Все пассажиры купейного вагона скорого поезда спали. Было то предрассветное время, когда, как считают многие, сон самый крепкий и лишь одна девушка стояла в коридоре у окна, касаясь лбом стекла. Она взглянула на часы, «Пять часов. Через сорок минут поезд прибудет на станцию, а еще, минут через двадцать я буду дома», – думала она, улыбаясь.
Ирина Федорова возвращалась с установочной сессии финансово-экономического института, где училась заочно теперь уже на пятом курсе, получая второе высшее образование, а дома ее ждал любимый мужчина. У нее была веская причина сократить эту сессию до минимума: трехмесячная командировка у Сергея закончилась, и девятого сентября он отбывал в свою часть, сегодня было шестое число. О том, как сложатся их отношения в дальнейшем, говорили и мечтали много и наверняка бы уже узаконили свои отношения, но Сергей был женат, а слушание дела о разводе перенесли на 25 сентября. Отец Сергея звонил, как только получил письмо из суда.
Поезд прибыл точно по расписанию. Спрыгнув с подножки вагона, Ирина взяла сумку в одну руку, коробку с пирожными в другую и пошла в сторону города. Такси в городе не было, а для двух автобусных маршрутов было слишком рано. Через пару минут у тротуара остановился «Москвич».
– Девушка, Вам далеко?
– В третий микрорайон. Подвезете? – Ирина очень надеялась на попутный маршрут нежданного автомобиля.
– Садитесь, мне тоже туда, – ответил водитель, удобнее устраиваясь в кресле.
Открыв заднюю дверцы машины, Ирина забросила сумку и уселась рядом. – Спасибо Вам. Провожали? – спросила она.
Водителю было около 40-45, на лице его сияла счастливая улыбка.
– Да. Отправил тещу к ее сыну в Свердловск. Теперь у меня вроде отпуск за вредность месяца на три. А Вы из командировки? – водитель еще больше улыбнулся, довольный собственному предположению.
– Как догадались? – Ирина решила поддержать разговор. – Понятно, отчего Вы такой довольный.
– В отпуск с одной сумкой женщины не едут, нарядов много надо, – проезжая перекресток он на секунду замолчал, – теща целый чемодан набрала.
– Вы в каком доме живете? Где мне удобнее выйти к 23 номеру, чтобы вам по пути? – спросила Ирина.
– Да в нашем доме и живу, во втором подъезде, а Вы в четвертом. Вас как зовут? – спросил ее «благодетель», проехав очередной перекрестов и сворачивая в нужном направлении.
– Ирина, – ответила она, берясь за ручки сумку.
– Очень приятно, а меня Анатолий. Вы не удивляйтесь. Дом заводской, а мы заводские все друг через друга знаем, не один год вместе работаем, так что незнакомые лица запоминаются. Приехали! – он затормозил у ее подъезда.
Ирина поблагодарила нового знакомого и вошла в подъезд. Открыв входную дверь своим ключом, тихо прошла на кухню, прикрыла за собой дверь и включила свет. Первым делом поставила на плиту чайник, вымыла под краном руки, и, стараясь не шуметь, освободила место в холодильнике под коробку с пирожными и папиными съестными подарками. Выключив закипевший чайник, Ирина увидела в проеме открывшейся двери Сергея. Вид у него был не то больного, не то перебравшего вчера спиртного.
– Ты приехала? Сегодня что, суббота? – задал вопрос Сергей, обнимая Ирину.
«Это не болезнь» – подумала она, «вдыхая аромат» алкогольного перегара.
– Сегодня пятница, я просто раньше закончила свои дела. Ты что не рад? Я привезла твои любимые пирожные, – она открыла холодильник и показала коробку.
– Иришка, я очень рад, но мне так плохо. Сделай мне, пожалуйста, кофе. Мы вчера с ребятами в ресторане посидели, и видимо хорошо посидели, – он с жадность пил горячий напиток. – А сама, почему не пьешь? Хороший кофе. Отец передал? Повезло ему с тещей. Допью и в душ, выветривать дурость. Да, Иришка, у меня новость неприятная – Лариска приехала.
Лариса была женой Сергея, с которой он подал документы на развод. Из-за имущественных претензий жены, развод мирным путем через загс не получился. Теперь все решалось в судебном порядке.
– И что она хочет, ты говорил с ней? – какая-то смутная тревога охватила Ирину.
Сергей не успел ответить. В дверном проеме появилась белокурая женщина, в небрежно накинутой рубашке Сергея. Он сидел спиной к двери и только реакция Ирины, лицо которой стало бледным, а глаза широко раскрыты от удивления, заставила его обернуться. Он увидел свою жену и не мог уже понять сон это или явь. Он был в шоке.
Лариса вела себя довольно спокойно и уверенно.
