Глава 2
Послышалась трель звонка. Потом еще и еще. Не обращая на них внимания, Рей ехал домой, решив не оставаться на завтрак, радуясь, что свадебные хлопоты позади.
Еще звонок. Похоже, репортеры. Он оберегал личную жизнь и смотрел на популярность немного свысока, хотя и отдавал должное. Однако роль шафера на свадьбе в Голливуде, тем более такой широкой, несомненно, вызвала шквал звонков.
Он прошел в гостиную, включил телевизор. Снова звонок. Рей принялся просматривать список звонков. Как он и думал, в основном по поводу свадьбы. Интернет уже наводнился фотографиями. Большую часть составляли снимки с большого расстояния, разобрать на них, кто есть кто, было практически невозможно, если не знать заранее. Для миллионов зрителей как раз то, что надо.
Однако несколько снимков с близкого расстояния. Гаррет будет в бешенстве.
На одном из них Рей увидел себя. Склонившись, он целовал Лорен в шею. На ее лице застыло выражение томительного желания. Значит, она не так равнодушна к нему, как старалась выказать.
Плохо только, что последствия несравнимы с шумихой, которая поднимется вокруг этого. Фото разлетелось со скоростью вирусной инфекции. И вот результат, снова звонит телефон. Однако рингтон – ирландская песенка – оповещал, что на том конце ждет бабушка.
– Привет, Мамо. Как ты себя чувствуешь этим ясным зимним утром?
– Что ты можешь знать про зиму? Я видела в новостях, что в Лос-Анджелесе двадцать градусов тепла. А у нас снега по колено. Вот это зима.
– Надеюсь, тебе не вздумается расчищать дорожку. Я нанял человека, который должен следить, чтобы у тебя всегда было чисто.
– Только зря деньги тратишь. Больше полугода нам это вообще не нужно.
– Это не важно. Какие у тебя планы на день рождения?
– О, они развели тут какую-то возню, а я вообще ничего не хочу. – Они. Его тетя Элли и двоюродная сестра Кайла. – Нет ничего интересного в том, что я постарела еще на год. Тем более мне нечего предъявить.
Рей понимал, что она имеет в виду правнуков. Последнее время бабушка все чаще и чаще говорила, как ей хочется, чтобы он остепенился и завел семью.
– Они хотят повезти тебя в ресторан?
– Нет. Решили устроить вечеринку в местном собрании. Я не устаю говорить, что это пустая трата времени, только место зря займем.
– Мамо, тебя все любят. Я уверен, гостей наберется полный зал.
– Сейчас с этим сложно. Все мои подруги заняты с внуками и правнуками. О чем мне с ними говорить?
– Мамо!
– Я знаю, тебе неприятно это слышать. Но это моя жизнь.
Услышав в голосе бабушки нотки отчаяния, Рей нахмурился. Он никогда не слышал, чтобы у нее был такой расстроенный голос.
– Мне жаль.
– Хватит. Послушай меня, болтун. Ты уж прости старухе ее причитания. Но я скучаю по тебе, мой мальчик. Если бы ты приехал на мой день рождения, очень бы меня порадовал.
– Приехать? – Рей задумался. А это возможно. И потом, поездка отвлекла бы от мыслей о Лорен. Одному Господу известно, какие мучительные воспоминания поджидают его дома. Не пришло ли время перешагнуть через них.
– Да. – В голосе бабушки мелькнула искра надежды. – И можешь привезти свою девушку.
– Девушку?
– Я пересмотрела в Интернете все ваши фотографии. Вы такие красивые. Вы сами похожи на жениха и невесту.
В потрясающем серебристом платье Лорен действительно выглядела как невеста. У него забилось сердце, когда она шла к нему по центральной аллее. Ничто не могло так успешно отвлечь от этого ужасного дня. И вот, пожалуйста, сработало против него, внушив бабушке несбыточные надежды.
– Она очень милая девушка. Я так обрадовалась, когда узнала, что ты с кем-то встречаешься. Пообещай, что привезешь ее.
Ситуация стремительно летела под откос. Чем больше радовалась бабушка, тем больше разочаруется.
– Послушай…
– Тебе не удастся меня обмануть. Даже по фотографии видно, что она тебе нравится. Рей, пожалуйста. Ты должен привезти ее. Это мое самое большое желание. Может статься, мой последний день рождения.
Она всегда говорила нечто подобное.
