхэ, а не спокойной Янцзы, цивилизация Западного полушария возникла не в умеренном поясе современной территории Чили, а в области Центральных Анд.
Наиболее развернутое объяснение этому факту дано в теории Тойнби, согласно которой динамика цивилизации – от зарождения до разложения – определяется законом «вызов – отклик». Прогресс или регресс цивилизации связан с адекватностью ответа регионального социума на вызов исторической цивилизации, который происходит спонтанно при наличии двух таких необходимых условий, как:
• стимулирующая роль окружающей среды – вызов;
• наличие в социуме творческого меньшинства, способного дать необходимый отклик на вызов.
Механизм действия закона «вызов – отклик» на стадии зарождения цивилизации можно было бы сформулировать следующим образом: окружающая среда в широком ее понимании бросает вызов социуму, а последний через свое творческое меньшинство отвечает на вызов и находит решение проблемы. Вызовы могут быть обусловлены как свойствами природной среды, так и особенностями общественно-исторического характера, в частности вызов суровых стран; вызов новых земель; вызов исторических ударов; вызов давления; вызов ущемления.
С этой позиции движение на Север можно рассматривать как ответ на вызов суровых стран и новых земель. И если существующие в ограниченных территориальных рамках европейские страны (Испания, Португалия, Великобритания, Франция) искали новые земли за морями и океанами, на других континентах, то славяне могли реализовать свои цивилизационные стремления, отодвигая все дальше и дальше к северу границы занимаемой ими глубоко континентальной территории [28].
Следующая волна создания монофункциональных городов начинается на рубеже XV—XVI вв., после того как в 1480 г. «стоянием на Угре» завершилось татаро-монгольское иго. После этого Московское государство начинает активно расширяться к югу, юго-востоку и западу. На юго-востоке шло закрепление на Волге путем строительства таких городов-крепостей, как Самара (1586), Царицын (1589), Саратов (1590). Они служили опорными пунктами русской земледельческой колонизации в Поволжье. В это же время на юге в целях освоения «Дикого поля» – обширной территории, простиравшейся к югу от широтного участка Оки до южных морей, – создавались укрепленные линии, представлявшие собой цепочки городов-крепостей и менее значительных укреплений. Города на линии выполняли две функции – военно-оборонительную и хозяйственную, причем ведущей выступала функция укрепленного оборонительного центра.
Качественно новый размах приобретает освоение Севера. Завершается первый, пространственный этап освоения Европейского Севера и расширяются его экономические связи. Через Север были установлены торговые связи с Западной Европой, после того как в 1556 г. в устье Северной Двины вошли английские корабли Р. Ченслера. Близ устья Северной Двины стоял город-порт Холмогоры, преемником которого стал основанный в 1584 г. Архангельск. В то же время начинается несравнимый по своим масштабам и в определенной степени продолжающийся до сих пор процесс покорения Сибири. И здесь города служили средством утверждения власти Московского государства. Специфической функцией первоначальных центров городского заселения было внеэкономическое принуждение коренного населения к платежу ясака. Т. е. административные и военные функции не просто главенствовали, а предшествовали экономическим. Поэтому сибирские города вырастали преимущественно из острогов, в которых постепенно формировалось постоянное население, появлялись ремесленники и торговые люди.
В 1586 г. была основана Тюмень, «мать сибирских городов», в 1587-м – Тобольск. Первая цепь сибирских городов и острогов возникает на севере Сибири: Пелым (1592), Березов (1593), Обдорск (1595), Мангазея (1601), Туруханск (1607), Якутск и Жиганск (1632), Вилюйск (1637), Верхоянск (1638), Среднеколымск (1643), Нижнеколымск (1644), Верхнеколымск (1647). Следующая цепочка городов спускалась по главному водному транссибирскому пути. Здесь появились Сургут (1594), Кетск (1603), Енисейск (1619), Братск (1631), Илимск (1630). Третья линия предназначалась для прикрытия этого водного пути. Так возникли Кузнецк (1618), Красноярск (1628), Иркутск (1686), Абакан (1707), Бийск (1709), Омск (1719). Постепенно, на завершающей фазе этой волны, начинает формироваться еще одна внеэкономическая функция северных несельскохозяйственных поселений – пенитенциарная функция. Уже тогда северные поселения становятся как местом ссылки политически неугодных элементов, так и местом отбывания наказания в виде каторжных работ за «традиционные» преступления.
Как нигде сильно, в Сибири на судьбу городов влияло изменение их транспортно-географического положения. Постепенное смещение Сибирского тракта на юг, в основную полосу расселения, обрекло на угасание многие северные города. Так исчезли Пелым (ныне сельское поселение), Мангазея, Оленск, Зашиверск. Упало значение Сургута, Нарыма, Енисейска, Братска, Илимска, Тобольска. Опосредованно изменение транспортной сети повлияло и на города Европейского Севера. Смещение дороги в Сибирь к югу снизило значение городов Европейского Севера как операционных баз освоения.
Внеэкономические функции на этом этапе можно рассматривать как основные формы специализации северных сибирских городов. Безусловно, возникающие города не могли не участвовать в процессе «коммерциализации» использования уникальных северных биоресурсов, однако необходимость физического освоения и познания огромного неизведанного пространства перекрывала чисто экономические факторы градообразования.
Третья волна массового образования монофункциональных городов в России и на Западе началась примерно в одно и то же время. Ее непосредственным импульсом стала первая промышленная революция, развитие которой в России неразрывно связано с эпохой Петра Первого. Именно его стремление провести модернизацию обусловило сближение внутрироссийских и европейских тенденций городского развития. В этот период создаются принципиально новые, высокотехнологичные для того времени отрасли – суконные мануфактуры и железоделательные заводы (в Туле, на Урале, в Подмосковье). Таким образом, пространственно центр создания новых моногородов уходит из зоны Азиатского Севера и смещается на Урал.
На Урале стали появляться такие уникальные образования, как города-заводы, когда городские поселения возникали вокруг первых металлургических и горнодобывающих предприятий. При этом завод концентрировал в себе все виды отношений и все социальные структуры, присущие традиционному городу.
И хотя в этот же исторический период в Западной Европе возникают города с аналогичной хозяйственной специализацией, ни в одной другой стране, кроме России, не наблюдаются примеры настолько полного контроля со стороны завода всех сфер жизнеобеспечения населения. Другой особенностью моноспециализированных городов того времени является практически полное отсутствие лично свободных наемных работников. Часть образовавшихся поселений затем трансформировалась в крупные промышленные центры (Челябинск, Тула, Златоуст), другая же часть так и осталась монофункциональными городами (Ирбит, Аша).
Во второй половине XVIII века развитие монофункциональных городов в России в основном связано с «ситцевым капитализмом» и становлением отечественной легкой промышленности. Были образованы мануфактуры, которые располагались преимущественно в центре России и использовали труд крестьян в зимнее время как отхожий промысел с последующим переходом на постоянную работу. В это время возникают такие города, как Дрезна, Шуя, Орехово-Зуево, Павлов Посад. Образуются центры народных промыслов за счет укрупнения деревенских промыслов (Семенов, Гусь-Хрустальный, Первомайский, Гжель). Вдоль трассы Транссибирской магистрали строятся шахтерские города-поселки в целях снабжения углем паровозного парка. При этом, согласно Городовому положению, только в 1785 году городам было дано право создания органов городского самоуправления. В северных регионах процессы градообразования смещаются в сторону Дальнего Востока. В 1856 г. возникает Благовещенск – тогда Усть-Зейский военный пост России. В 1858 г. появляется как военный пост Хабаровка (современный Хабаровск), статус города это поселение получило в 1880 г. В 1860 г., опять же как военный пост, возникает Владивосток, который в 1880 г. был выделен в особое военное губернаторство и признан городом. Изменяются функции ряда уже существовавших городов. Так, в XIX веке Тюмень стала перевалочным пунктом для переселенцев и ссыльных (здесь находился приказ о ссыльных, регистрировавший и распределявший их по Сибири). Т. е. снова в процессе градообразования преобладают факторы внеэкономического характера.
