Глава 1
Общая характеристика права на судопроизводство в разумный срок
§ 1.1. Понятие правовой категории «разумный срок судопроизводства» в гражданском и арбитражном процессах
На современном этапе развития доктринальных положений гражданского процессуального права и арбитражного процессуального права и правоприменительной практики в части понимания и использования правовой категории «разумный срок судопроизводства» диаметрально противоположны.
В российском процессуальном законодательстве отсутствует понятие «разумный срок судопроизводства», как и в доктрине гражданского процессуального права и арбитражного процессуального права нет единого мнения относительно содержания данной дефиниции.
После того, как в Российской Федерации были приняты Федеральный закон от 30.04.2010 № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» (далее – ФЗ № 68-ФЗ)[2] и Федеральный закон от 30.04.2010 № 69-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок»» (далее – ФЗ № 69-ФЗ)[3], увеличился научный интерес к таким понятиям, как принцип разумности, правовая категория «разумный срок судопроизводства». Одна из задач гражданского и арбитражного процесса – своевременное рассмотрение и разрешение дел, содержание права на судебную защиту и права на судопроизводство в разумный срок, с точки зрения европейских стандартов отправления правосудия, и, конечно же, единство гражданской процессуальной формы. Также имплементация данной правовой категории привела к противоречиям и правовым коллизиям на уровне одного законодательного акта – Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ).
Российскими учеными[4] были предприняты попытки определить содержание правовой категории «разумный срок судопроизводства» и определить правовую природу процессуального порядка рассмотрения и разрешения дел о присуждении компенсации за нарушение разумного срока судопроизводства.
Причина такого большого количества научных мнений связана с тем, что данная правовая категория была имплементирована из норм международного права, а также стал одним из актуальных вопрос о соотношении правовой категории «разумный срок судопроизводства» с принципом разумности и понятием разумного срока[5].
На сегодняшний день многие ученые говорят о разумном сроке судебного разбирательства как об элементе[6] права на судебную защиту или как об одной из гарантий[7], обеспечивающей данное право, но не рассматривается должным образом с задачей «своевременного» рассмотрения и разрешения дела в суде, а также не уделяется внимание причинам и последствиям длительного судопроизводства.
В правоприменительной практике ЕСПЧ право на судебную защиту и его элементы понимаются в широком смысле. В частности, по мнению ЕСПЧ, справедливое судебное разбирательство включает также и гарантию разумности сроков рассмотрения дела[8].
Таким образом, имплементация положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод неоднозначным образом повлияла на развитие данной правовой категории в национальном процессуальном законодательстве и доктрине.
Как уже было отмечено, рецепция правовой категории «разумный срок судопроизводства» из положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод привела к противоречиям в нормах действующего процессуального законодательства, и на сегодняшний день активно ведутся научные изыскания в основном в части исследования правовой категории «разумный срок».
По нашему мнению, следует обратить внимание на то, что принятие ФЗ № 68-ФЗ и ФЗ № 69-ФЗ повлекло ряд противоречий в доктрине гражданского процессуального и арбитражного процессуального права, связанных с подменой понятий, которые не являются равнозначными, как и соотношение правовой категории «разумный срок судопроизводства» с принципом разумности и принципом «разумного срока судопроизводства».
Отнесение одной из задач гражданского судопроизводства о своевременном рассмотрении и разрешении дел к доктринальным положениям, а также отсутствие единого подхода к пониманию сущности и содержанию данной правовой категории приводят к отсутствию единообразия судебной практики при рассмотрении заявлений о присуждении компенсации за нарушение разумного срока судопроизводства.
В рамках данного исследования необходимо определить содержание правовой категории «разумный срок судопроизводства», и мы считаем, что целесообразно рассмотреть соотношение данной правовой категории с различных точек зрения и позиций. Например, соотношение правовой категории «разумный срок судопроизводства» с одной из задач гражданского процесса и «своевременностью» рассмотрения и разрешения дела. Данному утверждению мы можем найти подтверждение в ст. 2 ГПК РФ и ст. 6.1 ГПК РФ, а также в ст. 2 АПК РФ.
Согласно ст. 2 ГПК РФ, судопроизводство должно быть своевременным, а ст. 2 АПК РФ текстуально отличается от ст. 2 ГПК РФ. При этом главным противоречием, на наш взгляд, является одна из задач, касающаяся своевременного рассмотрения и разрешения гражданских дел в рамках гражданского судопроизводства, а в арбитражном судопроизводстве – в разумные сроки (в редакции ФЗ № 69-ФЗ). При этом до вступления в законную силу ФЗ № 69-ФЗ, норма АПК РФ регламентировала рассмотрение дел в установленные Законом сроки (т. е. своевременно).
По нашему мнению, цель в гражданском и арбитражном процессах – это процессуальное выражение конституционного права на судебную защиту, а задачи – это способ достижения данной цели.
Своевременное рассмотрение и разрешение дела в суде раскрывается в нормах ГПК РФ и АПК РФ в главе «Процессуальные сроки», а также в иных нормах, касающихся сроков рассмотрения и разрешения дела в апелляционной, кассационной и надзорной инстанциях.
Актуальность данного вопроса заключается в том, что именно задачи гражданского судопроизводства определяют дальнейшие установки и развитие законодательства и правоприменительной практики. Мы считаем, что из эффективности судебной защиты, сроков рассмотрения дела в суде, компетентности судей формируется уважительное отношение к суду, и это способствует пресечению злоупотребления процессуальными правами лицами, участвующими в деле.
На современном этапе экономического развития и прогресса можно ли сказать, что цель гражданского судопроизводства – защита нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов – была достигнута при рассмотрении спора о взыскании денежных средств более 7 лет[9]?
На наш взгляд, нельзя рассматривать право и экономику в отдельности, но и нельзя приводить их к единому знаменателю. Гражданское судопроизводство, в частности арбитражное судопроизводство, направлено на защиту имущественных интересов граждан. Но если инфляция составляет 7–8 % в год и более, можно ли считать, что нарушенное право было восстановлено, если судебное разбирательство длилось более 3–5 лет?
Таким образом, хотелось бы обратить внимание на тот факт, что цель гражданского судопроизводства нельзя считать достигнутой в случае удовлетворения исковых требований в полном объеме, спустя длительный период времени.
Наличие у гражданина или юридических лиц неразрешенного судебного дела в течение длительного времени приводит к значительным затратам как морального, так и материального характера, что неоднократно отмечалось в практике Европейского Суда по правам человека[10] (далее – ЕСПЧ).
Особо хотелось бы отметить, что при рассмотрении гражданских дел длительное судебное разбирательство усложняет рыночные отношения и гражданский оборот в целом, что существенным образом затрагивает интересы юридических лиц и индивидуальных предпринимателей.
Материалы судебной статистики за период с 2008 года по 2015 год позволяют нам увидеть, что в производстве мировых судей с продолжительностью более трех лет находились 6180 дел, а в производстве районных судов – 2883. В арбитражных судах за 2012 год было рассмотрено 110330 дел с нарушением срока, а за 2013 год – 90464 дела[11], в 2014 году за первое полугодие – 283 346 дел.
Статистические данные позволяют определить, какое количество граждан и юридических лиц находилось в ожидании защиты своих нарушенных прав и законных интересов, претерпевают правовую неопределенность.
Таким образом, своевременное рассмотрение и разрешение дел позволяет обеспечить реализацию конечных целей правосудия, т. е. защиту нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов участников процесса, укрепление законности и правопорядка, предупреждение правонарушений, формирование уважительного отношения к закону и суду.
На современном этапе становления и развития доктринальных подходов определению своевременности стало уделяться мало внимания.
Однако в доктрине гражданского процессуального права своевременному рассмотрению и разрешению гражданских дел уделялось большое внимание.
