Мой волчонок Канис. Часть вторая. Молодые годы. Рассказы (Ольга Карагодина)

Схрон

Канис сам не знал откуда он догадывается о схронах, но в его голове была чёткая установка – всё что можно припрятать на чёрный день, должно быть надёжно упаковано. Этим утром ему и овчарке Найде подарили несколько косточек. Пару – тройку они с удовольствием разгрызли, даже подрались из-за одной особо сахарной, остальные кости оставались. С ними надо было что-то делать, учитывая, что наблюдательные вороны и голуби расселись кружком на близлежащих деревьях, высматривая чем можно поживиться. Сгорбившись холмиком, опустив серую голову к земле, Канис с ненавистью буравил янтарными глазами птиц и крепко думал: «Пора делать схрон! Это должно быть надёжное место, о котором знаю только я. Кости – продукт первой необходимости. В земле могут долго храниться.» Оглянувшись на Найду, подхватил две косточки, и побежал вдоль огороженной территории в поисках надёжного местечка. Бегать пришлось долго, потому что за ним следили, он это видел. Наконец, улучив момент, забежал за земляной бугорок, быстро разрыл передними лапами землю, аккуратно положил в ямку кость, с помощью длинного носа забросал свежевырытой землёй. Получилось хорошо, но было видно, что ямку только что отрыли. Канис потоптался передними лапами по земле: «Ничего! Прорвёмся. Наблюдательность и пытливый ум – не гарантирует наличие мозгов. А мозгов у птиц мало!» констатировал он, утрамбовывая землю, как можно лучше.

– Канис! – послышался голос хозяйки. – Что это ты там прячешь? Надеюсь, это не склад подпольной виагры? Хитрованец.

– Р-р… – глухо зарычал Канис, предупреждая её о схроне, но дурында не поняла в чём дело и сунулась совсем близко, пытаясь погладить его по ушастой голове. Щёлк. Канис заскрипел зубами, мотнул головой, скидывая её руку.

– Ничего себе! – отдёрнула руку хозяйка. – Ах ты так со мной! Не буду с тобой больше играть. Сиди тут один! – Обиженно отошла в сторону. – Пошли Найда. Он там совсем заохранялся. Сейчас отойдёт от своего склада, вытащу тебе эти косточки.

Полезла в карман, достала кусочки докторской колбасы:

– Кушай Найда. Ты девочка хорошая, послушная.

Стерпеть такое Канис не мог.

– Его хозяйка! Его же колбасу! Отдаёт Найде. Эта бегемотиха всё одна съест. Её же кормят не так, как его. Навалят овсянки или макарон с запахом мяса и всё. Ясен перец колбаса для неё деликатес.

Плюнув на схрон, Канис припустился за колбасой, приняв позу Кисы Воробьянинова просящего милостыню. Лучше обед без аппетита, чем аппетит без обеда. Пока кланялся, да вымаливал прощение, шустрые вороны слетели с веток и одна, самая смелая ловко вытащила из земли одну из двух косточек. Крепко зажала в клюве и вспорхнула. Канис заметивший краем глаза воровство обомлел, развернулся на сто восемьдесят градусов, и понесся большими скачками по участку, разгонять наглое вороньё. Стая птиц из голубей, воробьёв и ворон, шумно взмыла вверх. Плюнув на докторскую, Канис мгновенно вырыл оставшуюся косточку и растворился. Хозяйка, общавшаяся с Найдой, даже не сразу заметила его исчезновение, хватившись пропажи, лишь минут через пять. Нашла за домом, где он сидел на плотно утрамбованной земле, вытянувшись стрелой, в позе королевского охранника: уши торчком, шерсть дыбом, глаза не мигая смотрят прямо перед собой. Вокруг расхаживают вороны и голуби.

– А-а… – протянула хозяйка. – Новый схрон.

Канис посмотрел строго:

– Вот тебе глобус! Иди с миром!

В тот день он домой, вообще, не собирался. Долго пришлось его отзывать. Не помогали: ни колбаса, ни сыр, ни ветчина, любовно предоставленная охранниками для снятия часового. Купился только на томаты в собственном соку, когда охранники выбрасывали остатки в мусорную яму. Там его с помидором в зубах и взяли на поводок.

Как я косточку украла

Обманула! Обманула собак. Украла у них кость. Они было на ворон подумали, Ворьку с бандой выглядывали, а я ходила белая, пушистая и шапка на мне не горела. А дело было так.

Охранники подкинули собакам сахарную косточку. Одну на двоих. Сначала её Найда долго мусолила, а Канис ждал, когда ему будет разрешено поскрестись зубами о прекрасное, потом она хотела было уступить ему, да за забором появился джек рассел терьер. У него хозяин чудной-й… Обычно подходит вплотную к забору и кричит: «Ну что? Поругаемся?» И начинается Содом и Гоморра. Терьер орёт дурным голосом, подпрыгивает каучуковым мячом. Канис с воем тарабанит передними лапами по сетке. Найда голосит, как торговка с одесского привоза, у которой из декольте вытащили выручку от продажи рыбы. И в этот раз всё было также. Оба бросили кость и побежали «ругаться».

Ворона Ворька со своей командой тоже не дремал, собираясь утянуть, что плохо лежит. Но у меня был другой план. Я подняла голову вверх, погрозила Ворьке пальчиком: «Сегодня буду шутить я.» Подхватила кость и унесла её внутрь здания. Вышла.

Найда с Канисом уже летят назад наперегонки. Встали у места где лежала кость, нюхали-нюхали, кружили-кружили, и бегом к Ворьке с его бандой, на меня-то они не подумали, я у них в честных хожу.

Ворька своим каркнул: «Все на забор! Злые псы!». Расселись вороны, как куры перед петухом на насесте. Канис обиженно заворчал. Найда визгливо затявкала. И тут я, вся порядочная, пригожая, захожу в здание и выношу им их кость.

Радости было не описать. Канис отпихнул Найду, вроде, как она не уберегла сокровище, подхватил мосол, и потащил его закапывать в дальний угол участка. Кругом же одни ворюги!

А вороны умнющие птицы. Следом за ним полетели. Место приметили. Канис кость глубоко-глубоко закопал. Да только вечером, она снова исчезла.

Трагедия

Заболела Найда. Тяжело и неожиданно. К сожалению, мы просмотрели начальную стадию заболевания и упустили время. Найда ещё летом сильно поправилась, а мы списали это обстоятельство на факт перекармливания. В первых числах декабря она резко отказалась от пищи. Отвезли её к врачу только через три дня, сделали УЗИ, поставили диагноз – асцит. Смертельный диагноз. В её животе скопилось более шести литров жидкости, оказалась поврежденной печёночная вена, а почки даже не смогли просмотреть. Врачи предложили усыпить её сразу. Мы отказались. Решили отдать на Божию волю… Сгорела за три недели. До последнего дня сама выходила на улицу. Даже в очень тяжёлом состоянии ластилась и помахивала хвостом. И однажды вечером, незадолго до Рождества, тихо ушла за радугу. Ей было всего пять лет. На всю жизнь запомню её голову в своих ладонях и всё понимающие человеческие глаза.

Памяти овчарки Найды

Найда

С объекта нас не прогнали. Разрешили гулять и дальше. Вот только каждый раз заходя в калитку, я искала глазами Найду. Со временем это прошло, но самая светлая память об этой собаке, навсегда осталась в моём сердце. А у Каниса стали появляться новые подружки.

Бои без правил

Маламут Карма девочка с лидерскими замашками. Во всём пыталась быть первой. Как-то покусала собственную хозяйку за батон хлеба украденный со стола. При попытке отобрать батон, схватила её за руку, и довольно сильно зажала зубами. Остались дырки и синяки. Причём, когда хозяйка все же вырвалась, продолжала рычать и угрожать. В итоге купили Карме электрический ошейник, это отчасти помогло в коррекции поведения.

На собачьей площадке Карма тоже не со всеми подружилась. Собаку завёл муж и, как часто бывает, постепенно скинул заботы о ней на жену. Жена больше любила кошек, в семье их две, но вынуждена была согласиться гулять с собакой, так как муж сутками на работе. Карма продолжала считать основным хозяином мужа. При нём, она никогда не конфликтовала с хозяйкой, а когда его не было – могла укусить.

Однажды, мы с хозяйкой Кармы, все же смогли подружить собак. Знакомство проходило трудно. С напрягом. Карма при встрече с Канисом сразу попыталась взять лидерство на себя. Вопрос получился серьёзным. Канис и сам считал себя ого-го… уступать лохматой задаваке не собирался. В один из вечеров случился нешуточный конфликт.

Хозяйка со своей семилетней дочкой и Кармелитой пришли погулять к нам на объект. У девочки на лице был аквагрим под киску. Они с мамой ходили в детский театр. Канис сильно заинтересовался лицом девочки, пытаясь до него добраться. Стал прыгать на неё лапами, чтобы лизнуть в лицо. Пёс здоровенный и тяжеленный. Я стала его отгонять, и тут, Кармелита решила заступиться за своих. Подскочила к Канису и с рыком погнала прочь. Он согласился и решил всё перевести в игру. Минут десять они бегали и всё было хорошо.

Маламут Кармелита и влчак Канис

Потом девочке стало скучно. Я достала мячики, с которыми когда-то играла овчарка Найда. Ребенок стал кидать мячи нам с мамой, собаки бегали тут же. В какой-то момент Карма выбрала самый крупный мяч, схватила его и стала охранять. Канис полез к ней переводя всё в игру. Не тут-то было. Карма не играла. Развернулась и пошла с рыком на него. Собаки покатились по асфальту. Во все стороны полетели клочья шерсти.

Мы начали кричать на них, топать ногами, и они все же разошлись, точнее, встали друг против друга на напряжённых лапах, готовые вот-вот сорваться снова. У Каниса была полная пасть шерсти, он отплёвывался. Карма морщила нос.

Однако влчаки очень умны. Канис посмотрел на меня, понял, что я не одобряю его действия, и отошёл в сторону. Но месть Кармелите уже созрела в его серой башке.

Он выкопал кость-заначку, положил её перед собой, и лёг рядом скрестив лапы. Он прекрасно знал слабое место Кармелиты: «Метёт всё съедобное, как пылесос.»

Карма увидела заначку и на полусогнутых лапах пошла к Канису. Он продолжал спокойно лежать. Тихо, почти на брюхе подползла к волку, с целью захвата косточки, старательно соображая, как это сделать? Решила резко схватить из-под носа и убежать.

Канис конечно же, это предугадал. Мгновением позже я поняла, и вовсе, подстроил провокацию. Как только Кармелита нагнула голову, всё это происходило очень быстро, кинулся ей в шею, сбил с ног, повалил и скатил с горки на асфальт, мутузя её передними лапами так, что она не могла подняться. Карма пыталась отбиваться. Хватала его зубами за передние лапы и брюхо. Потасовка вышла серьёзнее, чем первая. Пришлось схватить строгач, замахнуться и кричать громко-громко. Расцепились. Разошлись в разные стороны. Карма сама по себе. Канис прижался к моим ногам.

Надо отдать должное наша маленькая девочка оказался очень смелой и не испугалась. Любой другой ребёнок мог сильно устрашиться увиденным.

Осмотрели обоих. Глубоких ран нет. Крови нет. Значит не настолько сильно дрались, как показалось. Зато вокруг объекта собралась большая толпа зрителей. Там чуть ли не ставки делали какой волк победит лохматый или облезлый (Канис сильно линял).

Несмотря на потасовку, домой мы пошли вместе. Карма стала тянуть сильнее, чтобы быть хоть на полкорпуса впереди Каниса. Как только он выбивался вперёд, тащила хозяйку, словно груз на тележке. В один лифт мы сесть не решились.

Утром встретились. Карма виляет хвостом и тянется к Канису. Он стоит спокойно, с прищуром Берии и молчит.

Выводы. Во-первых, вопреки многим мнениям – суки с кобелями дерутся. Во-вторых, убирать все игрушки, кости, всё, что может вызвать интерес. У Каниса припасено на объекте море заначек. Он их выкапывал по мере надобности. В-третьих, у обоих надо было понижать статус в семье.

Мы с хозяйкой Кармы расстроились, но решили не отступать и все же посмотреть – смогут ли они гулять вместе? До сих пор таких увлечённых драк между кобелём и сукой, я не видела.

Помощь нужна?

Идём с Канисом по Гончарной улице. Подходим к генеральскому дому с большой аркой во двор. Слышим визги, крик. Канис прибавил ходу, холка дыбом, уши вперёд, пасть приоткрыта, тянет, аки трактор. В арке дерутся парень с девушкой. Она бьёт кулаками парня в грудь и живот, пытается попасть ему по лицу, кричит почти на ультразвуке. Длинные ярко-рыжие волосы мечутся огнём по худенькой спине. Он трясет её за плечи, уворачивается от её кулаков, затем резко толкает в грудь, так, что она улетает в бордюр, рыдая падает на колени. Её плечи ходят ходуном. Он разворачивается, подходит к другой девушке, обнимает её за плечи, они уходят.

Канис с рычание тянет меня к парню, я еле сдерживаю его, вот-вот упаду. Мне хочется помочь девушке, а не разбираться с парнем. Ему конец, если мы до него доберёмся.

– Сейчас поможем! – кричу ей.

И тут раздаётся громогласный хохот. Сзади меня хохочут охранники с автомойки, из арки выходит съёмочная группа, которая тоже давится смехом, глядя на нас с псом. Оператор утирает слёзы одной рукой, в другой камера.

Серый волк спешит на помощь к Красной Шапочке.

На Таганке идут съёмки молодежного кино.

О влчаках в метро

– Алло. Нас приглашают посетить выставку «Охота и рыбалка». Вы с Вервольфом приедете?

– Да. Где бы только машину взять… разве на метро. Слышала вы с Канисом ездите. У меня только один вопрос, как вас пропускают?

– Легко. К нам даже не подходят. Делают вид, что не заметили волка, проходящего через турникет. Был случай мужчина попытался остановить. Канис на него просто посмотрел, он сам махнул рукой: «Проходите». Самое опасное эскалатор. Надо приподнимать собаку. А так с ним ездить одно удовольствие. Даже при большом скоплении народа, вокруг вас будет свободное пространство. Кстати, мы собираемся в эту субботу проехаться в метро. На дачу нужно съездить.

– Ну и все же. Вдруг не пропустят?

– У вас на станции два выхода или один?

– Два.

– Ну так не выйдет в одном месте, идёте через другой вход. Намордник не забудьте. Есть несколько вариантов. Можно так: «Опаздываем на выставку, скоро в ринг… пустите, помогите… А можно спокойно объяснить, что собака спокойная. Ездит в транспорте хорошо. Эскалаторов на выходе нет. Нам это помогало.»

– Понятно.

– А что он у вас умеет делать особенного? Мы же будем рассказывать про каждого влчака в отдельности.

– Ничего особенного. Открывает и закрывает все двери и дверцы шкафов, исключительно развлечься. Складывает свои игрушки в корзинку и охраняет их. Живёт с кобелём кавказской овчарки, котом и двумя кошками. Кстати, дружит с джек расселами.

– Прекрасно! У нас сборище талантов. Волчица Марсю будет прыгать через стул, волчица Джоська носить корзинку с пирожками в зубах, Канис бить в бубен и изображать умирающего волка. А папу Эйнара не берут из-за сынули Каниса, опять сцепятся. До встречи!

Тоненькая шейка

Ушла поздно вечером по делам. Возвращаюсь домой. Канис весь испереживался. Ужин свой оставил нетронутым, лежал у входной двери, ждал хозяйку.