Лорен попыталась сосредоточиться на мистической книге, которую специально выбрала для чтения в отпуске. После завтрака родители с братом уехали в Палм-Спрингс, оставив ее одну. Это первый день официального отпуска. Тори взяла две недели по случаю медового месяца, и Лорен решила, что ей тоже нужна передышка. Кроме того, она видела в этом прекрасную возможность дать новым сотрудникам проявить себя на двух мероприятиях.
Однако в субботу в Голливуде церемония вручения премий. И фирма Лорен занимается организацией вечеринки для «Обсидиан студиос». Для «Бай эрренжмент» это должно стать самым значительным событием за все время существования. За последние два месяца они получили больше заказов, чем могли выполнить. Только за сегодняшнее утро позвонили три новых клиента.
Как ни любила свою семью, Лорен обрадовалась, что родные уехали. Находиться с матерью в одном доме и не сказать о ребенке – от этого становилось не по себе. Но она еще не успела собраться с духом, чтобы признаться. И не только потому, что хотелось бы сообщить эту новость в присутствии Тори, но и потому, что сама еще не привыкла к этой мысли.
Именно это объясняло нежелание говорить об этом с Реем.
В идеале ей вообще бы ничего ему не говорить. Отделаться от него, считая просто донором спермы, и растить ребенка в одиночку. Но, к несчастью, она слишком прямая и честная, а с учетом работы их пути слишком часто пересекаются, и скрыть беременность невозможно.
Услышав стук в дверь, Лорен нахмурилась. Кто это? Она взглянула в зеркало и замерла как вкопанная. На лице ни капли косметики. После утреннего приступа тошноты она тщательно умылась и переоделась в удобную одежду, стянула волосы в простой хвост и выглядела как шестнадцатилетняя школьница в состоянии легкого похмелья.
За дверью стоял Рей. Че-ерт! Откуда он вообще узнал, где она живет?
А если не отвечать, он уйдет? Попахивает трусостью, а это не в ее стиле.
– Привет.
– Я могу с тобой поговорить? Это важно.
Лорен могла поспорить, что ее «важно» важнее его «важно», однако была не готова говорить об этом, поэтому не нашлась с ответом.
– Не уверена, что это хорошая мысль. Вчера мы достаточно наговорились.
– У меня есть для тебя работа.
О нет.
– Звони в офис. Я в отпуске.
– Знаю. Так даже лучше.
Скрипя зубами, Лорен последовала за ним по короткому коридору. Без сомнения, его манера вести себя по принципу «Никогда не принимай «нет» в качестве ответа» очень сильно способствовала успеху режиссера, но на личном фронте ужасно раздражала.
– Не думаю, что сейчас стоит работать вместе.
– Для этого никто другой не годится.
Интригующе!
Однако она отказывалась вникать. Следующие несколько дней хотелось потратить на себя, обо всем подумать, все спланировать. Разобраться, какое место отвести Рею в своей будущей жизни.
– Я уверена, что ты преувеличиваешь.
– Нет. На следующей неделе день рождения моей бабушки. Утром я говорил с ней по телефону. У нее никогда не было такого грустного голоса. Все ее подруги уже прабабушки, и она обижается, что ей некого покачать на коленях.
– Мне очень жаль это слышать, но какое это имеет отношение ко мне?
– Она просит, чтобы я приехал к ней на день рождения. Надеюсь, мой приезд ее порадует.
– Желаю удачи. – Лорен действительно желала ему удачи, зная, насколько упряма ее бабушка, когда затрагивают эту тему. – Я по-прежнему не вижу, чем тебе может помочь «Бай эрренжмент». У нас нет связей в Нью-Йорке. Если бы ты предупредил заранее, мы могли бы что-нибудь придумать, но сейчас…
– Ты мне нужна не в качестве устроителя праздников, а как моя девушка.
Лорен заморгала, пытаясь осознать его слова.
– Хочешь, чтобы я поехала с тобой в Нью-Йорк?
– Да. Мы летим завтра утром. Я уже договорился о вылете.
Ну конечно, он это сделал.
– Уходи.
– Лорен, я серьезно. Мне нужна твоя помощь.
– Да ты спятил, если думаешь, что я полечу с тобой в Нью-Йорк.
– Я не жду, что ты все бросишь просто так. Хочу тебя нанять.
Его попытка очаровать ее и напоминание о том, что его просьба – деловое предложение, только подлили масла в огонь.
– Как я уже говорила, у меня отпуск.
– Назови свою цену. Ты мне нужна. Пару месяцев назад бабушка видела нашу фотографию в таблоиде, весь Интернет забит фотографиями со свадьбы, и мысль о том, что у меня есть девушка, привела ее в восторг. Теперь она хочет только одного: чтобы я привез тебя на ее день рождения.
