Личностный рост: издержки акселерации
Не бойтесь тюрьмы, не бойтесь сумы,
Не бойтесь мора и глада,
А бойтесь единственно только того,
Кто скажет: «Я знаю, как надо!»
Кто скажет: «Тому, кто пойдет за мной,
Рай на земле – награда».
В одном из недавних номеров популярного еженедельника «Аргументы и факты» опубликована статья с интригующим названием «Психразгрузка с ботинком на шее». Причем тут ботинок и почему – на шее, становится ясно лишь из последних строк этого материала. Суть не в этом. Суть недвусмысленно выражена подзаголовком статьи – «Эмоциональный наркотик». Главная идея содержится в ключевой фразе, выделенной для большей доходчивости жирным шрифтом: «О религиозных сектах и превращении людей в зомбированных фанатиков пишут довольно часто, а тот факт, что и без религии опытный психолог способен полностью подчинить себе пациента, замалчивается». Оставим на совести автора тот факт, что пациентами безоглядно именуется вся клиентура психологов, в частности, точнее – в первую очередь, участники всевозможных тренингов, групп личностного роста и психологической разгрузки. Тем более, что такая невольная оценка довольно справедлива. Вообще‑то, пациент – это больной, нуждающийся в лечении. Если считать инфантилизм и диффузную идентичность явлениями патологическими, то, в самом деле, именно о больных и идет речь. Но в связи с этим возникают важные вопросы. Каковы должны быть методы «лечения»? Насколько приемлемы те методы, что ныне практикуются? Не слишком ли велики побочные эффекты? Какова роль «целителя» в этом процессе? Кто вправе брать на себя эту роль? И с какой целью?..
Автор статьи в АиФ справедливо привлекает внимание к тому факту, что многие психологические тренинги и семинары фактически осуществляют «промывку мозгов» с целью внедрения в сознание и подсознание личности определенных мировоззренческих и поведенческих установок. То есть происходит перепрограммирование с установок никуда не годных, тупиковых, а то и деструктивных на прогрессивные и конструктивные. А вот это и есть вопрос самый спорный. Действительно ли так хороши жизненные идеалы и поведенческие приемы, которыми вооружают свою клиентуру психологи? Получается ли в результате личность более совершенная, более адаптированная к реальности, способная к успешному взаимодействию с окружающими и достижению целей, достойных одобрения?
Аналогия с религиозными сектами тут проводится недаром. По определению социологов, секта характеризуется рядом отличительных признаков. Прежде всего это отрицание традиционных верований, устоявшихся норм и ценностей, которые, по убеждению сектантов, суть вредные заблуждения. Этим заблуждениям противопоставляется безусловная истина, которая открылась основателю культа и в силу этого его самого делает богоподобным и достойным преклонения. Этот гуру пользуется непререкаемым авторитетом и возглавляет жесткую иерархию подчинения. Его последователи, приобщившись к истине, образуют замкнутую элитарную касту на фоне еще не просветленной толпы. Последняя, впрочем, служит источником пополнения секты, а заодно (что немаловажно) и материальной ее поддержки – бескорыстие новой идеологии если и провозглашается, то чисто декларативно, какие‑то взносы требуются постоянно. Редкий гуру ограничивается упоительной властью над умами, большинство же еще и превращают эту власть в хорошую кормушку.
Ввиду иерархической организации и директивного (по сути, а нередко и по форме) влияния на личность такие секты принято называть тоталитарными. И еще деструктивными – ввиду того, что попавший под их влияние человек претерпевает извращение своего сознания и фактически выпадает из круга нормальных людей, становится асоциален. Он рассуждает и ведет себя так, как нормальному человеку и в голову не придет. Именно поэтому общество заинтересовано в возвращении в свое лоно заблудшего члена путем «детоксикации» его сознания. Увы, это крайне трудно выполнимая задача. Ощутив однажды свою избранность и превосходство, нелегко возвратиться в «презренную толпу».
Если попробовать приложить означенные характеристики к самым разнообразным психокоррекционным и тренинговым практикам, аналогия становится удручающе очевидна.
В качестве примера (уже довольно избитого) в публикации АиФ фигурирует знаменитый «Синтон». Лидер этого движения Николай Козлов всячески открещивается от упреков, однако знакомство с практикой «Синтона» (подробно описанной в его популярных трудах) заставляет заподозрить их небезосновательность. В самом деле, если не все, то большинство признаков деструктивной секты тут налицо. (При этом, правда, надо отдавать себе отчет, что упреки со стороны церковников спровоцированы в первую очередь резкими антирелигиозными суждениями Козлова.)