Захожу. Канис по обыкновению кидается мне лапами на грудь, пытается дотянуться языком до лица. А у меня красивый макияж, жалко если слижет. Подняла голову повыше, оголила шейку, аккурат под клыки собаки. Канис сначала лизнул меня в неё, а потом аккуратно взял кожицу зубами. Нежно так взял. Подержал чуток и отпустил.

Описывать свои мокрые подштанники не буду и так всё ясно. В другой раз, пусть лучше макияж пропадает.

Чужак

Канис бодро трусил на поводке по улице Земляной Вал. В последнее время, они с хозяйкой стали ходить на большие расстояния. Осматривают достопримечательности старой Москвы. Не сидится ей на месте. Отчасти ему нравятся дальние прогулки. Новые запахи, новые места, собачки разные встречаются. Коты прыскают в разные стороны.

Он любит гонять кошаков, особенно, когда хозяйка зазевается, можно её хорошенько дёрнуть, и почти ухватить котейку.

Вот и сейчас. Пройдя приличный путь от Таганки до Курской, они направлялись к улице Воронцово Поле. И тут попался: «Он! Серый, рослый, с полувылезшим воротником и премерзкой рожей, просящей хорошего укуса.» Канис нахохлился, опустил голову вниз, зажёг янтарные глаза: «Сейчас он кое-кому задаст трёпку! До чего отвратительный тип! Шерсть на холке дыбом, губы растянуты в угрожающей улыбке, острые уши торчком, хвост палкой… Так бы и дать промеж ушей!»

Оглянулся на хозяйку, та шла себе тихо, ничего не подозревая, даже не смотрела в сторону отвратительного кобеля. Поднатужился и рванул в сторону незнакомца. Тот рванулся навстречу.

– Дубина! – выругалась хозяйка въезжая головой в блестящую витрину банка. – Съел? Кто это стоит такой глупый и трясёт ушами?

– Не признал, – буркнул Канис, мотая головой. – Выходит это я такой страшный?

– Выходит, так! – Потёрла ладошкой лоб хозяйка.

Бонитировка

БОНИТИРОВКА (от лат. bonitas – добротность), условный термин, определяющий классификацию по качеству, принятый в некоторых отраслях народного хозяйства. Этим термином в России обозначают оценку животных для определения их племенной или хозяйственной ценности. В собаководстве СССР бонитировка была принята для служебных и охотничьих собак. Для охотничьих собак в охотничьих клубах она проводится и поныне. В нашем российском понимании бонитировка собак – это комплексная оценка собаки по происхождению, экстерьеру, рабочим качествам и потомству. Применительно ко влчакам бонитировка – это кодированное описание собаки по правилам, разработанным и принятым еще в Чехословакии. Так что это еще и дань традиции.

Всё началось с полученной СМСки на мобильный телефон «12 апреля ничего не планируй, у нас бонитировка». Мы должны были поехать во Фрязево на испытательную станцию охотничьих собак. Для экспертизы собак были приглашены: специалисты из Литвы. Заводчица чехословацких волчьих собак Daiva Rimaityte. На проверку нервной деятельности – фигурант Valentinas Stiklius. Дайва давно занимается этой породой. Валентинас эксперт международного класса, но содержит у себя совсем другие породы – амстаффов и корги.

Начались приготовления. Машины у нас нет, но эту проблему мы решили, нас захватила с собой Галя хозяйка волчицы Марсю. Ни с одним кобелём мы теперь уже ездить не могли. Повзрослели.

Настал день «икс». Галя заехала за нами, мы отправились на испытательную базу. Ехать пришлось довольно долго. По дороге задержались из-за двух аварий, а потом пришлось долго трястись по проселочной дороге вглубь леса. На базе оказалось огромное количество охотников-норников, человек тридцать, и мы не сразу смогли их обойти. Оказалось, у них параллельно какое-то испытательное мероприятие, а для испытаний влчаков за охотничьим домиком выделили полянку. Это было чудесное место. За ним находился целый остров на лесном озере, где после испытаний должен был пройти семинар, совмещенный с пикником на свежем воздухе.

Собак собралось много: отец Каниса – Эйнар, его мама Лада, брат-однопомётник Кай, сестра-однопомётница Аида, молодая волчица Груня, влчак Роки, две волчицы из Рязани – Агира и Ида. Так же на базу привезли четырёхмесячного малыша влчака Ская, два щенка от волчицы Груни, тётку Каниса по маме Тору и кузину Джоську. Был и новенький кобель рыжеватого окраса Вилли. Итого вместе с Канисом набралось пятнадцать участников. Учитывая, что влчаки достаточно редкая порода, такое скопление серых выглядело внушительно.

Людей тоже было много и не только хозяев собак, некоторые приехали посмотреть влчаков в работе. Очаровательная молодая семья с маленьким сынишкой, собирающиеся завести влчака. Наш обожаемый фотограф-анималист Игорь Перфильев. Он уже работал в полную мощь. Игорь привёз свою овчарку Моноло, кстати, героя многих его замечательных фотографий.

Эксперты уже работали. Сначала надо было измерить всех собак, потом проверить их на устойчивость психики и рабочие качества. Мы очень хотели договориться на испытания по кровяному следу, но ничего не получилось, по причине огромного количества желающих. Ограничились бонитировкой, семинаром и шашлыками.

Эксперты по бонитировке из Литвы

Наконец настала наша очередь. Мы с Канисом подошли к экспертам, но стоять прямо и тихо он не захотел. Вертелся, как мог: то ему нужно подраться с братом Каем, то подойти к своему папе, который тоже сильно рвался посмотреть на сынулю, то ещё что-нибудь. Его волновало всё. Пришлось попросить помощи у дрессировщицы Лены.

После промера каждой собаки начались испытания. Сначала хозяин с собакой должен был ходить среди большого количества людей. Мы все становились в разном порядке, а испытуемого водили между ног чужих для него людей. Потом перед мордой собаки резко раскрывали зонт. Следом неожиданно бросали большую пятилитровую бутыль, наполненную камнями. Потом собаку с хозяином обступали плотным-плотным кольцом человек десять и выдерживали её пару минут внутри замкнутого круга. Затем хозяин привязывал собаку к дереву на прочный трос и уходил в палатку, чтобы собака его не видела. Эксперты выжидали минуты три, наблюдая за реакцией. Начнёт ли собака волноваться? Будет ли рваться? Останется ли стоять спокойно? Сразу скажу, почти все влчаки независимо от пола вели себя спокойно. Потом фигурант Валентинас подходил к собаке познакомиться, давал себя понюхать, гладил её.

Следующий этап. Эксперт отходил в сторону, брал здоровую палку и с замахом резко бежал к собаке. После чего отходил в сторону, бросал палку и через небольшой промежуток времени снова подходил к собаке. Он должен был её погладить.

Завершающим этапом испытаний были выстрелы из стартового пистолета. После них хозяин появлялся из палатки. Все влчаки повели себя по-разному.

Что показало тестирование? Практически все собаки, не зависимо от пола, вели себя дружелюбно по отношению к незнакомому человеку. Не было ни одной попытки проявить агрессию. На палку многие отреагировали спокойно, немного хуже было с выстрелами, но у меньшинства собак.

Мы все переживали за маму Каниса, которая была на сносях, но она достойно выдержала тест: не дрогнув на выстрелах и не испугавшись палки.

Больше всех отличился Канис, но это произошло по моей вине. Когда я его привязывала к дереву, не застегнула карабин и ушла в палатку. Канис долго топтался на месте, ничего не предпринимая. Он не особо понимал, что происходит. Валентинас подошёл к нему познакомиться и обнаружил, что пёс не привязан. Канис с ним поздоровался, одновременно понял, что он на свободе и радостно припустился по дорожке в лес.

Случился конфуз. На мои команды: «ко мне»; «иди к маме»; «Каня, Каня…», пёс не откликался. Не помогли: ни копченая колбаса, ни мои вопли – свобода оказалась дороже. Побегав за ним минуты три, я взмолилась: «Лена! Помоги поймать Каниса…», чем вызвала дружный хохот у окружающих. Лена вышла на тропу войны и через пять секунд с помощью строгого окрика и метко брошенной цепочки вернула мозги Каниса на место. С перепугу он пошел не к ней, а ко мне. Прятаться. Пришлось его снова привязать и всё начать сначала.

Через пару часов испытания закончились. Нам подарили памятные подарки. Игорь сделал общее фото. Теперь можно было поснимать собак просто на природе.

Фотограф захотел сделать постановочные фото. Чем-то хулиган Канис затронул его душу, и он взялся за его портреты. Каниса привязали к дереву. Многим нравятся фотографии оскаленных волков, и Игорь задумал добиться в работе таких же кадров. Для этого собаку нужно было спровоцировать. Но Канис скалиться не собирался. Пришлось прибегнуть к помощи. В бой кинули папашу Эйнара.

Канис боялся его, но всячески пытался показать, что свою шкуру продаст задорого. Великолепный оскал у многих вызвал возгласы восхищения. В дальнейшем этот снимок, Игорь выставил на конкурсную работу, и получил за неё первое место.

Канис

Потом мы пошли по мосткам на остров, где стоял большой деревянный стол и начали жарить шашлыки, пока эксперты выписывали нам бонитировочные листы.

Наконец все бумаги были готовы. Эксперты пришли за стол и перед началом семинара «Под шашлычок» вручили листы каждому участнику. Лучшим и безоговорочным победителем стал братик Кай. Мы дружно поздравили его с заслуженной победой. На орехи досталось нам с Канисом, точнее не Канису, а мне, сам – то Канис отработал отлично. Эксперты указали на проблемы с послушанием. Всенародно обещала исправиться. По всем показателям Канис зарекомендовал себя «отлично» и ничем не уступил брату, только слегка экстерьером.

А потом мы много ели и много говорили. Обо всём и обо всех. Экспертам русские собаки понравились, отметили хорошую психику. Заинтересовали влчаки и охотников. Ко мне подошёл довольно пожилой мужчина владелец западносибирских лаек, и я долго рассказывала о Канисе и его повадках. Больше всего его интересовало: «Может ли влчак работать по следу и берёт ли он самостоятельно дичь?» Вернулись домой поздно. Уставшие и довольные.

Ежегодная прививка

Каждой домашней собаке необходимо ежегодно делать прививки. Мы это делали в конце весны. Близко у нас клиники не было, поэтому мы в качестве прогулки ходили пешком в ближайшую от нас ветеринарную клинику. Пришли. Заходим, оглядываемся. В приёмном отделении три маленькие собачки и администратор за стойкой. Смотрят на нас. Администратор юная девушка, по глазам видно, испугалась. Помахала ей намордником. Она шумно выдохнула, спрашивает: «А это собака или волк? А он очень злой?»

– Ну что вы! – Расплылась в американской улыбке. – Маленькие собачки куда злее!

– Это точно! – раздался откуда-то сбоку мужской голос. Из кабинета вышел молодой, поджарый врач. – С утра получаем удовольствие от работы с ними. – После чего грустно окинул взглядом пекинеса, которого хозяйка держала двумя руками, чтобы он не порвал Каниса, и двух чихуашек. Чебурашки тоже буравили Каниса. Один прижимался к хозяйке, второй начал визгливо тявкать, хотя Канис даже не смотрел в сторону потенциальных «десертов». Врач ещё раз окинул взглядом приёмную и спросил: «Никто не возражает, если они пойдут первыми? Им только прививку сделать.» Очередь дружно закивала головами, пропуская нас вперёд, недоволен был только пекинес. Он хрипло лаял, тряся ушами.

В кабинете на Каниса надели намордник. Врач набрал в шприц лекарство и попросил, чтобы помимо намордника, я дополнительно руками зажимала псу пасть. Потом осторожно оттянул холку, нежнейшим образом ввёл иглу и произнёс мантру: «Ничего страшного, ничего страшного. Комарик прилетел и укусил.»

Пациент даже не дёрнулся. Врач же ужасно довольный собой, уселся за стол, заполнять карточку.

– Приходите к нам ещё! Люблю работать с крупными собаками.

– Ну да, ну да… – подумала я, скользнув взглядом по вспотевшей красной шее ветеринара.

Побег с собачьей площадки

Паршивец Канис сбежал с собачьей площадки. Пока я болтала с хозяйкой таксы, нашёл дыру в сетке и утёк. Мы ничего не видели, продолжали болтать, пока не раздались крики какой-то девушки. Подбежала к калитке, а Канис вовсю заигрывает с её полугодовалой дворняжкой-кобелём. Свободный, как ветер. Девушка в шоке, я тоже. Кобелёк на поводке. Девушка боится его. Кричу: «Канис ко мне!» Он даже ухом не повёл, продолжая заигрывать с кобельком. Обычно подходит. Я не знала, что предпринять? То ли броситься к нему и тогда он начнёт демонстративно кидаться на собачку, то ли ждать, пока подойдёт сам, но это всё происходило вне площадки, а значит любой прохожий мог напугаться и начался бы скандал. И не дай Бог, появился бы какой-нибудь взрослый кобель.

Попросила хозяйку таксы подойти, взять его на поводок (он её хорошо знает с самого детства, всё ей позволяет), сама пошла следом, девушке крикнула, чтобы она потихоньку удалялась. Хозяйка Фриды спокойно взяла его за ошейник, но Канис увидев меня дёрнул её в сторону девушки, а в ней весу, как в Канисе, и она упала на асфальт. Каниса-то я перехватила, хозяйку таксы подняла, но она ударилась лбом об асфальт. Через десять минут над её глазом образовался огромный синячина.

Побег Каниса из Шоушенка, тьфу, из зоны собачьего выгула, сильно меня напряг. Решила провести тщательное расследование по этому делу, и по возможности, принять меры. Запасшись у охранников проволокой, отправилась на пёсодром. И вот что я выяснила.

Собачья площадка занимает небольшой вытянутый кусок земли с оврагом в самом конце. Овраг примыкает к стене длинных гаражей. Крыша одного из них расположена довольно низко, даже я смогу залезть, и выходит она на две стороны: одна во двор кинотеатра «Иллюзион», оттуда до дороги не более ста метров; другая – примыкает к спортивной площадке, которая граничит с собачьей. В месте где крыша примыкает к рабице, огораживающей спортивную площадку, зазор в который может протиснуться бегемот. Рабица натянута на расстоянии полуметра от крыши и на те же полметра отстаёт от земли.

Побег был совершён таким образом. Канис запрыгнул на крышу гаража. Огляделся куда ему будет интереснее спрыгнуть к Иллюзиону или на спортивную площадку, выбрал второе, потому что по ней шла девушка с собакой. Пролез в зазор, нырнул под сетку. Всё это без единого звука. И ведь ни одна из собак на моей памяти, включая лайку Казана, до этого не додумалась! Пришлось принять меры. Натаскала веток и завалила крышу гаража. Полез. Запутался. Потерял интерес.

Враг не пройдёт, квартира за нами

Хозяйка Каниса посмотрела салют, посвященный 70-летию Победы над фашизмом, и легла спать. Очень устала за день. Съездила поздравить с Днём Победы свёкра, девяностолетнего ветерана, участника боевых действий Великой Отечественной Войны. Оставила хозяина с дочкой в гостях, сама вернулась к любимому псу, зная, как тяжело он переносит разлуку.

Канис и правда, сильно нервничал оставшись на много часов в одиночестве, поэтому в качестве компенсации его морального состояния, хозяйка пошла с ним на большую прогулку. Они навестили охранников и отправились в дальний путь по берегам реки Яузы. Ушли очень далеко. На обратном пути, Канис даже пытался присаживаться на травку, чтобы передохнуть, но хозяйка не давала ему отдыха и всё шла и шла куда-то. Устал…

Дома поел, дождался пока хозяйка ляжет в кровать, успокоенный лёг рядом с её диваном. Заснул крепко. Шевелил во сне лапами, встряхивал ушами, как породистый жеребец. Ему снились те самые берега, мимо которых они сегодня гуляли. Во сне он охранял хозяйку от чужаков. Они всё время подходили и тыча в него пальцами о чём-то её расспрашивали. Он их не трогал, но пусть бы они попробовали коснуться её!