– Меня не увлекает идея морочить голову твоей бабушке. Если хочешь именно этого, к твоим услугам великое множество актрис, готовых с радостью помочь.
– Нет, все не так. Это должна быть ты, именно тебя она видела на фотографиях, кроме того, между нами существуют отношения.
– Существовали. У нас была интрижка и закончилась.
– Напрасно. Мы могли бы отлично провести время в этой поездке.
Глядя ему в глаза, Лорен вдруг ощутила безумное желание согласиться. В его объятиях она ни о чем не думала, только чувствовала. И сейчас, когда мысли лихорадочно вертелись вокруг ребенка, эта возможность показалась, как никогда, привлекательной.
– Нет. – Она скрестила руки на груди, словно защищая себя и ребенка. – Я же сказала, что это невозможно. У нас нет будущего. Мне нравится рулить, тебе тоже.
– Рядом с красивой женщиной я согласен время от времени сидеть на месте пассажира.
– Врун.
– Ладно, ты права. Но мы неплохо ладили. И что плохого в том, чтобы немного развлечься?
– Только не со мной. К тому же я очень занята. Не забывай, в конце недели вручение премий. Мы обслуживаем вечеринку «Обсидиан».
– Ты в отпуске. И потом, к воскресенью ты вернешься.
– Я предпочитаю находиться здесь на случай, если сотрудникам понадобится помощь. И можешь мне поверить, у меня есть чем заняться. – Например, подумать о будущем. Сходить, наконец, к врачу, заняться своим здоровьем.
Судя по всему, ее отказ привел его в замешательство.
– Лорен, это моя бабушка.
Черт, этот человек знал, куда надавить. Совсем не хотелось, чтобы его бабушка расстроилась, да и забота Рея о пожилой женщине искренне восхищала. Но она не могла допустить, чтобы сочувствие толкнуло ее на этот опасный путь.
– Мне жаль, но ей придется смириться с реальностью.
– Ладно. Извини, что побеспокоил.
Она закрыла глаза, чтобы не видеть, как он уходит. В следующий момент за ним захлопнулась дверь.
Лорен мучила совесть. Несмотря на то что Рей все спланировал и пытался манипулировать ею, его беспокойство о бабушке совершенно искреннее.
И хотя их больше нигде и никогда не видели вместе, фотографии в таблоидах и в Интернете создавали впечатление, что они встречаются. Стремление Рея не выставлять напоказ личную жизнь лишь добавляло правдоподобия бабушкиным предположениям.
Всякий раз, когда Лорен собиралась передумать, отчаянный стук сердца напоминал о том, что его просьба – безумие. Согласившись поехать, она рискует потерять почву под ногами. Этот человек умеет навязывать свою волю. Вот и сейчас купил билеты на самолет, даже не получив ее согласия. Какая самоуверенность, высокомерие! Лорен содрогнулась. Ужасный характер.
Правда, теперь ее жизнь неразрывно связана с ним. А поездка в Нью-Йорк дает прекрасную возможность увидеть его в кругу семьи. Что может быть лучше – узнать, каков он в семье. Его тревога за бабушку слегка приподнимала завесу. Как она могла надеяться на гармоничные отношения с ним в будущем, если отказывалась ему помочь?
У нее будет ребенок от Рея. Правнук его бабушки. А это значит, выбора нет, надо лететь с ним в Нью-Йорк.
Лорен утешала себя тем, что поездка даст ей прекрасную возможность рассказать Рею о будущем отцовстве. Она терпеть не могла принимать решения под влиянием момента. Ей нравилось планировать, составлять списки, ставить перед собой цели. Способность наводить во всем порядок позволяла быть готовой ко всему, держать все под контролем. Но в случае с ребенком это не удалось. И с Реем тоже. Если она намерена лететь в Нью-Йорк, надо проговорить несколько основных правил.
Окончательно все обдумав, Лорен поехала к Рею. Он жил один, если не считать пожилую пару, которая следила за домом и садом. Лорен позвонила в дверь, звук эхом разнесся по дому. Она подождала несколько минут, прежде чем позвонить снова. Нахмурившись, взглянула на часы. Неужели он куда-то уехал? Если так, почему ее пропустили за ворота? Он нарочно заставляет ее ждать или вообще отказывается принимать.
И кто теперь струсил?
– Зачем ты приехала?
– Поговорить с тобой.
– Мне показалось, мы уже все выяснили.
Вот из-за этого они и не могли поладить – постоянная борьба за то, кто главный.
