Глава 5
Выйдя из автобуса, мы увидели стоявший на возвышенности монастырь. Издали казалось, что он состоит из трех прилепленных друг к другу высоких домов с многочисленными окнами. Постройки различались по цвету – серая, бордовая и белая. Потом я разглядел на сером фоне строительные леса: серое – это оказывается штукатурка; после ремонта левое крыло монастыря снова будет покрашено в белый цвет; бордовый посередине, естественно, останется, так как это любимый цвет буддистов.
Горы виднелись в отдалении, и мы находились в широкой долине. Где-то там, посередине ее текла река. Пыльная дорога с толпами паломников, уставленная по краям множеством машин и палатками торговцев, повела нас вверх. Вскоре она разветвилась, уйдя в сторону, туда, где были наибольшие массы людей и слышались звуки трубы и барабанов.
– Вероятно, там проходит фестиваль танцев, – сказала Ольга, остановившись, – но нам лучше сначала осмотреть монастырь.
Мы не возражали. Полуденное солнце светило слишком ярко, и хотелось поскорее спрятаться в прохладной тени каменных стен. Пройдя ворота монастыря, мы стали взбираться вверх крутыми лестничными переулками, заглядывали в залы с выставочными экспонатами, рассматривали компактно расположенные на этажах монашеские кельи, и вскоре мы с Юлей отбились от наших друзей. И я сразу как-то почувствовал невероятное облегчение. Хотелось побыть со своей спутницей наедине – другая женская энергия, тем более, совсем не молодая, была бы лишней.
По пути на этажах встречались храмы. В любые храмы, будь то христианские, мусульманские, индийские или буддийские я всегда любил ходить один. Любой знакомый, находящийся рядом, неизменно выводил меня из разотождествления. Поэтому я так понимаю: истинная связь с Богом происходит только тогда, когда ты полностью расслабляешься и как бы забываешь об окружающем мире. В групповых экскурсиях я всегда старался дождаться, когда большинство людей выйдет из храма и, оставаясь один, иногда начинал чувствовать, как на меня буквально сходит Божественная сила. В некоторых храмах энергии были очень мощными. Однажды я сказал православному батюшке, что будучи в Дели, зашел в индуистский храм и возле лингама Шивы от пронизывающих энергий меня буквально зашатало. На что священник ответил: «Знамо дело, где бисовские силы кроются – в индуистских храмах!» Я постарался все это не комментировать даже себе, ибо кто я такой, что бы о чем-то судить! Я просто описываю события, которые происходят так или иначе. Мастер учил нас находиться в таковости, то есть быть здесь и сейчас, и не поддаваться на происки ума, который в любой момент может вывести тебя из этого состояния, увлечь своими иллюзиями.
Но в этот храм я зашел следом за Юлей. Я хотел через высшие энергии и божественную силу намоленного веками места как-то познать ее инь-энергию. Мы вошли в маленький зал, в центре которого в позе лотоса восседал огромный золотой Будда. Кроме нас не было ни других туристов, ни священнослужителей. Юлия села слева от входа, я же, вспомнив, что в индуистских храмах женщины садятся на службе с левой стороны зала, а мужчины по другую сторону – справа. Возможно, также принято и у буддистов… Мы оба ушли в медитацию. Я держал свое внимание в середине груди, и образ золотого Будды помогал создавать там свет. Снова вспомнились слова Лао Дзы: «Земля больше человека, Космос больше Земли, Дао больше Космоса», поэтому чтобы максимально приблизиться к Богу, к Дао, нужно было войти в состояние Космоса, а для этого нужно очень четко представлять себе его во всех направлениях. Ощущать бесконечность пространства во все стороны мне помогали практики цигун. Они дали понимание, что человек – это не то, что я себе представляю, что его тело – это размеры Вселенной, и только нужно научиться ощущению Пространства бесконечности.
