Часть 2
С. Морозов
Российский кризис как заговор[2]
2.1. Особенности российского заговора
Можно бесконечно спорить: существует заговор или нет. На самом деле все глобальное, пусть даже сложное и сверхсекретное, обычно лежит на поверхности – не хватает только эквивалентного подхода, взгляда не со стороны, а с высоты.
В современной политологии есть термины, которые свободно и довольно широко используются на Западе, но почему-то крайне редко появляются в российской прессе. 1. Трибализм – стремление к политическому обособлению на основе родоплеменного деления. Проявляется как активное участие в общественной жизни кланов, образовавшихся на родовой и племенной основе. 2. Политический клан – устойчивое неформальное объединение, ведущее борьбу за власть и сочетающее черты патриархального семейного или земляческого коллектива и современных политических организаций, насчитывающее несколько десятков или сотен взрослых индивидуумов, опирающееся на разветвленную сеть клиентов в средних и низших звеньях социальной пирамиды. 3. Заговор политический – тайное соглашение о совместных действиях нескольких лиц, выступающих индивидуально или в качестве лидеров политических сил. Заговор как инструмент политики противостоит сознательному участию в ней широких масс.
Три вышеприведенных термина являются для Запада прописными истинами, которые этически запрещено применять для своих стран, но без которых немыслимо описание режимов типа русского.
Политические кланы в России имеются. Их активное участие в политической жизни тоже есть. А исходя из третьего пункта – любые тайные переговоры лидеров кланов именуются термином «заговор».
Коррупция, кумовство, протекционизм, непотизм – все это было и будет. Новым звеном является система – корпоративная система и заговор в ней. Принципиальный момент заговора российского – это не заговор личностей; это социально-экономический блок кланов и корпораций.
Заговор можно понимать по-разному, в меру воображения: все будет примерно одним и тем же. Например, как договор о правилах межкорпоративной игры. Или как заговор деловых кругов с органами власти с целью ограбления населения страны. Или заговор сырьевиков с компрадорами с целью исключения из разделения труда большей части населения России и присвоения его потенциальных доходов. Или заговор правителей России с целью конвертации власти в деньги с целью передачи их по наследству. Или заговор власти и оппозиции, позволяющий первым и вторым выступать одной, спаянной общей целью командой.
Возможно, заговор некоторым русским патриотам хотелось бы видеть так: при тусклом свете семисвечника собираются масоны, сатанисты, американцы – все черноволосые и носатые – и клянутся не щадя жизни губить Святую Русь. Они приводят свинью, на которой написано «Россия», закалывают ее, расчленяют и пожирают кровоточащее мясо. Это – клятва. После они садятся в черные «мерседесы» и гоняют по улицам, наматывая на колеса чистокровных русских прапорщиков и отнимая пенсии у старушек. А символ «Альфа-банка» Авена – желтая петля на шее русского человека; а Лужков на самом деле – масон Кац из «Ротари-клуба»… Отчасти это правда, но с другой стороны – это не главное и вообще путь в никуда. В таком варианте СМИ представляют патриотическое видение мира. И некоторые патриоты в самом деле так начинают его видеть.
А на самом деле все скромнее и проще. В помещении бывшего райкома собирается цвет нашей промышленности – директора, начальники, председатели. И говорят они не о России, не о дьяволе и не о проблемах талмудистики. Они говорят о детях. Они говорят, что их детям нужны деньги и все, что на них можно купить. Как озолотить новое поколение, уже предпринимателей?
1. Детки учреждают фирму.
2. Фирма учреждает биржу и коммерческий банк.
3. Папы-директора предоставляют этому банку льготный кредит.
4. На кредит папы продают товар своих предприятий по низким ценам.
5. Товар продается через биржу по реальным ценам.
6. Кредит возвращается предприятиям (пока не вернули – задержка зарплаты) без учета инфляции.
7. Остаток (а он может превысить доход завода в несколько раз) и есть деньги папиных деток; он – созданный начальный капитал.
8. Папы – руководители задолжавших предприятий клянчат деньги у правительства. Правительство им дает, что вызывает инфляцию.
