1. Становление художественно-педагогической системы в школах России
Особенности преподавания рисования в приходских, уездных училищах и гимназиях в XVIII–XIХ вв
Рисование как учебный предмет начинает свою историю с 1804 г., хотя, строго говоря, в некоторых учебных заведениях занятия рисованием велись и раньше. Так, в кадетских корпусах их ввели с 1732 г., в гимназиях при Петербургской Академии наук, Московском и Казанском университетах – с середины XVIII в. Однако в кадетских корпусах эти занятия были частью военной подготовки воспитанников, а названные гимназии еще не стали типовыми учебными заведениями – каждая из них работала по своему учебному плану.
Время от начала до 60-х гг. ХIХ в. характеризуется разложением феодально-крепостнического строя России и, хотя и медленным, но развитием капиталистического уклада. Необходимость реформ ощущалась уже в начале царствования Александра I. Различные комиссии разрабатывали проекты реформ, в том числе и в области народного образования.
По утвержденному царем «Уставу учебных заведений» (1804 г.) создавались приходские, уездные училища и гимназии. В учебных планах этих учебных заведений (кроме приходских училищ) было предусмотрено преподавание рисования. В двухгодичных уездных училищах оно преподавалось в обоих классах, на что выделялось по четыре урока в неделю в каждом. В гимназиях, которые имели четырехлетний курс, на рисование отводилось во всех классах по одному двухчасовому уроку в неделю; для занятий учащиеся объединялись: первый класс со вторым, третий – с четвертым.
Несмотря на введение рисования в учебные планы данных учебных заведений, ясного понимания задач, которые должны решаться рисованием, в то время не было. Об этом свидетельствуют Правила Царскосельского лицея, в котором учился А. С. Пушкин. Относительно рисования, чистописания и гимнастики в них говорилось: «Часть сия ни в каком случае не должна иметь другого вида, кроме забавы и отдыха».
По содержанию и методам занятия рисованием в то время не отличались от обучения в младших классах художественной школы, где в основном акцент в методах преподавания ИЗО строился на копировании (известно, что в училище при Академии художеств поступали дети 8–9 лет).
Методической основой копирования была вышедшая в русском переводе в 1795 г. книга И. Прейслера «Основательные правила, или Краткое руководство к рисовальному художеству».
Рис. 1. Титульный лист пособия И. Прейслера
В соответствии с книгой Прейслера обучающиеся рисованию сначала знакомились с проведением прямых, кривых линий. Ученики рисовали с гравюр вазы и несложные криволинейные орнаменты. Затем с гравюр рисовались части человеческого тела, причем правильность рисунка проверялась посредством вертикальных и горизонтальных линий. Наконец, тоже с образцов, рисовалась целая фигура человека.
Рис. 2. Таблицы из пособия И. Прейслера
Таким образом, обучение по копировальной системе состояло в перерисовке образцов – гравюр, называемых в обучении «оригиналами»: изображались орнаменты, детали архитектуры, античные скульптуры или их части.
То, что копированию с образцов отводилось важное место в обучении изобразительному искусству, видно из следующего описания рисования глаза в одном из пособий по рисованию: «Сначала нарисовать небольшой кружок, означающий зрачок, потом около него обвести полуовал, составляющий белок.
Над сим полуовалом сделаешь верхнюю ресницу, склоняющуюся косым сгибом. В небольшом расстоянии, другой чертою, проводимой под ресницей, означишь толстоту ее; потом, проведши другую косую линию, внизу от белка, которая сходится с верхней, составишь некоторый род треугольника…» и т. д.
Устав учебных заведений 1804 г. в том виде, в каком он был принят, просуществовал недолго. По мере отхода Александра I от либерализма начала его царствования в Устав вносились различные изменения, имевшие реакционный характер (изъятие предметов, которые могли способствовать развитию у учащихся «вольнолюбивых настроений» и другие) Реакция еще более усилилась после восстания декабристов. Ее выражением стал Устав гимназии и училищ 1828 г., в основу которого было положен сословный принцип.
По Уставу 1828 г. предусматривались: а) приходские, одногодичные училища «для детей нижних состояний»; б) трехлетние уездные училища для детей торговцев и «других городских жителей»; в) гимназии с семилетним курсом для детей дворян и чиновников. Учебные заведения давали законченный курс знаний, их программы исключали возможность преемственности.