Максимальная концентрация монофункциональных городов на Западе на рубеже XIX—XX вв. была достигнута в горно-металлургическом Руре (Германия), центральных и южных Аппалачах (США), центральной Шотландии (Великобритания). Следует особо отметить, что в этот исторический период, на стадии экономического подъема, моноспециализация выступала как мощный фактор, обеспечивавший ускоренное формирование отраслей, ориентированных на национальный и международный рынок. При этом, несмотря на примерно одинаковую хозяйственную специализацию (текстильная, горная промышленность, металлургия), российские города уже в тот период развиваются под непосредственным государственным контролем и с использованием государственных финансовых, материальных и административных ресурсов.
После Октябрьской революции в качестве мощного фактора, влияющего на развитие монофункциональных городов, стал выступать тип социально-экономической системы. Во времена сталинской индустриализации возникновение монофункциональных городов шло относительно медленно, так как производства или реконструировались, или создавались сразу как комплекс предприятий (Магнитка, Воркута, Новокузнецк, Апатиты и др.). Расширяется сеть пенитенциарных поселений Севера. Например, в 1930 – 1950-е гг. в Магадане был расположен центр Управления Северо-Восточных исправительно-трудовых лагерей НКВД. Значительное число небольших монофункциональных городов появилось в военное время за счет эвакуированных предприятий, причем позднее ряд монопоселений слился с городом, в непосредственной близости от которого они были образованы (Безымянка и Куйбышев, Танкоград и Челябинск).
Начало четвертой волны появления монофункциональных городов можно отнести к 1950-м годам. В этот период факторы, стимулировавшие создание монофункциональных городов, значительно различались в зависимости от типа социально-экономической системы. В СССР после пятидесятых годов в размещении производительных сил проявилась тенденция рассредоточения производства из крупных городов малые и средние и активного привлечения рабочей силы из сельской местности. В малых и средних городах велось активное строительство новых предприятий, которые становились градообразующими. Кроме того, политика концентрации пищевых отраслей промышленности привела к созданию крупных мясокомбинатов, сахарных заводов во многих районных центрах европейской части России (Суджа, Щигры, Золотуха – в Курской области, Стародуб – в Брянской, Миллерово и Целина – в Ростовской, Шумиха и Петухово – в Курганской и т. д.). В то же время активизируется процесс хозяйственного освоения Севера. Начинается новый поход за ресурсами, теперь уже преимущественно топливно-энергетическими, что способствует созданию поселений нефтегазового профиля.
В советский период строительство новых городов в Центральной Европе определялось преимущественно целями экономического развития (ускоренная индустриализация на базе развития тяжелой промышленности) и политическими интересами. В результате в 50-х годах развиваются преимущественно города – центры тяжелой промышленности, металлургии, энергетики. Вместе с тем поселения с иной специализацией экономической структуры приходят в упадок.
Однако, в отличие от СССР, где новые города активно строятся в Сибири и азиатской части страны (при этом три четверти населения проживают в европейской части), в Центральной и Восточной Европе новые города чаще возникают рядом с длительно существующими городскими поселениями и городскими агломерациями. Интенсивность создания новых монофункциональных городов в странах Восточного блока также значительно ниже, чем в СССР. Например, в Польше за период с 1950 по 1990 г. возникло 24 новых города, в Венгрии – 11. Только 3,7% населения Венгрии в 1990 г. проживало в новых городах, которые можно отнести к категории моноспециализированных.
В 60-е и 70-е годы с развитием более прогрессивных секторов промышленности, таких как химическая промышленность, разработка месторождений углеводородного сырья, спектр хозяйственной специализации городов расширяется. Возникают города – центры ядерной энергетики. В России реализация оборонной политики привела к созданию закрытых городов с ограничением въезда и выезда граждан и выделением их в самостоятельные административные образования. К подобным городам можно отнести Ленинск, Арзамас-39, Снежинск, Полярный и т. д. Таким образом, развитие монофункциональных городов в любой общественной системе связано со стремлением государства решать пространственно локализованные экономические и социальные проблемы и проблемы оптимизации структуры расселения.
Для развития научно-технического потенциала страны была выдвинута идея создания наукоградов, такой подход впервые был опробован на создании Академгородка в Новосибирске. Позже появились наукограды Дубна, Обнинск, Протвино, Троицк, Черноголовка, Зеленоград и другие.
В советское время возникновение моногородов было во многом обусловлено тем, что отечественные предприятия и заводы практически не имели свободных мощностей и оборудование загружалось на 100% и более. Официальным лозунгом было «Использование станочного парка и мощностей с перекрыванием даже проектных мощностей» (обычно не менее чем на 20—30%). В результате остановить любое производство для его реконструкции было невозможно, так как вся продукция была расписана по потребителям Союзным Госпланом, включена в жесткие технологические «нитки» и сокращение режима производства какой-нибудь продукции на данном производстве не перекрывалось другими. В итоге выпуск любого нового продукта был связан с необходимостью создания нового производства практически с нуля (по этой причине капитальные вложения, которые направлялись на организацию выпуска новой продукции, были столь высоки).
Для организации производства определенных видов промышленной продукции приходилось строить новые заводы и создавать новые города. А к концу 70-х годов (опять-таки в силу больших расстояний между российскими городами и значительных затрат на обустройство новых населенных пунктов) возникла новая концепция размещения производств. Ее стержневой идеей было стремление поддержать те или иные малые города России, превратив их в площадки для создания филиалов крупных производств, завязанных в технологическую сеть. Эта экономико-географическая политика была реализована на практике: в малых городах (Дорогобуж, Рославль и др.) появилось много производств, которые входили в такие крупные объединения, как ЗИЛ, ГАЗ, будучи очень жестко сориентированы на кооперацию с головным предприятием. Именно жесткость связи поставщика и потребителя была отличительной чертой создания таких пространственно-распределенных производственных систем. Нетрудно предположить, что после возникновения на головном предприятии кризисной ситуации (как правило, по причине неконкурентоспособности) заводы, расположенные в малых городах и, по существу, сделавшие эти города монопрофильными, оказались в сложнейшем экономическом положении.
Отличительной чертой моногородов в Советском Союзе стала неразрывность населенного пункта и градообразующего предприятия, реализующего не только экономические, но и социальные функции, обеспечивающего тем самым условия жизнедеятельности населения [28]. В большинстве случаев рабочие градообразующих предприятий проживали в ведомственных жилых домах, котельные, детские сады, поликлиники, учебные заведения также находились на балансе предприятий. Соответственно расходы на содержание социальной инфраструктуры включались в себестоимость продукции, что делало ее во многих случаях неконкурентоспособной при рыночной экономике.
Таким образом, исходя из исторических оснований можно заключить, что структура моногородов в СССР, а затем в России стала представлять собой довольно сложный конгломерат городов, различных по численности (от городов типа Тольятти, Саяногорска, Костомукши до районных городов и поселков городского типа), по сложности производства и квалификации жителей (от Троицка и Обнинска до Шумихи и Острова), по возможностям сбыта продукции и конкурентоспособности производства, а также по социально-психологическим особенностям населения.
Надо признать, что возникновение в России моногородов является определенной закономерностью, которая как таковая не может быть однозначно оценена положительно или отрицательно. Это просто достаточно специфичный способ адаптации размещения производительных сил к климатическим и географическим условиям страны, к особенностям формирования и развития экономических укладов. При этом ряд предпосылок такого устройства хозяйственной деятельности сохраняется и даже усиливается в настоящее время в силу усиления экономических барьеров, препятствующих межрегиональной миграции.
