Вы здесь

Мир Софии. Мифы (Юстейн Гордер, 1991)

Мифы

…шаткое равновесие между силами добра и зла…

Утром София не обнаружила в почтовом ящике новых посланий. Она еле высидела длинный школьный день, причем на переменах старалась быть поласковее с Йорунн. По дороге домой девочки обсуждали поход с ночевкой, который собирались предпринять, как только в лесу подсохнет.

И вот София снова лезет за почтой. Прежде всего она вскрыла небольшой конверт с мексиканским штемпелем. Внутри оказалась открытка от папы. Он писал, что скучает по дому и что ему впервые удалось обыграть в шахматы своего помощника. Еще он почти разделался с двадцатью килограммами книг, взятыми из дома в последний приезд, на Рождество.

На самом дне ящика оказался желтый конверт на Софиино имя! Девочка отперла дом, оставила там школьную сумку с почтой – и скорей в Тайник. Достав из конверта несколько машинописных страниц, она взялась за чтение.

Мифологическая картина мира

Привет, София! Нам с тобой нужно во многом разобраться, так что приступим прямо к делу.

Под философией понимается совершенно новое мировоззрение, возникшее в Греции около 600 года до н. э. Ранее люди получали ответы на все вопросы из религий. Такие религиозные объяснения передавались от поколения к поколению в виде мифов. Миф – это сказание о богах, которым люди пытались объяснить, почему жизнь такая, как она есть.

На протяжении тысячелетий по всему свету расплодилось видимо-невидимо мифологических объяснений философских проблем. Греческие философы попробовали доказать ненадежность таких объяснений.

Чтобы понять рассуждения первых философов, необходимо представлять себе, что значит исходить из мифологической картины мира. В качестве примеров мы будем использовать некоторые мифологические представления Скандинавии: как говорится, ни к чему ходить по воду за речку.

Ты, конечно, слышала про Тора с молотом. До появления в Норвегии христианства скандинавы верили, что Тор ездит по небу в повозке, запряженной парой козлов. Стоило ему взмахнуть молотом, как сверкала молния и гремел гром. Норвежское слово «торден» («гром») происходит от «Тор-дённ», то есть «грохот Тора». По-шведски «гром» – это «оска» (на самом деле «ос-ака»), что значит «проезд бога» по небу.

Обычно гром и молния сопровождаются дождем. Во времена викингов дождь играл для крестьян жизненно важную роль, поэтому Тора стали почитать как бога плодородия.

Итак, мифы объясняли дождь тем, что Тор взмахнул молотом. А с дождем на поле пробивались всходы и все пускалось в рост.

Человек вообще не понимал, откуда берутся на земле растения и почему они дают плоды. Но крестьяне хотя бы уяснили себе, что это как-то связано с дождем. Кроме того, все верили, что дождь вызывается Тором, благодаря чему Тор стал одним из главных скандинавских богов[1].

Тор был важен еще по одной причине – в связи с общей картиной мира.

Викинги считали обитаемый мир островом, которому постоянно грозит опасность извне. Они называли эту часть мира Мидгард, что значит «страна, лежащая посредине». В Мидгарде находился и Асгард, где жили боги. За пределами Мидгарда располагался Утгард, иными словами, «страна, лежащая вовне». Там жили страшные великаны (ётуны), то и дело пытавшиеся с помощью разных хитростей уничтожить мир. Таких зловредных чудовищ мы обычно называем «силами хаоса». И в древней Скандинавии, и в большинстве других культур того периода верили в шаткость равновесия между силами добра и зла.

Уничтожить Мидгард великаны могли, например, похитив богиню плодородия Фрейю. Если бы им это удалось, земля стала бы бесплодной, а женщины перестали бы рожать детей. Вот почему добрым богам нужно было держать великанов в узде.

Тут вступал в дело Тор. Его молот не только даровал дождь, но и был важным орудием в борьбе с грозными силами хаоса. Молот наделял бога почти безграничной властью. Тор, в частности, мог метать его в великанов и убивать их, не боясь утратить молот: этот своеобразный бумеранг неизменно возвращался к хозяину.

Таково было мифологическое объяснение естественного хода событий и постоянного противоборства добра и зла. От подобных мифологических объяснений философы и просили их избавить.

Однако роль мифов не ограничивалась объяснениями.

