Часть 1 #Париж #Макс Легран
We all are living in a dream
But life ain’t what it seems
Oh everything’s a mess…
I wanna dream I wanna dream
Leave me to dream
Когда что-то рушится, нужно думать, что строить на освободившемся месте
The Rasmus – Living_in_a_world_without_you…
Песня играла весь день на повторе, и теперь в мыслях полный кавардак.
Я поздравила его с днём рождения в Фейсбук, всё норма, больше не о чем говорить. Enough is enough1. Когда что-то рушится, нужно думать о том, что построить на освободившемся месте, а не кайфовать на руинах. Моя жизнь – не Римский Форум!
Новиков уже целый месяц встречается с Таней, русской из другого колледжа. Дочь нефтяника, крашеная блондинка с недоразвитым вкусом, но отличными внешними данными.
– Она ugly, – сказала Мартина, когда Милана показала ей фото.
Понятно, что успокаивает, врёт из дружеской солидарности. Таня awesome. Хороший выбор. И вообще, его право и не моё дело.
Они с опозданием прибыли на Valentine’s Day Party. Милана была в коротком платье цвета fucking pink и сильно напоминала себе Элль Вудс из «Блондинки в законе».
Только без заячьих ушек и хвостика…
В розовом чувствую себя такой незащищённой. Особенно сейчас, когда самое неромантичное настроение и хочется быть total black.
С работой всё отлично, с учёбой – каникулы. И на личном нейтрально, что тоже устраивает.
Почему же так хочется что-то взорвать? Учись у Мартины, Смоленская! Стивенс рассталась с Марио, но не заморачивается. Она изначально не особо вникала в отношения. Пофигу, потому что поверху. Лучше вообще, наверное, не вникать. Иначе становится не пофигу, а потом вот такой total destroy. Ещё один медленный танец для тех, кто влюблён. Fuck2. Пришла позвездиться.
– Смотри, куда идёшь! – неожиданно резко прореагировала Милана на столкнувшегося с ней парня. Накипело, всё-таки. Но извиняться не буду. По сути, смотреть надо…
Точно услышав её мысли, он задержал на ней взгляд и неожиданно улыбнулся.
– Привет, я Макс.
Ахахах. Чётко. Иди, Макс, куда шёл. Разве не видно, я не вникаю. И чё мы стоим, как вкопанные?
Она попыталась обойти его, но Макс поймал её за руку.
– Подожди. Такой энергичный французский я не пропускаю мимо.
Милана обернулась.
– Что?
В этот момент к ним подошла девушка-фотограф. Николь, что ли?
– Можно фото?
– Да, – сказал Макс и обнял Милану, прежде чем она успела возразить. Улыбка, вспышка, готово. Party behaviour.
– Милана, нравится твой блог, – сказала фотограф.– Вы пара, да?
Николь, да. Всегда отличалась настойчивым любопытством.
– Спасибо, Николь, – улыбнулась Милана, проигнорировав вопрос.
Но рядом оказался король решительной бесцеремонности.
– Да, – с довольной улыбкой ответил Макс.
– Классно смотритесь, с праздником вас!
Николь исчезла в толпе танцующих.
– Мы не пара, – заявила Милана, серьёзно посмотрев на Макса.
– Ты блогер, да? – он сменил тему всё с той же довольной улыбкой.
– Да, – кивнула она.
Кое-что отвлекло её внимание, возмущение сменилось любопытством. В ложе неподалеку, где сидела Мартина, разгорались итальянские страсти. Милана узнала рождественского виноградного магната Мартины. С ним был известный всем наследник одного из коньячных домов. Подругу закрывал огромный букет роз. Итальянец что-то говорил.
Так, Марио, по всему видно, за продолжение отношений, на которые Мартине пофигу. И друг, по ходу, в теме… Прям Новиков и Строгов…
– Потанцуем? – предложил Макс, желая переключить внимание Миланы.
Да что ж он такой настойчивый?
– Нет, – ответила Милана, всё ещё глядя в сторону ложи.
– Хочешь, поехали отсюда?
– Нет.
– Ты в отношениях?
– Нет.
Fuck. Попалась на НЛП. Ещё один манипулятор! А, впрочем…
Она посмотрела на него с интересом. Кареглазый брюнет, высокий и симпатичный. Одет стильно. Фейс-контроль прошёл.
– Ладно, давай потанцуем.
День всех влюблённых – и я в теме. Виноват Париж и розовый цвет
Макс был сыном известного политика. Ему было девятнадцать, он учился в Сорбонне и был awesome. Он как-то сразу понравился ей. Когда к Милане начал приставать очередной неизвестно кто, Макс пришёл на помощь и они уехали с вечеринки. Мартина осталась с Марио.
В машине играла клубная музыка, вкусно пахло кожаными сидениями и его парфюмом. Они катались по ночному Парижу и общались-знакомились.
– Слышал о тебе, – сказал Макс, внимательно глядя на дорогу.
– Откуда? – она с интересом посмотрела на него.
– Кларисса тебя читает, – ответил он и, поймав её вопросительный взгляд в зеркале заднего вида, добавил с улыбкой. – Моя сестра.
– Приятно, – Милана улыбнулась. – Сколько ей?
– Четырнадцать. А тебе сколько?
– Семнадцать, – зачем-то приврала она, но потом добавила. – Скоро будет.
– Когда?
– 3 мая.
Он кивнул, затем взглянул на неё и спросил:
– Мы едем в Монако, да?
– Сейчас? – Милана удивлённо посмотрела на него.
– Нет, в мае – на «Формулу 1». После твоего дня рождения, – смеясь, сказал он.
Ничего не понимаю, но прикольно.
– Ты не сильно далеко планируешь? – уточнила она.
– Нет, – он довольно улыбался.
Bentley Continental уверенно набрал скорость. Они были в районе Елисейских.
– А куда мы едем сейчас? – спросила Милана.
– Ко мне.
Fuck.
– Макс, мне надо, – начала она.
– Ко мне, – повторил он, перебив её.
Два утра. Да, самое время заехать в гости.
– Стой, я хочу к себе, – заявила Милана.
– Ну, давай к тебе, – согласился он.
– Одна, – добавила она.
Лови условие. Если ты типичный клубняк, как я думаю, то good-bye.
Пауза. Он всё ещё улыбался, глядя на мелькающие огни встречных машин. Пожалуйста, будь сложнее, чем я ожидаю.
– Хорошо. Где живёшь?
– Здесь рядом, – неопределённо ответила она, проверяя содержимое сумочки. – Shoot!
– Кого пристрелить?
Shoot me now3! Ключи у Мартины. Свои забыла дома. Ладно, в отеле остановлюсь, их тут много.
– Меня. Здесь высади, – потребовала она. – Я дойду.
– Нет, – он улыбнулся и отрицательно покачал головой.
– Останови машину и выпусти меня, – воскликнула она, почему-то начиная паниковать.
– Успокойся, – Макс слегка сбавил скорость. – Чё психуешь? Я тебя высажу, только у твоего дома. Ночью ты одна гулять не будешь. Тем более в этом, – он выразительно посмотрел на её розовое мини-платье.
– Я забыла ключи, – тихо призналась она, ещё раз проверив и без того хорошо знакомое содержимое клатча. Пудра, телефон, помада, салфетки, тушь, какая-то бумажка, в боковом кармане деньги и карточки – кошелёк не влез. Никаких ключей.
Макс рассмеялся.
– И ты собралась на улице спать? – он всё ещё смотрел на неё.
– Нет, в отеле, – она смотрела на дорогу.
– Зачем? У меня удобней.
– Поздно уже, не хочу будить твоих родителей.
– Не разбудишь, – сказал он. – Я живу отдельно. Есть ещё возражения?
– Есть, но… Сама виновата, что попала в такую глупую ситуацию. Нет, – улыбнулась она.
У Макса тоже была квартира на Елисейских, чуть ближе к Триумфальной арке. Трехкомнатные апартаменты в стиле hi-tech.
– Уютно у тебя, – сказала Милана, пройдя в лаконично обставленную стильную гостиную.
– Гостевая по коридору направо. Что-то хочешь?
Она вопросительно посмотрела на него.
– Ну, есть или пить? – улыбнулся он.
– Переодеться, – почему-то сказала она.
Он окинул её наряд оценивающим взглядом.
– Такой одежды у меня нет. Хочешь, футболку свою дам?
Милана рассмеялась и кивнула. Хотелось избавиться от розового мини. Снять с себя ангельские крылышки и умыться.
Макс исчез в своей комнате и через пару минут вернулся в гостиную с тремя футболками: белой, серой и синей.
– Выбирай, – он подошёл к ней ближе.
– Спасибо, – она взяла белую и посмотрела на него.
Что-то необычайно притягательное было в его взгляде, чертах лица, в губах. Так, Смоленская, хватит пялиться на его губы.
Он улыбнулся и поцеловал её.
Отлично, бабочки. День всех влюблённых – и я в теме. Виноват Париж и розовый цвет. И ключи. И Мартина. Стоп, зачем искать виноватых, если так кайфово?
Макс Легран сделал 14 февраля правильным. Всё, норма
Звонил телефон. Громко, протяжно, отвратительно. Милана открыла глаза. Сероватый натяжной потолок ниже, чем в апартаментах Мартины. Приятная прохлада от чёрных шёлковых простыней.
Макса нет. Звонит Мартина.
– Да? – она взяла трубку.
– Ты с Максом Леграном, – сказала Мартина вместо приветствия.
Теоретически, сейчас его нет рядом, но, по ходу, да.
– Да, – зевнула Милана. – А ты?
– Я у Марио.
Ясно, предсказуемо, чётко.
– Легран! Обалдеть! Вы на первой странице клубного фотоотчёта, в курсе? – Мартина определённо впечатлилась.
– Уже есть фотоотчёт? – спросила Милана и посмотрела на свои часы. Полпервого. Fuck. Типа у меня уже каникулы.
– Да. Короче, возвращайся, когда хочешь, с тебя история, – заявила Мартина на прощание.
Милана зачем-то кивнула и сбросила вызов.
– Макс, – позвала она. – Ма-а-кс!
Тишина. Куда он делся? Так, я одна в чужой квартире. Чётко.
Милана встала и пошла в душ, захватив его футболку. Её платье было где-то в гостиной, но надевать его больше не было никакого желания. Душ немного прояснил мысли и пробудил не самые радостные эмоции.
Чё натворила вообще? А-ля Sex and the City, который сама так критиковала за повороты сюжета. Модный блогер живёт модной жизнью, что ли? Сама, как клубняк классический. Повелась на «Формулу» и Монако в мае?
Макс Легран. Fuck. А я его детка на одну ночь. Молодец, Смоленская. Хотя, с другой стороны, what’s done cannot be undone4. И лучше не мучиться угрызениями совести – вдруг вообще загрызёт. Скажем так: Макс Легран сделал моё 14 февраля правильным. Всё, норма.
Она прошла босиком по коридору, пытаясь понять, что делать дальше.
– Мяу, – раздалось сзади.
Милана вздрогнула от неожиданности и обернулась. Толстый рыжий кот важно вышагивал ей навстречу.
Ну, хотя бы я не одна. Есть кот-конспиратор, который только сейчас решил дать о себе знать.
Кот подошёл вплотную и, задрав морду, внимательно посмотрел ей в глаза.
– Привет, мурлыка, – сказала Милана по-русски. Так оказалось привычней: на французском и английском с котами она ещё не общалась.
Кот продолжал изучать её.
– Мяу-мяу! – зачем-то перешла на кошачий Милана.
Кот, удовлетворённый услышанным или увиденным, начал тереться о её ноги, сладко мурлыча. Странно было встретить его в этом царстве хай-тека. Кругом серый холодный металлик, чёрно-белые тона, минимализм и геометрия. И это тёплое апельсиновое чудо. Она опустилась на колени и задумчиво почесала кота за ухом.
– Мяу-мяу, где наш Макс? – вслух подумала Милана.
Кот довольно урчал, но не прояснял обстановку. В этот момент в прихожей раздался шум и входная дверь открылась. В квартиру вошёл Макс с большим пакетом Louis Vuitton.
– Привет, – Милана встала, поправила волосы и улыбнулась.
– Доброе утро, – он подошёл и поцеловал её.
Внизу раздалось выразительное мяуканье.
– Сейчас покормлю, Родригес, – Макс с улыбкой посмотрел на кота.
– Родригес? – удивлённо переспросила Милана.
– Да. Это кот моей кузины Даниэлы. Она в Испании сейчас, просила присмотреть. Держи, – он дал ей пакет и пошёл в сторону кухни.
Милана взяла пакет и пошла вслед за Максом.
Он что-то искал в хромированных шкафах.
– Одевайся, – сказал он, заметив её. – Покормлю Родригеса и поедем завтракать.
Чётко. Второй день пытки розовым. Стоп. Завтрак – это уже не детка на ночь, да? Или нет?
– Пакет куда поставить? – спросила Милана.
– Вот ты где!
Макс наконец-то нашёл упаковку «Purina» и с довольным видом наполнил и без того непустую кошачью миску. Затем посмотрел на Милану.
– Пакет тебе, – улыбнулся он. – Ты же хотела переодеться.
В пакет, что ли? Она непонимающе посмотрела на него, затем открыла пакет. Внутри было аккуратно сложено две вещи. Что-то, похожее на белую кружевную тунику и чёрные легинсы.
Чётко, хотела эту тунику. Идеально будет сочетаться с моим жакетом. Стоп, он что, выбрал мне одежду?
Макс внимательно наблюдал за её реакцией.
– Консультант читает твой блог, она подбирала. Ты же белый любишь, да?
Милана кивнула, всё ещё осмысляя такой неожиданный поворот. Странно, необычно, непредсказуемо, очень приятно. Тут до неё дошло главное: Не надо сегодня надевать fucking pink! Она взвизгнула от восторга и обняла его.
– Просто обожаю! Спасибо тебе.
– Одевайся, давай, есть хочу, – рассмеялся Макс.
Вот это – правильное начало дня. Какая разница, во сколько встать? Главное, с кем и как! Хорошо иногда забывать ключи.
Красивая, непонятная, сложная, интересная, другая…
– Почему ты так смотришь на меня? – спросила Милана, отпив кофе.
– Ты красиво ешь, – ответил он.
– Спасибо, – она улыбнулась, и, мило смущаясь, вернулась к своему пирожному.
Макс наблюдал за Миланой, пытаясь составить впечатление. Красивая, непонятная, сложная, интересная, другая.
– Ты не француженка, да?
Она снова улыбнулась, отрицательно покачала головой и ничего не сказала.
Принесли счёт. Завтрак, перешедший в обед, подходил к концу. Они сидели в его любимом кафе. Туника, купленная утром, отлично смотрелась на Милане. Зазвонил её телефон.
– Извини, – сказала она и ответила на входящий. По-английски.
– Да, да, нет, занята сейчас. Что? – Милана взглянула на него. – Да, с ним. Детка, езжай, но мне нужны ключи. Встретимся…
Она снова посмотрела на него и спросила:
– Заедем сейчас на Сен-Мишель?
Он кивнул.
День длинный – дел нет.
– Да, давай через полчаса, – сказала она и, закончив разговор, отложила iPhone.
– Ты британка, – уверенно заявил он.
– Почему ты так решил? – улыбаясь, спросила Милана.
– У тебя во французском английский акцент, – пояснил он, рассматривая её. – Ты из Лондона, да?
– Ты первый, кто заметил акцент в моём французском, – она улыбнулась.
Видимо, из Лондона.
– Я просто говорю то, что думаю, – улыбаясь, сказал он.
– И что ты думаешь сейчас?
– Что ты красивая, – ответил он, глядя ей в глаза. – И глаза у тебя просто завораживающие.
Милана довольно улыбалась.
Непонятная такая, ускользающая.
– А ты о чём думаешь? – спросил он.
– Что ты вызывающе самоуверенный. Поехали? – она встала из-за стола.
– Вызывающе? То есть наглый?
Он рассмеялся и вышел вслед за ней из кафе.
– Смотри-смотри, это Макс Легран, – послышался женский возглас.
Так, прямо по курсу – девушка с внимательным цепким взглядом, совершенно не сочетающимся с её располагающей улыбкой. – Вероника, StyleSociete.fr
Да у меня талант – притягивать журналистов и блогеров… Хотя нет, не жалуюсь. Иногда в тему получается.
Милана отошла к Bentley и с мягкой улыбкой наблюдала за происходящим. Глаза скрыты тёмными стёклами солнцезащитных очков. Смотрится чётко, реально fashion-blogger.
– Максимилиан, это ваша новая девушка?
Вероника кивнула в сторону Миланы. Она, видимо, поняла это как приглашение, подошла к нему и представилась.
– Милана Смоленская.
Он обнял её за талию. У меня научилась бесцеремонности. Вспышка. Фото на память, отлично. Мы сегодня «пара дня».
– Вероника, мы работали с вами над пресс-релизом. TojourFree, помните? – с милой улыбкой сказала Милана.
Реклама TojourFree, точно. Там я видел её до этого. Поэтому в клубе она показалась мне знакомой.
– MilanaMartinaStyle? – уточнила журналистка.
Милана кивнула. По глазам Вероники было ясно, что встреча утратила для неё аппетитную пикантность и скандальный колорит.
– Извини, не знаю, откуда они берутся, – сказал он, когда они сели в машину.
– Может, потому что ты завтракаешь в модном кафе? – с улыбкой предположила Милана.
Может. Так, что-то другое хотел спросить.
– Ты популярный, Максимилиан Легран, – Милана с интересом смотрела на него.
– Да ты тоже ничё такая, – улыбнулся он, отъехав от кафе. – Милана Смоленска?
– Смоленская, – поправила она. – Спасибо.
– Это не британская фамилия, – отметил он.
– Ты прав, – Милана кивнула, листая что-то в своём iPhone.
Нет, так дело не пойдёт.
– Чё делаешь? – спросил он.