– Я не буду разговаривать через дверь.
– Считаешь, что я недостаточно радушный хозяин?
– Ладно, проехали.
Так даже лучше. Никаких проблем с тем, как вести себя в Нью-Йорке. Она сделала попытку, теперь он не сможет поставить ей в вину утренний отказ.
Сильная мужская рука схватила ее выше локтя.
– Прошу тебя, пожалуйста. Мне не хотелось, чтобы ты уехала, так и не сказав, какое у тебя дело, Бомба.
Черт подери! И без того сложная ситуация еще больше осложнилась.
– Я передумала. Хочу помочь тебе с бабушкой.
Несколько секунд он испытующе смотрел на нее:
– И сколько мне это будет стоить?
Разозлившись, что он упомянул о деньгах, Лорен бросила на него гневный взгляд.
– Моя фирма работает на корпоративных мероприятиях. Мы не занимаемся обслуживанием частных заказов. Можешь считать это дружеской услугой.
Ну да – некоторая натяжка с целью лучше узнать отца своего ребенка.
– Значит, теперь мы друзья?
– Главное, я просто хочу помочь. И это не будет тебе стоить ровным счетом ничего, кроме пары любезностей.
– Так я и знал. Непременно что-нибудь найдется.
– У меня несколько условий, которые избавят нас от возможных проблем.
– Например?
– Ну, начнем с того, что, как я полагаю, нам нет нужды добиваться максимального правдоподобия.
– Согласен.
– Так проще, и мне бы хотелось как можно меньше притворяться.
– Никаких возражений. Что еще?
– Раздельные спальни.
– В этом можешь даже не сомневаться. Это же моя бабушка.
Лорен немного успокоилась. Пока все хорошо.
– Ты не будешь внушать ей надежд на то, что наши отношения дозреют до следующего уровня.
– Дозреют до следующего уровня? Это как?
– Да будет тебе. Ты отлично знаешь, что я имею в виду.
– Я не буду внушать ей надежд, что мы поженимся. Об этом точно можешь не беспокоиться.
– Я и не жду, что ты сделаешь мне предложение. – Грудь поднялась от медленного разочарованного вздоха, что тут же привлекло его внимание. – Пообещай, что бабушке не удастся заставить тебя ввязаться в то, на что ты не способен. И что потом причинит ей лишнее расстройство.
– Можешь быть уверена, я не сделаю ничего, что может причинить ей боль.
Угу. Она верила в искренность его любви к бабушке, но знала склонность Рея все контролировать, маниакальную потребность делать все по-своему, и с легкостью представляла, что одно может порождать другое.
– И последнее: никаких лишних прикосновений.
Рей расхохотался.
– Ты, должно быть, шутишь. Весь смысл в том, что мы пара. Как изобразить близость, не прикасаясь друг к другу?
Она понимала его недоумение. У этого человека непреодолимая склонность к тактильным контактам. Он просто не может не прикасаться к предметам, людям.
– Я не говорю не прикасаться. Конечно, какое-то проявление любви на публике необходимо. Но ты режиссер, прекрасный мастер вызывать нужные эмоции. Уверена, ты сможешь справиться и при минимуме физических контактов.
– Надеюсь, к планшету это не относится? – Значит, наедине придется держать руки при себе. – Звучит по-деловому. А я-то думал, с твоей стороны это дружеский жест. К чему такие строгости?
Она решила помочь из-за ребенка. Чтобы иметь по отношению к нему более выигрышную позицию. Но это не единственная причина. Еще до того, как она узнала о ребенке, Лорен отчаянно боролась с желаниями, под влиянием которых становилась непохожей сама на себя. Безрассудной, необузданной, уступчивой. Однажды она уже позволила мужчине подчинить свою волю. И потеряла себя. Ошибка, которую больше никогда не совершит. Она собиралась рассказать про ребенка. Но нет. У Рея возникли проблемы с бабушкой. Несправедливо огорошить его еще и этой новостью.
– Мне стоило больших трудов сделать так, чтобы наша связь осталась в прошлом. И хотя не стану отрицать, что сексуальное влечение между нами по-прежнему существует, не хочу, чтобы мои усилия пропали даром. Без этого никакая договоренность между нами невозможна.
– Ладно, твоя взяла. Обещаю, что не стану распускать руки.
Она знала: придется еще не раз напомнить ему, но пока хватало и этого.
– Во сколько вылет?
Лимузин остановился перед домом Лорен. Двухквартирный дом-бунгало принадлежал им с сестрой. Это позволяло наслаждаться близостью друг к другу и не мешало иметь личную жизнь. Отличный вариант для сестер, которые одновременно и подруги, и деловые партнеры.
