Глава II. Вик.
Гимназия
Всю ночь я не мог уснуть. Меня одолевали кошмары. В них пламя пожирало людей, отовсюду были слышны ужасные женские и детские крики. И этим пламенем был я. Я безжалостно и непрерывно убивал всех этих людей, моливших о пощаде и милосердии, а в конце всегда появлялось измученное лицо мамы, протягивающей ко мне руки. Я несколько раз просыпался в холодном поту и под утро решил совсем уже не пытаться уснуть. Открытым оставался главный вопрос – принял ли всерьез вчера мое заявление о переходе в другую гимназию отец.
В неопределенности я спустился к завтраку в столовую. Никого еще не было. Адита – наш повар и по совместительству управляющая прислугой, расставляла столовые приборы и тарелки. Я включил телевизор и просмотрел сводку новостей по одному из местных каналов. Передавали резкое похолодание в нашем районе.
– Пора готовиться к зиме? – отвлек меня Лекс, усаживаясь напротив.
– Да, довольно непривычно после тропиков слушать о заморозках, – ответил я.
– Как спалось?
– Честно, паршиво, – признался я.
– Да, я также, – устало вздохнул он.
В столовую спокойными и уверенными шагами вошел отец. Вид у него был нездоровый, казалось, он совсем не спал.
– Всем доброе утро, – низким голосом поздоровался он.
– Доброе, – ответил Лекс.
Я промолчал. Лекс с укором посмотрел на меня, изогнув бровь, но я лишь отвел взгляд в сторону. Адита подала завтрак и свежесваренный кофе. В середине нашей трапезы в столовую наконец спустился Стас и сел рядом со мной.
– Итак, раз все уже в сборе я хотел бы поговорить о вашем обучении. Все документы уже находятся в 32-й гимназии, остались лишь небольшие формальности. Как я и говорил раньше, это общеобразовательное учреждение – самое лучшее в округе, со сложной и нестандартной программой обучения.
Я крепко сжал вилку в своей руке. Волна негодования прошла по моим мышцам, но мое лицо оставалось беспристрастным. За столом воцарилась тишина. После нескольких глотков кофе, отец продолжил:
– Но если вы захотите обучаться в 6-й гимназии, я возражать не буду. Мой помощник проведет все необходимые изменения.
На лице Стаса я заметил удовлетворенную улыбку, направленную в мой адрес.
– Спасибо, папа! Мы с Виком очень хотели бы учиться в гимназии, в которой училась мама! – радушно поблагодарил отца он.
– Я, пожалуй, буду придерживаться первоначального плана. Лучшая школа – для лучших! – самодовольно произнес Лекс.
– Раз мы все прояснили, увидимся за ужином, – сухо ответил отец, вставая из-за стола. – Я дам необходимые указания. Григорий развезет вас по учебным заведениям. Удачного дня.
– Спасибо! И тебе папа! – крикнул вдогонку уходящему отцу Стас, а затем обратился к брату: – Лекс, почему ты не хочешь учиться с нами в одной гимназии?
– Я не хочу растерять свое большое будущее в погоне за призраками, – иронично произнес он.
– Даже провал экзаменов не лишит тебя возможности работать у отца, – заметил Стас.
– Я хочу быть среди лучших. Ты вряд ли меня поймешь, – надменно посмотрел на брата Лекс.
– Доедай быстрее, – обратился я к Стасу. – Мы из-за тебя опоздаем в первый же учебный день!
– Машина подана, – оповестил нас Григорий, возникший ниоткуда.
– Мальчики, вот возьмите! – всучила всем нам небольшие свертки Адита. – Перекусите в школе. Это ваши любимые сэндвичи с тунцом.
– Спасибо, Адита! Спасибо, – с лаской отозвались мы поочередно.
Адита была отличным поваром и заботливой женщиной. Мы воспринимали ее как члена нашей семьи. У нас она работала уже около 10 лет и побывала не в одной стране, разъезжая с нами. Мы выросли на ее глазах, и она любила нас как своих детей, которых у нее не было. Я аккуратно положил сверток в свою сумку и, поторопив в очередной раз Стаса, направился к автомобилю у входа.
– Кому-то пора завязывать с анаболиками, – шутливо произнес Стас, оттесняясь от Лекса, когда мы уже находились на заднем сидении «бэнтли».
– Нам просто уже пора ездить на разных машинах, – недовольно ответил тот.
– А лучше на своих отдельных, – мечтательно произнес Стас.
– Да уж, скорее бы.
– Осталось всего пару месяцев. Отец не говорил какие машины вам подарит? – поинтересовался Стас.
– Нет. Я думаю, что это неважно. Так или иначе, они будут самые дорогие и безопасные, – уверил брата Лекс.
– Разумеется, – ответил с ноткой недовольства в голосе я. – Наше мнение не важно в этом вопросе.
Стас и Лекс переглянулись и снисходительно уставились на меня.
– Что? – с невинным лицом спросил я. – Я лишь поддерживаю беседу.
Наша школа располагалась ближе гимназии Лекса, потому нас со Стасом высадили раньше. Лекс попрощался с нами со словами «Удачи, неудачники!» и с самодовольным видом закрыл дверь.
– Хоть вы и двойняшки с Лексом, но мне иногда кажется, что нам его подбросили! – со смехом произнес Стас.
– Знаешь, мне тоже, – согласился я.
Итак, мы стояли перед зданием 6-й гимназии. Большое двухэтажное здание со всех сторон окружали кирпичные колонны со вставленными между ними коваными прутьями черного цвета. Над входом была вывеска: «Добро пожаловать к знаниям», а под ней величественно располагались ворота из тех же черных прутьев, но уже большего диаметра и с круговым рисунком. Мы прошли сквозь них и очутились на просторной заасфальтированной площадке. Мимо нас то и дело пробегали ученики с массивными рюкзаками, а вокруг стоял невероятный гул от звонких юношеских голосов. Пройдя через колонну этих воплей, мы со Стасом вышли к широкой лестнице, ведущей к входу здания. Кучка старшеклассников, весело что-то обсуждавших, развернулась к нам лицом и с неприкрытой враждебностью устремила к нам свои взоры. Меня всегда напрягали такие взгляды, и я начинал тосковать по Азии, где все тебя встречали радушно и с улыбкой, впоследствии создавая вокруг тебя окружение позитивно-настроенных людей, здесь же сразу видно было, что теплого приема мы не получим. Поднявшись по ступенькам, я и Стас вышли к парадным дверям, где сидел скучающий в одиночестве охранник.
– Ваши пропуска, молодые люди, – деловито попросил он, когда мы уже намеревались войти в здание.
– Мы первый день здесь, нам нужно попасть к директору, – пояснил я.
– Ольга Петровна! – окликнул он, стоящую неподалеку женщину средних лет. – Проводите, пожалуйста, этих ребят к Александру Анатольевичу.
– О, это наши новенькие ученики? – ласковым голосом произнесла она, осматривая нас с ног до головы. – А меня никто и не предупредил о вашем появлении. Вы явно не из наших краев!
– Мы недавно сюда переехали, – учтиво пояснил Стас.
– Следуйте за мной, – сказала она и повернула за дверью в направлении длинного коридора.
Ее розовые туфли на небольшом каблуке звонко постукивали по напольной светлой плитке, а уверенная походка выдавала значимость ее персоны в данном заведении. Правда, проходящие мимо люди, по какой-то причине отстранялись от нее и бросали косые неодобрительные взгляды. Я задумался о том, есть ли вообще в этой гимназии добродушные люди.
– Тут что все ходят в форме? – еле слышно спросил меня Стас.