– Мы о многом вчера говорили и не только говорили, – не дожидаясь ответа Сергея, произнесла она, снисходительно глядя на Ирину.
– Ты что здесь делаешь? Как сюда вообще попала? – он не мог поверить в происходящее. Хмель выветривалась на глазах.
– Разве не ты вчера привел меня сюда из ресторана? Ты, Сережа либо пей меньше для памяти, либо ври меньше – запутаешься, а развод ты получишь только на моих условиях. Поторопился ты обнадеживать девушку.
Лариса упивалась своим превосходством. Она знала мужа не первый год и знала, что он никогда не поднимет руку на женщину, а скандал был ей только на руку. В сложившейся ситуации, она нашла в лице Ирины невольного свидетеля, присутствия мужа и жены в одной квартире.
Ирина вышла из «ступора», нужно было что-то сделать, сказать.
– Вы ребята, разбирайтесь между собой в другом месте, а сейчас вон отсюда, оба. – Голос предательски дрожал. – У вас десять минут на сборы, – продолжала она, – или я звоню в милицию. Срок, конечно, не дадут, но неприятности за вторжение в чужую квартиру будут. Время пошло.
Достав дорожную сумку, она не кидала вещи Сергея, а аккуратно складывала.
– Ирина, ты же видишь, она делает все для того, чтобы нас поссорить. Не было ее вчера в ресторане. У меня куча свидетелей. Между нами ничего уже не может быть. Она пытается заполучить квартиру, которую родители купили Людмиле, всеми способами. Не получился бы скандал сегодня, она бы пришла завтра. Для этого даже в командировке меня нашла, заметь ни в части, а здесь. Сколько и каких усилий надо было приложить, чтобы точно узнать, где я нахожусь в данный момент? А вот в Загс не потрудилась прийти. Успокойся Ирина, сядь, давай поговорим. – Казалось, Сергей сейчас заплачет. Вид у него был как у побитой собаки.
– Ребята, время идет. Я ничего не хочу слышать в оправдание. Для меня Сергей, одного того факта, что ты привел свою жену в мою квартиру, более чем достаточно. – Ирина закрыла молнию дорожной сумки. – В цветном пакете вещи не стираны, в серой сумке обувь. Сережа я ничего не имею против такого стиля вашей семейной жизни, но поверь, после того, что я увидела и пережила, ты должен уйти. Я не могу и не хочу больше вас видеть никогда. – Слезы уже застилали глаза.
– Хорошо, Ирина, я уйду, но будь уверена, обязательно вернусь. Ключи на полке.
– Скажи Лариса, такие сучки как ты, сразу рождаются, или становятся ими потом, от безделья и бесхарактерных мужей? – обратился он уже к жене.
Дверь захлопнулась, Ирина присела рядом с дверью и дала волю слезам. Обида и отчаяние сводили ее с ума, жизнь потеряла смысл. Сколько она просидела так, горько рыдая, она не знала. Громкий телефонный звонок не умолкал и заставил ее поднять трубку. – Это мог звонить отец.
– Да! – сказала она тихо в трубку, – да это я, – ответила она, все еще шмыгая носом.
– Это телеграф беспокоит, Вам пришла телеграмма по приему документов. Просят ответить, если не передумали.
– Нет, не передумала. Я в течение часа буду у вас, – утирая слезы, она пошла в ванну. «Я отправила документы, когда Сережка перестал звонить. Как же я обо всем забывала рядом с ним» – вспоминала Ирина свой необдуманный поступок.
В конце мая Ирина, действительно отправила документы в Якутию, на работу по договору в одном из местных отделений Стройбанка, теперь пришел ответ. «Вот и решение всех проблем. Поедем на Север» – подумала она, приводя себя в порядок. Открыла дверь балкона в спальне, где еще чувствовался запах чужих духов. Сдернула с кровати одеяло. Простынь, замененная ею перед отъездом, была девственно чиста. Сняв всю постель, она включила стиральную машину и стала переодеваться. По пути к телеграфу она все время думала – «Может, и не было никакой любви с его стороны? А что, если ему было просто удобно иметь под боком подружку? Сколько она его знает? Не полных семь месяцев. Нет! Он был искренним, ласковым, внимательным, заботливым, иначе за это время ложь или игра проявились. Она верила ему и готова была поехать за ним, но этот «сюрприз». Может, стоило поговорить, а не гнать его, дать, в конце концов, шанс до развода. В этом треугольнике я занимаю не очень почетное место. А если между ними, действительно ничего нет? Тогда, как и почему она оказалась в квартире? Неужели он был настолько пьян, что не отдавал себе отчета в поступках? Это еще хуже. Как же это все пережить? Как найти в себе силы справится со всем этим? Мне даже возвращаться в квартиру не хочется, где я была так счастлива и куда так спешила сегодня. Моя первая и последняя любовь, мой Сережка, такой родной и желанный, потерян во второй раз».