9. Деткам хватит только одних процентов с сорванного куша, чтобы гонять на иномарках, покупать квартиры и отдыхать в Америке.
10. Закон соблюден и не нарушен – да здравствует закон!
Вышеприведенным способом действовали корпоратисты от промышленности. Бешеные деньги – это несложно. При всеобщей озадаченности все знают, что существует коррупция снизу доверху. Распространенный пример – оперирование госзаказом. Существуют две дорожно-строительных корпорации: А и В. Власти нужно построить дорогу, корпорация В готова сделать ее за 10 млн. руб.
1. Корпорация А выдвигает своего человека в органы власти путем выборов или путем покупки должностного лица.
2. Человек корпорации А предлагает иным представителям этого круга власти (допустим, их 10 человек) по 500 тыс. руб. за то, чтобы строительство дороги поручили ему. Если иных нет, все деньги он заберет себе.
3. Круг власти выделяет на строительство этой самой дороги 40 млн. руб., которые перечисляет на счет корпорации А.
4. Для обеспечения безопасности проекта корпорация А из полученных средств перечисляет 5 млн. прокурорам, работникам милиции и других государственных структур, журналистам и юристам, бандитам для защиты.
5. Нетрудовой доход корпорации А после всех вычетов составляет 20 млн. рублей. Доход чиновников и иных людей системы – 10 млн. рублей.
6. Убытки государства составляют 30 млн. рублей. Работники из корпорации В, готовые построить дорогу в четыре раза дешевле, остаются без работы.
7. Сделанные якобы из воздуха, а на самом деле вытянутые из государства 20 млн. распределяются примерно следующим образом – 2 млн. на премии рабочим, 8 млн. на премии главным наемникам, 10 млн. – на доходы хозяев корпорации.
Первых – 1000 человек, вторых – 100, третьих – 10.
8. Итоги, помимо материальных убытков государства: резкая дифференциация – рабочие получают по 2 тыс., наемники по 80 тыс., хозяева по 1 млн., рабочие корпорации В – ноль без палочки. При том рабочие корпорации А готовы глотку перегрызть за своих хозяев, глядя на положение рабочих корпорации В. И корпоратистов так просто не укусишь: ведь и пролетарии их поддерживают.
Вышеописанная операция – уровень средних корпоратистов и средних эшелонов власти типа городского или местного совета. Уровнем выше доходы в 100 раз выше.
Коррупция – это система использования власти с целью обогащения, один из механизмов, при помощи которого заговор приносит доходы. И как видно – линия разделения проходит не между классами трудящихся и буржуазии (в корпоративном обществе обычны богатые трудящиеся и нищие буржуи), а между миром корпоратистов и миром остальных людей.
Заработать миллионы, причем большие миллионы, не просто, а очень просто. Например, есть большой металлургический комбинат. Директора собирают родственников и предлагают им учредить общество типа «Металлосбыт». Десяток работников – не больше. Сынки и дочки. Общество по реализации металла. Казалось бы – зачем, ведь потребителю можно заключить договор с комбинатом напрямую и не платить новому посреднику. Потребители так и делают. И тут начинается: этот сорт не катаем, деньги ваши потерялись, отгрузим в течение трех месяцев…
Это в отделе сбыта комбината. А потом там вообще перестают отвечать на звонки. А «общество» отгружает точно в срок, на звонки отвечает, правда, берет сверху 10 %. И получает металл на реализацию со скидкой 10 %. Всего 20 % – «обществу» и руководству комбината. Рабочим говорят – нет сбыта, зарплату задерживают. А директорские сынки получают большие миллионы. И все до последней буквы – законно.
Миллионные состояния сколачиваются вне рамок национальных экономик. Экспорт, импорт, оружие, сырье, наркотики. Что ж еще такое можно предпринять в «нищей» России, чтобы «заработать» такие деньги? Ограбить госбанк? Да и причем не один раз! Денежная масса страны равна определенному валютному эквиваленту. Если напечатать деньги – валютный эквивалент останется тем же. Госбанк предоставляет кредиты корпоративным банкам под процент ниже инфляции. В Госбанке лежат сбережения населения. Сначала на 10 рублей населения приходится 1 корпоративный рубль. После печати денег на 10 рублей населения приходится 100 корпоративных рублей. Т. е. поскольку новые ценности в последнее время не создавались, то, чем владеют корпоратисты сейчас – квартиры, машины, фирмы, оборотные фонды – это и есть вклады, якобы съеденные инфляцией, а на самом деле переданные представителями власти корпоратистам.