– Очень надеюсь, что нет, – озабоченно осмотрел я местных школьников, выпучивших на меня свои любопытные глаза.
Повернув налево, мы очутились у кабинета с вывеской «Директор Гимназии – Ситов Александр Анатольевич». Женщина, приведшая нас, постучала несколько раз в дверь кабинета, затем сразу же открыла ее и, пропустив нас вперед, плотно закрыла за собой.
– Александр Анатольевич, я привела к вам, как мне сказали, новых учеников, – словно ее этот факт задевал, произнесла она.
– Доброе утро, Ольга Петровна. Ребята, здравствуйте! – с интересом посмотрел на нас со Стасом мужчина 40 лет и довольно приятной внешности. Он казался уверенным и мудрым, от него исходило чувство надежности.
– Здравствуйте, – поздоровались мы.
– Я директор этого учебного заведения. Как вы уже поняли, меня зовут Александр Анатольевич, – кротко улыбнулся он нам с братом, а затем обратился к женщине: – Ольга Петровна, я не успел вас предупредить, так как сам недавно узнал о мальчиках. Это Станислав и Виктор Киливские.
Женщина удивленно изогнула одну бровь и внимательно рассмотрела нас поближе. Мне стало как-то не по себе. Складывалось ощущение, что у них новые ученики появлялись крайне редко.
– Обговорим все детали после обеда, а сейчас я хотел бы поговорить с ребятами об их учебной программе в нашей гимназии, – произнес он, огибая стол и давая женщине время покинуть кабинет.
Когда мы остались с ним наедине он продолжил:
– Ваш отец сегодня огорошил меня утренним звонком и новостью, что вы собираетесь здесь учиться, поэтому я еще не успел подготовить все необходимое. Я рад с вами познакомиться! – искренне улыбнулся он. – Не думал, что когда-нибудь еще увижу этот пронзающий взгляд.
Мы со Стасом переглянулись в замешательстве.
– Я знал вашу маму, мы вместе учились, у вас ее глаза, – пояснил он, с небольшим сожалением в голосе. – Так кто из вас Станислав, а кто Виктор? – чуть погодя, спросил он.
– Я – Виктор, – представился я.
– А я – Стас, – ответил брат.
– Отлично. Ты, Стас, пойдешь в 9-й «Б» класс с уклоном в гуманитарные науки, а ты Виктор в 11-й «А» класс – физико-математический. Вход в наше учебное заведение осуществляется строго по пропускам, которые обязательно нужно носить с собой, всегда. Правда, ваши еще не готовы, но я скажу на охране, чтобы вас внесли в список по фамилии, и вы какое-то время сможете проходить без проблем. Пропуска вам выдадут завтра. Что касается основных правил поведения, вы я думаю, и так все знаете, расскажу лишь особенности наших. Гимназия настоятельно рекомендует всем ее учащимся носить школьную форму с отличительными знаками ее герба. Но данное правило не распространяется на учеников выпускного класса, к их большой радости. Они добились этого у верховного комитета в прошлом году, теперь не могут нарадоваться, периодически появляясь в эксцентричных нарядах. Надеюсь, от вас я этого не увижу, – многозначительно посмотрел он на нас, а затем продолжил: – Обязательным условием является ношение формы по государственным праздникам и общегородским мероприятиям, проходящим в школе. По пятницам и выходным дням разрешен свободный стиль в одежде. Форму вам выдадут сегодня по окончании учебного дня.
Я заметил каплю разочарования на лице Стаса. Да, идея о форме меня самого не радовала. Хорошо мне не придется ее носить.
– А у вас учатся и в выходные? – покосился на него Стас.
– Иногда бывает, ставят дополнительные занятия по субботам, в основном для провинившихся и отстающих учеников, – пояснил директор.
– Понятно, – совсем сник брат.
– Кстати об этом, – продолжил мужчина. – За проступки и неподобающее поведение на уроках, а также в пределах гимназии, к провинившимся применяются дисциплинарные меры в виде физических подсобных работ на территории заведения и работа над ошибками с отстающими учениками младших классов. Конечно, это все после подробного и досконального обсуждения проступка со мной и родителями ученика. Подробное описание правил поведения в гимназии вы найдете на этих страницах, – указал он на небольшие папки в углу стола, – возьмите себе по экземпляру, внимательно прочтите и принесите завтра подписанные.
Мы со Стасом взяли по одной папке и положили в сумки.
– Это ваше расписание занятий на этой неделе, – вручил директор нам по листку бумаги. – Основное табло с расписанием расположено в главном холле на стене здания.
Прозвенел звонок на урок.
– Ах да. У нас введена система трех звонков. Первый звонок извещает вас о том, что нужно идти на соответствующее занятие. Второй звонок призывает вас занять свои места в классе. А третий звонок сигнализирует о начале учебного урока. После третьего звонка учитель вправе вас не впускать. Некоторые стабильно пользуются этим правилом, так что будьте внимательны, – предупредил он. – Разница между звонками – одна минута, поэтому давайте поторопимся, чтобы успеть завести вас в класс.
С этими словами он встал и указал нам следовать за ним. Мы обогнули несколько колон, поднялись на второй этаж и зашли в первый от лестницы кабинет слева.
– Вот твой класс, Стас, – обратился Александр Анатольевич к моему брату и затем открыл дверь.
Перед нами сидело несколько звеньев одинаково одетых подростков. Стас беспомощно посмотрел на меня и прошел вместе с директором в центр класса.
– Ребята, все познакомьтесь со своим новым одноклассником! – бодрым голосом громко произнес тот. – Его зовут Станислав Киливский, прошу вас принять его в свой дружный коллектив!
Стас со всеми поздоровался и занял место за партой в конце класса. Своей нетипичной одеждой он существенно выделялся среди сверстников в форме. Директор, обговорив некоторые детали с учительницей, попрощался и вернулся ко мне.
– Что ж, Виктор, осталось устроить тебя. Хочу сразу предупредить, что твой класс не такой дружелюбный, как у младшего брата. Но я думаю, ты сможешь построить хорошие отношения с большей его половиной, я прав? – внимательно посмотрел на меня он.
– Я постараюсь, Александр Анатольевич, – заверил его я.
Прозвенел второй звонок, и мы ускорили шаг.
– Вот мы и пришли, – сказал он, открывая очередную дверь.
Я зашел вслед за ним, и предо мной предстала совершенно иная картина, нежели пару минут назад. Класс пестрил разнообразными персонажами и представителями определенных культурных течений. Здесь были: и поклонник джаза с длинными дредами на голове в одежде на размер больше, и типичные блондинки в одежде розовых оттенков, и парни-спортсмены в тренировочных костюмах, и кто-то смешанный от разных стилей. И, наконец, в центре класса я увидел необыкновенно-глубокие сияющие зеленые глаза, принадлежавшие уже знакомой мне рыжеволосой девушке. Я прослушал все, что говорил директор, поглощенный магнетизмом ее взгляда. К действительности меня вернуло легкое касание плеча рукой директора, он немного наклонился и тихим голосом приободрил:
– Зато тебе повезло с руководителем, ты в надежных руках!
Затем он вышел из кабинета. Прозвенел последний звонок, и учительница указала мне на место в левом ряду в конце класса. Когда я, не торопясь, направлялся к своей парте, Софи окинула меня удивленным взором. Я еле заметно с ней поздоровался, и она кротко улыбнулась в ответ. Мое место было позади нее, так что наши парты находились по-диагонали. Неожиданно дверь в класс распахнулась, и в помещение ввалилось еще несколько учеников. Среди них была уже знакомая мне загорелая брюнетка.
