Миражи. *** (Олег Лементов, 2018)

Ливень закончился внезапно как и начался, но долгожданной прохлады так и не принес.

Каин, молодой человек лет двадцати, вышел из квартиры, и плотно прикрыв за собой дверь, начал спускаться вниз. Лифтам он не доверял. В них можно было застрять в любой момент и просидеть вплоть до комендантского часа, а то и позже. Такое развлечение никак не входило в его сегодняшние планы. Пройдя пару пролетов, он остановился у свежего граффити, и, пнув вниз по лестнице пустой баллон из-под краски, подкурил длинную тонкую сигарету. Горечь, перемешанная с ментолом, наполнила молодые легкие. Каин медленно выпустил дым первой затяжки и так же, не торопясь, затянулся вновь. Лишь скурив половину, он продолжил спуск.

С каждым этажом количество живописи, красовавшейся на свежевыкрашенных стенах, увеличивалось. На первом этаже, увидев его, робот-уборщик бросил покраску стен, уступая дорогу человеку. Проходя мимо, Каин запустил в него окурком, с удовлетворением отметив, что попал роботу в камеру – регистратор.

Покинув подъезд, он оказался на безлюдной душной улице. День подходил к концу, хотя солнце было еще высоко. Пройдя мимо стоянки с велосипедами, он перешел на противоположную сторону. Его целью было кофе «Непокорные», расположенное на первом этаже соседской высотки.Прохлада, полумрак, гул голосов и незатейливая популярная музыка – все это невольно остановило, едва перешагнувшего порог, юношу.

– Эй, красавчик, не меня ищешь?

Услышал он знакомый голос, сразу же потонувший в ритмах мелодии.

Глаза привыкли и Кайн, повернувшись на знакомый окрик, направился к компании из десятка молодых людей, сидевших в углу за несколькими, составленными кое-как, столами.

– Безусловно, тебя.

Обхватив тонкую, девичью талию смазливой, с ярким макияжем, брюнетки, он поднял ее с кресла и, нежно похлопав девушку по бедру, добавил:

– Принеси пивка, милая.

Сам же занял ее место, одновременно приветствуя всех присутствующих.

– Каин, ну ты совсем что ли? Это моё место.

– Нели, не обижайся, детка, мы ненадолго. Правда, принеси пива. Жара на улице.

– Ну что ты решил?

Обращающегося к Каину долговязого, рыжеволосого парня звали Лео.

– Ты думаешь это походящее место, для обсуждения таких дел?

Спокойно, вопросом на вопрос, ответил Кайн, аккуратно раздвигая ребром ладони скорлупы от орехов, разбросанных по столу.

– Что за свинарник?

– Ты, часом, не заднюю включаешь?

Другого товарища Каина звали Виктор. Как и Каин, он был спортивного телосложения и, в общем, недурен собой. Манера, подчеркивать одеждой свои достоинства, выдавала в нем неисправимого бабника.

– Вик, если вы хотите об этом только помечтать, без каких либо действий, то можем потрепаться прямо здесь, среди наших милых товарищей. Если же мы решили от слов перейти к делу, тогда обсудим все без свидетелей.

– Лично я за то чтобы перейти, и чем быстрее, тем лучше.

Напирал красавчик.

– Тогда предлагаю, как стемнеет – на крыше.

Сказал Каин, подставляя одно колено, вернувшейся с пивом Нели.

Удобно устроившись, та молча надпила из своей бутылки, и принялась усердно рассматривать узоры на полу, при этом, даже не пытаясь вмешаться в разговор.

– Мы можем пойти и сейчас.

Вставил свое слово Лео.

– Сейчас там полно народу.

– Это все отговорки.

– Точно, если речь лишь, что бы остаться одним – пойдем ко мне.

– Лео, куда торопится. У тебя и так четыре предупреждения в этом месяце,

а тут если поймают, изолятор – как пить дать.

– Я говорил, он обделался.

Подвел итог Вик, пытаясь тыкнуть в Каина пальцем.

– Ты аккуратнее с выводами.

Не повышая тона, заявил Каин, аккуратно отведя руку товарища.

– Мальчики, я тут, между прочим, не только что бы за пивом бегать.

Внезапно вмешалась в разговор Нели.

– Получите его, как зайдет солнце. Теряем время, ковбой.

Последняя фраза относилась уже непосредственно к Каину.

– Мужчины, прошу прощения. Итак, через пару часов на крыше.

Улыбаясь, подвел итог встрече Каин, вставая вслед за Нели из-за стола.

***

Аккуратно, чтобы не потревожить провалившуюся в сладкую дрему Нели, Каин освободился из ее объятий, и встал с кровати. Одевшись, он закурил. Девушка лежала на животе, аккуратно прикрытая им, еще влажной от пота, простыней.

Стоя, опершись на подоконник открытого окна, Каин любовался формами ее, очень юного, нежно-женственного тела, с грустью думая о будущем своей подруги.

Она была нежна и чувственная в постели, в компаниях ее ум и твердость характера обеспечивали авторитет и свободу, за ней шли, ей подражали, и сейчас она была почти на «гребне». Сейчас да, а что потом?

Нели была активным (а по-другому и быть не могло) членом «Только Я». Движение существовало уже очень давно, но в последнее время набрало неимоверную популярность в тысячах мегаполисах по всему миру. Миллионы юных тунеядок добровольно отказывались от института семьи, ставя во главу стола личные интересы, а вернее удовольствия. Широта их поражала и вызывала невольное уважение. Наркотики и спорт, мужчины и полное их отрицание, обжорство и диеты, косметика, операции по увеличению и уменьшению и т.д. и т.п.

Соцсети захлебывались изображениями всяческих крайностей (от безобидных, до безумно-опасных), на которых был представлен весь спектр возможностей, предоставляемых мегаполисами и даже более. Нели утверждала, что приверженцы «Только Я» есть даже среди политиков. Каин понимал, конечно, что это чушь, но то, что организация обеспечивалась через свои штабы намного лучше остальных тунеядцев, был неоспоримый факт. Все это было бы прекрасно, если б не один нюанс. Для того что бы стать членом движения, девушки проходили обязательную стерилизацию, так сказать залог верности идеалам организации. Каин не мог этого ни принять, ни понять. «Молодость пройдет, а вместе с ней и это безумное увлечение, а что потом? Кто захочет доживать свои дни с бесплодной женщиной без малейшей надежды увидеть своих потомков? По рождаемости и без «Только Я» жесткие ограничения.

Лучше бы боролись за свое бабское счастье, а не потакали политикам, с каждым годом все более ограничивающим свободы мегаполисов».

Девушка вздрогнула, и, не открывая глаз, попыталась найти любимого. Затушив сигарету, Каин подошел к дивану и, присев на край, вложил свою руку в руку Нели. Та потянулась к нему губами, и Каин ответил на поцелуй. Она все еще не открывала глаз, а он, нежно гладя ее волосы, всматривался в прекрасные черты. Даже проявившаяся на щеке одним, красно-желтым пятном, «умная тату», казалось, не могла испортить ее красоты. «Памяти на красочку не хватает. Захламила, видать, чип, а почистить некогда. Надо ей потом сказать, а то «поплывет» макияж прямо на людях. Будет неудобно». Он аккуратно освободил свою руку и поднялся во весь рост. Нели открыла глаза.

– Н-у-у, останься!

– У меня еще встреча.

– Что за мода встречаться по ночам.

Сказала она со вздохом, переворачиваясь на спину.

– Комендантский час скоро. Тебе мало неприятностей из-за этих «гоблинов».

– Малыш, они мои товарищи, даже, можно сказать, друзья. А комендантский час нам не грозит. Мы будем на крыше.

– А Виктор?

– Найдет где переночевать. У него тут по зазнобе на этаж, в крайнем случае, пойдем ко мне.

– Приходи, как закончишь. Мне нравится просыпаться, чувствуя твой запах.

– Я постараюсь.

Последнюю фразу Каин говорил, уже прикрывая дверь в комнату.

Квартиры для семейных во всех высотках были одинаковы. Комната ребенка (одна, максимум две), комната родителей, гостиная с встроенной кухонькой и шкафом-доставщиком в простонародье звавшимся «самобранка», службы и небольшой коридор. В таком коридоре и оказался Каин, покинув комнату Нели. Выход был направо, налево в торце начинался зал. В светящемся проеме было видно, как Мари, мать Нели, сервировала стол к ужину (редко встречающаяся среди тунеядцев привычка). Секунду поколебавшись, Каин направился в сторону зала. Еще молодая, не лишённая привлекательности, Мари встретила Каина белоснежной улыбкой.

– Добрый вечер. Поужинаешь с нами?

– Нет, спасибо. Меня ждут. Я просто поздороваться.

– Жаль. Как родители?

– Спасибо, все хорошо.

– Каин, сынок, – после небольшого раздумья, постояв с тарелкой спагетти в руках, тихо и очень нежно произнесла Мари,– не бросай ее. Все эти увлечения пройдут, а вы очень хорошая пара.

– Там у Нели макияж плывет.

Каин просто не знал, что ответить и постарался перевести разговор.

– Мне вроде бы неудобно говорить ей об этом, пусть переустановит программу, а то некрасиво может получиться… Ну я пошел. Спокойной ночи.

– Передавай привет маме.

Последнюю фразу он услышал, уже открывая входную дверь.

***

Двери лифта (на этот раз он был вынужден им воспользоваться) издав характерный звук, плавно открылись и Каин оказался на крыше собственной высотки. Строго говоря, это была не сама крыша, а огромное, занимающее почти всю площадь дома помещение, защищаемое в непогоду раздвижными, прозрачными стенами и таким же прозрачным, лежащим на бетонных колонах, потолком. Колоны эти условно разделяли все пространство на зоны. Зона спорта, с множеством беговых дорожек, велосипедов, штанг, и бог знает еще каких тренажеров, плавно переходила в небольшие аттракционы типа «качели-карусели». Идя вдоль стены, Каин прошел еще детскую площадку и возле первого на его пути бассейна увидел два знакомых силуэта, сидящих за пластмассовым столиком, у самой воды. Махнув друзьям рукой, он подошел к ближайшей «самобранке» и, взяв пиво и тарелку, на которой дымились две сосиски и темный хлеб, направился в их сторону.

– Проголодался?

Скривился в улыбке Вик.

– Есть немного. А потом так лучше думается. А вы что?

– Пожалуй, я тоже пива, Вик тебе взять?

Сказал, вставая, Леон.

– Ну, раз так, тащи.

Пожал плечами Виктор.

– Наконец хоть дыхнуть можно. Жара уморила.

Произнес Каин, чувствуя, как первый, жадный глоток, проникает в желудок.

Лео вернулся буквально через минуту, неся в обеих руках упаковку пива и охапку всякой сухо-соленой ерунды. Вывалив все это на стол, он буквально рухнул в свое кресло. Бутылка в его руках, прошипев, выдавила из себя пену, которую рыжеволосый тут же попытался поймать ртом.