Уже через полчаса Ирина разговаривала по телефону с управляющим. Его интересовал один вопрос.
– Когда Вы сможете приехать Ирина Николаевна? – В трубке звучал приятный мужской голос.
– Как только оформлю перевод и бронирование квартиры, а это зависит от Вашего вызова – она успокоилась, и говорила ровным голосом.
– Мы все отправим спецсвязью, так будет быстрее. Сегодня же переговорю с Вашим начальством сверху, хорошо, что мы знакомы, и решу вопрос. Думаю, проблем не будет и, скорее всего, во вторник получите документы. Если возникнут проблемы с переводом, обязательно позвоните, запишите мой домашний номер телефона. Вопросы с багажом и бронированием решайте сами. Жить будете в нашей служебной квартире. Вопросы будут?
Вопросов не было, но свалилось столько дел, что голова шла кругом. Возвращаясь назад домой, по пути, Ирина зашла в паспортный стол, ЖЭУ и на почту – везде нужна была консультация. Позавтракав через силу, составила список предстоящих дел, он оказался настолько внушительным, что и за неделю не осилишь. С чего-то надо было начинать и Ирина начала с багажа. Пока «работала» голова, глаза были сухими, но подключались руки и на глаза наворачивались слезы. Вспомнив о стиральной машине, вода в которой уже остыла, закончила стирку. Достала с антресоли чемодан и большую дорожную сумку, сумка была армейская большая и прочная и определила им место в одном из кресел. Ее дорожная сумка была вне конкуренции и заняла место рядом. В ход пошли белые простыни, из которых Ирина шила мешки под посылки. Посылки не должны были превышать вес в 10кг. Это были ее вещи, обувь, без которых первое время можно было обойтись. Не коснись разбора вещей для переезда, Ирина бы еще долго не обратила внимания на наличие двух новых комплектов постельного белья, новых полотенец и новой фланелевой пижамы, которые лежали на самой верхней полке шкафа. Она не любила собирать большую стирку, и ей хватало белья и полотенец на смену, пижамы она не носила, предпочитая им ночные сорочки. «Может пригодиться на новом месте» – подумала она. Когда мешки были сшиты, она упаковала свою швейную машину в ее саквояж и непременно решила взять с собой. Машина была электрической, легкой и компактной, много чего «умела», заменяя Ирине, умеющей и любящей шить, магазины и ателье. Ей определили место в армейской сумке ровно посередине. Потом пришла мысль разложить диван и сложить вещи из списка на него, а рядом на полу поставить сумки, тем самым все будет перед глазами. Дело пошло быстрее и аккуратнее. Шубу и костюмы она уложила в чемодан, туда же легли блузки и белье. Разложив на полу кусок полиэтилена, сверху простынь, а еще сверху дубленку поставила саквояж с машиной и, застегнув пуговицы, бережно завязала концы простыни и обернула пленкой, возвратила машину на прежнее место. По одну сторону от машины поместила осеннее пальто в чехле, по другую лягут шторы после стирки. Пришла пора самого трудного и нудного дела, нужно было правильно зашить вручную посылки и написать на них адрес. На почте объяснили как, но делать это Ирине приходилось впервые. Часа два ушло на то чтобы три белых «подушки» килограмм по 8-9 выстроились в прихожей. Уставшая, но довольная, не раз зареванная, она сняла шторы, постирала, развесила их на лоджии и легла спать, забыв про ужин и душ. «Сергей не позвонил, хотя мог бы, не смотря на устроенную мной истерику» – думала она засыпая. Проснулась около семи, лежала минут пять, прислушиваясь к своим ощущениям и не ощутив ничего кроме грусти, успокоилась. На ежедневную пробежку желания не было. Выпив кофе с теперь уже «ненавистными», но все еще вкусными пирожными занялась дальше ревизией вещей. Телефон зазвонил около девяти часов. «Отец» – пронеслось в голове у Ирины.
– Да! Привет пап! У меня все нормально. Прости, замоталась вчера, не обижайся.
– Проблемы? – участливо спросил отец.
–Ты не перебивай меня, я сама собьюсь. Одним словом я на три года уезжаю в Якутию по договору. Пап, я так решила. Буду у вас во вторник, тогда и поговорим, а сейчас у меня один вопрос, что мне делать с машиной?
– Ты с Петровичем разговаривала?
– Нет, решила раньше с тобой поговорить.
– Сделай на него новую доверенность с правом продажи и пусть владеет. «Ласточка», (так Петрович называл машину) – должна летать. Кому через три года будет нужна груда железа? – посоветовал отец.
– Спасибо, пап, значит один вопрос можно считать решенным, – ответила Ирина.
– Лучше бы ты решила остаться – с грустью сказал отец.
– Пап, поговорим обо всем во вторник, а то, боюсь, наговорим лишнего, потом будем оба жалеть. Целуй Димку и Валю. Пока! – она положила трубку.