Сон прервался. За входной дверью послышалось странное движение. Кто-то пытался вставить ключ в замочную скважину. Канис в полудрёме прислушался. Он знает, как хозяева открывают дверь: уверенно и шумно, резко поворачивая ключ. Здесь же звук был тихим и робким, а значит кто-то незнакомый собирался нарушить их покой. Принюхался. Потянуло спиртовыми парами, Канис их терпеть не мог. Открыл глаза, бесшумно перевернулся на брюхо, зажёг янтарные глаза и ползком, чуть приподнявшись на мощных лапах, пошёл к двери. Из его горла вырвался глухой рык. По мере попытки взлома двери, рык стал нарастать.

– Фашист не пройдёт, – рявкнул он, одним прыжком оказавшись у распахнувшейся двери, на пороге которой стоял вмиг протрезвевший хозяин, поддерживающей одной рукой, слабо стоявшую на ногах, младшую хозяйку.

– Совсем озверел! – максимально строго, насколько позволяла речь, буркнул хозяин. – Своих не узнаёшь!

– Свои по ночам не ходят! – Послышался женский голос из комнаты. – По десять долларов с носа, и мы с Канисом разрешим вам переночевать.

– Злобный какой, – хорохорился хозяин, протискиваясь в дверь, не сводя глаз с медленно опускающегося загривка Каниса. – Нюх потерял?

– Запах виски, идущий от вас, у кого хочешь нюх отобьёт. Ко мне! – Скомандовала хозяйка.

Канис послушно подошёл к её кровати, лёг на пол, но продолжал бурчать.

– Пусть раздевается. Завтра пожучу. Всем спокойной ночи.

В квартире наступила гробовая тишина, изредка прерываемая звуками закипающего чайника и льющейся в ванной комнате воды, где кто-то стирал свои подштанники.

На этот раз Канис заснул крепче прежнего. Он не зря ест своё мясо.

Как Канис ездил в гости

Волчица Марсю и Канис

Многие владельцы крупных собак сталкиваются с проблемой отпуска. Если в семье есть машина, организовать поездку с псом проще. А что делать если её нет? А если нужно лететь на самолёте? Вот тут и задумаешься как быть? Отдавать в собачью гостиницу жалко. Собаки очень тяжко переживают смену обстановки и разлуку с хозяевами, вплоть до нарушения психики. Есть породы, которые совсем не могут жить в таких учреждениях: доберманы, лайки, которым нужно много движения, ризены и некоторые другие. Влчаки относятся к этой же категории, учитывая их сильнейшую привязанность к хозяевам.

Мой муж был категорически против второй собаки, именно по этой причине. Если раньше родители были в силе и могли посидеть пару недель на даче с нашей лайкой, то теперь этой возможности не было. Пришлось заверить мужа в том, что проблема будет решена. Как? Очень просто. Оставить пса с хорошо знакомыми ему людьми. В предыдущий раз он оставался на передержку у дрессировщицы Лены. Она с ним ходила на все выставки, занималась послушанием, часто приходила к нам в гости. Тем не менее, Канис очень тяжело перенёс разлуку с нами, но больше всего его удручила смена обстановки. Канис квартирный пёс. Для него находиться в четырёх стенах – норма, а его отвезли на дачный участок и поселили в вольер. Пёс так переживал, что начал сам себя раздирать: нос, уши, морду… Его выводили гулять, ездили с ним на велосипеде, увы… Долго отходил после поездки в пионерский лагерь.

Мы решили попробовать другой вариант. Попросили хозяйку волчицы Марсю взять его на передержку. Из плюсов: квартирное содержание и волчица с которой он давно дружит. На все вылазки с волчьими, мы ездили на Галиной машине. Канис с Марсю по нескольку часов сидели в багажнике нос к носу. К тому же Галя частенько приезжали к нам в гости погулять на объекте. Минусы тоже были. У Гали в квартире много домочадцев: мама в инвалидной коляске, брат, маленькая дочка, муж, маленький пёсик Шлёпа и шикарный кот, очень похожий на нашу кошку Ульси. Ему со всеми нужно было поладить, а Канис с пёсиками-мальчиками ладит плохо. Нужно было проверить, получится его оставить или нет?

Галя опытный собаковод, у неё частенько летом бывают на передержке разные собаки. Она предложила взять Каниса на сутки домой, посмотреть, что из этого выйдет? Решили сделать это в выходные, чтобы все домочадцы были дома.

Субботним утром Галя с Марсю приехали к нам на собачью площадку. Дали им вволю порезвиться. Бегали, они бегали и…

– Фу! – закричала Галя. – Выплюнь.

Марсю на лету схватила голубя и одним укусом его умертвила. Из её пасти торчали перья и свисала поникшая голова птицы. Глаза волчицы светились счастьем: «Поймала». Пришлось птицу отобрать, сложить в пакет, и вынести в мусорный бак. На ловца и зверь бежит. Спустя некоторое время позвонила Лена.

– У меня Варька (сестра Каниса), голубя поймала, а я его выбросила, теперь жалею. Если вдруг ваши поймают, отдайте мне битую птицу. Нам сейчас дали группу лабрадоров, попросили их натаскать на подачу птицы из воды. Муляжи они хорошо таскают, вот бы настоящую тушку побросать.

– Эх… – выдохнули мы с Галей. – Только что тушку выбросили, теперь уж в мусорный бак не полезем… и куда их складывать? Сейчас жарко, они долго не пролежат.

– В морозилку! – Предложила Лена. – А я потом заберу.

– Ага… – отозвалась Галя, – сложу я значит трупы голубей в морозилку, мама захочет приготовить мясо, откроет холодильник и упадёт в обморок. Ладно. Задачу поняли.

Обе прыснули. Хорошо дохлых крыс не надо в морозилку складывать. Вдруг у них в дрессировочном центре появится команда собак-крысоловов? Их тоже натаскивать надо.

И вот настал момент передачи Каниса. Мы подошли к машине. Пёс встал перед багажником, заглянул мне в глаза, вовсе не собираясь туда прыгать.

– Он всё знает! – Охнула Галя.

Пришлось его туда затащить. Взгляд, которым он меня обжёг, сказал многое. Галя почувствовала, что я начинаю расстраиваться, быстро села за руль, и нажала газ.

Я осталась стоять на дороге с пустыми руками и только теперь поняла, как привыкла к поводку. Понуро побрела домой, испытывая одиночество и потерянность, словно у меня пропала собака и её больше нет. На мгновение стало пусто и больно. Пришлось взять себя в руки.

Через полчаса, когда я еле сдерживалась, чтобы не позвонить самой, раздался звонок.

– Не волнуйся. Всё хорошо. Мы сейчас гуляем на нашей собачьей площадке с Марсю и хаски Конти.

– Не может быть! – Подивилась я. – У нас в районе есть хаски, он её на дух не выносит.

– Тем не менее! Сейчас он носится с двумя девицами и о тебе ему думать некогда.

Я почувствовала, как тиски, сжимавшие сердце, начинают отпускать.

– Как придёте домой, позвони, пожалуйста. Очень волнуюсь.

Но Галя и без меня знала, что делает. Прежде чем вести Каниса домой, решила вымотать пса так, чтобы он устал, и у него осталось меньше сил на борьбу. Сработало. Через пару часов раздался второй звонок.

– Всё нормально. Познакомился с Шлёпой. Никакой реакции. Сильно не понравился коту. Нашипел на него, но Канис его не тронул. Дала им по рёбрам?

– Чего? – не поняла я.

– Тьфу, не по рёбрам, – поправилась Галя. – Бараньи рёбрышки дала погрызть. Марсю свои съела, а Канис ей отдал свои. Она почти всё сгрызла, оставила маленький кусочек, вот его он и доел.

– Джентльмен! – Расцвела я. – Он Найде еду отдавал. Он и другим девочкам еду отдаёт, и норы им роет, каждой индивидуальную, по размеру. А что кот?

– Кот умял курицу, от которой Канис отказался, остальное Шлёпе перепало. В общем, не волнуйся. Ходит по квартире, исследует углы.

– А с мамой как?

– Нормально. Ты её помнишь? Она у меня инвалид-колясочник. Канис не понимает почему она не ходит, а ездит на коляске. Шины шуршат. Непривычно ему. Сейчас пошли спать вместе с Марсю. Лежат прижавшись друг к другу.

После этих слов внутри разлилось тепло.

Утром я подскочила рано, но не решилась звонить раньше одиннадцати утра, понимая, что в воскресный день всем нужно отдохнуть.

– Алло! Алло! Как вы? – выдохнула в трубку.

– Отлично! – Засмеялась Галя. – Ночью нарычал на маму. Она поехала в коляске на кухню, свет не включала, чтобы никого не будить, а он у тебя охранник, оказывается. Урезонила. Вечером гуляли втроём: он, Марсю и Конти. По бульварам дошли до Пушкинской и обратно. Впечатления у прохожих я тебе скажу… Конти она же тоже серая, только глаза голубые. Прикинь, три волка в центре Москвы. Мы, когда мимо синагоги проходили, там два старых еврея стояли, ахнули, начали глаза протирать: «Дожили. В центре города ходит волчья стая». Смешно. Ребятишек военных с автоматами встретили, они нас по дуге обошли, шею свернули. Вот уж настоящий серый спецназ. А Канис делает авансы Конти. Нравится она ему. Домой пришли заполночь. А вот кормить его пришлось с рук. Нарезала ему кусочки мяса и давала прямо в пасть. Все собрались на смотрины. В центре я, сидя на стуле кормлю Каниса, а вокруг сидят Шлёпа, кот, Марсю, мама в коляске, муж и дочка. А потом они начали с Марсю беситься в коридоре, и там же спать повалились. Давай приезжай за ним к нам. Посмотрим на реакцию. Но только к вечеру. Договорились?

Вечером я неслась на другой конец Садового кольца. Галя меня встретила внизу.

– Пошли. Я зайду первая, а ты чуть погодя. Подошли к двери. Галя достала ключи приоткрыла дверь. Не широко. В щели показались два кожаных носа, один поменьше, другой побольше. Большой нос начал жадно втягивать воздух. Дальше скрывать моё пребывание было бесполезно. Канис уже прорывался сквозь Галины ноги. Последнее что помню, удар своего тела о холодильник, который закачался вместе со мной. Канис висел на моих плечах издавая охающие, подвывающие звуки. Краем глаза заметила, как вокруг образовалось кольцо: пёсик Шлёпа, кот, Марсю, мама в коляске, муж и дочка.

Все улыбаясь смотрели на нашу встречу, а Галя даже немножко, как мне показалось взгрустнула, похоже, они с Канисом успели крепко подружиться. От переполнявших чувств Канис зарычал на Шлёпу, пришлось его утишивать. Как только взяла поводок, Канис сам проделся в ошейник и засобирался выходить из квартиры. Марсю вертелась рядом и тоже лизала мне руки, благодарила за дружка.

Спустились вниз. Вышла Конти с хозяйкой. Мы пошли к ним на собачью площадку. Погуляли. Подошли к Галиной машине. Стали смотреть на Каниса. Запрыгнет в багажник или нет? Марсю легко взлетела и ждала его. Он посмотрел на меня, потом на Галю.

– Не переживай, – погладила его по серой голове Галя. – Сейчас твоя хозяйка сядет в машину. Мне пришлось сесть первой, и только тогда он запрыгнул к Марсю.

Дома всех нас облизал. Обошёл кошек. Особенно долго облизывал Ульси. Потом завалился на боковую, тихонько вздыхая во сне. Через полчаса проснулся и начал носить к моим ногам свои игрушки, заглядывая в глаза: «Я хороший. Ты только меня не отдавай, ладно?»

Я промолчала, только гладила его долго, зная, что через несколько дней мы снова его отправим к Марсю.

Болтун

Одинаковых прогулок не бывает. Чего только не приключится, с кем только не встретишься. Вышли утром. Не успели сделать и шага, кидается к нам на встречу молодой мужчина: белые брюки, белая рубашка, черноволосый, кареглазый, улыбка на миллион, с кейсом. Делает резкий шаг с протянутыми руками к морде Каниса. Пёс рявкнул. Хотел присесть, а его с горшка сгоняют. Мужчина резво отпрыгнул, но не ушёл. Он не просто не ушёл, он нас с Канисом извёл. Из него лился неиссякаемый поток.

– Пёс у вас какой-то не такой, непонятно на кого похож. Лапы передние, как у балерины в третьей позиции, уши овчарочьи, глаза непонятного цвета. Зубы странные. Ого! Большие. Как он нос морщит. Ну и рожа. Вы бы его утишили. В туалет хочет? Ничего. Я недолго. Только спросить хотел. Это порода или такая страшная дворняга? Что-то в нём есть от волка, но это не волк. Вот у меня настоящий волк. Хвост поленом, глаза голубые, моих сыновей обожает. Плохо гавкает, зато умеет подвывать. А что это ваш пёс на меня кидается? Злой такой. Не злой? Не верю. Руками размахиваю? Подумаешь, нервный какой. Хозяйку охраняет? Чего вас охранять, вы женщина крепкая, это я вам, как врач говорю. Быстрее вы его защитите. А санки он таскает? А лыжи? Не ездовой? А зачем он нужен? Границы в Чехии охраняет? Да как он может охранять, он сам по себе, я же вижу. Вы бы его в тележку и грузы таскать. Он не хаски? То-то и оно, что не хаски! Вот мой хаски и сыновей моих обожает, и красавец. Скоро я буду его учить ходить рядом. Пора. Ему уже шесть месяцев. Поздно? Да что вы понимаете в хаски! Они дикие, свободолюбивые и гордые. Чего это он мне зубы показывает? Я на работу? Нет. Не опаздываю. Подождут. В туалет хочет? Ну дайте я его поглажу и идите. Не надо? Почему? Нервничает и глухо рычит? Дайте ему по макушке. Вы что совсем не умеете с ним управляться? Сколько ему? Три с половиной? Здоровая скотина. В принципе, он ничего так выглядит, необычно, но с хаски не сравнить.

– Вот оно горе в семье. Заговорит насмерть. – Думала я, спешно таща за собой Каниса.

Подружки

Хаски Конти, влчаки Марсю и Канис

– Ах, какие женщины, какие! – засуетился Канис у калитки объекта, где он спокойно гулял, вяло гоняя жирных голубей, прикормленных его хозяйкой. Перед калиткой стояли две серые прелестницы: волчица Марсю и хаски Конти. С волчицей он дружит давно, а с Конти познакомился пару недель назад. Она ему понравилась по нескольким параметрам. Во-первых, у неё разные глаза: голубой и карий. Канис не знает, какой глаз ему больше нравился. Сложно смотреть в такие глаза. Зато оригинальность Конти ни у кого не вызывала сомнения. Во-вторых, у неё очень красивая светло-пепельная с рыжинкой шубка. В-третьих, она умеет разговаривать волчьим языком и обладает огромным диапазоном издаваемых звуков. Девица, что надо. К тому же они большие подружки с волчицей Марсю.

Канис в нетерпении топтался, ожидая, когда прелестниц пустят внутрь, яростно соображая, как одновременно ублажить обеих и никого не обойти своим вниманием. Наконец, задвижка щёлкнула. Дамочки ворвались вихрем и разбежались в разные стороны. Канис чуть не порвался. Бросился к волчице, быстро лизнул её в мордочку и к хаски. Догнал и тут же зарылся носом в пушистые юбки.