– Как дети малые. Мы, между прочим, решаем серьезный вопрос. Возможно это изменит всю нашу жизнь, а вы… Один сосиски топчет, другой пивом хлюпает…

Виктор был серьезен, и было понятно, что он не склонен к веселью.

– Вик, расслабься. Мы все понимаем не хуже твоего. Думаю одно другому не помеха.

Утолив первый голод, Каин закурил, открыв следующую бутылку.

– Есть желание покинуть это богом забытое место. Вопрос первый. Кто-нибудь против этого утверждения?

Взяв паузу, Каин сделал очередной глоток и продолжил.

– Судя по всему – нет.

– Вопрос второй. Валим только втроем. Больше никто не должен даже подозревать о том, что мы задумали. Ни родные, ни любимые. Желание простится возникнуть ни у кого не должно.

– Каин это в большей мере касается тебя. Устоишь, чтобы не проболтаться отцу?

– Попробую. Хотя во всем мегаполисе за стеной кроме него из наших никто не бывал. Его знания нам бы пригодились.

– А действительно. Давайте посвятим Горна в наши планы.

Вступил в разговор Леон.

– Ну да. Он нас сначала будет отговаривать, а потом и сдаст своим дружкам.

– Вик, ты давай полегче. Это все-таки мой отец.

– Ладно, Каин. Не обижайся.

– Нет, правда. Каин может, поговоришь с папой?

– Думаю, Вик прав. Лучше обойдемся без него.

– Что ж, как скажите. Тогда остался последний вопрос – как?

– Через периметр не пройдешь. Мы еще пацанами пробовали. Там за деревьями «колючка» в небоскреб высотой под напряжением и все просматривается. Добежать даже до нее не успеешь, вояки будут тут как тут.

– Может подземный ход?

Каин сделал глоток и, прищурившись, глянул на Лео, пытаясь понять, серьезно ли тот предлагает рыться в земле.

– Брат, ты если хочешь попахать, так можешь записаться в работяги, и тебя и так отсюда выпустят.

Вик хлопнул Лео по плечу и, подбросив вверх соленый арахис, поймал его ртом.

– Та да.

Согласился Каин.

– Тем более ни куда копать, ни чем, ни как, ни сколько мы не имеем понятия.

– И выход?

– Думаю надо попытаться проехать через кордон.

– И кто из нас больше сумасшедший?

С язвительной улыбкой поинтересовался Лео.

– Это можно, только надо прикинуться работягой или политиком. Каин, ты не намекаешь на то, что твой папа знает как перепрошиться?

Вик был не так критичен к предложению товарища.

– К сожалению, если он и знает, вряд ли нам поможет, тем более мы решили его не впутывать.

– Тогда как?

– Нам надо попасть в машину любого работяги и выехать вместе с ним.

– И какой дурак тебя согласиться вывезти?

– Скажем так, мы ему не скажем.

– Продолжай.

На этот раз Вик был серьезен. Было видно, что предложение Каина его заинтересовало всерьез.

– Для начала, нам надо проанализировать какой транспорт проезжает через кордоны и выбрать самый подходящий.

– Пацаны, а вы действительно верите в свободные колонии? Что если там все то же, что и здесь?

Вполголоса, и очень серьезно спросил Лео.

– Если выберемся, узнаем.

– Кончай философствовать. Скоро утро, а мы ничего не решили.

– Итак, транспорт, который заходит в мегаполис – грузовики, снабжающие «самобранки» и мусоровозы. Это регулярные. Плюс сюда ездит всякая обслуга типа ремонтники, врачи, пожарные, вояки и прочая шелупонь. Ездят они нерегулярно и по надобности. Кстати любую из этих «надобностей» мы можем организовать.

– Думаю, надо начать с грузовиков. Они объемные и в них нет людей, не считая того что в кабине.

– Неизвестно есть ли и там кто-нибудь. Кто хоть раз видел обслугу грузовиков?

Встрял Лео.

– Тем более. Попасть к ним вовнутрь будет проще. Зная, где и когда они появляются, можно все тщательно рассчитать.

Закончил свою мысль Виктор.

– Все это так, Вик. Но все эти плюсы знаем не только мы. Ты думаешь, что за сотни лет мы первые, кто попытался вырваться?

– У тебя есть другой план?

Вик посмотрел на Каина, слегка прищурив глаза. Вместе с холодным тоном, это должно было создать эффект если не угрозы, то точно некоего вызова.

– Да нет, просто мысли вслух.

Каин улыбнулся, обнажив предмет своей гордости, (ровные и пока еще не успевшие пожелтеть от смолы и никотина зубы).

***

Открыв дверь, Каин на цыпочках, чтобы не разбудить родных, зашел в квартиру. К Нели идти постеснялся, было уже поздно. Он почти открыл дверь в свою комнату, когда заметил, что в гостиной горит свет. Пробиваясь сквозь цветной витраж двери, тот тускло освещал конец коридора. Помедлив секунду, Каин передумал идти спать. В зале царил полумрак. В кресле, напротив светящегося и слишком (как для тунеядцев) большого экрана, сидел отец. Курсор мигал на неоконченной фразе, когда Каин подошел и стал сзади кресла.

– Каин! Добрый вечер, сынок.

Произнес Горн, не отрывая взгляд от экрана.

– Как дела?

– Ничего. Все по-старому. Работаешь?

– Ну, слово работаешь, думаю, неправильно употреблять в нашей среде. Скорее – развлекаюсь.

– И чем на этот раз?

Каин обошел кресло, и присел на край, стоящего рядом дивана.

Горн переключил взгляд с экрана на сына.

– Одним словом и не скажешь. Анализирую кое-что.

В зале на несколько минут воцарилась тишина, и мужчина опять принялся перечитывать текст.

– Пап. Скажи честно, почему ты стал тунеядцем?

Любопытство сына, по-видимому, застало врасплох.

– Ты же знаешь. Я полюбил твою маму. Она тунеядка, а таким нет места среди политиков, поэтому я и решил остаться здесь, с ней. Что за вопрос?

– И эта единственная причина?

– Каин. Я счастлив с Зоей, она со мной, надеюсь, тоже. Неужели ты думаешь, что на протяжении стольких лет я использовал ее, что бы поменять жизнь политика, на вот это?

– Ну, я ведь не знаю, какая жизнь у политиков?

Сказал Каин, изобразив на лице извиняющуюся улыбку.

Горн опять оторвал взгляд от экрана и посмотрел на сына.

– Если тебя что-то интересует, я могу рассказать. Но это будет иметь смысл лишь, если ты решишь отказаться от тунеядства. Тогда я, безусловно, помогу тебе,

освоится в новой для тебя среде.

– Пап, скажи, а правила, по которым мы живем, существуют по всей Земле?

– Да, конечно.

– Просто пацаны болтают, что где-то есть вольные.

Горн улыбнулся.

– Каин, а что ты понимаешь, под «вольные». Самые вольные на этой планете – это мы. У нас нет никаких обязанностей перед обществом. Нас кормят, одевают, за нами убирают, нас лечат – ничего не требуя взамен. Что еще может быть «вольнее»?

– Ну да. За мегаполис ходу нет, комендантский час, детей и то не родишь, сколько хочешь.

– В любом обществе нет абсолюта. У любой жизни есть цена. Она есть и у рабочих, есть и у политиков. И кто знает, у кого она выше? Мы живем в мире, в котором у любого человека, есть выбор, и тебе еще, кстати, не поздно его сделать и изменить свою жизнь.

– Пол жизни учиться, что бы подбирать за такими как я? Увольте.

Засмеялся Каин.

– Почему обязательно подбирать? Есть огромное количество профессий, о которых

ни ты, ни твои друзья даже не догадываются. А что касается учебы… Думаю, познание – это не только способ, но даже и где-то смысл человеческой жизни. Шанс оставить после себя память.

– И почему нельзя оставаться тунеядцем, но при этом ездить куда хочешь!?

После небольшой паузы, произнес Каин.

– Сын, запомни, единственный способ покинуть мегаполис – это поменять статус. Других вариантов просто нет. А теперь иди, отдыхай. Мне еще надо закончить «развлекаться» .С этими словами, он опять перевел взгляд на наполовину исписанный экран. Каин встал и направился в свою комнату.

Глава 2.

День давно вступил в свои права, когда Каин оторвал голову от подушки. Разговор с отцом зародил в нем сомнения, и он долго не мог заснуть. План, казавшийся логичным и идеальным вечером, представлялся ему теперь бесцельно-безрассудным. Фраза отца о том, что самые вольные на земле это они, запала в голову и смешала мысли. Действительно, что имели ввиду сотни таких как он подростков и юношей, шепотом пересказывая друг другу истории о мифических «вольных»? «Тунеядцы, свободно передвигающиеся по планете, полная свобода и отсутствие каких-либо ограничений. Но возможно ли такое? Что если отец прав, и у всего есть цена?».

Дверь открылась без стука. Единственная, кто мог себе такое позволить в их семье – была Мая. Сестра была на шесть лет младше его. Уже не ребенок, но еще и невзрослая, она вела себя с ним в последнее время подчеркнуто на равных. И как могло быть иначе, если у нее уже была своя компания, мальчики, норовящие залезть под блузу, слабоалкогольные напитки и, естественно, свои активистки «Т Я». Близость Каина с Нели, только придавала Мае авторитета среди сверстниц, и этот факт еще больше убеждал ее в наступившей взрослости.

– Сколько можно дрыхнуть. Мать спрашивает: «Есть будешь?»

Бесцеремонно усевшись на край кровати, она гордо выставила свое предплечье, слегка прикрытое коротким рукавом облегающей майки. Яркий, агрессивно-черно-красный символ движения, занявший место от плеча до самого локтя было невозможно не заметить, но Каин решил сделать вид, что не обратил на него никакого внимания. Во-первых, потому, что именно он и был причиной нарушившей его одиночество, а во-вторых, будучи искренним противником «Т Я», Каин не собирался поощрять сестру, приобщившуюся к общему психозу. (Кстати в этом с ним была солидарна вся семья).

– Ну как? Оцени?

От Маи просто так было не избавится. Родители разрешили ей «умное тату» недавно, так что она еще не наигралась и чуть ли не каждый день украшала себя чем-то новым.

– А еще рисунки есть?

– Валом, но этот круче всех.

– А надписи?

– И шаблоны, и можно самой программировать, а у тебя что, нельзя? Качни обновления.

– А можешь на лбу «Я дура»?

– Пошел ты. Сам такой.

Мая обиделась всерьез, и уж точно ненадолго. Каин привык к таким «фырканьям» со стороны сестры. Для ее возраста это было характерно, а он не собирался потакать ее детскому максимализму.

Душ освежил. Одев свежую майку и брюки, он направился в гостиную. Мать убирала со стола грязную посуду, отец как обычно сидел у экрана, разделенного на две половины. На одном шли новости, на другом ряды меняющихся периодически цифр. Ни у кого из жителей мегаполиса не было доступа к таким программам. Они шли из внешнего мира и были бесполезны для тунеядцев. Каин также не видел в них смысла, но относился с уважением к таким привычкам отца. Мая сидела за столом, поедая блинчики с джемом и запивая все это теплым какао на молоке. Каин сел рядом, но сестренка демонстративно отодвинулась на другой край стола.

