© Николай Сташков, 2017
ISBN 978-5-4485-0622-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Пролог
Николай Набат, писатель детективных романов, в вечернее время возвращается домой. Его путь пролегает через небольшой сквер, заросший зелёными, кудрявыми кустами. В центральной части сквера шумит фонтан. Миллионы брызг освещаются лучами солнца, клонящегося к закату. Над фонтаном висит причудливая радуга. Она постоянно изменяет очертания и размеры.
На заасфальтированной аллее, между раскидистыми ветвями кустов, на складном стуле сидит молодой человек лет двадцати, или двадцати пяти. Перед ним на картонной коробке лежат книги. Их разные обложки и формат невольно притягивают взгляд. Николай подошёл к нему:
– Чем порадуешь, приятель? – Спросил он.
– Есть новая книга. Фантастика. – Ответил продавец, и подал её.
Небольшая книга страниц около двухсот. Она в твёрдом красочном переплёте. На фоне разноцветных геометрических фигур, выделяются фамилия автора (М. Зеленин), и название книги (Цивилизация мух).
– Мне фамилия автора неизвестна. – Сказал Николай, вертя в руках книгу.
– Это первая книга нового автора. – Ответил Продавец.
– Николай заглянул в выходные данные.
– Тираж пятьдесят экземпляров. На свои деньги издавал. – Проговорил Николай.
– Нынче все новые авторы издаются за свои деньги. – Вздохнул продавец: – Что сделаешь, время такое пришло.
Николай поздним вечером решил засесть за книгу, и прочитать её. Пусть не всю, только ту её часть, которую сможет осилить до того момента, как сон сморит его. Содержание книги не впечатлило Николая.
Фантазия автора ему показалась болезненной. На развале человеческой цивилизации она поселила разумных мух. Николай прочитал страниц пятьдесят. Он не обнаружил в прочитанном тексте ни причин гибели человечества, ни логики появления разумных мух. С пренебрежением он отбросил книжку в дальний угол, чтобы никогда к ней не возвращаться.
Однако, несмотря на пренебрежительное отношение Николая к недочитанной книге, она захватила его, и заставила задуматься. Мысли о грядущей судьбе человечества поглотили Николая. Всю ночь он меряет спальню шагами. В глубоком раздумье ходит из угла в угол. Он вспоминает друзей студенческих лет, и вечеринки, которые они организовывали, чтобы обсудить произошедшие события, и высказать свою точку зрения.
Четверо друзей часто собирались и спорили до хрипоты. Зачастую предметом жаркого спора служила теория Данилы Рубцова. Он утверждал, что человечество, развивая науку и технологию, роет себе могилу. Основывал свою теорию Данила на том, что производится такое количество оружия, которое способно уничтожить не только жизнь на планете, но и её саму.
Ярым противником теории Данилы был Фёдор Игнатов. Он утверждал, что человечество взрослеет. Оно со временем придёт к пониманию ненужности войны, и прекратит производить оружие. Спорящие стороны всегда оставались при своём мнении. После окончания университета судьба их раскидала. Теперь Николай не имеет о них известий.
На следующий вечер усталость свалила Николая ранее обычного времени отхода ко сну. Едва голова коснулась подушки, его в свои объятия захватил Морфей. Он оказался сидящим на большом валуне, который торчит посреди океана. Вокруг простирается водная гладь. Она почти неподвижная, словно зеркало, в котором отражаются яркий солнечный диск, и мириады маленьких, блестящих точек.
Неожиданно, водная поверхность перед глазами Николая всколыхнулась. Из глубины океана вынырнула русалка. Она взмахнула хвостом, и ударила им по воде. Вверх поднялись миллионы брызг. Русалка повернулась к Николаю лицом и улыбнулась. Он увидел в ней свою бывшую одноклассницу Лену. В далёкие школьные годы он был безответно влюблён в неё. Её губы беззвучно шевелятся. Она улыбается, и что-то пытается сказать.