– Последний раз я разрешаю вам войти, – пригрозила им учительница и указала занять свои места.
– Спасибо, Анна Андреевна, – поблагодарила ее Кати и заняла свое место справа от Софи.
Девушки что-то эмоционально обсудили, а спустя пару секунд Кати обернулась ко мне и помахала рукой. Я помахал ей в ответ. Она выглядела довольно дружелюбной, в отличие от своей соседки. Я с осторожностью наблюдал за движением рыжих волос в течение всех 45 минут, но так ни разу и не удосужился ее внимания. Кати же то и дело бросала на меня короткие взгляды и мило улыбалась. После окончания урока они обе поспешно направились к выходу и быстро смешались с толпой в коридоре. Казалось, они хотели избежать встречи со мной, только у меня не было объяснения почему. Я посмотрел следующий в своем списке предмет. Физика. Физика – была одним из моих любимых предметов. По ее тематике я прочел множество литературных и научных изданий, несколько из которых хранил и перевозил с собой при смене места жительства. И мне льстил тот факт, что в какой бы школе я не учился, в классе физики я всегда был лучшим учеником.
По дороге к своему кабинету я наткнулся на брата.
– Вик, я уже серьезно не рад, что мы сюда поступили! – возмущено констатировал он. – Эти дружелюбные ребята – какое-то восстание машин. Я сойду с ума!
– Здесь есть дружелюбные ребята? – с долей скептицизма спросил я.
– Ты не поверишь, но все они собрались в моем классе! – изобразил безумную гримасу он.
Я по-товарищески похлопал его по плечу и улыбнулся:
– Ты справишься с этим, брат! Я в тебя верю!
Стас хотел что-то возразить, но кто-то из сверстников выхватил у него из рук листок с расписанием и навязался помочь найти следующий кабинет. Я помахал рукой брату, который одними губами прошептал «Помоги мне!» и пошел дальше.
Физика прошла для меня довольно скучно. Тему, которую мы разбирали на уроке я уже проходил в своей прошлой школе, да и мой преподаватель с большим энтузиазмом ее объяснил, чем этот новый. Потому я почти не слушал, что он рассказывал у доски, лишь изредка записывая направление его мысли.
В моменты, когда на уроках мне становилось скучно, я рисовал. Мне нравилось придумывать новые механизмы и варианты осуществления тех или иных действий с помощью техники и технических приспособлений. Я не раз задумывался о том, чтобы после школы пойти учиться на инженера-конструктора. В альбоме, который мне подарил Стас на 16-летие, уже насчитывалось около 50 эскизов различных приспособлений и механизмов. Я давно мечтал перенести их с бумаги в жизнь, но пока не знал каким образом. Я надеялся, что в будущем, когда научусь переносить задумки в материальный мир, создам что-нибудь полезное и необходимое современному миру и стану уважаемым изобретателем. Но об этом знал только Стас, отец не одобрил бы такой идеи. Он вообще не любил говорить о будущем, пресекая любые мои размышления на эту тему. Быть может, поэтому я перестал строить планы на годы вперед, ограничиваясь лишь несколькими месяцами. Возможно, отец рассчитывал, что все мы пойдем по его стопам и устроимся работать в его компанию, к деятельности которой я же не испытывал никакого интереса. Потому для меня было важным учиться на отлично и сдавать экзамены на высшие баллы: в случае нежелания отца финансировать мою учебу в университете на той специальности, которая мне будет по душе, я смог бы поступить по проходным баллам и учиться на стипендии.
За своими размышлениями я и не заметил, как закончился урок. Пока я записывал домашнее задание, Софи со своей подругой опять поспешно скрылась в неизвестном направлении. Становилось очевидным, что со мной она общаться не хотела.
Следующим по расписанию уроком должна была быть алгебра. Я решил сразу направиться в нужный мне кабинет и дождаться начала занятия там. По моим наблюдениям ребята в этом классе не очень тянулись к знаниям. Их больше заботили какие-то личные проблемы и отношения, они то и дело перекидывались записками и перешептывались на задних рядах. Для меня это было непривычно. В моей школе все ученики всегда соблюдали строгую дисциплину во время урока, знания для них были роскошью. Здесь я увидел обратную ситуацию, и это немного раздражало.
В конце урока, где-то за пятнадцать минут до звонка, учительница дала небольшую контрольную работу. Задания для меня были простыми, я такие примеры решал за пять минут. Быстро написав решения, я отложил листок в сторону. Остальные ученики сидели с видом глубокой задумчивости, кто-то вообще с удивленным выражением лица. Я решил сдать работу по звонку, не хотел выделяться на фоне остальных, но мои планы внезапно разрушили.
– Молодой человек! – бросила в мою сторону через мутные круглые очки пристальный взгляд преподавательница. – Да, вы, Виктор, кажется.
– Да, – отозвался я и стал объектом всеобщего внимания.
– Вам что-то не понятно? Вы еще не проходили данные примеры? Вы можете мне сказать, я помогу, если вы не знаете, как решить задачи, – деловитым тоном предложила она.
– Спасибо за предложение, но мне не нужна помощь, – как можно вежливей попытался ответить я.
– Тогда почему вы сидите без дела? – иронично спросила она.
– Ээээ, – все с интересом смотрели в мою сторону, даже Софи бросила на меня озабоченный взгляд. – Я уже все решил, – ответил я после непродолжительной паузы и встал, чтобы передать свой листок с заданиями учительнице.
Она быстро прошлась ручкой по моим ответам и по окончанию проверки подняла на меня изумленный взгляд:
– Все правильно, молодой человек! У вас хорошие перспективы в этом классе!
– Спасибо, – ответил я, чувствуя большую неловкость и сверлящие глаза одноклассников.
– Можете быть свободны, – указывая на дверь, предложила она. – Для вас урок закончен.
– Хорошо, спасибо.
Я прошел к своему месту и, быстро убрав вещи в сумку, направился к выходу. Затылком я ощущал неприязнь всего класса. «Что ж, неплохое начало», – подумал я.
Прогуливаясь по пустым коридорам, я наткнулся на доску почета гимназии. Из старших классов было представлено несколько учеников, в том числе и Софи. Под ее фотографией было написано: «Мастер пера и голос молодости». Чтобы это означало? Я сделал снимок и сохранил его себе на телефон. В этот момент на дисплее появилось сообщение от брата: «Встретимся в столовой на первом этаже, приходи один». С кем же я еще могу прийти?
Прозвенел звонок. Я не знал, где находится столовая, но быстро отыскал к ней путь, так как большинство учеников, толпой направлялось именно туда. Заняв свободный столик, я стал высматривать брата. Через пару минут показался знакомый силуэт и привычная мне улыбка до ушей.
– Наконец-то! – как всегда, полный эмоций, подлетел Стас. – Эта гимназия – просто нечто! Ты бы видел моих одноклассников! Как они мне еще обед в класс не принесли, я не знаю! Ну все, что мне требовалось: книги, карандаш, ластик, линейка, чистый листок бумаги, все они мне дружелюбно одолжили! Это не класс – а миссионерский кружок какой-то!
– А ты что с собой ничего не принес?
– Это же первый день! Зачем мне брать с собой школьные принадлежности?! – удивленно посмотрел на меня брат.
– Поверь это лучше, чем всеобщая ненависть, – сравнил я.
– Что ты уже натворил?
– Ничего, просто решил контрольную раньше всех.
– Хааа, ты в ударе, брат! – похлопав меня по плечу, засмеялся он.
– Да, уж. Кстати, в моем классе учатся две наши знакомые.
– Не может быть! Что ж ты сразу не сказал. Выкладывай! – взбудоражился он.