Например, К.С. Юдельсон отмечал, что своевременное рассмотрение дела – это возможность рассмотреть дело в одном, при чем особо следует отметить, в первом судебном заседании[12].
По мнению В.Ф. Ковина[13], Г.А. Жилина[14], задержка в разрешении дела несовместима с доступным и эффективным судопроизводством, она нередко приводит к обесцениванию защищаемого субъективного права, а иногда и к утрате самой возможности его защиты, а своевременность рассмотрения дела означает рассмотрение дела в одном судебном заседании с соблюдением установленных законом процессуальных сроков для той или иной категории гражданских дел.
В.Ф. Ковин[15], Г.А. Жилин[16] отмечали, что требование правильного и своевременного рассмотрения дела относится к судам всех инстанций, но особое значение они имеют для производства в суде первой инстанции о том, что систематическое отложение дела может привести, в итоге, к невозможности установить фактические обстоятельства в связи с тем, что прошло большое количество времени.
Следует согласиться с мнением И.Н. Бранта и К. Комиссарова о том, что своевременность рассмотрения дела – один из критериев эффективности гражданского судопроизводства, означающий строгое и неукоснительное соблюдение процессуальных сроков при рассмотрении гражданских дел[17].
И.Н. Брант так же выделяет факторы, влияющие на своевременность рассмотрения дела в суде – «это тщательная и полная подготовка к судебному разбирательству (если это было сделано, то тем меньше вероятность откладывания слушания дела по различным причинам, например, таким, как возникшая в процессе рассмотрения дела необходимость истребования дополнительных доказательств, необходимость привлечения к участию в деле каких-либо лиц)»[18].
Хотелось бы отметить тот факт, что своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел возможно только при соблюдении всех процессуальных сроков (установленных законом и назначаемых судом) не только заинтересованными лицами, но и судьями, аппаратом суда и сотрудниками судебной системы (наир., сотрудники канцелярии суда).
Мы согласны с мнением профессора Жилина Г.А. о необходимости сближения двух основных процессуальных кодексов. Это может привести к единообразию процессов, что, на наш взгляд, является актуальным в связи с объединением двух Высших судов (Верховного суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации) и созданием единых правил для цивилистического процесса.
Своевременность – одно из основных свойств любой деятельности, урегулированной правом[19].
Своевременное рассмотрение дела, на наш взгляд, является в большей степени необходимостью в деятельности органов, осуществляющих судопроизводство, обусловленной конкретными обстоятельствами рассматриваемого дела.
Данный вопрос является не только доктринальным. Например, в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.12.2007 № 52 «О сроках рассмотрения судами Российской Федерации уголовных, гражданских дел и дел об административных правонарушениях»[20] говорится, что несоблюдение процессуальных сроков судами нарушает конституционное право на судебную защиту, и задача судов заключается в своевременном рассмотрении и разрешении дела.
Что касается Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.12.2013 № 99 «О процессуальных сроках»[21], то, наоборот, там говорится о том, что соблюдение процессуальных сроков судом не является самостоятельной целью судопроизводства в арбитражных судах, и судопроизводство в арбитражных судах осуществляется в разумные сроки. Таким образом, мы видим, как изменился подход в понимании своевременности в правоприменительной практике.
В рамках арбитражного процессуального законодательства и правоприменительной практики происходит размывание значимости соблюдения установленных законом и судом процессуальных сроков для совершения тех или иных процессуальных действий.
Мы считаем, что нельзя недооценивать данную задачу гражданского процесса. На современном этапе развития процессуального законодательства необходимо учесть и будущие изменения как на законодательном уровне, так и в правоприменительной практике.
Своевременность в гражданском и арбитражном процессах, на наш взгляд, представляет собой соблюдение процессуальных сроков как сторонами, так и судом, а также совершение всех процессуальных действий в установленный законом и судом срок.
Таким образом, можно сказать, что своевременность, как одна из задач гражданского судопроизводства, обладает оценочным характером, но при этом имеет четкое законодательное регулирование в главах ГПК РФ и АПК РФ «Процессуальные сроки» и в отдельных нормах, касающихся порядка обжалования и пересмотра судебных актов.
В связи с тем, что на сегодняшней день активно ведется подготовка единого гражданского процессуального кодекса в связи с объединением ВАС РФ и ВС РФ, считаем, что целесообразно в основных положениях нового ГПК отразить, например в ст. 2, что «задачами гражданского судопроизводства является правильное и своевременное рассмотрение и разрешение дел в разумный срок…», т. к., по нашему мнению, это позволит избежать противоречивых подходов к данным правовым категориям.
Мы считаем, что своевременность, в первую очередь, отражает временной промежуток осуществления тех или иных процессуальных действий, который регламентирован законом или назначен судьей, в отличие от разумного срока судопроизводства, который является, в первую очередь, оценочным понятием и применяется только при определении оснований для присуждения компенсации за нарушение разумных сроков судопроизводства.
Так же следует отметить, что на сегодняшний день на основании ст. 2 ГПК РФ судопроизводство должно быть своевременным, а на основании ст. 107 ГПК РФ сроки должны назначаться с учетом принципа разумности.
При этом, согласно ст. 6.1 ГПК РФ и ст. 2 и ст. 6.1 АПК РФ, судопроизводство должно быть осуществлено в разумные сроки.
Таким образом, перед нами стоит вопрос, каким же образом соотносятся данные правовые категории?
На сегодняшний день в правоприменительной практике и доктрине гражданского процессуального и арбитражного процессуального права нет единого мнения о «разумности» процессуальных сроков, своевременности и «разумном сроке судопроизводства», поэтому, на наш взгляд, является целесообразным разграничить данные понятия Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации.
Также особо хотелось бы отметить, что положения, закрепленные в ст. 2 ГПК РФ, не только получили развитие в отдельных главах, посвященных, например, процессуальным срокам, но и формируют целостность гражданского и арбитражного судопроизводства. Несмотря на тот факт, что по форме и содержанию данные положения относятся больше к доктринальным постулатам, соблюдение данных норм должно быть обязательным. Поскольку данные нормы отражаются в других нормах права, на что неоднократно обращалось внимание, то логичное и последовательное их изложение должно отражать общие положения в специальных нормах.
Таким образом, хотим отметить, что правовая категория «разумный срок судопроизводства» частично соотносится с правовым институтом процессуальных сроков.
Существуют две группы процессуальных сроков. Первая группа – сроки, установленные законом, а вторая – сроки, назначаемые судом.
Правовая категория «разумный срок», которая послужила основанием для данного исследования, не была отнесена ни к одной из данных групп.
М.К. Треушников[22] и В.В. Ярков[23] определяют процессуальные сроки в арбитражном и гражданском процессах как установленное законом или судом общей юрисдикции, арбитражным судом количество времени для совершения процессуальных действий. Процессуальные сроки определяются точной календарной датой, указанием на событие, которое обязательно должно наступить, или периодом времени, в течение которого действие может быть совершено.
Е.В. Исаева предлагает широкое понимание процессуального срока в гражданском процессуальном и арбитражном процессуальном праве.
По ее мнению, под процессуальным сроком понимается установленный законом или назначенный судебным органом (судьей) и исчисляемый годами, месяцами или днями период времени либо момент во времени, определяемый точной календарной датой или указанием на событие, которое обязательно должно наступить, в течение которого или к которому судебный орган (судья) или иные участники процесса вправе либо обязаны совершить определенное процессуальное действие или совокупность таких действий[24].
Исходя из всего вышеизложенного, можно сделать вывод о том, что процессуальный срок – это определенный законом или судьей временной промежуток, предназначенный для совершения процессуальных действий лицами, участвующими в деле, или установленный законом период времени для юридически значимых действий, в т. ч. и время рассмотрения дела как в суде первой инстанции, так и в порядке пересмотра.