Повесив трубку, Ирина заплакала, понимая, что обидела отца. Принимая всегда какое-либо решение, даже если оно было окончательным, она всегда советовалась с отцом, пусть и задним числом. Отец, если и догадывался об этой «игре» в советчики, принимал ее и всегда говорил в конце: – «Тебе, дочка виднее. Поступай, как знаешь, ты у меня взрослая, а ошибешься, всегда можно исправить». Немного успокоившись, она отправилась к Петровичу. Петрович – Павлов Юрий Петрович, техник самолетов, приятель отца во времена службы в полку, оба заядлые рыбаки, что их и сдружило. Петрович жил в гарнизоне и в его гараже стояла «Ласточка» ВАЗ-2106, купленная отцом с рук для Ирины три года назад. Петрович оказался дома. Он знал, если пришла Ирина, значит, ей нужна машина. Пользовалась она ею редко и только летом выезжая на природу, а все остальное время авто было в распоряжении Петровича с условием, что машина всегда будет на ходу. Ирина всегда заранее предупреждала Петровича о предстоящей поездке, кроме того заправляла машину сама и всегда помогала в ремонте, если тот требовался, деньгами.
– Какие планы Петрович? – поздоровавшись, спросила Ирина.
– На дачу собираемся, картошку докопать надо. А тебе куда понадобилось?
– Понадобилось Петрович и срочно. Картошка подождать может? Мне очень нужно.
– Ириша толком объясни, что случилось? – Петрович начинал волноваться.
– Я, Петрович, уезжаю на Север. Мне нужно сегодня отправить три посылки килограмм по 8-9, а потом к нотариусу – переделать на Вас доверенность бессрочную с правом продажи. С папой я поговорила, он согласен. Думаю, за пару часов управимся. Но Вы еще должны отвезти меня на вокзал, скорее всего в четверг, мне самой не справится. Вы согласны? – выпалила она обо всем сразу и ждала ответа.
– Ириша, ты хочешь сказать, что оставляешь нам машину? – удивление его было искренним.
– Вы в нее столько души вложили, Вы же с ней разговариваете, я слышала. Так что, с сегодняшнего дня, «Ласточка» Ваша. Едем или нет? – Ирина уже стояла в прихожей.
– Едем, Ириша, едем – не веря в свою удачу, суетился Петрович.
– Может я за руль? – видя его волнение, предложила она. – Или успокаивайтесь.
Управились раньше, чем предполагали. Отправив посылки на почте и получив доверенность у нотариуса, Ирина протянула ее Петровичу.
– Владейте! Только, пожалуйста, не забудьте про четверг. Мне к новосибирскому поезду, он отправляется в 18=20.
– Давай договоримся так, передашь мне доверенность на вокзале, и тебе будет спокойнее и мне памяти добавит. Поехали домой, – предложил довольный новый владелец.
Вернувшись назад домой, где на диване лежали вещи, ожидавшие своей очереди, Ирина взяла список, который сократился на треть, прошла на кухню и поняла что проголодалась. Пока закипал чайник, сделала бутерброды, достала пирожные. «Второй день не готовлю, а это плохо» – промелькнуло в голове. Пробежав список глазами, подумала – «Нужно обязательно взять с собой мед и малиновое варенье, не на Юг еду, да и сухая зелень пригодится. Вопрос в чем везти». Выход нашелся сразу, как только она открыла шкаф, где хранились продукты. Ирина хранила сахар в пластиковом 2-х литровом бидончике, где-то был и второй. Бидончики были куплены лет 10 назад, когда молоко продавали на разлив. Мед и варенье обрели свою новую тару, медленно перетекая из одной емкости в другую. Ближе к вечеру чемодан и сумки почти были готовы к поездке. Ехать она думала в джинсовом костюме, курточка которого имела карманы изнутри и снаружи, водолазке и кроссовках, а с собой возьмет куртку на пуху легкую и теплую, шапку и шарф.
Зазвонил телефон. Звонили ребята из музыкальной группы. Все начиналось с обычной самодеятельности, где они и познакомились. Теперь ребята играют в ресторане, иногда приглашают Ирину, обычно на банкеты или дни рождения, когда гуляет одна большая компания.
– Ирина, у нас банкет. Ты не смогла бы прийти, хотя бы на часок? – голос был просящий.
– Я сегодня не могу, вы бы раньше позвонили – она лукавила.
– Банкет заказывал муж, а теперь жена принесла целый список песен, а они практически все твои. Как бы банкет не перерос в скандал. Мужик дает тебе полтинник сверху и может послать за тобой машину. Выручай! – просил гитарист, старший в ансамбле.
– Если купишь моего кормильца, приезжай.