– Да нечего пока рассказывать. Они меня избегают. Может, пойдем, возьмем чего-нибудь? Ты не голоден? – попытался перевести тему я.
– Да, давай возьмем. Безумно хочу овощного рагу! Надеюсь, тут такие готовят.
Мы подошли к очереди и взяли подносы. Выбор еды был небольшой, но выглядело все довольно аппетитно. Когда мы стояли у кассы я заметил в дверях столовой Софи. Она разговаривала с каким-то светловолосым парнем.
Мы сели за свой столик.
– Итак. Почему наши красотки тебя избегают? – спросил брат, уплетая гречневую кашу с грибами, вместо отсутствовавшего рагу.
– Сам задаюсь этим вопросом, – ответил я, изучая столик за который присела Софи.
За ним сидело шесть человек: четыре девушки, одна из которых была Кати и двое неизвестных мне парней. Софи казалась напряженной. Все вокруг вели какой-то оживленный разговор, но она не принимала в нем участие. Ее вид был задумчив, а взгляд отстраненным. Неожиданно наши глаза встретились, и мы оба поспешно отвернулись в сторону.
– Что с тобой? – спросил Стас.
– Ничего.
– Кого ты там увидел? – он обернулся и осмотрел зал.
Заметив Кати, он расплылся в широкой улыбке.
– Брюнетка!
– Стааассс, – попытался его успокоить я.
– Что?
– Не пялься на них, смотри в свою тарелку!
– Я хочу поздороваться, – решительно произнес он.
– У тебя еще представится такая возможность, давай не сейчас, – пытался удержать его на месте я.
– Хорошо, выловлю ее как-нибудь на перемене. Так она с тобой в классе учится? – пытливо посмотрел он на меня.
– Да. Я, правда, еще не до конца изучил расписание. Здесь какие-то предметы проходят в смешанных группах из разных классов.
– Хм. Значит она старше меня где-то на два года, – задумчиво произнес он.
– Да, и ты уж извини, но вряд ли она будет встречаться с малолеткой.
– Я – не малолетка! – ударил он меня в плечо. – Я выгляжу не намного моложе тебя!
– Хорошо, прости, – засмеялся я. – Но я лишь указываю тебе на факты.
– Факт есть лишь один, – утвердительно сказал он. – Она – красива, а у меня – безумное обаяние!
Мы оба громко засмеялись. Кати посмотрела в нашу сторону и, заметив меня и Стаса, помахала нам рукой. Затем она схватила Софи под руку, и быстро попрощавшись с остальными, направилась к нам.
– Мальчики, как я рада снова видеть вас вместе! – приветливо начала она, оказавшись у нашего столика. – Не против, если мы присядем?
Стас сиял как алмаз и галантно представил к девушкам стулья.
– Мы тоже рады вас снова видеть, – ответил он.
– Ты нас поразил! – обращаясь уже ко мне, восторженно сказала Кати.
– И Викторию Петровну тоже, – добавила сдержанно Софи.
– Да, давно уже никто так ее не радовал! – засмеялась брюнетка.
– Мой брат умеет удивлять, – ответил Стас.
Я скромно развел руками и улыбнулся.
– А в какой класс распределили тебя, Стас? – поинтересовалась Кати. – В «Б» наверное, гуманитарный? Там учится моя подруга, у нее не самая лучшая успеваемость, но учителя ее тянут из-за солидных взносов родителей.
Мы со Стасом переглянулись и после некоторого замешательства он ответил:
– Да, ты угадала. Я попал в гуманитарный класс.
– Я заметил, у вас тут на переменах играет музыка, – поспешил сменить тему я. – Довольно демократично.
– Да! – загорелась Кати. – Это мое детище! Ну, или наполовину мое. Мы с другом проталкивали эту идею с восьмого класса, и вот к завершению нашей учебы проект осуществился! – демонстративно взмыла руками в воздух она. – Неделю за аппаратной сидит мой друг Антоша, или ди-джей Тош, а другую неделю ставлю треки на переменах я.
– Вот это круто! А как твое прозвище? – с интересом спросил Стас.
– Я именую себя ди-джей Блан. Блан – это моя фамилия, – пояснила Кати.
– Ты – француженка? – удивился Стас.
Кати утвердительно покачала головой.
– Наполовину. Мой отец родом из пригорода Парижа.
– Невероятно! Я первый раз разговариваю с француженкой, – восторженно засмеялся Стас. – И на родном языке!
Софи молчаливо смотрела то на Стаса, то на меня. Казалось, между нами существует какая-то неловкость, но я не мог понять из-за чего.
– А песни по заявкам вы принимаете? – спросил он.
– Да, заявки принимаются постоянно! У нас в холле стоит специальный ящик, и по пятницам мы крутим песни, указанные в записках, опущенных в этот контейнер. Но, конечно же, существует и цензура, – поджав неодобрительно губы, ответила она.
– Здорово! Правда, Вик? В наших школах ничего подобного не было! – Стас больно пнул меня ногой под столом.
Видимо, он призывал меня принять участие в беседе.
– Да, это отличная затея, Кати! – одобрительно покачал головой я.
– Нам пора выдвигаться, скоро начнется урок, – посмотрев на часы, сказала Софи.
Мы все встали из-за стола и попарно направились к длинному коридору, ведущему к лестнице. Я шел слева впереди, заняв место рядом с Софией. Кати и Стас шли позади нас и что-то бурно обсуждали. Мне хотелось тоже о чем-нибудь поговорить с Софи, но темы для беседы не шли в голову.
– Ты во всем такой умный, как в математике? – робко поинтересовалась Софи.
– Эммм, почти, – ухмыльнулся я.
– И в чем же ты не так хорош? – в ее голосе почувствовалась уверенность.
– Ну, скажем так: я не умею строить нормальные отношения с людьми.
– Да? – удивилась она. – А по тебе и не скажешь…
– А что скажешь? – мне было интересно, что она обо мне думает.
– Что ты притягиваешь людей, – смутилась Софи, прикусив нижнюю губу. – Но при этом довольно трудно понять, о чем ты думаешь.
– Разве это плохо? Лучше быть открытой книгой?
– Не знаю, – застенчиво улыбнулась она. – Но могу сказать точно, что половине класса ты не понравился, – продолжила она с сочувствующим видом.
– Надеюсь, ты не из их числа? – пошутил я.
– Нет, – улыбнулась она своей искренней улыбкой. – Нам с Кати ты кажешься хорошим парнем.
Софи заправила рыжие локоны за ухо. Ее голова была где-то на уровне моего подбородка, и я мог почувствовать свежий цветочный аромат, исходивший от ее волос. Я еле удержался, чтобы не вдохнуть полной грудью.
– Я польщен, – приложив руку к затылку, кротко ответил я.
– Но тебе будет не просто. У нас в гимназии, и на потоке в частности, есть довольно неприятные личности. Парни, так вообще любят задирать друг друга, – казалось, она переживает из-за этого.
– Я могу за себя постоять, – уверил ее я. – Но мне приятно, что ты беспокоишься.
– Я не… С чего ты?.. Я не, – растерянно пыталась возразить Софи.
– Да, я просто… Ну, ты так сказала… и я… – замялся вдруг я.
Между нами вклинились Стас и Кати.
– Нам вон в ту дверь, – указала брюнетка на дверь в конце коридора. – Еще увидимся Стас!
– Обязательно! – ответил брат, провожая ее глазами.
– Я догоню вас, – бросил я девушкам и повернулся лицом к Стасу.
– Не увлекайся чрезмерно этой девушкой, слышишь? – пытался добиться его внимания я.