И сейчас, приступив к ставшей уже привычной практике разотождествления, я очень быстро настроился на восприятие Космоса, вошел в состояние безграничного пространства и неожиданно почувствовал, что сердце открылось, соединив в себе каждую частичку громадного мироустройства. Почти такое же состояние Великой любви я уже испытывал один раз, но в обычном отождествлении ума с окружающим миром вспомнить его было невозможно – попытки всегда заканчивались только ощущением тоски по этому состоянию блаженства. Сейчас я подумал, что Юлина энергия, трансформировавшись через высшие энергии, помогла мне войти в состояние этой неизъяснимой радости. Но переполнявшая меня любовь была выше привязанности к личности, поэтому слез не было…
Выйдя из медитативного состояния, я стал осматривать зал и обнаружил, что Юли нет; выглянув за красиво расписанные врата храма, увидел, что она надевает снятую ранее обувь.
– Как ты почувствовал, что я закончила медитировать, ведь я выходила тихо?
– Не знаю. Вдруг стало не хватать ощущения твоей энергии.
Она внимательно посмотрела на меня и улыбнулась.
– Я не хотела мешать тебе. Пойдем выше.
Мы прошли еще пару пролетов по ступенькам и вскоре оказались на ровной, как солдатский плац, крыше. Перед нами открылись виды на отдаленные горы и уходящее к ним выжженное солнцем плато. Фестивальная площадка в окружении кольца зрителей находилась внизу прямо под нами, и мы с высоты птичьего полета стали разглядывать танцующих в ярких костюмах и масках маленьких человечков.
– Смотри, здесь на краю крыши классное место! – сказала Юля. – Никто не мешает, можно перекусить, – и, смешно прищурившись на солнце, добавила. – После медитаций всегда так есть хочется…
В этот момент всплывший перед глазами образ голливудской актрисы Деми Мур четко наложился на образ Юли. «Удивительно, как она на нее похожа… Почти такое же лицо, волосы, фигура, грудь, манера поведения. Я хорошо запомнил эту актрису по фильму «Призрак», который впечатлил миллионы зрителей не только правдиво переданной мистической историей, но и незабываемой музыкой. Однако внешне мне никогда не нравились черноволосые, коротко остриженные девицы. Моя жена была блондинкой…
Юля достала из рюкзака вещи и стала выкладывать на красивое покрывало принесенную с собой еду.
– Садись. Вот подложи себе коврик, а я сяду на этот кусок шкуры. У меня много чего есть.
– У тебя все предусмотрено для походной жизни… Я тут тоже кое-что из еды прихватил.
– В горах нужно всегда быть хорошо экипированным, мало ли что… Давай, ешь, – она протянула мне бутерброд с белым сыром и большой кусок красного перца.
– Как вкусно!
– Это яковый сыр. Я его купила на рынке.
Я еще хотел что-то сказать, но она остановила меня:
– Давай помолчим. Прием пищи требует тишины.
Она положила бутерброд себе на ладонь и, сидя в позе лотоса с закрытыми глазами, замерла – видимо читала мантру или молитву – так иногда делают йоги, чтобы пища лучше усвоилась.
Я ею любовался и успевал любоваться танцующими внизу человечками и горами. Господи, как хорошо-то! Что еще надо человеку! Казалось другого мира, кроме этого не существует. Но тут послышался знакомый голос, и мы увидели высунувшуюся из лестничного проема голову Ольги:
– О, ребята, привет! Вы тут? Как здорово, что вы догадались здесь пообедать! Я с удовольствием составлю вам компанию!
Ольга с невероятным для ее лет проворством вспорхнула на крышу и, подойдя к нам, уселась рядом. Выглядывая за карниз, чтобы посмотреть, что там происходит, она, словно огромная птица, пытающаяся рассмотреть внизу добычу, загораживала мне Юлю.
– Какой у вас тут прекрасный вид! – присоединившись к трапезе, Ольга разговаривала с набитым ртом. Всякий раз это меня раздражало. Сразу вспомнились слова организаторши одного подмосковного йогического семинара, которая по его итогам отчитывала учеников: «Многие из вас непонятно зачем сюда приехали! Если дежурный по столовой режет сыр так, словно его топором нарубили, а в унитазе некоторые, простите, дерьмо не смывают за собой как следует, то что такой человек может получить от Мастера? Сначала нужно научиться элементарной культуре, а уж потом о высших материях говорить! Если вы хотите есть такой сыр, то ешьте, я его есть не буду!»