– Всем доброе утро. Мая не дуйся. Я пошутил. Больше не буду. Может, я просто завидую.

– У Нели, кстати, с сегодняшнего утра такая же. Это она мне сбросила рисунок. Скажешь и она дура?

– Мам, тебе Мари передавала привет.

– Спасибо. Надо будет ей позвонить сегодня. Может, сходим на крышу поплавать.

У них хорошая семья, жаль, что Нели увлеклась этим «Т Я».

– Вы старики ничего не понимаете. Это круто. Кому нужна эта семья. Обхаживать всю жизнь неблагодарного самца, какой в этом смысл?

– А в чем он тогда если не в семье и не в детях?

Тихо и с глубоким вздохом, выражающим не так укор, как горе, спросила у дочери Зоя.

– Пусть дуры рожают. Жизнь одна и жить надо для себя. Спасибо. Я ушла.

С этими словами Мая встала из-за стола и вышла из гостиной. Прошло несколько минут, и Каин услышал звук хлопнувшей входной двери.

– Горн. Ну что будем с ней делать? Хоть бы ты повлиял на нее.

– До определенного момента – это безобидно, а когда наступит время кардинальных действий, тогда и будем что-то решать.

– Тогда будет уже поздно.

– Или наоборот, кто знает. Может к тому времени она переболеет. Зоя, посоветуй ей проводить время не только со сверстниками, а и с ветеранами движения.

– Па, а ты ведь все знаешь о жизни за мегаполисом? Скажи, а куда девается вывозимый мусор?

Каин спросил таким тоном и с таким выражением лица, будто ему было наплевать на ответ, а единственная цель, которую он преследовал – это разрядить обстановку. При этом, для убедительности, он взял в руку смятую салфетку, и начал ее внимательно рассматривать. Действительно, уже собиравшаяся возражать Горну, мама просто глубоко вздохнула и вышла из гостиной, а отец принялся, по учительский подчеркивая некоторые слова, пространно рассказывать

– Всем, а особенно тунеядцам, очень важно поддерживать чистоту, и утилизация мусора, очень важный этап этого процесса. Мы не должны перекладывать всю уборку мусора на машины, и потому надо стараться самим выбрасывать его в специальные баки.

– Пап, я это все понимаю. Что с ним происходит дальше?

– Дальше? .. Дальше приезжают мусоровозы и забирают баки.

– А потом?

– Тебя интересует, куда он попадает? Грузовики везут его для переработки, там мусор получает новую жизнь в виде энергии или же новых предметов, деталей машин да мало ли чего?

– А вот машины, кто ими управляет?

– Все машины едут по определенному маршруту, и контролируются с одного пульта.

– Что, в них даже нет ни одного работяги?

– А зачем? Впрочем, в случае нештатной ситуации, за пультом есть человек, который может перевести в ручной режим любой из грузовиков. Из мегаполиса они направляются на пункт сортировки и переработки.

– И все это тоже происходит без участия работяг?

Каин изобразил, как мог, недоверие с искренним интересом, хотя у самого уже радостно билось сердце.

– Какие-то процессы без, какие-то с, откуда такой интерес к работе? Решил покончить с тунеядством?

– Просто интересно.

– Кстати грузовики-утилизаторы в своем роде уникальны. Контейнеры запираются герметично, а на фабрике открываются лишь над «приемником». Это такая огромная мясорубка, где все перемалывается и погружается в емкость с кислотой. И все без доступа извне.

Говоря это, Горн не сводил взгляда с сына, и хотя его слова и произвели нужное действие, Каин сдержался, чтобы, не показать виду. В районе кисти, где был вживлен чип, началось легкое покалывание. Встав из-за стола, он принял вызов. Это была Нели.

– Привет, а почему без видео.

– Я в гостиной, завтракаю с семьей, повиси секунду. Пап спасибо, мне, правда, интересно, расскажешь еще что-нибудь, позже, ладно?

С этими словами он вышел из гостиной. Зайдя в комнату, юноша перевел видеосигнал на висевший на противоположной к кровати стене экран.

Нели лежала на животе, опершись подбородком на согнутые в локтях руки. Одета она была так, что раздетой вряд ли бы вызывала больше желания, чем сейчас. Ночная рубашка из полупрозрачного батиста на тонких бретельках, лишь на десяток сантиметров спускалась ниже талии. Соблазнительные девичьи бедра, спавшая с плеча бретелька и виднеющиеся из глубокого декольте темные окружности сосков – все это могло бы навести трезвомыслящего Каина, на то, что Нели неслучайно позвонила ему из этой позы. Но трезво мыслить при виде этого великолепия было невозможно, да и, говоря по чести, незачем.

– Обещал, а сам не пришел?

Нели надула розовые губки, моргнув при этом длинными, изогнутыми ресницами, что привело Каина еще в большее возбуждение.

– Было уже поздно, солнышко. Не обижайся. Ты же знаешь, мне кроме тебя никто не нужен. Секунда дела и я у тебя.

– Через час у меня дела в штабе, так что вы сами себя задерживаете, и если что-то хотите, то советую поторопиться.

С этими словами она поднялась на колени и так выгнула спину, что рубашка окончательно сползла на талию, оголив Нелины прелести.

– Открывай двери. Я лечу.

***

Через сорок минут, они вместе вышли из Нелиной квартиры.

– Каин, это смешно. Хочешь – иди пешком, а я поеду лифтом.

– Хорошо, хорошо. Все-таки я мужчина.

Спустились они, прогнозируемо, без приключений. У подъезда Нели формально прикоснулась к его щеке губами.

– Я наберу, как освобожусь.

Сев на первый, стоящий рядом с ней велосипед, она покатила вдоль улицы и

не прошло и минуты, как Нели исчезла за поворотом. Проводив любимую взглядом, Каин надел очки и набрал Леона. Тот откликнулся сразу, будто ждал звонка.

– Я на крыше у соседей. С пацанами мяч собрались покидать. Поднимайся к нам Каин.

– Что-то у меня не бегательное настроение.

– Полежишь у бассейна, пока мы поиграем. Давай. Кстати меня тут пообещали кое с кем познакомить. Это по нашему делу.

– Уже раззвонил.

– Честью клянусь, нет. Но мужик реально нужный.

– Ладно, поднимаюсь. А что Вик?

– Я его не видел. Говорят он полчаса, как пошел к себе. Его у нас так приняли, что теперь, думаю, до вечера будет отсыпаться.

Крыши высоток, как и сами высотки, практически ничем не отличались одна от другой. Пройдя несколько площадок, Каин без труда нашел Леона. Он и еще трое местных парней бегали друг за другом, пытаясь забрать мяч у товарища и закинуть его в кольцо. Поздоровавшись со всеми, Каин направился к ближайшему бассейну, захватив по дороге из самобранки слабоалкогольный коктейль с блестящими внутри кубиками льда. Плавать он не собирался и, сев в шезлонг, принялся просто наблюдать за местной публикой. Мерный плеск воды, голоса и теплый ветерок вперемешку с алкоголем сделали свое дело.

Прикосновение мокрой руки вывело его из сладкой дремы.

– Соня, окунаться будешь? Как на такой жаре можно спать?

– Как по такой жаре можно бегать, что лошадь?

Парировал Каин, открывая глаза. Леон стоял в шаге от него, вытирая полотенцем мокрое, сухощавое тело.

– Но нырнуть не помешает.

Вода освежила и сняла тяжесть дневного сна. Когда он вышел из бассейна, его товарищ был уже одет.

– Вытирайся, и пойдем знакомиться.

– И кто он такой?

– Зовут Том. Из бывших работяг. Ненавидит всех кто за стеной, притом умный и много знает. Главное застать его в сознательном состоянии.

– ???

– Местные говорили, что пьет бочками, но нам это может и на руку.

– Где живет – выяснил?

– На сороковом.

Каин быстро оделся, и друзья направились к выходу из крыши.

***

Леон для приличия постучал в приоткрытую дверь, и, не дождавшись ответа, зашел вовнутрь. Каин последовал следом. Квартира оказалась одной большой комнатой, беспорядочно заставленной какими-то столами, диванами, креслами, стульями и прочей похожей ерундой. Вещи, остатки еды, бутылки и банки (пустые и не очень), экраны и их внутренности, запчасти от каких-то механизмов – все это хаотично было разбросано по полу и мебели. Среди всего этого беспорядка Каин не сразу заметил хозяина этого хлама, затылок которого недвижимо возвышалась над спинкой стоящего посредине комнаты дивана. Лео обошел диван и, нависнув над хозяином, слегка толкнул его в плечо.

– Опоздали. Похоже он дрова.

Обратился он к стоящему у двери Каину.

– Есть два варианта: прийти завтра или вывести его из коматоза. Что выберем?

– Знаешь, тиранить того, от кого ждешь помощи вроде как неправильно, но с другой стороны, может он вообще никогда не трезвеет. Судя по всему, его берлогу даже уборщики стороной обходят, так что лучше давай будить.

Лео уже взялся за стоящий на столе графин с прозрачной жидкостью, но не успел даже понюхать, чего там налито, как Каин остановил его.

– Постой, давай вызовем доктора, а сами подождем. Так вроде мы и не причем, и он на какое-то время будет гарантировано в зоне досягаемости.

– Хорошо. Куда пойдем вверх, вниз?

– Пойдем в «Непокорные». Оттуда будет видно, когда тот приедет и уедет.

Оставив дверь чуть приоткрытой, они сделали экстренный вызов и направились в кофе.

***

– Ты видел у него тачку?

Каин и Лео вышли из «Непокорных» и направились к высотке, от которой только что отъехал тучный мужчина, лечивший тунеядцев их района.

– Та, да! В ней, наверно, жить можно. Как думаешь, зачем ему такая?

– Кто знает. Наш удел велосипеды, так что, кто поймет этих работяг?

– Выберемся – разберемся.

Уверено заявил Лео, заходя в подъезд.

Дверь квартиры Тома на этот раз оказалась заперта. Лео постучал, но ответа не последовало. Друзья были в замешательстве.

– Отступать некуда. По всей вероятности он бывает только в двух состояниях – или пьяный или запирается, так что давай стучи дальше.

В конце концов, сделал философский вывод Каин. Лео принялся тарабанить в дверь с большей настойчивостью, пока, наконец, замок не щелкнул и она немного не приоткрылась.

– Чего надо?

В небольшую щель друзья увидели помятое, заросшее черной с проседью щетиной лицо.

– Здравствуйте. Извините за беспокойство. Мы друзья Бориса.

– ????

– Это Ваш сосед снизу. У нас к Вам небольшое дельце. Мы можем зайти?

Лицо по ту сторону двери наморщило лоб, углубив на нем и без того глубокие морщины и сдвинуло на нос тонкую золотую оправу очков.

– Как звать?

– Лое, Леон.