– Это происходит не по моей воле! – с наигранной беспомощностью ответил он.
– Ты ее не знаешь.
– Вик, это как щелчок, раз – и ты уже в игре. И поверь мне, она тоже играет в эту игру, – расплылся в улыбке он.
– Эй, хватит летать в облаках! – пытался отрезвить его я. – Когда она узнает, что ты учишься не в 11-м «Б», а в 9-м «Б» – все ваши игры закончатся. Я тебя предупреждаю, как друга и брата. Таким девушкам важно, что о них говорят и думают другие, а другие не поймут такие отношения. И ты окажешься в проигравших, а это больно.
– Не нужно меня оберегать, серьезно! – взбросил челку Стас. – Я уже достаточно взрослый, чтобы принимать решения самостоятельно. И я не врал по поводу класса, она спросила лишь про букву, про цифру речи не было.
– Она будет считать по-другому. Ты знаешь, что я прав. Подумай над моими словами, не бросайся в омут с головой.
– И это говоришь мне ты? Я же вижу, как ты смотришь на эту рыженькую! Ты сам уже давно в омуте! – насмешливо заявил он.
Прозвенел звонок на урок.
– Не неси чушь! Это совсем другое, – возразил я.
– Да? И почему? Моя девушка хотя бы свободна. А у Софи, насколько я помню, есть этот ночной водитель.
– Тебе пора на урок, да и мне тоже, – сказал я и, развернувшись, твердым шагом направился к своему кабинету.
– Подумай над этим! – крикнул мне вдогонку брат.
В моем сознании снова всплыла эта картина: Софи, сидящая на переднем сидении «лексуса», и парень, целующий ее в губы. Кто он? Любит ли она его? Как давно они вместе? Эти вопросы поселились в моей голове со вчерашнего дня. Вчера был насыщенный день, принесший мне кучу ненужных и двойственных эмоций. И все они для меня были в новинку. Мне нужно было время разобраться в своем состоянии и понять как вести себя дальше, но частично Стас был прав, по какой-то причине меня привлекала Софи. И хоть когда-то я дал обещание ограждать себя от романтических чувств к девушкам, мысль о том, что Софи близка с каким-то светловолосым парнем огорчала меня.
Последующие два урока пролетели незаметно, и я уже предвкушал завершение первого учебного дня. Стас заваливал меня смсками с расспросами о Кати и жалобами на скуку. В чем-то я его понимал, жизнь в Азии и здесь сильно отличалась, а в этом городе в особенности. Возможно, из-за преимущественно пасмурной погоды, а возможно, из-за разного менталитета людей. В целом, кроме учебы, заняться особо было нечем. Я обдумывал с чего бы мне начать, чтобы разузнать о маме и ее деятельности в гимназии и проектах, о которых я прочел в интернете. Возможно, директор сможет мне чем-то помочь…
– Вик, тебя можно отвлечь? – окликнул меня приятный голос.
Я поднял голову и увидел неуверенное лицо Софи. Она нервно перебирала пальцами рук оборки на белоснежных рукавах своей кружевной рубашки.
– Да, конечно. Я немного задумался.
– На этом уроке нам нужно будет разбиться на пары, а Кати учиться в другой подгруппе. И так как ты новенький, Марина Васильевна попросила меня ввести тебя в курс дела.
– Спасибо, я только за, – одобрительно кивнул я.
– На этом уроке нам нужно будет опознать горные и песчаные породы, а также провести несколько экспериментов на подтверждение их свойств. Вы что-нибудь подобное делали у себя в школе?
– Нет, но по описанию это довольно интересная работа.
– Это только по описанию, – кротко улыбнулась она.
Прозвенел третий звонок. Софи аккуратно села рядом, а затем поочередно разложила свои вещи на столе. Она казалась чрезмерно сосредоточенной. Я невольно улыбнулся. Все 45 минут она поясняла действия, необходимые совершить для того или иного эксперимента и ни слова не сказала не по теме. Я старался не вмешиваться в ее обучающий процесс, мне интересно было наблюдать за ней и слушать ее мелодичный голос. Несмотря на свою миловидную и в чем-то озорную внешность, она оказалась довольно рассудительной, начитанной и внимательной к мелочам. Все ее действия были уверенными и четкими. Возможно, учитель объяснил бы все не так доходчиво, как объяснила она. Я был приятно удивлен.
– Мне кажется это гранит, но нужно проверить это по седьмой таблице, – задумчиво сказала она, обтирая рукой камень.
Мы оба потянулись за учебником и наши руки соприкоснулись. По моему телу словно пропустили электрический заряд, меня даже слегка бросило в жар. Софи резко убрала руку и выронила камень из другой. Я еще несколько секунд ощущал прикосновение ее теплой и нежной кожи. Уверенность Софи куда-то исчезла, и она растерянно пожимала пальцы в ладонях, стараясь не смотреть мне в глаза.
– Извини, давай ты, – как можно непринужденней обратился к ней я, пододвигая учебник географии.
– Нет, давай ты, – отодвинула она его обратно, и добавила со смущенной улыбкой: – Я и так весь урок все делаю сама, нужно и тебе принять участие.
Я открыл учебник и стал листать до нужной мне таблицы, сердце мое еще бешено колотилось. Я злился на себя за такую реакцию, ведь в том, что произошло, не было ничего особенного. Но все внутри меня будто всколыхнулось, и еще несколько минут я испытывал неловкое волнение при общении со своей соседкой. Правда, под конец задания мы снова вернулись к тем ощущениям, что наполняли нас в начале работы. Собранности в нужной ситуации и мне и ей было не занимать. После того как работа была выполнена мы сдали тетрадки и покинули класс.
– Ты – хороший напарник, – удовлетворенно похвалила она.
– У меня был хороший учитель, – сделав поклонный жест, ответил я.
– Спасибо, – с легким румянцем на щеках, произнесла Софи.
– Ты давно учишься в этой гимназии? – поинтересовался я.
– Мы с семьей приехали сюда около пяти лет тому назад, до этого мы часто меняли место жительства. Мой папа – военный.
– Оо, значит, у нас есть с тобой много общего, – улыбнулся я. – Оставленные дома, друзья, школы. Мы тоже часто переезжали.
– Сочувствую тебе, – с ноткой грусти произнесла она.
– Почему?
– Ну, это паршиво: оставлять друзей, менять компанию общения, особенно когда плохо получается строить отношения с людьми, – с сочувствующей гримасой ответила Софи.
– Ты об этом, – усмехнулся я. – Я приспособился, тем более у меня есть братья, мне не бывает с ними скучно.
– Братья – это хорошо, – задумчиво произнесла она. – А у меня есть Кати. Она мне как сестра. Не знаю, чтобы я без нее делала.
– Ты одна в семье?
– Нет, у меня есть старший брат. Но мы не общаемся.
На лице Софи проскользнула тень сожаления. Мне захотелось как-то приподнять ей настроение.
– Я могу поделиться с тобой одним из своих братьев, если хочешь.
– Спасибо, но мне с головой хватает Кати, – рассмеялась она.
Я тоже засмеялся. Приятно вновь было слышать ее чудный смех и видеть горящий румянец на щеках.
– Кстати о братьях, – указала на лестничную клетку она.
К нам на всех порах несся Стас. В руках у него была наша верхняя одежда и какой-то объемный пакет.
– Вик, я встретил секретаршу директора, она передала нам форму. Так что мы свободны и можем покинуть наконец-то эту гимназию! – протараторил он.
– Слава богу, нам не нужно ее носить каждый день, – с облегчением сказала Софи.
– Это точно, – многозначительно посмотрел я на Стаса.
Тот сделал вид будто не заметил.
