Глава седьмая, государственная
Участковый мистера Данбартоншира
К властям можно относиться по-разному. Кто-то истерически любит, кто-то агрессивно ненавидит, кто-то старается спрятаться и не контактировать. Мистер Данбартоншир к властям относился сдержанно. Долгие годы странствий по Европе и некоторая натянутость в общении с Британской короной способствовали вырабатыванию привычки лишний раз обходиться собственными силами при решении любых проблем и как можно реже попадаться на глаза вышестоящим государственным институтам. Но, как ни странно, с районным руководством отношения сложились в целом ровные и доброжелательные. Возникало ощущение, что колдуна отнесли к категории забавных достопримечательностей, поставив в один ряд с балалаечниками-чревовещателями и прочим фольклорным людом.
Единственный, кто в деревне поначалу никак не мог смириться с опасными талантами чернокнижника, так это участковый Семен Тохтамыхович. Бравый милиционер старой закалки после армии успел пройти огонь, воду и медные трубы, прежде чем руководство перевело его доживать предпенсионные годы в сибирскую глухомань. И здесь здравый смысл доблестного служителя правосудия столкнулся с абсурдной ситуацией. С одной стороны, периодически селяне поминали недобрым словом живущего на краю деревни колдуна, гоняя перебравших браги чертей возле церкви или отбиваясь от привидений, выметенных ненароком из подпола покосившейся магической избы. С другой стороны, те же крестьяне поправляли поваленный залетным драконом забор и шли к колдуну в гости с чем-нибудь тяжелым в руках, после чего получали существенные скидки на внеочередной дождик для огорода, жаркую погоду для сенокоса и прочие приятные мелочи. И вот это прагматичное существование рядом с дипломированным чернокнижником ставило в тупик видавшего виды участкового. Ну никак не мог примириться аккуратный и рассудительный Семен Тохтамыхович с обитанием на вверенной ему территории безалаберного контингента, способного одним движением руки перевернуть деревню вверх ногами. И так продолжалось до того дня, пока у Михайловны ранним утром не пропала со двора любимая корова.
Постояв рядом с распахнутой калиткой, участковый грустно сдвинул набок фуражку и еще раз переспросил расстроенную хозяйку:
– Значит, вот только что корова еще была тут? Прямо во дворе? А потом ты оглянулась на секундочку и?..
– И ведь пропала корова, Тохтамыхович, как есть пропала! Я даже сначала глазам своим не поверила, подумала, может, наш дальний сосед безобразничает! Может, какое чудо-юдо в гости к нему приблудилось и решило говядиной подзакусить…
– И ты…
– Я тут же к нему сбегала, тут же… Как только других коров подоила, квашню поставила, навоз прибрала, потом еще к Семеновне зашла, у той дочка из города должна приехать, все раздумывает: возвращаться ли ей до дому или там работать остаться. А я и говорю: «Эх, Семеновна, вот ведь молодежь пошла! Из родного дома…»
– И после Семеновны пошла к колдуну? – Терпение местного представителя власти было столь же бескрайним, как лесные просторы, окружавшие деревню.
– Нет! Я же еще на почту заскочила, весточку тетушке своей отправила! Она у меня…
– Знаю, она у тебя в Иванове живет, рассказывала… Так после почты ты…
– Я со старостой нашим столкнулась. Он как раз от бортников ехал, те ему новые ульи обещали сделать. Он как меня увидел, так…
– Но до колдуна все же дошла или домой вернулась? – Участковый попытался сократить количество действующих персонажей в бесконечном рассказе.
– А как же! Один он, как перст! И никого из гостей не было. Даже пошаманил по округе, ветер послушал и в луже на заднем дворе пальцем поводил. Говорит – про корову ничего не знает и никто из потусторонних последнюю неделю не проказничал.
– Получается, что корову ты видела ранним утром, а ко мне пришла после обеда, – подвел итог беседе милиционер. – Всю деревню обежала, со всеми пообщалась, а как расследование привело обратно к открытой калитке, только тогда ко мне и постучалась.
– Так ты у нас власть! – возмутилась Михайловна. – Раз корова пропала, тебе и искать!
– Собаку надо, – вздохнул Тохтамыхович, снимая фуражку и вытирая пот. – Розыскную… Беда лишь в том, что негде мне ее взять.
– Ну не знаю, – уперла руки в бока рассерженная хозяйка. – У меня барбосов отродясь не водилось. Поэтому с пустобрехом решай сам, где добывать. А корову – верни. Мне без коровы никак нельзя.
– Это что, самая любимая корова из семидесяти? – поинтересовался было утомленный солнцем деревенский сыщик, но женщина лишь фыркнула, не желая сводить проблему к шутке:
– У меня все коровы любимые! Поэтому не теряй зря время, а ищи лучше… Может, кто уж доедает мою кровинушку…
Великий и ужасный мистер Данбартоншир покосился на скрипнувшую дверь и замер соляным столбом. Медленно журчащий ручеек из ведра в его руках истончился до тонкой струйки, пробулькал каплями и прекратился. Сморщив нос от тяжелого бражного запаха, участковый присел на широкую скамью у окна и деликатно отвел глаза. Ловко задвинув под стол почти полную банку и жестяное ведро с марлевой тряпицей, колдун взгромоздился на табурет и заискивающе попытался оправдаться:
– Так ведь для личных нужд! Исключительно домашний продукт!