1.2. Факторы, условия и особенности развития
Обобщая и систематизируя результаты анализа эволюции монофункциональных городов, можно выделить совокупность факторов, способствующих их появлению. В первую группу входят макрофакторы, отражающие общемировые тенденции развития социальных, экономических и политических процессов. Ко второй группе следует отнести мезофакторы, степень проявления которых обусловлена типом социально-экономической системы и характером общегосударственной социально-экономической политики, реализуемой в конкретной стране. В третью группу факторов, действующих на микроуровне, можно включить те, влияние которых максимально проявляется на уровне города. В обобщенном виде совокупность вышеперечисленных факторов и характер их влияния на структуру экономики города представлены на рисунке 2.
Рис. 2. Факторы развития монопрофильных городов.
Заметим, что именно группа микрофакторов отличается наибольшим разнообразием. На этом уровне, уровне конкретного поселения, происходит объединение факторов, определяющих отраслевую специфику функциональной специализации, географическую среду, в рамках которой происходит взаимодействие города как искусственной системы с живой природой, и масштабы города.
Факторы возникновения и развития монопоселений можно свести к различиям в типе экономического развития территорий – агломерационном, сырьевом, промышленном.
В агломерационном поясе развития сосредоточены предприятия химической промышленности и металлургии (ОАО «Еврохим», ОАО «НЛМК», АО «Холдинговая компания «Металлоинвест», ОАО «Северсталь»). Моногорода данного пояса – это преимущественно города-спутники в зонах крупных агломераций, например Воскресенск в Московской области, Новомосковск в Тульской области, Кириши в Ленинградской области. Такие города обладают преимуществами социального развития, связанными с относительной близостью полифункциональных населенных пунктов. Монопрофильность городов компенсируется близостью к крупным центрам. В связи с этим поддержание благоприятной социальной среды в моногородах-спутниках требует меньших объемов затрат как со стороны государства, так и со стороны бизнеса.
В сырьевом поясе развития, занимающем северные и восточные территории Российской Федерации, расположена большая часть моногородов, специализация которых связана с первичной обработкой сырья: Сургут, Нижневартовск в Ханты-Мансийском автономном округе, Новый Уренгой в Ямало-Ненецком автономном округе, Усинск в Республике Коми и др. В сырьевом поясе расположены государственные и частные предприятия нефте– и газодобычи: ОАО «Газпром», НК «Роснефть», ОАО «ЛУКОЙЛ», ТНК-ВР-Холдинг; предприятия металлургии и угольной промышленности: холдинги «Интеррос» и «Базовый элемент» (включая ОК РУСАЛ), «Евраз Груп С.А», «УГМК-Холдинг». Повышенная доля экономически активного населения в демографической структуре городов сырьевого пояса развития определяет высокие для Российской Федерации показатели естественного прироста населения, что обусловливает дополнительную социальную нагрузку на государство и корпорации.
Традиционными территориями размещения моногородов являются территории промышленного пояса развития, включающего в первую очередь регионы Урала (Краснотурьинск, Каменск-Уральский, Верхняя Салда, Верхняя Пышма в Свердловской области, Миасс, Магнитогорск, Белорецк в Челябинской области) и юга Сибири (Междуреченск, Черногорск в Кемеровской области, Шелехов в Иркутской области, Саяногорск в Республике Хакасия и др.). В этом поясе расположены наименее благополучные в социальном отношении моногорода металлургии и машиностроения, часто имеющие в качестве градообразующих всего одно крупное предприятие и одновременно удаленные от полифункциональных городских центров. Монопрофильные города формируют монопрофильные районы в Свердловской, Челябинской и Кемеровской областях, поэтому социальные проблемы городов переходят на уровень социальных проблем районов. В условиях снижения стоимости экспортной продукции градообразующих предприятий моногорода промышленного пояса имеют наибольшие потребности в пересмотре социальной политики корпораций, в том числе в части перераспределения полномочий.
Интенсивное воздействие совокупности этих факторов привело к тому, что именно в России система монофункциональных городов к концу 1980-х гг. имела наиболее сложную структуру, объединявшую поселения, различные по численности, по сложности производства и, следовательно, по уровню квалификации жителей. Однако современная система монофункциональных российских городов не является механическим воспроизведением своего исторического прообраза, сложившегося в советский период.
Выделяются несколько типов моногородов по структурным особенностям (рис. 3).
Рис. 3. Типология моногородов.
С учетом выявленных в ходе генетического анализа наиболее распространенных форм промышленных функций можно отметить монофункциональные города легкой, угольной промышленности, машиностроения, черной металлургии, цветной металлургии, города нефтегазовой, химической, лесной, пищевой промышленности, промышленности стройматериалов (рис. 4). Среди «непромышленных» видов специализации городских поселений выделяются железнодорожные узлы, наукограды, а также поселения, где размещены пенитенциарные учреждения.
Монофункциональные города легкой промышленности – одни из наиболее старых в сети российских городов. Формирование городов легкой промышленности происходило на базе существовавшей сети населенных пунктов, 44 из этих городов являются историческими. Почти 90% моногородов легкой промышленности расположено в европейской части страны. Среди них преобладают малые города – 64, далее следуют поселки городского типа – 15. Состояние ведущей отрасли градообразующего комплекса неоднозначно. В переходный период в ней наблюдался наибольший спад.
Рис. 4. Отраслевая классификация градообразующих предприятий.
Если в целом объемы промышленного производства в 2000 г. снизились до 60% по отношению к объемам 1990 г., то в легкой промышленности – до 18%. Происходит постепенное оздоровление производств, расположенных в крупных городах, связанных с дизайнерскими центрами, рынками сбыта. В малых монофункциональных городах и поселках городского типа восстановление произошло только на тех предприятиях, которые перешли в собственность иностранных, прежде всего корейских, компаний.
Состояние монофункциональных городов угольной специализации, напротив, в первую очередь определяется состоянием ресурсной базы. В целом по стране непосредственно с добычей угля связано 140 городских поселений, из них 64 города и 76 поселков городского типа. Кроме городских поселений существует значительное количество пришахтных поселков сельского типа. Эти города достаточно широко представлены в северных районах РФ. Так, в Печорском угольном бассейне сформировалось два промышленных центра по добыче угля – города Воркута и Инта. В состав Воркутинской группы поселений входят поселки городского типа Заполярный, Комсомольский, Промышленный, Северный и 4 сельских населенных пункта: Аяч-Яга, Тундровый, Юр-Шор, Южный. Освоение месторождений началось в 1934 г., и хотя забалансовые запасы составляют 23,9 млрд. т, но сложные горно-геологические условия, вечная мерзлота, большая глубина залегания пластов делают добычу невыгодной. Так, закрытие шахт в поселках Хальмер-Ю и Северный привело к высвобождению более 3,3 тыс. шахтеров. Подходит к концу срок эксплуатации действующих шахт Иркутского бассейна (площадь 37 тыс. кв. км) – старого освоения, с конца XIX века. На территории Дальнего Востока угольные запасы сосредоточены преимущественно в Якутии, Амурской области и Приморском крае. Однако в связи со слабой хозяйственной освоенностью территории и сложными климатическими и геологическими условиями добыча ведется в небольших масштабах на отдельных месторождениях, расположенных вблизи очагов хозяйственного освоения. Исключение – Нерюнгринское месторождение, давшее жизнь среднему по численности (74,3 тыс. чел.) городу Нерюнгри. Разработка месторождений Приморского края ведется в небольших масштабах и ориентирована на удовлетворение местных нужд. В Амурской области характер и интенсивность освоения угольных месторождений делает условия проживания в угольных поселениях относительно благоприятными. В Сахалинской области небольшие масштабы и истощенность запасов угля привели к необходимости закрытия угольных шахт в 3 поселках городского типа области, что влечет за собой высвобождение более чем 2 тыс. шахтеров.