– Гуглю твою бывшую, – ответила она с улыбкой.
– Шутишь?
– Конечно, – она рассмеялась и показала ему дисплей своего телефона. – Видишь, не в гугле.
Забавная. Но спасибо за идею. Надо будет полистать её блог. И погуглить.
Блин, странное ощущение. Нравится быть с ним
– Почему ты не сказала мне, что ты Russian oligarch? – спросил Макс, как только она снова села в Bentley, на этот раз уже с ключом от апартаментов Стивенс.
– Что? – она не сразу вникла в суть вопроса.
– Конспираторша ты, – рассмеялся он, отъехав от дома. – Fashion-blogger.
– Да, fashion-blogger, – спокойно сказала она, но настроение как-то пропало.
С Максом хотелось общаться на волне лёгкости, строить отношения в стиле «не вникаю, всё по кайфу». Тем более, мы с ним похожи. Много общего на поверхности, так зачем лезть в личное и частное?
– Куда едем? – спросил он.
– Никуда. Высади меня здесь! – потребовала она.
Не было никакого желания продолжать общение – всё пошло не так.
– Ты чё, обиделась? – Макс удивлённо посмотрел на неё.
– Нет, – соврала она, отвернувшись.
Он сделал музыку потише.
– Извини, просто погуглил.
– Зачем гуглил?
– Да потому что ты ничего не говоришь, – он перешёл в наступление.
Обвинения не помогут оправдаться, король наглости.
– Вообще это не в моей манере перечислять всех родственников при встрече, – в тон ответила она.
– Ты же знаешь, чей я сын, – спокойно сказал он.
Bentley уверенно набирал скорость по неожиданно свободной дороге.
– Я не гуглила. Ты сам сказал. Зачем-то, – Милана смотрела в своё окно на пролетавшие мимо дома и витрины магазинов.
– А ты почему не сказала?
Она ощущала его взгляд на себе.
Что ж ты такой настойчивый?
– Да потому что, не добивалась – не превозношусь. Я блогер, окей? Блогер – это то, кем я, по сути, являюсь. Остальное не важно. Наверное. Короче, останови машину, хочу проветриться.
– Хорошо, давай погуляем, – примиряющим тоном сказал Макс, не сбавляя скорость.
– Я и одна могу, – буркнула она.
Он не услышал или притворился.
Дежа-вю прошлой ночи. Только теперь ключи от апартаментов со мной. Погода отличная: солнце, тепло, зима на исходе уже. На Елисейских одно удовольствие гулять одной. Но так не хочется выходить из машины. Блин, странное ощущение. Нравится быть с ним.
Макс смотрел на неё с интересом.
– Я, по-твоему, превозношусь? – неожиданно спросил он.
– Да, – честно сказала она. – Тебе нравится внимание прессы.
– Нет, не нравится, – возразил он. – Если честно, достало уже.
Зря я так с ним, наверное. А он тоже хорош. Запуталась, посмотрю в окно.
Они ехали молча минут пять, неожиданно заиграл трек «50 Cent – Apologize».
Смоленская, это тебе намёк свыше. Хватит уже психовать.
– Макс, извини, окей? Просто не гугли, а спрашивай у меня, если что.
– Окей, – он кивнул и улыбнулся ей.
На душе стало легче, настроение выровнялось.
– А куда мы едем? – спросила Милана, заметив, что он выбрал дорогу, ведущую из города.
– Увидишь, – ответил он с самым загадочным видом. Затем, поймав её напряжённый взгляд, добавил. – Не волнуйся, тебе понравится.
– Поверю на слово.
Спасибо за то, что оказался сложнее, чем я ожидала…
– Расслабься, – Макс улыбнулся и положил свою руку поверх её. – Держи ровно.
– И что делать дальше? – спросила она.
– Да не напрягайся ты, – он придвинулся ещё ближе и поцеловал её. – Просто чувствуй.
– Чувствую, – прошептала она. – Что с тобой невозможно расслабиться.
– Дыши и жми, – рассмеялся он.
Его рука оказалась у неё на коленке.
– Давай, – улыбнулся он.
– Боюсь, – призналась она.
– По сути, первый раз, что ли? – он внимательно смотрел ей в глаза.
– Да. Только не надо смеяться.
– А что тут смешного? – удивился он. – Тебе же шестнадцать, всё норма. Пора начинать.
Она улыбнулась.
– Всё, я готова.
– Расслабься и получай удовольствие, – он снова легко поцеловал её в губы и отстранился.
Давай, Смоленская, ты сможешь.
Она нажала на газ. Bentley уверенно зарычал и поехал.
– А дальше? – испуганно воскликнула она.
– Улыбайся, держи дорогу и получай удовольствие. Я рядом!
Макс откинулся на сидение и наблюдал за ней. Она чувствовала, что ему можно довериться.
Реакция у него отличная, с чувством юмора всё в норме. Сам предложил. Если что – оплачу расходы. Наверное, за этим гуглил – проверял платежеспособность. Впрочем, пора забыть об этом. Он сейчас доверил мне своё авто.
– Ну как? – спросил он.
– Круто!
– Начинай поворачивать.
Она кивнула и успешно выполнила первый поворот.
– Чувствуй дорогу и наслаждайся.
– Я вообще читала, – медленно начала она, неотрывно смотря на дорогу перед собой, – что парни редко дают свои машины девушкам, даже если у них есть права. А ты обучаешь меня вождению…
– Просто тебе нужна машина, – пояснил Макс. – Слишком ты нервная. Из себя рвёшься.
– Что ты имеешь в виду? – она удивлённо посмотрела на него.
– На дорогу смотри, – мягко улыбнулся он.
– Ну, так всё же, – спросила она, снова глядя прямо перед собой.
Дорога была относительно свободной. Макс специально выбрал эту трассу для первого раза. Заглушил все её возражения простой фразой: «Если проблемы будут – всё решим, не волнуйся». И она не волновалась. Все эмоции странным образом преобразовались, было по кайфу.
– Я всегда думаю за рулем, – помедлив, прояснил Макс. – Если настроение дерьмовое, если мысли всякие левые мешают, просто сажусь и еду. И музыку погромче врубаю. Пока музыка причёсывает мысли, скорость успокоит нервы.
Она улыбнулась. Это же то, о чём я мечтала летом в Москве. Разгонять авто по ночному городу, растворяя проблемы в ритмах музыки, убегая от всех неприятных мыслей на скорости, ощущая свободу и счастье.
– С чего ты решил, что я из себя рвусь? – она использовала его выражение, вдумываясь в смысл.
– Психуешь много. Так, давай обгоним Пежо.
Может, ты и прав.
– Кстати, блог реально прикольный, я полистал, – сказал Макс, когда они успешно опередили седан. – Вот только один вопрос.
– Какой? – улыбнулась она.
– Зачем он тебе?
Неожиданный вопрос. Но важно, не что спрашивают, а зачем? Что он хочет услышать? В его голосе неподдельный интерес. Наверное, лучше ответить честно.
– Можешь много – делай много, – ответила Милана, повернув направо. – У меня есть, что сказать миру, и мне реально нравится эта работа. Она делает жизнь интересней, понимаешь?
– Поверю на слово, – улыбнулся он. – Так, здесь ещё один поворот.
Она послушно свернула с главной дороги.
– И ещё раз налево. Кстати, у тебя неплохо получается, – одобрил Макс через некоторое время.
– Спасибо тебе! – засияла она довольной улыбкой.
Спасибо за то, что не высадил на Елисейских. За то, что доверил свою машину. За то, что оказался сложнее, чем я ожидала. Мне так по кайфу сейчас. Но, чтобы не зазнавался, скажу тебе просто «спасибо».
Заблудиться по жизни – стоять на верном пути, но не осознавать этого
Она уверенно вела машину. Bentley держал дорогу. Макс контролировал ситуацию. Заиграл новый хит Zaz, и Милана начала подпевать. Настроение было отличным.
Зазвонил его телефон.
– Остановиться?
– Не отвлекайся, – сказал он. – Сестра.
– Клэр, я занят, чё хотела? – он ответил на звонок, не сводя глаз с дороги.
– Макс, ты где? – голос сестры звучал немного раздражённо. Так, где мне сегодня надо быть?
– Занят я. А что?
– Сегодня же день рождения бабушки! Не бросай меня одну! – в голосе сестры звучали те же командные нотки, которые он услышал у Миланы, когда та требовала, чтобы он остановил машину.
Милана посмотрела на него, аккуратно подъехала к обочине и остановилась.
– Едем дальше, – сказал он, но она отрицательно покачала головой.
– Ты со мной? – Клэр всё ещё громко возмущалась в его iPhone.
– Клэр, я не приеду. Баста!
Сестра выразила своё мнение парой масскультурных слов и сбросила вызов.
– Чё стоим? – спросил он у Миланы.
Она внимательно смотрела на него.
– Куда ты не приедешь?
– Мила, не твоё дело, – он попытался звучать максимально вежливо, но её глаза опасно прищурились.
– Значит так, ты садишься за руль, и мы едем на день рождения твоей бабушки, – твёрдо заявила она.
Чёртов голос Клариссы. Слышно всё, слышно всем, с ней не избежать проблем.
– Меня, конечно, дико впечатляет феминизм, но не командуй в моей машине, ясно? – он начинал раздражаться.
– Это не феминизм, you idiot, – она почему-то перешла на английский. – Это семья!
– И? Может, меня бесит моя семья?
– Ясно!
Милана кивнула и, прежде чем он успел остановить её, вышла из машины, выразительно хлопнув дверью. Он тоже вышел. Она быстро шла в непонятном направлении. Ветер эффектно играл с её длинными светлыми волосами. Макс догнал её и взял за руку. Сквозь чёрные стекла Ray-Ban не были видны её глаза, но и так было ясно, что она не расположена общаться.
– Отпусти.
– Пойдём в машину. Ты не знаешь дороги.
– А ничего страшного. Я не боюсь заблудиться, – Милана улыбалась как-то особенно ярко. – Заблудиться под Парижем, это не заблудиться по жизни.
– О чём ты?
Он ничего не понимал. Она пожала своими плечиками и снова попыталась освободиться.
– Пусти, – повторила она. – Иначе стукну.
Он рассмеялся, притянул её к себе и поцеловал. Милана быстро перестала сопротивляться и ответила на поцелуй, затем отстранилась.
– Поеду с тобой, только если мы заедем к твоей бабушке, – улыбаясь, сказала она.
Она издевается?
– Ты хоть сама знаешь, за что так воюешь?
– Знаю. У тебя есть живая бабушка. You better appreciate it5, – она больно ткнула его в грудь своим указательным пальцем и бодрым шагом направилась в сторону Bentley.
– Почему ты переходишь на английский?
Он сел за руль и с интересом посмотрел на Милану. Она поправляла волосы, глядя в зеркало заднего вида.
– Не знаю, – помедлив, сказала она. – Когда нервничаю, всегда так получается.
– А почему ты нервничаешь из-за бабушек?
Она пожала плечами и отвернулась.
– Погугли, – пробормотала она чуть слышно.
– Нет, лучше ты скажи.
Он разгонял машину, пытаясь разобраться с накатывающими волнами раздражения. Он был зол на сестру, позвонившую так не вовремя, на Милану с её принципиальной позицией. На себя тоже был зол, но не мог понять, почему.
Пару минут они молчали, тихо играл какой-то модный хит, но ритм не совпадал со скоростью его мыслей, поэтому Макс начал перелистывать треки и, не найдя нужного, выключил музыку. Милана нарушила тишину.
– Мой дедушка-олигарх, про которого ты читал в гугле, и мой брат Антоний – это моя семья, – она говорила медленно, словно пробовала каждое слово на вкус, прежде чем озвучить его. – Мы с Антонием не выносим друг друга более получаса. Дед всегда занят по работе, но I appreciate every moment we spend together6.
– А родители? – спросил он, преступая все грани такта. Может, жёстко, но она же не хочет, чтобы я гуглил. У правил есть неприятное свойство – их надо соблюдать, иначе в них просто нет смысла. Особенно те, которые устанавливаешь сам.
– Разбились, – ответила она, глядя на дорогу впереди. – И бабушка died before I was born7.
Милана говорила спокойно, но каждое её слово странно действовало ему на нервы. Не раздражало, а вызывало мало знакомое чувство вины и досады на самого себя.
– Извини, – сказал он через некоторое время.
– Просто с годами всё больше ценишь что-то, а этого уже нет. А ты ещё в теме, так что не тупи, – Милана улыбнулась ему.
Он не знал, что лучше сказать, поэтому стал слушать свои мысли. Они теперь звучали яснее. Он понял, почему Милана так боялась садиться за руль и почему так психовала по поводу бабушки. Не совсем было понятно, что она имела в виду, когда сказала, что не боится заблудиться под Парижем.
– Милана, – он прервал тишину. – Что значит «заблудиться по жизни»?
Она посмотрела на него, медля с ответом. Затем сказала:
– Это значит, стоять на верном пути, но не осознавать этого.
Ничего не прояснилось. Или… Так, нужна музыка. Макс включил радио.
– Что подарить твоей бабушке? – Милана сменила тему.
– Понятия не имею. Ты женщина, ты инициатор, ты решай.
Вызвалась работать компасом – будь им.
– Сколько лет ей исполняется? – начала уточнять Милана. – Что она любит? Что раньше дарили?
Я, блин, знаю? По сути, необычная она. Появился повод познакомиться ближе со своей бабушкой. It’s now or never.
Какая разница, что у них строится в Москве? Моя Милана – fashion-blogger!
– Розы удивительные, редкий сорт, gracias8, – сказала бабушка, внимательно рассматривая Милану. – Ты какая-то заморенная. Максимилиан, ты что, экономишь на ней? Ешь, давай, дорогая.
Милана улыбнулась и послушно приступила к праздничному обеду. Кларисса, смутившись, что-то зашептала ей на ухо, но Милана покачала головой и, смеясь, сказала:
– Всё отлично, я счастлива. Мне показалось, что я, наоборот, потолстела. Это лучший комплимент.
Макс с интересом наблюдал за происходящим. Ну, не заморенная она точно. Стройная, но не настолько худая, чтобы так говорить. Просто бабушка проверяет её характер на гибкость, пластичность и упругость. Мне тоже досталось, но мне привычно. А Милане по ходу всё нравится. Улыбается и слушает бабушку с интересом, вникает во всё.
Он первый раз видел, чтобы так увлечённо выбирали подарок незнакомому человеку. Макс показал ей фотографию бабушки, и Милана как-то сразу сориентировалась. Сказала, что роскошной женщине нужны роскошные подарки, и купила розы сорта Пьер де Ронсар – цветы она хотела подарить лично. Затем она настойчивыми вопросами выудила из него кое-что полезное. Они заехали в «Hermès» и выбрали семь платков каре. «Маленькая радость на каждый день», – пояснила Милана.
Розы и пирожные из «Ladurée» украсили праздничный стол, Hermès был удостоен благосклонной улыбки. Значит, всё понравилось. Милана тоже понравилась бабушке, это он заметил сразу. И не только ей.
– Наконец-то ты встречаешься с кем-то нормальным, – сказала Кларисса, когда он знакомил её с Миланой.
Ненормальная она, скорее. Но это хорошо.
Родители были заняты: отец в Марселе решал какой-то важный вопрос, мать плохо себя чувствовала. Наверное, комфортней притвориться больной – у них с бабушкой до сих пор не сложились здоровые отношения. Собравшиеся были хорошо знакомы друг другу. Даже слишком хорошо. Бабушка, её сестры и кузины, дядя с женой, Кларисса и он.
Милана была единственным раздражителем, притягивающим любопытные взгляды и аппетитные темы. За столом разгорелись дебаты на тему моды, анорексии и моделей, тем самым присутствующие как бы оправдывали своё чревоугодие. Милана увлечённо ела спагетти. Сама напросилась, пусть терпит. Потом поедем развлекаться.
– Милана, а чем занимаются ваши родители? – дядя попытался сменить тему.
– Строительный бизнес, – улыбнулась она.
– Как интересно. А что вы строите?
Милана задумалась на мгновение, словно вспоминала что-то.
– На данный момент отель, если не ошибаюсь, – дипломатично ответила она.
– Правда? Где?
– В Москве.
За столом наступило молчание. Все, как обычно это бывает, слушали диалог, хоть и притворялись, что заняты своими делами.
– А вы на кого учитесь? – спросила тётя Адель.
– Я увлекаюсь модой, – уклончиво ответила Милана и вернулась к своему обеду.
Разговор тоже вернулся на круги своя.
После обеда дядя попытался выразительно намекнуть Максу, что на Милану стоит обратить внимание. Ну, конечно, без одобрения дяди я бы этого не понял. Как будто я не обратил внимания тогда в клубе? И вообще, она же не достаёт меня политикой. Какая разница, что строится в Москве, если моя Милана – fashion blogger!
Донья Изабелла absolutely charmant. И Макс просто офигенный
– Милана, сколько ты весишь? – спросила у неё Кларисса после обеда.
– Сейчас, наверное, килограмма на два больше, – улыбнулась она. – Вкусно всё было очень. А почему спрашиваешь?
– Просто у тебя такая чёткая фигура.
Кларисса, как и говорил Макс, читала её блог и увлекалась модой.
– Ты тоже стройняшка, молодец, – похвалила Милана.
– Спасибо, – Кларисса довольно улыбнулась. – Я хочу быть, как Кейт Мосс.
Заметно. Реально похожи немного. Высокая крашеная блондинка, худая и специально втягивает щеки, чтобы акцентировать скулы. Лишь бы не вторая Камила.
– Знаешь, ты можешь кое-что, чего не может Кейт Мосс, – подумав, сказала Милана.
Кларисса с интересом посмотрела на неё. Глаза серые, кожа бледная. Совсем на Макса не похожа.
– Что я могу? – спросила она.
– Быть собой, – Милана подмигнула ей.
– Идём?
Она обернулась. К ним подошёл Макс.
