2
Николай Бобров шел по проселочной дороге между худощавых сосен и выкорчеванных пеньков, не обращая никакого внимания на внешний мир. Чем дальше он продвигался по узкой тропинке, тем тяжелей ему становилось дышать. Казалось, еще пару шагов и он достигнет цели, однако нет, тропинка уводила Боброва все дальше и дальше от железнодорожной станции. Странно, ему сказали – метров 200, и он достигнет дачного поселка, в котором, по имеющимся сведениям, проживает ворожка, предсказавшая трагическую судьбу Светланы. Вот уже два часа Бобров шел по дорожке, а конца пути и видно не было. Пейзаж из худощавых сосен и выкорчеванных пней сменился на древний лес с его многовековыми соснами. По своему характеру, будучи оптимистом, Бобров не ощущал никакого подвоха, однако такое длительное путешествие сильно настораживало его. Но деваться было некуда – работа есть работа, и выполнить поручение детектива Нахрапова Бобров был обязан, каких бы усилий это от него не потребовало! По мере продвижения вперед стали сгущаться сумерки, и призрачная темнота замаячила впереди. Однако бывший оперативник, а ныне помощник детектива Коля Бобров внимание на это не обращал. Да и что толку обращать внимание на сгущающуюся темноту – и не в таких переделках бывали, не такое чувство страха пришлось испытать в своей жизни. Николай смело двигался вперед. Темнота сгущалась все больше и больше, вязким покрывалом окутывая окрестности и затрудняя продвижение Боброва. Дышать становилось все тяжелей и тяжелей, незримые нити окутывали ноги помощника детектива. Николай остановился и оглянулся вокруг – местность вокруг была не узнаваема. Ниоткуда взявшийся густой туман покоился на ветвях древних сосен, застилая собой все обозримое пространство, вселяя в одинокого путника чувство страха. Бобров попытался сделать шаг вперед, но вязкий туман окутал его ноги, не позволяя продвинуться вперед. Николай приложил усилия и с трудом оторвал ступню от тропинки, однако это ему не помогло – вторая нога намертво приросла к земле. От усилия Бобров вспотел. Размахивая руками, он эквилибрировал на тропинке, безуспешно пытаясь вырваться из цепких объятий тумана. Николай посмотрел себе под ноги и ужаснулся – густой туман змейкой обвивал его ноги, превращаясь в мерзкую слизь, намертво сковывая движения. Сквозь джинсовую ткань Бобров чувствовал пронизывающий ветер и холод. Вязкий туман покрывал его с головой. Пальцы ног леденели и покалывали. Николай попытался закричать, однако слова комом застряли в его горле. А туман поднимался все выше и выше, и вот уже плечи и голова путника скрылись в его объятиях. Николай пытался высвободиться, но это ему не удавалось. Помощи ждать было неоткуда, и Боброва охватило отчаяние. Туман проникал в его рот, нос, глаза, затрудняя дыхание и обволакивая мерзкой слизью, отчего Николая стошнило. Бороться с туманом не было сил, и Николай уже мысленно прощался с жизнью. Что происходило, он не понимал, однако жажда жизни позволяла ему сохранять видимое спокойствие и не терять самообладания. «Все будет хорошо, я выкарабкаюсь», – успокаивал он себя, барахтаясь в зловещем тумане. Неожиданно в кромешной тьме сквозь туман проступило очертание женского лица неестественного бледного цвета. Неподдельный ужас охватил Николая. Налитые кровью глаза женщины злобно рассматривали Боброва, ее рот беззвучно открывался в какой-то дьявольской ухмылке. Неразборчивый шепот слышался со всех сторон. Если бы не цепкий туман, сковавший его по рукам и ногам, Николай давно бы в панике бежал прочь, но сделать этого он не мог. Он стоял словно столб, не имея возможности пошевелиться. Женское лицо то исчезало, то так же внезапно появлялось, при этом беззвучно шевеля губами. Внезапно Боброва осенила мысль – ведь это наверняка ворожка Светланы! Хоть он ее никогда и не видел, но ужасное зрелище обострило шестое чувство и позволило сделать такой вывод. «Ну да, она не хочет со мной встречаться, вот и нагнала наваждение!» – мысленно сделал вывод Николай. Как только такая мысль проскочила в сознании Николая, шум усилился еще больше, а лицо словно взбесилось: стало кривиться в ужасной мимике, по-прежнему то пропадая, то появляясь перед бедным Бобровым. Бороться с такой чертовщиной не было сил, и Николай лишился сознания…
Очнулся Николай дома, в своей кровати, весь в холодном поту – подушка и одеяло были мокрыми, хоть выкручивай, а чувство страха и смятения вместе со сном не прошли. Леденящий ужас проникал в каждую клеточку его изнеможенного организма.
«Ну и дела, такого мне еще никогда в жизни не снилось», – подумал он сам про себя и натянул на голову совершенно мокрое одеяло.
«Ну и приснится же такая чертовщина», – Бобров понимал, что приснившийся ужасный сон являлся продолжением жуткого рассказа посетительницы, и он, видать, сильно близко к сердцу принял его. «Все это эмоции», – успокаивал себя Николай, однако вставать с кровати он не спешил. Дурной сон выбил помощника детектива из колеи, и настроение на весь оставшийся день было окончательно испорчено. Он попробовал проанализировать свой сон, но к какому-то логичному выводу так и не пришел.
Будучи исполнительным по своей натуре, и помня наказ своего патрона, Боброву все же пришлось распрощаться с холодной постелью и тяжелым шагом направиться в ванную комнату. Через час он был в своем офисе.
– Ну что, есть какие-либо соображения? – с порога спросил его Нахрапов, который находился уже на месте.
– Да никаких, Родион Романович, – прозвучал неопределённый ответ помощника.
– Жаль, – протянул частный детектив, разочарованный безынициативностью Боброва, – А я надеялся на тебя!
Помощник только пожал плечами.
– Давай тогда сделаем так: ты попробуешь договориться с ремонтниками и заберешь у них машину, а я пробью по базе всех фигурантов, начиная от первого жениха и заканчивая последним суженым. Хорошо? – предложил Нахрапов.
– Хорошо, – согласился Николай, еще не отошедший от кошмарного сновидения. Больше засиживаться в офисе не было смысла, и сыщики отправились отрабатывать полученный гонорар.