Таким образом, выявляется следующая зависимость. В пределах основной полосы расселения в староосвоенных угольных бассейнах поселения угледобычи образуют групповые формы расселения с развитой инфраструктурой и производственными связями, однако в них наблюдаются значительное истощение запасов сырья высокого качества и снижение рентабельности, идет процесс закрытия и ликвидации шахт. Освоение угленосных районов, расположенных в труднодоступных малозаселенных регионах, носило очаговый характер, что обусловило формирование автономных угольных поселений.
Самую большую группу монофункциональных городов составляют 182 машиностроительных города – 24%. Однако только 5% из них расположено за Уралом. Почти все города этого типа находятся на территории Центрального, Приволжского, Южного, Уральского федеральных округов. Среди субъектов округов отличаются наибольшей концентрацией городов машиностроения Тульская (11 единиц), Нижегородская (9), Челябинская (9), Свердловская (8), Саратовская (8), Московская, Тверская, Курская (по 7) области.
Монофункциональные города черной металлургии в большинстве своем размещаются в непосредственной близости к основным металлургическим базам страны – Уральской и Кузнецкой. Для этих городов характерна высокая концентрация производства. Наиболее успешны крупные промышленные центры, градообразующими предприятиями которых являются металлургические комбинаты и связанные с ними прокатные заводы и коксохимические комбинаты (Магнитогорск, Череповец, Новокузнецк, Нижний Тагил, Старый Оскол, Новотроицк). В трудном положении находятся небольшие предприятия, расположенные в малых городах депрессивных районов или удаленные от основных металлургических баз. Эта ситуация типична как раз для северных городов черной металлургии: например, отдельные предприятия, мало связанные с основными металлургическими базами, расположены в городах Железногорск-Илимский в Иркутской области, Абаза – в Республике Хакасия, Петров-Забайкальский – в Читинской области. Так, на основном градообразующем предприятии г. Петровск-Забайкальский в Читинской области в 2001 г. остановлен мартеновский цех, в 2002 г. – прокатный цех и ТЭЦ.
В состав монофункциональных городов цветной металлургии входят 30 малых городов, 25 поселков городского типа, 2 поселения в ранге сельского населенного пункта. Эти города широко представлены в таких северных субъектах Федерации, как Республика Бурятия, Республика Хакасия, Алтайский край, Приморский край, Читинская область, Магаданская область, Республика Якутия, Чукотский АО, Мурманская область, Красноярский край, Хабаровский край. Крупнейшей базой развития цветной металлургии является г. Норильск. Несмотря на благоприятную в целом конъюнктуру отрасли, серьезно ухудшилось положение периферийных предприятий с плохой транспортной доступностью, например оловодобывающих предприятий Якутии, расположенных в местах, не имеющих автомобильных и железных дорог. В середине 1990-х годов была прекращена добыча олова в поселках городского типа Эсе-Хая и Депутатском, добыча золота в поселках городского типа Батагай, Кулар.
Города нефтегазовой промышленности – молодые, им, как правило, менее 50 лет. Они формировались и в районах нового освоения, и в освоенных регионах. В регионах нового освоения с разреженной системой населенных пунктов нефтяные и газовые города окружены вахтовыми поселками. Эти поселки регистрируются как временные населенные пункты, хотя там постоянно проживает от нескольких сотен до 1,5 тыс. чел. Проблему представляет поиск оптимального соотношения между постоянными городскими поселениями и мобильными вахтовыми поселками. Регионом максимальной концентрации поселений нефтяного профиля, нефтяной столицей России сегодня является Ханты-Мансийский АО. Регионом максимальной концентрации поселений, специализирующихся на добыче газа, – Ямало-Ненецкий АО. Градообразующие предприятия этих отраслей входят в состав крупнейших вертикально-интегрированных холдингов, ориентированы на международные рынки сбыта, переживающие сейчас длительный конъюнктурный подъем. Благоприятная конъюнктура мировых рынков компенсирует высокие затраты, связанные с неблагоприятными природно-климатическими факторами, что дает возможность для обеспечения высокого уровня доходов работников градообразующих производств.
На химической промышленности специализируются более 20 монофункциональных городов России. Свыше половины из них расположены в Центральном федеральном округе. В этом регионе преимущественно размещены вредные химические производства (выпускающие лаки, краски и т. д.). В регионах, удаленных от центра, города химической промышленности больше привязаны к добыче и переработке первичного сырья: например, г. Кировск Мурманской области – к добыче апатитов, города Саянск и Усолье Сибирское Иркутской области – к производству каустической соды на базе месторождений каменной соли. Монопрофильные поселки городского типа, связанные с добычей различного химического сырья, имеются в Алтайском и Приморском краях. Таким образом, в северных регионах преимущественно расположены предприятия первичных технологических стадий химической промышленности, связанные с добычей сырья. Максимум спада химическая промышленность пережила в 1996—1998 гг., затем наметился определенный восстановительный рост.
Поселения, специализирующиеся на лесной промышленности, расположены в пределах распространения хороших хвойных лесов – на севере европейской части России, в северной части Урала, на юге Сибири и Дальнего Востока. Это 140 малых городов и порядка 305 поселков ранга поселка городского типа и сельского населенного пункта. Организационная структура лесного комплекса (заготовка, деревообработка, целлюлозно-бумажное производство) предопределяет формирование поселений различной людности. Лесозаготовительные участки и сплавные пункты расположены в поселках городского типа и сельских населенных пунктах. Монофункциональные малые и средние города специализируются на различной деревообработке, целлюлозно-бумажные производства в большинстве случаев расположены в многофункциональных больших городах.
Наибольшее количество поселений, связанных с лесной промышленностью, находится в Вологодской области (70 ед.), Кировской (54), Иркутской (69), а также в Республике Карелия (26), Пермской области (20), ХМАО (22). Причем в ХМАО преобладают поселки городского типа и сельские населенные пункты. Сильнейшее падение объемов производства имеет зональные особенности. Оно прослеживается в регионах, расположенных в степной зоне, оторванных от ресурсной базы, и на юге лесной зоны, где ресурсная база сильно истощена. Причина снижения объемов лесозаготовок в Сибири – резкое подорожание железнодорожных перевозок. Ситуация в отрасли наихудшим образом отразилась на отдаленных мелких населенных пунктах, особенно лесосплавных. Наиболее острые проблемы переживали мелкие лесозаготовительные поселки Западно-Сибирского экономического района, в котором отсутствуют целлюлозно-бумажные производства – верхний этаж лесного комплекса. Заготовка древесины была ориентирована на снабжение Средней Азии. В четверти населенных пунктов лесопромышленной специализации ситуация в сфере занятости критическая. За годы реформ уже высвобождено более 700 тыс. чел.
На пищевой промышленности специализируются 82 монофункциональных города, из которых две трети размещены в Центральном, Южном и Приволжском федеральных округах.
Однако небольшая часть городов, специализирующаяся на производстве рыбопродукции, расположена в приморских областях, в том числе входящих в состав северных территорий, а именно в Калининградской (9), Сахалинской (6), Камчатской областях, Приморском крае. Восстанавливаются объемы производства только на предприятиях, расположенных в крупных городах и зачастую работающих на привозном сырье. Лов рыбы снизился по стране за 10 лет примерно в 2 раза.
В наибольшей степени пострадал ряд населенных пунктов Дальнего Востока, в которых основным предприятием был рыболовецкий колхоз, ставший после приватизации артелью. Такие предприятия, обладавшие небольшим флотом, не смогли конкурировать с крупными компаниями в получении квот на улов рыбы.