– Подожди пять минут, пожалуйста, – попросила она.
– Да, подожди! – резко повторила за ней Кларисса.
Милане не понравился её командный тон. Странности у них какие-то в семье. Бабушка только чёткая, донья Изабелла. Женщина с уникальной харизмой, потрясающей осанкой и удивительным темпераментом. Absolutely charmant. И Макс, конечно же, офигенный.
– Так, давай позже договорим, – сказала Милана, прежде чем Макс успел ответить сестре. – Позвони мне, – она вручила Клариссе свою визитку.
Надо разместить новый пост в блоге и принять важное решение
Милана обладала уникальным талантом общаться с разными людьми, при этом не откровенничая. К концу их пребывания в доме бабушки у всех собравшихся сложилось положительное впечатление о Милане – притом, что никто ничего толком о ней не узнал. За исключением строительства того самого отеля в Москве. Милана почти ничего не говорила, слушала, задавала вопросы, улыбалась и нравилась. Ему нравилась. И бабушке, и Клариссе, и дяде Пьеру, и тёте Адель, даже вечно всем недовольной Сандрин, восьмидесятилетней дальней родственнице.
– Ты понравилась моей бабушке, – сообщил Макс, когда они наконец-то снова сели в Bentley и отъехали от дома. Было уже десять вечера.
– Донья Изабелла чёткая, – улыбнулась Милана. – Она испанка, да?
– Да, – он кивнул и посмотрел на Милану. – Ну, как тебе день рождения?
Почему-то хотелось услышать её мнение. Он привык к таким семейным странностям, а она, может быть, ожидала чего-то другого.
– Всё отлично, – заверила она с улыбкой.
– Правда?
– Да. Только я объелась. Твоя бабушка умеет быть настойчивой. Ты в неё.
Он рассмеялся.
– Просто ты послушная слишком. Могла бы не есть.
– Вкусно было, не могла остановиться, – Милана смущённо улыбнулась.
Зазвонил её телефон.
– Да? Да, Кларисса, давай сходим. Нет, сейчас не могу. Позвони утром, ближе к обеду. Окей.
– Ты с моей сестрой? – уточнил он.
Милана кивнула.
– Да, мы с ней пойдем по магазинам, – улыбнулась она. – Нам срочно надо разобраться с её индивидуальностью.
Вот зачем ей это? Опять вникает, но эту тему лучше вообще не трогать.
– Когда пойдете?
– На неделе. А ты нас будешь возить.
– Нормально так порешала, – рассмеялся он. – Может, у меня другие планы?
– Как хочешь.
Она пожала плечами и отвернулась. Затем спросила.
– А куда мы едем?
– Ко мне, потом в клуб, – улыбнулся он.
– Зачем? – спросила она.
– Странный вопрос. Зачем ездят в клубы? – он удивлённо посмотрел на нее.
– Я по работе только езжу, – ответила Милана. – А ты?
– Мне там нравится, – просто сказал он.
Она кивнула. Он включил музыку.
– Завезёшь меня домой, хорошо? – спросила Милана через некоторое время.
– Ты не хочешь в клуб?
– Нет.
– Почему?
– Планы другие, – она не смотрела в его сторону и вертела в руках iPhone.
В позу встала, ну-ну.
– Какие планы? – он решил разрядить обстановку.
– Не знаю. Можно я просто подумаю? – неожиданно сказала она.
– Думай, – они остановились на светофоре, он взял её за руку. – Только вслух.
Она рассмеялась.
– Просто не понимаю, почему мне всё время хочется с тобой спорить. Я вообще не люблю всякие там ссоры, – призналась она.
– А мы не ссоримся. Мы обсуждаем планы на вечер, – улыбнулся он.
– Мне, правда, надо домой, – мягко сказала Милана. – Надо разместить новый пост в блоге, продумать идею фотосета и принять одно важное решение.
– Какое? – он посмотрел на неё.
Милана покачивала головой в такт музыке и загадочно улыбалась.
– Очень важное.
Заселила моё светлое сознание своими беспокойными мыслями
«Можно скупить ассортимент всех модных бутиков мира, но при этом не быть стильной. Мода, как настоящее искусство, далека от приземлённых понятий «собственность» и «цена». Обладать – не главное. Надо чувствовать и получать удовольствие…
Ахах, моя фраза. Цитирует меня уже. Значит, думает обо мне.
…находить уникальную гармонию, тщательно рассчитывать пропорции и составлять свой особенный образ, подчёркивающий индивидуальность.
Цена тоже не показатель. Сегодня всё смешалось, и, ориентируясь только на ценники и бренды, можно заблудиться и стать жертвой моды, стать, как все, стать чьей-то имитацией, утратив желание и способность выделяться. Что же делать?…
По сути, вот проблема. Так, ладно, учусь у Миланы, вникаю. Интересно же, о чём она думает. Сейчас, без меня.
…Нам везёт! У глобального модного микса современности есть огромное преимущество: быть не в теме невозможно. Столько разнообразных тенденций, стилей, столько примеров для подражания, столько дизайнеров с концептуально разным видением.
Модницам минувших времён было гораздо сложней: когда все стали носить завышенные талии и платья свободного кроя, даму, приехавшую на бал в кринолине, считали отставшей от моды провинциалкой. Сегодня она просто была бы любительницей кринолинов и поклонницей old-school…
А я бы решил, что она crazy.
…Не правда ли, нам гораздо проще? Можно каждый день быть разной, не заботясь особенно о единстве собственного стиля. Меняться вместе со временем и настроением…
И по погоде. И потому что забыла ключи от дома.
…Выглядеть стильно можно и в haute couture, и в last season, и в vintage, и в той одежде, у которой давно срезаны лейблы, и в вещах собственного дизайна. Стиль сегодня – это воплощение нас самих. Стиль проявляется в мелочах и начинается с важных акцентов, которые помогают нам подчеркнуть собственную индивидуальность. Платок Hermès…
Опять Hermès. Надо посмотреть у них что-нибудь в её стиле.
…культовая сумка, туфли из новой коллекции любимого дизайнера, телефон, часы, солнцезащитные очки… Столько возможностей, столько деталей.
Так, по сути много деталей. Что бы ей подарить? А вот и ответ.
Я люблю яркие акценты. Для меня особый шик заключается в сочетаниях сравнительно недорогих вещей и роскошных аксессуаров, а также в игре с цветовыми контрастами. Корона, конечно, не делает женщину королевой, но без неё look неполноценный. Так что не пренебрегаем деталями и творим свои образы. Пишите мне в Facebook, опубликую самые стильные варианты. Вдохновения вам, принцессы. With love, Milana»
With love? Можно просто Milana. Love это лично. Надо будет это с ней обсудить.
Не соврала, реально работает. Вдохновил я её, по ходу. Макс дочитал новый пост в её блоге и теперь рассматривал фотографии, размещённые под записью. Подборка образов, смелых сочетаний и упомянутых цветовых контрастов. Разные стили и Милана – то яркая и весёлая, то задумчивая. Везде разная, прям как сегодня.
В клубе было непривычно скучно после всех событий прошедшего дня. Дисплей, погасший на мгновение, снова ожил – входящий вызов. Не люблю, когда отвлекают от мыслей. Жак, наверняка зависает в VIP ROOM. А уже нет настроения ехать, и отвечать на звонок тоже не хочется. Не буду брать. Хочется иногда быть вне зоны доступа всего постороннего.
Внутренний голос неожиданно активизировался и стал задавать странные вопросы, на которые Макс никогда не любил себе отвечать. А что для тебя постороннее? И что есть ты без всего, что тебя окружает? Да наедине с собой ты просто теряешься, тебе противопоказано одиночество. Потому что внутри ничего нет? Или потому что тебе страшно разобраться в себе? Каждый раз ты бежишь, но от себя не уйти. Спрячься хоть от всего мира, ты всегда будешь в зоне доступа своих мыслей, воспоминаний, страхов, надежд, иллюзий.
Макс поморщился.
Это всё Милана с её странным отношением к жизни. Заселила моё светлое сознание своими беспокойными мыслями. Непонятная она, и всё тут. Казалось бы, всё должно быть просто. У неё нет родителей, никто от неё ничего не требует, не предъявляет необоснованных претензий и не возлагает неподъёмных надежд.
Она живёт одна в Париже, и у неё есть все возможности. Ей не перед кем отвечать за свою жизнь, а она, тем не менее, так серьёзно относится ко всему. Работает, думает, вовлекается в чужие проблемы и задается такими вопросами, о которых я с удовольствием не думал бы вообще. Но главное, она знает, чего хочет от жизни, знает, что сказать миру, если выражаться её словами, и говорит это весьма неплохо. И ей шестнадцать.
А мне двадцать скоро, а я ничего ещё не знаю. Вспомнилась цитата из любимого «Бойцовского клуба»: «Если не знаешь, чего хочешь, умрешь в куче того, чего не хотел».
Так, умирать точно ещё не хочу. Остальное пора уже прояснить.
Чувствую, что могу довериться, но насколько, чтобы не привыкнуть?
Камиль Сен-Санс «Лебедь»
Удивительно нежно, плавно, трогательно и мечтательно. Лучше сейчас придерживаться высоких чувств и классической лирики.
Макс уехал в клуб. Милана бродила в пустой квартире и слушала музыку. Нужна была скорость. Хотелось снова оказаться за рулём, включить любимый трек на полную громкость и кайфовать. Но надо было работать. Новая запись в блоге размещена, думать о фотосете было сложно, все силы притягивало то самое непринятое важное решение.
Машиной управлять не сложно – гораздо сложнее управлять собой. Механизмы транспортных средств действуют по определённым алгоритмам, в отличие от наших чувств и эмоций. Большинство аварий происходят по вине людей, потерявших контроль над собой.
Я сейчас тоже теряю контроль, странным образом влюбляюсь и позволяю другому рулить моим миром. Только с Максом почему-то спокойно. Чувствую, что могу довериться, но насколько довериться, чтобы не привыкнуть?
Есть в нём что-то такое, что притягивает. Может то, что он такой разный: на людях один, со мной другой. Может, потому что у нас оказалось неожиданно много общего. Он тоже любит скорость, тоже заглушает мысли музыкой. Значит, у него тоже не всё так просто, как кажется со стороны, раз «музыка причёсывает мысли, а скорость успокаивает нервы». Ещё меня притягивает его доверие. Оставил меня одну в своей квартире, потом посадил за руль своей машины.
С ним интересно. Мы знакомы всего сутки, а уже столько всего произошло. Свежего, необычного и яркого. Так хочется лучше узнать его настоящего, а не тот образ, который легко сыграть и презентовать пресыщенной публике. Мало кто хочет сейчас вникать в чужие миры, а Макс мне интересен.
Fuck, Смоленская, ты же решила не вникать больше! Поспешные решения приходится менять по ходу. Я хочу вникать.
Макс мне нравится, даже очень. Нравлюсь ли я ему? Или наши отношения – это одна чёткая ночь и один яркий день. Да нет, наверное. Ахах, чисто российская ментальность. Если буквально перевести это на английский, получится полная белиберда: Yes no maybe. Вынос мозга себе устраиваю сейчас.
Готова была провести с ним весь день, но вовремя остановилась, наверное. Нам обоим надо привести мысли в порядок. Я боюсь надоесть ему. К тому же, нет смысла просто так ездить по клубам: там скучно, слишком громко, пьяно и пусто. С другой стороны, дома сейчас тоже некомфортно, а в мыслях всё те же непонятки. Мартина укатила с Марио в Тоскану за южным вдохновением, а я не люблю пустые дома, боюсь пустоты одиночества.
Надо было ехать в клуб…
В домофон позвонили. Милана встревожено посмотрела на свои часы: два утра, поздновато уже для гостей.
– Кто?
– Макс.
Кайф с доставкой на дом? Fuck yeah! Некоторые вопросы, пущенные на самотёк, волшебным образом решаются сами собой.
Ты говоришь необычные вещи, я думаю и не могу вникнуть в смысл
– Проходи.
Милана была в серой шёлковой пижаме, но выглядела бодро.
– Не разбудил? – спросил он.
– Нет, – она улыбалась. – Я рада, что ты пришёл.
– Да? Почему?
– Соскучилась, – она поцеловала его.
Не расспрашивает про клуб, это чётко. Сам не знаю, что сказать, как объяснить, почему вдруг захотелось приехать к ней сейчас. Просто её дом был по пути, да.
Квартира была странной планировки. Очень протяжённая и необычно пустая. Ничего лишнего.
– Одна живёшь? – он остановился в центре гостиной и с интересом посмотрел по сторонам.
– С Мартиной, но она уехала на неделю, – ответила Милана. – Хочешь что-нибудь поесть?
Он отрицательно покачал головой. Милана забралась на диван и придвинула к себе Макбук. Зазвонил его телефон, он сбросил вызов и сел рядом с ней.
– Можем поговорить?
Она удивлённо посмотрела на него и закрыла Мак.
– О чём?
– Не знаю. О чём-нибудь твоём.
Скажи что-нибудь. Ты говоришь необычные вещи, о которых я потом думаю и не могу вникнуть в смысл, а так хочется.
– Мне понравилось водить твою машину, – подумав, сказала Милана.
– Завтра ещё покатаемся, – улыбнулся он.
Милана задумчиво смотрела на него.
– Я не на ночь, да? – вдруг спросила она.
– Что?
– Ничего, – она покачала головой. – Просто мысль вырвалась, не обращай внимания.
Её серьёзно это волнует? Я тут зависаю из-за глобальных жизненных вопросов, а она из-за секса?
– И на ночь, и на день. Может, на неделю. Посмотрим, – сказал он с серьёзным видом.
Милана рассмеялась.
– Вот ты наглый.
– А ты смешная.
Она возмущённо моргнула и хотела что-то сказать, но он поцеловал её.
Правильный старт для серьёзных отношений
Утром они подружились в Facebook и поехали завтракать. На этот раз Милана выбрала кафе и осталась не совсем довольна. Выпив кофе, они вышли на улицу.
– Знаешь, люблю, чтобы круассаны были более хрустящими, как в том твоём кафе, – объяснила она.
– Хочешь, поехали туда?
– Может на ланч, сейчас я хочу что-то…
Милана остановилась на полуслове, буквально замерла. Макс проследил за направлением её взгляда. И сначала не понял, а когда срастил – удивился. Милана смотрела на нищего, копающегося в мусорном контейнере на противоположной стороне улицы.
– Ты что? – спросил он. – Всё нормально?
Она вздрогнула и сказала:
– Подожди тут, окей?
– Кто это? Ты куда?
Она быстро перебежала дорогу. Чокнутая, что ли?
Он видел, что она протянула нищему деньги. Тот взял их, что-то ей сказал, Милана кивнула и быстро вернулась к Максу.
– Ты с ума сошла? Вдруг он псих?
Она молча направилась к Bentley, закрывая на ходу свой клатч Chanel.
– Милана! – он тоже сел в авто. – Не делай так больше, окей?
– Почему? – спросила она, внимательно глядя на него. – Я почувствовала себя капризной пресыщенной девочкой, недовольной недостаточно хрустящими круассанами, тогда, как этот бедолага роется в мусорке в поисках еды.
Они отъехали от кафе. Милана смотрела в окно.
– Да он пропьёт твои деньги, – Макс решил не заметить укол совести, вызванный её словами.
– Ну и? Макс, мы тоже пьём, – возразила она. – Пусть он купит себе выпивки, чем он хуже? Тем, что не рождён на шёлковых простынях?
– Детка, ты чё французской революцией вдохновилась? – рассмеялся он.
– Нет. Просто это отрезвляет. Всё, тема закрыта.
Что мне сейчас нужно для счастья? Любовь, как минимум
Так хочется, чтобы Макс иногда сам додумывал мои мысли, предлагал подходящие варианты ответа, как поисковая строка Гугл. Объяснять ему что-либо сейчас тяжело. Мне надо самой подумать об этом. Если кратко, то этого слова пока достаточно: «отрезвляет».
По сути – отрезвляет. Яркий контраст тебе, Милана Смоленская. Такие акценты нужны не только в модном образе. Их надо видеть и за пределами себя, чтобы собственная жизнь оставалась такой остро вкусной. Хотя замечать такое неприятно. Проще скользить равнодушным взглядом по всем несправедливостям мира и думать, что всё именно так и должно быть. А ведь многое под силу изменить нам – тем самым людям, которые создают этот дисбаланс.
Не вникать, наверное, проще, но не могу я так. Это же жизнь во всей гамме вкуса и цвета. Fuck, как всё сложно. Мы с Максом рождены для беспроблемной жизни. Нам не надо решать материальные вопросы, не надо даже думать о том, где взять деньги. Беззаботные, как дети, баловни судьбы – живём и тратим в своё удовольствие. Всё так глянцево и красиво, если не вникать.
Только мир вокруг такой странный. Всё в нём смешалось, не только стили и модные тенденции. Деньги и чувства, маски и искренность, пресыщенность и голод, излишество и нищета, материальное и духовное. Смех сквозь слёзы, сладкая горечь, взгляд на жизнь сквозь фильтры фальши и стереотипов.
Растёт пропасть между людьми. Каждый как обособленная планета, порой такая опустошённая и разрушенная, как после ядерного взрыва. Сами всё усложняем, отгораживаясь от суровой действительности и от других людей.
Грустно наблюдать, как вещи и бренды с лёгкостью вытесняют вечные ценности. Мы превозносим ничего не стоящее вещное, обесценивая бесценное – истинно прекрасное, вечное. Доброта, любовь, искренность, открытость, сочувствие и сострадание – всё это вдруг стало как-то архаично, не модно. Может, потому что это нельзя просто взять и купить, здесь нужно чувствовать, понимать, расходовать силы и эмоции… Это почти всегда сложно, бывает неприятно, окупается не сразу и порой опустошает. Есть более лёгкие пути. Только это, как автозагар и экспресс-похудение, – фальшиво и временно.