Разумный же срок судопроизводства представляет собой более широкое понятие и охватывает период времени с момента принятия искового заявления к производству суда до момента вынесения последнего судебного акта по существу дела.
Правовая категория «разумный срок» носит не только материально-правовой характер, но и процессуальный, это обусловлено законодательным закреплением не только в общей части ГПК РФ, но и в особенной части.
Таким образом, процессуальный срок и разумный срок судопроизводства соотносятся как частное и общее, где частное – это процессуальный срок, установленный законодателем для рассмотрения той или иной категории дел, и фактически затраченное время на рассмотрение дела по существу в той или иной инстанции, а разумный срок судопроизводства – это оценочная правовая категория, которая включает в себя весь этот период времени.
Для большей ясности рассмотрим это на графическом рисунке ниже.
Рис. 1. Соотношение разумного срока судопроизводства и процессуального срока.
Нельзя не рассмотреть соотношения «принципа разумности» и правовой категории «разумный срок судопроизводства». Несмотря на близкое лексическое звучание «принципа разумности» и «разумного срока судопроизводства», это разные понятия, и соотношение данных правовых категорий недопустимо.
Согласно словарю русского языка, однокоренные слова «разум», «разумный» означают способность человека логично и творчески мыслить. Поэтому разумные решения (в противоположность чувству) человек принимает, руководствуясь своим интеллектом и здравым смыслом[25].
«Разумность», «разум» – это критерии, определяющие способность человека мыслить, думать, анализировать, умение анализировать и принимать решения применительно к существующей действительности[26].
Например, З.И. Цыбуленко указывает, что «разумный срок – это объективно необходимый и возможный для исполнения… срок»[27]. Л.В. Соцуро отмечает, что «разумным сроком является такой срок, который необходим для выполнения… определенных действий»[28]. По мнению М.Н. Полстьяновой, «разумным сроком следует признавать определяемый человеком на основе логического творческого обобщения, целесообразный в сложившейся ситуации промежуток времени…»[29].
Ученые-процессуалисты рассматривают «разумный срок» как период времени, назначаемый судьей, с точки зрения его реальности, с учетом необходимого времени для совершения процессуальных действий[30] или с учетом обстоятельств дела[31].
Хотелось бы отметить, как раскрывает понятие разумного срока Г.А. Жилин. Рассматривая сроки апелляционного обжалования в гражданском процессе, ученый-процессуалист отмечает, что «их разумность должна предполагать сбалансированный учет прав и законных интересов всех участвующих в деле лиц, чтобы, с одной стороны, исключить неосновательную задержку вступления решения в законную силу и чрезмерные трудности для подачи жалобы, с другой стороны»[32].
Например, И.Н. Поляков определяет разумный срок судопроизводства как логически обоснованный и не противоречащий букве и смыслу процессуального закона период времени, в течение которого суд обязан рассмотреть гражданское, арбитражное или уголовное дело по существу, а компетентные органы обеспечить принудительное исполнение вступившего в законную силу судебного акта[33].
Н.В. Козлова и Т.А. Мухина разумными считают сроки, в течение которых по конкретному делу в период со дня поступления в суд первой инстанции искового заявления до момента вынесения последнего судебного акта осуществлялись процессуальные и организационные действия, такие, например, как пересмотр дела вышестоящими инстанциями по жалобам заинтересованных лиц или замена судьи, вызванные, как нам представляется, причинами объективного характера и обусловленные обстоятельствами конкретного дела и действиями участников процесса[34].
О.И. Рабцевич[35] и А.В. Никитина[36] рассматривают правовую категорию «разумный срок судопроизводства» как один из элементов права на судебное разбирательство, основываясь на том, что и. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод закрепляет право каждого на судебное разбирательство в разумный срок.
М.Е. Глазкова[37] так же отмечает, что «разумный срок судопроизводства» – это право, закрепленное в международных документах и имплементированное в российское процессуальное законодательство.
Таким образом, на основании всего вышеизложенного можно выделить два вида разумного срока, это с материальной точки зрения и с точки зрения процессуального законодательства. Во избежание разночтений целесообразнее, по нашему мнению, в гражданском процессуальном праве использовать термин «разумный срок судопроизводства». Мы считаем, что данная правовая категория «разумный срок судопроизводства» необходима для установления наличия оснований для выплаты компенсации за нарушение права на разумный срок судопроизводства.
По нашему мнению, под разумным сроком судопроизводства следует понимать фактически затраченный период времени на рассмотрение дела по существу с момента принятия иска к производству суда и до момента вынесения судебного решения.
На наш взгляд, соотношение принципа разумности и правовой категории «разумный срок судопроизводства» является не совсем верным.
Принцип разумности в законодательстве Российской Федерации нашел свое отражение в нормах как материального, так и процессуального права, например, ст. 10 ГК РФ и ст. 107 ГПК РФ.
Несмотря на тот факт, что принцип разумности большинство ученых[38] выводят из «разумного срока судопроизводства» на основании ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, это является не совсем правильным.
При этом ученые-процессуалисты, которые говорят о принципе разумности как состоявшемся процессуальном принципе права, не относят его к той или иной группе либо относят к отраслевым принципам[39].
Например, Л.В. Волосатова говорит о том, что существует самостоятельный принцип разумности в гражданском и арбитражном процессах. Она обосновывает тем, что это закреплено в законодательстве Российской Федерации. Таким образом, законодатель, используя принцип диспозитивности, позволяет судьям в зависимости от обстоятельств и категорий дел самостоятельно устанавливать срок и размер компенсации. По мнению автора, принцип разумности следует относить к общеправовым принципам[40], что, на наш взгляд, является актуальным. Но нельзя согласиться с позицией автора в той части, где идет речь о рассмотрении принципа разумности с точки зрения «разумного срока».
Мы согласны с мнением И.В. Воронцовой[41], что принцип разумности необходимо единообразно закрепить во всех процессуальных отраслях.
По мнению О.А. Попковой, принцип разумности в гражданском судопроизводстве европейских стран необходимо рассматривать как аналог «разумного срока» и «разумной продолжительности»[42], чего нельзя сказать о законодательстве РФ.
Существуют разные мнения относительно правовой природы принципа разумности. На данном этапе развития науки существует три основных подхода:
1) материально-правовая концепция, которая относит принцип разумности к гражданскому праву. Е.Е. Богданова считает принцип разумности одним из принципов гражданского права, на основе которого осуществляется оценка обществом опытности участника оборота, т. е. наличия у него необходимого опыта, который должен соответствовать опытности среднего участника оборота[43];
2) процессуальная концепция[44], которая рассматривает принцип разумности либо с точки зрения «разумного срока» для оценки всего периода судопроизводства при назначении компенсации за нарушение разумного срока судопроизводства, либо как один из отраслевых принципов;
3) ряд ученых определяет принцип разумности как один из общеправовых принципов[45].
Несмотря на то, что принцип разумности законодательно закреплен в ст. 107 ГПК РФ, на данный момент его не включают в общепринятую классификацию принципов гражданского процессуального и арбитражного процессуального права.
В правоприменительной практике принцип разумности используется судьями применительно к оценке всех материалов дела, а не только при назначении разумных сроков производства, несмотря на то, что принцип разумности закреплен в ст. 107 ГПК РФ применительно к срокам, назначаемым судом. Очень часто судьи обращаются к принципу разумности при определении судебных расходов или размера компенсации морального вреда, денежного эквивалента неустойки[46].
Таким образом, принцип разумности может выступать как межотраслевым, так и отраслевым принципом.
Например, в гражданском процессуальном праве под данным принципом следует понимать ряд объективных решений, принятых судьями в процессе рассмотрения дела по существу, основываясь на своих знаниях, профессионализме, практическом опыте и в зависимости от конкретных обстоятельств дела[47].