– Нахал! – Развернула лицо Конти. – Для начала мог бы поцеловать в щёчку или вы как старый Соломон? У которого куча жён, а по причине возраста, он только и может, что целовать попки. Вы же не старый? – скосила голубой глаз Конти.

– Кто я? – выдохнул Канис. – Да я орёл хоть куда! У меня же гарем!

– Какой гарем? Какой Соломон? Мудрым был – не Соломон, а мудрый гарем Соломона, чьими советами он пользовался. – Хихикнула Конти и помчалась осваивать новую территорию.

Канис бросился за девчонками. Сделал вид, что догнал Марсю, легонько стукнул её мордой на бегу, и тут же пал перед ней ниц подставляя брюхо.

Марсю и Конти с интересом обнюхали кавалера. От женского внимания морда Каниса расплылась в широченной улыбке. Он вскочил, предлагая девчонкам пробежаться.

– Пошли покажу территорию. Вот здесь у меня наблюдательный пункт.

Канис забрался на двухметровую стенку, увитую диким виноградом.

– Отсюда видно кто идёт мимо забора. А главное, можно затаиться и неожиданно выскочить. Обычно противник сразу пугается. Это очень смешно, когда из засады появляется серый, страшный волк. А ещё на этой скале хозяйка любит меня фотографировать. Устроим фотосессию «Я и мой гарем.» Вы же любите селфи? Сейчас все делают селфи!

Собаки дружно выстроились на скале. Хозяйка Каниса начала фотосъёмку. Как только она закончилась, Канис побежал показывать свои норы. Они были расположены между большими кустами мальвы. Потом привёл их к каморке охранников, пытаясь открыть зубами входную дверь и в этот момент, что-то громко плюхнулось прямо перед носом Марсю.

– Крыло голубя с косточкой! – Расширила глаза волчица. – Свежачок! Моё! – щёлкнула зубами, хватая его пастью.

– Что это? – обомлела хозяйка Марсю. – Это ворон Ворька подарок прислал?

– Это в его духе, – засмеялась хозяйка Каниса. – Смотри вверх. Он на крыше сидит. Подарками кидается.

– Вот это да! – Подивились все три хозяйки собак, задирая головы. С крыши на них косил глазом развеселившийся Ворька.

– Фу! – крикнула хозяйка Марсю. – Брось эту гадость! – и помчалась за волчицей. Крыло отобрали и выкинули за забор.

Собаки продолжили игру. Конти занялась мячиком с пищалкой. Канис и Марсю смотрели на неё и даже не делали попыток присоединиться. Волки не играют в мячики.

– У-у…а-а..и-и.. – раздался визг за забором, а следом мужской окрик: «Брось эту гадость!».

– Крыло голубя, – отозвалась хозяйка Марсю. – Кто-то его подхватил.

Все дружно бросились к забору. За забором молодой мужчина трепал за шкирку разноглазого, как и Конти, щенка хаски.

– Какой-й… классный! Сколько ему? – в три голоса заговорили хозяйки.

– Четыре месяца! – Гордо ответил мужчина, поднимая на руки вырывающееся, голосящее сокровище. – Охотничек.

Хозяйки потупили глаза и не стали ему говорить, кто виновник. Все знали, что это Ворька заварил кашу. Пока они разговаривали с мужчиной, собаки пошли по забору вынюхивать более достойных противников. Нашли. С другой стороны забора гулял огромный, чёрный, старый ротвейлер Чейз. Обычно Чейз подходит к забору и начинает ругаться с Канисом, в этот же раз, хотел было подойти, но передумал, узрев волчью стаю. Как Канис ни пытался вызвать его на дуэль, чтобы покрасоваться перед девочками, старый мудрый Чейз просчитал его манёвры, и на провокацию не купился.

Два с половиной часа Канис наслаждался обществом прелестниц. Пришло время расставания. Конти и Марсю повели к машине. Канис с подозрением покосился на кузов, и на всякий случай встал позади хозяйки. Его обуревали мысли: «Не увезут ли его снова? Пусть лучше девиц к нему привозят».

– Ха-ха… – засмеялась хозяйка Марсю. – За мамку спрятался. Ладно. Иди домой. Позже в гости поедешь, когда хозяева в отпуск соберутся.

Домой пришёл чуть живой. Упал прямо у порога. Встал только через пару часов. Перекусил и снова рухнул спать.

Ливень

Канис заметно повзрослел. Стал много серьёзнее, при этом не утратив непосредственности. Полюбил комфорт. Лето выдалось дождливое. Грозы залили Москву по самые шлагбаумы. В некоторых районах люди пробирались на работу вплавь и на машинах-амфибиях.

Канис вышел на прогулку. Через минуту его макушка намокла. Глаза заливали струи дождя. Промокли даже подштанники. Канис понял: «Дело швах. Погода дрянь.» Когда он был совсем юным, ливни его не пугали. Он обожал беситься под дождевыми струями. Сейчас же его голову буравили другие мысли: «Подмоченные штаны и репутация ни к чему хорошему не приведут. Только насморк можно заработать и больную спину к старости.» Если раньше хозяйка восхищала его полуторачасовыми прогулками по мокрой траве, то теперь стала вызывать недоумение: «А зачем гулять под грозой?». Телевизор нужно больше смотреть, да новости слушать. Вон, одного узбека под одиноким деревом, того… прошило молнией насмерть, а всё потому что мобильный телефон в металлическом корпусе в руках вертел. И она вертит, всё боится, какое-то сообщение пропустить, того и гляди притянет на себя какую-нибудь неприятность.

Канис водил хозяйку по газонам, с тоской оглядывая горизонт. На них надвигалась огромная чёрная туча, в середине которой золотыми осами вспыхивали злые молнии.

– Главное скорее дотащить её до объекта и там спрятаться у охранников под крышей, – потянул носом воздух. – Минут семь есть.

Они успели добежать до ворот, когда на землю упали первые, крупные капли воды, а очередная туча раскололась надвое над их головами. Канис дождался пока его отцепят от поводка и бегом кинулся под крышу. Там его уже ждал друг. Узбек Гайнулла, копатель огородов.

– Канис! – позвал Гайнулла. – Иди под крышу.

Канис радостно ворвался внутрь охранницкой каморки.

– И Вы идите сюда, – пригласил внутрь хозяйку. – Чего зря мокнуть? Пойдёмте погуляем по пустым этажам здания, пока не кончится дождь. И уберите свой телефон, только что труп с телефоном в руках по телевизору показали.

Очередной разряд молнии, заставил хозяйку присесть, а Каниса уйти вглубь здания. Все трое пошли бродить по этажам пустого здания. Дом тёмный. Сырой. В пустых комнатах ветер гуляет. В окна бьют струи воды, просачиваясь сквозь щели в старых рамах. Хозяйка поёжилась, но с интересом осматривала разные закоулки. Всё равно на улицу носа не высунуть. Канис побежал впереди всех. Он неоднократно здесь бывал и давно изучил расположение комнат на всех пяти этажах. Гайнулла шёл позади всех с большим фонарём в руках, подсвечивая самые тёмные углы.

– В этом доме только фильмы ужасов снимать, – прокатился эхом голос хозяйки. – А нам всё равно придётся гулять под дождём. Вот утихнет ливень и пойдём.

– Зануда, – думал Канис, снуя челноком между всеми. – Так и ищет приключений на свой зад.

Дошли до пятого этажа. Хозяйка приоткрыла старую, всю в паутине, балконную дверь. Показала рукой Гайнулле: «Смотрите! Здесь было голубиное гнездо! Птенцы уже давно вылетели. Похоже какая-то пара голубей выводит здесь детишек не один год.»

Они стали с Гайнуллой рассматривать гнездо. Канис под шумок смотался. Минут через пять раздался зычный голос.

– Канис! Канис! Где ты сучий сын!?

Послышался топот ног по лестнице. Канис стоя на втором этаже прислушался к звукам. Хозяйка бегала по комнатам. Минут через десять запыхавшаяся, лохматая, скатилась по лестнице.

– Куда ты убежал? Почему меня не подождал? – достала из кармана плаща поводок, прицепила его и потащила на улицу. – Пошли гулять. Ты свои дела не сделал.

– Сделал. – Запыхтел, упираясь всеми четырьмя лапами Канис. – Отстань, гангрена! Там сыро, мокро, противно.

Целый час она водила его по кустам и траве, но он так и не присел. Лишь когда совсем вымокла, встала в лужу, а её тапки залило водой по самые щиколотки, вылила из калош воду и повела его домой.

Утром их встречал у калитки Гайнулла. Хитро прищурил и без того узкие глаза.

– А я знаю куда вчера сбежал Канис. На втором этаже в самой дальней комнате нашёл. Я собрал пакетиком. Выкинул.

Канис сделал вид, что он ничего не слышит. Болтает всякое старый казах.

Прогулки с влчаками по Москве

На Красной площади

– А не погулять ли нам с волками по Кремлю? – донесся из трубки мобильного телефона энергичный голос Гали. – Часов в шесть утра. Погоду обещают хорошую. Без дождя. Выходной. Большая часть народу на дачах. На машине легко проехать, пробок нет. Туристы позже появятся. Живём в центре. До Кремля рукой подать.

– А что! Всеми лапами за! – Бодро ответила я, готовясь внутренне к очередной авантюре. – Созваниваемся в шесть.

Дома радостно сообщила мужу.

– Завтра утром я на несколько часов уеду, спи спокойно.

– Куда тебя несёт? – поинтересовался он.

– На Красную площадь. Влчаков поснимать.

– Фи-и-и-ть… – покрутил у виска пальцем. – Тебе психиатричку сейчас вызвать или завтра по факту?

– Ты ничего не понимаешь, – буркнула я, переводя часы.

На следующий день в пять утра, кое-как разлепив сонные глаза, туго соображая где я и зачем встала в такую рань, поползла ставить чайник. Канис приоткрыл один глаз, сонно следя за моими перемещениями по квартире, только что лапой у виска не покрутил. Однако узрев, что беру фотоаппарат, встрепенулся. И вот в шесть часов утра мы гуляем на собачьей площадке, ожидая приезда Гали с волчицей Марсю.

Мы дали немного собакам побегать и отправились на съёмки. Через десять минут подъехали к Красной площади. Дружной толпой выкатились из машины и наткнулись на кучку военных, которые неторопливо огораживали площадь решетками.

– Нельзя? – спросили у молодого лейтенанта.

– Нет, – строго ответил он, отступая на шаг, ибо, рядом встала Марсю.

– Придётся идти в обход, – сказала Галя, сворачивая в переулок.

Только свернули к огромной церкви, услышали церковное пение. Посередине огороженной улицы стояла большая толпа поющих прихожан во главе с крупногабаритным батюшкой. Пристроившись к одному из прихожан, мы поинтересовались.

– А что сегодня? Праздник какой?

– День ВДВ! – Ответил солдатик проходивший мимо.

– Всё равно поснимаемся. – Сжала упрямо губы Галя.

И мы направились мимо ГУМа в обход церемонии. Подобрались с другой стороны площади, где ещё до конца не огородили.

– Жаль не удастся на фоне храма Василия Блаженного посниматься…

– Удастся. – Улыбнулась Галя. – Попробуем попросить пустить нас на краешек площади на несколько минут.

Мы двинулись к патрулю, выставив вперёд собак.

– Девушки! – Строго сказал старший. – Вы не слышали про правила выгула собак? На площадь нельзя.

Но когда же мы отступали?

– Мы в Москве один день. Приехали на собачью выставку. Собак оставить негде. Очень хочется, Красную Площадь посмотреть, – тихим голосом сказала Галя.

– Ладно, – махнул рукой патрульный. – Только быстро.

– Мы мухой… – Заверили его, бросившись по очереди щёлкать друг друга. Через пару минут нас и след простыл. Двинулись дальше. Подошли к арке, что на выходе с площали. Я встала с Канисом и Марсю в проёме. Нам и оставалось-то щёлкнуть пару раз затвором, но тут из малюсенькой часовеньки, что рядом, вышли две гламурные дамы, страшно занятые собой. Если остальные люди нас почтительно обходили, то здесь был вариант слепо-глухо-немых инвалидов.

– Ой-й… я кажется сломала об алтарь ноготь… – медленно тянула голосом длинноволосая шатенка, наступая Канису на хвост. – Даже не знаю, как мне теперь хо-о-дить. Надо салон красоты искать. А здесь везде дорого-о…

– Ну мо-о-о-жет обойдётся? – Расширила глаза блондинка, – толкая бедром Марсю.

Волки напряглись, заняв выжидательную позицию. После второго толчка, Канис собрался объяснить, что он тут гуляет со своей дамой, и ему совершенно не интересны когти незнакомых ему «сук». Шли бы они своей дорогой, пока остальные не обломали.

– Девушки… – Замычала я. – Отойдите в сторонку на несколько шагов, пожалуйста…

– С чего это? – Вспыхнула обидой шатенка, продолжая мять в руках сломанный коготь, и только тогда опустила глаза.

– Ой-й… Волки!

Обеих сдуло ветром.

А мы решили пойти в Александровский сад. Полвосьмого утра. Народ начал прибывать. На улицах появились люди в голубых беретах и тельняшках. Многие были одеты в них целыми семьями. Нужно было действовать быстрее. Но сколько же внимания было направлено на нас. Со всех сторон доносились голоса: «Волки! Волки в центре города!» И только одна полуслепая старушка брякнула: «Обожаю служебных овчарок. Таких нынче не делают.»

Около церкви чёрный кот загляделся на голубя и не заметил приближения нашей группы. Влчаки мало звуков издают, а уж когда охотятся и подавно молчат. Канис с Марсю натянули поводки буравя янтарными глазами зазевавшегося котейку. Складывалась пищевая цепочка по классическим трудам сэра Чарльза Дарвина: кот за птичкой, волки за котом. Оба влчака переживали, кто из них вперёд успеет поймать жертву. Кот заметил нашу группу, когда мы уже практически подошли вплотную. Влчаки ходят бесшумно, мы топали как слоны. Обернувшийся кот, почувствовав что-то неладное, с ужасом узрел две раскрытые волчьи пасти с высунутыми языками. У бедолаги случился приступ страха. Времени на шипение и выгибание спины не оставалось. Последнее что мы видели, подъезжая к месту охоты, сверкающие чёрные пятки. Голубь благополучно упорхнул. Мы лишили кота завтрака. Влчаки расстроились и побрели дальше. Им самими эти съёмки уже осточертели.

В малюсеньком переулочке, почти примыкающем к Красной площади и Александровскому саду, им все же повезло. Рыжая с белыми пятнами кошка намывала себе хорошее настроение, наблюдая как полицейские ставят оградки вокруг площади. Ничто не предвещало плохого дня. Кошка знала, что здесь практически не бывает собак, и была абсолютно спокойна. К ней волки подкрались более профессионально. Лишь шестое чувство подсказало ей, что не бывает всё гладко в такой славный день, и она обернулась. В этот момент два оскалившихся волка молча встали на дыбы. Это мы их сдерживали. Глаза у кошки сделались с грецкий орех, уши прижались, она сложилась пружиной и выстрелила в сторону полицейских с оградками в руках. Те увидев кошку, бросившуюся к ним в ноги, подняли глаза, упёрлись взглядом в стоящих на задних лапах волков, побросали оградки и вместе с кошкой ретировались вглубь площади, что-то нервно говоря по рациям. Настроение у всех заметно улучшилось, и мы пошли дальше.