Вместо того чтобы разбираться в себе, мы выстраиваем замки из иллюзий и фальши, тратим деньги на имиджевые понты. С аппетитом поглощаем вкусовые добавки и ароматизаторы, идентичные натуральным, красители и подсластители, всё более сложные миксы. И не можем остановиться, потому что у нас иной голод. Не как у того нищего…
У нас голод по наполненности жизни. По цельным чистым чувствам, по честным и искренним людям, по тёплому общению, по счастью. Реклама предлагает нам приобрести товары, которые подарят нам и радость, и нежность, и любовь, и счастье. Только это пустые инвестиции в иллюзии. Любовь и счастье не купишь – к ним надо стремиться, над ними надо работать, переживать те самые сложные чувства. Насыщение внутреннего мира никогда не наступит извне.
Есть ли ещё счастливые люди, абсолютно довольные жизнью? Да, есть. Это те, которые отказались искать удовлетворение во внешних заменителях и вкусовых добавках. Те, которые по кирпичикам строят своё собственное счастье и готовы за него бороться.
А что мне сейчас нужно для счастья? Любовь, как минимум. Любовь к себе, к миру, к жизни, к своей работе, в идеале – к другому человеку. Я счастлива? Да. И причина моего счастья сидит рядом, ведёт машину и думает о чём-то. Или обо мне?
Встречаюсь с Миланой – с ней ярко и интересно. Это то, чего я хочу
Они довольно быстро попали в пробку. В салоне машины играла лёгкая музыка, но атмосфера была напряжённой.
– Извини, – сказал Макс через некоторое время. – Просто не понял.
Она улыбнулась.
– Не извиняйся. Это просто мой заскок.
Просто-просто. Как часто мы пытаемся упростить наши порывы и действия, чтобы не объяснять, не просвещать, не обременять кого-то немодной нынче сложностью. Не нужно быть сложным там, где прокатывает простое. Только со мной сейчас такая простота не прокатит, Милана.
– Да я не считаю это заскоком, – он пытался разобраться в своём отношении к тому, что увидел. – Неожиданно, вот и всё.
Машины медленно ползли по улице Риволи. Приветливое солнце светило в глаза. Макс надел свои Serengeti.
– Знаешь, я никак не могу понять, почему так происходит, – сказала Милана через пару минут.
Она о пробке?
– Как? – уточнил он.
– Вот мы с тобой пресыщенные, а он голодный. Так много тех, у кого нет даже нашего минимума. А нам доступен самый максимум. Нет баланса, нет какой-то черты умеренности, что ли? – Милана задумчиво смотрела на свои Rolex.
– Ну, раздай все деньги всем, – он с улыбкой посмотрел на неё. – Эти люди их с лёгкостью потратят и снова начнут попрошайничать. Бедность иногда – это ещё и отношение к жизни.
Милана покачала головой.
– Да, ты прав. Я не то хотела сказать. Просто, если бы мы были внимательней к другим, может, всё было бы лучше. Люди не любят друг друга.
– Да ты социалист-утопист, Милана. Никогда не будет такого, чтобы все были счастливы, – сказал Макс. – Может, где-то там, в следующей жизни.
– А я всё равно верю, что такое возможно, – улыбнулась Милана.
– Ты верующая, что ли?
Она рассмеялась.
– А что так сразу? Не в религии дело. Я считаю, что то, во что ты веришь, наполняет твой мир. Я верю в добро. В любовь. В то, что в любой ситуации нужно оставаться человеком.
Многогранная какая, оказывается, эта романтичная русская красавица с английским акцентом во французском… Модный блогер, филантроп и философ. Да, сложный коктейль, по ходу, выбрал себе в клубе.
– Веришь в любовь? – переспросил он.
Она посмотрела на него и кивнула.
– Да, любовь разная бывает. Как музыка – всего семь нот, а столько симфоний написано. А ты веришь?
– Не знаю…
Мои чувства – то единственное, где я могу быть собой, поэтому не спешу здесь с заявлениями и выводами. Конвейер моей жизни так чётко налажен, что всё превосходно делается без моего участия. Моя жизнь фабрикуется извне, и я лишь использую готовые формы и правильные детали.
Так многое предрешено: кем мне быть, каким казаться, что делать и чего избегать. Школу выбрали родители, вуз тоже… И карьеру будущую они уже спланировали. Только в чувства, к счастью, никто не лезет.
Мой внутренний мир выстраиваю сам. И в машине своей вожу только тех, с кем приятно быть рядом. И встречаюсь с Миланой, потому что с ней ярко и интересно. Потому что это то, чего я хочу.
– О чём ты думаешь? – поинтересовалась Милана.
– О твоём вопросе.
– Не надо так долго думать, – она рассмеялась. – И так ясно, что веришь.
– С чего ты взяла? – он удивлённо посмотрел на неё.
Движение возобновилось, пришлось смотреть на дорогу, а Милана сидела, повернувшись к нему, и изучала его.
– Чувствую, – довольно улыбнулась Милана.
– Что ещё чувствуешь?
– Чувствую, что ты гораздо сложнее, чем хочешь казаться.
Да никаким я не хочу казаться. Просто со всеми этими сложностями, наверное, нужно сначала разобраться самому, а уже потом демонстрировать многогранность своей натуры. Иначе полная ерунда выйдет.
– И что ты думаешь по этому поводу?
Милана рассмеялась.
– Чувства и мысли лучше не смешивать. Вообще, мне это нравится.
И ты мне нравишься, Милана.
Я не проиграю. Потому что в этот раз не играю. Obvious as fuck
Макс завёз Милану домой и встретился с Жаком в их привычном кафе. В том самом, где круассаны более хрустящие. Его друг совершенно точно не верил в любовь. И по отношению к Милане был настроен весьма скептически.
– Ахах, да спорим, что фигня это всё, – усмехнулся Жак. – Ей шестнадцать, она с тобой из-за твоей тачки.
– Не фигня, – улыбнулся Макс.
– Я купил новый Reventon. Приезжайте вместе в клуб – посмотрим. Спорим, со мной уедет?
Жак ревнует. Как говорит Милана, это obvious as fuck. Психует, что вчера я не доехал до клуба, что сегодня занят, что снова в отношениях. У Жака все девушки под настроение. Приходят, уходят, не оставляя следа, за исключением помады на лице и зеркале. И это норма, только не надо всех судить по себе.
– Спорим.
– На сколько? – Жак оживился.
– Не на деньги, не хочу пачкать чувства, – помедлив, ответил Макс.
– Да ты прям в романтику ушёл! С Эммой у тебя проще было.
С Эммой вообще всё было иначе. Время идёт, люди меняются, ожидания от жизни тоже растут и преобразуются. Но сейчас тот самый случай, когда не хочется ничего объяснять. О чувствах мы говорим на разных языках, у нас разное мировосприятие.
– Просто она другая.
– Посмотрим. Так на что спорим?
– На твоё время. Когда проспоришь, обсудим одну тему.
– Не, я так не играю, – отмахнулся Жак. – Давай сразу условия. Не хочу, как тогда в Монако.
Макс усмехнулся. Старая история была хорошо ему знакома. Жак тогда ввязался в спор, где победитель оставлял за собой право назначить любую плату. Жак проиграл, и ему пришлось срочно сваливать из княжества – на кону оказался его любимый Ferrari.
– Подгонишь Lambo свой, пофотаем его.
Для блога. Ещё не обсуждал с Миланой эту тему, но должно быть прикольно. У всех друзей отличные тачки. Организуем такой фотосет, где будут сочетаться автомобили и образы. Стильно, сексуально, ей понравится.
– И всё? Ладно. Если ты проиграешь, с тебя… – Жак задумчиво посмотрел на него.
– Придумывай любую плату. Как в Монако, – уверенно заявил Макс. – Я не проиграю.
Потому что в этот раз не играю. Obvious as fuck.
Он тоже вникает. Это мои первые полноценные отношения
Дома снова пустота. Страшновато даже. Заведу себе кота. Мартина, наверное, не будет в восторге. Блин, всё равно нужен питомец, иначе просто изведусь. Странно, в мыслях вроде бы всё спокойно. Но теперь я точно знаю, что попала в зависимость. Макс вызывает у меня addiction такого уровня, что без него просто ломка.
Сегодня даже согласилась ехать с ним в клуб, знакомиться с его друзьями и веселиться. А завтра надо сосредоточиться на блоге, чтобы до конца каникул успеть запланировать темы для весеннего сезона.
Бертрам встречается с Эвой – это огромный плюс. Теперь мои отношения с Максом точно не скажутся на общении с ним. Минус – он увлёкся своей девушкой, а у меня катастрофически не хватает свежих идей для фотосетов. Зато есть пара интересных предложений о сотрудничестве и много новых вещей, sponsored и le cadeau.
Милана примерила новое платье, подаренное ей одним молодым дизайнером. Оригинальный фасон, идеально для клуба. Материал необычный – чешуйчатый, но на ощупь мягкий и приятный, как хорошо выделанная кожа. Цвет тоже неопределённый: переливается от звёздного серебристого до солнечного золотого. К нему – спокойные однотонные аксессуары и чёрная кожаная куртка. Look готов. Я тоже.
Странно, но я не боюсь привыкнуть к Максу. Может, так доверяю ему, а может, стала больше доверять самой себе, стала сильнее? Вторые сутки нашего знакомства подходят к концу, а я уже поняла, что наши отношения такие насыщенные и настоящие, что хочется погрузиться в них с головой и не думать ни о чём плохом. Я не боюсь вникать!
«Пофигу, потому что поверху» – удобная позиция, но не для меня. Может, Мартине так сейчас комфортней. Не стоит примерять чужие отношения. Я люблю вникать, зачем врать себе? Можно и жизнь проспать, не вникая, и пропустить все самые яркие моменты, из которых я собираю свою мозаику счастья.
С ним я потеряла контроль сразу же. Ещё до нашего знакомства, когда впервые в жизни забыла ключи от дома. Но пока что ничего плохого не случилось. Наоборот, всё потрясающе. Макс открывает мне новые грани жизни, учит водить машину, пускает в свой мир. И, самое главное, он тоже вникает, я это чувствую. Это мои первые полноценные отношения. Подарок на день Святого Валентина? Merci beacoup!
Милана задумчиво повертела на пальце свой комплект ключей от апартаментов Мартины. Так вот ты какой «золотой ключик» к моему счастью.
Организую тебе сюрприз прикольней вянущих букетов
Он заехал за ней в одиннадцать. Милана почти сразу вышла из дома и села к нему в машину. Одета она была стильно. Макс снова подумал, что надо бы подарить ей что-нибудь. Но цветы, конфеты и медведи как-то меркли на её фоне. Может, я просто не увидел ещё подходящего медведя или тот самый букет? Или нужен подарок иного масштаба?
– Ты красивая, – он поцеловал её.
– Спасибо, – она улыбнулась. – Как день прошёл?
– Обычно. А у тебя?
– Тоже.
Они отъехали от её дома, он включил музыку. Милане пришло сообщение, и она достала свой iPhone.
– Кларисса пишет, – сказала она. – Когда я тебе не нужна?
Странный вопрос. Но я знаю ответ.
– Всегда нужна, – он улыбнулся. – Я не хочу, чтобы ты с ней много общалась.
Милана удивлённо посмотрела на него.
– Просто не хочу, – ответил он на её неозвученный вопрос. Не хочется ссориться, спорить и что-либо объяснять. Особенно сегодня.
– Макс, она же просит у меня совета. Как у стилиста, понимаешь?
– Понимаю. Но ты моя.
Милана рассмеялась.
– Ты что, делишь меня со своей сестрой?
– Да. К тому же, у меня, правда, много планов на тебя.
– Каких? – Милана с интересом посмотрела на него.
– Увидишь. Организую тебе сюрприз, и не один. Это, наверное, будет прикольней быстро вянущих букетов.
– Хорошо, – Милана убрала свой iPhone в клатч. – Может, хотя бы намекнёшь?
– Фантазируй пока, это обогащает, – он улыбнулся ей и, заметив её взгляд, добавил. – Можешь вслух, мне тоже интересно.
Милана загадочно улыбалась.
О чём думает? Чего хочет? По сути, неплохо было бы, если бы она озвучила некоторые свои ожидания и мечты. В общении с ней иногда конкретно не хватает информации. А мы исключили Google из отношений. Но, с другой стороны, я так люблю скорость, свободу и крутые повороты…
Могу позволить себе роскошь общаться с теми, кто мне интересен
У Жака был новый Reventon. И знали об этом все. Ещё один случай, когда фантик неописуемо крут, а шоколадку лучше не пробовать. Шуршит заманчиво, блестит призывно, а на вкус – нечто невыразительное. Доминанта одна – крутость, сводящаяся к материальным атрибутам. Fucking boring.
По какой-то иронии, Жак был особенно расположен к Милане.
– Хочешь, покатаю тебя сегодня?
– Не-а.
В клубе было шумно и людно. Милана потягивала Martini и наблюдала за происходящим. Жак то ли не сообразил, что она девушка Макса, то ли считал эту деталь незначительной. Пока Макс общался с Антуаном, Месье Reventon активно шёл на контакт.
Друзья Макса оказались довольно странной компанией. Сложно было определить, что их всех объединяет, кроме статуса и престижа. Милана чувствовала, что они были на одном уровне, но не на одной волне. Макс тоже был другим в общении с ними. Более простым, что ли.
Жак предпринял новую попытку расположить к себе Милану.
– Ты красивая, – промурлыкал он, заглядывая ей в глаза. – Поехали вместе в Сен-Тропе?
– Жак, чем ты занимаешься? – Милана решила перевести разговор в другое русло.
– Ниче-ем, – с довольным видом протянул он. – Я – это я. А вот интересуюсь я тобой.
Заметно, блин. Макс, SOS.
– Концептуально, – она улыбнулась.
– Не понял…
Он тоже улыбался, очевидно, не вникая. Видимо, по его расчётам, я уже должна ждать его в Ревентоне в купальнике.
– Искусство современное нравится, – сказала Милана. – Слышал о концептуализме?
– Нет, а прикольно?
– Определённо. С позиций классического подхода к искусству, – начала Милана, понимая, что Martini, клубная атмосфера и собеседник провоцируют её на словесный абстракционизм, – концептуализм – это многогранное и уникальное явление. Каждый художник интерпретирует его по-своему.
– Тебе чё, картину купить? – оживился Жак.
– Зачем? – удивилась Милана. – Я просто объясняю тебе, как это прикольно. В 2001 году, например, Мартин Крид получил премию Тернера за пустую комнату, в которой включался и выключался свет.
– И чё? – Жак уже с интересом смотрел по сторонам.
Раз, два, три, мы его теряем. Давай, Смоленская, ещё немного.
– С моей точки зрения, концептуализм – это рефлексия творческой личности на современность, стремление запечатлеть наш сложный изменяющийся мир. Интересный пример – в 1992 году…
– Короче, фиг с ним, с этим самым твоим. Ночь идёт…
Жак, к счастью, высмотрел кого-то среди танцующих.
Wow! Лекция удалась – студент сбежал! Fuck yeah. Празднуем словесную победу и благодарим ту красотку, которая его переключила. Эффект орангутанга «о, новый банан, прикольно» сработал как нельзя кстати.
Мне самой скучно, когда так пусто рядом. Я могу себе позволить эту особую роскошь – общаться только с теми, кто мне интересен.
Макс заметил, что она скучает и повёл её танцевать. Почему-то выглядел он очень довольным.
Скорость, свобода, счастье. Это мой драйв, мой кайф и мой выбор
Жак проспорил, но принял поражение достойно и почему-то даже посочувствовал ему. Сказал что-то невразумительное про занудство и картины и поехал показывать ночной Париж своей новой пассии, понимающей толк в Ревентонах и Сен-Тропе.
В два утра они тоже отъехали от клуба. Милана напевала какой-то понравившийся ей трек, совершенно не узнаваемый в её исполнении.
– Хочешь порулить? – в шутку предложил Макс, включая свою музыку.
– No, I’m drunk, – рассмеялась она, двигаясь в ритме заигравшей песни. – Fucking awesome.
– Что awesome? Тебе же не нравятся клубы, – с улыбкой напомнил он, наблюдая за ней.
– С тобой всё нравится.
– Как с Жаком пообщались?
– Скучно, а что?
– Просто.
Она кивнула, видимо удовлетворённая ответом, и начала перепевать Рианну.
Пока ты пьяная, надо прояснить.
– Мы встречаемся, да?
– Fuck yeah, – Милана улыбнулась и взяла особенно высокую ноту, контрастируя с низким голосом барбадосской дивы. – Shut up and drive.
– Ты мне? – рассмеялся он.
– Не-е, – улыбнулась она и продолжила петь.
Обожаю пустые ночные дороги. Такая свобода от всего, кроме самого нужного. В такие моменты я ловлю свой кайф. Только теперь тот же кайф ощущаю рядом с ней.
Мы на одной волне, несмотря на все различия. Я пою по нотам, например. А вообще, первый раз такие отношения. Меня к ней не просто тянет, как к Эмме. У нас близость иного характера. Более сложная, что ли.
Не просто секс, не просто разговоры. Тут что-то другое.
– Переезжай ко мне, – неожиданно предложил он.
Милана замолчала и удивлённо посмотрела на него. Гораздо более трезвая, чем пять минут назад.
– Why?
– Я этого хочу, – он улыбнулся самой убеждающей улыбкой. По сути, начинаю понимать, чего хочу. Лучше не перечь мне сейчас.
Милана забавно потёрла переносицу, затем снова рассмеялась.
– Макс, у меня учёба и работа. И я не умею готовить.
Ахах, Martini открывает новые грани Миланы. Как будто меня это волнует.
– Буду возить тебя на учёбу, отвлекать от работы и кормить в кафе.
Милана задумчиво посмотрела на него.
– Хорошо. Только… – она слегка закусила нижнюю губу и замолчала.
– Только что?
– У меня та-а-ак много одежды, – она рассмеялась. – Нужна большая гардеробная.