Можно утверждать, что власть тоже в доле, точнее, в заговоре – достаточно примера бирж. Власть со своими средствами могла создать сеть государственных бирж, и все деньги, «зарабатываемые» брокерами и прочими, пошли бы в госбюджет. Возможная сумма в несколько раз превысила бы налоговые поступления – можно было вообще отказаться от налогов! Но власть этого не сделала: ей выгодно, чтобы миллиарды оседали в карманах биржевиков. Не потому ли, что представители власти получат от них некоторую мзду? Не потому ли, что представители власти и биржевики – одно семейное лицо?
2.2. Политика как способ отвлечения народа
Политика – это совокупность действий, направленных на реализацию интересов, национальных или групповых. С тех пор как в России существует два мира – им соответствует две политики. Политика межкорпоративная – мирный способ решения конфликтов между корпорациями. Политика для народа (для корпоратистов она внешняя) – политика удержания захваченного. Поскольку интересы нации ставятся на службу корпорациям, первая не может ставиться выше второй. Ради корпораций – борьба, драка, ради всех прочих – резолюции, красивые жесты. Одно объединяет – ни с драк, ни с жестов народ пространства не получит. Для него – моральное удовлетворение.
Корпоративные общества занимаются политикой по мере необходимости. При этом у них нет симпатий или антипатий относительно общественного строя: что социализм, что капитализм – все едино. Главное – сохранение корпоративной монополии на власть. Второе – цивилизованное выяснение отношений между корпорациями, по жесткости не выходящее за рамки событий октября 1993 года.
Широко используя наемников, корпосистема успешно создает иллюзию политической борьбы, привлекая этим сериалом на свою сторону миллионы людей под красными, трехцветными и вообще любыми флагами.
Политическая жизнь дает выход народным эмоциям и нейтрализует смутьянов. Она и клапан на котле народного недовольства, и система подавления недовольства народными силами – через культивацию презрения к поставленным корпосистемой народным вождям-наемникам. Она и система нагнетания депрессии на здоровые силы нации. Она же – сточная канава, в которой должны тонуть все здоровые идейные и социальные инициативы.
Корпоративный политик, серьезный, значащий политик – это фишка на шахматной доске. Возможно, даже значащая фишка. Но на этой шахматной доске решается далеко не все. Корпорация может эту фишку выдвинуть, задвинуть, подставить. И политик, это понимая, будет соответствующим образом поступать – выдвигаться, задвигаться, подставляться. Власть и политика – понятия в России весьма далекие.
Политическая борьба при глубокой корпоративности общества – фикция для масс, самый натуральный обман. Только в замутненном массовом сознании существуют такие понятия, как «демократы», «патриоты», «государственники». В разговорах между собой власть имущие ничем подобным не пользуются. У них проще – клан выступает против клана. И если кланы пытаются заручиться поддержкой масс – а это бывает при клановом равновесии – в действие вступает политика.
В современной России реальные партии образуются вокруг кланов, а вдобавок картели, типа княжеств территориальных, партий пока не создают, но в принципе о них думают. Промышленные партии внутрироссийских производителей канули в небытие…
Политика – верная служанка экономики. Представим себе: группа субъектов, располагающих никем не ограниченной властью, решила заработать большие деньги – очень большие. За российские военные тайны уже при Горбачеве рубля не давали, а после – дадут в морду: отпадает. Остается сырье, но если его продать – встанет производство, возникнет недовольство. Тогда эти люди решают, что надо подготовить народ: вбить в головы постулат о плохой жизни, заранее создать миф о том, что производство встанет и экономика рухнет. Постулат вбивается, сырье продается, производство останавливается – наши субъекты оказываются пророками.