Она очень любила свой синтезатор, который отец принес не задолго, до отъезда в Сибирь, обменяв его «не глядя» на ее фортепиано, со словами: – «И не тяжело, и музыкально. Вот такой я молодец», но везти его с собой было не зачем.
Все прошло весело, с юмором, благодаря усилиям хорошей ведущей, публика оказалась приличная. Вечер удался не только для юбилярши, но и для Ирины, она вкусно поужинала и продала свой инструмент, в надежные и умелые руки.
В понедельник, с самого утра, все отделение было в курсе ее увольнения и отъезда. Они были готовы к такому повороту дела, но совсем в другую сторону и по другому поводу. Разговор с управляющей был короткий, но участливый.
– Заберешь трудовую книжку сегодня, а расчет получишь в среду. Будь внимательна при получении документов, проверяй каждую запятую, не за город едешь. Самое главное не сожалей ни о чем. Счастье не всегда бывает долгим, но оно бывает. Ты умная девочка, грамотный специалист и я приму тебя назад в любое время, но мне сердце подсказывает – мы прощаемся. Иди, работай.
Ирина все отчеты сделала уже к обеду, разобрала бумаги в ящиках стола и полках. До отъезда оставалось четыре часа, когда она ушла с работы. Из багажа у нее был только дипломат с документами и отчетами. Вагон был полупустой и, выпив часа через два чаю, она легла спать. Последние дни ее изрядно вымотали, а еще предстоял разговор с отцом. Прямо с вокзала Ирина поехала к отцу, там ее уже ждали, готовя завтрак.
– Пап, давай только без нотаций, коротко и аргументировано – не успев переступить порог, выпалила она.
– Хорошо. Всего один вопрос. Зачем? – отец смотрел на нее строго и пристально.
– Затем. Мне хочется все поменять, начать заново – не очень уверено ответила Ирина.
– А географически ближе этого сделать нельзя? – не унимался отец.
– Можно, но в другое место меня не приглашают. – Она начинала сердиться.
– Вот видишь, Валюша, все предельно ясно, Ежик выпустил свои колючки и готов к бою. Не будет боя, дочка, пусть будет Якутия. Институт не бросишь? – отец улыбался.
– Не брошу. Будем видеться два раза в год, а звонить буду раз в десять дней. – Ирина была рада такому решению родных, и с любовью посмотрела на отца, который улыбаясь, обнимал жену.
– Неужели это все? Так нечестно, я целое утро готовилась к словесной дуэли, а ты так быстро сдался. Она обратилась к Вале – Он, что действительно капитулировал?
– А что ему остается делать, зная твой характер? – ответила ей Валя. – Давайте завтракать воины.
В девять часов Ирина уже была в здании управления. Секретарь сразу пригласила ее в кабинет управляющего. Разговор длился не более пяти минут и закончился словами – «Не посрами земли русской». Пока оформлялись документы в кадрах, она сдала отчеты в техническом отделе. Вся процедура заняла два с половиной часа. В институте она задержалась минут на сорок. Позвонила с телеграфа однокурснице в Новосибирск.
– Танюша привет. Мне нужен билет в Якутск на 12 число. Можно это как-то устроить? – с надеждой спросила Ирина.
– Диктуй данные паспорта, сегодня же куплю, а потом заберешь у меня на работе, рейс наверняка вечерний. Запиши адрес конторы. До встречи. – Как пулемет выпалила однокурсница.
Все запланированные на сегодня дела были закончены, а до поезда оставалось шесть часов. «А самолет?» – подумала она. Такой вариант она даже не рассматривала, но упустить возможность через сорок минут быть дома не могла. Стоянка такси была не далеко.
– В аэропорт!
Она летала очень редко, рейс был не удобным, дневным. Сорок минут полета, заправка, сорок минут назад. «Кажется, он улетает, если не ошибаюсь, между пятнадцатью и шестнадцатью», – вспоминала она, – «успеваю». Она успела взять билет до начала регистрации, и ЯК-40 в 15=20 взлетел, точно приземлившись через сорок минут. Автобусом она доехала до центра, зашла в Сберкассу и, закрыв счет, получила деньги. «Теперь домой» – уставшая, но довольная, подумала она. Совмещая поздний обед и ранний ужин, Ирина строила планы на завтра, а сегодня она займется окончательным контролем багажа. Взглянув на часы, она рискнула позвонить в Якутию.
– Добрый вечер. Могу я поговорить с Леонидом Яковлевичем? – волнуясь, спросила она.
– Я Вас слушаю. – В трубке звучал знакомый уже голос.
– Это Федорова, извините за поздний звонок. Документы оформила, билет купила на 12 число.
– Оперативно, молодцы. Прилетите – сразу ко мне. Погода, пока, у нас плюсовая, но за два-три дня может измениться. Одевайтесь по сезону. До свидания.
Ирина набрала домашний номер телефона Татьяны.
– Как мой билет? – задала вопрос Ирина и приготовилась выслушать ответ.