Внезапно тишина взрывается громким трезвоном. Бесконечная водная гладь пропадает. Исчезает и девочка Лена в образе русалки. В окно втекают лучи ущербной луны. Полную темень ночи они превращают в полумрак, когда в комнате можно ходить, не натыкаясь на шкаф, стол и расставленные стулья.
На тумбочке гремит телефон, словно пулемёт строчит по атакующему противнику. Чья-то нетерпеливость прервала встречу с подругой детства. Той, при виде которой, в те давние времена, так сладостно щемило сердце. Николай взял трубку телефона, и был оглушён раскатами громового голоса: – Привет, старик. Я уже не надеялся, что ты в этом веке сумеешь проснуться. Я еду к тебе. Всё, что есть в печи, всё на стол мечи.
– Володя. А ты на часы не догадался посмотреть?
– К чёрту часы. Я только с самолёта. Я везу тебе такую сенсацию, от которой ты не устоишь на ногах.
Он ещё что-то говорил, но Николай отключил телефон, и положил его на тумбочку. Владимир Смышляев и в зрелые годы остался верен себе. В школьные годы учителя его характеризовали хулиганом и бездельником, ни на что не пригодным тупицей. Он никогда не брал учебников в руки, при этом умудрялся каким-то чудом получать тройки, и переходить из одного класса, в другой.
Он был не тупицей, а человеком умным, сообразительным и находчивым. Во время учёбы в шестом классе, на перемене Володя бежал по коридору и налетел на десятиклассника, который на голову выше ростом и килограммов на двадцать тяжелее. Тот со злостью бросил в лицо Володи:
– Дурак.
Володя остановился, приложил правую руку к груди, поклонился, и громким голосом произнёс:
– Очень приятно. А меня зовут Владимир.
В коридоре раздался взрыв хохота. Смеялись все, кто находился поблизости, и слышал слова Смышляева. Десятиклассник покраснел от злости, и нанёс удар кулаком в то место, где только что находилась голова Володи. Но её там уже не было. Учителя школы не смогли разглядеть в троечнике выдающуюся личность. Сегодня Владимир Смышляев знаменитый археолог и палеонтолог.
Воспоминания о нём прервала трель дверного звонка. Николай открыл её, и попал в медвежьи лапы. Они сдавили с такой силой, что трудно стало вздохнуть. Лёгкие отказываются принимать, необходимую для жизни, порцию воздуха.
– Отпусти, медведь. Ты мне кости переломаешь. – Прохрипел Николай.
– Я совсем легонько, по-дружески прижал тебя. – Пророкотал мощный бас.
– Медведь, он и есть медведь. Он не умеет рассчитывать свои силы. – Прохрипел Николай.
– Ну, прости старик, если сделал больно. – Пророкотал мощный бас, ударив Николая по ушным перепонкам.
– Смышлёныш. Я когда-нибудь застрелю тебя, приняв за косолапого. – Николай критически оглядел фигуру старого друга: – Только застрелить тебя пушка потребуется. Пуля из винтовки для тебя, что дробина.
Смышляев расхохотался:
– Ты меня прогоняешь, Николаша?
– Ладно, чего там. Садись за стол, выпьем по рюмочке. Расскажешь подробнее о своей сенсации. Подозреваю, что откопал доселе неизвестный науке каменный наконечник к стреле, которую использовал древний человек.
– Если бы так. – Володя открыл свой портфель, с великой осторожностью достал маленькую и тоненькую чёрную пластинку, размером со спичечный коробок: – Как ты думаешь, что это такое?
Николай повертел пластинку в руках:
– Не знаю. Не могу даже предположить.
– А как ты думаешь, происхождение этой пластинки искусственное, или же вполне естественное? – Допытывается Смышляев, сдерживая мощь своего голоса.
– Я думаю, что она создана искусственно, руками человека. Природа не умеет изготавливать подобные геометрические фигуры. – Уверенно заявил Николай.