Спустились к фонтанам в Александровском саду. Там тоже гуляли полицейские и солдатики. Мы огляделись и стали фотографироваться у фонтана с огромными лошадями. Собрали небольшую толпу людей, которые тоже активно щелкали фотоаппаратами. Один из подвыпивших мужчин в толпе не выдержал:

– Это овчарки такие.

Ему стали возражать:

– Вы на глаза их посмотрите! Это волки!

Мужик не сдавался:

– Я всю жизнь занимался овчарками и знаю какими они бывают.

Мы даже не стали вступать в дебаты.

А потом Галя показала рукой в сторону: «Там красивые цветы. Пойдём туда.» И мы потащила влчаков в цветущий крупными желтоватыми шапками из мелких цветов кустарник. Но и тут случился казус. Какой-то молодой мужчина заприметил Галю в кустах, и решил с ней познакомиться. Подошёл с задней стороны кустарника и перегнувшись через кустарник обратился:

– Девушка!

– Чего тебе, идиот!? – рявкнул Канис.

В лицо ухажёра уставились две пары волчьих глаз. Марсю молча поблескивала клыками. Нет. Это не ветер гнул до треска кусты. Это Галин ухажёр с треском продирался сквозь растительность, унося ноги в неизвестном направлении.

– А не сходить ли нам к старику с золотой рыбкой? – предложила Галя. – Загадаем желание. Там даже можно прыгнуть на маленький островок.

На подходе к рыбке, нас перехватили трое полицейских. Мы сначала подумали, что нас хотят повязать и выдворить из Александровского сада, но оказалось, что они крайне заинтересовались собаками. Пришлось остановиться и долго-долго рассказывать о породе ЧВС. Главное, что их интересовало, годятся ли эти собаки для армии? Мы подарили им календарики с изображением влчаков, пообещали помочь с щенками, а сами полезли к деду с рыбкой. Собаки напились водички, кстати, Каниса прослабило на следующий день. Потом он залез на ногу старика и, видимо, загадал желание.

На Манежной площади стояла тишина: ни прохожих, ни звуков машин, лишь ярко-голубое небо и ласковое утреннее солнышко.

– Придумала! – сказала Галя. – Сфинксы. Московские сфинксы. Питер весь в львах, а у нас Москва будет в волках.

– Ну их же ещё нужно уложить… – загнусила я, – не так-то это просто в незнакомом месте.

Галя улыбнулась уголками рта.

– Попробую. Потом ты.

– Я?

– Ты. Пошли.

– Галя! Ты волшебница! Даже Канис не спорит с тобой. Расскажи свои секреты?

– Потом, – махнула рукой Галя. – Волки! Что языки вывалили? Ещё много работы. Идёшь в-о-он… на ту лестницу. Ставишь их и улыбаешься. – Вскинула руку Галя. – Молодец! Теперь идёшь к барьеру. Подводишь собак. Я их позову. Пусть они высунут головы между колоннами.

– Я не самоубийца! – Рявкнул Канис.

– Надо! – Подпихнул коленом под хвост.

– Устал я от ваших съёмок. Пить хочу. Домой хочу. Спать хочу. – Забурчал Канис, пытаясь приложиться на асфальт.

На самом деле отдых требовался всем. Мы решили отойти немного от Манежной площади, найти летнее кафе. Оно оказалось совсем рядом. Народу никого, лишь два американца за столиком пьют кофе, да девица с розовыми волосами, кушает розовые пончики, видимо, рассчитывая на внимание американцев.

Галя опустилась на стул, разложив вокруг себя волков. Я бросилась щёлкать фотоаппаратом.

– Wow! Wow! – раздалось за нашей спиной. Американец, который постарше, стоял размахивая руками. Я испугалась, что Канис на него среагирует и уже приготовилась его спеленать голыми руками, но он жестом остановил, показывая рукой на фотоаппарат. Мы его поняли: «Давайте я сфотографирую вас с собаками». Передала ему фотоаппарат и села рядом с Галей. Американец задорно хихикнул. Он был единственным американским поданным увидевшим на Красной площади настоящих, а не бутафорских волков. Волки, конечно, не медведи… но тоже ничего. Теперь он имел полное право приехать на родину, и подтвердить факт наличия диких зверей в самом сердце Москвы.

– Сheese! Cheese! – щёлкнул пальцами.

– Чи-и-и-из… – протянули мы с Галей, показывая шестьдесят четыре зуба на двоих.

Марсю недоверчиво, отодвинулась вглубь стула. Она была более осторожна, нежели пуленепробиваемый Канис, развалившийся отдыхать, невзирая на всяких засранцев-иностранцев.

– Бу-у-у-м, бу-у-у-м… – загудело в небе. По земле пошла вибрация. Это в честь праздника зазвонили колокола. Канис сложил губы трубочкой и завыл, стараясь перекрыть колокольный звон. Вот это был фурор! Аншлаг! Люди, идущие мимо стали, как вкопанные. Американцы от восторга проглотили языки смотря на сие действо расширенными от восторга глазами. Канис самозабвенно пел волчью песню. Это было отличное сольное выступление. Именно после него мы с Галей выхлестали по поллитра вкуснейшего кофе.

Влчаки и Сталин

После завершения концерта. Мы откланялись американцам, которые вертели в руках планшеты, проверяя запись, и пошли к своей машине. Метров через сто нам пришлось протереть глаза. На стуле возле кафешки, с характерным прищуром, сидел Иосиф Виссарионович Сталин, внимательно оглядывая нашу странную группу.

– М-м… – замялись мы. – А можно сфотографироваться с Вами и с волками?

– Можно! – Ответил он. – Только трубку возьму.

– Ух-х… выдохнули мы с Галей! Сталин как google: ты ему слово – он тебе ссылку.

– Сто рублей! – сказал Иосиф Виссарионович. – Бесплатно не могу. Недавно с Лениным поссорился. Один работаю. У меня семья. Своё хозяйство с курами. Жить на что-то надо.

Мы протянули сторублёвую бумажку.

– Приходите ещё, – весело подмигнул Иосиф, целуя Галину ручку.

– На Сталина сто рублей не жалко. – Решили мы и отправились к машине.

Домой не хотелось. Решили ещё погулять. Сели в машину и отправились на Гоголевский бульвар, где находится один из красивейших памятников в Москве писателю Михаилу Шолохову. Создателю произведения «Тихий дон», нобелевскому лауреату. Это огромная бронзовая скульптурная композиция. На каменном постаменте бронзовая лодка. В ней в ватнике сидит Михаил Шолохов. На постаменте нанесена памятная надпись: «Михаилу Шолохову». Сам постамент является частью композиции и представляет собой реку, по которой в лодке плывет писатель. А за его спиной в реке плывут лошади. Они, разбившись на две группы, расплываются в разные стороны, символизируя разделение Российского народа на красных и белых во время гражданской войны в начале двадцатого века. Там же есть фонтан, имитирующий течение реки. Лошади преодолевают течение. Заканчивается скульптурная композиция памятника бронзовой скамьей. Вот в такое красивое место мы и отправились. Собаки с удовольствием топтались в воде и много пили.

Последним пунктом нашего назначения был Петровский путевой дворец в Петровском парке. У него очень интересная история. Он был построен по приказу Екатерины II в 1776—1780-х годах в честь успешного завершения Русско-турецкой войны 1768—1774 годов как резиденция для отдыха знатных особ после долгой дороги из Петербурга в Москву (отсюда его название – «путевой») на подъездах к Москве по проекту архитектора Матвея Казакова. Под его строительство были выделены пустующие земли, принадлежавшие в те времена Высокопетровскому монастырю. Путевой дворец на дороге, соединяющей две столицы, изначально задумывался в качестве резиденции для важнейших особ, которые могли бы передохнуть в нём после долгого пути из Петербурга и проследовать в Московский кремль с особой пышностью, хотя сама Екатерина II остановилась во дворце в первый раз только в 1787 году. По сохранившемуся преданию, императрица отослала личную свиту и караул и осталась во дворце «под охраной своего народа», что привело к массовому стечению народа и чуть было не послужило причиной давки.

В 1797 году перед своей коронацией в Путевом дворце гостил император Павел I – сын Екатерины II. С той поры дворец стал постоянным свидетелем официальных церемоний коронования: по дороге из Петербурга здесь останавливались русские государи перед венчанием на царство.

Значительным в судьбе дворца ознаменовался год 1812-й: во время Отечественной войны 1812 года после начала великого пожара в Москве и поспешного отвода французских частей император Наполеон некоторое время держал ставку в Путевом дворце. Наполеон прибыл во дворец 3 сентября и находился в нем четыре дня. Во время наблюдения за московским пожаром из окна у императора обгорели волосы. После окончательного бегства Наполеона дворец был разорён: восстановительные работы начались только при Николае I и продолжались более 10 лет.

В путевом дворце, на квартире у приятеля Д. Розена (его семейство занимало во дворце казённую квартиру), останавливался М.Ю.Лермонтов. Он писал: «Я здесь принят был обществом по обыкновению очень хорошо, – и мне довольно весело… От здешнего воздуха потолстел в два дни».

В 1896 году во время коронации императора Николая II в результате давки произошла массовая гибель людей на Ходынском поле, напротив которого был поставлен Путевой дворец. Именно здесь – Николай II принимал депутации от крестьян и варшавских дворян, вместе с императрицей присутствовал на обеде для московского дворянства и волостных старшин в день той великой трагедии.

В 1920 году Петровский путевой дворец был передан Военно-воздушной инженерной академии им. Н. Е. Жуковского. В годы Великой Отечественной войны академия была эвакуирована в Свердловск, а во дворце размещался штаб Авиации дальнего действия и штаб 18-й воздушной армии.

Внутрь мы не ходили, а вокруг стен побродили и пофотографировались. Марсю нашла злачное местечко, в виде тухлой полуразложившейся рыбины, и от души надушилась. Запах её духов, ещё долго преследовал нас. Наша прогулка продолжалась шесть часов. Учитывая, что встали мы в пять часов утра, к двенадцати дня мы валились с ног и лап. Наше путешествие окончилось. Мы поехали домой, с желанием организовать новый фото-маршрут.

Укус

Никогда не знаешь, что ждёт тебя в пути. Мы возвращались с дачи. Обычно сойдя с электрички, мы идём до дома несколько остановок пешком, чтобы Канис успел сделать все дела по дороге и не выходить с ним на ночь. Вот и в этот раз мы уже дошли пешком от Москвы-Товарной до Таганской площади и встали на светофоре. Народу собралось много. К нам подошёл молодой мужчина спортивного вида и стал расспрашивать о породе. Как и обычно стала ему пересказывать отработанный за три года текст.

Неожиданно сзади раздался знакомый женский голос: «Ну-у… наконец-то». По спине Каниса от надхвостья до ушей пробежала лёгкая женская рука. Перед нами появилась хозяйка самого крупного в нашем районе маламута Форе.

Инна давно присматривалась к влчакам и хотела завести себе такого же, но позже. Форе не принимал других собак, гулял только с девочками, которых давно знает. По сути так же, как и Канис. Естественно, они с Канисом изначально конфликтовали. Оба сильные, уверенные в себе кобели. Секунда и…

– Ай-й… – Схватилась за плечо Инна. Канис за долю секунды встал на дыбы и молча передними зубками хватил её. Сдержал его только строгач, и моя запоздалая на долю секунды реакция. Народ брызнул в разные стороны. Мужчину сдуло первым. Инна, несмотря на испуг, сказала:

– Я сама виновата. Не надо лезть к чужим собакам, тем более, что от меня пахнет Форе. Не волнуйтесь. Всё в порядке. Синяк. Крови нет.

Я её встретила через несколько дней и все же попросила подробнее рассказать об укусе. Оказалось, у неё не синяк, у неё ровный надрез кожи в несколько сантиметров, сделанный словно бритвой. При этом тонкая розовая кофточка оказалась абсолютно целой. Ни одной дырочки, а вот бюстгальтер в лоскуты. Сам надрез неглубокий, затянулся быстро.

– Инна. Вы, наверное, разочаровались в влчаках?

– Вовсе нет, – ответила она. – Даже наоборот.

Развивать эту тему дальше не стала, выводы были сделаны.

Влчаки действую молниеносно, это надо знать. Влчаки серьёзные собаки, требующие большой ответственности от владельца. И ещё один момент. Почти во всех таких случаях виноваты люди, даже собачники, не всегда ведут себя правильно. Здесь сыграли свою роль несколько факторов: посторонний мужчина (раздражитель), неожиданные движения по спине собаки, запах врага. А я не успела вовремя отреагировать. Влчак оказался быстрее.

Билет на самолёт возбуждает больше надежд, нежели лотерейный

Очередной отпуск мы планировали заранее. Поначалу хотели снова взять билеты на белый теплоход в сторону острова Соловки. Однако, муж засомневался:

– То Валаам, то Соловки. Любишь собирать анекдоты про Сталина? Все Соловки ими забиты. Давай махнём в Азию.

– В Китай?

– В Вьетнам!

– В Сайгон?

– В Хо Ши Мин. Нынче Сайгон переименовали.

И я кинулась рыть информацию про Вьетнам. В туристическом агентстве «Коломбина», туда я попала по протеже начальника объекта, где мы гуляем с собакой, мне вежливо намекнули, что летом в Хо Ши Мине идут муссоны, ибо, миром правят: фасоны, муссоны и масоны. Туда нужно лететь зимой. В августе есть только одно место без дождей – это центральный Вьетнам. Город Нячанг.

Сказано сделано. Мы оформили документы и тут встал вопрос, куда на двенадцать дней пристроить нашего влчака? В прошлогодний отпуск он тяжело пережил расставание с нами, и я поняла по какой причине. С одной стороны, Канис уехал на свежий воздух в лагерь скаутов к дрессировщице Лене. Там ему светили: режим, длительные прогулки, свежий воздух. С другой, вольер на участке, ночёвки в клетке, ибо, скаутов у Лены в летний период много, и не все они ладили между собой. Канис грыз прутья, выл, бунтовал. Он вырос в квартире и не желал тёмной ночкой сидеть в одиночке.

За несколько месяцев до поездки я начала тихонечко приставать к хозяйке волчицы Марсю с просьбами обогреть на парочку недель моего охломона. Она сразу согласилась. Плюсов много: жить в квартире с подружкой, длительные прогулки, круглосуточные любовь и ласка.

Прежде чем отдать его на длительный срок, Галя забирала Каниса на сутки к себе домой, чтобы проверить, как он себя поведёт. У неё большая семья: маленькая дочка, муж, брат, мама в инвалидной коляске, кот, маленький дворянин Шлёпа и волчица Марсю. Он должен был со всеми наладить контакт.

Всё прошло замечательно. Канис вписался в обстановку, но всё время собирался домой. Подходил к дверям. Царапал когтями дверь. После первого заезда в гости, он стал с опаской садится в Галину машину, подозревая всякие подлости с моей стороны. Поэтому ради него мы организовали за неделю перед отъездом совместную длительную прогулку в песчаные карьеры. Там он должен был подружиться с хаски Конти, лучшей подружкой волчицы.

Настал день расставания. Галя должна была забрать Каниса после вечерней прогулки. Мы пришли на объект. Канис радостно носился, облаивая проходящих за забором кобелей, я мысленно грустила. Сердце болело.

Как опытный владелец влчаков, зная их тонкую, ранимую натуру, Галя поступила хитро. Заехала после работы домой, взяла в машину Марсю и приехала к нам. Канис очень обрадовался подружке и ещё с полчаса они весело бегали. К машине подошёл настороженно. И я осознала, что он уже давно всё понял. Пришлось его поднимать почти на руки, быстро запихивать в багажник к волчице, и утирая слёзы рукавом быстро уходить.