– Я позвоню Кати, узнаю, скоро ли она, – сказала Софи и отошла в сторону.
– Я предупредил Григория, он заедет за нами через пятнадцать минут. Лекса заберет отец.
– Как это мило с его стороны, – съязвил я.
Стас закатил глаза.
– Кати немного задерживается, – повернувшись, сказала Софи. – Вы как, уже уходите?
– Нет, мы думали еще немного прогуляться по территории, – слукавил я. – Может, составишь нам компанию?
– Я? – Софи немного замешкалась.
– Да, – испытывая небольшую неловкость, кивнул я. – Покажешь нам, что и где у вас тут находится, – обрисовывал руками в воздухе я.
– Ммм… ну хорошо, – покачиваясь на своих каблуках, согласилась она. – Я подойду через пару минут, только заберу свою куртку из раздевалки, – прикусив нижнюю губу и потирая ладони о свою юбку, ответила она, и уже направилась было за вещами, но неожиданно развернулась и добавила: – Встретимся на улице.
– Да, давай, – знакомое уже мне странное волнение наполнило мою грудь.
Софи мило улыбнулась и поспешно скрылась из виду.
– Это было довольно мило, – едва сдерживая смех, произнес Стас.
Я почесал затылок и, слегка толкнув его в плечо, направился к выходу.
– Прогуляемся по территории? – поравнявшись со мной, вопросительно посмотрел на меня он. – Здесь же нечего смотреть!
– Ты ошибаешься, – сказал я и повел его на улицу.
– Смотри! – указал я на пристроенное здание желтого цвета, когда мы обошли стоянку. – Этот корпус создала наша мама. Правда, в настоящее время он не используется по назначению.
Стас изучающее осмотрел двухэтажное здание из желтого кирпича и, сделав пару шагов, приложил руки к его стенам.
– Это так необычно! – повернувшись ко мне, сказал он. – Я как будто уже был здесь, на этом самом месте.
– Дэжавю?
– Ага, – кивнул он. – Очень странно!
– Давай вернемся на стоянку? – предложил я, заметив Софи, прогуливающуюся среди припаркованных машин.
– Давай, – все еще заворожено смотревший на стену, отозвался Стас.
– Вот вы где! – заметив нас, облегченно сказала Софи. – Я уж думала вы уехали домой.
– Мы осматривали местность, так сказать, – ответил я.
– Тут особо нечего смотреть, если честно, – пожав плечами, проинформировала она. – Вон там футбольное поле и тренировочные площадки, а там наша школьная оранжерея. Все остальное – это дорожки, тропинки и подсобные здания.
– А ты знаешь что-нибудь об этой пристройке? – указал я на место, откуда мы только что пришли.
– Да, это когда-то была школа-интернат для детей-сирот, но она уже давно закрыта. Говорили, что вся программа финансировалась какой-то богатой дамой, и та, видимо, передумала вкладывать деньги или случилось что-то еще, точно не знаю. В итоге школу прикрыли и с того момента эта часть здания не используется.
– Странно, вроде бы здание в хорошем состоянии, – удивился я.
– Да, вообще об этом здании ходило много всяких странных историй.
– Да? Каких? – с интересом включился в беседу брат.
– Говорили, что дети, которые здесь обучались, были не совсем нормальными, кто-то даже утверждал, что они и сиротами не были, – таинственно произнесла она. – В здании произошло несколько несчастных случаев, один мальчик погиб.
– Ого, а можно где-то об этом узнать поподробней? – мне было безумно интересно разузнать все.
– Ну, это же только разговоры, не думаю, что они завязаны на каких-то фактах, – с сомнением ответила Софи. – Но если ты так интересуешься историей, я могла бы допустить тебя к архиву школьной газеты. Я – наш главный корреспондент и имею туда постоянный допуск, – с гордостью указала на себя она.
– Я буду очень тебе благодарен, – кивнул я.
– Спасибо за краткий экскурс, – поблагодарил Стас.
– Не за что, – улыбнулась она. – И как вам первый учебный день?
– Пойдет, – ответил я. – Надеюсь, дальше будет сложней, иначе я стану засыпать на ваших уроках.
– Ты самоуверенный! – возмутилась она.
– Я не считаю это плохой чертой характера.
– Еще бы, – одобрительно покачала головой она.
– А я надеюсь, что будет немного теплее, – сказал слегка озябший Стас.
– Ты бы прикупил пару теплых вещей для начала, – посоветовала Софи, указав на его осенние кеды и куртку, – здесь все-таки не тропики.
– Спасибо, походу на сегодня это будет не последний совет, – недовольно ответил тот.
– Что это с ним? – недоумевая, взглянула на меня она.
– Не бери в голову, – отмахнулся я. – Вас с Кати кто-то заберет?
– Нет, мы с ней поедем вдвоем. Кати частенько подвозит меня до дома.
– У нее есть права?! – выпучив глаза, спросил Стас.
– Да, ей недавно исполнилось 18, – обыденно ответила Софи, покосившись на него.
– Значит она старше нас всех, – констатировал я, сдержанно улыбаясь брату.
– А когда тебе исполнится 18? – поинтересовалась у меня Софи.
– 16 января.
– Оу, совсем скоро, – заметила она. – А тебе Стас?
– У меня день рождения в августе, – нехотя, ответил тот.
– Значит у вас разница всего в восемь месяцев, но как тогда…
– София! – неожиданно раздался голос позади нас.
Мы все обернулись. Голос принадлежал темноволосому парню высокого роста и спортивного телосложения. Казалось, я его уже видел в классе.
– Ты теперь у нас работаешь экскурсоводом для новеньких? – ехидно спросил он.
– Чего тебе надо, Игорь? – раздраженно ответила она.
По ее реакции я понял, что к данному типу София не испытывала симпатию, скорее даже наоборот.
– Я хотел узнать, не видела ли ты Дэна сегодня, он пропустил тренировку.
– Он оформляет Визу с родителями.
– Ммм, точно, я и забыл, – лукаво посматривал он в нашу сторону.
– Это все что ты хотел? – сухо спросила она.
– Может, тебя подвезти? – предложил парень.
– Нет, спасибо, я жду Кати. Она меня заберет.
– Понятно, – все никак не отставал он.
Этот парень уже раздражал и меня. Вся его манера поведения излучала пренебрежение, невежество и, возможно, еще недостаток ума.
– Что-то еще? – попыталась закончить разговор Софи.
– Нет, – нехотя ответил он, собираясь уходить.
Но неожиданно он развернулся и надменным тоном произнес:
– Вообще-то Софи, ты могла бы проводить время со своими настоящими друзьями вместо того, чтобы шататься с малознакомыми азиатами. Подхватишь еще какую-нибудь заразу, – язвительно бросил он.
– Что ты там сказал? – мгновенно закипел я и подошел к нему ближе.
– А у тебя что, слух отшибло? – вызывающе ответил тот.
– Еще пару слов и слух придется лечить тебе, приятель, – вступился Стас.
– А ты что – ручная собачка этого умника? – указывая на меня, обратился он к Стасу.
– Ребята, успокойтесь, не нужно переходить на грубости! – попыталась встать между нами обеспокоенная Софи.
Я из последних сил сдерживался, чтобы не врезать этому типу по наглой физиономии. Мои кулаки уже сжались до предела. Стас тоже был на взводе.
– Я сказал, что вы разносите заразу, и нормальным людям рядом с вами делать нечего. Отойди от них Софи, – резким движением перетянул на свою сторону ее он.