– Согласен. А как ты думаешь, сколько лет может быть этой вещичке? – Володя продолжает задавать вопросы.
– Предполагаю, что её возраст от одного года, и до тысячи лет. – Сказал Николай.
– Почему ты так решил? – Прозвучал бас Смышляева.
– Раньше тысячи лет назад была примитивная технология. Она не давала человеку возможности изготавливать такие изделия. Я прав? – Николай вопросом подтвердил свою мысль, посчитав её достоверной.
– Я тоже думал так же. Однако, возраст этой пластинки составляет полтора миллиарда лет.
– Прости меня Смышлёныш, я не учёный, но уверен, что такого быть не может. Ты ошибаешься. – Удивлённо произнёс Николай, не поверив старому другу.
– Я могу ошибаться, а наука нет. Многократные проверки возраста данной находки подтверждают одну цифру: один миллиард, двести пятьдесят миллионов, пятьсот шестьдесят тысяч лет. Каково? – Восторженно пророкотал мощный бас Смышляева.
– Что, она имеет космическое происхождение? – Скептически произнёс Николай.
– Дорогой мой. Мы с тобой ещё в школьные годы определились по космической тематике. Если технология когда-нибудь достигнет возможности полётов со скоростью света, встреча инопланетных разумов и тогда останется проблематичной. Их разделяют гигантские расстояния в тысячи и более световых лет. – Монолог Смышляева определил отношение друзей к встрече пришельцев из космоса.
– Слушай, Смышлёныш, ты приехал, чтобы загнать меня в психиатрическую клинику? Мои мозги плавятся от твоей сенсации. Скажи откровенно, не сам ли ты изготовил эту вещичку? Как же, сенсация. С нею и всемирная слава. – Подозрительно промолвил Николай, и рассмеялся.
– Дурак же ты, Николаша. – Возмутился Володя: – Зачем мне было с другого конца планеты лететь к тебе?
– Ты летел ко мне? – Усомнился Николай: – Раскопки на краю земли, а здесь цивилизация. Здесь учёный мир. Не для них ли твоя сенсация?
– Ты, Николаша, и впрямь тупой. – С неодобрением к обвинению Николая, произнёс Смышляев: – Там, на краю земли, тоже есть журналисты. Дал бы я интервью этим борзописцам, и дело в шляпе. Они разнесут сенсацию по миру. К ней подключатся идиоты, вроде уфологов, и масса мошенников другого рода. На этом фоне мировая известность обеспечена. Скажи, Николаша, зачем мне это нужно? У меня и слава, и известность уже есть.
– Смышлёныш, прости меня. Сморозил я глупость. Изредка, со мною такое случается, ты это знаешь. Вот что, друг. Оставь находку мне. У меня есть друзья в среде учёных физиков. Они поколдуют над этой загадочной вещичкой. – Примирительным тоном сказал Николай.
– Бери. Перекладываю на тебя бремя ответственности. Я должен незамедлительно лететь обратно. Раскопки идут непрерывно, и днём, и ночью. Я нужен там. Как бы чего не упустить. – С облегчением сказал Смышляев, и засобирался в дорогу.
Ураган умчался прочь, оставив после себя сверхзагадочный предмет, и сумятицу в мозгах.
Когда рассвело, и наступило время рабочего дня, Николай позвонил своему старому другу, академику Виталию Ложкину:
– Ложка, привет. Я еду к тебе. Встречай меня, и не вздумай говорить, что занят. Что дел у тебя выше головы. – Сказал он.
– Я рад слышать твой неунывающий голос, Николаша. Я действительно очень занят. Я просто тону в делах, как дырявая лодчонка в океане. Но для тебя я найду пару минут. Приезжай. – Прозвучал в мобильнике голос академика.
Ложкин встретил Николая на улице, у входа в здание, где располагается НИИ со сложным и длинным названием. Он маленький, худенький, с ёжиком толстых и непокорных, как проволока, волос, и в очках с большими диоптриями. Типичный ботаник. В школе его так и называли. Старые друзья обнялись.