Конечно, после свадьбы Тори все должно измениться. Захотят ли они сохранить дом в собственности, сдав половину сестры в аренду, или продадут, и Лорен придется искать новый дом?
На миг Рей представил, что она живет у него. Привносит порядок в его хаос, ежедневно просматривает с ним отснятый материал, превращает игровой лофт в свой домашний офис. Он замер, положив руку на кнопку звонка, позвонил. Его до сих пор занимало, почему Лорен передумала и согласилась лететь в Нью-Йорк. Все, что она говорила, не убеждало, разве что семья действительно много значит для нее.
Он заметил это еще на прошлом Дне благодарения, когда узнал, что Гаррет проведет его один, и ему нечем заняться, кроме воспоминаний об отце, погибшем в прошлом году в автомобильной аварии. Рей пригласил друга на праздничный обед и, срочно позвонив Лорен, спросил, не сможет ли «Бай эрренжмент» сотворить чудо. Она назвала пару ресторанов. Он перебил ее, пригласив все семейство присоединиться к ним. Хотелось, чтобы праздник получился домашним, и присутствие других гостей развлекло бы Гаррета.
Думая о том дне, Рей не мог не вспомнить их бурное свидание в кладовке.
– Доброе утро. – Лорен вышла из дому с небольшим чемоданчиком. – Ты не вынесешь чемодан с моими вещами?
– У тебя всего два чемодана?
– Твоя ирония неуместна. Я знаю, что на неделю это слишком много. Но ты не сказал ни о чем, кроме дня рождения, так что, я должна быть готова ко всему.
– Я вовсе не иронизирую. Если ты подготовилась ко всему, мне даже странно, что у тебя их не вдвое больше. Это самое теплое из твоих вещей? – Он ткнул пальцем в ее дождевик на флисовой подкладке. – Синоптики обещают снег.
– Я уверена, что он отлично сгодится.
– Сгодится для Южной Калифорнии, но не для Нью-Йорка. Если это все, что у тебя есть, ты замерзнешь. Я скажу водителю, чтобы проехал по Родео-Драйв.
– Оставь. Я не стану покупать пальто, чтобы носить его всего неделю. У меня несколько свитеров и теплый шарф. Не замерзну.
– Когда передумаешь, дай мне знать.
– Зачем? Чтобы ты мог сказать: «Я же тебя предупреждал».
– Чтобы я отвез тебя в магазин. Ну, и «Я же тебя предупреждал». Уж непременно.
Уловив боковым зрением ее улыбку, он расслабился. Возможно, эта поездка будет не такой уж ужасной, как он опасался.
– Прошу тебя, помолчи.
Рей хотел ответить на такое нахальство, но увидел, что Лорен схватилась за живот. С лица сбежали все краски. От волнения перехватило дыхание.
– Лорен, что с тобой?
– Все из-за этих поворотов. Меня укачивает.
– Что мне сделать?
– Ты мог бы опустить перегородку? Думаю, если я буду видеть дорогу, станет легче.
Рей сделал, как она просила. В салоне стало светлее; он увидел, как порозовели ее щеки.
– Если плохо себя чувствуешь, можно отложить вылет до завтра.
– В этом нет необходимости. – Она достала сухой протеиновый батончик. – Мне надо было поесть заранее. Сейчас сжую пару кусочков, и все пройдет. Ты невероятно любезен – я о времени вылета.
– Это не коммерческий рейс. Я позвонил приятелю, и он согласился одолжить самолет. Если не произойдет ничего чрезвычайного, он всю неделю в моем распоряжении.
– Это очень мило.
– Отдыхай. – Он провел пальцами по ее щеке. – Я скажу, когда мы будем подъезжать к аэропорту.
Лорен слегка прижалась к его ладоням. Еще раз погладив ее шелковистую кожу, Рей убрал руку. Ее поведение обнадеживало. Если ей приятно его прикосновение, значит, связь между ними не исчезла безвозвратно.
Он надеялся, что она достаточно сильна, чтобы они выглядели убедительно в глазах его родных. Хотя бы неделю. А вдруг удастся снова подцепить ее. Может быть, ей и казалось, что между ними все кончено, но он до сих пор не мог прийти в себя от столь резкого разрыва и сейчас боролся со страстным желанием обнять ее. Конечно, он по-прежнему смотрел на их отношения как на нечто легкое и временное, но привык решать, что, как и когда, сам. Эти отношения еще далеко не закончены.