Смешно ли?
– Господин Кьеза, каково Ваше мнение по поводу скандала с карикатурами, опубликованными в Дании?
– Эти рисунки явились большим шагом в направлении столкновения цивилизаций. Ситуация была явно организована. Может, первый импульс – сам рисунок карикатуриста, которого я считаю просто кретином, расистом, был спонтанным действием. Есть некоторое количество кретинов во всех странах. В том числе в Дании. Он нарисовал. Но само рисование я еще не считаю скандалом. У нас свобода, да. Но не все выражения ее хороши. Ты свободен. Но если ты ведешь себя неприлично, вульгарно, то с тобой прекращают общаться. Речь идет не о свободе, а о приличии и уважении к другой культуре. Итак, карикатурист делает первый шаг – рисует. А второй человек решает, что эти рисунки очень важны и публикует их. Причем, везде. Это приводит к явному конфликту, который используют. Рисунки вызывают негодование с одной стороны, оскорбленных. А с другой, в частности, в Италии, люди думают: «Почему это запрещают? Это против свободы: свободы выражения, свободы слова». И все встают на защиту и говорят: арабы не хотят, чтобы мы были свободными! Вы лишаете нас свободы.
Но у арабов, мусульман, есть свои правила, обычаи, культура, идеи, чувствительность, особое отношение к женщинам. Нам не нравится. Хорошо. Но это их история, а не наша. Какое право мы имеем диктовать им свои условия? В итоге что получается? «Мы, западные люди, очень хорошие, потому что мы свободные. А они – арабы, мусульмане – плохие, потому что они реагируют примитивно, сжигают посольства».
Конечно, это плохо. Я не одобряю такие действия. Но кто их спровоцировал?
Пункт, очень важный для меня – это этап истории, продвижение вперед к оформлению столкновения цивилизаций. В этом столкновении цивилизаций Европа, которая всегда была в историческом политическом плане умеренна, и внешняя политика европейских стран Франции, Италии была в отношении мусульманских стран довольно верна, компромиссы искали, дискутировали, вели с ними бизнес, не обостряли ситуацию, и вдруг до крайней степени обострила ситуацию с арабскими странами. Европа оказалась на первом плане против ислама. А США могут смотреть издалека и делать вид, что они ни при чем. Значит, Европа потеряла еще одну каплю своей свободы и движения на международной арене и оказалась не просто в центре ужасной провокации, но полностью замешанной в ней. А провокация была в политическом смысле организована. Кем? Ясно – Соединенными Штатами и их европейскими союзниками. Они все это организовали.
– В России всегда верили в доброго царя. Насколько добра в качестве всемирного императора Америка?
– Америка совсем не добра. Уровень жизни американского народа всегда был довольно высоким и не подлежит пересмотру и понижению. Они не готовы делиться ресурсами, которые они просто считают своими, хотя ни являются их и не находятся на их территории. Никто из американских президентов не способен сказать народу, что надо ограничить потребление. Американцы потребляют намного выше реальных возможностей и имеющихся у них ресурсов. Они находятся в долгу у всех государств мира. И никогда не будут этот долг отдавать, потому что нет средств. А зачем отдавать, если можно не отдавать, а начать войну против кредиторов? Они наоборот хотят продолжать такую политику и захватить все ресурсы мира, чтобы развиваться. Это происходит на протяжении всех лет после войны. Какой президент может иметь такую силу и авторитет, чтобы сказать американцам правду: или страшная война или снижение уровня потребления? Нет такого президента, нет такого руководителя в Америке.
Мы находимся на этапе глубочайшего кризиса капитализма, никто не имеет на сегодня рецепта, как этот кризис преодолеть. Этот кризис непременно ведет к войне. Люди должны это знать, потому что речь ведь уже идет не об обыкновенной войне, а об ядерной. Той ядерной войне, которой мы ранее избежали. Сегодня она угрожает миру опять. Это драматическая для мира и практически неизбежная опасность. Говорить в категориях хорошего и плохого императора не приходится. Нет хорошего царя. От этих иллюзий надо избавляться. Такого не было и не будет, как и императора. Царь – это царь. Империя – это империя. Это власть.
– Будучи депутатом Европарламента, вы можете на что-то повлиять в политике? Нет ли у вас чувства, что ничего нельзя поделать? Или просто можно хотя бы привлечь внимание к проблеме?
– На сегодняшний день через демократические институты очень мало можно решить. Не ничего, но мало. Какие-то глобальные, существенные действия провести практически невозможно. Это я хорошо почувствовал. И вижу, что идеология здесь играет огромную роль. Мы последние 25–30 лет жили по определенной традиции. В определенном убеждении, что все происходящее неизбежно, все представляет естественный ход истории, что глобализация неизбежна и так далее. Общество – огромный корабль, и повернуть его сложно. Он идет по инерции. Есть выражение «мы находимся под руководством обстоятельств…» Правда ли это? Неправда. Но эту идеологию диктовали последние 25–30 лет – нет альтернативы. Но если нет альтернативы, какая это демократия? Кому это нужно? Если нет альтернативы, значит, есть просто административное воплощение в жизнь закона природы, неотвратимого развития и хода событий. «Надо увеличить валовой национальный продукт – этому нет альтернативы». Значит, всеми способами надо увеличивать ВВП. Все увеличили: товарооборот увеличили, ВВП тоже, в результате разрушили природу, все умирает. Безальтернативный закон означает смерть. Физическую нашу человеческую смерть. И надо менять идеологию, идею. Работа должна быть глубокой, людей надо убеждать, что образ жизни должен измениться.