Николай похлопал академика по спине:
– Не стареешь, добрый молодец. Всё такой же юноша, каким был в школе. – Сказал он бодрым голосом.
– Некогда слушать вздор. Я рад тебя видеть, но в данное время у меня действительно нет времени. У меня сейчас запарка. Говори, зачем приехал, или встретимся через два дня. – Зачастил Ложкин.
– Не спеши, Ложка. Никуда не денется твоя запарка, она у тебя всегда. Ты когда-нибудь пробовал, не только работать, но и жить? Ты же не робот. – Уверенно изложил Николай свою точку зрения.
– Утихни, Николаша. Ты приехал учить меня жить? Поздно, друг мой. – С долей нетерпения произнёс академик: – Или говори, зачем приехал, или я ухожу.
– Ты металлург, Ложка. Разберёшься с этой вещичкой? – Николай вынул из кармана чёрную блестящую пластинку, которую оставил Смышляев.
– Я не металлург. Сколько раз тебе это нужно повторять, дурья твоя башка? – С ожесточением отреагировал Ложкин: – Я изучаю и создаю не только металлы, но и широчайший ассортимент самых различных материалов. Многие из них в природе не существуют.
Он взял пластинку в руку. Сначала равнодушно взглянул на неё. Затем начал с интересом крутить её в руках. Ложкин понюхал пластинку, полизал её языком, поскрёб по ней ногтем:
– Замечательно, замечательно. Интересная штучка. Я побежал, результат сообщу.
Он развернулся, не прощаясь, бегом ринулся в свою лабораторию, словно там назначено свидание, и истекают последние минуты. Николаю ничего не оставалось, как возвратиться в свою конуру.
Прошло два дня. После напряжённого трудового дня, Николай полулежал в кресле с полузакрытыми глазами. О чём-то очень тихо верещал телевизор. На его экране картины сменяли одна другую.
Как гром среди ясного неба прозвучала трель звонка. За дверью стоял нахохлившийся, как воробей в дождливую погоду, Виталий Ложкин. Не сказав ни слова, он прошмыгнул в комнату, и устроился в глубине кресла. За стёклами очков, с большими диоптриями, его огромные глаза не мигают. У него такой вид, будто он впервые в жизни видит своего старого друга, и старается определить его достоинства и недостатки.
– Ну, Ложка? Ты что, с луны свалился? Пялишься на меня, как будто впервые в жизни увидел. – Смеётся Николай.
– Ты когда прилетел с созвездия Альфа Центавра, друг мой Николаша? – Слегка растягивая слова, с упрёком произнёс академик Ложкин.
– Шутить изволишь? – Возмутился Николай.
– Какие могут быть шутки? То, что ты мне подсунул, не земного происхождения. Можешь мне поверить на слово. – Мрачно проговорил Ложкин: – Я профессионал, специалист по материалам и современным методам их получения.
– Ты полагаешь, что эта пластинка прилетела из космоса? Как же она могла так хорошо сохраниться? – Спросил Николай. В его голосе явно звучат ноты предубеждения.
– Не могу ничего предполагать. Только я знаю, что в наше время на Земле нет, и не может быть ничего подобного. – Великий учёный, академик как в воду опущенный, говорит безотрадным тихим голосом.
– Эта вещичка найдена археологом Смышляевым. Она находилась в земных недрах на большой глубине. Она не могла попасть туда из космоса. Нет, друг мой Ложка. Эта пластинка земного происхождения. Ты сумел определить, из какого материала она изготовлена? – Настаивает Николай.
– В этой пластинке нет материи. – Угрюмо проворчал Ложкин.
– Как же так? – Изумился Николай.
– А вот так. – Пробормотал академик: – Нет в ней материи, и всё тут. Это поток информации, застывший информационный поток.
– Ложка. – Расхохотался Николай: – У тебя с головой всё в порядке?