– Не тебя, тебя.

Лицо кивнуло в сторону Каина.

– Каин.

– Фамилия есть?

– Да. Брюс. Каин Брюс.

– А папу вашего, не Горн зовут, случаем?

– Да. Горн Брюс мой отец.

Дверь закрылась и за ней воцарилась тишина. Лео уже было махнул рукой, собираясь уходить, когда она скрипнула и на этот раз открылась полностью.

Хозяин помятого лица, стоящий на пороге, оказался невысоким, с выдающимся из майки среднего размера животом, мужчиной, лет пятидесяти. Еще раз внимательно осмотрев друзей он отошел от двери.

– Ну, проходите.

Так второй раз за день они оказались в квартире Тома.

– Так! Хватит уже жужжать. Скройся в норку.

Сказал Том, и тихонько пхнув ногой робота-уборщика, уселся на диван, заняв ту же позу, в которой друзья нашли его в первый раз.

– Проходите, господа. Располагайтесь, где место найдете. Сдвиньте эти коробки на пол и присаживайтесь. Кресло, конечно не шик, но для моей скромной персоны, думаю это простительно.

Воспользовавшись приглашением, Лео уселся на предложенное место. Каин же прошел к окну, и, опершись на стекло, оказался лицом к хозяину квартиры. Так он чувствовал себя свободнее, а то, что красноречие им с Лео сейчас понадобится, он не сомневался.

– Итак, молодые люди, я вас внимательно слушаю.

– Уважаемый Том, мы к Вам за помощью.

От волнения Лео начал потирать ладоши.

– Борис говорил, что Вы пришли к нам из работяг. А нас с товарищем очень интересует жизнь за мегаполисом.

– Ну, насколько я понимаю, вам еще не поздно приобрести профессию. Там вам все расскажут из первых рук, так сказать.

– Так-то оно так, но нас интересует несколько другое. Мы хотели бы найти иной путь, чтобы выбраться из мегаполиса.

Последние слова Лое произносил уже почти шепотом и потупив голову.

– Очень интересно…

Том, казалось, не обращал никакого внимания на Лео, а смотрел только на потупившего голову Каина. Воцарилось молчание. Друзьям вроде бы нечего было добавлять к сказанному. Теперь слово было за Томом, но он не торопился и наступившая тишина, его ничуть не смущала.

– Так значит вы, Каин Брюс, хотите вместе с друзьями покинуть мегаполис?

Каин поднял голову и уверенно ей махнул.

– Да.

– И в каком так сказать качестве?

– Мы хотим примкнуть к вольным тунеядцам за пределами мегаполиса.

Взгляд Тома не смутил Каина, а после того как он смог сформулировать цель визита, то вообще почувствовал себя свободно и уверенно.

– Вы сможете нам помочь?

– Прямой вопрос требует прямого ответа. Я дам его вам, но, увы, не сегодня. Есть тонкости, о которых вы, молодые люди, даже не подозреваете, так что мне надо подумать. Приходите завтра, в это же время.

– Спасибо.

– Пока не за что.

– Спасибо, что хотя бы выслушали.

Каин подошел к Тому и протянул ему руку.

– Каин Брюс, я постараюсь тебе помочь.

Том встал с дивана и ответил на рукопожатие. На удивление Каина у того была твердая рука. Сжимая руку, он смотрел ему прямо в глаза, пытаясь, кажется, через них заглянуть в душу юноши.

***

– Как думаешь, срастётся?

– Не будем загадывать, но знаешь, что порадовало меня больше всего?

– Что? Внезапная трезвость старикана?

Усмехнулся Лео, радуясь собственному остроумию.

– Нет. Когда я сказал о вольных, Том не удивился. Знаешь, что это значит? Значит, они действительно есть. Мы на верном пути, а не срастется с этим, поищем другого Тома. Теперь я не отступлю.

– Я тоже.

Они спустились вниз и отправились опять в «Непокорные». Внутри их встретил полумрак и стойкий смог от сигарет. За столиком у окна, завешенного баннером, изображавшим полуголую девицу с непонятным инструментом и за такой же непонятной работой, сидел Вик. Его спутница почти ничем не отличалась от той, что на рисунке, разве что вместо инструмента у нее в руках был стакан с коктейлем. Увидев входивших друзей, Виктор коротко присвистнул и поднял руку. Каин махнул ему в ответ и, протиснувшись сквозь посетителей, оказался у столика. Усевшись на свободный стул, он пододвинул еще один для Лео. Тот появился уже через мгновения, неся охапку банок с полу-алкоголем.

– Отоспался?

Усмехнувшись, спросил Каин, открывая коньячно-вишневый микс.

– У нас любовь, так что мальчики пока, гуляйте.

Кокетливо и нагло заявил близнец плаката.

– Салли, детка, не перегибай. Пойди, сходи, потрещи с подружками у нас тут мальчиковые секреты.

Девица надула и без того пухлые губки, но возражать не стала, а встала из-за стола и хмыкнув, скрылась в дыму сигарет.

– Лео тут откопал одного дедугана, он может нам помочь.

– Что за сам?

– Вроде бывший работяга. Закладывает страшно, но, по всей видимости, кое-что соображает.

– Главное, чтобы не настучал.

– В нашем деле риск есть всегда. Будем надеяться на лучшее. Он, впрочем, еще не дал согласие. Сказал прийти завтра, ты как?

– Что за вопрос? Каин, если бы вы сказали раньше, я бы и сегодня пошел.

– А что у твоей Салли подруги-близнеца нет?

Вмешался в разговор Лео. Развалившись на стуле, он мелкими глотками попивал ядовитый микс, мечтательно вглядываясь в кишащий телами полумрак.

– Думаю, организуем.

– Вы тут организовывайтесь, а я пошел. Итак, до завтра.

Допив из банки, Каин встал и пожав друзьям руки вышел из «Непокоренных».

На улице уже был полумрак. Мелкие капли дождя испарялись, даже не долетая до раскаленного за день бетона. Одев очки, он набрал Нели. Та медленно ехала по улицам мегаполиса.

– Привет, радость моя. Ты далеко?

– Квартала два от дома. Минут десять и буду.

– Что-то вы сегодня засиделись.

– Ну так, то одно, то другое. День пролетел незаметно. А как ты?

– Все нормально. На соседской крыше у бассейна проспал.

– Значит выспался?

Глаза Нели лукаво блеснули, а кончики губ изобразили подобие улыбки.

– Всегда готов.

Каин улыбнулся.

– Я подожду тебя у подъезда.

Прервав звонок, он перешел улицу и по дороге к дому набрал отца.

– Па, я сегодня у Нели.

– Хорошо сынок. Передавай ей привет.

Закурив, юноша присел на лавочку в ожидании подруги.

Глава 3.

Было уже далеко за полдень, когда вся троица собралась у квартиры Тома.

Лео постучал и, на удивление, дверь почти сразу открылась. Хозяин хотя и был

по-прежнему небрит, но майка и брюки были чистыми и свежепомятыми.

– Проходите молодые люди.

Пригласил Том друзей.

– С вчера вас как-то стало больше?

– Это Виктор, наш друг. Он в теме.

Произнес Лео, освободив от каких-то бумаг стул и усевшись на него. Том промолчал, и по выражению на его лице Каин понял, что тот близок к тому, чтобы отправить их куда подальше.

– Уважаемый Том, мой друг имел в виду, что мы изначально задумывали все это

втроем, но обстоятельства не позволили Виктору присутствовать при вчерашнем разговоре.

– Дело ваше, – смягчился хозяин, – я надеюсь, вы понимаете, чем чреват для вас побег из мегаполиса?

– Изолятором тут точно не отделаешься.

Усмехнулся Вик.

– Кроме изоляторов внутри мегаполисов, есть отдельно построенные. Что там происходит доподлинно мне не известно, но думаю ничего хорошего. Знаю одно, оттуда возврата нет. Если вас поймают, а вероятность этого процентов девяносто, вам дорога туда. Так что, молодые люди, я призываю вас еще раз подумать, готовы ли вы заплатить такую высокую цену?

– Вы пригласили нас, что бы отговаривать, или все-таки знаете, как нам помочь?

– Я, Каин, смогу помочь вам покинуть мегаполис. Пожалуйста, присаживайтесь.

Каин и Вик сразу-же откликнулись на предложение Тома и разместились в креслах, стоящих возле дивана. Садясь на свое любимое место Том, произнес.

– Лео, сынок, сходи, будь другом, к самобранке, принеси мне кофе.

И повернувшись к друзьям добавил.

– Трудно сосредоточиться. Доктор вчера вовремя появился.

Лео хотел было возразить, но передумал и, вставая, уточнил.

– Может еще кому чего?

– Давай всем по кофе. Да Каин?

Каин пожал плечами.

– Так вот, – продолжил Том, после того как все расположились,– покинуть мегаполис, думаю, может получиться, но вы должны понимать, что это лишь часть дела. Остаться за пределами мегаполиса незамеченными – задача куда сложнее. Все, без исключения, на этой планете имеют чип. Вы об этом знаете. Но вряд ли вам известно, что это не только способ связи, выкладывания своих фото и нанесения рисунков на теле. Его функции куда шире. Любое взаимодействие с автоматами возможно лишь при его наличии. Если с ним возникнут проблемы, вы не сможете брать еду из самобранки, пользоваться лифтом, водой в квартире, да и вообще практически всем, что окружает вас.

– И как это относится к нашему делу?

Было видно, что Вика начинает раздражать этот умник.

– Терпение, молодой человек. Каждый чип имеет свой уникальный код. Он определяет не только вашу принадлежность к тунеядцам или к работникам, но и хранит индивидуальную информацию о вас. Лео только что воспользовался самобранкой, потому что он проживает в мегаполисе тунеядцев, которому она принадлежит. Если бы случилось так, что здесь оказался тунеядец из другого мегаполиса или рабочий не приписанный к мегаполису, самобранка не выдала бы ему еду, и кроме того послала бы сигнал тревоги со всеми его данными.

– То есть, попав за границу, мы не сможем пользоваться самобранками?

Слова Тома произвели на Каина угнетающее действие. Что же касается его товарищей, то Лео, опустив голову, пытался что-то рассмотреть в, оставшемся на дне стакана, кофе, Вик же сидел прямо с нахмуренными бровями, возможно пытаясь осознать услышанное.

– Самобранками, домами, транспортом – в общем, всем, что создал человек для своего блага. Кроме того как только обнаружится ваш побег, чипы включат маячки, по которым будет легко определить ваше местоположение.

– Понятно.

Каин встал с кресла.

– Том, спасибо, что уделили нам время. Вик, Леон пойдем, напьемся.

– Так что, совсем нет выхода?

Лео, наконец, оторвал взгляд от чашки и посмотрел на Тома полными грусти глазами. Глядя на него в другой ситуации Каин бы искренне повеселился, но сейчас ему тоже было не до смеха. Их мечта, их цель, их тайна, объединяющая друзей последние полгода, все рухнуло за одну минуту.