Исходя из всего вышеизложенного, следует сделать вывод, что принцип разумности в гражданском процессуальном праве выступает как один из самостоятельных принципов права и не может соотноситься с правовой категорией «разумный срок судопроизводства», несмотря на тот факт, что имеют однокоренное слово «разумность», «разум».
Что касается правовой природы категории «разумный срок судопроизводства», то следует рассмотреть данный аспект с точки зрения соотношения с конституционным правом на судебную защиту, закрепленным в ст. 46 Конституции Российской Федерации (далее – Конституция РФ)[48], и правом на справедливое судебное разбирательство, регламентированным ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция)[49].
В главе 22.1 ГПК РФ регламентируется более подробно и предметно процессуальный порядок получения компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок в отличие от ФЗ № 68-ФЗ.
В международном праве сформировалось мнение, что право на справедливое судебное разбирательство включает в себя несколько элементов, это: право на доступ к правосудию; право на суд, созданный на основании закона; право на независимый и беспристрастный суд; право на равенство сторон; право на защиту; право на публичное судебное разбирательство; право на получение мотивированного судебного решения; право на обжалование судебного решения; право на окончательное и стабильное судебное решение; право на исполнение судебного решения; право на рассмотрение дела в разумный срок[50].
Таким образом, исходя из этого, следует, что право на рассмотрение дела в разумный срок является одним из элементов права на справедливое судебное разбирательство. Следовательно, нарушение одного из элементов приводит к нарушению ст. 6 Конвенции в целом, но при этом для каждого элемента существует четко определенные критерии[51] при рассмотрении дела в Европейском суде по правам человека (далее – ЕСПЧ).
С точки зрения конституционного права[52], право на судебную защиту является конституционной гарантией, т. е. государство гарантирует своим гражданам создать таким образом судебную систему, что их права, свободы и законные интересы могут быть защищены посредством обращения в национальные суды. При этом, с точки зрения конституционно-правового аспекта, судебная защита должна быть эффективной и доступной для каждого субъекта гражданско-процессуальных отношений.
А.В. Никитина[53] отмечает, что право на разумный срок судопроизводства является одним из элементов конституционного права на судебную защиту.
Мы полностью согласны с мнением О.И. Рабцевича[54], что правовая категория «разумный срок судопроизводства» неотделима от права на судебное разбирательство в разумный срок, которое закрепляется в международных правовых актах[55]и является неотъемлемой частью справедливого судебного разбирательства.
Мы согласны с мнением ученых, потому что право на судебную защиту является широким правовым элементом, который включает в себя так же, как право на справедливое судебное разбирательство несколько элементов. Например, доступность правосудия, эффективность правосудия, публичность, возможность пересмотра судебных актов, разумность сроков судопроизводства[56].
Таким образом, исходя из всего вышеизложенного, можно сделать вывод, что правовая категория «разумный срок судопроизводства» является одним из элементов права на судебную защиту, оценочным понятием, используемые при определении наличия оснований для присуждения компенсации морального вреда за нарушение разумного срока судопроизводства. Данную правовую категорию нельзя соотнести с принципом разумности в гражданском процессуальном праве и институтом процессуальных сроков.
Таким образом, на основании проведенного исследования можем сделать вывод, что под «разумным сроком судопроизводства» в гражданском, арбитражном процессах следует понимать фактически затраченный период времени с момента принятия иска (заявления) к производству суда и до момента вынесения последнего судебного акта по существу рассматриваемого дела (включая в этот период сроки обжалования и пересмотра дела по вновь открывшимся обстоятельствам).
Право на судопроизводство в разумный срок следует рассматривать как один из элементов конституционной гарантии права на судебную защиту, определяющий наличие оснований для получения компенсации морального вреда заинтересованным лицом, если его право на разумный срок судопроизводства рассмотрения и разрешения дела было нарушено с момента принятия искового заявления к производству до момента вынесения судебного акта по существу последней инстанцией.
§ 1.2. Процессуальные особенности рассмотрения дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок в гражданском и арбитражном процессах
15 сентября 2015 г. в Российской Федерации должен вступить в законную силу «Кодекс административного судопроизводства», а также с этого момента глава 22.1 ГПК РФ должна утратить силу.
Таким образом, законодатель определил данную категорию дел к публичному судопроизводству. По нашему мнению, это является не целесообразным, т. к. данная категория хоть и имеет элементы публичного судопроизводства, полностью говорить об отнесении к данному виду судопроизводства нельзя, потому что в данном случае неправильно определяются нормы материального права, подлежащие защите в порядке административного судопроизводства.
Вступление в законную силу ФЗ № 68-ФЗ и ФЗ № 69-ФЗ, а также введение новых глав в АПК РФ и ГПК РФ о процессуальном порядке рассмотрения заявлений о присуждении компенсации за нарушение разумного срока судопроизводства породило большое количество неоднозначных дискуссий о правовой природе данной категории дел.
Процессуальный порядок рассмотрения дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок в Российской Федерации был введен в гражданское и арбитражное процессуальное законодательство в связи с обязанностью Российской Федерации создать эффективное внутреннее средство правовой защиты или комбинацию таких средств[57], которые обеспечат способ достаточного возмещения материальных и моральных затрат в связи с нарушением разумных сроков судопроизводства.
Введение правовой категории «разумный срок судопроизводства» в действующий ГПК РФ не решило ни одну из существующих проблем длительного судопроизводства, а только породило большое количество коллизий как в правоприменительной практике, так и в доктрине гражданского процессуального права, а также увеличило нагрузку на государственную казну РФ и на национальные суды.
На сегодняшний день нет однозначного ответа касательно правовой природы данного правового института, т. к. проблема заключается в определении группы материально-правовых норм, которые подлежат защите.
На наш взгляд, особенность данной категории дел заключается в том, что процессуальный порядок рассмотрения дел о присуждении компенсации за нарушения разумного срока судопроизводства не имеет норм материального права, подлежащих защите, в связи с тем, что правовая категория «разумный срок судопроизводства» исходит из норм международного права, а именно ст. 6 Конвенции, и одного из элементов конституционного права на судебную защиту, закрепленного в ст. 46 Конституции РФ.
В данном исследовании предпринята попытка проанализировать рассмотрение данной категории в арбитражных судах и судах общей юрисдикции с различных позиций, в т. ч. и с точки зрения правовой природы данного процессуального порядка рассмотрения этой категории дел.
В доктрине гражданского процессуального права нет единого мнения касательно правовой природы данного правового института.
В частности, Ю.В. Успенский[58], Ю.Н. Андреев[59], Г.А. Репьев[60], Л.Ю. Михеева[61], И.И. Королев[62], И.Д. Симонов[63] рассматривают правовой институт присуждения компенсации за нарушение разумного срока судопроизводства с точки зрения присуждения морального вреда, в соответствии со ст. 1070 ГК РФ, в порядке возмещения вреда, причиненного органами государственной власти, несмотря на тот факт, что фабула данной статьи имеет четкую формулировку, в соответствии с которой может быть присуждена компенсация по данным основаниям. На наш взгляд, данный подход является не совсем верным.
По нашему мнению, компенсация за нарушение права на судопроизводство в разумный срок носит компенсаторный характер и присуждается в порядке компенсации морального вреда, но при этом не может соотноситься с правовым институтом с компенсацией морального вреда за ответственность причинением вреда незаконными действиями суда, органов дознания, следствия прокуратуры и суда (ст. 1070 ГК РФ).