В пользу аналогии напрашивается еще один аргумент. Контингент религиозных и оккультных сект и тренинговых сообществ составляют одни и те же люди, большинство из них и вовсе успевают «отметиться» и по тому, и по другому адресу, пока не осядут в определенном месте в соответствии со своими индивидуальными склонностями. Главная психологическая характеристика этой публики – личностный инфантилизм, социальная неприспособленность, отсутствие устоявшейся системы жизненных ценностей. По сути дела, эти люди вне зависимости от возраста (хотя большинство довольно молоды) пребывают в состоянии затянувшегося подросткового кризиса или, если угодно, кризиса самоопределения. В традиционные формы социализации им по каким‑то причинам вписаться не удается, и они начинают искать нетрадиционные. В секте или соответствующем клубе (семинаре и т. п.) они получают подтверждение того, что оказавшийся столь нелюбезным к ним социум со своими институтами, ценностями и нормами (а к нему относится, кстати, и традиционная церковь) на самом деле глубоко несовершенен и порочен. Более того, удается изжить свой комплекс неполноценности за счет приобщения к просветленной элите, то есть за счет обретения комплекса превосходства (еще Адлер отмечал, что второе – лишь оборотная сторона первого).
Деструктивный характер религиозного сектантства определяется его ведущей установкой: «Отрекитесь от несовершенного мира, отрекитесь от заблуждающихся близких, посвятите себя служению только избранным ведомой истине, и блаженство будет вам наградой». Аналогичная установка пронизывает идеологию и многих направлений внерелигиозного, псевдопсихологического сектантства, соответственно и его превращая в деструктивный культ.
Если разобраться подробнее, то негативное влияние перепрограммирования сознания определяется порочностью тех ключевых установок, которые умело навязываются неофитам. Первая настойчиво проводится множеством концепций личностного совершенствования (от Карнеги до Перлза) и состоит в том, чтобы жить сегодняшним днем, отринув прошлое и не заботясь о будущем. Прошлое содержит в себе много неприятных переживаний, и постоянное возвращение к ним человека тяготит и изнуряет. Будущее неизвестно, по крайней мере – неопределенно, и это порождает либо тревоги, либо преждевременные мечтания. Ради душевного благополучия надо перестать заботиться и о первом, и о втором.
По большому счету, такая установка противоречит здравому смыслу. Если мои вчерашние переживания не имеют значения, то значит и сегодняшние тоже, поскольку они очень скоро, уже завтра станут вчерашними. На самом деле, прошлый опыт составляет нашу бесценную сокровищницу. И не только потому, что помимо неприятностей, о которых, и правда, лучше бы не вспоминать, он содержит и множество позитивных моментов, на которые можно опереться. Да и негатив тоже нас по-своему обогатил, научив избегать неприятностей. Радоваться приобретениям и достижениям можно по-настоящему только тогда, когда им предшествовало состояние неудовлетворенности, дискомфорта. «Что толку в тепле, если холод не подчеркнет всей его прелести?» (Дж. Стейнбек)
Сама по себе порочна идея избавления человека от негативных переживаний – стыда, тревоги, вины, обиды, огорчения. Бесчеловечно пытаться сделать человека неуязвимым, ибо он уязвим по своей природе. Изменяя своей природе, он перестает быть человеком. То есть происходит не личностный рост, а личностная деградация. Если у человека умирает близкий родственник, если его оставляет супруг, если его начинание терпит крах, а его душевное равновесие никак этим не поколеблено, то это просто человек ненормальный, ибо в подобных случаях переживания горя, страдания естественны, нормальны для нормального человека. Задача психолога может состоять в том, чтобы помочь человеку пережить тяжелые моменты в своей жизни, не допустить болезненного обострения отрицательных переживаний, но никак не в том, чтобы от них отречься.
Глубоко порочна идея избавления человека от зависимости, а по сути дела – от привязанности. Полноценному человеку просто необходимы близкие люди, к которым он был бы привязан. Абсолютно независимая личность, чье душевное благополучие не определяется межличностными привязанностями, – это просто – напросто асоциальный монстр, от которого лучше держаться подальше. Не потому ли даже преуспевшие тренеры личностного роста зачастую оказываются несостоятельными супругами и неважными родителями?
Конец ознакомительного фрагмента.