– Твой билет у меня на работе в столе. С вас, девушка, 62 рубля с копейками, плюс проценты. Номер рейса я не помню, а вылет в 23 с минутами. Ты багаж вези сразу в аэропорт, потом возвращайся в город, вечером поедешь налегке. До встречи. – Выпалил пулемет очередной раз.
Татьяна разговаривала всегда очень быстро, и речь ее была понятна, но диалог редко получался обоюдным. Услышав вопрос, Татьяна отвечала на него, и на то, что его может коснуться косвенно, и даже на то, что может быть в перспективе.
Пока машина стирала, Ирина сооружала «сейф для перевозки денег». Деньги, снятые со счета, который пополнялся отцовскими переводами в 30 рублей в течение шести лет, и которые она запретила себе расходовать, рассчитывая только на себя, плюс, вырученные от продажи синтезатора составляли приличную сумму. Личными сбережениями были «остатки» расходов от зарплаты до зарплаты и «ресторанные». Распределив денежные купюры, она приготовила одежду для «утепления». В свой дипломат она поставила по углам «укутанные в целлофан» бидончики с малиной и медом, а между ними положила курточку на пуху, шапку, носки и шарф – «Будет ручной кладью». Проведя в который раз ревизию по шкафам, она все же решила взять с собой комбинезон, платье, пошитое к Новому году и туфли к нему. Улыбнулась – «Пусть будет для выхода в свет». Поставив на плиту чайник, взяла список дел: в нем оставалось всего восемь пунктов. Позвонила соседке, пригласив на чай. Ей было лет 45-50, они общались по-соседски, и та часто жаловалась на сына со снохой, что не хотят уходить на съемную квартиру, то цена не устраивает, то условия. Ирина поставила на стол чашки, конфеты и печенье.
– Как у Вас дела Раиса Степановна?
– Устала я Ирина от этого табора, сил нет, – говорила соседка, сделав глоток чая и жуя печенье, – а у тебя дело или как?
– Уезжаю в четверг на Север, хочу квартиру сдать, может, кого посоветуете.
– Из-за своего мужика уезжаешь? Не поторопилась вещи собрать? Видела я его с женщиной, ссорились они на лестнице. Он лыка не вязал.
– Теперь он уже уехал к себе в часть, в Подмосковье.
– Ну и ладно. В четверг говоришь? Послезавтра? Сколько брать будешь? – любопытно спросила она.
– А за сколько сдают? – вопрос был риторический.
– Такую квартиру, как твоя, можно за 20 сдать, плюс коммуналка. К тебе же заходи и живи, все есть – с пониманием дела ответила соседка.
– А если за 15? – теперь уже с надеждой спросила Ирина.
– Так и искать не надо, я сейчас за молодыми схожу и решим что делать. – Она встала пошла к себе и уже через минуту вся семья рассматривала квартиру. Вопрос был решен положительно.
– Когда все будем оформлять? – с нетерпением спросил сын соседки.
– С утра к восьми пойдем в ЖЭУ, все сделаем. Заплатите за три месяца, а потом на сберкнижку будете перечислять. Ключи отдам в четверг перед поездом. Согласны?
– Ирина, ты не представляешь, как ты меня выручила, можно сказать спасла. Спасибо тебе огромное, – соседка была очень довольна, «И рядом, и врозь». – Думала она.
Среда не прошла, пронеслась. Горе специалисты ЖЭУ лишь к обеду оформили все документы.
– Ну, молодежь, владейте! – сказала Ирина, протягивая документы. – Вы можете делать перестановку, только стены не ломайте.
Забежав на телеграф, Ирина оплатила межгород, отправилась на рынок и в магазин, чтобы приготовить закуски к столу для банковских девчонок. В три часа она была в банке, получила расчет, а прощальный банкет затянулся до конца рабочего дня. В списке оставалось четыре пункта. Петрович позвонил сам, и они договорились в котором часу он подъедет. «Черт возьми, а куда я дела доверенность?» – Ирина просмотрела все документы, доверенности не было. «А где квитанции на посылки? Все было в один день. Склероз» – думала она волнуясь. Квитанции и доверенность лежали поверх альбомов с фотографиями, которые Ирина собиралась разобрать. Доверенность она вложила в паспорт, а квитанции к документам. Спать не хотелось, и Ирина занялась семейными альбомами. Часть фотографий она возьмет с собой, но без альбома, остальные отправит отцу. Усевшись на полу по-турецки, она открыла первую страницу самого старого альбома. Среди фотографий лежало письмо, написанное ею, лет пять назад и вернувшееся обратно с пометкой «Адресат выбыл».