Как в такой ситуации поступит опытный собачник? Галя не повезла Каниса и Марсю домой. Она пошла с ними гулять дальше. Полночи влчаки носились по собачьей площадке, куда привели Конти. После такой прогулки Канис съел десять кусков мяса, поцеловал Марсю в нос и отрубился.

Утром Гале нужно было на работу. Оставлять Каниса один на один с бабушкой в инвалидной коляске было страшновато. Вариант с Красной Шапочкой не возбуждал воображение. Галя решила взять Каниса с собой на работу, благо у неё был отдельный кабинет. Погуляла с собаками. Привела домой, свистнула Каниса. Тот поняв, что зовут его одного, решил для себя «В гостях хорошо, а дома лучше», облизал мордочку волчицы и припустился к машине. Быстро в неё запрыгнул и развалился, предвкушая поездку в родные пенаты. Галя, сдерживая хохот поехала на работу.

Влчак произвёл фурор. Рабочие-узбеки, молясь аллаху рассыпались в разные стороны с криками: «Волк! Волк!». Уборщица по этажу, заслышав глухой рык, прикрылась ведёрком с тряпкой и растворилась в анналах многоэтажного здания. Галина начальница вышла посмотреть на собачку и в ужасе закрылась в собственном кабинете. Пройдясь по пустынному коридору, Галя осознала: «Сегодня её звёздный день. Это у неё будут отпрашиваться на обед, в туалет, пораньше с работы.» Все двери, пока они шли по коридору, были наглухо закрыты. В кабинете она поставила в углу клетку и загнала туда волка. Первой в дверь её кабинета робко постучалась начальница. В её руках маячил фотоаппарат.

– Можно я его сфотографирую? Хочу домой картинку отправить.

– Отчего же нет? Достать его из клетки? – спросила Галя.

– Не надо-о… – глубокомысленно ответила шефиня, щёлкая затвором фотоаппарата. – Пусть так сидит. У нас клиенты ходят.

Через час Канис стал «фотозвездой». В Галин кабинет потянулась дорожка из страждущих сфотографироваться рядом с волком в клетке. Рабочий день превратился в съёмочный.

Поначалу Канис порыкивал на всяк входящего, потом притомился и устало смотрел на очередные сандалии возле его клетки. Через пару дней пёс окончательно понял: «Меня бросили. Надо приживаться.» Дело пошло на лад. Во-первых, он всё время был с подружкой Марсю. Во-вторых, его практически не оставляли одного, он всё время был при Гале. В-третьих, он ездил с Галей к себе домой за мясом, которое хранилось в холодильнике, и таким образом навещал кошек Джойку и Ульси. В конце концов, уразумел: «Хозяева вернутся. Просто надо ждать».

Излишне говорить, что всё время поездки я висела в бесплатном Wi-Fi везде, где можно было подключиться, переговариваясь с Галей через фейсбук.

Двенадцать дней пролетели незаметно. Снова десятичасовой перелёт. У нас получился одиннадцатичасовой. Сдвиг по времени на четыре часа назад. Больная голова и коричневая рожица.

Во Вьетнаме всё время нашего пребывания температура в тени в полдень составляла 43—44 градуса. Мы попали в самое жаркое время. Оно считается не сезонным для русских. Зато китайцы чартерами по два в день «Пекин-Нячанг», заполнили всё вокруг. Редко в гостинице за завтраком можно было увидеть славянское лицо. Кругом китайцы с палочками наперевес. Метут за обе щеки с утра пораньше рисовую лапшу. Кивают головками, здороваются по-вьетнамски: «Синь тяу». Ну и мы в ответ: «Мяу-мяу» и за омлетом с сосисками. Налопаемся и в автобус на экскурсии. На одной из них у меня приХватизировали соломенную шляпку, привезенную из Москвы. Но это мелочи. Узнала много интересного. У вьетнамцев особое отношение к собакам и кошкам. Нячанг находится на юге Вьетнама. Местные жители не едет собак и кошек, но… на юге много северян, которые считают этих животных деликатесами. Они содержат целые собачье-кошачьи фермы. У них есть поговорка «Все наши животные на столе». Они даже крыс едят. Поскольку их достаточно на юге из-за того, что Нячанг считается одним из лучших морских курортов, они устанавливают свои правила. В городе уличных животных, практически, нет. Несчастный померанский шпиц, которого мы увидели у русской хозяйки местной лавчонки, привёл нас в восторг и ужас. Северяне всё и всех уже съели или не доели. Шпица нужно было беречь, аки, золотой слиток. Лакомый кусок, смотрелся особенно забавно, в сочетании с улыбчивыми, мирными с виду, азиатами. Но все не так страшно.

В городе встретили мужчину выгуливающего породистого ротвейлера на коротком поводке. Чуть позже нам повстречалась привязанная к колесу мопеда собака полицейских. Очень симпатичный пёс. Когда стала его фотографировать, помахивал мне хвостиком. А стоит выехать за город, выясняется, что у местных жителей, которые крайне бедны, почти у всех есть во дворе собаки. При этом в городе полно ресторанов специализирующихся на приготовлении собак и кошек. Обычно у них перед рестораном висят большие щиты с изображением овчарки рядом с котенком. Увидев такой в первый раз подумала, что это зоомагазин.

А ещё они верят, что собачье мясо укрепляет мужскую силу и в нем много протеина. Если собачка бегает бесхозная, ей дорога на стол. Есть люди, специализирующиеся на воровстве собак для ресторана. Им за это платят хорошие деньги владельцы заведения. Министр здравоохранения Вьетнама выносил этот вопрос на государственном уровне: «Надо поставить на учёт всех собак и кошек. Они пропадают. Едят их что ли?» Едят! Ещё как едят!

Переживала за Каниса и кошек. Как выяснилось по приезде, Канис вполне себе прижился в новой семье. Крепко сдружился с Марсю и хаски Конти. Несколько раз ездил с Галей на работу, ибо, не желал оставаться один. Обаял Галиного мужа, который совсем не собачник. Произвёл неизгладимое впечатление на Галину начальницу и сотрудников.

Встреча с Канисом состоялась в час ночи в день прилёта. Как только мы сошли с трапа самолёта, позвонила Гале. Решили сразу вернуть его в родные пенаты. Как она состоялась? Пёс налетел вихрем. Почти сшиб меня с ног. Четверо суток не отходил ни на шаг. Если выходила в магазин выл. Оправдывалась долго.

Фирсановка. Лошади и волки

Фирсановка. Съёмки.

Тема «Волки и овцы», тьфу, «Волки и лошади» не раз будоражила моё воображение. Особенно, после просмотра видеоряда с влчаками пасущими овец, где они себя проявили на глазах у изумлённой комиссии почти профессиональными убийцами. Жертв не случилось, но, если бы их вовремя не остановили, не обошлось бы. А началось всё так.

Затрезвонил мобильный телефон, взяла трубку и услышала молодой, незнакомый, задорный мужской голос.

– Алло! Добрый день Меня зовут Стефан. Мы (группа лошадников), очень хотим посниматься с вашими волками. Нам о вас рассказал фотограф, который нас уже давно снимает. Это возможно?

– Конечно, – бодро ответила я.

В голове же вертелись опыты дрессировщицы Лены, отправившей двух волчиц проверять наличие у них пастушеского инстинкта. К тому же добавлялись впечатления от предыдущих съёмок в Ашукино, где папа Каниса – Эйнар, пытался взять зубами лошадь в одиночку. Меня будоражили смутные сомнения: в Ашукино жеребец, в овчарне баран…

Любые съёмки на природе риск, об этом всегда нужно помнить, но и предложение было заманчивым. Фотограф замечательный, опытный, давно знакомый. Надо ехать.

Вторая половина буднего дня не самый лучший вариант для выезда из Москвы, но так сложилось. В поля за Фирсановкой нам нужно было прибыть к четырём часам дня. А у нас всё не складывалось. Галя с Марсю не успевала заехать за нами с Канисом (нужно было забрать дочку с продлёнки), и нам пришлось с ним тащиться к ней по бульварному кольцу на троллейбусе. Троллейбус оказался переполненным. На половине дороги застрял на сорок минут. Прибыли к Галиному дому все взмыленные и уставшие.

Потом позвонила хозяйка молодой волчицы Ауки, которая тоже добиралась своим ходом в метро и на электричке аж до самой Фирсановки. Она пребывала в растерянности. Отменили все электрички. Она не может доехать. После недолгого совета, мы решили забрать её от метро.

Итого в машине у нас оказалось: три волка, маленькая девочка Ксюша, три хозяйки. Останавливали ли нас по дороге? Нет. Какой дурак полезет к машине из которой торчат три волчьи головы. В итоге мы опоздали. Фотограф ждал нас у железнодорожной станции и как только мы добрались, тут же потащил нас за собой в поля.

В поле Игорь радостно сообщил: «Сейчас прибудут конники, расслабляться некогда.» Потом сообщил, что он выпускает из машины своего пса Моноло, а мы должны выпустить из машины волков. Я пришла в тихий ужас. Канис кобелей на дух не выносит. Любых. Перспектива драки с огромным немцем никак не радовала. Игорь же был спокоен, как перегревшийся на солнышке кот.

– Выпускай своего! – И открыл свою машину.

Канис и Моноло мгновенно встали друг против друга. Оба вздыбили шерсть, оскалили зубы.

– Мой драться не будет, – сказал Игорь. – Он и так весь в шрамах. Недавно подрался. Сейчас ему не до этого.

И тут они сцепились. Мы громко закричали… Чудо! Кобели разошлись. Только мы выдохнули, как по полю покатился серый комок. Волчица Марсю попыталась надрать холку юной Ауке. Очнулись от топота копыт. К нам из лесочка скакала галопом группа всадников: два юноши и три девушки. Перепуганная Аука сорвалась с поводка и бросилась в лес. За ней побежала Наташа.

Всадники спешились с интересом разглядывая волков. Фотограф Игорь времени зря не терял, вколачивая по обеим сторонам дороги здоровенные колья, к которым нужно было привязывать собак. Времени до захода солнца оставалось не более полутора часов.

Поскольку Наташа исчезла в лесу, мы привязали к одному колу на обычные поводки Каниса и Марсю. Немца Моноло засунули в машину. Стали смотреть, как влчаки реагируют на лошадей. Наездники по очереди проезжали мимо них. Собаки оставались спокойными. Съёмки начались. Игорь включил голосовой рупор.

– Встали на позицию! Скачем галопом. Хозяева влчаков отбегают в сторону и привлекают их внимание. Что они стоят с выпученными глазками? Движение! Мне нужно движение. Лошади скачут, волки встают на дыбы. Наездники не боятся волков, наездники борются с ними. Ну ты же красивый парень! Работай лицом! Ну и что, что волки, а ты держи лицо! Хозяева собак! Привлекаем к себе внимание. Интенсивнее, интенсивнее. Времени мало. Солнце заходит. Колья крепкие, не волнуйтесь. Ближе, ближе к волкам. Надо к кобелю Моноло подвести. Пусть позлится. Вот же хитрец Моноло! Не идёт к волку. Начали!

Мы с Галей дружно заулюлюкали, привлекая внимание наших собак. Первый всадник пошёл! Второй пошёл. Когда пошёл третий, Канис одним щелчком перегрыз поводок. Еле успела перехватить. Пришлось всё приостановить. Галя достала из машины металлический трос с огромным замком. На этот раз его зафиксировали намертво. Он попробовал трос на зуб, понял: «Не перегрызть.»

Всё это время Наташа бегала по лесу в поисках Ауки, которая залегла где-то в кустарнике. Она добежала до людей, жаривших шашлыки на окраине поля, спросила не видели ли они серую собаку, те показали в чащу. Нашлась Аука минут через сорок. Вышла из леса сама.

Съёмки продолжились. Ауку привязали к отдельному колышку напротив Каниса с Марсю. Ребята скакали по одному и группами. Игорю нужны были разные ракурсы, он попросил перенести кол с влчаками на другую сторону от тропы в высокую траву. Мы с Галей выдернули руками кол и перетащили собак. Ауку посадили рядом, на отдельный кол вне досягаемости Марсю. Ха-ха… Не знаю, что делал в траве Канис, но… через несколько минут по полю в разные стороны побежали три волка. Каким образом он освободил сук и себя, никто не понял. Побежали полбеды. Канис не издав ни звука, неожиданно свернул в сторону одной из лошадей и резко прибавил ход, погнав Стефана, точнее кобылу, на которой он восседал.

Марсю увидев начало загонной охоты, мгновенно сообразила, как ей действовать и зашла с другой стороны лошади. Лошадь начала вскидывать копыта. Стефан пришпорил бока. Мы кричали с Галей дурными голосами, но влчаки не отзывались. Лишь через пару минут, видимо, поняв, что они не догонят добычу, вернулись с высунутыми языками.

Игорь снова выпустил Моноло. Я мысленно приготовилась к драке. Не угадала. Кобели словно не замечали друг друга. Ни один ни другой не подходили, соблюдая дистанцию. Это меня сильно порадовало.

Затейник Игорь решил снимать конников по одному с тремя волками в руках. Конники снова спешились и начали тянуть спички с кого начинать? После загонной охоты, мало кто желал идти первым. Как ни странно, именно Стефан, спешился первым, взяв в руки поводки. Мы с Галей отошли на расстояние и стали звать собак. Марсю пыталась ещё разок приложить Ауку. Канис следил за Моноло. Стефан собак удержал, что было сложно. В одной руке у него был повод с лошадью, в другой три влчака. Потом пошли по очереди все остальные. Пару девушек Канис притащил ко мне вместе с лошадью, но в целом всё прошло замечательно.

Следующим этапом был галоп лошадей по проселочной дороге с бегущими по бокам волками. На исходную позицию (метров триста), отошли конники, Галя с Канисом и Марсю.

Ауку решили пожалеть, она и так набралась впечатлений и клещей, как выяснилось позже. Это были её первые в жизни съёмки.

Я осталась на месте и стала звать собак. Лошадей пустили в галоп. Канис до того расстроился, что не видит меня за крепкими задами лошадок, что обогнал всю группу, немало изумив наездников. Мы это проделали несколько раз.

А потом наездники нас поблагодарили и ускакали в лес. А мы остались сниматься. Смеркалось. Игорь не переставая щёлкал затвором фотоаппарата: волки в высокой траве, девочка Ксюша и волки, волки с хозяевами. Лишь когда совсем стемнело, мы засобирались домой.

В машине Наташа сняла с себя не успевшего присосаться к её шее клеща. Дома нашла клеща и на Ауке. Ехали назад очень долго, застряв на Ленинградском шоссе в часовой пробке. Опять у метро Войковская (там нет эскалатора) высадили Наташу с Аукой, а сами покатились в сторону Таганки. Так прошли ещё одни съёмки.