– Ну почему? Чипы прошивают люди, а что один человек прошил, то другой всегда перепрошить может.

Том улыбнулся и отпил со своего стакана.

– И Вы сможете это сделать?

Каин вдруг физически почувствовал, как надежда вновь рождается в его душе.

– Могу попробовать. Но риски, все равно, велики, поэтому я хочу, чтобы вы еще раз все обдумали.

Он поднес свое запястье к запястью Каина.

– Мой код. Жду вашего решения до вечера.

Последняя фраза означала, в том числе, и конец встречи, так что друзья не стали пренебрегать гостеприимством хозяина.

– Ну что, ко мне?

Спросил Вик, как только дверь за ними закрылась. Каин пожал плечами, и они спустились на пятнадцатый этаж, где тот жил.

В комнате Вика был, на удивление, вычурный порядок. Убранная в стену постель, аккуратно стоящие вокруг небольшого столика два кресла, ни грязной пепельницы, ни недопитых стаканов. Кроме того все пространство на стенах, кроме зеркальной двери шкафа и большого экрана было украшено плакатами популярных певцов и каких – то полуголых девиц.

– Проходите, кто что будет?

– Виски с колой.

– Мне тоже.

Сказал Леон и упал в одно из кресел. Каин же оставшись стоять, принялся с интересом рассматривать плакаты. Почувствовав прикосновение к плечу, он взял уже открытую бутылку и сделал глоток.

– Ты у меня впервые, Каин?

– У тебя круче, чем у Нели. Порядок, а плакаты. Думаю, вы бы нашли с ней общий язык.

– Не люблю когда вещи разбросаны, где попало. Присаживайся.

– Это открывает тебя с новой стороны. Спасибо. Постою. Так лучше думается. Не бойся, я пью аккуратно.

Улыбнулся Каин, заметя на своей бутылке взгляд хозяина.

– Так что делаем?

В привычно-развязанной манере риторически произнес Лео.

– Если то, что говорит этот мужик правда, то нас точно примут. Не сразу, так потом. Смысл? Мы даже не знаем куда бежать?

– А если пронесет? Слышал, он может нас сделать кем угодно. Прошьемся работягами, и вперед. Нам только надо продержаться пока доберемся до вольных. Те точно знают, что и как.

– Каин, родной. В том и вопрос где они, вольные?

– Вчера Том сказал нам, что они есть. Скажи, Лео.

– Ну, положим, он такого не говорил, но, правду сказать, и не возражал. Лично я не собираюсь менять решение. Бежим – так бежим. Получится – хорошо, нет – будет что вспомнить. Здесь все равно ловить нечего.

– Молодец. Слова не мальчика, но мужа.

Каин улыбнулся и приподнял бутылку.

– Ладно. Я то же заднюю включать не буду. Звони деду, говори, что мы согласны.

Надев очки, Каин набрал код Тома.

– А, Брюс. Что скажешь?

– Мы готовы.

– Хорошо. Только толпу ко мне водить не надо. Приходи завтра сам.

– Во сколько.

– Где-то так, как сегодня. Ну все, давай, пока.

Изображение пропало. Каин снял очки и увидел вопросительные взгляды друзей.

– Все нормально. Договорился.

– Когда и где?

– Если Вик не против, здесь. К Тому я пойду сам, он так решил.

– Каин, брат. У нас друг перед другом тайн нет!?

– Лео, перестань. Я тут не причем. Дед тоже рискует, вот и перестраховывается.

– Доверие. Это самое главное, что у нас есть. Так что Каин ты там решай за нас, а мы тебя здесь подождем.

С этими словами Вик обнял за плечи стоящих рядом друзей. Возможно, это был для него какой-то сакральный знак, но Каин чувствовал себя не сильно удобно вблизи двоих пахнущих потом мужиков, даже если они и считались друзьями. Освободив себя от руки Виктора, так чтобы его не обидеть, Каин заторопился.

– Меня там Нели ждет. Мы договаривались. В общем, до завтра.

На самом деле Нели еще днем прислала сообщение, что заночует в высотке за несколько кварталов от дома. Очередное сборище «Т Я» с наркотиками, выпивкой, а может, и мужчинами должно было затянуться до полуночи, и до комендантского часа она уж точно не успевала домой. Такие «заплывы» зазнобы, безусловно, задевали его самолюбие и, несмотря на клятвы верности, червь сомнения все равно точил его мозг. Логично объяснить он этого не мог даже самому себе. Пройдет месяц или около и они с пацанами рванут из мегаполиса. При любом раскладе это будет означать конец их отношениям, так что в переживаниях за поведение Нели для него не было никакого смысла.

Зайдя домой, Каин с порога крикнул что-то вроде «Я дома», и пошел к себе в комнату. Повалившись на не застланную с утра кровать, он включил экран, и принялся листать фильмотеку, в поисках чего-нибудь свеженького. Один из плюсов того, что его отец был когда-то политиком, был доступ к видеофайлам, недоступным для остальных жителей мегаполиса. Фильмы для тунеядцев были все, без исключения, с нарисованными персонажами и делились на два типа. Она встречала его, но они жили в разных высотках. В течении последующего часа, попадая в разные «смешные» ситуации, типа он упал, а ее облили соком, они шли к тому единственному свиданию, где на фоне полной луны или яркого безоблачного неба герои держались за руки и смотрели с крыши вдаль. Вторым типом фильмов – было кино для мальчиков. Там, сознательный и справедливый борец за порядок, тунеядец, стыдит, а иногда и бьет банды хулиганов и под конец, идет учиться, и становится работягой-законником. Фильмы же, которые мог смотреть Каин, были совершенно другого содержания. Они рассказывали не только о вымышленной, но и о настоящей жизни. Природа Земли с ее бескрайними лесами, высокими сурово-холодными горами или полными жизни океанами – вся эта завораживающая красота манила его и одновременно будоражила воображение. Герои настоящие или вымышленные, но сыгранные настоящими актерами, оказывались в непростых, не делящихся на белое и черное ситуациях. Их поступки были неоднозначны и заставляли с разных сторон взглянуть на, казалось бы, ординарные вещи. Поэтому неудивительно, что впечатление от фильмов служило, пожалуй, главной причиной, по которой Каин не мыслил себе жизнь в мегаполисе. В последнее время ему нравились фильмы о космосе. Знаний, чтобы в полной мере понять услышанное ему не хватало, но виды иных миров производили неизгладимое впечатление. Сейчас он выбрал фильм об экспедиции на Европу, один из спутников Юпитера. В отличие от своих друзей, Каин знал, что такое Юпитер, почерпнув эти знания из тех же фильмов, а потому его выбор был почти осознанным.

С первыми кадрами, где трудновообразимый аппарата двигался сквозь унизанную яркими звездами пустоту, дверь приоткрылась, и в нее проскользнула Мая. Сейчас, в розовой, тонкой майке и таких же штанах, сестра мало походила на активистку «Т Я ». Забравшись на кровать, она примостилась рядом с Каином, облокотившись на высокую спинку.

– Ты опять про непонятно что смотришь?

– А ты почему не спишь?

Каин игнорировал ее фразу, так как споры с Майей на эту тему его не увлекали. Она была тунеядка до мозга костей, и не понимала фильма, если в нем не было показушной любовной интриги.

– Каин, скажи, а у тебя была, когда не-будь, девушка намного младше?

– И на сколько, намного?

Каин прищурил глаза, хотя пока не знал радоваться таким вопросам сестры или огорчаться.

– Ну, года на четыре.

Каин поставил фильм на паузу, и повернул лицо в сторону сестры.

– И кто этот несчастный счастливец?

– Ты его не знаешь. Какая разница. Я боюсь, что я ему не интересна. Ведь он такой взрослый.

– Майя, солнышко, ты ему интересна только в одном аспекте. Поверь мне на слово. А вот как он интересен тебе?

– Ну не знаю. С ним классно. Не то, что с этими малолетками.

– И как долго с ним будет классно?

– Не знаю. Какая разница?

– Мая, близость это не только физический контакт. Это единение душ. Он – это часть тебя, ты – частичка его. Безусловное доверие, и это не только про то, где он был вечером. Только при этих условиях ты получишь удовлетворение от своих чувств. Все остальное – это лишь механические движения и, извини за грубость, мозоли на внутренней части бедер.

– Это слишком сложно. Я же не собираюсь за него замуж. Он клевый, популярный, подруги завидуют.

– Если тебе этого достаточно…

– Можно подумать у вас с Нели навсегда?

– Для чувств главное, какие они сейчас, а не то, сколько они продлятся. Мы меняемся, меняется и наше отношение к окружающим, но если ты уже собралась вести взрослую жизнь с кем-нибудь, то хотя бы на данный момент он должен быть для тебя тем единственным, кстати, и ты для него то же. Иначе это, прости, попахивает распутством.

Он опять повернулся к экрану и снял фильм с паузы. Слова Каина, видимо, расстроили сестру. Скрестив руки на груди, она несколько минут сидела молча, глядя из-под нахмуренных бровей в сторону экрана.

– Как ты можешь смотреть эту ерунду?

Заявила она вскоре, и больше не сказав ни слова, вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой двери.

Глава 4.

– Послушай, Кайн, у меня из мегаполиса нет выхода на центральный сервер, да если бы и был это крайне сложно и опасно.

Сидя в кресле, Каин с задумчивым выражением лица подкурил очередную сигарету, пока трезвый хозяин ходил вдоль огромного, на всю комнату окна, пытаясь при этом не споткнуться о горы всякого барахла.

– Ты думаешь, меня за хорошее поведение сюда отправили доживать? Но взлом базы работников это смертная казнь, как пить дать. Кстати ты бы меньше дымил.

– Это с чего?

– С чего? А папаша твой курит?

– Нет.

– То-то же. Там куда вы с дружками рветесь это признак плохого тона. Курильщик сразу привлечет лишнее внимание.

– Хорошо. Учтем.

– Так вот, я и говорю. Если вы мне добудете код кого-нибудь из работников, я смогу перекодировать одного из вас, а остальных просто выключу.

– А вдруг нам придется разойтись или что случится. Те, у кого не будет кода тогда что, умрут с голоду?

– Отсутствие кода с одной стороны лишит вас всех благ цивилизации, но с другой вас будет труднее поймать. Нет сигнала, нет человека.

– Хорошо. Мы посоветуемся.

– Сразу надо учесть, что мегаполис вы должны покинуть с тем, чей код вы принесете. С момента перекодировки для автоматики вы он, а он вы, так что отдельно через кордон пробраться не получится.

– Это будет проблематично. Работяг в городе раз-два и обчелся.

– Каин, мальчик, я говорил, что это непросто. Подумай еще раз, вы справитесь?

– Том, скажите, – Каин потушил сигарету и, скрестив руки, положил локти на колени,– а вольные существуют?

Хозяин перестал ходить и внимательно посмотрел на юношу.

– Да, такие группы есть, хотя они очень малочисленные и их трудно найти, но, боюсь ты не понимаешь самого значения «вольные». Эти люди – не бездельники, вырвавшиеся из мегаполисов и получившие в дополнение к благам цивилизации еще и полную свободу.