Хотелось бы отметить, что по своей юридической природе обязательства, возникающие в силу применения норм гражданско-правового института возмещения вреда, причиненного актами органов власти или их должностных лиц, представляют собой правовую форму реализации гражданско-правовой ответственности, к которой привлекается в соответствии с предписанием закона причинитель вреда (ст. 1064 ГК РФ). В частности, ст. 1069 данного Кодекса содержит конкретную норму об ответственности за вред, причиненный государственными органами, органами местного самоуправления, а также их должностными лицами. Применение данной нормы предполагает наличие как общих условий деликтной (т. е. внедоговорной) ответственности (наличие вреда, противоправность действий его причинителя, наличие причинной связи между вредом и противоправными действиями, вины причинителя), так и специальных условий такой ответственности, связанных с особенностями субъекта ответственности и характера его действий[64].
Ответственность за вред, причиненный актами правоохранительных органов и суда, в качестве особого вида деликтного обязательства регламентирует ст. 1070 ГК РФ.
В соответствии с и. 1 ст. 1070 ГК РФ содержится исчерпывающий перечень незаконных действий, при наличии которых законом в изъятие из общих начал гражданско-правовой ответственности предусмотрено возмещение вреда независимо от вины должностных лиц соответствующих органов с целью реализации гражданско-правовой защиты конституционных прав каждого, прежде всего граждан, на свободу и личную неприкосновенность (ст. 2 и 22 Конституции РФ), а также на свободу экономической деятельности граждан и их объединений (ст. 8, 34 и 35 Конституции РФ), если эти права были нарушены актами правоохранительных органов или суда, что повлекло за собой причинение вреда. За иные незаконные действия органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры или суда государство несет ответственность по правилам ответственности за виновные действия, закрепленным ст. 1069 ГК РФ[65].
Таким образом, оспариваемыми положениями ГК РФ предусмотрены материальные правовые гарантии защиты прав граждан и юридических лиц от незаконных действий (бездействия) органов государственной власти и их должностных лиц, вытекающие из ст. 53 Конституции РФ.
Например, по мнению Г.А. Репьева[66], «…нарушение сроков рассмотрения дела, несвоевременное вручение лицу процессуальных документов, приведшее к пропуску сроков обжалования, неправомерная задержка исполнения и другие действия суда неизбежно приводят к нарушению прав лиц, участвующих в деле. Такие действия не охватываются термином «осуществление правосудия», так как они разрешают процессуально-правовые вопросы, возникающие в течение процесса».
Г.А. Репьев[67] предлагает внести изменения в ст. 1070 ГК РФ, т. к. в рамках проведенного исследования приходит к выводу, что нарушение своевременности рассмотрения дел в судах общей юрисдикции, а также в арбитражных судах приводит к нарушению разумного срока судопроизводства, а как следствие, является нарушением правосудия вследствие причинения вреда незаконными действиями суда (судьи) при осуществлении правосудия, не связанными с разрешением дела по существу.
Ю.В. Успенский[68] отмечает, что «компенсация за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок, несмотря на то, что определена процессуальными актами (ГПК РФ, АПК РФ, УПК РФ), представляет собой меру гражданско-правовой ответственности государства перед гражданами и юридическими лицами, возникающую из деликтных правоотношений».
Мы не согласны с мнением вышеуказанных ученных о соотношении правовой природы компенсации за нарушение разумных сроков судопроизводства и получения компенсации морального вреда за вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда на основании ст. 1070 ГК РФ.
Хотелось бы обратить внимание на и. З ст. 1 ФЗ № 68-ФЗ, где законодателем отмечено, что присуждение компенсации за нарушение разумных сроков судопроизводства не зависит от наличия или отсутствия вины суда и иных органов гос. власти и должностных лиц. Таким образом, законодатель обращает внимание на то, что не важно какие причины послужили для нарушения разумного срока (судоустройственные или судопроизводственные), компенсация должна быть выплачена. И тем самым разделяет основания для получения компенсации за причиненный вред по ст. 1070 ГК РФ.
Данные научные мнения породили законодательное закрепление в и. 1 ст. 222.1 АПК РФ и и. 1 ст. 244.1 ГПК РФ круга субъектов, чьи действия породили затягивание судебного разбирательства (государственным органом, органом местного самоуправления, иным органом, организацией, учреждением, должностным лицом). При этом, по нашему мнению, в данный перечень не входит один из главных нарушителей процессуальных сроков – это ответчик. Также нет прямого указания на суд общей юрисдикции или арбитражный суд как органа, чья деятельность породила длительное судебное разбирательство. В следующем разделе данного исследования этот вопрос мы будем рассматривать более подробно.
Но в данном случае законодатель имел ввиду, что выше указанные должностные лица и государственные органы должны способствовать быстрому и своевременному рассмотрению и разрешению дела. Несмотря на правила состязательности процесса, суд должен играть роль руководящего и направляющего участника процесса, а не пассивно наблюдать со стороны.
Законодатель также заложил в вышеуказанных нормах процессуальных кодексов предполагаемый перечень круга субъектов, чьи действия повлекли нарушение разумного срока судопроизводства, что, по нашему мнению, является не совсем верным, т. к. данные перечисленные лица осуществляют руководство судебного процесса, а также осуществляют ряд процессуальных действий (напр., подготовка судебного решения в окончательной форме).
Несмотря на некоторые схожие элементы, вытекающие из гражданско-правового нарушения, эти категории дел нельзя соотносить. По нашему мнению, нельзя определять сущность компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок, т. к. это гражданско-правовое правоотношение. Правовая природа данного правового института возникает из компенсаторного порядка получения морального вреда за нарушение права на судопроизводство в разумный срок, которое закреплено в п. 1 ст. 6 Конвенции. Исходя из того, что данная конвенция ратифицирована Россией, государство на основании ст. 13 Конвенции должно предоставить возможность гражданам иметь эффективное внутригосударственное средство правовой защиты.
Большое количество мнений по поводу того, что компенсация за нарушение разумного срока судопроизводства имеет гражданско-правовую природу, возникло от того, что восстановление нарушенного права осуществляется путем присуждения компенсации морального вреда. Так как в России правовой институт компенсации морального вреда имеет материально-правовую природу, то возникает ложное понимание данного вопроса.
По нашему мнению, нельзя относить компенсацию за нарушение разумного срока судопроизводства как к деликтным правоотношениям, так и к правовому институту компенсации морального вреда. Нами уже было ранее отмечено, что право на судопроизводство в разумный срок является одним из элементов конституционного права на судебную защиту и имеет специальные субъекты.
Особенность правовой природы данной категории дел заключается, в первую очередь, в том, что процессуальный порядок рассмотрения дел о присуждении компенсации за нарушение разумного срока судопроизводства не имеет норм материального права, подлежащих нарушению, а, по нашему мнению, защите подлежит элемент конституционного права на судебную защиту.
Не совсем верным является утверждение А.В. Никитиной[69], что возмещение неимущественного вреда в рассматриваемом случае обусловлено тем, что в соответствии с Конституцией РФ право на судебную защиту принадлежит к разряду основных неотчуждаемых прав. При этом отсутствие имущественного содержания и неразрывная связь с личностью носителя данного права позволяют отнести его к личным неимущественным правам.
Следовательно, нарушение этого личного неимущественного права причиняет его обладателю нравственные страдания. Так как право на судебное разбирательство в разумный срок является неотъемлемым элементом права на судебную защиту, то его нарушение есть нарушение самого права на судебную защиту, влекущее нравственные страдания обладателя данного права.
И.А. Юдкина[70] отмечает, что процессуальный порядок рассмотрения компенсации за нарушение разумного срока судопроизводства соотносится с правовым институтом морального вреда, который регламентирован нормами гражданского законодательства РФ.
В отношении компенсации морального вреда необходимо отметить следующее. Как предусмотрено в ч. 1 ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
Присуждение в данном случае компенсации морального вреда носит вполне логичный характер, т. к. было нарушено право на получение судопроизводства в разумный срок, которое является одним из элементов права на судебную защиту, т. е. были затронуты неимущественные интересы граждан и юридических лиц.