Патриоты часто ставят вопрос о политической программе заговорщиков. Нет у них никакой программы: не ставят они целью ни уничтожение русского народа, ни развал страны, ни подрыв национального авторитета. Все это само происходит в стране, где власть занята личным обогащением. Есть, конечно, чисто формальный президент, но власть принадлежит заговору, пусть ныне имперсонифицированному. А в политике можно наметить любой путь – под руководством кланов он приведет к общему обрыву.
Подход корпоратистов к политике как к инструменту манипулирования не-людьми предопределяет соответствующее отношение. Корпорации – хозяева, нации – собаки для них. Собакам иногда нужно бросать кость для их умиротворения; кости планируются и идут по конвейеру.
Например, «черные», «хачики» – это именно кость на случай, когда народы потребуют крови. Да, удерживаемая на крайний случай. И к тому же кость взаимовыгодная. Когда она будет брошена, народ получит кровь «черных», а корпорации – их деньги и жизненное пространство. Но до этого вряд ли дойдет, а в обычном плане народные массы приглашаются в качестве массовки. Этим объясняются многие парадоксы в современной России, в том числе главный – катастрофически низкая практическая отдача всех политических штормов.
Если кто-то собирается захватить жизненное пространство, на котором собирается строить новое общество, ему стоит сперва посмотреть, кем это пространство занято, как и кто будет это пространство расчищать.
Истинная борьба за Россию, умная борьба – вне официальной политики. Любой политический термин все равно будет украден корпоратистами и станет работать на систему заговора, как стала работать «демократия» и, скорее всего, будет работать «патриотизм». Истинная борьба – нация против корпораций; а если провозглашать лозунги – то в первую очередь экономические. А байки о возрождении России вообще ложь и провокация, если не сказать сильнее.
Тому, кто имеет хоть какие-то весомые жизненные перспективы, грех выступать против существующего порядка вещей. Но этот человек не имеет никакого морального права призывать прочих к спокойствию и порядку. Он имеет право защищать этот порядок физическими средствами, ибо это его порядок.
Заговор – категория не моральная и не нравственная. Это физическая субстанция, ради перспектив своих лишающая перспектив иных людей. И еще раз – тому, у кого есть квартира, вилла и белый «мерседес» в каменном гараже, выступать против власти великий грех.
Тех, кто составил заговор, искать бесполезно – они взяли свою долю и отошли от руководства. Армия вторглась в великую страну: сначала она шла колоннами – и колоннами грабила город за городом; но страна великая – части растерялись, штаб остался неизвестно где, и вот – уже не армия, а множество банд мародеров. Центр – зачем он нужен? Он – штаб, покинутый армией, штаб, нагрузивший телеги добром и укативший в неизвестном направлении. Остались банды – осколки армии.
Ныне – множество фирм, каждая – сама по себе, каждый сам покупает депутата и журналиста. Заговор расползся, как коровий блин после дождя, поразил все органы власти, все производства, все социальные слои. Управление стало невозможным из-за утраты контроля над обстановкой, из-за решения задачи обогащения заговорщиков. Инициативу тысяч перехватили миллионы – произошла имперсонификация. Вылавливать каждого конкретного заговорщика сегодня – дело нерезультативное и совершенно нерентабельное.
Заговор есть союз корпораций, общность людей. Их не нужно убивать, их достаточно распылить, лишить власти и прочих механизмов отчуждения – «мерседесы» как раз можно оставить. Не будет заговора – жизненные перспективы появятся у всех в равной степени, в том числе и у бывших. И тут уж у кого хватит трудолюбия и таланта – тот и будет жить. Сразу.
В том, что нет перспектив, виноват заговор. Потому-то его и нужно ликвидировать. Для этого необходимо знать, что он есть такое и где обитает. Он никак не «внутрь нас есть» – это главное правило. Социально он расположился в органах власти. Территориально – в кирпичных домах улучшенной планировки в центре городов. Визуально – в дорогих и шикарных автомобилях. Регулярно – за границей и в ресторанах. Это и есть враг. Тот, кто находится в четырех перечисленных точках и лишает конкретного человека квартиры, дешевой и простой машины, нормального питания, чистой водки и невонючих сигарет. Чтобы с кем-то бороться, нужно этого кого-то увидеть. Нужно иметь в сознании образ врага. Чтобы освободиться от оккупации, нужно знать ее механизм.
