Глава 7
Разбудило его пение птиц. Он удивленно повертел головой на подушке, не понимая. Конец августа, какие птицы? Только потом понял. Это в саду у Сафронова в клетках надрываются канарейки. Он вчера, когда шел от ворот, видел клеток этих великое множество. А им прикажут, до морозов станут петь. У них, у богатых людей, все так. Они могут управлять миром, людьми, зверьем и птицами. А попутно еще и воспоминаниями.
Вспомнив вчерашний вечер, он нахмурился.
Сегодня ему станет звонить Вова, помощник Ганьшина. Спрашивать о результатах. А у него что? А у него почти ничего. Девушка ничего не помнила из своего прошлого. Ничего! Ее жизнь началась десять лет назад. В тот день, когда она на больничной койке в Швейцарии впервые открыла глаза, выйдя из глубокой комы, которую спровоцировал тяжелейший стресс.
Ничего. Пустота. Омут. Пропасть, в которой погибла ее родная сестра, сорвавшись вниз.
– Единственное, что помню, это холод, – прошептала она в какой-то момент, уставив немигающий взгляд на Сашу. – Дикий холод. Я вся сжалась в комок. И отец… Он кричит…
– А что?.. Что он кричал? – настойчиво повторял Саша, не боясь показаться невежливым, он, черт побери, тут на работе.
– Я не помню. – Эльза растерянно оглядывалась вокруг себя так, как если бы потерялась. – Я даже не уверена, что помню это.
– Как это?
– Иногда мне кажется, что это мне просто приснилось…
Вот и вся история. И что он сможет вытянуть еще? Она, правда, пообещала сегодня принести ему таблетки, которыми потчует ее Ерофеев Андрей Сергеевич. Но Саша не был уверен, что у нее получится. По словам Эльзы, противный доктор всегда стоит перед ней со стаканом воды и дожидается, когда она проглотит.
– Я попробую, – пообещала она и ушла к себе.
Саша пошел во флигель, где его разместили. И проторчал без сна в тесной комнате часов до четырех утра. В комнате сначала показалось душно, он распахнул окно, расположенное под самым потолком. И тут же замерз. А мерзнуть он не терпел. Закрыл окно, но оказалось, что за то время, что он проветривал комнату, налетела стая комаров, и ему потом пришлось прятаться с головой под одеялом. Чтобы не слышать отвратительный писк летающих гнусов. Одеяло странно пахло, и его тут же затошнило, стоило представить, кто и чем на нем занимался. Он вылез из кровати, сел в плетеное кресло, поставив его в дальний от входа угол. И задумался.
Из головы не шла нелепая ситуация, в которую он попал. Зачем ему это? Кто сказал, что для его карьеры важно заниматься личной жизнью избалованного странного Егора Ганьшина? А парень-то был странным, хотя и старался таковым не выглядеть. Но что-то с ним явно было не так. Неужели вездесущий Вова не замечал? Вряд ли. Может, потому и утащили парня из Москвы подальше, чтобы женить? А на ком? Эльза со своим загадочным прошлым как нельзя лучше подходила ему. Он странный, что-то точно скрывающий. Она без памяти. Прекрасная пара!
Саша задремал прямо в кресле. Во сне заворочался и свалился на пол. Ушиб локоть и перебрался на кровать. И проспал. До которого часа?
Он потянулся к своим часам, которые положил на круглый стеклянный столик рядом с кроватью. Глянул. Половина десятого. На завтрак приглашали к десяти. Пора было подниматься.
Он принял душ. Переоделся в другую одежду. Вова заставил купить несколько комплектов, щедро снабдив денежными средствами. Глянул на себя в зеркало. Кисло улыбнулся своему отражению с грустными глазами и пошел на улицу. И вздрогнул, распахивая дверь, хотя не был робким.
– Здравствуйте, Саша. То есть доброе утро.
На пороге флигеля, прилипнув задом к перилам крыльца, стояла Эльза. Широкие светлые джинсы, бесформенная шерстяная кофта шоколадного цвета, тупоносые грубые ботинки. Волосы убраны в хвост. Лицо неестественно бледное, губы бесцветные. Складывалось ощущение, что девушка только что пережила какое-то душевное волнение. Хотя пойми их, чокнутых! Может, они с утра всегда такие!
– Доброе утро, Эльза. – Саша осторожно улыбнулся. – Меня что, потеряли?
– Почему? – она испуганно моргнула. – Почему вы так решили?
– Ну… Вы здесь так рано.
– Нет, я не искала вас. – Ее спина выпрямилась, пальцы нырнули в широкие рукава, взгляд скользнул вдоль тротуарной дорожки, упирающейся в крохотное озерцо. – Я знала, что вы еще не выходили. Здесь всё и все на виду.
– Понятно. – Он прикрыл дверь, обошел девушку, не зная, как реагировать на ее визит. – Егор еще не выходил?
– Что? – она вздрогнула. – Егор? Какой Егор?
О господи! Он чуть не выругался. Доложить Вове все же будет что. Если они любят своего мальчика и желают ему добра и счастья, то пускай забирают его отсюда как можно быстрее.
– Егор. – Саша встал на дорожке, сунул руки в карманы новеньких брюк, качнулся на каблуках новеньких туфель. – Парень, что вчера приехал вместе со мной.
– Неправильно.
Она слабо улыбнулась, выудила пальцы из рукавов кофты, пригладила волосы. Хотя причесана она была безупречно. И тут же добавила:
– Это вы приехали с ним. А не он с вами.
– Ну да. Как-то так. – Саша понял, что его только что лихо поставили на место. – Я приехал сюда со своим другом, вашим женихом.
– Я вас умоляю, – она вымученно улыбнулась. – Какой жених! О чем вы! Он вчера вечером телефона из рук не выпускал. Наверняка переписывался со своей девушкой. Вся эта затея… Ох уж эти родители… А ваши, Александр? Ваши родители? Где они?
– Их нет, – скупо ответил он.
А про себя подумал, что совсем не обязан откровенничать с хозяйской дочкой, стоящей сейчас перед ним тремя ступеньками выше на крыльце флигеля. Кто она ему? Никто! Она объект, пущенный Ганьшиным-старшим и его помощником в разработку.
Конец ознакомительного фрагмента.