При этом мы полностью согласны с точкой зрения Л.Ю. Михеевой[71] о том, что в ФЗ № 68-ФЗ была предпринята попытка создания некоей разновидности компенсации морального вреда.
По мнению В.К. Андреева и С.В. Розина[72], право на судопроизводство в разумный срок не может быть отнесено к личным неимущественным отношениям, которые основаны на равенстве, автономии воли имущественной самостоятельности участников, которые регулируются ч. 1 п. 1 ст. 2 ГК РФ. Не относится названное право и к неотчуждаемым правам и свободам человека и другим нематериальным благам, которые защищаются гражданским законодательством (п. 2 ст. 2 ГК РФ, гл. 8 ГК РФ), что является, по нашему мнению, верным.
Л.И. Доровских[73] также отмечает, что процессуальный порядок рассмотрения заявлений о присуждении компенсации за нарушение разумного срока судопроизводства не соотносится с гражданско-правовым институтом возмещения вреда по ст. 1069, 1070 ГК РФ.
В данном случае возникло неправильное понимание сущности и содержание права на судебную защиту. Так как мы считаем, что право на судопроизводство в разумный срок является одним из элементов, необходимо правильно определить правовую природу конституционного права на судебную защиту в РФ.
Некоторые ученые определяют конституционное право на судебную защиту как сложно-структурное и многоаспектное правовое образование, предоставляющее личности возможность обратиться в суд за защитой своих прав, свобод, законных интересов, защищать их лично или путем привлечения к этому адвоката (защитника) и получить удовлетворение своих прав и свобод[74]либо как право на защиту действительно нарушенных или неправомерно оспариваемых прав и свобод с помощью суда[75] или основное, неотчуждаемое и не подлежащее ограничению ни при каких обстоятельствах субъективное конституционное право-гарантию, заключающееся в совокупности возможностей защищать подвергшиеся посягательству охраняемые законом объекты посредством эффективного и справедливого правосудия[76].
Хотелось бы особо отметить мнение Л.О. Красавчиковой о том, что личные права человека делятся на два вида: связанные с физическим существованием и социальным существованием[77].
Несмотря на тот факт, что право на судебную защиту не входит в принятый перечень личных неимущественных прав, его также некоторые ученые относят к субъективным правам гражданина[78].
По нашему мнению, следует обратиться к основам конституционного права для определения содержания правовой природы права на судопроизводства в разумный срок.
Ученые конституционалисты определяют право на судебную защиту как конституционную гарантию[79] либо как специальную конституционную судебную гарантию[80].
Судебная защита является одним из видов государственной защиты прав и свобод человека и гражданина[81] и представляет собой механизм принудительного обеспечения гарантий прав и свобод человека и гражданина, установленный государством через систему специализированных государственных органов – судов[82].
Мы считаем, что конституционное право на судебную защиту является субъективным правом каждого человека, который имеет под собой субъективную природу, носящую специальный характер. Так как право на судебную защиту возникает с момента нарушения прав, свобод или законных интересов, т. е. если права гражданина или юридического лица были нарушены, то он имеет возможность обратиться в суд для их восстановления. При этом обращение с «возможным нарушенным правом», т. е. заявитель только предполагает, что те или иные его права были нарушены, будет являться основанием для отказа (чаще всего так поступают сутяжники) либо в случае, когда «заявитель предполагает, что его права будут нарушены в будущем», тоже будет являться отказом в получении права на судебную защиту.
Таким образом, для обращения в суд необходимо наличие факта гражданско-правового нарушения прав, свобод и законных интересов, подлежащих судебной защите, а также в прямо установленных законом случаях необходимо соблюдение процедуры обращения в суд общей юрисдикции или арбитражный суд.
Право на судебную защиту носит публично-правовой характер и, как следствие, право на судебное разбирательство в разумный срок и представляет собой специальные способы защиты данного права при его нарушении. Поэтому нельзя относить право на судопроизводство ни к неимущественным правам, ни к правоотношениям, возникающим из деликтов. В данном случае речь идет о специальной категории дел, подлежащих рассмотрению в специальном порядке.
По нашему мнению, аргументом также является то, что ответчиком по данной категории дел является государство в лице Министерства финансов РФ. Таким образом, как и было указанно в пилотном Постановлении ЕСПЧ, государство является ответственным лицом за то, что не создало эффективные способы защиты прав граждан и юридических лиц, т. к., по мнению ЕСПЧ, государство обязано построить свою судебную систему таким образом, чтобы соблюдались все правовые стандарты отправления правосудия.
Ответственным за длительное судопроизводство является не конкретный судья или аппарат суда, а государство в целом, т. к. судебная власть является одной из трех ветвей власти, отвечающая за полноценно функционирующее общество.
Из всего вышеизложенного можно сделать вывод о том, что правовая природа процессуального порядка рассмотрения заявлений о присуждении компенсации за нарушение разумного срока судопроизводства проистекает из специальных норм конституционного характера, в частности, вопрос идет о защите одного из элементов права на судебную защиту, а именно, права на судопроизводство в разумный срок.
Поэтому считаем, что нельзя отождествлять данный правовой институт ни с одним из уже существующих, т. к. речь идет о специальном институте.
Тот факт, что защита нарушенного права на судопроизводство осуществляется путем присуждения компенсации морального вреда, привел опять же к попыткам соотнести данную правовую категорию рассматриваемых дел с гражданско-правовым институтом ответственности должностных лиц органов дознания, следствия, прокуратуры и суда.
Хотелось бы обратить внимание на то, что речь идет о защите одной из конституционных гарантий, т. е. затронуты не имущественные отношения, и поэтому защита нарушенного права будет носить компенсаторный характер путем присуждения морального вреда в денежном эквиваленте.
ЕСПЧ при решении вопроса определения возможности выплаты компенсации морального вреда за нарушение разумного срока судопроизводства исходит из того, что заявитель претерпевает правовую неопределенность[83] – длительный срок, касающийся его затронутых прав, свобод и законных интересов, а также право на судопроизводство в разумный срок, которое регламентировано Конвенцией.
Таким образом, из всего изложенного мы можем сделать вывод о том, что правовая природа компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок имеет конституционно-правовую природу, и подлежит защите одна из конституционных гарантий, а частности, право на судебную защиту. В силу того, что затронуты не имущественные правоотношения, восстановление осуществляется путем компенсации морального вреда.
Таким образом, мы видим, что ответственность ложится не на судью, длительно рассматривающего дело, а на РФ. Иными словами, государство должно на законодательном уровне либо на организационно-техническом провести таким образом судебную реформу, чтобы обеспечить своевременное рассмотрение дел в разумные сроки судопроизводства.
Следующий аспект, который необходимо рассмотреть, это особенности порядка и способа защиты нарушенного права на судопроизводство в разумный срок.
Восстановление нарушенного права на судопроизводство в разумный срок осуществляется путем компенсации морального вреда, выраженного в денежном эквиваленте.
Если рассматривать институт компенсации за нарушение разумных сроков судопроизводства в широком смысле, то, в первую очередь, необходимо обратиться к определению компенсации, во-вторых, определить сущность данной категории дел, в-третьих, установить круг субъектов и объект правового регулирования, в-четвертых, предмет правового регулирования.
Компенсация, с точки зрения юридического словаря, это возмещение убытков, возникших вследствие нарушения обязанности, или иные выплаты, проводимые в установленном законом случае[84].
Э.П. Гаврилов отмечал, что обязанность выплаты денежной компенсации по своей правовой природе является разновидностью гражданско-правовой ответственности[85].
В рамках гражданского права выделяется правовой институт компенсации морального вреда как один из способов защиты нематериальных благ при условии, что гражданину были причинены нравственные или физические страдания в рамках гражданского права РФ.
Под моральным вредом понимаются, в соответствии со ст. 151 ГК РФ, моральные или иные нравственные страдания, т. е. нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействиями), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т. д.)[86].