В городах, специализирующихся на производстве строительных материалов, расположенных относительно равномерно по стране – от 4 до 9 в каждом федеральном округе, размещены цементные заводы и заводы железобетонных конструкций. Это обусловлено близостью месторождений полезных ископаемых (песок, галька, глина, гипс, известняк и др.) и необходимостью удовлетворения местных потребностей в строительных материалах.
Специфические проблемы существуют у поселений, появление которых вызвано потребностью поддерживать функционирование транспортных сетей. Так, расположенные вдоль железнодорожных трасс поселения численностью от 50 до 300 чел. даже не имели статуса населенного пункта, полностью находясь на содержании железных дорог. Сейчас МПС передает решение проблем таких поселений на муниципальный уровень. На Севере получили распространение города – речные и морские порты, например г. Мурманск – железнодорожный узел и морской порт, Игарка и Дудинка (Таймырский АО) – морские порты.
От 60 до 70 монофункциональных поселений, в которых в качестве градообразующей базы выступают мощные научные и научно-производственные объекты, образуют группу наукоградов. Размещение наукоградов преимущественно идет в высокоурбанизированных районах старого освоения – Центральной России и на Урале (в основном Челябинская и Свердловская области). В Сибири таких поселений значительно меньше и расположены они по большей части на юге (Алтайский, Красноярский края, Новосибирская, Томская области).
Существенную группу образуют поселения, обслуживающие пенитенциарные учреждения. Здесь многие производственные мощности простаивают, занятость охватывает менее 40% заключенных. Таким образом, реализация ведущей пенитенциарной функции осложняется тем, что производственные предприятия не могут вписаться в рыночную среду и стать основой для экономического самообеспечения пенитенциарных учреждений в условиях недостаточного государственного финансирования.
Проведенный анализ позволяет сделать следующие выводы, характеризующие современное состояние российской системы монофункциональных городов.
1. Возникновение монофункциональных городов обусловлено действием комплекса факторов, которые можно разделить на факторы макро-, мезо– и микроуровня. Причем именно факторы микроуровня, ведущими из которых являются характер специализации и экономико-географическое положение, обусловливают степень разнообразия и типы монофункциональных поселений, преобладающие в данной стране и на данной стадии развития социально-экономической системы.
2. С генетической позиции все монофункциональные города РФ можно подразделить на четыре группы:
• возникшие на первой, второй и третьей волнах развития городской сети монофункциональные исторические города, выросшие из заводских поселков и фабричных сел и сохранившиеся до настоящего времени;
• молодые монофункциональные города, возникшие на четвертой и пятой волнах, не имеющие исторических предшественников, с крупными предприятиями обрабатывающей промышленности или же с предприятиями, осваивающими ресурсы недр; наукограды, ЗАТО;
• монофункциональные города, имеющие исторические корни, но сменившие за время существования сферу своей специализации;
• города, ставшие монофункциональными в процессе развития, например, в связи с отмиранием более не востребованных внеэкономических функций (оборонных, административных).
3. С точки зрения видов реализуемых функций в совокупность моногородов входят поселения, выполняющие функции как экономического, так и внеэкономического характера. Причем среди функций экономического характера наиболее распространены функции промышленные. В России наиболее активно шло формирование моногородов в таких отраслях, как легкая промышленность, черная, цветная металлургия, машиностроение, угле-, нефте– и газодобыча, лесная и пищевая промышленность. Среди внеэкономических функций специфическими именно для России на ранней стадии развития моногородов были функция территориального освоения пространства и военно-политическая; на современном этапе яркими российскими представителями моногородов являются ЗАТО, наукограды, городские поселения, возникшие вокруг пенитенциарных учреждений.
4. С точки зрения степени диверсификации функций можно выделить:
• монофункциональные города, где единственная функция реализуется ограниченным числом градообразующих предприятий, выпускающих недиверсифицированную продукцию, значительная часть которой поступает не на конечное потребление, а на последующую переработку;
• монофункциональные города, где единственная функция реализуется ограниченным числом градообразующих предприятий, выпускающих диверсифицированную продукцию;
• монофункциональные города, где единственная функция реализуется несколькими технологически взаимосвязанными предприятиями;
• монофункциональные города, где вокруг функции-доминанты формируется сочетание ориентированных на нее отраслей и видов деятельности, т. е. происходит формирование специализированного комплекса;
• города с достаточно диверсифицированной структурой экономики, являющиеся центрами территориально-отраслевых систем поселений;
• города с формально диверсифицированной экономикой, потерявшие монофункциональность из-за сужения экономической базы, например, в связи с ликвидацией основного градообразующего предприятия.
5. С точки зрения пространственного уровня реализации ведущих градообразующих функций можно выделить города, реализующие свои специализированные функции:
• на локальном уровне (в близлежащих поселениях);
• региональном уровне;
• межрегиональном уровне (в крупных макрорегионах);
• общенациональном уровне;
• международном уровне.
6. С точки зрения территориальной локализации значительная часть монофункциональных поселений, в первую очередь связанных с начальными стадиями технологических циклов (добыча и первичная переработка различных видов минерально-сырьевых, лесных, рыбных и прочих ресурсов), расположена в северных регионах России. Именно эти поселения демонстрируют наиболее длительное сохранение монофункциональности, крайне низкий уровень диверсификации городской экономики и замедленный характер процессов саморазвития городских функций.
7. В моногородах не произошло диверсификации экономики, уволенным с предприятий людям некуда устраиваться на работу, в связи с чем постепенно усиливается социальная напряженность. Особенно острыми эти проблемы являются для металлургических центров, так как металлургическая отрасль раньше других ощутила на себе дыхание кризиса и ее заводы первыми начали оптимизировать свой кадровый состав. Сегодня пожинаются плоды того, что ни власть, ни бизнес в свое время не предприняли достаточных усилий для диверсификации экономики в моногородах.
1.3. Современные тенденции и проблемы моногородов
В каждом из монопрофильных городов имеется так называемое градообразующее предприятие. Нормативно-правовая база содержит различные положения, закрепляющие понятие градообразующих предприятий. Положение «О порядке отнесения предприятий к градообразующим и особенностях продажи предприятий-должников, являющихся градообразующими», утвержденное Постановлением Правительства РФ от 29 августа 1994 г. № 1001, определяет градообразующее предприятие как предприятие, на котором занято не менее 30% от общего числа работающих на предприятиях города либо на балансе которого имеются объекты социально-коммунальной сферы и инженерной инфраструктуры, обслуживающие не менее 30% населения города.
Признаками монопрофильных городов являются::
– наличие одного или двух-трех однотипных предприятий или предприятий одной технологической цепочки единого производственного процесса;
– значительная удаленность города от других крупных населенных пунктов, что не дает возможности горожанам реализовать право выбора той или иной формы жизнедеятельности;
– практически полная зависимость городского бюджета от градообразующего предприятия;
– однотипный состав жителей по профессиональной направленности.
По разным оценкам, в монопрофильных поселениях России в настоящее время проживает от 15 до 25 млн. человек, а число моногородов и соответствующих поселков городского типа составляет порядка 800—900.
Большинство монопрофильных городов находятся в кризисном состоянии, только в 10% моногородов создается положительная добавленная стоимость. Это связано с неэффективным функционированием их градообразующих предприятий. Управление развитием таких городов требует особого подхода, поскольку оно должно осуществляться в комплексе с развитием градообразующих предприятий.
Если в городах с развитой многоотраслевой экономической базой падение объемов производства и сокращение рабочих мест на ряде предприятий в период кризиса вызывает переток занятых в другие отрасли промышленности, торговлю и сферу услуг, то в монопрофильных городах остановка градообразующего предприятия способна парализовать всю их жизнедеятельность. Процесс банкротства, селекции предприятий, идущий в стране, стал по существу вопросом селекции самих монопрофильных населенных пунктов, часть из которых перестала существовать, а ряд других потерял статус городских поселений.