Виталий Ложкин застыл в кресле. Он сидит прямо, в самой его глубине. Ноги академика не достигают пола. Его фигура выражает мировую скорбь, которую мог бы сваять скульптор Роден.
– Нет. У меня с головой не всё в порядке. – Растерянно промолвил Ложкин, не слушая возражений Николая: – Эта маленькая вещичка разрушила мои представления об окружающем мире. Я себя ощущаю дикарём. Все известные мне материалы, оказывается, не что иное, как каменные наконечники к стрелам. Спасибо тебе, друг Николаша.
– Говори это Смышлёнышу. – Вскричал оскорблено Николай Набат.
Академик Ложкин встал с кресла и пошагал к выходу. Его сгорбившаяся фигура походит на расстроенного школьника, получившего двойку по любимому предмету.
– Постой, академик. – Заорал Николай.
– Чего тебе ещё нужно, Вампир? – Обернулся Ложкин.
– Объясни тупоголовому, что значит застывший информационный поток? – Растерянно спросил Николай.
– То и значит, большее мне не известно. – Нехотя пробормотал академик, и вышел из квартиры.
Стукнула входная дверь, и печально звякнул язычок английского замка. Загадочная находка Смышляева осталась лежать на столе. Она привела Виталия Ложкина в ужасное состояние. Крупный, талантливый учёный, академик, знающий все современные материалы и методы их получения, признал себя первобытным человеком, дикарём.
Николай потыкал пальцем по кнопкам мобильника:
– Олечка Гордеева, бери ноги в руки, и бегом ко мне. – Сказал он.
– Николаша. Ты с ума сдурел. – Расхохоталась она: – Разве так даму на свидание приглашают?
Первая встреча с Олечкой Гордеевой произошла в далёкие школьные годы, когда они учились в первом классе. Перед Новым Годом, в середине декабря, в сопровождении завуча, в класс вошла маленькая девочка с большим красным бантом на голове. Учительница Марья Сергеевна спросила её:
– Как тебя зовут, милая?
– Меня зовут Олечка Гордеева. – Ответила она.
Это имя приросло к ней, как вторая кожа. С этого времени, все её одноклассники, в школьные годы, и после окончания школы, зовут её Олечкой Гордеевой.
– Я тебя не на свидание приглашаю. У меня есть одна интересная вещичка, хочу её тебе предложить. – Заявил Николай.
– Ты не забыл, Николаша, что я замужем. Мне муж дарит разные вещички. Он будет очень недоволен, увидев у меня чужой подарок. Не отрывай меня от дел по пустякам. – Промолвила она и собиралась отключить мобильник.
– Подожди, Олечка Гордеева, не бросай трубку. Я не собираюсь ничего тебе дарить. У меня находится странная, загадочная вещичка, которую откопал Смышлёныш. От неё академик Ложкин сошёл с ума. Он назвал себя первобытным человеком, дикарём. – Быстро, как скороговорку произнёс Николай.
– Любопытно. Очень любопытно. Ложкина не могут смутить даже камни далёких звёзд. Эта вещичка большая? – Заинтригованно спросила Олечка Гордеева.
– Нет. Тоненькая пластинка, размером со спичечный коробок. – Ответил Николай.
– Вот что, Николаша. Бери её, и мчись ко мне на всех парусах. – Упрямо завила Олечка Гордеева: – Не слушаю никаких возражений.
– Ну, уж нет, Олечка Гордеева. Ты отнесёшь её в свою лабораторию. А я неделю, или больше времени, буду терзаться неизвестностью. Я жду тебя. Чем быстрее приедешь, тем лучше. Что-то не сидится мне на месте. Неодолимая сила тянет меня в неизведанную даль. – Последние слова нараспев произнёс Николай.
– Ладно, Николаша, демон ты этакий. Твоя взяла. Попробуй удрать, не дождавшись меня. Откручу твою неразумную голову. – Угрожающим тоном сказала она.