Из учебного плана гимназий были изъяты естественные науки, уменьшена математика; зато большое место заняли древние языки: латинский, а с 4 класса – латинский и греческий. Рисование не было ущемлено, по-видимому, потому, что копировальная система, по которой оно преподавалось, зарекомендовала себя весьма положительно. На него вместе с черчением выделялось: в 1, 2 и 3 классах по 2 урока в неделю; в 4, 5, 6 и 7 классах – по 1 уроку.
Программа по рисованию и черчению для гимназий выглядела следующим образом:
1, 2, 3 и 4 классы. Черчение с гравированных и литографированных фигур и тел в геометрическом виде;
5, 6 и 7 классы. Первые начала орнаментов. Рисование частей тела и полной фигуры человека с оригиналов. «Сверх того, надлежит дать учащимся основательное понятие о вкусе и красоте форм вообще и, в особенности о фигуре человека, научить черчению архитектурных ордеров и главных пропорций других архитектурных частей, показать начала в перспективе линейной, по крайней мере, практически, и, наконец, доставить ученикам возможность срисовать с гипсовых отливков главные части человеческого тела и, судя по успехам, способствовать рисованию с натуры человека, ландшафтов, живописных фигур и пр., если можно, и красками».
Осталось рисование (вместе с черчением) и в уездных училищах. Его преподавали во всех вторых классах, на что выделялось в 1 и 2 классах по два и в 3 классе – три урока в неделю. Содержание занятий составляло «черчение с гравированных и литографированных фигур и тел геометрических, в геометрическом и перспективном виде. Первые начала орнаментов. Рисование частей человеческого тела с оригиналов и образцов».
Как видим, и в гимназиях, и в уездных училищах программы по рисованию по своей направленности и содержанию имели много общего: это – копирование, которое должно было подводить к рисованию с натуры гипсовых слепков или даже (в гимназиях) живой натуры.
А. П. Сапожников и его педагогическая система
Сущность нового понимания целей и задач рисования в общеобразовательной школе была определена выдающимся русским методистом первой половины XIX в. А. П. Сапожниковым следующим образом: «Цель <…> заключается в развитии способности изображать на бумаге видимые предметы понятно и правильно, чтобы, в случае надобности, воспитанники могли без затруднения нарисовать с натуры полезную машину, необходимый инструмент, любопытный вид местности или другой предмет <…>. Сверх того, уменье рисовать способствует судить правильнее об изящных искусствах, доставляющих благороднейшее наслаждение образованному человеку».
Вместе с осознанием особых задач рисования как учебного предмета школы в нарождавшейся русской педагогике начались поиски путей изменения содержания и методов обучения рисованию. Они привели к возникновению новой системы обучения, которая уже в 30-х гг. XIX в. была основательно разработана тем же А. П. Сапожниковым. Внешне она мало отличалась от той системы, которая несколько раньше была предложена И. Песталоцци (в начале XIX в. на Западе). Это иногда давало повод квалифицировать работу А. П. Сапожникова как простое заимствование системы Песталоцци. В действительности вопрос о взаимоотношениях между работами того и другого так просто решен быть не может.
А. П. Сапожников действительно знал и высоко ценил взгляды Песталоцци на обучение рисованию, о чем свидетельствует его отзыв: «Песталоцци и Ланкастер пребудут истинными благодетелями юношества, облегчившими средства к обучению: и хотя способ первого покинут, но не менее того, направление, им указанное, принесло свой плод».
Исходя из идей Песталоцци о замене копирования с оригиналов рисованием геометрических фигур и тел, Сапожников, однако, творчески переработал его систему, изменив ее направленность.
Для Песталоцци обучение рисованию целиком подчинялось задачам умственного развития учащихся, основным фактором которого он считал созерцание. Для того, чтобы научиться осмысленному созерцанию, нужны определенные упражнения, приучающие смотреть на все – сравнивая, анализируя, группируя. Поэтому Песталоцци выделял из окружающих нас форм «нормальные» элементы: линию, угол, а также геометрические фигуры и тела, с которыми учащиеся и могли сопоставлять встречающиеся им в жизни формы. Однако, не владея сам рисунком, он не мог исходить из специфики процесса изображения с натуры. Его система состояла, в основном из многочисленных технических упражнений в изображении линий, углов, геометрических фигур, комбинируя которые, учащиеся составляли орнаменты. И только в конце обучения они переходили к геометрическим телам.