Об этой борьбе нужно говорить прямо, ее не нужно стесняться. Любой талант имеет право на признание, любой труд – на достойную оплату. Жизненное пространство во вторую очередь нужно для того, чтобы комфортно себя чувствовать. В первую очередь – для раскрытия творческого потенциала каждого конкретного человека, как поле для созидания. А созидание открывает новые горизонты жизненного пространства – и только так, но не иначе возможен прогресс: национальный, экономический, научно-технический.
2.3. Хищничество под прикрытием либерализма
От войн холодных и горячих мир перешел к войнам теплым – по-прежнему империалистическим. Это войны экономик. Здесь вместо диверсантов – экономические диверсанты. Вместо шпионов – экономические шпионы. Вместо армий – экономические армии. Вместо бомб и снарядов – деньги.
По-прежнему есть империи, есть нации процветающие и порабощенные. Взятка чиновнику за право концессии – война, размещение вредных производств – война, присоединение переполненной территории к свободной – война. В первом случае – за ресурсы, во втором – за выживание, в третьем – за территорию, а уж о грабежах написано предостаточно. Россия вывозит нефть, все нормально, а на Западе – и тогда «цивилизованном» – Эльзас и Лотарингия: почти 100 лет военных действий. Уголь да руда. И не с этого ли начинается цивилизация?
Первый закон геополитики – при нехватке земли (гео, жизненное пространство) проводится политика на расширение жизненного пространства. В Западной Европе живут 350 млн. чел., потенциальных гео – возможностей этой территории хватает только на 100 млн. чел. Первое следствие для Европы: должно быть захвачено пространство в других частях света. Например, Бразилия: пространства на 200 млн. чел – чтобы жили нормально; но нет – бразильцев 120 млн. всего, полунищих. 200 минус 120 – на 80 млн. вне Бразилии пространство найдено, да еще за счет ограбления миллионов на двадцать. Дословно – из двух ананасов бразилец съест один, а второй отправит в Европу за бесплатно. Но если бразилец будет достаточно богат, он не уступит свой ананас за просто так. Поэтому таких бразильцев должно быть много, чтобы они конкурировали и сбивали цены. Нищих должно быть много, глупых – много: тогда они уступят свое жизненное пространство за бесценок.
Страна – территория – естественная ниша населяющего ее народа. Россия – ниша на 200 млн. человек, США – на 200, Китай – на 500, Англия – на 15, Германия – на 30; это при нормах не одного «золотого миллиарда», а двух серебряных. Но в США живет 250 млн., значит, на 50 миллионов нужно отнять пространства у других народов, а для хорошей жизни – не меньше, чем на 100. А куда денутся конкретные люди, у которых пространство, их конкретные ниши отнимут? Пойдут наниматься к тем, кто это пространство у них отнял. Понятия ниши и работы неотделимы, ибо и то и другое дают жизненное пространство результатом.
Суть империализма всегда одна: захват жизненного пространства вне национальных границ. Империализм – производное от слова «империя». Сейчас идет эпоха величайших мировых империй – Америки, Объединенной Европы, Японии, Китая. Но будущее Японии и Китая под большим вопросом. Последние не имеют серьезных внутренних ресурсов и наследуют множество внутренних противоречий и негативных тенденций. Так, если в свое время усиление корпоративных тенденций в Японии и подведение под них законодательной базы вывело страну вперед, то на новом этапе развития эти же тенденции ее утопят.