Курочка

Что значит сожрал курицу? Только понюхал! Не понимаю, чего так кричать? Она стояла такая светлая, одинокая, тёплая, никому не нужная… У кого ненасытная утроба? У меня? Посмотрите сколько вы сами едите. Ваша семейку не прокормишь. Худеть пора. Оно полезнее для здоровья. Глаза честные? Да. У меня глаза честные. Не скрываю. Морда треснет? У меня? Это у хозяина треснет, если его такими курами кормить. Пусть на овощи налегает. Сама говорила ему: «Мол, холестерины всякие, жареного нельзя, только варёное». Я вас избавил от лишних жиров. Вы втроем кого угодно слопаете. В одного волка столько не влезет. Я ваш личный врач-диетолог. Кормить нечем? Хозяина? Пусть на охоту сходит, а то сидит перед компьютером и ждёт пока ему курочку на блюде поднесут. Нет курочки – нет проблемы. Что у меня с глазами? Не-е… из орбит не повылазили. Знаю ли я стихотворение «У попа была собака, он её любил»? Не-е… не знаю. Ну я пошёл спать. А ты поплачь, поплачь. Курочку не вернешь. Какой-то комок перьев для любимого сыночка пожалела. Я тебе крысу поймаю. Не хочешь? Тогда голубя. Тоже не хочешь? Ну не расстраивайся так. Почеши мне брюшко, а то я быстро ел, курица колом стоит. Глядишь и сама успокоишься. Сама знаешь – животные стресс снимают. Хватит, хватит чесать. Дай поспать. Курлы-курлы…

Храбрый Фафик

Йоркширский терьер Фафик собачка с довольно маленькой головкой, маленьким компактным тельцем, крепкими устойчивыми конечностями, гордый, смелый, размером со средний ботинок. Живёт в генеральском доме, в большой квартире со своими хозяевами. Его главный хозяин сын генерала, по-военному строг, обладает твёрдым характером и внушительной внешностью. Каждое утро они обходят весь микрорайон. Фафик всегда бежит впереди на лихом коне, чувствуя свою ответственность, как за себя, так и за генеральского сына. Смело бросается на собак в пять раз больше себя, облаивает дворников и подвальных кошек.

Вот и в это утро Фафик шурша штанишками бежал по осенним листьям. Нос подсказывал ему, что за поворотом идёт враг. Не кто-нибудь, а настоящий серый волк! У него была прекрасная возможность в очередной раз доказать свою смелость: «Да что мне волк! Подать его сюда. Зубами щёлк. Смотрите господа!» Он знал, что хозяйка держит серого на железном ошейнике с крючьями, и тот вряд ли вырвется. А посему, можно действовать безнаказанно. Он-то всегда сможет отскочить.

Волчишка Канис тоже вышел на прогулку и давно учуял лохматый гавкающий ботинок. Была б его воля, оттрепал бы за штанишки, что б беспрестанно не тявкал, но каждый раз хозяйка его отучает от этих мыслей тумаками. Сегодня же он почувствовал, что она плохо владеет поводком. Умаялась за вчерашний день. Это понятно. Они были на даче. Он придавил большую крысу (дедушка был очень рад), она её закапывала, потом собирала виноград, работала граблями, сгребая опавшие листья, и сегодня у неё болела спина, поэтому она шла не спеша, потирая сонные глаза. Главное сделать верный маневр и не поднимать шума.

Встреча произошла за углом дома. Фафик вылетел на встречу врагу с горящими глазами, задранной шерстью, полный решимости. Канис быстро скосил глаз назад, понял, что хозяйка не ловит мышей, дёрнул поводок, одним прыжком настигнув Фафика. Открыл пасть, чтобы съесть завтрак… и началось веселье.

Сын генерала завопив дурным голосом: «Фафик! Ко мне!», бросился в пасть к волку за питомцем. Хозяйка, расширив от ужаса глаза потащила Каниса на себя, но поводок был слишком длинным, она поехала по мокрым листьям.

Фафик голося, аки иерехонская труба, увернулся от хозяйских рук, забежав за спину хозяйки волчишки. Канис мгновенно развернулся, делая полный оборот штопором, плотно спеленав поводком ноги хозяйки. Та, по-лебединому взмахнув крылами, рухнула оземь. Генеральский дом вздрогнул.

– Ура! – запел Канис.

И понадеявшись на собственную силушку, совершил ещё один рывок в сторону тявкающего башмака. Хозяин Фафика кинулся под его брюхо, ловко ухватил собачёнка за хвост, поднял его высоко в воздух. Фафик вися вниз головой продолжал выкрикивать угрозы в сторону волка. Хозяйка Каниса спелёнутая словно муха в сетях гигантского паука, кричала генеральскому сыну:

– Уходите! Скорее! Вперёд! Сама поднимусь.

Но тот потрясая в воздухе собачкой, продолжал дразнить Каниса, и бестолково переспрашивал:

– Вы точно встанете с асфальта?

– Точно! Быстрее уходите! – Молилась она, продолжая выпутываться из сетей.

– Крепкая зараза. – Переживал Канис, думая, что она все же выпустит поводок. Затем ещё раз поднатужился и попытался прыгнуть вверх вместе с хозяйской тушкой, в последней попытке достать треклятую гавкалку.

Хозяин «гавкалки» не стал далее испытывать судьбу, и быстрым шагом отправился восвояси, продолжая размахивать питомцем, как победным флагом. Выпуталась и хозяйка. Теперь у неё болели не только спина, а ещё нога и голова. Хромая и беззубая (хорошо бы, но не вышло), дала подзатыльник «сынуле», и они отправились на прогулку. А так всё хорошо начиналось.

Канис и каскадёры

Моим Солнцем стала Луна, – думал он, пробираясь тёмной осенней полночью сквозь глухую лесную чащу. – Что я делаю здесь один? Я стал другим. Исцарапал тело и душу. Задыхаюсь. Мне больно стоять на ветру, не попасть бы в западню. Я давно сроднился с волками, но и там стал чужим. Кто я? Не помню. Моим Солнцем стала Луна, не видно её за облаками. Чу! Я слышу в тиши вой. Видно с кем-то сегодня бой.

Он скользнул серой тенью вдоль кустарника. Увидел просвет. За кустами начиналось тихо шуршащее безграничное поле с ржавой, жухлой травой. Густой туман покрывал его белесым одеялом. Скоро рассвет. Первые светлые лучи, посылаемые небом, уже коснулись туманного покрывала.

Съёмки с каскадёрами

Чуть задрожала земля. Он втянул ноздрями влажный воздух. Сегодня выпадет снег. Он это знал. Пригнулся. Вытянув голову в сторону, ещё раз принюхался. Лошадь! По полю в тумане скачет лошадь! Копыта размеренно ударяют по земле, заставляя её дрожать. Он должен её догнать. Он давно не ел.

Прыжок. Ещё один. Сухая поваленная берёза преградила путь. Он оттолкнулся задними лапами от земли и взвился в бесшумном прыжке, но не рассчитал силы и задев сучья покатился кубарем по траве. Быстро вскочил. Запах кобылы ударил в ноздри. Он помчался большими скачками сквозь туман.

Лошадь что-то почуяла, фыркнула тряхнув гнедой гривой, пустилась в карьер. Он почти настиг её из последних сил. Вот-вот его зубы вопьются в сухожилие задней ноги. Последнее, что он увидел было копыто. Острая боль пронзила грудину, он упал бездыханным.

Фирсановка. Съёмки с каскадёрами.

Тёплый травяной воздух коснулся его ноздрей. Он очнулся и с удивлением обнаружил не лесную нору под старым обрушившимся деревом, а палатку в которой он лежал на волчьих шкурах. Посмотрел на свои лапы и не узнал их – это были человеческие руки. Хотел вскочить, завыть – не смог. Горло издавало непонятные звуки, ноги не слушались, сердце колотилось в такт доносившимся издалека звукам барабанов.

Полог палатки откинулся. Вошла темноглазая девушка в лисьей шапке, обёрнутая волчьей шкурой. Она улыбнулась ему, показав ровные белые зубы. Подошла и погладила по голове тёплой ладонью.

– Кто ты? – спросила тихо.

– Не знаю… – прошептал он, удивляясь тому, что может разговаривать человеческим языком.

– Мы нашли тебя на рассвете в поле. Мы видели гнедую лошадь. Хотели её поймать, но она убежала. Ты лежал истекающий кровью. Так кто ты?

– Странник. – Шепотом ответил он. – Скиталец. Сам не знаю то ли зверь, то ли человек. В лесу живу, к людям хожу. Всё время воюю с тенью. Пою песни Луне. Меня нельзя приручить. Я не зверь и не человек. Иной. Один между двумя мирами. Чувствую силы, что в памяти моей хранятся и я всегда должен идти своей тропой. Один. Мне нужно уходить. Меня убьют твои братья. Я слышу лязг мечей и вижу волчьи шкуры.

Полог палатки снова отворился, в неё вошёл воин в кольчуге. Посох в его руке венчал череп волка.

Превозмогая адскую боль вскочил, ударился оземь, встал на четыре лапы и прыгнул в просвет.

– Волк! Волк! – услышал за спиной.

Канис проснулся от звонка будильника. За окном чернела ночь, бледная луна отбрасывала тени на пол. Сонная хозяйка нашаривала ногами в темноте свои тапочки.

– Куда она в такую рань? – недовольно заворочался он, раздраженный прерванным прекрасным сном.

На кухне закипал чайник. Хозяйка быстро складывала походный рюкзачок: ошейники, несколько поводков разной длины, нарезанную кусочками курицу, фотоаппарат.

– Мы куда-то едем! – обрадовался он.

Через полчаса они вышли на улицу. Занимался рассвет. Пришли на объект, где обычно гуляют. Канис пробежался по участку. Замер. За забором зашуршали шины. Хлопнула дверца. Перед калиткой мелькнула знакомая серая тень.

– Марсю! – взвыл Канис. – Заходи.

Они носились, как ветер, играли соприкасаясь мокрыми носами. Это было волшебно. А потом их посадили в машину, и они долго тряслись в багажнике. Наконец приехали. Багажник открылся. Они дружно выпрыгнули на поле рядом с палатками.

Фирсановка. Влчаки Марсю и Канис.

Перед самой большой палаткой горел костёр, над которым дымился котелок с горячей водой. Перед ним сидели три воина, один из которых был в кольчуге. Рядом с ним лежал большой меч. Вокруг палаток стояли колья с черепами коров, лошадей и баранов. Темноглазая девушка в лисьей шапке, обёрнутая в шкуру волка, приветливо улыбнулась.

– Мы вас ждали! Очень рады, что приехали и привезли волков. Скоро начинаем съёмки.

А где помощник режиссёра? – спросила хозяйка Каниса. – Мы с ней договаривались о съёмках, но я совсем не знаю её в лицо.

– Во-о-он она. – Показала рукой темноглазка в сторону белокурой худенькой девушки. – Зоя!

К ним подошла хрупкая маленькая женщина. Название её серьёзной должности никак не вязалось с её внешностью. Девушка казалась грустной и усталой. Лицо её было опухшим, глаза еле открывались. Слабо улыбнулась.

– Спасибо что приехали. У вас ничего нет от аллергии? Мы ночевали в палатках, спали на верблюжьих одеялах, оказалось, у меня аллергия на верблюжью шерсть.

Лекарств в поле ни у кого не нашлось, ездить за ними, тоже было некогда. В октябре световой день короток, а отснять нужно было многое.

Канис приглядывался к девушке в волчьей шкуре. Его отпустили с поводка. Неожиданно за ней возникла фигура огромного богатыря, одетого в чудные одежды. Он ужасно не понравился Канису. Прыжок! И он висит на халате богатыря.

– Фу-у… Не смей! – закричала хозяйка.

Канис выплюнул халат, отошёл сверкая янтарными глазами: «С этим разберусь позже».

Прибежал главный режиссёр:

– По машинам! Едем в поле снимать волка в траве.

Каниса выволокли из багажника и поставили перед одиноким засохшим кустом.

Хозяйка набрала в руку мелконарезанной докторской колбасы и начала командовать.

– Стоять. Не шевелись. Посмотри сюда, теперь вот сюда. Куда пошёл? Стоять! Двигается много? Дык, он животное. Они не стоят, как вкопанные. Сфокусироваться не можете? Н-у… фокусируйтесь. Давайте его подержу на месте. Уйти из кадра? Ушла. Пошёл за мной? А чего ему одному стоять в голом поле у куста.

Двадцать минут вокруг Каниса бегали режиссёр, два оператора, его хозяйка и хозяйка Марсю. Наконец, оставили его в покое, и они смогли с волчицей порезвиться. Режиссёр всё это время смотрел отснятый материал на обеих камерах. После сказал вести Каниса через дорогу в глухой лес. Марсю загнали в багажник и оставили одну.

В лесу его привязали на трос и начали дразнить. То курицей по морде били, то за брыли щипали. Им видите ли надо было, чтобы он оскалился. А у него было абсолютно благодушное настроение. Он не собирался злиться. Зачем? Колбасы поел, с волчицей поиграл. Чего все скачут перед его мордой?

– Нужна собака. – В отчаянии выпалила его хозяйка. – Тогда точно оскалится.

Режиссёр почесал затылок.

– Моя собака сидит в машине, но она девочка. Он не будет на неё бросаться.

– Как сказать, – парировала хозяйка. – Пока не разберётся что к чему – окрысится.

– Что-то я боюсь её к нему вести, – робко ответил режиссёр. – У него какое-то неспокойное спокойствие. Трос выдержит?

– Выдержит, выдержит. Одевайте на неё крепкий поводок и подводите к его морде.

Через десять минут к Канису подвели метиса алабая.

– Снимайте! Снимайте! Горячился режиссёр. Скалится. У-у… злобный какой. Получилось? Опять фокус не наводится? А-а… руки дрожат. Взяли себя в руки и снимаем с двух точек. Мотор! Смотрите! Перестал скалиться. Унюхал девицу. Ближе подходить? Я боюсь за свою собаку. Ещё ближе? Вот это оскал! Снято. Вы его с троса не спускайте, пока я не увезу мою малышку на стоянку.

В следующей сцене Канис должен был сначала бегать по лесной дорожке, потом медленно по ней бродить. С пробежкой всё вышло легко. Хозяйка Марсю отвела его метров на сто в сторону, хозяйка позвала к себе. Он прибежал за «докторской» быстрее ветра, принёсшего снежную крупу, щедро сыпавшуюся на головы артистов и обслуживающего персонала.

С хождением пришлось повозиться. Для того, чтобы заставить его бродить среди кустов и деревьев, колбаску рассыпали в разных местах. Канис ходил петлями подбирая с земли кусочки. Вот бы хозяйке ужин рассыпать в разных местах. Посмотреть на её нюх.

Потом они вернулись в лагерь. Там народа прибавилось. По полю скакали всадники с пиками в руках. На их шапках висели лисьи и волчьи хвосты. На лошадях висели красивые расшитые попоны. Возле палаток три рыцаря бились на мечах. Чуть в стороне три молодца показывали казачье искусство. Выделывали всякие чудеса с кнутами и волчатками. Кнуты щелкали, как выстрелы. Барышня в волчьей шкуре уже сидела в седле. Остальные жались ближе к костру.

Хозяйка Марсю попросила у киношников реквизит (черепа и волчью шкуру), и они отправились сниматься в лес. Получилась неплохая серия снимков.

Фирсановка. Влчаки Марсю и Канис

Канис очень хотел попробовать на зуб волчью шкуру, но хозяйка в неё вцепилась – не оторвать. Потом эту шкуру подвесили на дерево, а черепа разложили на земле. Канис хотел погрызть хотя бы рог быка, но и этого ему не дали.

Самое интересное началось позже. Режиссёр, он же главный герой фильма, затащил всю съёмочную группу, включая конных всадников в глухой лес. Причём нашёл серию оврагов, переходящих один в другой сверху вниз. Этакий каскад из оврагов с узкой тропинкой посередине. Поскольку прошёл сильный снегопад, глиняная тропинка размокла и превратилась в скользкую ленту. По ней надо было пройти вглубь, и взобраться на вершину самого большого оврага. Конница прошла препятствие благополучно, а вот хозяйка с Канисом до нужной точки, добирались чудом и молитвами.

Там для Каниса соорудили барьер из поваленного дерева. Он должен был прыгать через него туда-обратно. Всё бы ничего, но это происходило на верхнем овраге, если не удержаться, вниз надо катиться кубарем ещё два оврага, до глиняной тропы.