Эта система занятий, наиболее полно изложенная Песталоцци в сочинении «Как Гертруда учит своих детей», была искусственной, абстрактной, трудной для учащихся. Поэтому его ученики и последователи – И. Шмидт, Рамзауэр и другие – подвергли ее изменениям, соединив с рисованием по клеткам, копированием и изображением стильного орнамента. Примером такой методики являлось пособие Франке «Методическое руководство по рисованию», вышедшее в 1833 г. в Берлине.
В 1834 г. в Санкт-Петербурге был опубликован учебник Сапожникова «Курс рисования» (рис. 3).
Рис. 3. Титульный лист учебника А. П. Сапожникова «Курс рисования»
В предисловии к учебнику написано: «Цель, с которою учреждены рисовальные классы в большей части учебных заведений, состоит не в том, чтобы сделать из учащихся художников, но в том, чтобы развить в них способность изображать на бумаге видимые предметы понятно и правильно». В этих словах отразился смысл программы Сапожникова, который и достижение цели поставил по-новому, приучая воспитанников во время работы не бездумно копировать, а мыслить, рассуждать, анализировать.
В отличие от Песталоцци Сапожников исходил из специфики рисования с натуры. Для него изображение геометрических фигур было средством обучения детей изобразительным умениям, применение которых полезно в различной человеческой деятельности. Практическая направленность обучения определила и характер разработанной Сапожниковым методики наблюдения учащимися явлений перспективы, которую он подкрепил изображением оригинальных моделей для рисования с натуры и демонстрирования на уроках.
Курс рисования геометрических форм мыслился Сапожниковым как подготовка к рисованию предметов окружающей действительности. Переходом к рисованию этих предметов было изображение комбинаций из геометрических тел в виде домов, башен, лестниц и т. д. (рис. 4).
Рис 4. Таблица из пособия А. П. Сапожникова
В разработке методики обучения Сапожников исходил из сохранения тесной связи между развитием зрительного восприятия учащегося и вооружением его необходимыми знаниями и практическими умениями. Так, говоря об изучении перспективы, он указывал: «Изучение правил перспективы, по принятому также всюду способу, основанному на чертеже без натуры, слишком продолжительно, запутанно и не может быть преподаваемо в пансионах и школах <…>. В излагаемом здесь способе правила перспективы тесно соединены с практическим рисованием: ученик, узнав одно из них, оказывается в необходимости проверить его в натуре, и тем легче понять и запечатлеть в памяти. Такое непрестанное применение к натуре правил, постигнутых умозрением, есть наилучшее средство к обучению рисованию».
Несмотря на сильную критику копировального метода, Сапожников не удалил из рисования копирование, сделав при этом основным видом занятий рисование с натуры. Например, при изучении линий ученики рисовали с натуры натянутый шнурок, деревянные бруски; при изучении геометрических фигур – соответствующие модели из дерева и картона; при изучении геометрических тел – плотные модели тел или их комбинации (рис. 5).
Рис. 5. Рисунки из пособия А. И. Сапожникова
Сапожниковым было предложено много моделей, разработанных им, исходя из задач обучения: всевозможные картонные створки; ширмочки, бумажные ленты, которые он клал перед рисующим в различных положениях. Рисование допускалось только от руки (рис. 6).
Рис. 6. Таблица из пособия А. И. Сапожникова
Большое внимание уделял Сапожников обеспечению сознательного усвоения детьми учебного материала, а также наглядности обучения. Именно им впервые был предложен ряд наглядных пособий, употребляемых и в наше время при разъяснении учащимся сущности перспективных явлений. Среди них: перспективный прибор, квадрат и круг, вращающиеся в вырезах и т. д. (рис. 7, 8).