Чтобы иметь империю, нужно иметь профкорпорацию – сословие, в империи заинтересованное. Европе нужно было конкурировать на мировых рынках. Европейская империя оказалась необходимой корпорациям для равной конкуренции, для объединения ресурсов в борьбе с Америкой и Азией. Она нужна всем европейцам, производящим товары для мирового рынка – от главы корпорации до рабочего. Национальных ресурсов не хватало, и семь стран, объединив усилия, поставили на поток сначала европейский аэробус, а потом – евроистребитель. Современному телевидению для самоокупания нужна аудитория не меньше 100 млн. человек. Ни в одной стране столько нет – создали общеевропейское телевидение. Когда доход с империи принадлежит всем – она существует. Ресурсы объединяются для внешней борьбы – и захваченное жизненное пространство принадлежит всем – все имеют долю. Империи принадлежат профкорпорациям. В допромышленную эпоху они принадлежали военным, сегодня они принадлежат инженерно-техническим и информационным работникам. А аристократы-корпоратисты получают дивиденды, но не определяют стратегии.
Говоря о геополике, Россию обычно воспринимают как субъект. На самом деле Россия не обладает ни военной силой, ни экономичесским потенциалом, следовательно, не может являться субъектом и делать своей игры. Основные оси пролегли по океанам Атлантическому и Тихому. Империи Американская, Японская, Европейская. Между каждыми двумя противоречий гораздо больше, чем между Россией и любой из них. Они ведут борьбу за Россию – но ведут ее пропорционально российским ресурсам.
На данный момент ресурсы Ближнего Востока для них гораздо важнее. Будет в России доминировать Америка или Европа – сейчас вопрос не принципиальный, у империалистов есть рынки получше. Русским в той же степени должно быть все равно – европейская и американская стратегии совершенно одинаковы. И оппозиционную ориентацию на Европу в противовес Америке ничем кроме как оппозиционностью в принципе объяснить нельзя.
Жизненного пространства в мире слишком мало, чтобы империи могли договориться. Больше ста лет назад Александр III сказал: «У России друзей нет». У империй друзей не бывает в принципе – в Китае это записано в конституции. Исследователи «Римского клуба» вычислили, что «хорошо по западным меркам» может жить только 1 млрд. человек. Америка + Европа + Япония – уже 700 млн. Учитывая миллионы живущих лучше, чем «хорошо» – вообще не остается никакого резерва, и тут уж не до мира: если в Америке прибавится – убудет в Европе, ибо третьи страны, цивилизацию финансирующие, – определены, и других не предвидится. Он несколько расширился за счет России, потерпевшей поражение в «холодной войне», но порожденные этим противоречия только обострили внутризападную борьбу: наследство оказалось невелико, а претендентов на него – множество.
Основной конкурент и потенциальный противник Америки – Европа. Введение общей европейской денежной единицы создало альтернативную мировую валюту, что привело к серьезному переделу жизненного пространства между США и Евросоюзом. Доллар на 30–50 % держится за счет пирамиды – и если пирамида рухнет, американские потери будут катастрофическими.
С тем, как пошел процесс общеевропейской монополизации, Европа вышла на первые места среди империй по населению и по промышленному потенциалу. Но до распада СССР присутствие в мировой борьбе требовало военно-политической поддержки. НАТО было структурой во многом навязанной со стороны Америки и России. Попытки создания чисто европейской военной организации (Европейское оборонительное сообщество) срывались американскими агентами влияния на протяжении десятилетий. Но еврокорпорации были на своей земле, и, даже не создав военного союза, необходимость в котором отпала, они создали европейские политические органы вслед за ЕЭС к началу 70-х гг. Достаточно вспомнить, что лозунг тогда ставился – «Европа или смерть!». Предпочли Европу.
Мир по-американски, Pax Americana, не состоялся уже тогда. И только недисциплинированность многих европейских корпораций помешала Европе, уступающей только по природным ресурсам, выигрывавшей в населении, его концентрации, месторасположении, догнать и перегнать Америку. Америка принимает решение сразу – Европе нужно всегда посовещаться.
Россия нужна Америке и в качестве тыла в будущем столкновении с Европой. Но для русских эти варианты – выбор, на гусеницы какого танка приятней намотаться – «Абрамса» или «Леопарда».
Второй конкурент Америки – Япония. Если Америка прижмется хотя бы на 15 % потребления, Японии придет форменный конец. Жесткий корпоратизм себя исчерпал, и его японский рецидив рухнет в самом скором времени.