– У меня есть пустая комната. Больше нет возражений?
Милана отрицательно покачала головой.
– Fuck, кружится, – пробормотала она и откинулась на сидении. – Ты такой обалденный, – добавила она через некоторое время с довольным видом.
– Да, обалденный – это я, – улыбнулся он.
– А я? – уточнила Милана, ожидая услышать комплимент.
Такая смешная сейчас.
– А ты Милана. Забыла уже? Нельзя тебе пить.
– Да я не пила. Ты такой… – от возмущения она не нашла нужного слова.
– Помню, обалденный я, – пришёл на помощь Макс. – Говорю же, вредно тебе пить.
Милана рассмеялась и снова стала подпевать. Громко, мимо нот, отслеживая его реакцию.
Меня ты этим не выбесишь. Настроение на уровне. Скорость, свобода, счастье. Это мой драйв, мой кайф и мой выбор. То, что я хочу от жизни. Fucking awesome. Хах, набрался у неё слов.
Это неповторимо – в этом фишка настоящих чувств
Запах – это ключ к нашим эмоциям. Права Мартина: «яркий момент, обрамлённый ароматом, можно запомнить и при желании повторить».
Каждые Christmas holidays я стараюсь воссоздать атмосферу праздника, выступаю в роли композитора собственного новогоднего настроения, составляя знакомую и любимую с детства гармонию из запаха хвои и мандаринов. Этот аромат дарит ни с чем несравнимое настроение, пробуждает особенные волшебные эмоции.
Новогодний аромат легко вспомнить и воспроизвести. Но аромат, который я ощущаю сейчас, настолько близок мне и непередаваемо уникален, что, только снова встретившись с ним, я понимаю – вот то, чего мне не хватало для полного счастья.
Когда нас окружает запах родного дома, приходит ощущение безопасности и комфорта. Я снова вдыхаю этот сложный ароматический букет. Так пахло у нас дома в детстве, когда родители были живы, когда дома было счастье и безмятежность. Сейчас я снова счастлива, и снова дома пахнет кофе, чем-то приятным и свежим, чем-то кожаным и чем-то тёплым.
Или я всё путаю, может, здесь пахнет иначе, просто это я почти так же счастлива, как тогда. У каждого дома свой индивидуальный аромат, не может же он повториться? Такой запах сложно передать и воссоздать, его можно только вспомнить. Может, я помню не запах, а ощущения? Не так важно, наверное. Главное, я счастлива. Дома у Макса так хорошо.
Раздался весёлый звон стекла. Милана открыла глаза. Солнце струилось в комнату сквозь белые полупрозрачные шторы. Она села в кровати и с наслаждением потянулась. Life is good.
В коридоре послышались шаги.
– Доброе утро, принцесса, – Макс зашёл в комнату.
И жизнь только что стала ещё лучше.
– Повтори, как ты меня назвал? – с улыбкой попросила она.
– Это неповторимо, – он сел рядом и поцеловал её. – В этом фишка настоящих чувств. Вставай, давай, я голодный.
– Хорошо, мой принц, – сказала она, глядя в любимые карие глаза.
– Что-что? – переспросил он с довольной улыбкой.
Попался! Всё у нас взаимно.
– Иду-иду, говорю.
Почему-то её присутствие вдохновляет меня на подвиги
Милана зашла на кухню и улыбнулась ему. Затем удивлённо посмотрела на стол, где её ожидал йогурт с галетами.
– Кофе будешь? – предложил он.
Она кивнула и восхищённо выдохнула:
– Ты приготовил завтрак?
– Будем удивлять друг друга. Садись.
Милана села напротив.
– Вкусно так и неожиданно, – улыбнулась она. – Чем бы мне тебя удивить сегодня?
– Ты меня уже удивила.
Она вопросительно посмотрела на него, Макс рассмеялся.
– В клубе. Чем ты залечила Жака? Он сказал, что ты зануда! Разрушила его стереотип о блондинках.
– А-а-а, это, – Милана тоже рассмеялась и отпила кофе. – Да просто об искусстве поговорили с ним. Про концептуализм.
– Концептуализм?
Милана кивнула и, загадочно улыбаясь, не стала ничего прояснять, ожидая от Макса продолжения. Некоторое время они завтракали в тишине.
– Любишь искусство? – наконец спросил он.
– Очень, – сказала Милана. – Но не концептуализм.
– А какое?
– Импрессионизм люблю, – она задумчиво посмотрела на него. – Там много чувств и цвета, попытка запечатлеть момент. Ярко и близко мне. А ты?
– Не знаю, – он посмотрел по сторонам, словно пытаясь найти ответ в дизайне интерьера. – Абстрактный минимализм, по ходу. Ну и да Винчи.
– Да? Мне Ренессанс тоже нравится, и да Винчи.
– У него так всё чётко. Форма, цвет, совершенные пропорции, – подумав, сказал Макс.
Милана медленно кивнула и сосредоточилась на завтраке.
Вот в этом её особенное преимущество. Она умеет молчать. И говорить тоже умеет. Она может быть красивым фоном для размышлений или притягивать внимание, выключая все мысли. И каким-то образом она угадывает моё настроение. Или, может, она создаёт моё настроение?
– О чём думаешь?
– О тебе, – Милана улыбнулась. – Что будем делать?
– Ну, я заеду в универ, – начал он планировать день.
– Ты? В универ? – удивилась Милана.
– Я, – он рассмеялся. – Надо же, чтобы кто-то из нас был немного с мозгами.
– Что сказал сейчас?! – возмутилась Милана, затем тоже рассмеялась. – Да, ты прав…
– Ага, – он довольно улыбнулся. – У тебя же тоже есть дела после учёбы, да?
Милана кивнула без особого энтузиазма. Загрузил её.
– Да, надо продумать темы для фотосетов. Знаешь, идей вообще ноль, за пять месяцев столько уже всего отсняли, что…
Она замолчала, но проблема уже была ясна – с вдохновением беда. Ну, что, принц, спасай, давай.
– У меня есть одна идея, – интригуя, сообщил он.
Милана посмотрела на него с интересом.
– Какая?
– Собирайся. По пути расскажу.
Не привык думать вот так, сидя за столом. Движение – это ритм и стиль моей жизни.
Макс, автомобили, любимые места Парижа. Живо, современно, ярко
Вопрос с переездом она решила за завтраком не поднимать. Может, он уже передумал? Как-то всё слишком быстро и идеально. Вскоре выяснилось, что Макс просто не считал переезд вопросом, требующим обсуждений. После лицея он завёз её в апартаменты и сказал, чтобы она собирала вещи, дав на сборы три часа. Всё за меня решил, по ходу.
За вдохновением в Лувр или в другую галерею договорились поехать позже. Благодаря Максу, появилась чёткая идея – обыграть параллель «мода – искусство». Попробую воссоздать образы легендарных полотен, передать атмосферу Фландрии позапрошлого столетия… А пока у нас другая тема: автомобили и мода… Макс гениален.
Милана вошла в пустую квартиру и с любопытством принюхалась. Может, здесь я тоже почувствую родной запах дома, если дело в моём мироощущении? Но в апартаментах Мартины пахло иначе. Сейчас, в отсутствие хозяев, – духами, эфирными маслами и чем-то, что у Миланы ассоциировалось с пустотой и чистотой. Мартина обычно усложняла этот парфюмерный букет ароматом кофе и чего-то вкусного, чаще всего – выпечки. Но, несмотря на приятные ароматы, витающие в воздухе, чего-то явно не доставало.
Как-то странно даже. Вроде мы женщины, стильные и милые, одна из нас даже отлично готовит. А атмосферы дома нет. Нет того уюта, который я сегодня утром ощутила у Макса. Может, дело в планировке? Тут квартира слишком вытянутая, много комнат. Запахи разлетаются по углам, и им сложно собраться в тёплом и родном аромате дома. Может, дело в нашем с ней стиле жизни: сами вечно разбредаемся по делам. А может, для Мартины это – самый родной аромат, самый уютный дом и самый комфортный стиль жизни?
Может, дело во мне, ведь восприятие индивидуально и субъективно. Мы видим то, что хотим видеть, чувствуем то, на что настроились, воспринимаем то, к чему готовы…
Милана прошла по пустой квартире, наслаждаясь стуком каблуков по тёмному дубовому паркету. Вот оно, царство моды, мир стильных вещей и концентрированных ароматов. Кожа, древесные нотки, разнообразные парфюмы…
Она остановилась в центре гардеробной и задумчиво посмотрела по сторонам. Платья, пальто, шляпки и сумочки первыми попали в поле зрения. Собрать всё это не так сложно. Есть куда более важный вопрос: какие образы выбрать для предстоящей фотосессии?
Антураж должен работать на чувства. Макс, автомобили, наши любимые места Парижа. Будет живо, современно, ярко.
Мода – это мой мир, стиль жизни и способ самовыражения
Высокая мода – это мир красоты, свободы и творчества, безгранично многогранный, бесконечно прекрасный, удивительным образом дополняющий и преобразующий нашу реальность.
Для меня мода – это не только искусство, одежда или профессия. Это стиль жизни и способ самовыражения. Взращивать свою индивидуальность в эпоху массово тиражируемых образов – тот ещё труд. Тут требуется сосредоточенность на чувствах и настроении, стремление к постоянному саморазвитию. Важна готовность работать со своими гранями, решаться на новые сочетания и модные поиски. Каждый день я совершаю маленькое путешествие вглубь себя, чтобы понять, какое модное воплощение сегодня выберу.
Костюм помогает проявиться тому образу, который мы готовы показать миру. Продуманный или неосознанный – зависит от того, насколько серьёзно мы планируем свой look и как часто прислушиваемся к себе.
Выбор модного образа ставит нас перед вопросом «какая я», «какую свою грань хочу подчеркнуть сегодня», «что хочу скрыть». Мы решаем, когда быть оригинальной, а когда – скромной, когда раствориться в толпе или выделиться. Наш выбор означает желание проявить нечто таящееся в глубине нас либо, наоборот, скрыться от него.
Грани нашей индивидуальности находят воплощение в символах имиджа. Одежда придает нам сил и уверенности, акцентируя мягкость и беззащитность или агрессивную привлекательность. Выражая тени бессознательного в ярких нарядах, скрывая скромность за блеском каратов, мы играем самих себя, создаём легенду своего образа.
Милана примерила новый жакет от Balenciaga с чёрными кожаными леггинсами.
Один образ готов. Сочетание классики и дерзости, если добавить к этому те самые ботильоны от Dolce. То или не то?
Вдохновлять других – моё призвание и наслаждение
Сложно быть одновременно моделью и режиссёром собственной фотосессии. Не знаешь порой, что изобразить, какой казаться, чтобы понравиться своим читателям, донести до них те эмоции, которые так хочется выразить. Стала уже для кого-то примером для подражания, ролевой моделью даже. Ответственность такая.
Образ модели сейчас так размыт, всё снова сводится к индивидуальности. Раньше было, наверное, проще. Высокая мода диктовала свои стандарты: модели достойно преподносили концепцию дизайнера, демонстрируя надлежащее высокомерное отношение к происходящему.
«Чуть больше томности на губах», – говорила великая Диана Вриланд.
Раньше в моде было постоянство. К примеру, одеваться только от Chanel, пить только Dom Perignon, ездить только на Rolls-Royce. Красивая консервативная кастовость. А сейчас мода – это prêt-a-porter, коктейли, сложные миксы и постоянная динамика. Столько стилей, дизайнеров, трендов, моделей. И надо вникать – таков закон и ритм нашего времени. С каждым днём жизнь набирает всё большую скорость – лучше успевать.
Стилей много, единый свой формировать и выдерживать крайне сложно. Пожалуй, я так и буду каждое утро решать, какие грани себя демонстрировать, а какие – скрывать, буду искать лучшую форму самовыражения. С помощью богатой палитры моды, разработанной дизайнерами, писать картину своего образа – это роскошное творчество.
Милана подобрала ещё один образ и улыбнулась своему отражению.
Вдохновлять других – призвание и наслаждение. Ещё вчера был стресс от того, что не знала, как лучше сочетать в фотосетах цвета и аксессуары, экспериментируя с boho chic, минимализмом, роскошным китчем и классикой. А сегодня Макс предложил расширить взгляд на моду. Пора переходить в новые плоскости, вовлекать контексты в раскрытие индивидуальности. Автомобили, искусство, замки Луары…
Новый подход к отношениям, новое видение блога – динамика, которая делает жизнь ещё ярче, многогранней и увлекательней.
Пришло sms: «Освобожусь через час».
А вот и моё вдохновение. Видимо, учёба его не увлекает. Какое у Макса призвание, интересно…
Она сияет так, как ни разу не сияла со мной
Милана была в отношениях с Максом Леграном, каким-то мажорным французом, – об этом сообщал её статус в Facebook. Что Аркадий думал по этому поводу? Да пофиг вообще. Её дело. У нас на повестке дня кризис, из-за которого отец реально нервничает. И не только он. В школе тоже стало как-то напряжённо. Некоторые уже начали на себе ощущать проблемы, возникшие в финансовом секторе США. Забавно со стороны наблюдать за такой цепочкой событий. Сначала в штатах рецессия, потом по миру катится. И уже некоторые одноклассники с меньшим оптимизмом обсуждают будущие траты.
А Милана шикует.
В её блоге новая фотосессия. Она садится в Reventon, позирует рядом с новым BMW X4, беззаботно улыбается на фоне серебристого Rolls-Royce Phantom, смеётся за рулём Bentley Continental и целуется со своим парнем на капоте Audi R8. Наряды под цвет авто, везде такая разная, но глаза на всех фото светятся счастьем, и улыбка неподдельно яркая.
Она сияет так, как ни разу не сияла со мной. Неужели всё дело в машинах?
Мы с ней больше не общаемся, понятное дело. У неё – своя жизнь, я тоже не скучаю. Только иногда не хватает чего-то. Этого особенного миланского взгляда на жизнь, её системы координат и этикетных заморочек.
Как со школой, та же тема… Сначала радуешься каникулам, потом начинаешь немного скучать о том, что бывает только во время учёбы. Но школьником быть надоело – скорей бы пасхальные уже, по сути. А ещё лучше – выпускной.
На каникулы полетим с Таней на Мальдивы. Таня красивая и прикольная. С ней легко и ярко, мы на одной волне. Живём и не заморачиваемся. По кайфу. В блог тоже из-за Тани зашёл – она читает Смоленскую и показала мне фотосессию.
Выбираем себе машины. Через год водить уже буду, даже раньше. Пора решать, о чем мечтать.
Почему она так живёт – насыщенно, ярко, ответственно?
Милана сидела на диване в наушниках, улыбалась своим мыслям и слушала музыку. Это сейчас у неё промежуточная рекреационная стадия, процесс восстановления после съёмок и клубов, видимо. Пусть отдохнёт и соберётся с мыслями.
Она ведь тоже скрывается за маской то напускного безразличия, то простоты, то глянцевой лёгкости. Только у неё это ещё и профессиональная потребность. Как модель работает она шикарно, вживается в образы с такой непринуждённой лёгкостью, словно и в самом деле надевает какие-то невидимые маски. То милая, то дерзкая, то страстная, то нежная, то роскошно загадочная, то раскованно кайфовая.
Она не рискует раскрываться перед всеми, предпочитает казаться простой там, где ни к чему быть сложной. Её фирменная улыбка словно говорит: «Добро пожаловать в мой мир, а посторонним вход запрещён».
Ценю в ней эту многогранность, которая помогает всегда оставаться собой, возвращаться в норму. Когда Милана ничего не демонстрирует, она ещё более привлекательная. Но видеть её такой – удел избранных. То есть, мой кайф. Со мной она тоже разная, но всегда неподдельно искренняя.
Я знаю, какая она на самом деле, и знаю, что перед ней тоже не надо играть. С ней можно обсудить да Винчи, послать весь мир куда подальше и поехать кататься, а потом сидеть вместе дома и просто читать любимую книгу. Потому что она тоже делает то, что хочет.
С ней комфортно. Комфортней, чем уходить из пустой квартиры, уходить от себя и своих шумных мыслей и растворяться в пёстрой толпе, надевая маски, путаясь в собственной игре и опустошаясь. Она наполненная, и с ней как-то теплее и интересней жить.
– Нравится Ремарк? – Милана вытащила наушники и села рядом с ним.
Он кивнул.
– Читала?
Она взяла книгу и, к его удивлению, понюхала страницы.
– Вкусно пахнет, – Милана улыбнулась. – Прочитаю.
Он тоже понюхал книгу и рассмеялся:
– Нормально так, да. Это твой критерий?
– Нет, мой критерий – это то, что ты это читаешь… «Heaven Has No Favourites»… По-русски – «Жизнь взаймы».
Милана задумчиво посмотрела на переплёт книги и погрузилась в свои раздумья.
– Ты грустная какая-то, – Макс внимательно посмотрел на неё.
Она пожала плечами и снова надела наушники. Он обнял её за плечи, притянув ближе к себе.
– Захочешь, поговорим.
Милана кивнула, затем снова отложила iPhone.
– Макс, я в тупике каком-то. Скоро 15-ое, я всегда стараюсь сделать что-то важное в этот день.
– Почему?
– Просто.
– Милана!
– В этот день разбились родители.
Разбились родители и детские иллюзии, видимо. Делает что-то важное, потому что считает, что у неё жизнь взаймы, что ли? Эта тема не фигурировала в их общении, но всегда была лейтмотивом поступков самой Миланы.
– Хочешь…
Он замолчал.
– Не знаю, что тебе предложить.
Я бы, наверное, старался вообще не думать об этом.
– Да ничего не предлагай, – она улыбнулась. – Это просто мой заскок, не обращай внимания.
Снова просто-просто. А на деле так сложно, что надо реально что-то делать.
– Милана, а что ты делала раньше 15-го? – спросил он, с интересом глядя на неё.
Она задумалась. Затем вдруг ответила вопросом на вопрос:
– А почему ты спрашиваешь?