Рис. 7. Прибор для демонстрации явлений перспективы
Рис. 8. Прибор для демонстрации явлений перспективы: квадрата, окружности
Сапожников рекомендовал учителю проводить объяснение различных правил рисования следующим образом: «Учитель, с самого начала курса, должен все теоретические правила показывать на моделях и спрашивать некоторых учащихся, дабы увериться, хорошо ли его поняли. Когда ученики поняли какое-нибудь правило или расположение фигуры, то учитель с поставленной модели чертит сам на доске для показания легчайшего способа изображать оные, и тотчас же стирает прочь, дабы ученики рисовали в своих тетрадях прямо с модели <…>. Для запечатления в памяти толковых объяснений, учитель пишет на доске, а ученики списывают истолкование в свои тетради, подле принадлежащих к оному фигур».
Сапожниковым была разработана стройная последовательность обучения рисованию, которая следующим образом определяла порядок прохождения учебного материала:
1) рисование линий;
2) рисование правильных прямолинейных фигур;
3) рисование правильных криволинейных фигур (рис. 9);
Рис. 9. Рисунки из пособия А. И. Сапожникова
4) рисование плоскостей, уходящих в глубину (сначала рисовались плоские фигуры прямоугольной формы, потом – круг) (рис. 10);
Рис. 10
5) рисование геометрических тел, ограниченных плоскостями – куба, призмы, пирамиды (рис. 11, 12);
Рис. 11
Рис. 12
6) рисование цилиндра, конуса, шара;
7) рисование комбинаций из геометрических тел, составленных так, что они напоминают предметы действительности;
8) овладение техникой светотени (рис. 13).
Рис. 13
Так как первые три раздела этого перечня относятся к плоскостному, двухмерному изображению, а остальные – к рисованию предметов в перспективе, мы находим в системе Сапожникова ясное членение всего курса рисования на две части: плоскостное рисование и рисование перспективное. Задачей плоскостного рисования было вооружение учащихся необходимыми техническими навыками, пониманием плоской формы, пропорций, соотношений, без которых учащиеся не могут успешно овладевать в дальнейшем обучении основами перспективного рисунка. Такое членение курса рисования сохранило силу до настоящего времени.
Изучая перспективное изображение предметов, учащиеся рисовали вначале плоские предметы. При этом часто ставились модели, позволяющие одновременно рисовать плоскости в различных пространственных положениях. Так, при рисовании картонной ширмочки, состоящей из двух створок, последняя ставилась перед учеником так, чтобы одна створка воспринималась фронтально (то есть она помещалась параллельно картинной плоскости рисующего), а другая – уходила в глубину. Эта постановка модели была очень полезной: сравнивая плоскость, расположенную фронтально, с плоскостью, уходящей в глубину, учащийся мог определять степень перспективного сокращения ее путем сравнения обеих плоскостей. Позже ширмочка рисовалась в более сложных положениях (рис. 14).
Рис. 14
Усвоив перспективное изображение плоских предметов, учащиеся переходили к рисованию объемных. Сначала рисовались тела, ограниченные плоскостями в последовательности: куб, параллелепипед, призмы, пирамиды; затем – тела вращения: цилиндр, конус, шар. Нарисовав очередную модель во многих поворотах и на разном уровне, учащиеся изображали следующую. Каждое геометрическое тело рисовалась сначала расположенным ниже горизонта; прямоугольные тела, ограниченные плоскостями, рисовались только в угловом положении.
Как видим, последовательность прохождения учебного материала перспективного изображения основывались на установленной очередности изображения моделей различной нормы. Изучение светотени переносилось Сапожниковым на конец обучения, то есть линейный рисунок долгое время существовал самостоятельно.
Новая система обучения рисованию, разработанная А. П. Сапожниковым, позволила последовательно осуществлять обучение рисованию, вычленяя учебные задачи и в полной мере используя классную форму занятий. В 30-х гг. XIX в. она была наиболее передовой системой обучения рисованию не только в России, но и на Западе, где господствовало соединение копировальной и геометрической систем в работах учеников и последователей Песталоцци. Есть основания считать, что «Курс рисования» оказал влияние на работу французских педагогов —
братьев Александра и Фердинанда Дюпюи, в методическом пособии которых, вышедшем в 1841 г., среди рекомендуемых ими моделей и наглядных пособий имеются такие, которые в 1841 г. предложены А. П. Сапожниковым (например, картонные ширмочки, приборы для демонстрирования перспективного сокращения круга).