Утром в четверг, первым делом, Ирина отправила фотографии отцу бандеролью и купила билет на поезд. Времени до поезда оставалось часов восемь, вещи стояли у порога готовые к отъезду, а заняться было не чем, она даже мусор после себя успела вынести. Тогда она просто решила прогуляться, а на обратном пути пообедать в столовой или ресторане, куда выведет кривая. Погода была солнечная, безветренная, пора бабьего лета. «Надо наслаждаться теплом, через сутки буду в северных широтах» – думала она, гуляя по парку, где деревья стояли еще зелеными, цвели астры на клумбах и в этих красках не было и намека на «охру». Пройдя небольшой парк вдоль и поперек, присаживаясь иногда на скамейки, повернула в сторону дома. Вдоволь нагулявшись за четыре часа, она успела пообедать и купить на рынке два краснобоких яблока, вернулась домой. Позвонила отцу, доложила все «по форме», как он любил выражаться. Приготовила себе не хитрый ужин в дорогу, положив его в свою сумку, которую сразу как-то раздуло. «Потерпи, это временно. К утру примешь прежнюю форму, а сейчас мне так удобнее» – говорила Ирина. Сделав несколько бумажных кулечков, в каждый из которых насыпала по чайной ложке растворимого кофе, закрутила и, завернув в две салфетки, положила в кармашек сумки. Петрович приехал в 16:45 с пакетом румяных, теплых пирожков.
– Петрович, Вы это видите? – Ирина показала рукой на вещи? – Я же ночью еду, а потом их куда? – говорила Ирина просительно.
– Вот и ешь всю ночь. А хочешь, вместе начнем уже сейчас? Дома мне не дали, ставь чайник. – Отвечал ей Петрович весело.
Пирожки с яблоками были очень вкусными и их, после трапезы с Петровичем, осталось всего 5 штук, пришлось взять. Петрович отнес вещи к машине и ждал ее внизу. Присев на «дорожку», Ирина позвонила соседке, передала ей ключи, а та ей деньги.
– Здесь деньги за три месяца. Телефон наш ты знаешь, звони. Удачи тебе на новом месте, а за квартиру не переживай, я присмотрю. Не будет получаться на новом месте – возвращайся, только предупреди заранее, чтобы дети успели съехать. С Богом!
– Ты как с этим справишься, тут же килограмм шестьдесят, не меньше? – сокрушался Петрович, перенося вещи в вагон. Ирина передала ему доверенность, которую он бережно положил в карман.
– Своя ноша, Петрович, не тянет. Слышали такое? Вы не ждите отправления, езжайте домой и спасибо Вам за все, – она обняла его.
– Удачи тебе, дочка! – Петрович вскинул правую ладонь к виску. – Честь имею!
Соседями по купе была семейная пара, которая ехала к сыну на рождение дочери, своей первой внучки. Ужинали вместе и даже обещали помочь с багажом, спать легли рано. Поезд стоял, видимо на станции, за окном была ночь, когда в дверь тихонько постучали. Ирина приоткрыла дверь.
– Папа? Я сейчас. – Ирина была удивлена появлением отца среди ночи.
Она сунула ноги в кроссовки, накинула курточку и прикрыла дверь. Они обнялись, Ирина почувствовала себя той маленькой девочкой, которую так обнимал отец, гладя по волосам и приговаривая: – «Слезки портят красоту и сейчас я их утру, будем улыбаться, а потом смеяться».
– Папочка, не волнуйся, я позвоню в субботу обязательно, а через четыре месяца увидимся, – говорила Ирина чуть не плача.
– Все у тебя, родная моя, получится, ты только нас не забывай, – отец поглаживал ее по плечу, губами касаясь волос ее головы, и носом вдыхая их запах, как будто хотел его запомнить.
Так, обнявшись, они стояли до тех пор, пока проводница не показала на выход, поезд отправлялся.
– Здесь гостинцы от Галины Васильевны, Вали и Димки, утром разберешься. Целуй папу и не забудь позвонить.
– Пап, вот ключ от квартиры, а еще я фотографии отправила тебе бандеролью. И у меня будет к тебе просьба – говори всем, что я уехала, выйдя замуж, даже дяде Илье. Пока, – она поцеловала отца.
Отец направился к выходу, подняв к правому виску ладонь, Ирина повторила жест. Войдя в купе, осторожно поставила пакет рядом со столиком и под перестук колес задремала. В семь часов, когда проснулись соседи по купе, она рассмотрела подарки, сразу поняв от кого что. Кроме коробки конфет и баночки икры, оставленные для Тани, сумела все растолкать по углам, а яблоки бережно разложила в одной из сумок среди вещей.
Носильщик отвез вещи к стоянке такси и помог погрузить.
– В аэропорт, ближе к камерам хранения, у меня вечерний рейс, если поможете с вещами, вернемся в город вместе, – сказала и предложила одновременно таксисту Ирина.
– Помогу, вдвоем унесем все за один раз. Попутчиков можно брать? – не уверено спросил водитель такси.