– Просто, – он провёл рукой по её волосам. – Интересно, что для тебя значит «важное».
Она рассмеялась.
– Да ерунду всякую, если сейчас подумать. В том году конкурс выиграла, – она замолчала на мгновение. – До этого получала хорошие оценки, рисовала что-нибудь, стихи наизусть учила… Все к Новому году итоги подводят, а я ещё и 15-го.
Она убрала прядь волос за ухо и посмотрела на него.
– Глупо так, да?
– Нет.
Совершенно не глупо. И теперь немного понятней, почему она так живёт. Насыщенно, ярко, ответственно. Не пьёт, не курит, телик не смотрит, всё время чем-то занята, при этом не бежит от себя в клубы, даже не гоняет по ночному городу на скорости за 200 км/ч, как я.
Она отвечает за себя сама перед собой. Старается соответствовать каким-то своим требованиям. Хочет, чтобы жизнь имела смысл. Что её мотивирует? Survivors guilt9? Страх смерти? Одиночество? Или чувство ответственности за то, что она жива? Жива и должна что-то делать…
Чем её порадовать? И что мне делать со своей жизнью? Милана умеет подарить тему для размышлений – она подводит итоги два раза в год, постоянно от себя чего-то требует. А когда я последний раз анализировал прожитое и достигнутое?
Слишком это рисковое занятие, наверное, быть честным с собой. А ей шестнадцать, и она рискует регулярно. Вроде, живая и даже весёлая. Наверное, стоит и мне попробовать. Интереса ради. Мотивация, к счастью, не такая мощная.
Ясно, что это сделал он. Подарил ещё один повод гордиться собой
– Макс! – Милана с визгом вылетела в прихожую и повисла на нём, крепко обнимая и смеясь от счастья. – Как ты это сделал?
Легко и просто, детка. Я же Макс Легран. Сложнее будет сейчас притворяться, что я не при чём. Сложнее, но прикольнее.
– О чём ты? – он постарался изобразить самое натуральное удивление.
– Ты знаешь, о чём!
Улыбается, а в глазах такая радость. Знал бы, что это так действует, раньше бы уже что-нибудь такое придумал.
– Понятия не имею, – рассмеялся он, прижимая её к себе и целуя.
– Спасибо тебе. Просто спасибо.
Милана отстранилась и посмотрела ему в глаза.
Можно ещё немного поиграть.
– Да что случилось? – продолжил притворяться он.
***
Ясно, что это сделал он. Оправдал год усилий в моих собственных глазах. Подарил ещё один повод гордиться собой. Так странно, наверно, сюрреалистично – подводить итоги своей жизни в день смерти самых близких. Но я привыкла это делать, это потребность.
– Звонили из «Elle Girl», а потом из «Glamour»…
Она пристально смотрела на него, выискивая врунишек в его глазах. Макс с интересом наблюдал за ней.
– И?
– Макс! – она не выдержала напряжения и рассмеялась.
– Милана, может, объяснишь, – он сел на диван и потянул её за собой.
Она села рядом. Неужели он тут не при чём? Не верю!
– Пятнадцатого у меня съёмка для «Glamour», – начала она, отслеживая его реакцию.
Удивлён. Либо отличный актёр, либо… Нет «либо». Просто отличный актёр.
– А в понедельник – интервью для «Elle Girl», – добавила она.
И снова не палится.
– Круто! – искренне восхитился он. – Ты счастлива?
– Шутишь? – спросила она с улыбкой. – Это же просто супер результат!
– И ты сама его достигла, – он тоже улыбался.
– Сказали, что их впечатлила фотосессия с автомобилями. Меня она тоже впечатлила, на самом деле. Получилось необычайно круто. Так сочно, свежо и стильно.
– Да, чётко получилось, – Макс довольно улыбался. – Видишь, всё дело в тебе.
– Спасибо. Но идея была твоя.
И идея фотосессии, и идея такого сюрприза.
Он снова поцеловал её.
Не хочет признаваться – не надо. 15-го числа у меня первая по-настоящему профессиональная съёмка для одного из самых популярных глянцевых журналов, а в понедельник я буду давать первое в своей жизни серьёзное интервью. Определённо, значимый результат. Благодаря Максу. Voilà.
Всё настолько серьёзно, насколько может быть, когда дело касается чувств
Вечером он повёз её на открытие ресторана, куда их пригласили родители Жака. Потрясающий вид на ночной Париж, высокая кухня и высшее общество.
Милана была в каком-то новом платье, которое Макс про себя назвал издевательством от-кутюр. Из-за многочисленных застёжек, расположенных сзади и по бокам, одеть его было крайне нелегко, она запуталась и позвала на помощь. Пришлось разбираться в сложной геометрии моды, по ходу слушая лекцию на тему «раньше вообще три горничных одевали даму».
Зато результат того стоил: фото-фото-фото. На открытии они были в центре внимания как одна из самых красивых пар вечера.
Милана элегантно ела устриц, улыбалась и думала о чём-то. Он наблюдал за происходящим. Ему нравились подобные мероприятия. Вообще нравились красивые срезы жизни. Когда все одеты блестяще, все улыбаются и сияют. Никто не грузит никого проблемами, не сутулится и не портит картину. Всё плохое на время оставлено – вечером не принято думать о делах. Волшебное мгновение: все здесь и сейчас изображают максимум себя. Просто гала-party – the best are looking their best. Приятно отдыхать от скучного серого мира в этом царстве ослепительно шикарного света.
– Макс, а почему ты тогда сказал, что мы поедем на «Формулу»? – вдруг спросила Милана.
– Просто увидел тебя и понял, что хочу.
– Что хочешь? – улыбаясь, уточнила она.
– Тебя хочу, с тобой хочу, – сказал он, не сводя с неё глаз.
Она смущённо рассмеялась.
– А почему ты спрашиваешь?
За месяц общения с ней он научился уточнять причину, стоящую за вопросом. Милана часто так делала, особенно когда обсуждала с кем-то дела. Ему сейчас тоже интересен был её мотив, потому что от него зависел ответ.
– Вспомнилось, – она улыбнулась. – Это было так неожиданно, так определённо, что ли. Я думала, ты шутишь.
– А с чего ты взяла, что это не шутка? – спросил он, отслеживая её реакцию.
– Ну, мы уже три недели вместе, – ответила она. – Нешуточно много.
Он рассмеялся.
– Это что, твои самые долгие отношения?
– In a manner of speaking10, – кивнула Милана. – А твои?
– Три месяца самое долгое было, – подумав, сказал он.
Она немного напряглась. Fuck, три месяца как раз с «Формулой» связаны.
– Почему вы расстались? – спросила она, стараясь скрыть беспокойство.
Как бы тактичней ответить, чтобы она не стала примерять на себя то, что ей в принципе не подходит? Эмма мне надоела. Мы оказались слишком разными. Она стала слишком активно вмешиваться в мою жизнь. Нет, всё не подходит.
– Мы не жили вместе.
Милана удивлённо посмотрела на него, собираясь что-то спросить. Затем улыбнулась и сменила тему.
– Я видела вопросы для интервью, – она внимательно посмотрела ему в глаза. – Там про тебя есть. Не знаю, что ответить.
– Какой вопрос?
Он знал, но было интересно услышать её интерпретацию.
– Простые вопросы: вместе ли мы, как мы познакомились, насколько у нас всё серьёзно.
– Отвечай так, – он задумчиво вскрыл новую устрицу. – Мы с Максом вместе. Точка. Познакомились 14 февраля на вечеринке. Точка. Я была в розовом платье от…
– Marchesa, – подсказала Милана, не сводя с него глаз.
– Ну да, от него, это сама скажешь.
Он отпил шампанского, затем закончил с улыбкой.
– И у нас всё настолько серьёзно, насколько может быть, когда дело касается чувств. Точка.
– Fuck, – она слегка покраснела и сделала пару глотков шампанского. – Ты так это сказал, что просто…
– Что? – поинтересовался он с довольным видом.
– Мурашки просто.
– Это всё из-за устриц.
Милана рассмеялась.
– Нет. Ну, из-за них тоже.
Она замолчала.
– О чём думаешь? – уточнил он по привычке.
– Знаю точно, что то, что происходит со мной сейчас, станет удивительно ярким воспоминанием в будущем, – Милана мечтательно улыбнулась ему. – Всё так нереально, но amazing, понимаешь?
Зачем думать о будущем сейчас? Хотя, раз мы на такой волне…
– Давай ещё и в Барселону на неделю поедем? «Гран-При» 27 апреля, заодно твой день рождения отпразднуем, – предложил он.
– «Формула»? – спросила она.
Он кивнул.
– А Монако? – осторожно уточнила Милана.
– Монако 25 мая, ну в Маньи-Кур можно 22 июня, это у нас…
Соглашайся. Хочу, чтобы ты согласилась. С тобой всё как-то проясняется.
– А лицей? Так, экзамены сдам, а блог…
Милана задумчиво посмотрела на него, затем заулыбалась.
– Ладно, всё решу, едем!
С ней легко и ярко, как на лучших вечеринках. Срез красивой жизни – это party. А наши отношения – это the best love-mix в стильной обёртке.
Я просто боюсь мечтать, поэтому так сложно разобраться в себе
– О чём думаешь?
Fuck. Почему Макс всегда задаёт этот вопрос, когда я меньше всего готова отвечать? Не могу играть и притворяться в общении с ним. Но сейчас так сложно сформулировать правду.
– Об интервью, – нашлась с ответом Милана, глядя на машины, окружившие их в привычной будничной пробке.
Вечер, все спешащие домой вынуждены стоять и заунывно бибикать. А мы с Максом устроили себе chill-out: лёгкая музыка, в салоне прохладно и кайфово, жуем сэндвичи, купленные в пит-стопе, и пьём охлажденный сок. Пробка тоже может быть в радость, если никуда не опаздываешь и знаешь, чем себя занять.
– Как интервью, кстати? – спросил он.
Макс забрал её из кафе, где у неё прошла встреча с журналисткой. Не успели они отъехать, как ему позвонил друг, и он говорил по телефону минут десять. По итогу они с Миланой не успели ещё толком пообщаться.
– Отлично, ты просто супер! – она улыбнулась ему. – Спасибо тебе.
– Рад, что тебе понравилось. И я не при чём, хватит уже!
– Как хочешь, – Милана пожала плечами и доела свой сэндвич. – О мечте думаю, короче.
– О мечте? – Макс с интересом посмотрел на неё. – О чём мечтаешь?
– В том-то и тема, что не знаю. Ответила, что машину хочу, как мы обсуждали, помнишь?
Он кивнул.
– А сейчас еду и понимаю, что машину я именно хочу, – она интонационно выделила последнее слово. – А мечтаю я о чём-то другом.
А о чём, Смоленская? О чём ты мечтаешь? Срочно меняем тему, ответа на этот вопрос нет наготове. Вообще как-то давно не задумывалась об этом.
Милана рассмеялась.
– Короче, не слушай меня!
– Почему? Говори, мне, правда, интересно, – он сделал музыку потише.
Она задумчиво посмотрела на трассу впереди них. Точнее, на бампер Renault Logan. Дорожное движение всё ещё было дорожным стоянием.
– Просто всё то, что я хочу, я могу купить. Рано или поздно всё сбывается. В смысле, приобретается.
Макс рассмеялся и легко потрепал её волосы. Всегда так делает, когда я говорю какую-то глупость. Не надо было начинать этот разговор.
– Так это же круто. Чьи-то мечты – наша реальность. Мечтай, покупай, наслаждайся, и пусть все завидуют.
Она улыбнулась, кивнула и погрузилась в свои раздумья.
Хочу Bentley Continental GT, как у Макса. Только, может, не чёрный, а тёмно-синий или красный. Куплю машину, факт. И её обязательно будут провожать завистливыми взглядами. Она будет эффектно стоять в пробках и дерзко разгоняться на пустых трассах, набирая запредельную скорость и вызывая адреналиновый кайф. Но это не мечта – мечта связана с глаголом «мечтаю», как бы тривиально это не звучало. Хочу – это желание, план или цель. Мечта это что-то другое.
Помню, где-то читала притчу о том, как боги решили наказать одного человека и стали исполнять все его мечты. В детстве мне казалось, что, наоборот, это так круто. «Вот повезло», – думала я. А сейчас понимаю, что это суровое наказание – лишить человека удовольствия проектировать своё будущее, фантазировать, стремиться к чему-то. Мечта – это магнит, когда она есть – будущее притягивает, есть смысл жить.
Заиграла очень красивая мелодия, что-то классическое в современной обработке.
«Что-то классическое в современной обработке» – такое точное описание нашей жизни. Задумываюсь об этом, и становится как-то не по себе. Независимо от эпохи люди испытывают одни и те же чувства и эмоции – любовь и ненависть, радость и печаль, зависть и счастье… Только на всё это влияет множество факторов, из-за которых у всех разные грани чувств, разные приоритеты и смыслы, разная экспрессия и глубина. Как в музыке. Семь нот, из которых складываются и оперы, и симфонии, и балеты, и серенады, и вальсы, и менуэты, и современные песни.
Мы сами композиторы наших эмоций. Чувства классические, как семь нот в музыке, всегда у всех в своей основе одинаковые. Мы все рождаемся богатыми, наделёнными душой, способными чувствовать.
Чувства те же классические, а темпы другие, и век диктует доминанты: новые ценности и ненормальные скорости. Так много доступного и временного, и на качестве жизни это тоже сказывается. Точнее, на мировосприятии.
Иногда не успеваешь даже задуматься о том, что действительно любишь, чего хочешь, о чём мечтаешь. Скользишь по жизни, потребляешь и ловишь свой поверхностный кайф. Этого достаточно – некоторым на время, некоторым в принципе. Поэтому, наверное, так удобно и привычно мечтать о чём-то, что можно купить.
Мы опредметили наши мечты. Машины, телефоны, украшения, платья, туфли, путешествия, острова… Действительно, зачем мечтать о чём-то несбыточном и эфемерном? Мечта должна быть конкретной. Желательно – не одна. По сути, мечтай, покупай и наслаждайся.
Да и о машине ли мы мечтаем? Может, кому-то просто хочется казаться круче, кого-то манит успех и престиж, кто-то стремится вызвать ту самую зависть, о которой сказал Макс. Нас притягивают образы, проекции наших потребностей и желаний, получившие совершенное воплощение в товарах и брендах.
А если мечта – не бренд, не вещь, если у мечты вообще нет стоимости? Моя мечта – это комплекс эмоций, которые я хочу получить. О чём же я мечтаю?
– У тебя в мозгах тоже пробка? – Макс неожиданно прервал её раздумья.
– Что? – переспросила она.
– Я спросил у тебя, о чём ты мечтаешь, и жду ответ уже больше пяти минут, – он рассмеялся.
Видимо, я что-то конкретно прослушала, с такими шумными мыслями нужно поскорей разобраться. Так, если не путать мечту с желанием, планом и целью, то всё так сложно. Лучше сейчас упростить.
– Мечтаю купить Bentley, – соврала она. Не могу сказать ничего другого. А, нет, могу ещё сказать: «Мечтаю, чтобы в мире все были счастливы», но тогда он снова рассмеётся и назовет меня утописткой.
– Врунья! – неожиданно сказал Макс. – Так легко от меня не отделаешься!
Тоже мне, Холмс – разоблачитель чужих мечт.
– Окей, я мечтаю ехать на скорости, слушать музыку и кайфовать, – подумав, сказала она.
– Это мы организуем на выходных, – улыбнулся он. – А теперь давай честно.
Зачем тебе это знать? Ладно, сама начала тему, надо её свернуть.
– Не знаю ещё, я же сказала, – вздохнув, призналась она. – Правда, не знаю. А ты?
Макс задумался. Движение возобновилось. Они проехали перекрёсток и остановились около маркета. Завтра я готовлю завтрак – научилась уже немного простому кулинарному креативу «а-ля бутерброд».
– Тоже не знаю пока, – наконец сказал Макс.
И тоже врёт.
– Если не брать в расчёт то, что можно купить, – добавил он, заметив её недоверчивый взгляд.
Верю. Самой надо подумать. Наверное, я мечтаю быть с Максом. Всегда. Ой, как ты попала, Смоленская. По ходу я просто боюсь мечтать, поэтому так сложно разобраться в себе.
Следовать своей мечте – большое счастье
Редкий она человек, таких я ещё не встречал. Пробуждает какие-то давно забытые желания, заставляет смотреть на жизнь немного иначе, воспринимать реальность более полно и не избегать острых углов. Главное, она не пилит мозг жутковатыми планами, убивающими во мне всю романтику. Не ускоряет наши отношения, как Эмма, которой вдруг захотелось конкретики. Я сам хочу делать ей приятные сюрпризы и сам планирую наше будущее. А она рядом, улыбается и постоянно дарит мне новые темы для раздумий.
Знаю я, о чём мечтаю. Уже лет шесть об этом мечтаю. Так странно, но до встречи с Миланой, мечта казалась мне бредом. Я лгал самому себе и, как она выразилась, «приобретал». Подменял свою мечту временными легко исполняемыми желаниями, жил вполсилы и не мог признаться себе в этом. А с ней, наконец, сумел.
Мне порой кажется, что мы с Миланой, как два зеркала, отражаем друг друга – так похожи в каких-то сущностных моментах. Игры, маски, мечты, деньги, статус, ожидания. У меня – ожидания родителей, у неё – собственные требования к себе. И она точно так же боится признаться себе в чём-то, когда речь заходит о мечте, уходит в себя, забавно потирает переносицу и скрывается за отговорками в духе Bentley. А в интервью сказала совсем иное.
«Я мечтаю, чтобы в мире было как можно больше счастливых людей, которые следуют своему призванию и живут ярко. Ну а если говорить о покупках – хочу Bentley Continental. И купит Bentley, знаю точно. Также я знаю, что за Bentley она прячет свои искренние мысли. Или с Bentley у неё связано что-то своё. Кодовое слово мечты?