– А тогда кто?

– Каин. Я и так много сказал и многим рискую. Считай, что этого разговора не было.

Хотите валить – делайте то, что вам говорят, нет – забудьте ко мне дорогу.

– Том, простите, если я вас чем то обидел.

Каин встал с кресла и на его лице вместе с замешательством читался испуг.

– Ничего. В общем, задачу ты понял. Как решите ее – милости просим.

Покинув Тома, Каин направился к Вику. Спускаясь между этажами, он никак не мог найти объяснения такому нелогичному поведению бывшего работяги. С одной стороны тот взялся помогать им, хотя даже общих знакомых у них не было. Однозначно, если их поймают, Тома вычислят без труда и наказание за такие вещи будет для него куда серьезней, чем квартира в мегаполисе. Тот не мог этого не понимать, но, тем не менее, это его нисколько не пугало. С другой – простой вопрос о вольных заставил этого алкоголика паниковать. Да и то, что он сказал, пока не опомнился, шло в разрез с представлениями Каина. С каждой ступенькой он все больше осознавал, что его знания о жизни за пределами мегаполиса ничтожны и с осознанием этого, сомнения все больше прокрадывались в его душу. Задумчивый, он полез в карман и достал помятую пачку сигарет. Подкурив, Каин сделал первую затяжку, но как бы опомнившись, выбросил сигарету и ускорил шаг. У квартиры Вика, решение окончательно было принято.

Дверь открыла мать Виктора и, даже не ответив на приветствие Каина, пошла в зал. Оставшись в коридоре один, он, немного помявшись, направился к двери, ведущей в комнату друга. Каин уже протянул руку к ручке, как дверь резко отворилась и на пороге появилась черноволосая девица. Столкнувшись с ней, Каин так и не понял – была она уже частично одета или еще не полностью раздета.

Вылетевшее из нее «Ой» тоже не прибавило ясности в этом вопросе. Прошмыгнув мимо, девица направилась видимо в туалет, а Каин зашел в комнату. Вик валялся в одних штанах на не застланной кровати. Лео сидел в кресле, держа на коленях еще одну представительницу противоположного пола. По выражению их лиц и крепкому запаху дыма и алкоголя было понятно, что друзья с вчера еще не расходились.

– А я думаю, чего вы на вызовы не отвечаете?

– Каин, брат. Девчонки знакомьтесь, мой лучший друг.

Прогнав девицу с колена, Лео встал, чуть шатаясь, и театрально протянул руку. Каин пожал ее, но радости у него на лице не было.

– Ладно, пацаны. Завтра с утра на нашей крыше. Вик давай.

Он махнул рукой в сторону мало реагирующего на внешние раздражители Виктора и, столкнувшись опять с уже возвращающейся обратно девушкой, вышел из комнаты.

Состояние товарищей несколько нарушили его планы и надежды на вечер, но зато помогли принять важное решение. Если все получится, за пределами мегаполиса он расстанется с ними. У своего подъезда, Каин опять полез за сигаретой, но, достав пачку, покрутил ее в руках и выбросил в урну. «Пора взрослеть, если хочешь увидеть что-то больше, чем об писаный подъезд и «убитых» друганов». Зайдя в лифт, он нажал кнопку Нелиного этажа.

Дверь открыла Мари.

– Добрый вечер, дорогой.

Мари приблизила свои губы к щеке Каина.

– Хорошо, что зашел.

– Здравствуйте, Нели дома?

– Да, явилась.

Театрально вздохнула Мари.

– Повлияй на нее, Каин. Эти гулянки до добра не доведут. Мы, конечно, в вашем возрасте тоже чудили, но то что сейчас… Это просто сумасшествие.

– Постараюсь, но вы же ее знаете…

Мари еще раз вздохнула, а Каин тем временем уже входил в комнату Нели.

Девушка сидела за столом, спиной к двери, и увлеченно водила пальцем по светящемуся экрану. Подойдя вплотную, Каин вытянул один наушник из уха девушки. Та, вздрогнув, оглянулась, но увидев любимого, улыбнулась и протянула к нему руки. Присев, он нежно обнял и поцеловал ее.

Освободившись, Нели опять повернулась к экрану.

– Как прошел вчерашний шабаш?

– Нормально. Все как обычно. Распутство, алкоголь и т.д.

– Малыш, зачем тебе это?

– Зачем?

Нели оторвалась от экрана, и повернувшись в пол-оборота посмотрела на, полулежащего на кровати, Каина.

– Ты думаешь слоняться бесцельно по крышам лучше? «Т Я» придает хоть какой-то смысл моей жизни. Если я добьюсь положения в мегаполисе, то есть вариант, что меня выдвинут дальше. Наш куратор, между прочим, хоть и тунеядка, но регулярно ездит на слеты в другие мегаполисы. Чем я хуже?

– Да. Но организация запрещает семью, да и эти гулянки…

Промямлил Каин, первое пришедшие на ум.

– У всего есть своя цена. Кроме того,– улыбнулась она, и голос ее стал нежнее,– запрещены дети, а любовники даже очень разрешены. Хочешь, я тебе из других мегаполисов буду привозить сувениры?

Нели опять повернулась к экрану. «Она ведь тоже стремится к свободе. И путь ее куда безопасней, хотя и дольше».

– Чем занимаешься?

– Общаюсь. Мне дали доступ к трем новым мегаполисам из соседнего сектора. Ищу новых подруг.

– Откуда знаешь, что соседнего?

Улыбнулся Каин.

– По крайней мере, судя по погоде, где-то наши широты.

Ответ Нели в очередной раз поразил Каина. В принципе доступ к географии, как и к другим наукам, был свободен, но из его товарищей вряд ли бы нашлись те, кто понял сказанную Нелей фразу.

– Ты останешься? Пожалуйста, я очень соскучилась.

Каин уже хотел пошутить насчет вчерашнего, но искренность и непосредственность произнесенной фразы остановила его. Кроме желания, Нели вызывала уважение, и обижать ее он не хотел.

– Конечно. Принести тебе что-нибудь, поесть?

– Угу. Овощей, сыра и … Как ты на счёт полусладкого красного? Только чуть-чуть.

– Сейчас организуем.

***

Утро было ясным, но ночная прохлада еще царила в воздухе. Сделав десяток кругов по периметру крыши, Каин перешел на шаг и направился в сторону турников. После пары упражнений, он снял майку и вытер ей росу с перекладины.

– Утро доброе.

Услышав знакомый голос, он оглянулся. По пустынной крыше в его направлении шли Лео и Вик.

– Доброе.

Ответил Каин, запрыгивая на турник. Сев на мокрую лавочку рядом со снарядами, Лео подкурил сигарету. Вик же хлопнув друга по плечу, направился в сторону бассейна.

– Каин, ты прости за вчерашнее. Что-то мы увлеклись,– сказал Лео после того как тот закончил подтягиваться.

– Да ладно, все в порядке. Пойдем к Вику, окунемся.

На крыше все еще было пустынно, когда наплававшись, они расположились за одним из столов вблизи самобранки.

– Том может перепрошить хоть одного, хоть всех – как мы решим.

Начал разговор Каин.

– А в чем разница?

– Лео, разница в том, что только тот, кто прошит, будет иметь доступ к самобранкам транспорту, гостевым домам и еще не знаю к чему. Нет чипа – нет доступа. Это с одной стороны. С другой – без сигнала с чипа выследить человека практически невозможно.

– Думаю, – после небольшой паузы сказал Вик,– рисковать не будем и прошьемся все. Мало ли что может случиться, вдруг кто-то где-то потеряется и что тогда?

– Я согласен.

Каин и сам бы настаивал именно на таком решении, а потому слова Вика его порадовали.

– Мне все едино, – пожал плечами Леон,– в общем, я как вы.

– Отлично, теперь второй вопрос. Главный… Нам надо выбрать «донора». Сложность в том, что с него не только надо снять «мерку», но и покинуть мегаполис надо с ним, иначе сработает защита.

– А за мегаполисом тоже придется с ним ходить?

– Дальше главное одновременно с ним ничем не пользоваться, но вероятность этого сами понимаете. Кроме того неизвестно как происходит взаимодействие между секторами, так что если мы по-быстрому покинем наш, то, возможно, вычислить нас будет куда сложнее.

– Ну? Есть кто на примете?

Вик был явно не в восторге от услышанного.

– Пока нет.

– Надо определить из кого выбирать, – заметил Лео, попивая газировку,– законники, техперсонал, врачи да учителя – вот, пожалуй, и все.

– Думаю первых двух можно смело исключить. Техперсонал приезжает все время разный. Поди, угадай, как они дежурят. Ну а законники – тут надо быть полными идиотами.

– Тогда надо выбрать между врачами и учителями.

Успокоившись, вступил в разговор Вик.

– Слушай, Каин. Помнишь того доктора, что Тома реанимировал?

– У него еще машина – пол высотки вместить можно.

– Точно. Пол не пол, а мы трое точно поместимся. Он даже не заметит. Кроме того он наш район лечит, так что его всегда можно вызвать.

– Я за. Вик?

– Кандидат вполне реальный. Давай попробуем.

Глава 5.

Кроме того, что доктор приезжал по вызовам, раз в неделю, в одно и то же время, он принимал всех желающих в специальном медицинском кабинете. Посетителей всегда было достаточно. Тунеядцы могли гордиться массой хронических заболеваний. Отечность, сыпь, отдышка были верными спутниками восьмидесяти процентов жителей мегаполиса старше тридцати пяти лет. Те же, кто не достиг этого почтенного возраста, или ломали себе руки-ноги, страдая гиперподвижностью, или и дня не мыслили без алкоголя и наркотиков. Аллергии доктор лечил таблетками, переломы вправлял и накладывал гипс, наркоманам выдавал дозы и советовал схемы приема – в общем, для всех категорий тунеядцев, он был незаменим и уважаем. Для самого же эскулапа все посетители были на одно лицо, а потому приход на прием любого из друзей, вряд ли оставил бы след в его памяти. После того, как выбор был сделан, Каин отправился к Тому и рассказал об их решении. Он был горд тем, что им удалось так быстро найти столь выгодный вариант, но его юношеское самолюбие было несколько омрачено. Тому было, по-видимому, абсолютно все равно удачен их выбор или нет. Он молча выслушал Каина и назначил следующую встречу. Каин пришел, и Том вручил ему два прибора. Один был очень маленький, полупрозрачный, и с одной стороны покрытый защитной пленкой. Второй – представлял собой черную, тонкую чуть меньше ладони коробку.

***

– Маленький надо приклеить как можно ближе к левой ладони, там, где чип, и находиться рядом с доктором на расстоянии пары метров хотя бы минут пятнадцать.

Снимать его не надо, на воздухе он растворится минут за двадцать. Вик, прекращай дымить.

Каин поморщился и махнул перед собой рукой.

– Сам давно пыхтел?

– Мужики, хватит ругаться. Думайте лучше как все это провернуть.