И в который раз за эту поездку я приказал себе: «Смиряйся, Ольга послана тебе для работы над собой. Значит, тебе это пока надо. Иногда мир дает человеку возможность посмотреть на себя со стороны через другого человека. Может быть, и ты не так безукоризнен? Нужно будет тщательнее понаблюдать за собой…»
Покончив с едой, мы спустились по каменной лестнице, оказавшейся на обрывистой стороне монастыря, прямо к фестивальной площадке. Здесь на импровизированной сцене прыгали и кривлялись два маленьких человечка в костюмах обезьян, очевидно, это были подростки. Потом их сменили страшные маски с копьями. Среди множества зрителей мы вдруг увидели Галю. Она сидела на стуле и еще два стула перед стеной стоящих людей были свободны. Ольга сразу заняла одно место. Юля оставалась стоять рядом со мной. Актеры танцевали слишком примитивно и однообразно.
– Что-то не очень интересно, – сказала Юля, – может, пойдем, погуляем, посмотрим, что предлагают торговцы?
– Пойдем.
Мы пошли вдоль торговых рядов и вскоре увидели паренька в красных шароварах с голым торсом, жонглирующего небольшими светящимися шарами. Во время полета эти шары меняли свой цвет с красного на оранжевый, с оранжевого на желтый, с желтого на зеленый, с зеленого на голубой и, наконец, на белый.
– Слушай, – загорелись глаза у Юли, – ведь эти шары почти копирует чакры, они даже меняют цвет в той же последовательности. Спроси, а можно их у него купить?
– Смотри, а вон такие же продают с прилавка!
– Где?
– Там.
Мы подошли к девушке, торговавшей наряду с другими сувенирами светящимися шарами.
– Сколько стоит один шар? – спросила у нее Юля по-английски.
– Двести рупий. В них светодиоды с резисторами и встроенная батарейка, – объяснила девушка.
– Хорошо, – сказала Юля, – я их беру. Дайте мне три.
Девушка положила шары в яркий сувенирный пакет и протянула Юле. Та рассчиталась и устало вздохнула:
– Ну теперь, похоже, пора домой. Где тут конечная автобусов?
Но оказалось, что уехать с фестиваля не так-то просто. Автобусы все были заказные. Они ждали своих туристов и нас брать не хотели. Мы протолкались на автомобильной площадке, на которой полицейский регулировал отправкой машин, битых полчаса, но так и не могли уехать. Даже попутки нас не брали. Такого давно со мной не случалось. Я уже говорил, что в путешествиях, особенно по буддийским странам, все складывалось для меня гладко. Значит, задержка вызвана необходимостью. Но какой? Я вспомнил об Ольге. Неужели это потому, что мы должны подождать ее? Если это так, то она сейчас появится, а уж с ее организаторскими способностями мы конечно быстро уедем. Буквально через минуту после моих размышлений появилась Ольга с Галей.
– Ну, что узнали, где тут автобусы до Леха?
– Обычных автобусов вообще нет, все заказные.
– Не может быть, ну как это так?! – не поверила Ольга.
Она ринулась сквозь толчею людей искать автобус, но вскоре вернулась.
– И правда, я узнавала у полицейского, он говорит, что автобусы сюда не заходят и надо идти на трассу.
– Странно, но нас ведь как-то сюда привезли?
– Для меня это тоже загадка.
В это время я увидел садящихся в стоящий на обочине джип европейцев – мужчину и женщину.
– Извините, вы в Лех? – спросил я, подойдя к ним.
– В Лех.
– А моих девушек возьмете?
– А сколько человек?
– Трое.
– Да, у нас как раз три места свободных.
– Девчонки, идите сюда, – позвал я. – Вот джип.
– Повезло! – воскликнула Ольга, влезая в автомобиль.
Галя последовала за нею. Юля оставалась рядом со мной.
– Нет, я без тебя не поеду. Езжайте, – сказала она, мы будем ждать другую машину.
– Ой, да джип такой широкий, – сказала Ольга. – Мы тут и вчетвером сзади сядем. – Индусы в такие джипы вообще по двадцать человек набивается.
Она стала о чем-то толковать с хозяевами автомобиля, и те вдруг очень радостно позвали нас с Юлей в салон.
Когда я втиснулся к женщинам, взяв Юлю на колени, Ольга удовлетворенно произнесла:
– Это англичане. Они думали, что в машине на заднем сиденье можно ездить только втроем, но я им все объяснила.
Действительно, Ольга обладала непревзойденными организаторскими способностями!