Однако, несмотря на многие достоинства «Курса рисования», он не был оценен современниками и использовался лишь в кадетских корпусах, в системе которых работал А. П. Сапожников[1]. Именно для этих учебных заведений в 1848 г. была составлена программа, основой которой стало его пособие.
Внимание широких кругов учителей рисования это пособие привлекло лишь в 1870–1880 гг., с развитием реальных училищ. В других же учебных заведениях и, в первую очередь, в гимназиях, продолжала существовать только копировальная система обучения рисованию с натуры без учета и сбалансированности других видов изобразительной деятельности. Это обусловливалось ее ориентацией на изучение античных образцов, что соответствовало идеалам классического образования, но в то же время имело негативные тенденции.
Пособие А. Гиппиуса «Очерки теории рисования как общего учебного предмета»
В 40-е гг. ХIХ в. была сделана попытка перенесения с Запада на русскую почву той методики рисования, которая была там распространена и состояла в эклектическом соединении методики Песталоцци с механическими упражнениями в рисовании с таблиц по точкам, предложенными его учениками. Этой попыткой стало составленное работавшим в России немецким педагогом А. Гиппиусом пособие «Очерки теории рисования как общего учебного предмета».
Резко разграничивая теорию и практику, Гиппиус делит курс рисования на две половины: теоретическую и практическую.
При прохождении теории проводится беседа, учащиеся лишь рассматривают таблицы, рисунок учителя на доске, но сами не рисуют. Они узнают о мерах длины, арифметическом и глазомерном определении соотношений величин, о точке, характере линий (прямая, кривая, горизонтальная, вертикальная, наклонная), углах (прямой, острый, тупой), многоугольниках, делениях квадрата на 2, 4, 8, 16 частей, об измерении площадей.
Практические занятия начинаются с черчения линий и квадрата посредством линейки, причем квадрат чертится по заранее найденным четырем точкам вершин его углов. Затем идут длительные упражнения в делении квадрата на части, в названии рядов, делении и пересечений рядов в квадрате, которые непосредственно подготавливают учащихся к рисованию по клеткам и по точкам.
К книге Гиппиуса приложена тетрадь для упражнений, на каждой странице которой расставлены пронумерованные точки. Подготавливая бумагу для раздачи учащимся, преподаватель накладывал на нее соответствующий заданию лист тетради для упражнений и делал проколы точек булавкой; затем он их нумеровал. Рисование велось под диктовку: учащиеся соединяли линиями между собой точки, номера которых назывались учителем. В результате соединения точек на бумаге возникала какая-нибудь геометрическая фигура или орнамент. В этой механической работе интерес учащегося поддерживался лишь ожиданиями того, к каким результатам приведет соединение точек.
Перспективному рисованию Гиппиус почти не уделяет внимания – на беседы о перспективе отводится 2 урока, где и даются лишь самые общие указания; практических упражнений почти нет. Однако это невнимание к рисованию предметов в перспективе может быть объяснено тем, что занятия разработаны для учащихся семилетнего возраста.
Книга Гиппиуса не имела особого успеха среди учителей, хотя и внесла существенный вклад в дело развития методики преподавания ИЗО.
Такова картина преподавания рисования в учебных заведениях России в первой половине и 50-х гг. XIX в.: она характеризуется почти повсеместным копированием с образцов. Основной причиной этого было то, что школа еще не решала задач общего образования. Она была сословной и, если говорить о гимназии и уездном училище, то целью была подготовка воспитанников к «казенной службе». Известный русский педагог В. Я. Стоюнин, вспоминая это время, писал в 1881 г.: «Школа нужна была для подготовления чиновников – военных и гражданских, и лиц духовной иерархии, чтобы поддерживать и укреплять вновь созданную государственную машину». Реальное же образование только зарождалось.
Следует сказать, что в 1849 г. положение рисования в гимназиях ухудшилось, так как было уменьшено выделяемое на него время. Рисование стали преподавать в 1, 2 и 3 классах по одному уроку в неделю[2]. Причиной изменения учебного плана гимназий был курс министра просвещения С. С. Уварова на классическое образование, что потребовало увеличения времени на занятия древними языками. На них стали отводить 41 % всего учебного времени.