Моногорода создавались по заказу государства для удовлетворения тех или иных потребностей, поэтому они особенно уязвимы от макрофакторов. Ранее у всех градообразующих предприятий был единственный заказчик – государство, в рыночных же условиях необходимо добиваться заказов различных предприятий или даже государств. Конкуренция на глобальном уровне, информатизация, рост важности знания, новые технологии, мобильность населения – все это характеристики современного постиндустриального общества, в условиях которого приходится выживать монопромышленным городам. Многие из них имеют сырьевую направленность предприятий. Однако к моногородам относятся и наукограды, закрытые административно-территориальные образования, а также города, градообразующие предприятия которых производят продукцию мирового значения с использованием пресловутых инновационных технологий.
В 2008 году 40% городов России можно было отнести к монофункциональным (≈460), к монофункциональным населенным пунктам – 332 поселка городского типа. В целом в монофункциональных населенных пунктах, производящих примерно 40% суммарного ВРП Российской Федерации, в настоящее время проживает 25 млн. человек, или 25% всего городского населения страны.
В начале 1990-х годов большинство монопрофильных городов оказались в сложной ситуации, характеризующейся:
• разрывом производственных цепочек плановой экономики;
• спадом производства;
• неконкурентоспособностью основной продукции в условиях рыночной экономики;
• высокой долей непрофильных активов в собственности предприятия, что повлекло за собой снижение уровня социально-экономического развития моногородов и ухудшение качества жизни населения.
Роль монопрофильных городов в социально-экономическом развитии регионов различна. В некоторых субъектах Российской Федерации один – два монопрофильных города обеспечивают экономическое развитие всего региона. В Вологодской области – Череповец, Красноярском крае – Норильск, Республике Саха (Якутия) – Нерюнгри, Липецкой области – Липецк, Белгородской – Старый Оскол, Архангельской – Новодвинск и Коряжма, Томской – Стрежевой. В процессе экономического роста в 2000—2008 гг. наибольший импульс к развитию получили монопрофильные города экспортоориентированных отраслей экономики: нефте– и газодобычи, черной и цветной металлургии, химической и лесной промышленности.
Наиболее сложная бюджетная ситуация складывалась в городах с высокой долей пенсионеров, а также в населенных пунктах, отраслями специализации которых являются легкая промышленность и машиностроение.
В 1990-е годы в большинстве монопрофильных городов произошло ухудшение социально-экономической ситуации, выражавшееся в сокращении реальной заработной платы при резком росте цен на продукты массового спроса. Почти треть населения имела заработную плату ниже среднероссийской, за исключением населения монопрофильных городов, расположенных в нефтегазовых регионах страны.
В результате ваучерной приватизации и залоговых аукционов 1995—1996 годов большая часть градообразующих предприятий перешла в собственность частного бизнеса. Однако экономическая ситуация в монопрофильных городах по-прежнему оставалась нестабильной, что объяснялось такими причинами, как:
• резкое падение мировых цен на нефть весной 1998 года;
• потрясения на мировых рынках ценных бумаг, приведшие к острому кризису российского фондового рынка в 1998 году;
• перераспределение собственности между интегральными бизнес-группами.
В целом социально-экономическая ситуация в монопрофильных городах стабилизировалась только после кризиса 1998 года благодаря росту мировых цен на экспортную продукцию России (табл. 1).
Таблица 1. Динамика цен на основную экспортную продукцию и акции крупнейших компаний.
Коротко коснемся основных тенденций социально-экономического развития монопрофильных городов в первом десятилетии XXI в.
Уровень жизни в ряде моногородов выше, чем в среднем по России. Это проявляется как в большем размере заработных плат и пенсий, так и в уровне потребления. Ежегодный рост зарплат, пенсий, объема платных услуг населению, оборота розничной торговли и общественного питания за последние 5 лет превышает уровень инфляции, что позволяет говорить о ежегодном повышении уровня жизни населения моногородов. Однако ежегодный прирост среднемесячной начисленной заработной платы по моногородам ниже, чем в среднем по России. Если в 2002 году зарплата в моногородах была выше среднероссийской на 40%, то в 2008-м – на 22% [17]. Через 5 – 10 лет это может привести к изменению ситуации: размер зарплаты в моногородах при сохранении данной тенденции окажется ниже среднего по России. Ежегодный прирост остальных показателей уровня жизни выше среднестатистического или равен ему, поэтому в ближайшие годы уровень жизни в моногородах останется более высоким, чем в стране.
Качество жизни в моногородах по многим показателям ниже, чем в среднем по России. Уровень преступности в моногородах выше среднероссийского, и эта ситуация ежегодно усугубляется. Ежегодный рост числа зарегистрированных преступлений на 100 тыс. человек населения характерен как для моногородов, так и для России в целом, но в моногородах этот процесс протекает динамичнее. Здесь острее жилищная проблема и ситуация в сфере здравоохранения. Площадь жилых помещений, приходящаяся в среднем на одного жителя, в моногородах ниже, чем в РФ (на 4,5% в 2008 году). И хотя в период с 2002 по 2008 г. площадь жилых помещений на человека в моногородах увеличилась, разрыв со среднероссийским показателем стал больше. Число больничных коек и численность врачей на 10 тыс. человек населения в моногородах в 2002—2008 гг. были ниже, чем в РФ, на 8 – 10 и 15—16% соответственно [18]. Однако не все рассматриваемые показатели социальной инфраструктуры в моногородах ниже среднероссийских. В частности, охват дошкольными учреждениями детей соответствующего возраста в моногородах выше и продолжает увеличиваться: т. к. рост численности детей заставляет создавать для них новые места. Положительно характеризует качество жизни населения в моногородах уровень зарегистрированной безработицы – 2,1% против 2,5% в РФ (по итогам 2008 г.).
Уровень и качество жизни населения моногородов сильно различаются в зависимости от специализации градообразующего предприятия. Прежде всего, значительно различается ситуация в моногородах цветной металлургии, где крайне высоки показатели материального благополучия.
В моногородах топливной промышленности ситуация иная: наряду с городами цветной металлургии они лидируют среди других моногородов по уровню жизни (высокие показатели среднемесячной зарплаты и пенсии, оборота розничной торговли и объема платных услуг на душу населения), но являются аутсайдерами по характеристикам социальной инфраструктуры, т. к. здесь меньше охват детей дошкольными учреждениями и площадь жилых помещений на человека. Города-курорты, лидирующие по уровню потребления, уступают моногородам иной специализации и в уровне зарплат, и в развитости социальной инфраструктуры. По всей видимости, высокий уровень потребления обеспечивают отдыхающие. Что касается наукоградов, то они выгодно отличаются от моногородов иной специализации лишь показателем площади жилых помещений на душу населения, который в 2002—2008 гг. был выше, чем во многих других моногородах, но при этом приблизительно равен среднероссийскому. По показателям потребления наукограды являются аутсайдерами среди других моногородов, поскольку оборот розничной торговли и платных услуг на душу населения здесь даже ниже среднероссийского.
В период 2002—2007 гг. численность населения монопрофильных городов сократилась на 0,6 млн. человек. Тенденция снижения численности населения отмечается в 117 моногородах, при этом наибольшее сокращение наблюдается в городах металлургических компаний (Воркута, Саяногорск, Миасс, Ревда, Норильск, Нижний Тагил). Всего за пять лет численность населения 13 металлургических городов сократилась на 300 тыс. человек. В городах нефтяных и газовых компаний, несмотря на удаленность от основной полосы расселения, численность населения продолжает расти, как это было в Советском Союзе, в основном благодаря более высокой заработной плате.
Крупный бизнес концентрируется главным образом в монопрофильных городах с населением от 20 до 49 тыс. чел., расположенных преимущественно в Уральском и Приволжском федеральных округах. За период с 2002 по 2007 г. структура монопрофильных городов крупного бизнеса по численности населения изменилась (табл. 2): сократилось число городов с численностью населения от 50 – 100 тыс. человек; выросла группа городов с численностью населения 20—49 тысяч человек.
