20. В городе крыш
Есть города, стоящие на земле. Есть подземные города мёртвых – кладбища.
В нашем городе сейчас есть одно самое высокое здание – десятиэтажка. Около сорока зданий – высотой в девять этажей. Остальное – пятиэтажные дома и жмущийся к земле частный сектор.
Поэтому из окна моего девятого этажа открывается просторный вид – это Город Крыш. Пустынный Город Свободы. В нём живут только птицы и я.
Крыши сверху похожи на палубы подземных лодок. Вот они поднялись из преисподней и застыли от удивления – оказывается, над толщей суеты есть небо и солнце! Есть другой мир. Он, действительно, другой. Это блистающий мир Природы, созданный Богом.
Он так сильно отличается от мира, творимого людьми – от этой душной возни, суеты и безнадёжности.
Мысленно шагаю по крышам, потом – по кронам сосен, по травам в степи, по вершинам гор. Здесь я могу быть Ангелом. Внизу Ангелам нет места. Мой город – это Город Над Городом! Приходите в гости!
Мой верхний этаж
Небо – налево,
и небо – направо.
В небе живу —
все рассветы – одной!
Только людей ошалевших
орава
Где-то внизу,
как тюльпаны весной.
Вспыхнут, мелькнут
И пропали. И нету.
Снова летят облака
надо мной.
Снова смотрю
на пустую планету —
Город ночной.
Вечерний город —
словно бусы,
Рассыпан далеко внизу.
Цветастым заревом искуса
Огни рекламы навесу.
Как я люблю
смотреться в вечер
Из поднебесных этажей.
Он ветром северным отмечен
И с каждым мигом всё свежей.
И вот во тьме,
роняя звёзды,
плывёт
морозный Млечный Путь.
Ах, так уже, наверно, поздно!
Да ничего – уж как-нибудь!
Памяти сына Славы
Вот и снова гнездо моё,
Снова легко вознеслось.
Небеса надо мной
Да свободные дикие птицы.
Я достану рукой
И поглажу планетную ось,
И позволю глазам
До земли опуститься.
Высоко, высоко —
Только крыши внизу да снега.
Только солнце внизу
Раскалённым малиновым диском.
Только ветер свистит,
Унося холода на «юга».
Далеко, далеко мой сыночек…
И близко.
Помнишь, детка, моя,
как мы жили тогда —
Так давно,
словно этого не было вовсе,
Как светила вечерняя наша звезда,
и кружился наш космос
с полярною осью.
Да, вот так —
в холодных переулках,
там, где осень вышла на разбой,
каждый шаг размеренно и гулко
разводил судьбу мою с тобой.
Далеко – теперь уже не слышно —
за спиной, за временем – беда.
Так случилось,
так по жизни вышло —
далеко-далёко, навсегда.
Мокрый город
в мокрых жёлтых листьях,
В эту пору акварельных слёз
что же ты печальное замыслил,
что ты невозвратное унёс?
Бийск, 2004–2005 г., район 1-го кирпичного завода, улица Социалистическая, 35, 9 этаж.