Был поздний вечер. Почти все стены и часть крыши были собраны, климат-контроли отключены и ласковый ночной ветерок трепал листву низкорослого деревца, вблизи с которым сидели друзья. Все вокруг тонуло в полумраке дежурного освещения, и лишь место, где сидели друзья, было ярко освещено.

– Надо кому-то прийти на прием и случайно дотронуться до рукава халата. Вторая коробка спокойно поместится в карман.

– Да, но чтобы он долго продержал тебя у себя нужен серьезный повод. Он на умирающего больше пяти минут никогда не тратит.

– Тут Вик прав, – заметил Леон, попивая слабоалкогольный коктейль, со вкусом, судя по названию, экзотических фруктов.

– А если через окно? Кабинет на первом этаже.

– Рискованно. Может не хватить мощности.

– Придумал,– с каким-то юношеским запалом воскликнул Каин, – нам надо лишь быть с ним рядом. Значит, мы встретим его не в кабинете, а раньше. Допустим, с кем-то что-то произойдет на улице, как только тот выйдет из машины. Пока он оказывает первую помощь – цепляем маячок. Не торопясь несем пострадавшего, потом пока гипс, туда-сюда и дело в шляпе.

– Все хорошо, только как потом с гипсом линять?

– Можно устроить перелом кому другому.

Заметил Лео.

– Нет. Рисковать не будем. К тому же ломать необязательно. Можно притвориться. Или просто сознание потерять. Типа передоз. Нам главное время выиграть.

– Идея неплоха, – заметил Вик, доставая сигарету,– Каин точно не будешь?

Уточнил он, протягивая руку с пачкой в его сторону.

– Нет. Разонравилось.

У ближайшего входа загорелся свет. Друзья дружно повернули головы. Это была Нели. Махнув рукой, она направилась в их сторону.

– Думаю, на сегодня разговор закончен. Созвонимся…

Сказал Леон. Встав из-за стола, он хлопнул Каина по плечу. Виктор последовал за ним. Нели изящно уступила им дорогу, показав вслед удаляющимся спинам характерный жест с участием среднего пальца.

– Решила проверить, чем занимается по ночам любовь всей моей жизни.

Фраза прозвучала весело и как бы даже шуточно. Глядя на приближающуюся девушку, Каин продолжал сидеть в той же, позе, полуразвалившись в пластиковом кресле, с застывшей улыбкой на лице. Трудно было представить, что сейчас душа его просто разрывалась от противоречивых чувств, а слова Нели о «любви всей жизни» лишь прибавили смятения и неуверенности. Покинуть мегаполис они с Лео решили еще, будучи детьми. Затем, полгода назад, в их компании появился Вик и разговоры и мечты начали приобретать вид плана, но даже тогда Каин не задумывался о том, что же будет, если он осуществится. Он жил своей обычной жизнью, в которой была семья, друзья, а затем и Нели. Жизнь эта шла отдельно, а их план побега отдельно. Но в последние дни все поменялось. План их мог стать реальностью и Каин всерьез начал задумываться над тем, что он потеряет, покинув мегаполис. Отец, мать, сестра и Нели – эти люди действительно были очень дороги ему. Думая о семье он успокаивал себя тем, что его отъезд несильно изменит их жизнь. Что же касается Нели – здесь он не был уверен, и чем чаще девушка признавалась ему в своих чувствах, тем больше мучали его угрызения совести.

Подойдя, она поцеловала его и присела рядом.

– Какой чудесный вечер. Пойдем, поплаваем.

– Пойдем.

Каин встал и протянул Нели руку. Та подала свою, с готовностью вставая с кресла, занятого ею буквально секунду назад. Он взял ее с нежность, на которую только был способен и поцеловал кончики пальцев. Нели освободила руку и, прошептав «Я первая», побежала к бассейну. У самого края она остановилась и сбросила с себя халат. Лампы ярко осветили обнаженное девичье тело и темнеющую гладь воды.

Секунду постояв, она обернулась к неспешно идущему Каину, откинув, упавшие на высокую грудь, волосы.

– Ну, где ты, милый?

От этих слов сердце Каина закололо с еще большей силой. « Ради чего я собираюсь ее бросить? Мечта? Но не она ли сейчас стоит передо мной, соблазняя и маня? Оставить все и прожить с Нели счастливо всю оставшуюся жизнь. Чем я лучше остальных. Да и такой, как она, больше нет во всем мире».

Не дождавшись, Нели медленно вошла в бассейн.

– Заставляете себя ждать, молодой человек.

Заявила она подошедшему и остановившемуся у края Каину. Сняв одежду, он прыгнул в черную, теплую воду.

***

Горячий, пропитанный запахом битума, легкий ветерок поднял тротуарную пыль, вперемешку с мелкими клочками бумаги, и, закружив ее в круговороте, разбился об вышедшего с автомобиля доктора. « Как они живут в этих каменных джунглях, ну и духота». Сам по себе доктор был крупным мужчиной и, хотя регулярные тренировки и диеты держали его тело в допустимых рамках, жару он переносил плохо. Авто он остановил у самого входа в кабинет, так что от прохлады салона автомобиля до кондиционера кабинета его отделяли шагов десять. Несмотря на невыносимую жару, толпа страждущих, уже поджидала его на улице. Завидя его машину, тунеядцы заранее расступилась, давая доктору возможность без помех добраться до своего рабочего места. Но, не успел он сделать и пары шагов, как какой-то долговязый тунеядец бесцеремонно схватил его за запястье.

– Доктор, несчастье, я прошу Вас, быстрее.

Не отпуская его руку, он попытался потащить его куда-то в подворотню. Но не отчаянье на лице долговязого ни его настойчивость, не могли отвлечь доктора от выбранной цели. Комфорт кабинета был ему куда дороже, чем мольбы о помощи какого-то тунеядца.

– Что произошло, молодой человек?

Невозмутимо и спокойно поинтересовался он, аккуратно освободив свою руку и продолжив идти в сторону кабинета.

– Мой друг, Брюс, он потерял сознание.

Доктор поморщился, и, качнув с досады головой, все же пошел вслед за долговязым. В подворотне, в окружении нескольких молодых людей, на грязном бетоне лежал молодой человек. Только подойдя к нему, доктор понял, что портфель с инструментами и аптечкой для первой помощи остался в авто. Второй раз за последние несколько минут качнув головой, доктор опустился над лежащим.

– Расступитесь, дайте больше воздуха. Что случилось?

Обратился он к долговязому.

– Кто знает, мы просто стояли…

– А до этого что делали? Пили, курили, бегали?

– Тут недалеко мяч гоняли…

– Сумасшедшие, по такой жаре.

Прошипел он, нащупывая пульс.

– Дайте воды, кто-нибудь.

Тем временем, лежащий, начал приходить в себя.

– Хорошо. Эй, ты, – показал доктор на затащившего его сюда тунеядца, – помоги ему дойти до моего кабинета.

***

– Так вы окончательно решили перешиться все?

– Красивый вид.

Заметил Каин, стоя у окна и глядя на угасающий город.

– В окнах во всю стену, оказывается, что-то есть. Специально заказывали?

– Поселили, куда попало, но я не жалуюсь, мне нравиться.

Оторвавшись от монитора, Том откинулся на спинку кресла. На длинном столе, за которым он работал, царил присущий для бывшего работяги беспорядок.

– В принципе я готов. Дело за вами.

– Прием у доктора днем. Сколько Вам надо времени, что бы нас всех закодировать?

– Максимум пару часов. Каин ты должен понимать, что после процедуры, никто из вас уже не сможет ничем пользоваться в мегаполисе. Даже лифт и тот будет недоступен.

– Значит, кодируемся рано утром, и ждем доктора у Вас, если Вы не против. Он в кабинет – мы в машину и пока-пока.

– Я не возражаю, только предупредишь за сутки, и да… Сильно не затягивайте. Коды периодически обновляются.

****

– Папа. Если ты смотришь это сообщение, значит, я все-таки решился покинуть мегаполис.

Каин в очередной раз нажал на паузу. Уже несколько часов подряд он пытался записать прощание, адресованное родным, но сделать это оказалось далеко не просто. Он покидал их, и покидал навсегда. Его решение было добровольно и осознано, но при этом сердце просто разрывалось от горя.

– Понимая, что , возможно, мы никогда больше не увидимся, я хочу попросить прощения, за те волнения, которые принесет вам мой отъезд. Пап, ты говорил, что проститься с мегаполисом можно лишь став работником, но этот путь, извини, не для меня. За его пределами я надеюсь найти больше свободы, а потому мы с друзьями нашли другой выход. Моя цель – общество вольных. Уверен, что, не смотря ни на что, они существуют, и я готов рискнуть, что бы разыскать их. Рискнуть… На самом деле я мало чем рискую. Максимум, что произойдет, если наш побег не удастся это то, что я поменяю этот мегаполис на другой, менее приветливый. Но клетка, какая бы она ни была, остается клеткой. Другое дело вы, моя семья. Я хочу, чтобы вы знали как дороги мне. Вы – это единственное что наполняет сомнениями мою душу. Но там, за стенами огромный, прекрасный и свободный мир, и если я не рискну, если не воспользуюсь шансом, то он так и останется для меня лишь миражом. Оставшись здесь, я без сомнения, проживу длинную скучную жизнь, терзая себя алкоголем и сомнениями, что было бы, если бы…А мечта навсегда останется лишь мечтой. Возможно для кого-то это норма, но я думаю, что мечты нужны, что бы к ним идти. Даже если шансы малы.

Пока я жив, я буду любить вас и при малейшей возможности дам о себе знать.

Еще раз простите.

Каин опять нажал на паузу. Чувства переполняли его, но слова были слишком сухи, что бы передать всю их полноту. Он понимал, как нескладно и скомкано звучало его послание, но не то, что исправлять, даже прослушать его не было ни малейшего желания. Дверь открылась и Кайн убрал изображение, поворачиваясь лицом к вошедшему. На пороге стояла Мая.

– Тайны?

– Ты стучать, когда научишься?

Слова прозвучали нежно, без всякого укора. Мая прошла вовнутрь и залезла на кровать.

– Там мама спрашивает, ты ужинать с нами не передумал?

– Нет, конечно. Уже надо идти?

– Можешь не торопиться.

– Как там твой бойфренд?

Сидя в кресле, он внимательно наблюдал за сестрой. Нет, Кайн не был сентиментален. Умом он понимал, что это их последняя встреча.

А завтра… Завтра будет жизнь. Мая вырастет, выйдет замуж, или нет; родит или нет; станет активисткой «Т Я» или найдет себе другое занятие – но все это уже будет происходить без него. Он не только не будет принимать участия в этих событиях, он даже никогда не узнает о них. Уже завтра для всех, кому он дорог и кто дорог ему он умрет.

– Да ну его. Говорю, мне надо к подруге сходить, по организации, не хочешь заходить, подожди у подъезда пять минут, а потом пойдем вместе к бассейну. Он такой: «Тебе надо, ты и иди». Бросил меня вечером в чужом районе и порулил к друзьям. Через час встречаю, он у бассейна такой радостный, девки полупьяные вокруг. Ну, нормальный человек так поступит?