А вот первое предложение – ключ к разгадке, наверное. Мечтает о счастье. Жить ярко и быть собой. Или об этом мечтаю я, а её мысли словно отражают мои не обдуманные вовремя чувства, помогают увидеть собственные тайные желания.
Признаться себе в своих желаниях – большая смелость. А следовать мечте, быть собой, не подавляя своих желаний, – большое счастье.
Мы сами рисуем границы своим мечтам. Я когда-то нарисовал, потому что мечта казалась несбыточной. Защитился так от действительности, от формальностей и обязанностей, которыми каждый наследник богат с рождения. А Милана взяла и стёрла все границы каким-то волшебным ластиком. С ней я так многое переосмыслил, что просто не верится.
Следовать своему призванию и совершенствоваться на этом пути – это то, о чём мечтаю я. Я свободен мечтать. Но пока не готов воплотить свою мечту. Нужно вдохновение. Нужен тот, кто поверит, поддержит и сможет понять. Мне нужна Милана.
«Ты скоро?» – он отправил ей sms.
Ответ пришёл через пару минут: «Ещё снимаем, подъезжай в студию, если хочешь. У нас весело, есть пицца».
Поехать поесть пиццы с любимой моделью? Почему бы и нет? Не мечта, конечно, но весьма определённо – желание.
Понимать нет смысла, надо просто ценить такой микс. И кормить
Милана была в коротких денимовых шортах и серой майке с Микки-Маусом. На невообразимо высоких каблуках, грозящих вывихом.
– Так? – она слегка повернулась, демонстрируя длинные ноги или туфли.
Фотограф кивнул. Вспышка. Милана заметила Макса и засияла. Фотограф активнее защёлкал камерой.
– Макс! – она шагнула ему навстречу.
Что на каблуках, что босиком – одинаково лёгкая походка. Что с грузом проблем, что без – всегда яркая улыбка. Потрясная она.
– Привет, – он обнял её.
– Пицца закончилась, – Милана виновато улыбнулась.
– Ты её закончила? – рассмеялся он.
Она кивнула.
– Ты же не обижаешься? Ещё один образ и всё, сразу поедем обедать, – пообещала она.
– Ужинать, – поправил он. – И я не сержусь из-за пиццы. Работай, я понаблюдаю.
Милана ушла переодеваться, а через десять минут уже встала на фоне белой стены в коротком платье с пайетками и с высоким начёсом на голове. Фото-фото-фото.
Какая-то девушка подошла и начала поправлять ей прическу. Милана что-то сказала, и девушка рассмеялась. Он тоже чувствовал, что настроение всегда улучшается рядом с ней.
От неё исходит какая-то особенная энергия. Все, кто рядом, начинают улыбаться и вовлекаются в происходящее. Вовлекаются в жизнь как таковую, похоже.
Фото-фото-фото.
Для кого-то она просто модель. Для меня – модель идеальной девушки. Выбрал себе такой красивый компас по жизни.
Послышались аплодисменты. В студию зашло несколько ребят, видимо – дизайнеры.
– Детка, ты шикарна, – сказал один из них.
– Love you guys, – Милана послала им воздушный поцелуй и упорхнула переодеваться.
Так. С мечтой всё сложно у нас обоих, но вот это «love» надо обсудить. Что для неё love?
Она вышла через десять минут. В джинсах, кожаной куртке и тех самых туфлях на сверхвысоком каблуке. Волосы убраны в пучок. Быстро попрощалась со всеми в своей фирменной манере «всех люблю, всем мир» и подошла к нему.
– Идём? – она улыбнулась.
Макияж смыт, можно поцеловать.
– Идём, – он поцеловал её и обнял за талию.
Они сели в машину. Милана улыбалась, напевая трек, игравший в студии во время съёмок. От неё пахло какими-то новыми духами и сигаретами.
– Ты курила? – строго спросил он.
Она рассмеялась и покачала головой.
– Нет, конечно. Это Джонни курит постоянно, дизайнер, ты его видел.
– Тот, которому ты в любви признавалась?
Он внимательно посмотрел на неё. Милана снова рассмеялась.
– Макс, он гей.
– Ладно.
Он улыбнулся и отъехал с парковки. Милана включила музыку и начала перелистывать треки, затем зевнула и откинулась на сидении.
Да, мы почти не спали.
– Духи новые? – решил уточнить он.
– Для съёмки.
– В смысле?
Милана задумчиво посмотрела на себя в зеркало заднего вида и, помедлив, ответила:
– Создаю себя так каждый раз. Музыка помогает извне, а на мне духи, макияж, одежда. Знаешь, чтобы убедительно было.
– Прям актриса, – отметил он.
– Так модель и есть актриса в чём-то. Если ответственно относиться к теме фотосета, надо вживаться в образ. Работаешь мимикой, никаких слов, никаких движений. Фото – это статика. А эти все детали помогают играть.
– Не думал об этом раньше.
– Тяжёлая съёмка сегодня, – пожаловалась Милана через некоторое время.
– Тоже показалось, что каблуки высоковаты!
Он оценивающе посмотрел на её туфли.
– Не про это, – она рассмеялась, повертев ногой. – В них, как в тапочках.
– Ну-ну, – Макс скептически фыркнул.
– Честное слово! – Милана выразительно кивнула в подтверждение истинности своих слов и воскликнула. – Привет, парижская пробка! Я есть хочу.
Факт, пробка. С пробками всё просто и понятно. С Миланой, как обычно, загадочно. Съела пиццу, но голодная. Каблуки 15 см, но как в тапочках. Понимать нет смысла, надо просто ценить такой микс. И кормить.
– Возьми сзади в пакете яблоко, – предложил Макс, радуясь своей предусмотрительности.
– Ты мой спаситель, – она эффектно потянулась за пакетом, достала яблоко и с довольным видом откусила почти треть.
– По сути, сложная съёмка, – рассмеялся он.
– Будешь? – она протянула ему яблоко.
– Нет, сейчас поужинаем уже. Так чё сложного было? Смотрелась ты чётко.
– Спасибо, – она с сочным хрустом откусила более скромный кусочек и улыбнулась. – Много образов, мало времени, ещё и одежда вся демократичная. Кризис же.
– Точно! – он кивнул. – Пропагандируешь экономию?
– Зарабатываю на этом, да, – улыбнулась Милана.
– Да брось, тебе же не надо зарабатывать.
Машины впереди слегка ожили, Макс нажал на газ.
– Por que11? – она рассмеялась. – Знаешь, как это прикольно.
– Ты что, испанский учишь?
Он с интересом посмотрел на неё. Она кивнула.
– Мы же едем в Барселону!
Да, через месяц. Снова она вникает, учит испанский. А мне даже ничего не сказала. Сюрприз ходячий.
– Дедуля самолёт одолжил, – она довольно улыбалась. – На Монако тоже.
Макс молча пошёл на обгон, осмысляя новые повороты.
– Тогда с меня – вилла.
Она серьёзно посмотрела на него и, дожевав яблоко, спросила:
– А там кормят?
Он расхохотался.
– Нет. Но в саду растут яблоки и апельсины.
Милана, смеясь, посмотрела на него.
– Ты в кого такой чёткий?
– А вот, повезло тебе вдруг, – серьёзно ответил он.
Взаимно у нас всё. И love you твоё прояснилось. Parole-parole, а так ты смотришь только на меня. И яблоки так кусаешь тоже только со мной. И испанский даже учишь – на «Формулу» едем вместе.
В игре самолеты-виллы мы почти не уступаем друг другу, а вот испанский мне надо освежить. Стыдно проиграть Милане в знании своего родного языка.
Когда говорю «хочу Bentley», думаю о Максе. Забавно так всё
– Милана Легран, – произнесла Мартина с задумчивым видом. – Мне нравится. Тебе идёт.
Они встретились в их с Максом любимом кафе. Мартина наконец вернулась в Париж после затянувшихся итальянских каникул, и у них возобновились совместные фитнес-тренировки и ланчи. Мартина ревновала её к Максу, но сегодня перешла в неожиданное наступление.
– Никто пока не говорит о свадьбе. Мы ещё too young12, – Милана рассмеялась.
– А мне кажется, у вас всё очень серьёзно. Он, наверное, ждёт особый момент. Твой день рождения, например. Bar-r-rselona, For-r-rmula, pr-r-roposal13, – смеясь, прорычала Мартина.
– Ты не похожа на болид, sorry, – охладила её пыл Милана.
– Oh shit, – подруга притворно расстроилась, затем сказала. – Будь готова, на всякий случай.
– Мартина, я же ещё даже лицей не закончила. И мне нет восемнадцати. И вообще, – Милана попыталась догнать ход своих мыслей. – Вообще, зачем нам жениться, когда всё и так отлично? Мы живём вместе, нравимся друг другу, любовь и все дела. Зачем всё портить?
– А кто сказал, что это что-то портит? Harry Winston на безымянном пальце и другая фамилия. Бриллианты тебе идут. И Легран звучит отлично. Ничего не испортится, trust me.
Так, вот как раз таки сейчас я тебе не trust. Энергичное сводничество – симптом того, что в личной жизни у самой Стивенс всё либо приторно хорошо, либо вообще никак.
– Мартина, а как у вас с Марио? – спросила Милана, перенимая бестактную манеру подруги.
Мартина подозрительно умалчивала детали своего тосканского романа, но сегодня – сама напросилась. Любопытный провокатор.
– Никак. Он теперь хочет стать тореадором, – неожиданно мрачно сказала Стивенс.
Милана рассмеялась, затем, заметив серьёзное лицо подруги, замолчала.
– Правда?
– Да, – Мартина кивнула с трагическим видом. – So fucking dramatic. Мы были на его вилле, потом он познакомил меня со своими родителями, они такие cute. Всё было amazing, lovely, romantic. Задержались дольше, чем планировали. А потом… Приехал Филипп.
– Филипп, который друг Марио?
Мартина кивнула:
– Да, тот, который был тогда в клубе, 14-го.
– И?
– И Марио стал меня к нему ревновать. Началось вообще непонятно что, постоянные сцены. Горячая кровь, конечно, круто. Но я на такое не подписывалась!
Милана сконцентрировала внимание на своём ризотто. Я хочу это слушать? Или не хочу? Лучше вникнуть.
– Вы с Филиппом сейчас? – решила прояснить она.
– Нет! – Мартина возмущённо посмотрела на неё. – Я же говорю, сплошная беспочвенная ревность. Я сейчас в поиске своего вдохновения.
Ясно. Поэтому за мою личную жизнь так взялась. Там – моё вдохновение, sorry, таким я делиться не буду.
Макс верит в меня и поддерживает. Он дарит мне возможность быть собой и развиваться на выбранном пути. Даже иногда на съёмках сидит, наблюдает и кормит яблоками. Смеётся над моей работой и делает роскошные сюрпризы. Фотосессия для майского «Glamour» прошла ярко и весело, профессионально и динамично, в ритме «позируй, переодевайся и кайфуй». А интервью уже опубликовано в апрельском номере «Elle Girl», который сегодня поступил в продажу.
Март подходит к концу, инвестиции в будущее уже сделаны, и я понимаю с каждым днём всё сильнее, что то, о чём мечтаю, уже сбывается.
– Чётко смотритесь вы, – Мартина снова вернулась к её интервью.
Слева от текста – фото, взятое из блога – из той самой автомобильной фотосессии. Мы с Максом рядом с Bentley. Похоже, именно это фото так вдохновило Мартину на сватовство.
– Awww. «Я мечтаю, чтобы в мире было как можно больше счастливых людей, которые следуют своему призванию и живут ярко. Ну а если говорить о покупках – хочу Bentley Continental».
Да, я попросила дополнить ответ в тот же вечер после размышлений в машине. Пусть Макс зовёт меня утописткой. Не могу же я сказать «мечтаю быть с Максом Леграном». Во-первых, слишком лично. Во-вторых, как-то наивно. В-третьих, сама себе с трудом в этом призналась. Лучше я за world peace. По сути, об этом тоже мечтаю.
– Фантазёрка ты, – мягко рассмеялась Мартина.
– Фантазии обогащают, – Милана с улыбкой процитировала Макса.
– У Макса Bentley, да?
Милана кивнула. Если использовать сложные параллели и снова откровенничать со своим подсознанием, когда я говорю «хочу Bentley», я думаю о Максе, а вовсе не о машине. Забавно так всё.
Я мечтаю съездить с Максом на «Формулу». Встречаться до тех пор, пока мы не надоедим друг другу. А если чувства выдержат испытания временем, если он захочет – поженимся. Такой расклад, разобралась в себе и не собираюсь заморачиваться из-за фетишей и стереотипов. Куда спешить? Мозаика моего счастья и без Harry Winston безмерно драгоценна и полноценна. Всё awesome.
– Так, а он уже познакомил тебя со своими родителями?
– При чём тут это?
– Вы живёте вместе больше месяца, и ты не знакома с его родителями? – не унималась Мартина.
Что за бред? Я знакома с его замечательной бабушкой и ещё по случаю с пятью родственниками. С сестрой мы всё-таки сходили по магазинам один раз. Но при чём тут это?
– Поговори с ним на эту тему, – Мартина выразительно посмотрела на неё.
Даже не собираюсь об этом думать. И вообще, что за активность такая неожиданная? Так, тот, кто сам не справляется с ситуацией, обожает давать советы другим. Стивенс, ты попала.
– Мартина, давай найдём тебе мужа, а? – предложила Милана, выжидающе глядя на подругу.
– Дорогая, а что ты посоветуешь заказать на десерт? – Мартина классически съехала с темы.
Вот-вот. Интересно, а с тореадором она пошутила, да?
Мечтать о Bentley безопасней. Без таких вот сюрпризов
Мартина поехала в институт, а Милана решила прогуляться. Хотелось пройтись по центру уже родного Парижа, ощутить тёплые прикосновения весеннего солнца и проветрить мысли.
Она шла по Авеню Монтень. В Париже – март. В наушниках – любимая песня «Let me show you the way», та, что из рекламы Lacoste. В сердце – любовь. Всё так четко.
Макс, Испания. Макс, Bentley.
Стоп.
Что делает Bentley Макса около бутика «Harry Winston»?
Милана остановилась на противоположной стороне улицы в нерешительности. Интуиция деликатно напевала: «Иди мимо, иди мимо». Но ноги почему-то не спешили подчиняться сигналам, вяло посылаемым нерешительным мозгом.
Как раз в это время из бутика вышел Макс вместе с какой-то брюнеткой. Что-то оживлённо обсуждая, они сели в Bentley. Машина с рёвом проехала мимо и скрылась из вида. Милана моргнула пару раз и поправила солнцезащитные очки.
Почему именно Harry Winston, о котором мы только что говорили с Мартиной? И кто эта элегантная высокая незнакомка, стильно одетая в Chanel? Я никогда не умела определять чужой возраст, но она старше меня – факт. Мы с ней вообще не похожи, а с Максом они смотрятся отлично.
Да, Смоленская, лучше тебе мечтать о Bentley – точно сбудется. Мечтать о машине безопасней: нравится – купила, обладаю, кайфую. Чисто, чётко, подконтрольно. Без таких вот сюрпризов.
Милана прошла мимо знакомых бутиков.
«Prada», «Dior», «Ferragamo»… Love you all, но сейчас не до любви. Была бы машина – разогналась бы до первой пробки. А пока что просто быстрой походкой пройду по Елисейским. И всё равно, что каблуки убивают ноги. Это – приятное ощущение внешнего дискомфорта, на него отвлекаются мои шумные мысли.
И музыку погромче, please, чтобы вообще не слышать себя. Размечталась что-то. Любимые «Queen» – «The show must go on». К черту это искренность.
Знаю, куда ехать – недалеко. Вот только что происходит?
Дома Миланы не было. Странно. Фотосета сегодня у неё нет, время уже десять вечера.
Макс достал телефон. Долгие гудки, затем голос оператора, предлагающий оставить сообщение после сигнала. Никогда так не делал, и сейчас тоже не буду. Можно подождать.
Через пять минут он снова позвонил, и снова никакого ответа. Куда делась?
Родригес протяжно мяукал.
Думаю, мартовские коты заслуживают Грэмми. Столько страсти, такой звук.
Макс пошёл на кухню за «Purina». Кот, конечно, хочет чего-то другого, но сейчас пусть лучше поест и, может, заткнётся. И так неспокойно как-то.
Спустя полчаса и десять неотвеченных вызовов Макс реально начал нервничать. Милана как-то звонила ему с номера своей лучшей подруги, который он, к счастью, сохранил. Макс набрал Мартину и в самой незаинтересованной манере уточнил, нет ли с ней Миланы. Выяснилось, что нет.
Может, что-то случилось? Он стал ходить по гостиной из угла в угол, пытаясь собраться с мыслями. Надо за руль. Одиннадцать уже, пробок меньше, можно на скорости всё решить. Вот только вопрос: куда ехать?
Утром всё было нормально. Он отвёз Милану в лицей, затем у неё по плану была встреча с подругой, с Мартиной этой. И всё, домой. А он полдня решал важные дела, затем универ, и всё это время думал, что она дома. А её нет. И где она может быть – ноль идей.
Зазвонил его телефон.
– Да?
– Она в «George V», но я тебе этого не говорила, – сказала Мартина отстранённо.
– В смысле? – не понял он. – С кем она там?
Мартина рассмеялась.
– С тонной шоколада, насколько я знаю. Спасай её, мне некогда.
– Что случилось вообще?
Но Мартина уже сбросила вызов.
Знаю, куда ехать – недалеко. Вот только что происходит?
Главное – не плакать. Я модель, я блогер, я Смоленская. Справлюсь
Сюжет а-ля бульварный роман. Тиражировано, дёшево и кажется, что всё это не со мной. Хотя у нас не дёшево совсем. У нас Bentley, Chanel и Harry Winston. Статусные декорации низкопробных сцен.