Я знаю и не раз убеждался, что идея – очень большая сила. Это всегда было, сейчас значение и сила идей еще больше увеличилась. Мощная идея может породить мощную силу. Производить идею сейчас – это самое важное. Хорошую идею, осознанную, на базе анализа, с учетом ситуации в мире, соотношения сил, возможностей мира, взаимоотношения с природой, переоценка нашего предыдущего поведения. Без этого мы не выйдем из кризиса. Главное сейчас – эволюция мышления. Кто может это осуществить? Один человек не может. Много людей должны над этим работать. Я пишу книги и вижу, что люди, прочитав, проникнувшись хорошей идеей, хотят действовать и, убежденные, двигаются, распространяют идеи самостоятельно, создают организации.
Созрела необходимость создания новой партии. Это не может быть национальной партией, партией одной страны в одной стране. Это должна быть международная партия, в ней должны быть интеллектуалы, потому что они обладают знаниями. Нам предстоит гигантская коллективная работа. Понимание необходимости такой партии и объединения есть во всем мире. У многих разумных людей есть общее понимание задач. Совпадение идей начинает существовать, и уже есть идея, на базе которой возможно объединение, альянс. И я вижу, что фактически этот альянс уже существует. Беспокойство ситуацией в мире выросло, чего не было еще 3–4 года назад. Надо начинать разговор об организации. Есть Интернет – это действенный инструмент организации. С ним надо работать, использовать, установить контакты, закрепить их. И начинать реальную международную кампанию. Профсоюзы и другие организации нужно использовать. Это не должно быть сектантством, здесь никто не может сказать: «У меня идея решающая». Никто – не мессия. Никто не может подчинить других не силой убеждения, а властью. Все могут участвовать в формировании идеи. Сейчас я наблюдаю высокий уровень понимания людьми, что мы находимся на переходном этапе.
– Выгодно ли было, на ваш взгляд, убийство Политковской властям, в чем прямо или косвенно Запад их обвиняет?
– Убийство Политковской даже на первый взгляд – удар по Путину. Это очевидно. Не знаю, кто его подготовил, но так своевременно, в такой момент, когда все отношения Путина с Европой были на грани сложностей, если не сказать – кризиса. Кризис с Грузией, кризис с Германией, кризис с Большой восьмеркой… Путин столкнулся с Европой. И вдруг убивают Политковскую, рассчитывая, какой эффект это произведет на Западе. Не в России, нет. Расчет был на реакцию Запада. Тот, кто убил, знал прекрасно о массовой реакции. На это и рассчитано. Это хладнокровно организованная провокационная операция против Путина. Это анализ.
А результат какой? Все газеты в Европе писали, что прямо или косвенно Путин причастен к убийству. Всем, с кем я разговаривал, предлагал ответить: извините, но хоть как-то это ему выгодно? Зачем ему это? Все смотрят удивленно, только при вопросе задумываются об этом. Действительно, зачем ему? А сами люди не думают. У них нет анализа – только необдуманная реакция, на которую и был расчет: а, авторитарный режим! Поскольку она критиковала Путина из-за войны в Чечне, он ее убил! Если не он, то дал согласие. Если не он дал согласие, то это Кадыров! Все три гипотезы совершенно беспочвенны.
Она имела здесь много врагов. Это ясно. Но почему ее убили именно сейчас, в этот момент? СМИ играют решающую роль. Если СМИ были бы направлены на описание ситуации такой, какая она есть, итог смерти Политковской был бы другой. Это СМИ создали такую ситуацию и сформировали такую реакцию.
Когда Путин в Германии шел, группа молодых людей показывала плакат «убийца». Он видел и был раздражен. Это провокация – данное убийство. Явная провокация. Он знает, что это провокация. На Западе все подавали так, что он виноват. Я считаю, что это не так, а что это одна из провокаций, которую нужно ждать в любой момент. Их устраивает, чтобы создать образ его лично и России вот таким. И, по моему мнению, люди, которые это продумывают и осуществляют – не внутри России. Даже вариант, предположение, что это сделано, чтобы ослабить Путина внутри, не очень разумно. Это извне задумано. Это идея родилась в другом месте, не в России. Не знаю, в каком, можно думать на эту тему, но не в России. Если бы СМИ действовали честно, открыто, объективно, если бы уровень профессионализма и чувство ответственности у журналистов был достаточный, настроение народов Европы по отношению к России был бы другим. Но это не так.
Здесь простор для раздумий, как можно увеличить демократический контроль над СМИ, как можно участвовать, как можно бороться, какие законы нужны, чтобы СМИ были реально свободны и какие вообще функции у государственных средств массовой информации. Информация – это права. Не информированные люди не обладают никакими правами. Право человека на информацию – одно из фундаментальных прав. А если это права человека, значит, должен быть государственный институт, который защищает эти права. Как всеобщее образование, например. Всеобщее образование требует государственного образования, наряду с частным. А всеобщая информация требует государственной информации. Пусть будут и частные каналы. Но функции государства информировать всех граждан – это элементарная вещь. Хорошая информация не означает правительственная информация. Четвертая власть должна быть четвертой властью, а не второй, не первой.
2006