Компенсация морального вреда – это чаще всего возмещение нравственных или моральных страданий путем выплаты денежных средств. При этом многих ученых ввело в заблуждение понимание правовой природы получения компенсации морального вреда за нарушение права на судопроизводство в разумный срок, т. к. присуждается компенсация морального вреда в денежном эквиваленте.
Под моральным вредом, как отмечается в п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т. п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.
По нашему мнению, правовая природа данного процессуального порядка рассмотрения и разрешения заявлений о присуждении компенсации за нарушение разумных сроков заключается, в первую очередь, в том что:
1. Несмотря на тот факт, что данная категория дел носит компенсаторный характер, отсутствуют материально-правовые нормы, регулирующие круг правоотношений, возникающие между заявителем и судом. Хотя, по нашему мнению, данный процессуальный порядок рассмотрения дел направлен на присуждение компенсации морального вреда гражданам и юридическим лицам, возникающей из нарушения конституционного права на судебную защиту и нарушения п. 1 ст. 6 Конвенции о праве на судопроизводство в разумный срок.
Исходя из анализа правоприменительной практики ЕСПЧ, государства, ратифицировавшие Конвенцию, обязаны предоставить гражданам и юридическим лицам реализацию права на справедливое судебное разбирательство, элементом которого является судебное разбирательство в разумные сроки.
2. Исходя из того, что анализ судебной практики ЕСПЧ позволяет сделать вывод о том, что государства-ответчики являются обязанными не только выплатить компенсацию морального вреда заявителю, но и предпринять меры организационного характера для ускорения производства в национальных судах, можно сделать вывод о том, что данный характер правоотношений носит публично-правовой характер.
Такой же вывод позволяет сделать анализ ФЗ № 68-ФЗ и отдельных глав ГПК РФ и АПК РФ о том, что данные правоотношения имеют публично-правовую природу:
– во-первых, ответчиком является Российская Федерация в лице Министерства финансов[87];
– во-вторых, основанием присуждения компенсации является длительное судебное разбирательство. Таким образом, обжалуется процедура рассмотрения и разрешения дела в судах общей юрисдикции и арбитражных судах, т. е. на правосудие либо способ его осуществления (длительный, затяжной характер);
– в-третьих, подается не иск, а заявление, что свойственно одному из видов судопроизводства, вытекающему из публичноправовых отношений; заявление подает не истец, а заинтересованное лицо;
– в-четвертых, данный процессуальный порядок нельзя соотносить с обжалованием действий (бездействий) должностных лиц органов государственной власти, потому что судебная система является одной из ветвей государственной власти, но при этом имеет особый статус. Обжалование действий (бездействий) возможно только в вышестоящую инстанцию, т. е. председателю суда, председателю областного суда, квалификационную коллегию.
Таким образом, мы можем сделать вывод о том, что несмотря на тот факт, что компенсация за нарушение разумного срока судопроизводства присуждается в форме морального вреда и носит компенсаторный характер, она имеет элементы публично-правового судопроизводства и является особым (специальным) способом защиты нарушенного права на судопроизводство в разумный срок.
Процессуальный порядок рассмотрения и разрешения заявлений о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок является «процессом о процессе». Поэтому, по нашему мнению, для устранения противоречий в доктринальных подходах следует:
1) либо определить материально-правовые нормы в ГК РФ или Конституции РФ;
2) либо процессуальные нормы, закрепленные в процессуальном законодательстве РФ, перенести в ФЗ № 68-ФЗ, что позволит избежать противоречий по сущности и содержанию.
Таким образом, мы видим, что данный процессуальный порядок рассмотрения заявлений о присуждении компенсации за нарушение разумного срока судопроизводства имеет элементы публичного разбирательства, но является специальным видом судопроизводства. Данному выводу мы можем найти подтверждение в ФЗ № 68-ФЗ, где законодатель не исключает возможности обращения с заявлением об возмещении вреда на основании ст. 1069, 1070 ГК РФ, но при этом законодатель ограничивает права заинтересованных лиц в получении компенсации морального вреда по двум основаниям, т. е. за нарушение права на судопроизводство в разумный срок и на основании ст. 1069, 1070 ГК РФ.
Таким образом, заинтересованные лица могут получить компенсацию морального вреда либо на основании ст. 1069, 1070 ГК РФ, либо в случае нарушения права на судопроизводство в разумный срок, но при этом имеют право требовать возмещение имущественного вреда на основании ст. 1069, 1070 ГК РФ. Законодатель не соотносит данные правовые институты в единый, а только определяет порядок получения компенсации морального вреда единожды.
Статья 2 Постановления Пленума Верховного суда РФ № 30, Пленума ВАС РФ № 64 от 23.12.2010 «О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок»[88] говорит о том, что заинтересованные лица имеют право на получение компенсации морального вреда по основаниям, предусмотренным в ст. 1069, 1070 ГК РФ, а также на основании получения морального вреда по ст. 151 ГК РФ. Трактовка данного пункта как возможность получения компенсации за нарушение разумных сроков является не совсем верной, т. к. речь идет о четко установленном основании получения компенсации, а именно, о наличии вступившего в законную силу приговора суда.
Поэтому попытка многих ученых цивилистов определить правовую природу нарушения разумных сроков судопроизводства как гражданско-правовое правонарушение судьи при осуществлении правосудия, тем самым приближая к основаниям ст. 1070 ГК РФ, является не правильной, т. к. в правоприменительной практике ЕСПЧ в пилотном Постановлении «Бурдов против России», а также в п. З ст. 1 ФЗ № 68-ФЗ имеется четкое закрепление того, что присуждение компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок не зависит от наличия либо отсутствия вины суда.
Таким образом, мы не можем соотносить данные правовые институты в единый. На наш взгляд, процессуальный порядок рассмотрения заявлений о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок представляет собой компенсаторный порядок возмещения морального вреда за нарушения права на судопроизводство в разумный срок как одного из элементов конституционного права на судебную защиту и должен рассматриваться в порядке особого производства. Как, например, сейчас в Концепции единого процессуального кодекса[89] определен данный вид судопроизводства.
Как нами было уже ранее выделено в предыдущем разделе данного исследования, правовая природа компенсации за нарушение разумного срока судопроизводства имеет специальную природу и направлена на защиту определенного круга правоотношений. Поэтому, на наш взгляд, целесообразно рассмотреть порядок и способ рассмотрения заявлений о присуждении компенсации за нарушение разумных сроков судопроизводства.
Законодатель также указывает на особый порядок судебного урегулирования конфликта. В соответствии с ч. 1 ст. 244.8 ГПК РФ «суд рассматривает заявление о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного постановления в разумный срок по общим правилам искового производства, предусмотренным ГПК РФ с особенностями и в соответствии с ФЗ № 68-ФЗ».
М.Н. Зарубина[90] отмечала, что данная категория дел является самостоятельным видом гражданского судопроизводства – «компенсаторным производством», при этом мы полностью согласным с указанной позицией и в том, что включение данного правового института в исковое производство является не совсем верным в действующем процессуальном законодательстве.
Также на «специальный» характер института присуждения компенсации и наличие существенных особенностей рассмотрения дел, в сравнении с исковым производством, обратил внимание Конституционный Суд РФ в Постановлении от 19 июля 2011 г. № 17-П[91].
Несмотря на тот факт, что данная процессуальная процедура рассмотрения заявлений о присуждении компенсации за нарушение разумного срока судопроизводства отнесена к подразделу II ГПК РФ «Исковое производство», законодатель относящиеся к исковому производству термины и институты в гл. 22.1 ГПК не использует.