Таблица 2. Распределение монопрофильных городов по численности населения.
Основная причина изменения структуры монопрофильных городов по численности населения – его естественная убыль и миграционный отток – характерна для большинства монопрофильных городов, за исключением нефтяных и газовых.
В целом уровень социально-экономического развития монопрофильных городов зависит прежде всего от финансовых показателей градообразующих предприятий, что, в свою очередь, определяется динамикой развития отрасли, состояния рынка и макроэкономической конъюнктуры.
Мировой финансовый кризис, затронувший Россию в середине 2008 года, существенно изменил социально-экономическую ситуацию в моногородах. Падение спроса, снижение стоимости экспортной продукции, сворачивание инвестиционных программ привели к снижению прибыли градообразующих предприятий и рентабельности производства. В первую очередь пострадали предприятия черной и цветной металлургии, затем топливно-энергетического сектора. Вслед за ними кризис затронул машиностроение и другие отрасли. Например, крупнейшие производители стали и проката, такие как «Магнитогорский металлургический комбинат», «Металлоинвест», работали только наполовину имевшихся мощностей [24]. Деятельность ряда компаний перестала быть прибыльной, за короткий период муниципалитеты моногородов из финансово обеспеченных превратились в бюджетно-дефицитные.
Моногорода страдают от мирового финансового кризиса в большей степени, чем города с полипрофильной экономикой. Когда экономика России находилась на стадии стабильного роста, различия между моногородами были существенными, так как каждый из них во многом развивался по своему собственному сценарию. Но кризис уравнял их. У большинства моногородов – сходная ситуация, генеральный тренд для всех одинаково негативен [2].
Антикризисные программы градообразующих предприятий были направлены на тотальное сокращение издержек. Наибольшее распространение получили следующие меры:
1) сокращение инвестиционных программ;
2) сокращение расходов на персонал.
Массовые увольнения прошли на Магнитогорском металлургическом комбинате (3 тыс. работников), Первоуральском новотрубном заводе (2,7 тыс.), заводе «Камаз» (1,5 тыс.). В первую очередь были сокращены управленческий персонал, сотрудники финансовых служб, подразделений маркетинга, рекламы, охраны, неквалифицированные работники. Более стабильным оставалось положение инженеров и рабочих высокой квалификации, однако многие из них были вынуждены перейти на режим неполной занятости [24].
Исследование Института региональной политики, посвященное влиянию мирового финансового кризиса на социально-экономическое развитие моногородов России, проведенное в ноябре 2008 года, показало, что следующей антикризисной мерой градообразующих предприятий станет сокращение расходов на социальные программы поддержки моногородов. Предприятия начнут снижать или исключать прежде всего расходы на праздничные мероприятия, подарки, затем на ремонт школ, больниц, домов культуры, спортивных учреждений. Возможно, предприятия будут неспособны дотировать поставщиков коммунальных услуг, что может привести к сбою работы жизненно необходимых инфраструктур моногородов.
В результате применения градообразующими предприятиями перечисленных антикризисных мер моногорода вновь столкнутся с проблемой безработицы, с ростом преступности, с социальной напряженностью, перекладыванием администрацией городов и руководителями предприятий друг на друга ответственности за состояние объектов социальной инфраструктуры. Снижение доходов и появление лишнего свободного времени у уволенных работников в сочетании с закрытием спортивных секций и домов культуры приведут к развитию таких социально опасных явлений, как наркомания и алкоголизм.
Таким образом, как можно видеть из данных исследования Института проблем региональной политики, вслед за экономическими проблемами, связанными с мировым финансовым кризисом, приходит множество социальных проблем.
Судя по результатам этого исследования, из-за кризиса мировой финансовой системы в наибольшей степени должны были пострадать моногорода обрабатывающей и добывающей промышленности. Причем большинство экспертов[1] (55%) считали, что в первую очередь пострадали моногорода обрабатывающей промышленности, в то время как доля экспертов, выделивших в качестве основной зоны риска ресурсные моногорода, немного ниже (47%) (табл. 3). Как было выявлено, градообразующие предприятия моногородов данных типов в значительной степени должны пострадать от снижения спроса на продукцию.
Таблица 3. Распределение ответов экспертов на вопрос: «Какие типы моногородов в наибольшей степени пострадают от кризиса мировой финансовой системы?».
В то же время ситуация в моногородах научно-промышленного и военно-промышленного комплекса в условиях кризиса мировой финансовой системы оценивается экспертами более оптимистично – только 13% экспертов выделили в качестве главной зоны риска наукограды и 8% – города ВПК. Наименьшее число экспертов отметили, что более всего пострадают закрытые административно-территориальные образования. Причина, вероятно, в том, что такие города финансируются государством и в самой незначительной степени зависят от рыночной ситуации, более того, они никак не связаны с иностранными компаниями. Однако моногорода ВПК и научно-производственного комплекса находятся в несколько иной ситуации. Ряд производств связан со спросом на продукцию как внутри страны, так и за ее пределами, поэтому, несмотря на значительную поддержку со стороны государства, эти города в определенной мере связаны с рынком. Почти четверть экспертов считали, что все типы моногородов очень сильно пострадают от мирового финансового кризиса, и только один эксперт ответил, что кризис не отразится на развитии моногородов.
Мнения экспертов различных сфер деятельности по данному вопросу несколько различаются. Представители власти отметили больше типов моногородов, на которые распространится влияние кризиса, по сравнению с представителями науки и особенно бизнеса. По оценкам представителей власти, в первую очередь пострадают ресурсные моногорода, а не обрабатывающие. Представители бизнеса, наоборот, гораздо реже в качестве основной зоны риска выбирали моногорода добывающей промышленности. Ресурсные моногорода отмечены 59% представителей власти, 48% представителей науки и лишь 23% представителей бизнеса. По всей видимости, представители бизнеса по сравнению с другими группами экспертов считают добывающее производство более устойчивым к внешним воздействиям. Мнения экспертов-жителей моногородов и жителей других городов практически не различаются.
Мировой финансовый кризис, по мнению 53% экспертов, привел к сокращению взаимодействия градообразующих предприятий с иностранными компаниями. Однако 30% экспертов не согласны с этим утверждением (рис. 5).
Следует отметить, что 17% экспертов осторожны в выражении позиции по данному вопросу и выбрали вариант «затрудняюсь ответить», а не однозначные утверждения. Это может свидетельствовать как о неясности перспектив, так и о различиях в поведении отдельных предприятий в зависимости от конкретных условий.
Значительные расхождения во мнениях относительно взаимодействия градообразующих предприятий с иностранными компаниями в условиях мирового финансового кризиса отмечаются в зависимости от сферы деятельности эксперта (рис. 6).
Рис. 5. Распределение мнений экспертов об утверждении: «Мировой финансовый кризис привел к сокращению взаимодействия градообразующих предприятий с иностранными компаниями».
Рис. 6. Распределение мнений экспертов различных сфер деятельности об утверждении: «Мировой финансовый кризис привел к сокращению взаимодействия градообразующих предприятий с иностранными компаниями».
Подавляющее большинство представителей бизнеса (68%) посчитали, что кризис привел к сокращению связей предприятий с иностранными компаниями. Мнения же представителей власти разделились почти поровну: 40% согласились с утверждением, 46% – не согласились. Треть представителей науки не смогли определить свою позицию ни как согласие, ни как несогласие.
Однако большинство тех, кто определился, считает, что кризис должен вызвать сокращение взаимодействия российских предприятий с иностранными компаниями. Стоит отметить, что мнение бизнеса по данному вопросу является наиболее важным, т. к. именно в его руках находится этот процесс. Поэтому вероятно, что взаимодействие компаний действительно сократится. Мнения экспертов по данному вопросу независимо от того, живет эксперт в моногороде или нет, практически совпадают.