– Нет. Не поступит.

– Каин, может, ты с ним поговоришь, как следует, типа сестра и все такое.

– Боюсь, сестричка, что в делах амурных кулаки бессильны.

Он замолчал, но после небольшой паузы продолжил

– Послушай солнышко, главное не торопись, не разменивайся на кого попало. Попробуй найти того, для кого ты будешь не просто очередной трофей.

– Так можно всю жизнь искать. Но ты не переживай, я не собираюсь падать перед первым кто поманит. Каин, как хорошо, что ты у меня есть, я ни с кем не могу так разговаривать как с тобой. Спасибо, я, правда, ценю твои советы.

«Завтра тебе придется найти другого советчика» грустно подумал Каин, а вслух, улыбнувшись, сказал:

– Ну, что, пойдем ужинать.

Мая спрыгнула с кровати, и они пошли в гостиную.

Семейные трапезы у Брюсов были очень редки. Каин уже давно по вечерам не бывал дома, а в последнее время стала пропадать и Мая. Сегодня и сын и дочь были дома, и Зоя просто сияла от внезапной радости. О том, что дети будут ужинать с ними, она узнала не больше часа назад, но решила не брать готовые блюда в самобранке. Они годились для перекусов, но для такого события были слишком пресными и безвкусными. Курица, запеченная с лимоном, медом и шафраном, тушеные овощи, пресная лепешка с сыром так же собственного приготовления. Все это вместе с графином белого вина и таким же графином сока встретило Каина и Маю в гостиной. Увидев вошедших детей, Горн оторвался от экрана, тут же исчезнувшего со стены, встал с кресла и, ударив в ладоши, потер их друг о друга.

– Итак, любовь моя, говоришь сегодня у нас праздник живота. Нечасто ты нас так балуешь.

– Просто вы нечасто даете повод вас баловать.

Улыбнулась Зоя.

– У меня все на столе. Можем приступать.

Сделав глоток вина, Каин положил в рот маленький кусок курицы. Медленно пережевывая нежное, пряное мясо, он старался запомнить каждую мелочь этого последнего семейного ужина. Отца, улыбающегося лишь глазами, из-под черных густых бровей. Многих подкупала его манера произносить какие-то шутки и веселые фразы, абсолютно не меняя тембр голоса. Маму, такую миниатюрную, с виду слабую и нежную. Но и он и Мая не раз убеждались в силе и принципиальности ее

характера. В отличии от других тунеядцев, она учила своих детей не только брать, но и давать, учила любить не только себя, но близких. И наконец, Маю, входившую, даже врывающуюся во взрослую жизнь, нетерпеливую как к себе, так и к окружающим, полную еще детского максимализма, не признающую, пока, никаких цветов кроме белого и черного. Все они были его семья и, кроме них, во всей вселенной никому не было до него дела.

– Как у тебя с Нели?

Вопрос вернул Каина к реальности.

– Все хорошо. Что это ты решил спросить, обычно это прерогатива мамы?

– Ну я тоже переживаю.

Горн отпил из бокала и поднял глаза на сына. Каину на мгновение показалось, что отец что-то знает. Этого быть не могло, но его взгляд как бы ждал от Каина признаний и он был почти готов вскочить из-за стола и рассказать, нет, даже прокричать о том, что это последний совместный в их жизни ужин и что он добровольно обрекает и себя и их на горе разлуки. Обрекает ради мечты, миража, фантома. И, понимая все это, он все же не может поступить иначе.

– У нас все хорошо и мы, кажется, любим друг друга.

– Сынок, ты подумай. Нели хорошая девочка, я ничего не имею против, но это ужасное ее увлечение. Все-таки семья должна быть семьей, и я и папа мечтаем о внуках….

Вступила в разговор мама, что дало Каину возможность уйти от взгляда отца.

– Мам, а ничего, что я тоже в движении.

Постепенно разговор перешел в свое привычное русло. После перепалки по поводу «Т Я», мать с дочерью приступили к обсуждению соседок и подруг. В любой другой вечер Каин уже давно бы ушел из-за стола, но сегодня эта пустая болтовня не раздражала, а наоборот успокаивала его, взвинченные до предела, нервы.

Отец потихоньку опять переключился на монитор, женская половина Брюсов, устав от перепалок мирно попивала чай с крекерами, а Каин все еще сидел за столом, ощущая, как с каждой секундой в нем тает уверенность в завтрашнем дне. Легкое покалывание в запястье вернуло его к реальности. Это была Нели. Поднявшись из-за стола, он, стараясь ни на кого не смотреть, пожелал всем спокойной ночи и вышел из гостиной.

***

Она уснула счастливая, в длинной хлопковой майке с каким-то, совсем детским рисунком, положив голову на грудь Каина. Тонкие волосинки щекотали лицо, и он нежно погладил Нели по голове, чтобы их пригладить. Возможно, этого было мало.

Наверняка, он должен был сделать в этот вечер что-то невероятное, что-то, что оставило бы в их памяти неизгладимый след. Он должен был открыть ей свои планы, и она бы проплакала всю ночь, а он мужественно и рассудительно давал бы ей советы как жить дальше. Или, возможно, он должен был как-то по-особенному рассказать ей о своей любви, подарив что-нибудь на память. По прошествии лет, она мяла бы его подарок в своих руках и роняла бы на него слезы, вспоминая последнюю в их жизни ночь. Наверно он должен был так поступить. Честно и сентиментально, но Каин ни сделал ничего подобного. Вечер и ночь прошли для нее так же, как и множество других до этого. Тихо и счастливо. Она была слишком дорога ему, чтобы причинять ей боль, теша свое эго.

Он долго думал, что сказать ей на прощанье. Сначала он длинно и пространно рассказывал о мотивах своего поступка… Затем говорил о любви, заверяя, что никогда не забудет… Сбиваясь, заверял, что во всем виноват лишь он, и что по-другому поступить не может… Но, как он ни старался, получалось жалко и неискренне, и, наконец, Каин понял, что словами он вряд ли сможет ей что-нибудь объяснить. Стерев все сообщения, он оставил лишь для Нели одно слово – «Прости». Она получит его, как и отец, уже тогда, когда все будет кончено. Том об этом позаботится…

Новый день входил в свои права и было уже пора уходить, но Каин все лежал, пытаясь как можно на дольше оттянуть момент расставания. Почувствовав на запястье вызов, он, чтобы не потревожить Нели, потянулся свободной рукой к тумбочке, где лежали очки. Это был Лео. Его старинный рыжеволосый друг явно нервничал.

– Ну, ты где? Я уже внизу.

– Торопишься?

– Каин, давай без твоих этих приколов. Мы валим или нет?

– Не переживай, все по плану.

– Ну, так нам уже полчаса как надо быть у Тома.

– Скоро буду.

Он снял очки и очень аккуратно высунул руки из-под спящей Нели. Та, не открывая глаз, возмутилась, что-то проворчав, и повернулась к нему спиной. Каин, очень нежно, чтобы не потревожить любимую, поцеловал ее в волосы и встал с кровати.

Через несколько минут он уже был внизу.

– Зайдем в вещевой.

Махнул Каин, после приветствия, в сторону склада. Тот находился на первом этаже высотки, где жили Вик и Том.

– Нашел время модничать.

Проворчал Лео.

– Тебя там любым встретят.

– Я не из дома, а в грязном ходить как-то не приучен. Не волнуйся, без нас не начнут.

Оставив Лео у входа, он зашел в большое, занимающее почти треть площади высотки, помещение. Склад снабжал вещами жителей всего квартала и был условно поделен на две половины: женскую и мужскую. Он вмещал в себя огромное количество всего, что можно было на себя надеть. По обе стороны неширокого прохода, за стеклянными витринами возвышались стопы брюк, маек, шорт, белья всевозможных размеров, фасонов и расцветок. Не мудрствуя особо, Каин, взяв майку, трусы и носки, уже через несколько минут был опять на улице.

На этаже Тома их уже ждал, нервно курящий, Вик. Молча пожав руки, друзья направились к квартире. Каин даже не успел нажать на звонок, как дверь открылась и Том, отступив в сторону, без слов впустил их вовнутрь. Только после того, как дверь была плотно закрыта и заперта, он произнес:

– Приветствую вас, молодые люди. Итак, вы здесь, значит приступим. Прошу, присаживайтесь вот здесь.

Он указал на свой любимый диван. После того, как друзья его заняли, Том уселся на крутящееся кресло, стоявшее у стола, и продолжил:

– Друзья мои, я в последний раз вынужден убедится в серьезности ваших намерений. Я хочу уточнить, полностью ли вы осознаете все возможные последствия вашего поступка. Дайте я закончу.

Том поднял руку, заметя, как Вик попытался что-то ему возразить.

– Давайте обойдемся сегодня без юношеской бравады. Дело серьезное. После того, как я закончу официально вы, трое перестанете существовать. Не будет больше ни Каина, ни Лео, ни Виктора. Будет лишь Петр Новак. Причем, не в одном, а сразу в четырех экземплярах.

– Что еще за Новак?

Лео оглянулся на сидящих рядом друзей.

– Не тупи, брат. Это имя доктора.

Хлопнул его по плечу Вик и, глядя Тому в глаза, заявил.

– Мы здесь, значит, наши намерения серьезны.

– Хорошо. Я продолжу. Кое-какие данные хранились на чипе, так что вы можете ими пользоваться. Например, там был код от авто, что поможет вам в него попасть.

Еще у вас будет карта сектора и кое-какая информация о жизни за пределами мегаполиса. Советую изучить ее в первую очередь. Коды доступа к его ящикам, я вам не дам. Во-первых, это против моих принципов, во-вторых они вам все равно не помогут. Если вас поймают, вы точно не потяните на мужчину тридцати пяти лет, доктора, отца двух детей. Запомните, главное, вам нельзя пользоваться одновременно ни с ним, ни друг с другом чем бы то ни было. Если один пользуется самобранкой, другой не должен регистрироваться в гостевом доме или брать авто.

– И как мы так сможем?

– Не знаю. Думаю по ночам он, как примерный семьянин, спит. Это ваше время. Данные с разных секторов не анализируются, разве что по необходимости. Поэтому вам так важно как можно быстрее покинуть этот сектор. Надеюсь, тогда, вам удастся затеряться и долго оставаться незамеченными. И еще, для каждого из вас я сделал что-то типа браслета. Он глушит сигнал с вашего чипа, носите его постоянно, снимайте поодиночке и лишь для того чтобы воспользоваться чем-нибудь. Вот и все. Пожалуй, начнем.

Том хлопнул ладошами по коленкам.

– Кто первый?

– Том, извините, можно у Вас душ принять. Дома как-то не успел.

– Да, Каин, безусловно. Найдешь там чистое полотенце?

Каин встал и направился в сторону туалета, а тем временем Лео занял место на табурете возле хозяина, и положил ладонь левой руки на стол.