Она схватилась за его руку и быстро освободила свою. Было видно, что данное действие причинило ей некую боль. Это была последняя капля моей сдержанности! Я с силой толкнул его в грудь, так что парень отступил на несколько шагов назад. Через пару мгновений он уже летел с кулаками на меня, и мы сцепились. Стас и Софи отступили в сторону. Одновременно с этим подлетело несколько человек и окружило нас. Оказавшись зажатым между двоих по виду борцов, я старался вырваться, но попытки мои были тщетны. Перед моим лицом мелькала раздраженная физиономия Игоря, который бросал в мой адрес угрозы и проклятия. Стас стоял рядом со мной, пытаясь меня освободить, но его постоянно оттаскивали на недоступное к нам расстояние. Я уже приготовился принять удар и закрыл глаза, но удара не последовало. Я почувствовал у самых своих губ уже знакомый аромат цветов и свежести. Открыв глаза, я увидел практически вплотную, стоящую ко мне спиной, Софи.
– Остановитесь! Вы сошли с ума? Хотите, чтобы вас исключили под конец учебы из гимназии? – пригрозила она.
Все внимательно за ней наблюдали. В ее голосе не было и толики неуверенности и кротости, которую я слышал до этого. Она излучала силу и твердость. Стас, стоявший рядом, резко отпихивал державших меня парней и когда ему это наконец удалось, отвел меня из центра круга в сторону.
– Что вы взъелись на этих ребят? Они ничего вам не сделали. Они такие же, как мы и ничем не отличаются, и уж точно не заразны! Расходитесь, нечего тут толпиться! – скомандовала Софи, а затем обратилась к Игорю: – Что ты вытворяешь, Игорь? Сколько можно уже ко всем цепляться? Или ты считаешь себя каким-то особенным, кому дано право кого-либо оскорблять? Да ты только и делаешь, что нарываешься на драки! Это ты чем-то болен! Сходи к мозгоправу, я уверена, что ему будет чем с тобой заняться на годы вперед.
– Да пошла ты! – бросил он и повернулся к нам. – А с вами мы еще увидимся, азиатики.
Во мне опять забурлила кровь, и я ринулся в его сторону. Софи еле сдержала мои попытки его догнать.
– Посмотрим, что на это скажет Дэн! – крикнул он, скрываясь за углом здания.
– Извини, я предупреждала, что у нас полно неадекватных ребят, – сказала она виновато.
– За что ты извиняешься? Это этому придурку нужно извиняться перед тобой! – все еще кипя от злости, возразил я.
– Ну, просто он мой знакомый и не полез бы к тебе, если бы меня не было рядом.
– Поверь, он нашел бы другой повод. Тебе не стоило вступаться! – недовольно сказал я.
– И что бы ты делал? – удивленно посмотрела она на меня.
В этот момент появилась Кати.
– Что происходит? – спросила она у Стаса, спокойно наблюдающего за происходящим, сидя на лавке.
– Да вот, наблюдаю рождение страсти, – шутливо ответил он.
– Оу, это интересно, – поддержала она и присела рядом.
– Я бы сам прекрасно справился с этими недоделанными придурками! – убеждал я Софи.
– Да уж, конечно, ты бы справился! Тебя бы просто избили на моих глазах.
– Ничего бы подобного не случилось! Я контролировал ситуацию.
– Неужели нельзя просто сказать «спасибо»? – недоумевая, произнесла она.
– Спасибо, но я справился бы сам!
Меня бесила мысль, что она думала, будто я нуждаюсь в чьей-либо защите. Я сильный парень и умею постоять за себя. Я бы нашел способ выпутаться из лап тех двоих придурков и показал бы этому Игорю, какой я азиат, азиатским боксом.
– Да что ты так реагируешь? Я лишь хотела вас защитить! – возмущалась Софи.
– Я не нуждаюсь в защите! Это я должен защищать тебя и своего брата! – выпалил я.
Софи замерла в недоумении, потом сделала глубокий вдох и выдох и более уравновешенным голосом сказала:
– Так в этом дело? В том, что задето твое мужское самолюбие?
– Что?! – моему возмущению не было предела. – Дело в том, что ты считаешь, будто я бы этого не смог! А я могу еще и не такое! И меня бесит, что ты думаешь иначе и считаешь, что можешь защитить… меня!
– Ах, прости, что не дала тебе шанс показать себя в деле! Но я все же думаю, что проблемы решать нужно словами, а не кулаками! Ввязавшись в драку, ты был бы ничем не лучше Игоря! – презрительно бросила она.
Я в негодовании покачал головой. Почему она меня не понимает? И почему так злится на меня? Я повернул голову в поисках брата и увидел довольные и любопытные лица Стаса и Кати. Они вальяжно расположились на скамейке и, не скрывая интереса, наблюдали за нами с Софи. Для полной картины им не хватало только попкорна.
– Что вы делаете? – все еще в раздражении спросил я их.
– Смотрим, – невинно ответил Стас.
– Вам что больше нечего делать? – с той же интонацией спросила Софи.
– Нет, – невинно ответила Кати.
– Поехали домой, – скомандовала София Кати.
– Григорий уже ждет нас минут семь, – заметил Стас и указал на ожидающий «бэнтли» в двадцати метрах от парковки
– У вас что, собственный водитель? – еле сдержав смех, спросила Кати.
– Ага, – с неким пафосом ответил брат.
– О, это очень самостоятельно, – съязвила Софи, показушно улыбнувшись мне при этом.
Затем она взяла под руку Кати и, резко потащила ее в противоположную сторону. Та лишь успела помахать нам на прощание. Я кипел от негодования. Проследив за их маршем к машине, мы со Стасом также направились к своей.
– Ты ее слышал, Стас? – обратился я к брату, когда мы уже сидели в машине. – Она нас защитила!
– Ну, вообще-то она права, – спокойно ответил брат. – Если бы она не вступилась, мы были бы втянуты в драку и, возможно, нас бы исключили из гимназии, судя по этим пунктам.
Стас перелистывал папку, которую нам сегодня вручил директор.
– Решил ознакомиться, на всякий случай, – пояснил он. – Так вот за драку и телесные повреждения учащемуся или сотруднику гимназии полагается исключение.
– Нас бы не исключили! Это завязал тот парень, – с сомнением возразил я. – А Софи не понимает всей ситуации.
– Скорее наоборот. Да и что ты взъелся? Тебя действительно задевает, что за тебя вступилась девчонка? – заискивающе посмотрел на меня брат. – Я бы на твоем месте был польщен. Она за тебя вступилась, хоть толком и не знает. Это говорит о том, что либо она – Мать Тереза и на стороне всех нуждающихся и обделенных, либо ты ей нравишься, и она не хочет, чтобы кто-то подпортил твое симпатичное личико!
Стас засмеялся. А я задумался над его словами.
– Думаешь, я ей нравлюсь? – пытаясь скрыть свою заинтересованность, спросил я у него.
– Определенно, брат! – лукаво улыбнулся тот в ответ и отвернулся в сторону.
На какое-то время мы погрузились каждый в свои мысли. Я взвешивал все сегодняшние события и пытался расставить по полочкам свои ощущения от произошедшего. Но все было настолько сумбурно, что в конечном итоге я снова запутался и решил оставить самоанализ до лучших времен.
Меня насторожило молчаливое поведение брата. Это было не в его стиле о чем-то размышлять про себя. По большей части все беспокойства он изливал вслух и вообще любил поговорить.
– О чем ты задумался, Стас? – отвлек я его.
Он нехотя повернул голову, и я заметил небольшую толику расстройства на его лице.
– Думаешь, Кати действительно не будет воспринимать меня всерьез, когда узнает, что я младше ее на два с половиной года?
– Честно, Стас, я не знаю, – попытался уйти от ответа я.