Когда обрушивалась беда – скажем, засуха или повальные болезни, – люди не должны были сидеть сложа руки и ждать вмешательства богов. Нужно было самим включаться в борьбу со злом, что народ и исполнял с помощью религиозных обрядов, или ритуалов.

В древние времена главным религиозным обрядом в Скандинавии служило жертвоприношение. Считалось, что жертва богу умножает его могущество. Люди старались умилостивить богов, чтобы у тех достало сил для победы над злом. Это можно было сделать, например, через заклание животного. Тору чаще всего приносили в жертву козлов. Жертвоприношение О́дину[2] иногда включало и заклание людей.

Самый известный норвежский миф дошел до нас в виде «Песни о Трюме» («Старшая Эдда»). Из нее мы узнаём, что Тор спал, а проснувшись, обнаружил пропажу молота. От гнева у Тора задрожали руки и затряслась борода. Вместе со своим спутником Ло́ки[3] он пошел к Фрейе и одолжил у нее крылья, чтобы Локи мог слетать в Ётунхейм (Утгард) и выяснить, не великаны ли украли Торов молот. В краю великанов Локи встречает их конунга Трюма, который действительно принимается хвастать, что запрятал молот на восемь поприщ[4] под землю. И прибавляет: асы (боги) не получат молота обратно, пока не дадут Трюму в жены Фрейю.

Ты следишь за моей историей, София? Добрые боги оказываются участниками гротескной драмы со взятием заложников. Великаны прибрали к рукам главное оружие асов, поставив их тем самым в безвыходное положение. Пока молот Тора остается у ётунов, они обладают властью и над миром богов, и над миром людей. В обмен на молот они требуют Фрейю. Но такой обмен невозможен: если асы выдадут им богиню плодородия (которая охраняет все живое), трава на земле пожухнет, а боги и люди вымрут. Положение создалось тупиковое. Ты поймешь, что я имею в виду, представив себе группу террористов, которые угрожают, в случае невыполнения их чудовищных требований, взорвать атомную бомбу в центре Парижа или Лондона.

Далее в предании говорится о том, как Локи возвращается в Асгард и просит Фрейю надеть подвенечный наряд, поскольку ее (увы, увы!) предстоит отдать в жены великанам. Разъяренная Фрейя отвечает, что, если она согласится выйти замуж за великана, ее сочтут распутной.

Тогда богу Хеймдаллю приходит в голову светлая мысль. Он предлагает вырядить невестой… Тора. Волосы его можно подвязать и спрятать под убором, а на грудь, чтобы он сошел за женщину, нацепить камни. Тор, естественно, не в восторге от такого предложения, но в конце концов признает, что единственная возможность заполучить молот обратно – это последовать совету Хеймдалля.

Тора переодевают невестой, а Локи берется сопровождать его в виде служанки или подружки невесты. «Буду тебе я служанкой доброй, вместе поедем с тобою в Ётунхейм!»[5] – говорит Локи.

Выражаясь современным языком, Тора и Локи можно назвать «отрядом по борьбе с терроризмом». Наряженные женщинами, они должны проникнуть в цитадель великанов и вызволить Торов молот.

Сразу по их прибытии в Ётунхейм великаны начинают готовить свадебный пир. Однако на пиру невеста – то есть Top – съедает целого быка и восемь лососей. Еще он выпивает три бочки меду, чем очень смущает Трюма. Переодетые «коммандос» оказываются на грани разоблачения. Но Локи удается хитростью спасти их от опасности. Он объясняет, что Фрейе так не терпелось поскорее приехать в Ётунхейм, что она восемь дней ничего не ела.

Тогда Трюм откидывает брачный покров и хочет поцеловать невесту, однако тут же отшатывается, испуганный сверкающим взглядом Тора. Положение и теперь спасает Локи. Он говорит, что невеста не спала восемь ночей в предвкушении свадьбы. Трюм велит принести молот и вручить его на время венчания невесте.

Как сказано в предании, заполучив молот, Тор рассмеялся. А потом убил им Трюма и остальных великанов. Таков счастливый конец этой захватывающей истории. Тор («Бэтмен» или «Джеймс Бонд» асов) в очередной раз победил злые силы.

Но довольно излагать сам миф, София. Интересно другое: что им хотят сказать? Вряд ли его сочинили только для развлечения. В этом мифе содержится и некое объяснение. Его можно, к примеру, толковать следующим образом. Когда в стране начиналась засуха, людям хотелось понять, почему не идет дождь. Может, великаны похитили молот Тора?