Хозяйка волчицы затащила Каниса наверх, а его хозяйка встала за барьером ловить сыночка, чтобы он не навернулся. Сбоку встали операторы. К ним Канис уже привык. Ребята они молчаливые, тихие, только шуршат рядом, а так вреда никакого.

Первый прыжок не удался. Канис задел бревно задними лапами и ушибся, тихонько заскулив. Бревнышко положили чуть ниже. Второй дубль вышел удачно. Режиссёр придирчиво смотрел за его прыжками, заставляя его прыгать туда-обратно с десяток раз. Потом он подошёл к бревну, опустил его ещё ниже и сиганул через него сам. Приговаривая: «Превращаюсь из волка в человека». Сигал и сигал через бревно туда-сюда, чем окончательно покорил Каниса: «Вот это прыжки! Наверное, ОКД на отлично сдал.»

В тот день Канис выяснил, что ему довелось работать с группой каскадёров.

День клонился к закату, они отправились домой.

Охотничий рог пронзительно выл.

– Вперёд! Вперёд! – раздавались крики сзади.

– Я вижу его! Я преследую его! – кричал мужской голос, ближе других за его спиной.

– Не уйдёт! – вторил ему кто-то.

Вокруг засвистели стрелы. Острые наконечники взрыхляли землю рядом с ним. Он начал петлять, понимая, что по прямой одна из стрел настигнет его. Раздался свист нагайки. Кто-то из всадников попытался кнутом сбить его с ног. Он увернулся, мечтая только об одном, скорее достичь леса. Грудь болела и щемила. Капли крови бисером разлетались по ржавой траве. Ещё немного и он спасён. Успел оглянуться. Заметил девушку в лисьей шапке. Она скакала позади всех. Её глаза были полны ужаса. Она жалела его, он это знал.

Лес напряженно молчал. Он успел. Скрылся. Его не догнать. А если нагонят… Прыгнуть из засады, одно движение и всё. Растаю в воздухе. Исчезну. Нет мне покоя нигде: ни среди зверья, ни среди людей.

Всадники спешились у кромки поля. Далее преследовать волка не имело смысла. Серый в своих владениях почти непобедим.

Он заскулил, медленно побрёл в чащу. Нашёл валежник и старый поваленный дуб, под корнями которого и схоронился. Раны болели. Он очень хотел спать.

– Вставай! Пошли домой. – долетело до его слуха.

– Девушка в лисьей шапке. – Сладко улыбнулся Канис, вспоминая её тёплые руки.

– Вылезай. – Тёплые руки схватили за шкварник и потащили на себя. – Дома проспишься.

– Остатки курицы отдашь? – очнулся пёс, вываливаясь из багажника, целуя на прощание волчицу Марсю.

– Отдам. Заработал. – Улыбнулась хозяйка, подтолкнув его в направлении дома.

Влчаки на съёмках

За одну осень мы с Канисом и друзьями побывали на трех разноплановых съёмках: фото съёмка с ребятами из родео, фото съёмка с ребятами-пейнтболистами и кино-съёмка с каскадёрами. Везде требовались волки. В Подмосковье можно найти настоящего дрессированного волка, но стоит это недешево и их мало. Настоящих волков редко снимают в фильмах. В некоторых странах, вообще, нельзя приводит на съёмочную площадку диких зверей. Режиссёры по-разному решают эти задачи. Одни ездят снимать за пределы своей страны, другие – ищут псов максимально приближенных к серому брату. А всё потому, что волков держать для съёмок невыгодно – снимают фильмы с ними редко, а дрессируются они тяжело, больше того в любой момент могут атаковать кого-нибудь. Как выйти из положения? Правильно. Пригласить сниматься собак, максимально приближенных по окрасу и повадкам к волку.

Съёмки с пейнтболистами

В Голливуде используют для таких целей специальную породу – северного инуита. В Европе – чехословацкого влчака и волчью собаку Саарлоса. В России до последнего времени использовали немецких овчарок зонарного окраса, ездовых собак (хаски, маламуты) и лаек, вторых реже, хотя у них большая внешняя схожесть с волками, если бы не закрученный плотным кольцом хвост. Но теперь и у нас появились свои волки родом из Европы – это чехословацкие влчаки, кстати, наиболее управляемые из гибридов. Не волк, не собака, но с ярко выраженной волчьей внешностью.

Наши поездки выявили достаточно много нюансов в поведении влчаков. О них расскажу подробнее на примере двух волчиц и влчака. Действующие лица трехгодовалая Марсю, десятимесячная Аука, трёхлетка Канис.

Каждый раз мы попадали в разные места с множеством незнакомых людей, предметов, других животных. Каждый раз от нас требовались разные задачи: контактная съёмка, бесконтактная съёмка, преодоление незнакомых препятствий и многое другое. В частности, в последней съёмке, собаки должны были несколько раз находится в полностью замкнутом пространстве вместе с большим количеством людей, одетых в костюмы, с оружием в руках. Сниматься в дымовой завесе. Лазать по деревянным ступеням. Это и для обычных собак не всегда выполнимая задача, а уж для гибридов особенно тяжелая. Влчаки не любят большого скопления народа, шума, дыма и, самое главное, насилия над своей личностью. Одна из их особенностей – ничего не делать просто так. Нужно беречь энергию. Прыгнул пару раз в угоду хозяину через барьер – хватит. Постоял пока над тобой взрывают дымовые шашки – отдыхать. По лестнице слазил, проверил что да как, и ну его этот бункер. Больше того у каждого из питомцев свой характер и свой контакт с хозяином. Так с чем мы столкнулись?

В последней съёмке с командой пейнтболистов была, пожалуй, самая сложная ситуация. Ребята были одеты в тёмную форму, в шлемах, с ножами, пистолетами, автоматами, гранатами и выглядели весьма устрашающе. Влчаки по своей природе крайне осторожны по отношению к незнакомым людям, а здесь требовалась контактная съёмка. Собаки должны были не только сидеть, лежать, стоять рядом с людьми, но и сниматься, лёжа на человеке, стоя, давать себя гладить. Особенность влчаков в том, что они не предупреждают о нападении. Они нападают молча, как и волки. С ними нужно держать ухо востро. По натуре они спокойные, но не все люди, запахи им нравятся, и вот тут задача дрессировщика полностью предугадать поведение. У нас блистательно справилась с этой задачей молодая Аука. Она сразу пошла на контакт со всей съёмочной группой, откликаясь на ласку людей. Её перетискали все.

Канис и Марсю повели себя иначе. Канис при знакомстве с одним из юношей, несмотря на то, что тот протянул ему угощение, попытался отобрать лакомый кусок и избежать прямого контакта. Колбаску из руки съел, а потом попытался прихватить руку дающего. Не укусил, но обозначил. Хотя ранее, будучи моложе, не делал этого. Однако, позже, когда огляделся, с этим же юношей в другой сцене снимался хорошо. Парень спокойно держал его за поводок, но больше не делал попыток прямого контакта. Вопрос состоял в фамильярности: «Я буду сниматься. Ничего не имею против тебя, только не трогай меня, как свою домашнюю болонку». Марсю на близкий контакт не пошла совсем.

Из этой ситуации сделала вывод, что для контактной съёмки лучше брать молодых собак, пока у них полностью не сложилась психика. Они легче подчиняются, нежели взрослая особь. Взрослые начинаю разбираться в людях и в ситуации. Они анализируют и делают выводы. Влчаки собаки думающие. К тому же кобели, как правило, строже, но и проще в своём поведении. Они более предсказуемы, их поступки легче просчитать.

А вот для бесконтактной съёмки лучше оказалась Марсю. На съёмках с командой родео, она великолепно бегала рядом с лошадьми. Более того, Марсю единственная из влчаков прыгает в село к наезднику.

Следующей сложностью, с которой мы столкнулись, была съёмка внутри выстроенного лесного двухэтажного бункера набитого людьми. Нужно было зайти внутрь, где располагалась лестница на высокие деревянные подмостки. Ребята с оружием расположили наверху, туда же надо было загнать влчаков. И опять с этой задачей блестяще справилась Аука, потому что ей надо было переобниматься с каждым членом команды. Канис обниматься ни с кем не собирался, Марсю подавно. Он потом в одиночку обследовал все подмостки. Удивительно, все влчаки перенесли этот эксперимент, что для них нетипично. Этому способствовали несколько факторов: хороший контакт собак с хозяевами, доброжелательно отношение всех участников команды и фотографа. Не было нервозности и торопливости, что обычно губит любую съёмку.

Самым тяжелым и необычным был момент съёмок с дымовыми шашками. Команда пейнтболистов встала кучкой. Перед ними поставили собак, дав в руки поводки. Собаки неуверенно чувствуют себя в чужих руках, но мы-хозяева были рядом, и всячески подбадривали наших питомцев. Сзади подожгли снаряд. Можно смело констатировать, что у всех троих: хорошая, устойчивая психика. Несмотря на едкий, удушливый дым и непривычные звуки, все влчаки выдержали испытание, особо не переживая. Некоторый испуг в их глазах читался, но ни одна из собак не сорвала кадра.

Кстати, в процессе съёмок интересно наблюдать, как люди и собаки начинают чувствовать друг друга, и искать свои предпочтения. Краем уха я постоянно слышала разные фразы: «Аука – звезда. Она мне больше всех нравится. Я её погладила у неё такая шёрстка-а-а…»; «А мне волчий мужик нравится. Серьёзный такой. Взгляд суровый. Жаль потрогать не могу»; «А мне вон та. Маленькая. Настоящая волчица. Эти больше на собак похожи. Посмотри на неё! Как она ходит. Как голову держит.» Таким образом почитатели нашлись у всех из наших влчаков. Аука более понравилась женской части, а Канис и Марсю – мужской. Все ж таки мужчины любят более независимые натуры.

Была ещё одна интересная задачка. Трюк был достаточно сложным. Трёхметровая вышка. Узенькая лестница с тонюсенькими ступеньками и канат. С последней ступеньки нужно подтянуться на канате, чтобы окончательно забраться на платформу. Картинка должна была выглядеть таким образом. Игрок залезает с автоматом на вышку, и стреляет в волка, который пытается залезть за ним наверх. Снять нужно было каждого по отдельности. Влезть туда достаточно тяжело. Как добиться того, чтобы волк лез на вышку? Загнать туда хозяйку. О чём я думала, когда лезла наверх… не помню. Именно там, когда меня туда закинули с помощью мужской части съёмочной группы, я ощутила себя бабой Ягой в избушке на курьих ножках. Далее к канату привязали докторскую колбасу, ступени обмазали той же колбасой для запаха. Игрок залезал на вышку, прицеливался в волка, а я громко звала Каниса. Он начинал беспокоиться, прыгать лапами на ступени и канат. После четырех раз безуспешной попытки добраться до хозяйки, Канис сбежал с площадки и кинулся штопором по лесу вокруг вышки, пытаясь сообразить, как ему меня спасти. Еле отловили. И таких дублей было семь или восемь. Во время работы Канис ни на кого не отвлекался, не обращал внимания, был занят делом и был без поводка. Отработал на «ура», чем покорил съёмочную группу. Ну как меня снимали это отдельный разговор. Я свесилась с платформы, держась одной рукой за канат, другой за игрока (благо он по весу мне не уступал), мои ноги снизу поймали ещё два юноши. Они же и приставили по одной к ступеням. После чего сама спустилась. Вечером долго рассказывала мужу, как скакала по вышкам, он качал головой: «На фоне команды, ты пожилая женщина, а тебя несёт чёрти знает куда. Когда-нибудь на этих съёмках, таки, свернёшь шею». Канис моему спасению был несказанно рад.

Как мы работали со своими собаками. У каждого нашего питомца свой стимул. Канис всегда работал на хозяйку. У нас с ним была тесная связь. Пёс должен был меня видеть и начинал психовать, если меня не находил. Это использовалось во всех трюках. Я либо пряталась, либо убегала, либо звала его из укрытия. Он работает «на маму», шутили мои друзья. Марсю была хорошо выдрессирована и великолепно исполняла прыжки, стойку на выдержку, прыжок в седло, фиксацию на любом предмете любой высоты, благодаря чёткой работе в паре с Галей. У Ауки хозяева дрессировщики. Она к десяти месяцам тоже многому научилась: стоять, лежать, сидеть по команде и на выдержку. Очень контактна к людям, с взрослением это могло измениться. На последних съёмках она лежала, сидела на телах всех участников. Главное ей нравилось работать.

Съёмки сплачивают собак, хозяев и людей вокруг. Занятие это очень увлекательное, но трудоёмкое, требующее много сил и выносливости, как от собак, так и от хозяев.

Как я на кастинг ходила

Если бы мне сказали, что я буду сидеть перед камерой режиссёра и пробоваться на роль хозяйки собственной собаки, повертела бы пальцем у виска. А всё началось с каскадёров. Мы с Канисом снялись у ребят в короткометражном ролике, они же решили помочь нам двигаться по части съёмок дальше. Просто пригласили на кастинг в риалити шоу про собак и их хозяев. Кстати, они и сами прибыли на кастинг, так как у них есть свои собаки.

Пришли в назначенное время в назначенное место. Комнатка, диванчик, мужчина за столом – анкетки раздаёт. Сели их заполнять. Вопросы детские: кто ты, где родился, зачем женился, кто у тебя родился, есть ли собака и какая она? С этим заданием мы справились за пять минут. Потом нас по одному стали приглашать в отдельную комнату. В среднем человек там находился семь-десять минут. Почему-то все выходили молча и приглашали следующего. Первым на амбразуры кинулся руководитель каскадёров, как настоящий вожак, он все проверяет на себе. Вышел. Молчит. Показывает, мол, следующий.

Решила кинуться за вожаком. Где наша не пропадала? Захожу. На диванчике сидит серьёзный дядечка в очках, рядом с ним прелестная девушка, перед ними камера на треноге. Сбоку стоит стол, за ним девушка ассистентка.

– Раздевайтесь. – Говорят.

– Ну-у… – думаю, – пошло дело. – Сняла куртку.

Режиссёр:

– Садитесь на стул. Возьмите в руку бумажку. Поставьте её перед собой.

Беру бумажку. На ней большими буквами отпечатан номер 711. Держу перед собой. И что-то смех разобрал, не могу сдержаться. Говорю:

– У вас тут как в полиции: фас, профиль, анфас. Преступник номер семьсот одиннадцать. Взяла сейф в банке, говорит, не хватает на прокорм волка.

Режиссёр:

– Неправда. У нас ростомера нет.

– Ростомер в фотошопе нарисуем, – парирую. Тут с него серьёзность-то и слетела. Сидит еле сдерживается, чтобы не расхохотаться. Брови хмурит, а губы разъезжаются в улыбке.

– Сколько у вас в семье человек? Сколько животных? Какой породы собака? – А сам втихаря камеру включил. Снимает.

– Две кошки и чехословацкая волчья собака.

– Какая собака?

– Сейчас, – копаюсь в сумке, чтобы достать календарики.

– Поднимите голову, в камере только ваш светлый затылок. – Берёт календарики, чешет ухо.

– Так это волк?

– Гибрид немецкой овчарки с карпатским волком.

– Где живёте?

– В самом центре Москвы в однокомнатной квартире?

Очки на носу режиссёра подпрыгивают вверх.

– А сколько человек у вас в семье?

– Трое: муж, дочь, я, две кошки и собака.

– В однокомнатной? – По Станиславскому не верит режиссёр.

– Да.

– И как он с кошками?

– С нашими нормально. Они же наши! На улице другое дело, там чужие кошки.

– Какого роста ваша собака?

– Шестьдесят семь сантиметров в холке, но в нашей породе нет верхнего предела. Бывают и семьдесят, и семьдесят четыре в холке.

Конец ознакомительного фрагмента.