– Но ты ведь говорил, тогда перед уроком, что когда она узнает, я останусь в проигравших. Значит, ты действительно думаешь, что у нас ничего не выйдет? – все больше расстраиваясь, говорил он.
Мне захотелось его поддержать и успокоить.
– Ты же знаешь мое мнение по поводу всех этих отношений и чувств. Я не верю в непредвзятость и исключительность одного человека к другому, в том, что каждому предназначен кто-то свой и существует любовь, за которую нужно бороться. Но ты не такой, ты мечтатель и не боишься впускать в свой мир людей и веришь во все то, что не верю я. И я знаю, если ты не попробуешь, то будешь себя потом корить за трусость. Поэтому не думай о моих словах касательно этой девушки. Если ты чувствуешь, что у вас все получится – действуй и не бойся быть собой. Если она не глупая, то оценит все твои достоинства и не станет приписывать к недостаткам твой возраст, – закончил я, удивившись разыгравшейся во мне сентиментальности.
– Спасибо, брат! Ты мой самый лучший друг, – поблагодарил меня Стас, приобняв за плечи. – В тебе это тоже все есть: вера в людей, в преданность, в отношения, вера в любовь. Когда-нибудь ты осознаешь это, – в надежде посмотрел он на меня.
– Завязывай Стас, я сейчас расплачусь, – отшутился я.
Он толкнул меня в бок и засмеялся, но я знал, что он говорил серьезно. Я не был уверен, что мои убеждения когда-либо поменяются, но решил с ним не спорить в этот раз.
– Ну, так и что ты решил делать с Кати?
– Не буду пока ей ничего говорить, пусть узнает меня получше, – более уверенно ответил он.
– А как же форма?
– Придумаю что-нибудь.
Мы подъехали к нашему дому. На крыльце сидел озабоченный чем-то Лекс. Казалось, он дожидался нас.
– Что-то вы долго, – сказал он, когда мы поравнялись с ним.
– Решили немного осмотреть окрестности гимназии, – ответил я.
– Отец только что уехал, вернется через несколько дней.
– Как уехал? – спросил Стас. – Куда?
– По делам, в Лондон, – кратко ответил он.
– Почему он сам нам не сказал? – поинтересовался Стас.
– Вас не было, а он спешил. Срочное дело на работе.
– Почему мне всегда кажется, что ты знаешь больше, чем говоришь? – заметил я.
– Потому что у тебя богатая фантазия, Шерлок, – с насмешкой ответил Лекс и вошел в дом.
Он никогда не давал прямых ответов, в этом он пошел в отца.
– В последнее время Лекс какой-то странный, ты не находишь? – обратился ко мне Стас.
– Возможно. Мне кажется, папа посвящает его в свои дела, связанные с компанией. С нами он вряд ли будет это обсуждать, – предположил я, обремененный теми же сомнениями что и младший брат.
– Он ведь даже порвал со своей последней девушкой, Зафирой, кажется. Я не помню момента за последние несколько лет, когда бы у него не было девушки.
– А ты ведь прав, я давно уже не слышу этих надоедливых звонков, и Лекс не делится очередными победами, – удивился я. – Да, с ним явно что-то происходит.
Как обычно в семь часов вечера мы поужинали в семейном кругу, поделились друг с другом впечатлениями от первого учебного дня и разошлись по своим комнатам. Я порылся в интернете в надежде узнать что-либо о таинственном корпусе, построенном моей матерью, но не нашел ничего нового. Последней инстанцией оставался архив школьной газеты. Но поможет ли мне с ним Софи после сегодняшнего инцидента? Скорее всего, она еще злится на меня. Надо будет извиниться перед ней завтра.
Я посмотрел на время, было почти 11 часов. Я решил зайти к Стасу перед сном и немного приободрить его. Когда я вошел он что-то переворачивал в шкафу.
– Эй, ты там клад, что ли, ищешь? Не разнеси этот антикварный шкаф! – шутливо предостерег я.
– Я ищу свою синюю рубашку, и, кажется, я ее забыл в Бангкоке, – показалась голова Стаса из-за дверцы шкафа.
– У тебя полно других рубашек.
– Эта была счастливая! В ней я выиграл кубок по экстремальному катанию в прошлом году и сдал экзамен по химии! А ты ведь знаешь, какие у нас с химией отношения, – ответил он, все еще копаясь в груде вещей за дверью.
Я прошел вглубь комнаты, так чтобы было видно брата.
– Что за фигня на тебе одета? – рассмеявшись над его внешним видом, спросил я.
– Ты тоже думаешь, что это убого? – в панике посмотрел он на меня. – Как я буду это носить каждый день?
Стас покрутился передо мной и разочаровано развел руками:
– Эта форма – полнейшая безвкусица!
– Это – форма? – я еще раз оглядел брата.
– Прикинь!
Стас обреченно плюхнулся на кровать.
– Я думал, что если не буду надевать этот свитер, – достал его с противоположного угла кровати он, – и надену свою синюю рубашку, то будет незаметно, что я одет в форму, но нет! Это убожество ничем не скроешь!
Стас поднял ноги и вытянулся во весь рост на кровати, уткнувшись в подушку.
– А вообще, если присмотреться, то она не так уж и плоха. Ты привыкнешь к ней, – пытался хоть как-то приободрить его я.
– Я не хочу привыкать к этой робе! Я хочу носить свои вещи, которые мне нравятся! – возмущался он.
– Вспомни Шанхай! Там мы все ходили в форме! И ничего, – настаивал я.
– Тогда мне было двенадцать! – завопил брат. – И единственным моим желанием было – кататься на роликах в парке!
– Что ты заладил как девчонка! – уже более строго произнес я. – Вся гимназия ходит в этой форме и ни один парень или девушка еще не умерли от этой обязанности.
– Вся? – с негодованием посмотрел он на меня. – А вот и не вся! Тебе не нужно ее носить, Кати не нужно ее носить! Всем 11-классникам не нужно ее носить! – снова завопил он.
– Что вы опять раскричались, на ночь глядя? – спросил Лекс, остановившись в дверях комнаты Стаса.
– Стас, отказывается носить форму гимназии, – пояснил я.
– У вас тоже дурацкая форма? – обрадовался Лекс.
– Посмотри, – привстал с постели Стас, чтобы Лекс мог осмотреть его.
– Ты забыл свитер, – заметил я.
Стас с силой кинул в меня подушку.
– Если тебя это успокоит брат, у меня форма не лучше, – ответил Лекс и развернул из-за плеча вешалку с одеждой, на ней висела еще более мрачная форма с гербом гимназии №32 на груди.
Мы все дружно засмеялись.
– Как же мне повезло! – радовался я, все еще заливаясь смехом. – Мне ничего из этого не придется носить!
– Почему это? – спросил Лекс.
– По правилам нашей гимназии 11-й класс освобожден от этой обязанности, – самодовольно пояснил я.
– Ах ты, жук! – завелся Лекс. – Ты как знал куда идти!
– Что ж, ты можешь успокаивать себя тем, что ты учишься среди лучших! – подтрунивал над ним я.
– Ну, держись! – пригрозил Лекс и накинулся на меня с целью скрутить и повалить на пол.
В помощь к нему присоединился Стас. Вместе они меня обездвижили и нацепили поверх моей одежды свою форму. Было довольно весело, мы трое умирали со смеху! На какой-то миг я снова вернулся в детство, к тем временам, когда мы затевали всякие подколы и розыгрыши. Я ощутил, как дороги мне были мои братья. Когда же веселье утихло, я вернул им их одежду, и мы разошлись по своим комнатам спать.