Гражданское процессуальное законодательство устанавливает способ защиты права путем присуждения компенсации за нарушение разумного срока судопроизводства. С точки зрения гражданского права, этот способ является разновидностью возмещения вреда (причем, скорее, морального), тем не менее, законодателем он определен именно как самостоятельный, без прямых отсылок к положениям гражданского законодательства.
В ГПК РФ определены специфические особенности рассмотрения и разрешения дел данной категории, которые не позволяют рассматривать их как специальный институт искового производства.
Так, возбуждается процедура присуждения компенсации не иском, а заявлением (ст. 244.3 ГПК РФ), а лицо, обратившееся в суд, именуется заявителем, а не истцом. Нельзя также соотнести с исковым производством круг лиц, участвующих в деле. Например, в связи с тем, что орган, организация или должностное лицо, на которые возложены обязанности по исполнению судебных актов, участвуют в деле в качестве заинтересованных лиц (ч. I ст. 244.8 ГПК РФ), а не в качестве ответчиков.
Привлекаемые в процесс Министерство финансов РФ и иные финансовые органы уполномочены в случае удовлетворения требования, предъявить регрессное требование к органу или должностному лицу, по вине которого допущено такое нарушение. Следует отметить мнение И.В. Решетниковой[92] о целесообразности привлечения их к участию в деле в качестве заинтересованных лиц для представления этими субъектами объяснений, возражений и доводов относительно предъявленных требований. Их процессуальное положение соответствует третьим лицам, не заявляющим самостоятельные требования относительно предмета спора. Невозможность участия в изучаемых правоотношениях третьих лиц, заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, подчеркивает их специфический характер. Как видно, судьи, допустившие затягивание судопроизводства по гражданскому делу, не называются в числе предположительных ответчиков по регрессному иску, что объясняется наличием судейского иммунитета.
Одной из главных особенностей данного процессуального порядка рассмотрения заявлений о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок является конкретный круг обстоятельств, подлежащих доказыванию, что не характерно для других видов судопроизводства (ч. 2 ст. 244.8 ГПК РФ).
Заявитель должен доказать три группы фактов:
а) соблюдение им срока на обращение в суд с заявлением о присуждении компенсации, а также, в случае необходимости, обращение в суд за ускорением судебного разбирательства (ч. 2 ст. 244.1 ГПК РФ);
б) обстоятельства, повлиявшие на длительность судопроизводства по делу или на длительность исполнения судебных постановлений (и. 5 ст. 244.3 ГПК РФ);
в) последствия нарушения права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного постановления в разумный срок и их значимость для заявителя (и. 7 ст. 244.3 ГПК РФ).
Кроме того, в ФЗ № 68-ФЗ не используется гражданско-правовая концепция возмещения вреда, требующая установления вины причинителя вреда в порядке искового производства. Таким образом, возможность защиты права на судопроизводство в разумный срок не связана с обязательным установлением вины причинителя вреда и несением бремени доказывания размера вреда, причинно-следственной связи и т. п., что характерно только для искового производства[93].
При этом пределы возможных действий суда по исследованию обстоятельств дела не исчерпываются представленными сторонами доказательствами.
В соответствии с ч. 4 ст. 244.8 ГПК РФ, лица, привлеченные к участию в деле, обязаны представить объяснения, возражения и (или) доводы относительно заявления в срок, установленный судом.
Существенными являются также особенности определения сроков обращения в суд (ст. 244.1 ГПК РФ), порядка подачи заявления (ст. 244.2 ГПК РФ), оформления заявления (ст. 244.3 ГПК РФ), определения предмета и пределов доказывания, рассмотрения заявления (ст. 244.7, 244.8 ГПК РФ), содержания и исполнения судебного решения (ст. 244.9 ГПК РФ)[94].
Также следует заметить, что в рассматриваемом процессуальном порядке обозначено усиление следственного начала, которое заключается в установлении обязанности привлеченных в дело заинтересованных лиц давать объяснения суду, а также в наличии правила, по которому судья не связан доводами, содержащимися в заявлении о присуждении компенсации, и устанавливает факт нарушения права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок, исходя из содержания судебных актов и иных материалов дела.
Еще одной особенностью, в сравнении с исковым производством, в рассматриваемой процедуре является то, что судья не связан доводами, содержащимися в заявлении о присуждении компенсации, и устанавливает факт нарушения права на судопроизводство в разумный срок, исходя из содержания судебных актов и иных материалов дела.
Следующий аспект, на который следует обратить внимание, это способ защиты права в рассматриваемой процедуре – присуждение компенсации. С точки зрения материального права, этот способ является разновидностью возмещения вреда (морального вреда), тем не менее, законодателем он определен как самостоятельный, без ссылок на положения гражданского законодательства.
Одной из причин, по которой компенсацию за нарушение разумного срока судопроизводства следует рассматривать как особую разновидность возмещения морального вреда, являются положения ч. 4 ст. 1 ФЗ № 68-ФЗ, в соответствии с которыми присуждение компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок не препятствует возмещению вреда в соответствии со ст. 1069, 1070 ГК РФ, однако лишает заинтересованное лицо права на компенсацию морального вреда за данные нарушения.
Подведомственность дел рассматриваемой категории определяется по правилам ст. 3 ФЗ № 68-ФЗ, согласно которым заявление о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок подается в суд общей юрисдикции, если требование о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок вызвано длительным судебным разбирательством в суде общей юрисдикции; в арбитражный суд, если требование о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок вызвано длительным судебным разбирательством в арбитражном суде.
Заявление о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок подается в суд, уполномоченный рассматривать такое заявление, через суд, принявший решение. Согласно ч. 2 ст. 244.2 ГПК РФ, суд, принявший решение, обязан направить заявление о присуждении компенсации вместе с делом в соответствующий суд в трехдневный срок со дня поступления заявления в суд.
Подсудность дел данной категории определена ст. 26, 27 ГПК РФ. Так, суды субъектов Российской Федерации рассматривают заявления о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок по делам, подсудным мировым судьям, районным судам. Верховный Суд РФ рассматривает гражданские дела о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок по делам, подсудным федеральным судам, за исключением районных судов, гарнизонных военных судов[95].
Часть 2 ст. 244.1 ГПК РФ устанавливает специальные сроки обращения в суд, являющиеся, по своей природе, процессуальными. Пропуск срока обращения влечет, согласно положениям ст. 244.6 ГПК РФ, процессуальное последствие – возвращение заявления, а не отказ в требовании по существу.
По общему правилу, заявление о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок может быть подано заинтересованным лицом в суд в шестимесячный срок со дня вступления в законную силу последнего судебного акта, принятого по данному делу.
Заявление о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок может быть подано также до окончания производства по делу в случае, если продолжительность рассмотрения дела превысила три года, и заинтересованное лицо ранее обращалось с заявлением об ускорении рассмотрения дела.
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 30, Пленума ВАС РФ № 64 от 23 декабря 2010 г. разъясняется, что к участию в деле о присуждении компенсации в качестве заинтересованного лица не может быть привлечен суд или судья, рассмотревший (рассматривающий) дело, в связи с которым возникли основания для подачи заявления о присуждении компенсации, а также лица, которые участвовали (участвуют) в этом деле. В то же время указанный суд или судья не лишены права представить объяснения, возражения или доводы относительно заявления о присуждении компенсации.
Суд рассматривает заявление о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного постановления в разумный срок единолично в судебном заседании по общим правилам искового производства, с особенностями, установленными гл. 22.1 ГПК РФ, и в соответствии с ФЗ РФ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок».
Одна из особенностей рассматриваемой процедуры определена п. 33 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 30, Пленума ВАС РФ № 64 от 23 декабря 2010 г., согласно которому при рассмотрении заявления судья не связан доводами, содержащимися в заявлении о присуждении компенсации, и устанавливает факт нарушения права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок, исходя из содержания судебных актов и иных материалов дела.
Конец ознакомительного фрагмента.