– Берите. А я пока подремлю, – сказано это было для пресечения каких-либо разговоров.
Таксист помог перенести вещи Ирины прямо к ячейкам камеры хранения и ждал у машины. Определив вещи и записав номера ячеек, Ирина вернулась к такси и назвала адрес, где работала Татьяна. Обменяв билет на деньги, коробку конфет и баночку икры, Татьяна посоветовала в аэропорт вечером ехать автобусом.
– Тебе больше ни куда билет не надо брать? Я за такие «проценты» могу каждый день брать билеты тебе и твоей родне. Знаешь, таксисты редко соглашаются ехать в аэропорт в один конец, а все прибывающие рейсы утренние. Так что давай автобусом. Запиши номер. Где проведешь целый день?
– Схожу в цирк, в зоопарк, а лучше на вещевой рынок.
– Вот только там тебя и не было. Езжай лучше в гостиницу аэропорта. При хорошем раскладе, отдохнешь. На зимнюю сессию приедешь? Вот тогда все и расскажешь.
– Приеду. Как вы тут без меня справитесь? До встречи в январе.
Конечно ни в цирк, ни в зоопарк Ирина не собиралась, а вот поездка на вещевой рынок, давала ей шанс убить часов шесть, туда она и направилась. Пять часов ей понадобилось, чтобы не спеша, обойти весь рынок и неторопливо разглядывать товары. При этом она все же купила несколько вещей, мимо которых пройти не смогла. Вопрос с покупкой сумки под купленные вещи решился здесь же. Сумка была и не дамская и не дорожная, с ней удобно ходить за небольшими покупками. Распределив вещи из трех пакетов в клетчатую красавицу, она с легкостью поместила свою дамскую сумку сверху, застегнула молнию, довольная, рассчиталась с продавцом, покинула рынок и вернулась в город. Пообедав в ресторане гостиницы, заметила на стоянке две машины-такси. «Попытка не пытка, попробую» – подумала она. Таксист согласился на поездку «за полтора счетчика», и через тридцать минут остановился у гостиницы аэропорта. Место, в пустом двухместном номере, на четыре часа ее устраивало. Администратор, подавая ей ключ, сообщила о наличии в гостинице кафе. Заглянув по пути туда, Ирина купила две слоеные трубочки с кремом и поднялась в номер. Приняв душ, включила телевизор и чайник. «В последнее время я только чайник и включаю. Привет гастрит!» – пронеслось в голове. Она не удержалась и примерила обновки, все вещи подошли идеально. Достав кулечек с кофе и рафинад «из вагона», она сделала кофе и, попивая его с трубочками, рассеяно смотрела телевизор. Покончив с кофе, закусила яблоком и выключила телевизор. Волосы, которые она не стригла после «каре» почти год, теперь отросли чуть ниже плеч, и были еще влажными. Помня о том, что ночи в сентябре холодные утеплилась заранее. «Я еду гораздо севернее, а значит температура там еще ниже. Пар костей не ломит» – вслух рассуждала она, положив шапку и шарф в сумку на самый верх, билет и паспорт рядом. В 21-30 она покинула гостиницу и направилась в камеру хранения. Забрав чемодан и сумку поменьше, вошла в здание аэропорта и обратила внимание, что на ее рейс началась регистрация. Минут через пять, попросив присмотреть за вещами, повторила маршрут в камеру хранения. Большую сумку она не несла, а тащила почти по земле, держа дипломат в другой руке. На объем багажа никто не обратил внимания, кроме регистратора. Перевес багажа составил 20 килограмм. «Прав был Петрович», – думала Ирина, оплачивая лишний вес в кассе. Две сумки и чемодан уехали в багажный отсек, а дипломат и новая сумка в клетку стали ручной кладью. Время в терминале тянется очень утомительно, особенно если рейс ночью, поэтому пассажиры, заняв свои места в салоне, не дожидаясь взлета, в большинстве своем засыпали. Поставив свою ручную кладь под кресло, Ирина последовала их примеру. Проснулась она незадолго до посадки, достала и открыла дамскую сумку, в последний раз проверяя в ней порядок. В одном отделении лежали только документы, в другом фотографии, выбранные Ириной из альбомов, фотография Сергея в рамке, кошелек, расческа, носовой платок. Ничего лишнего не было. Ее взгляд привлекли фотографии: один снимок выделялся размером, он был больше всех. «Слепая ворона», – мысленно выругала себя Ирина, – «верну папе, как только поеду на сессию».
На черно-белой фотографии стояла группа молодых людей в суворовской форме и надпись «Выпуск 1951 года ТшСВУ» (Ташкентское суворовское военное училище). Юноши, стоявшие рядом, во втором ряду крайние слева были «братья» Федоровы: Илья Петрович 1933г.р. – дядя Ирины и Николай Петрович 1934г.р. – ее отец.