Олечка Гордеева появилась так быстро, словно примчалась на метле, как ведьма:
– Я здесь, Николаша. Показывай находку Смышлёныша, из-за которой ты отвлёк меня от серьёзных дел. – Нетерпеливо промолвила Олечка Гордеева.
Николай подал ей маленькую пластинку:
– Отныне, как я предполагаю, она для тебя представляет главное, и самое серьёзное дело.
– Ты прав, Николаша. – Тихо произнесла Олечка Гордеева: – Что о ней сказал академик?
– Он сказал, что в этой пластинке нет никакой материи, что она представляет собою застывший информационный поток. – С сомнением сказал Николай.
– Николаша, признайся чистосердечно. Где ты взял эту пластинку? Кто-то опередил мои разработки лет на тысячу. Я должна знать, кто такое смог совершить? – Тихим голосом сказала Олечка Гордеева.
– Знаешь что, Олечка Гордеева? Звони Смышлёнышу, разговаривай с ним. А меня уволь от оправдываний. – Грубо проговорил Николай.
– Хорошо. Я забираю её. Попробую разобраться. На это может уйти неделя, месяц, или год. Всё. Пока.
Она исчезла так быстро, словно её в квартире и не было, а она просто приснилась. Более полугода от Олечки Гордеевой нет никаких известий. Её телефон находится вне зоны доступа, скорее всего, он просто выключен. На работе она не появляется, взяла отпуск на неопределённое время.
За себя, заведующим лабораторией, она оставила молодого гения. Он не знает, где она находится, и когда вернётся. Николай поехал к ней домой. С её мужем он встречался два, или три раза.
Тот встретил Николая без восторга, как встречают мало знакомого человека:
– Слушаю вас.
– Извините, Владислав Валерьевич. Я хотел бы поговорить с Ольгой. – Вежливым тоном сказал Николай.
– Она в дикой спешке, словно за нею черти гнались, отбыла в неизвестном мне направлении. – Сказал муж Олечки Гордеевой.
– Она не сообщила, когда изволит вернуться? – Спросил Николай.
– Нет. Этого она не сообщила, только сказала, что будет дома, как только сможет.
– Она для меня ничего не оставила? Не просила передать что-то на словах?
– Нет. Ничего не оставляла, и не просила передать.
– Ну что же. Извините за вторжение, всего вам доброго. Как вернётся, пусть мне перезвонит. – Попросил Николай.
Через шесть с половиной месяцев Олечка Гордеева позвонила, только не по телефону, а в дверной звонок. Она стоит за дверью, бледная и осунувшаяся. Она в молчании прошла в комнату, и несколько минут устраивается в кресле, пытаясь принять комфортное положение.
– Удружил ты мне, Николаша. – Наконец сказала она тихим голосом, лишённым всяких интонаций: – Всю оставшуюся жизнь буду вспоминать тебя недобрым словом.
– Что случилось? В чём я провинился перед тобой? – Изумлённо спросил Николай.
– Ты что мне подсунул? – Горько спросила Олечка Гордеева.
– Это находка Смышлёныша. – Словно ребёнку разъясняет Николай.
– Твоя пластинка поколебала моё мировоззрение. Совершенно невозможно, чтобы миллиард лет назад на Земле существовала разумная жизнь. Этого не может быть, потому что не может быть никогда. – Как молитву произносит верующий, сказала Олечка Гордеева.
– Все вопросы не ко мне. Смышлёныш нашёл эту пластинку, предъявляй претензии ему. – С раздражением произнёс Николай.
– Твоя находка оказалась мне не по зубам. Она находится за пределами моих знаний и возможностей. Она осталась для меня ещё более загадочной, чем в то время, когда ты подсунул её мне. – Печально говорит Олечка Гордеева, совершенно не слушая доводов Николая.
– Сколько раз я могу повторять, что она не моя? – Вскричал Николай.
– Забирай свою находку. Никогда не напоминай мне о ней.
Олечка Гордеева сползла с кресла, и медленно пошла к двери. Прощальным звоном щёлкнул язычок замка.