Империализм относят к прошлому, хотя на повестке дня именно владение миром трех империй: американской, общеевропейской, японской. Империями модернизированными – геополитико-экономическими. Империализм – это подчинение интересов нации интересам метрополии. Как двести лет назад, так и сегодня. В этой области, в отличие от биологии, очень мало меняется мир. И еще меньше – интересы Запада.
Идеологии открытых захватов живы – и там, где это происходит, никто не стесняется этих принципов придерживаться. Просто тот, кто их проводит, должен быть достаточно сильным, чтобы быть достаточно правым. Гитлеровцы открыто говорили о захвате жизненного пространства на Востоке – в России. Сионисты открыто предъявляют претензии на арабские земли. Американцы естественным тоном говорят о зонах жизненно важных интересов США в диаметрально противоположных точках земного шара. Передел идет постоянно, и сомнительно, что он идет самотеком, без кабинетных разборок, где ясно написано, где, что, когда и как делить. А равно без правил передела, положенных в основу национальных экспансионистских доктрин.
Если одному государству нужно захватить другое, первое направляет армию на чужую территорию. Америка вроде бы никого не захватила, но армию она направляет в разные регионы ежегодно. В России до сих пор многие верят, что гражданская война в Америке разразилась из-за нарушения прав чернокожего населения. Но где такое видано, чтобы белые убивали белых из-за прав черных? В середине прошлого века, когда негров и даже более светлокожих азиатов те же белые уничтожали миллионами по всей планете? Но что было после? Северяне делили между собой плантации и концессии, рынки сбыта, они же получили рынок труда в виде черной рабсилы. За самой гуманной оболочкой – грубый передел.
Это внутри Америки; что же говорить о том, чем Америка руководствуется в делах внешних. Америка посылает солдат, они ведут боевые действия, но о захвате нет и речи. Что же захватывают эти солдаты? В библейские времена все сводилось к борьбе за территорию. Чуть позже пространство свое личное стали расширять за счет рабов. Ныне к термину жизненное пространство нужно относить территорию, природные ресурсы, свободное время, приятный труд, хорошее жилье. И никак нельзя свести его к деньгам: деньги – только инструмент его передела. Да, и рабы остались – приятно, когда стаканчик подносит официант, постель убирает горничная, дверь открывает швейцар – именно не машина, а человек. Чтобы эти люди были, достаточно лишить их возможности иметь свою нишу.
Любую пространственную площадь можно разделить на множество более мелких единиц. В случае с пространством жизненным они будут называться нишами этого пространства. Участок земли, квартира, должность – все это конкретные ниши, которые кто-то занимает. Есть ниши – собственность наций: реки, месторождения, пути сообщений. Есть и более крупные. Доктрину Монро – «Америка для американцев» – можно расшифровать как «Американский континент есть жизненное пространство американской нации». А ниши этого пространства – плантации и нефтевышки – поделены между американскими корпорациями. Сумма последних и дает Америку в результате.
Мир живет по христианскому летоисчислению, но в сфере территориальной право не шагнуло дальше ветхозаветного; и для цивилизации российской, и для западной: нация без территории – ничто, потеря территории – высшая для нее кара. Соответственно и главная цель государства – охрана территории и принятие ради этого всех возможных мер. Для российского, догражданского общества основы государственной политики – тьма кромешная; потому-то здесь и находится столько героев, готовых обогатиться за национальный счет. Просто дезинтеграция единого национального организма – и российские предприятия, и корпорации только и ждут удобного случая – и все – за счет нации, за счет русского – живущего и грядущего. Россия не помнит ни одного крупного процесса по делу об измене родине. Только фальсификации – и вот, как в сказке о пастушке, когда появляются настоящие волки, кричи не кричи – никого не дозовешься.
Конечно, вывоз ресурсов – это не захват территории. Но для чего обычно захватывались территории, кроме как не для этого самого вывоза – людей, сырья, капиталов?
Империалистическая идеология – та самая древняя и прекрасно известная идеология жизненного пространства. Проводимая со стороны империй. И все продвигаемые западом идеологические наработки служат исключительно для ее маскировки. Возьмем, к примеру, либерализм. Либерализм представляется как система экономических отношений, ориентированная на максимум свободы везде и во всем. Хотя обычно его определения набиты словами типа «мораль», «нравственность» и от них производными, но это неправда.