С другой стороны, на что рассчитывала? Молоды, свободны, богаты. Никаких особенных границ и рамок. Только любовь. А её каждый по-своему понимает. Для меня любовь – это когда весь мир вращается вокруг одного человека. Ему, видимо, нужно ассорти, как Новикову. От реальности надо уходить красиво: окружить себя шикарными вещами, побаловать себя чем-то вкусным и поспать. Главное – не плакать. Если сейчас начну плакать, трудно будет остановиться. А это, как минимум, вредно для кожи. Я модель, я блогер, я Смоленская. Справлюсь.
Сейчас надо переосмыслить жизнь. А для этого – роскошь снаружи и сладость во рту: шоколад, клубничное мороженое и любимые макаруны. И люкс с таким изящным и величественным интерьером, что невольно чувствуешь себя героиней какого-то очень важного сюжета. Правильно, сюжет безмерно важен – моя жизнь. Какой смысл расстраиваться из-за неудачных глав, когда в моей власти управлять своими поступками и декорациями.
Я Милана Смоленская – наследница, автор и главная героиня своей книги. С соавтором беда какая-то получилась. Надо продумать достойное решение.
Она подошла к высоким окнам. Замечательный вид. Париж такой разный, как жизнь. Но сейчас он великолепен. Всё так красиво, когда выбран правильный угол обзора. Может, в этом дело. Пора изменить свой взгляд на некоторые вещи, Смоленская. Пора, но я пока не готова думать – я люблю.
Снова зазвонил телефон. Снова Макс. Хватит уже строить из себя обиженную девочку, Милана. Обижаться на него нет смысла. Ты обижаешься на саму себя.
– Привет.
– В каком ты номере? – сразу перешёл к делу Макс.
Fuck. Мартина молодец, умеет поддержать и оказать оперативную помощь.
– Макс, я не хочу сейчас ни с кем общаться.
– Окей.
Он сбросил вызов. Странно.
Через пару минут в дверь постучали. Затем в номер уверенно вошёл Макс Легран. Порешал, король жизни. К чему играл в вежливость по телефону?
Вот фантазёрка-актриса-модель! Устроила себе роскошную печаль
Минутный порыв начать разговор с наезда и претензий пропал, когда он увидел её. Ослепительная просто. В смысле, вся в бриллиантах и золоте. И в каком-то длинном чёрном платье. Всё такое шикарное, и всего так много.
– Фотосет? – спросил он, просканировав номер взглядом.
– Нет, – Милана прошла вглубь номера и опустилась на диван.
– Шокотерапия? – с улыбкой предположил он.
Она удивлённо посмотрела на него. Он указал на золотые и серебряные обёртки, украшавшие низкий стеклянный столик.
– Да. Лечу шок шоколадом.
Милана, высоко подняв голову, пыталась смотреть на него, словно она императрица, а он провинившийся в чём-то подданный. А вообще-то всё наоборот.
– Ты чего на звонки не отвечала? – он сел напротив, заняв наблюдательную позицию.
– Не слышала, – тихо сказала она, опустив глаза.
Врёт. Я не один раз звонил. Не хотела слышать, скорее. Не люблю сложные разговоры.
– Поехали домой? – предложил он.
Она отрицательно покачала головой, всё ещё разглядывая свои туфли.
– Милана, что случилось?
Макс встал и подошёл к ней. Милана тоже резко встала, но отстранилась. Отошла от него к высоким окнам. Длинный шлейф платья скользил за ней по полу.
Странная картина. Слишком много роскоши, всё так декоративно, так театрально, что реальность ускользает. Властвуют вещи, чувства как-то подавляются. Так много всего внешнего, что с мыслями собраться нелегко.
Милана слишком, номер слишком. Но она обычно совсем не такая. Из украшений носит только свои часы, любит минимализм, скорость и свободу. Не вписывается она в эти декорации. Зачем загнала себя сюда?
– Je t’aime, – вдруг сказала она. – So much that it fucking hurts14.
От любви убегает в роскошь, что ли? Неожиданный поворот. Очень странный антураж. И почему она сказала это раньше? Я планировал по-другому.
– И поэтому ты не хочешь со мной общаться? – он подошёл к ней.
– Хочу…
Милана посмотрела на него и снова быстро опустила глаза. Он обнял её, она больше не отстранялась. Женские заморочки непостижимы и захватывающе увлекательны. Но Милана что-то всё слишком усложнила. Там, где женская логика заводит в тупик, нужно подключать мужской взгляд на мир.
– Так в чём проблема? Объяснишь?
Она молчала.
– Принцесса?
Она всхлипнула. Милана? Плачет?
Она крепко обнимала его, положив голову на плечо, и тихо плакала. Слишком сладкая жизнь вызывает стресс?
– Кто? В «Harry Winston», – снова всхлипнула Милана.
– Что «Harry Winston»? – удивился он.
– С кем ты был в «Harry Winston»? Я проходила мимо and saw you, didn’t mean to. Just saw your car and then… Ты с ней встречаешься, yes? Только не ври to mе, I’m ready to accept the truth15!
Слова было нелегко разобрать, она снова смешивала французский с английским, но когда он наконец понял смысл, всё сразу прояснилось. Красиво сказано, театрально так, профессионально. Вот фантазерка-актриса-модель! Устроила себе роскошную печаль.
– Драму любишь, что ли? – он, смеясь, посмотрел на неё. – Сара Бернар…
Она удивлённо моргнула пару раз. Слёзы красиво поблёскивали на длинных ресницах, как бриллианты.
– What? – спросила она.
– Это была моя мама.
– Мама?
Милана отстранилась и внимательно посмотрела на него.
– Красивая мама. Молодая такая. Не подумала… Fuck.
– Да, мама. Передам ей твой комплимент.
Милана рассмеялась и спрятала лицо в ладонях.
– Прости меня, – пробормотала она. – Я такая…
– Что?
Он не понял слово, прозвучавшее в конце фразы.
– Это по-русски, – Милана все ещё говорила в ладони. – Значит, что я fucking stupid.
На русский она ещё не переходила. Какой у неё интересный микс в голове.
– Да брось, ты fucking awesome, – он мягко убрал её руки от лица и посмотрел ей в глаза.
– Я красноглазый упоротый кролик, не смотри на меня, – пробормотала она, снова пытаясь закрыть лицо руками.
Он провёл рукой по её щеке, убирая блестящие дорожки слёз.
– Ты красивая. Но в следующий раз сначала спроси у меня, а потом плачь, хорошо?
Она кивнула и улыбнулась. Он поцеловал её. От неё пахло шоколадом.
– Ты такая сладкая, – сказал он ей в губы.
Она рассмеялась.
Тонна шоколада, бриллианты, номер в «George V», слёзы и je t’aime. Ревнует эффектно. Любит сильно. Приятно. Но.
– На будущее, если я люблю, я не изменяю, поняла?
– А ты меня любишь? – она внимательно смотрела ему в глаза.
Скажу, когда сам посчитаю нужным. Не здесь и не сейчас.
– Я тебе не изменяю.
Милана довольно улыбнулась и поцеловала его.
– Let’s have royal sex, раз уж кругом такие декорации, – предложила она.
Вот это – нормальный разговор. Надо снять стресс. И снять с неё это платье.
– Fuck yes, Princess.
– Я твоя мечта? Хочешь сказать, ты уже максимально счастлива?
– М-м-м, так классно, – Милана довольно улыбалась.
Реально классно. И день, и настроение, и разговор. Стали ещё ближе на каком-то непонятном, но очень важном уровне.
– Знаешь, с тобой каждый день волшебный, – быстро сказала она и рассмеялась. – Мне всё время кажется, что это сон.
Он поцеловал её.
– Не сон, видишь.
Она снова рассмеялась.
– Мечта, значит.
– Я твоя мечта? – он с интересом посмотрел на неё.
– Si16, – она улыбнулась. – Похоже на то.
– Разве можно мечтать о том, что уже имеешь?
Он провёл пальцем по её губам.
– Можно. Maybe я…. Не важно.
Снова недосказанная мечта, снова убегает от чего-то.
– Maybe ты что?
– Maybe I’m silly,17 – она улыбнулась и поцеловала его.
Спальня в стиле Людовика XVI располагала к размышлениям – идеальное место, чтобы мечтать.
– Подожди, ты не silly. Просто я считаю, что мечта – это то, к чему стремишься, – подумав, сказал Макс.
– А я считаю, что мечта – это максима моего счастья.
Милана интонационно выделила его имя в слове «максима». Он улыбнулся. Интересный взгляд на мечту.
– Хочешь сказать, что ты уже максимально счастлива?
– Хочу сказать, что с тобой каждый день счастлива. Короче, тема закрыта, – она снова поцеловала его.
Если моя мечта сбудется, я точно знаю, что буду абсолютно счастлив каждый день. Хотя с Миланой тоже счастлив. Вроде. Только как-то по-другому. Наверное, пока не осуществлю мечту, не пойму, что для меня значит настоящее счастье.
– О чём думаешь?
Милана переняла его манеру задавать этот вопрос.
– About the way we make love18, – улыбнулся он.
– Have sex, – поправила она.
– Цинизм как защитная реакция, что ли?
– Нет, – она слегка смутилась. – Просто…
– We make love.
Он предотвратил дальнейшие возражения долгим поцелуем.
– Whatever you call it, it’s awesome19, – сдалась она.
Моя мечта и моё счастье – это Макс. Его счастье дорого мне
Не ясно, почему он ездил с мамой в «Harry Winston». Не знаю, мама ли это была. В одном уверена на сто процентов, я его люблю и потому доверяю. Особенно после нашего разговора. И после того, как он помог мне понять, что к нашим отношениям не относится фраза: «Секс – это просто секс».
We make love. У нас с Максом какая-то особая близость, редкое взаимопонимание без слов.
Они выехали из отеля ночью и, разогнавшись на провокационно пустой трассе, уверенно пролетели мимо его дома. Макс думал о чём-то своём и, как обычно, жал на газ. Вопрос «куда мы едем» она уже не задавала, просто наблюдала за ним и думала.
Я знаю точно, что он не просто любит гонки. Прочитала «Жизнь взаймы», и теперь, кажется, понимаю, почему он её перечитывает иногда. Если он хочет быть, как Клерфэ, многое объяснимо. И «Формула» для него – проекция мечты. Или сама мечта?
– Ты мечтаешь стать пилотом «Формулы»? – прямо спросила она.
Макс удивлённо посмотрел на неё, затем на дорогу, затем снова на неё. Рассмеялся и немного сбавил скорость.
– Извини, задумался.
Ну-ну.
– Я серьёзно. Мне кажется, это твоя мечта, – повторила Милана, наблюдая за ним.
Макс молчал.
– Почему ты так решила? – спросил он через некоторое время.
– Чувствую, – она улыбнулась.
Она внимательно смотрела на него, а он – на дорогу, но в мыслях был где-то далеко. На гоночной трассе, наверное. И слышал он наверняка не трек, играющий в салоне, а рев множества моторов, визг шин и крики болельщиков.
– Мечтаю об этом. Лет шесть уже, с тех пор как побывал на «Formula-1» Grand Prix de Monaco.
– Долго, – задумчиво произнесла она. Так верен своей мечте.
Макс улыбнулся.
Несколько минут они ехали молча, играл какой-то модный микс.
– Включи «Шторм», – неожиданно попросил он.
Они оба любили слушать Ванессу Мэй. Милана нашла нужный трек и закрыла глаза. Какая тут нереальная сила и искренность чувств, какая экспрессия. Мурашки просто. Каждый раз вздрагиваю, когда слышу этот звук – словно лопается струна. Музыка рвущихся эмоций и невысказанных чувств. Музыка принятия решений. Музыка мечты. Его мечты, видимо.
Наступила звенящая тишина, наполненная прозвучавшими смыслами. Они остановились. Милана открыла глаза. Макс выключил музыку и смотрел на неё.
– Как ты догадалась?
– Ну, ты любишь скорость, разгоняешься при первом удобном случае…
Милана посмотрела ему в глаза и улыбнулась. Он рассмеялся.
– Да каждый второй так делает.
– Нет, тут другое! Ты не просто водишь машину, ты её чувствуешь, – возразила она.
– И что ты теперь думаешь по поводу «Формулы»?
– Мы едем в Барселону!
– Давай ещё на Ибицу, у тебя же каникулы будут, – предложил он в своей привычной манере «а давай сегодня мы не будем спать».
– Давай, – согласилась она. С ним приятно соглашаться.
– А что ты думаешь про мою мечту? – так же прямо спросил он.
Вот это – сложный вопрос. Думаю, что это чертовски рисково и опасно, что гонщик Клерфэ погиб, что это очень сложная профессия, игра с судьбой на скорости…
Много всего думаю, но я не имею права осуждать чужую мечту. Мечта – то единственное, где нет правил, границ и формальностей. Макс сейчас искренен со мной, и я не должна ломать крылья его мечте. Читала Моэма, помню «The Kite».
Надо внимательно и бережно относиться к чужим привязанностям и мечтам. Моя мечта и моё счастье – это Макс. Его мечта – это его счастье. Его счастье дорого мне.
– Я думаю, что у тебя очень яркая и красивая мечта, – она улыбнулась. – Восхищена, если честно.
– Правда?
– Да.
– Я люблю тебя, – просто сказал он.
Так неожиданно. Словно струна лопнула в «Шторме». Je t’aime. Он меня тоже любит.
Dreams come true, when I’m with you20.
Жизнь, время, любовь. Carpe diem
Она смотрела на него так, словно он сказал что-то невероятное.
Слова сами вырвались на волне эмоций. Вовремя, к месту. За рулём я могу быть собой. И с ней так же легко и свободно. Она первый человек, которому я озвучил свою мечту. И только с ней я смог разобраться в своих желаниях.
Если любовь – это свадьба, много родственников и подобная муть, то я пасс. Но наша с ней любовь – это скорость, свобода, яркие чувства и многогранная близость. И эту любовь я признаю как единственно возможную для себя. Она не мешает жить, она дополняет и вдохновляет. Окрыляет круче любого «Рэд Булла».
Он поцеловал её. Милана улыбалась так ярко, как будто сбылась её мечта.
– Куда поедем?
– Ты же куда-то ехал, – она удивлённо посмотрела на него.
– К точке откровенности, видимо.
И «Шторм», и ревность в тему. Весь день сложился в сложную симфонию чувств, завершившуюся таким шикарным аккордом. Она понимает мою мечту!
– Позавтракаем, может? – предложила она, посмотрев на свои часы. – Полпятого уже.
Он рассмеялся. Новый день на нужной ноте – то, что надо.
– Я, кстати, прочитала Ремарка, – с важным видом сообщила Милана.
– И как?
– Понравилось. Очень, – она улыбнулась. – Теперь по-другому вижу некоторые вещи.
– Какие? – спросил он с интересом.
– Жизнь, время, любовь. Carpe diem.
– Знаешь, ты мне Лилиан напоминаешь, – подумав, сказал он.
– Чем?
– Отношением к жизни, может. Или лёгкостью. Мне нравится быть с тобой.
– А ты чем-то похож на Клерфэ, – улыбнулась Милана. – Только давай в нашей истории все будут живы?
– Давай. Я не против, – рассмеялся Макс.
– Кстати, как считаешь, почему Ремарк их убил? – спросил он через некоторое время.
Милана, собирая волосы в высокий хвост, задумалась.
– Мне кажется, они просто дошли до своего максимума, у них уже не было будущего, – сказала она, закончив причёску.
– Думаешь, у людей есть свой максимум? – он с интересом посмотрел на неё.
Она кивнула.
– У всего есть максимум. У машины – максимальная скорость разгона, у людей – пик переживаемых эмоций. Вот только невозможно долго жить на пределе. А дальше – либо finite, либо скучная жизнь.
– Философ ты, – улыбнулся он. – Хочешь сказать, у нас с тобой тоже есть максимум?
– Конечно. Но если люди не стоят на месте, максимум тоже в динамике. Как в альпинизме подъём в гору. Ты на вершине – что делать дальше: спускаться вниз или покорять новые высоты? Это уже выбор. Только мало кто любит покорять новые рубежи и наслаждаться процессом. Многие предпочитают умирать при жизни.
– В смысле? – Макс резко сбавил скорость.
– Я о другом! – Милана рассмеялась и замолчала, собираясь с мыслями. – У нас вся жизнь поделена на этапы: школа, универ, работа, свадьба… И мы так часто живём в рассрочку, откладываем жизнь на потом, экономим на чувствах и усилиях, ждём чего-то особенного: «когда я закончу школу», «когда выйду замуж», «когда перееду куда-нибудь»…
Милана жестом изобразила кавычки и рассмеялась.
– It’s fucking crazy. Как будто что-то резко изменится. По итогу окончили школу и продолжают амёбничать. Ждут новый рубеж, откладывают перемены до понедельника или нового года. А жизнь – она здесь и сейчас. Единственный реальный рубеж, после которого можно остановиться, – это когда нас не станет. И его мы никак не можем контролировать, – она замолчала и, подумав, добавила. – Ну, суицид не в счёт.
По факту, carpe diem. Маленький лучик солнышка она. Динамичный солнечный зайчик. Выдала пищи для размышлений. Надо бы её покормить чем-то вкусным. Срочно. И подумать самому. Много.
– И ты ничего не откладываешь на потом? – осторожно спросил он.
– Откладываю, конечно, – честно призналась Милана. – Машину вот водить пока не могу. А когда получу права, буду гонять так же, как ты.
Ахах, вдохновил её.
– Зачем откладывать? Поехали, покатаемся, – улыбнулся он. – Только давай позавтракаем сначала.
– Ты amazing! – воскликнула она.
Я просто тоже carpe diem. Единственный рубеж, на который я делаю ставку, – это моя мечта. Точно знаю, что с ней связано абсолютное счастье. Вот только в рассрочку я не живу и ничего важного не откладываю на потом. Просто ни разу всерьёз не думал, что эту мечту можно осуществить.