Вероятно, миф пытался интерпретировать и смену времен года. Зимой природа умирает, потому что Торов молот находится в Ётунхейме. Весной же богу удается выкрасть его обратно. Так с помощью мифа люди пытались уяснить себе непонятные явления.

Миф служил не только для объяснения: нередко люди отправляли связанные с ним религиозные действа. Вполне вероятно, что на засуху или неурожай человек отвечал постановкой драмы с мифологическим сюжетом. Одного из деревенских мужчин, скажем, наряжали невестой (подложив вместо грудей камни) и поручали ему выкрасть Торов молот у ётунов. Таким образом люди могли сами способствовать тому, чтобы пролился дождь и наконец взошли хлеба.

Во всяком случае, разыгрывание «сезонного мифа» для ускорения природных процессов точно практиковалось в иных краях, чему известно множество примеров.

* * *

Мы с тобой лишь краешком глаза заглянули в мир скандинавской мифологии, где существовало огромное число мифов про Тора и Одина, про Фрейю и Фрейра, про Хёда и Бальдра, а также про многих других богов. Мифологические представления были распространены по всему миру до тех пор, пока их не начали критиковать философы. Ведь при появлении первых философов у греков еще тоже господствовало мифологическое восприятие мира. Они веками передавали из поколения в поколение сказания о богах. В Греции богов звали Зевс и Аполлон, Гера и Афина, Диóнис и Асклепий, Геракл и Гефест. И это малая толика их имен.

Около 700 года до н. э. значительная часть греческих мифов была записана Гомером и Гесиодом, что резко изменило положение: письменный текст позволил приступить к обсуждению мифов.

Первые греческие философы критиковали учение Гомера о богах за то, что боги у него слишком походили на людей и были эгоистичны и вероломны не меньше нас самих. Впервые было заявлено, что мифы, возможно, отражают лишь человеческие представления.

Пример подобной критики мифов мы находим у философа Ксенофана, жившего примерно с 570 года до н. э. «Люди сотворили себе богов по своему образу и подобию, – утверждал он. – Смертные думают, будто боги рождаются, имеют одежду, голос и телесный образ, как и они. Эфиопы говорят, что их боги курносы и черны, фракияне же представляют их голубоглазыми и рыжеватыми. Но если бы быки, лошади и львы имели руки и могли рисовать… они бы изображали богов похожими на лошадей, быков и львов!»[6]

Одновременно греки основали много городов-государств (полисов) – как в самой Элладе, так и в греческих колониях в Южной Италии и Малой Азии. Черную работу здесь выполняли рабы, поэтому свободные граждане обрели досуг для занятий политикой и участия в культурной жизни.

У населения полисов и произошел скачок в образе мыслей. Теперь человек мог независимо от других ставить вопросы организации общества, а еще задаваться философскими вопросами, не прибегая к помощи традиционных мифов.

Мы говорим, что произошел переход от мифологического мышления к мышлению, основанному на опыте и здравом смысле, или разуме. Первые греческие философы ставили перед собой задачу найти естественные объяснения природных процессов.


София принялась ходить по саду. Она попыталась забыть все, чему ее учили в школе, особенно то, что написано в учебниках природоведения.

Если б она выросла в этом саду, ничегошеньки не зная о природе, как бы она воспринимала весну?

Может, попробовала бы истолковать, почему в один прекрасный день вдруг пошел дождь? Может, придумала бы какое-нибудь объяснение того, почему исчез снег и на небе появилось солнышко?

Конечно, придумала бы. И София дала волю фантазии…

«Зима ледяным панцирем сковала землю, потому что злая колдунья Муриат посадила принцессу Сикиту в холодную темницу. Но однажды явился храбрый принц Бравато и освободил ее. От радости Сикита пошла плясать по лугам и петь песню, которую сочинила в темнице. И тогда земля и деревья расчувствовались, и снег обратился в слезы. На небо выплыло солнце и осушило их. Птицы подхватили песню Сикиты, а когда прекрасная принцесса распустила свои золотистые волосы, несколько волосков упало на землю и из них выросли лилии…»

Софии показалось, что она придумала красивую историю. Если бы она не знала иных объяснений для смены времен года, то вполне могла бы поверить в собственную выдумку.

Понятно, что людям всегда хотелось объяснить природные явления. Видимо, без этого жизнь им была не в жизнь. Вот почему до возникновения науки они насочиняли столько мифов.