Трудно сказать, от чего это идет, но там, где люди получают больше свободы, нежели они того заслуживают, они сами начинают создавать рабство. Человек – существо иерархичное, несмотря на то, что всегда хочет над этим подняться. Иерархия социальная – порядок владения нишами жизненного пространства. Если есть свободная ниша – ее кто-нибудь обязательно займет.
Уровень свободы – величина плавающая и относительная. Она различна не только для каждой нации, но и для существующего строя. История знает множество случаев, когда переход от демократии к диктатуре мог бы спасти нации и государства, когда урезание экономических свобод приводило к процветанию и когда репрессии против отдельных социальных групп спасали общество. Разумеется, и обратных случаев множество. Но первые никак не исключение, подтверждающее правило.
Регламентацией общественной свободы ведает власть. Если власть пристрастна в интересах какой-либо группы, она установит регламентацию в интересах этой группы. Если у власти представитель корпорации, то он сделает регламентацию в корпоративной трактовке. Т. е. он установит такие свободы, которыми формально пользоваться может все общество, но воспользоваться с получением выгоды – только та или иная корпорация. Там, где нет концепции национальных интересов (в современной России, например) преступлением это не считается и не может считаться.
Суть либерализма в новом русском варианте: «нужны лишь мир и легкие налоги», т. е. максимум экономической и политической свободы, максимальное устранение государства от экономической деятельности. Кому выгодно? Было бы выгодно сильнейшим и талантливейшим, не будь корпораций. Жизненное пространство поделено между ними, и личность, о которой так много говорится, просто не в силах оторвать свой кусок. Личность имеет право это сделать, но против нее встает вся корпоративная рать: собственники, финансисты, коррумпированные чиновники. Личность имеет право занять место. Более того, на этом месте она будет выгодна обществу, она выполнит работу лучше и потребует за нее меньше.
У вас свобода – у нас корпорация; при равных правах выигрывает объединение, держащее контрольный пакет акций общества. Личность полагает, а корпорация располагает. Чем больше свободы в обществе, тем больше ее у корпораций; чем больше ее у корпораций, тем меньше ее у личности. Деньги делают деньги, большие деньги оборачиваются быстрее; аутсайдеры тонут – корпорации их вытаскивают и разрешают плыть по течению – современный либерализм щедр. Но он не воздает должное ни труду, ни таланту – этим он отвратителен.
Корпоратизм имеет множество форм и вариантов. Системы можно разделить на мягкие и жесткие. Для мягких специфично наличие большого числа непривязанных ниш, для жестких все ниши привязаны. В Америке, унаследовав нишу в управлении предприятием, необязательно принимать участие в управлении непосредственно: достаточно получать дивиденды по акциям и заниматься тем, к чему душа располагает. А людей вообще бесполезных практически не существует: каждый найдет что-то свое, где можно и получать доход, и заниматься общественно полезным делом.
В современной России такой вариант не пройдет: здесь наследование ниши – это ее занятие и защита. Других ниш, кроме уже захваченных, не существует…
Либерализм бывает разным. Можно выразиться – легким и тяжелым. Это зависит от государственной политики. Для бизнеса нужны капитал и офис – и от законов зависит, насколько возможно снять офис или занять капитал. С позволения сказать, «российские предприниматели» от корпоративной системы от той же системы получили и офисы, и капиталы. А их обороты зачастую не превышают стоимости этих офисов и капиталов. Т. е. человеку со стороны приобретать все это не имеет смысла: не окупится. Эти предприниматели фактически даром получили все основные фонды – и предпринимательствуют, а когда фонды развалятся – будут жить с собранного капитала.
Либерализм можно представить как два направления: первое – ростовщическое, направленное на закрепление экономического положения с целью извлечения из него дивидендов, и второе – прогрессистское, где дивиденды являются прибылью из развития сил нации в экономической области. Если для первого характерно захватить несколько домов и жить с дивидендов за счет сдачи, то для второго – получать дивиденды за счет массового строительства.
Конец ознакомительного фрагмента.