* * *
В первые дни диагноза я решила, что болезнь – это то, что мне дали. Дали время. Несколько ночей я укладывала в себе информацию – днем было некогда. Мы вставали в 5 утра, в 6 уже куда-то ехали. Я долго стояла под душем – пока Оля пила кофе, красила глаза и стучала в дверь ванной, что уже пора выметаться. Я вообще замедлилась в те дни. При очень большой поддержке от моих людей, я становилась прочной кирпичной стеной самой себе. Кирпич был из розового туфа (горная порода вулканического происхождения). Надо было выждать, настояться, как любимый односолодовый виски. Дождаться другую себя. Жизнь, женственность, красивые волосы, за которыми меня иногда не видели. Казалось, из меня все это вычитали. А я чувствовала себя строительной площадкой, где работа полным ходом – все в лесах, и бетономешалка имеется, с божьей коровкой на боку. Я видела однажды такую – ярко-оранжевая, с коровкой, она украшала пухлую московскую пробку.