Кредиты иностранных компаний, иностранные инвестиции в основной капитал с долей более 50% и работа с импортным сырьем – наиболее негативные факторы, которые могут усугубить положение российских предприятий в условиях мирового финансового кризиса. Почти половина экспертов выделила эти способы включения предприятий в глобальный экономический обмен как негативные в период кризиса (табл. 4). Факторами второго эшелона (их отметила треть экспертов) являются высокая доля экспорта в продажах продукции и состояние в международных холдингах. Менее негативно скажутся на развитии российских предприятий привлечение иностранной рабочей силы и иностранные инвестиции в основной капитал с долей менее 50%, которая не дает право решающего голоса при определении курса развития компании. Наличие дочерних предприятий за рубежом и иностранных компаний в городе вряд ли усугубят положение российских предприятий в условиях мирового финансового кризиса, в отличие от иных способов включения в глобальный обмен. Данные факторы отметили в качестве негативных только 11 и 8% экспертов соответственно.
Таблица 4. Факторы, которые могут усугубить положение российских предприятий в условиях кризиса мировой финансовой системы.
В целом включенность предприятия в глобальный экономический обмен, как считают эксперты, не является негативным фактором развития компании даже в период мирового финансового кризиса. Поскольку, лишь по мнению 3% экспертов, все типы связи компании с иностранным бизнесом усугубляют положение российских предприятий в условиях кризиса. Непопулярным оказалось и противоположное мнение, что никакие типы связи с иностранным бизнесом не скажутся негативно на развитии компаний. Из этого можно сделать следующий вывод: нельзя оценивать включенность предприятия в глобальный экономический обмен однозначно негативно или позитивно. Только некоторые способы включенности могут усугубить положение предприятий в период кризиса.
Мнения по этому вопросу представителей власти, бизнеса и научного сообщества различаются по некоторым позициям.
Большинство представителей власти (71%) отметили как наиболее значимый фактор риска работу предприятий с импортным сырьем. В других группах экспертов доля отметивших данный фактор существенно ниже. Для представителей бизнеса наиболее значимыми являются кредиты иностранным компаниям, а для представителей науки – иностранные инвестиции в основной капитал с долей более 50%. Серьезные различия проявляются во мнениях данных групп относительно роли дочерних предприятий иностранных компаний в городе. Если среди представителей бизнеса данный фактор не отметил никто, из представителей власти – только 4% (1 человек), то представители научного сообщества поставили его в один ряд с высокой долей экспорта в продажах продукции (и тот и другой фактор был отмечен каждым пятым экспертом из сферы науки). В целом представители власти более обеспокоены влиянием включенности российских предприятий в глобальный обмен, чем представители науки, и гораздо более, чем представители бизнеса. На это указывает выбор представителями власти одновременно большего числа факторов, чем экспертами из других групп. Возможно, это объясняется тем, что бизнес видит больше преимуществ во включенности предприятий в глобальный экономический обмен, чем власть и наука.
Мнения экспертов относительно факторов, способных усугубить положение российских предприятий в условиях мирового финансового кризиса, различаются в зависимости от того, является эксперт жителем моногорода или нет. Если не проживающие в моногородах эксперты ставят на первое место среди всех факторов риска кредиты иностранных компаний, то эксперты-жители моногородов – работу с импортным сырьем.
При ответе на вопрос о факторах, усугубляющих положение российских предприятий в условиях мирового финансового кризиса, несколько экспертов указали свои варианты ответов, такие как отсутствие отечественных инвестиций, недостаточное развитие информационно-коммуникационных технологий, роль государства, ошибки менеджмента. Все эти факторы – внутренние, не зависящие от иностранных рынков. Этим эксперты подчеркивают, что ситуация на предприятиях во время мирового финансового кризиса в значительной степени зависит не только от связи с иностранными компаниями, но и от мер поддержки, защиты предприятий от кризиса и выбираемой стратегии развития. Таким образом, пути выхода из сложной экономической ситуации следует искать как в ограничении определенных видов взаимодействия с иностранными рынками, так и в грамотной политике управления.
Российские власти начали активную поддержку моногородов после нескольких акций протеста весной 2009 года, вызванных кризисом: из-за падения спроса многие производства были закрыты, а рабочие сокращены. В июне 2009 года премьер-министр России Владимир Путин поручил Министерству регионального развития подготовить программу поддержки моногородов. Так появился новый концептуальный документ «Основные направления поддержки монопрофильных городов», описывающий меры государственного регулирования в отношении моногородов.
Концепция выделяет несколько типов моногородов для создания адресных программ их поддержки. Планировалось выбрать два-три пилотных объекта для отработки долгосрочной стратегии развития монопрофильных городов с акцентом на привлечении инвестиций и развитии корпоративной ответственности бизнеса. Однако, как стало известно, срочной реабилитации требуют 17 моногородов. Среди самых проблемных – Парфино в Новгородской области, Гаврилов-Ям в Ярославской области, Нытва в Пермском крае, Белая Березка в Брянской области, Златоуст в Челябинской области. Эксперты по-разному оценивают программу, но все в равной степени признают, что необходимость в единой стратегии модернизации советской системы планирования назрела.
В период кризиса градообразующие предприятия многих таких городов, не пройдя процедуру банкротства, фактически остановили свою деятельность. В подобной ситуации Минрегион планирует провести все необходимые процедуры по банкротству этих предприятий с дальнейшей продажей их активов и введением временного управления Сбербанка. Помимо выплаты сотрудникам предприятий заработной платы, задержка которой достигла нескольких месяцев, программа предусматривает либо начало долгосрочной диверсификации структуры экономики проблемного моногорода, либо переселение и перепрофилирование деятельности населения. Если реализация первого этапа срочного реагирования видится уже в ближайшей перспективе, то второй этап, с переселением и диверсификацией, может занять десятилетия и потребовать триллионы рублей.
Долгосрочная программа по развитию всех остальных моногородов (а их отобрано около 250—280 по двум критериям: 25% экономически активного населения занято на предприятиях в рамках единого производственно-технологического процесса или более 50% промышленного производства приходится на долю этих предприятий) имеет адресный характер.
Моногорода разделены на депрессивные и прогрессивные. К первым будет применена госпрограмма переселения. Уже принято решение о переселении жителей двух городов Республики Коми, поскольку экономически нецелесообразно поддерживать города, в которых предприятия работают по устаревшим технологиям.
Что касается прогрессивных городов, то они поделены на категории. По словам представителей Минрегионразвития, есть шансы на развитие у городов – спутников крупных конгломератов, у населенных пунктов на притрассовых территориях, а также у городов, обладающих уникальным потенциалом, и у тех, которые сумеют перепрофилироваться под сельское хозяйство.
При всей кажущейся комплексности и адресной направленности программа по поддержке моногородов несет в себе серьезные риски. Во-первых, коррупционные, т. к. эта стратегия предполагает координацию огромного количества ведомств как на федеральном, так и на региональном уровнях в условиях российской бюрократической системы. Во-вторых, общие идеи программы не изложены детально по срокам реализации и по ожидаемым результатам. К сожалению, существует ряд текущих примеров провала проектной миссии властей.
В Вологодской области в моногородах проживают в настоящее время более 350 тыс. человек, их доля в населении региона составляет почти 30%. Сокол является одним из крупных моногородов области. Численность его населения по состоянию на 1 января 2010 года составляет 40,4 тыс. человек.
Анализ текущей ситуации выявил ряд социально-экономических и инфраструктурных проблем города Сокола, среди которых можно выделить следующие:
– высокая степень моноструктурности экономики;
– технологическая отсталость градообразующих предприятий;
Конец ознакомительного фрагмента.