– Я в курсе, – дипломатично отозвался Семен Тохтамыхович и перешел к сути проблемы: – Знаешь, что у Михайловны животина пропала?
– Да, заходила уже, – закивал старик, довольный тем, что его натуралистические эксперименты не заинтересовали представителя власти. – Но я уже по теням пробежался, пошарил по округе… Никто из знакомых корову не брал!
Милиционер помялся и осторожно спросил:
– Но найти – можешь? В луже руками поводить или тучку какую напустить?
Чернокнижник оскорбился:
– Я не лягушка – в луже руками болтать без дела! Это я с водяным разговаривал. Сам понимаешь, они твари бессловесные, только на пальцах и щебечут… А тучку могу создать. Целую тучку саранчи. Хочешь?
– Мне корову найти надо, а ты шутки шутишь! – расстроился Тохтамыхович. – И как назло, розыскной собаки под рукой нет ни одной! Сколько ни просил, не выделяет район. А местные лишь через забор лаять горазды. Сколько ни пробовал, не получается хорошего помощника вырастить.
– Собаку? Розыскную? – задумался хозяин избы, машинально зачерпывая ковшиком ядреный напиток из приоткрытого ведра. – А тебе обязательно собаку или какая другая живность подойдет? Искать ведь не только собаки умеют.
– А проблем не будет? – засомневался гость, вытирая неожиданно выступивший обильный пот. Было похоже, что обладатель скрипучей кобуры испугался радостного блеска в глазах старика.
Но мистера Данбартоншира было уже не остановить:
– Не будет проблем! Какие могут быть проблемы, сам подумай? Мы это мигом, раз-два…
Первым на роль розыскной собаки колдун притащил маленького дракона. Крылатое недоразумение успело спалить злосчастную открытую калитку и перекусило ухват, которым Михайловна попыталась выпроводить горе-сыщиков со двора.
Вторым из вонючего облака материализовался пучеглазый демон. Но этого помощника забраковал батюшка, который пришел на шум и активно участвовал в обсуждении неожиданной пропажи. Получив кадилом промеж рогов, исчадие ада испарилось, оставив участкового без какой-либо помощи.
К вечеру рядом с дымящимися остатками калитки успели побывать: три упыря, пара зомби, шестилапый крокодил в компании попугая-переводчика, что-то вонючее из городской канализации и столь же неприятное из отдела по связям с общественностью областной администрации. Напоследок колдуна укусил неизвестно откуда вызванный волк и приложил копытом кентавр.
Ощущая себя клоуном на цирковой арене, уставший Семен Тохтамыхович даже повысил голос на бездарного помощника в черном балахоне:
– И это все, что ты можешь? Дипломированный и потомственный?! Да дети лучше тебя с проблемой справятся! Знал бы раньше, я бы им конфет купил. Час-другой, и ребятишки бы деревню перетряхнули и нашли корову! А ты… Еще хомячка мне в помощники позови, слышишь? Маленького такого, чтобы в кармане носить удобно было!
– Хомячка! Я тебе сейчас такого хомячка позову, ты кормить его замучаешься! – заверещал в ответ мистер Данбартоншир и материализовал на пыльной улице маленького медвежонка.
Зверь недовольно посмотрел по сторонам, потом заворчал и подался во двор, подальше от вновь разгоревшейся перепалки. Через пять минут, когда громкость криков чуть-чуть уменьшилась, стало слышно, как в огороде надрывно мычит корова. Михайловна, до этого момента с интересом слушавшая заковыристые словосочетания, спешно подхватила юбку и умчалась за дом. Через несколько минут она вернулась светящаяся от радости, подгоняя хворостиной недовольную молочную кормилицу:
– Слышь, Тохтамыхович! А твой медведь нашел мою любимицу! Представляешь? Сразу сообразил, где искать… Она в огород забрела, окаянная, а я уж на кого только не грешила…
Мохнатый бурый колобок просеменил через двор и ткнулся влажным носом в начищенный сапог участкового. Колдун с интересом посмотрел на медвежонка и сказал:
– Сахар просит, не иначе. Надо будет в кладовке глянуть, где-то у меня лежал кусковой…
– Не надо! – остановил милиционер засуетившегося старика. – У меня есть. Сейчас вернусь домой, поужинаем и угощу… Заслужил, нет слов… А ты лучше калитку исправь, горе-деятель…
И пока мистер Данбартоншир отбивался от Михайловны, воодушевленно рисующей в воздухе будущую бронированную сейфовую дверь, пожилой служитель закона вместе с новым верным товарищем ушел, не прощаясь. Чтобы плотно покушать после тяжелого трудового дня и побаловать напарника сахаром. Тем более что Михаил Потапович заслужил его, без всяких сомнений…