Глава четвёртая
Если робот вышел из подчинения и его действия угрожают людям, самое глупое и представляющее гораздо большую опасность, что только может придумать неопытный офицер, это использовать против него другого робота. Потому что вместо одного, они получат двух неконтролируемых роботов. При попытке поймать одного из образовавших пару роботов, можно вызвать «бунт» по всей цепи роботов в округе. Мэтт Гронинг, основатель Tescoto Dynamics.
Любое, самое совершенное и бесценное устройство, можно уничтожить, применив небольшое количество взрывчатого вещества, стоящего меньше бутылки виски. Главное – соблюсти безопасное расстояние до цели. Франц Фукс, террорист-теоретик.
«Картонная фабрика Любека!»
Выцветшая надпись на верху здания, выстроенного из профиля, тускло помаргивала в темноте наступающего вечера. У ворот валялся мусор, словно бы тут не существовало системы уборки территории, как в других городах. Фабрика стояла на окраине тихого, в основном одно- и двухэтажного города, но у проходной, закрытой на замок и пожелтевшей цепью сведённые ворота говорили, что их не трогали несколько месяцев. На большой стоянке, с потухшими по большей части фонарями, стояло всего три машины, возле самого здания. За забором, где мерно попискивая, ползал робот-уборщик, собирая мусор и павшие листья, которыми обильно снабжали территорию тополя возле главного здания. Серый робот-охранник старой модели давно разорившейся Tescoto Dynamics, тупо стоял возле дыры в заборе, сделанной неудачливыми ворами несколько месяцев назад. Воров доставили в больницу с ожогами, а после недели излечения, отправили на три года в ближайшую тюрьму V-10. Внутри огромной территории стояло шесть помещений, использовавшихся ранее как склад готовой продукции, два длинных склада материалов, необходимых для производства, главное трёхэтажное здание из кирпича, с отдельным входом на автостоянку. Посредине территории стояло давно замершее помещение самой фабрики, с опечатанными воротами и отключённой от энергии и сигнализации.
Внутри склада была гробовая тишина, нарушаемая редким писком робота-уборщика, либо грызуна, нашедшего себе тихий уголок в мире жестоком для маленького паразита. Стеллажи тянулись к самой крыше, возле каждого стоял грузовой лифт и замершие навсегда погрузчики, с отключёнными батареями, и опечатанной коробкой управления. Куча коробок, одинакового цвета, различных размеров, в зависимости от того, на каком стеллаже остановился взгляд посетителя, ровными рядами стояли сверху вниз на всех стеллажах. Все они были одного типа, маленькие и большие коробки, одного жёлтого цвета, хотя тут и нет ничего удивительного, ведь это картонная фабрика, обеспечивавшая некогда своей продукцией семьдесят местных предприятий, и даже поставляла за пределы штата до миллиона единиц тары в год. Но после пары инцидентов с работниками, покончившими с собой, Ассоциация человекообразных работников послала запрос и Комиссия по трудовому законодательству запретила использовать человекообразных роботов на производстве. Найти в короткий срок людей на работу, обеспечить их всем необходимым директор не смог, и банк «Импреса банк» изъял у него всю фабрику. Банковские администраторы пытались наладить производство, но когда оценили, сколько надо вкладывать в переоборудование, чтобы производство соответствовало требованиям экологической, санитарной и социальной безопасности, предъявляемым к предприятиям, с работающими людьми. Постепенно пришли к мнению, что предприятие проще законсервировать. Два кладовщика, четыре охранника, и один менеджер, сидящий в городе, вот и весь персонал бывшей гордости города Дубль-Пик. Роботы тут тоже были, охрана, погрузчики, сортировщики, уборщики, ремонтники. Однако гигантская фабрика, построенная недалеко, на базе тюрьмы V-10, использующей почти даровой труд, полностью лишила рынка сбыта разорившееся производство. Продавать же ниже номинальной себестоимости даже готовую продукцию банк не позволял. За цену, указанную номиналом, покупали только связанные с банком структуры, и его должники, реструктуризирующие задолженности, а потому за месяц уходило столько же товара, сколько раньше выпускали за день. Такими темпами предприятие могло распродать свои запасы не менее чем за три года. В декабре и январе отпуск товара почти прекращался полностью. Хотя и зарплата была у людей вдвое-втрое выше, чем у свободных и отпущенных на поруки, на соседней тюремной фабрике, зарплата в результате была меньше. Но поскольку работы почти не было, люди не слишком ворчали. Кто-то из охранников втихую подворовывал коробки, старший кладовщик устроил в нескольких освободившихся складах свой собственный складской незаконный бизнес, а младший кладовщик хранил среди завалов не использованной гофрированной бумаги какие-то ящики, к которым никого не подпускал. Менеджер являлся на фабрику раз в месяц, оценивал склад с самой дорогой продукцией, и уезжал через час беглого осмотра.
– Ох, чего там намесили эти мигранты треклятые в «Соус от Марио»! – Молодой прыщавый охранник, прижимая руки к животу и кривясь от боли, сидел на кресле, притащенном из администрации, благо ключи от всех помещений были на главном посту, на случай пожара или ещё какой неприятности.
– Нечего было жрать в этой забегаловке на углу Луговой! Соус как надо, я вчера такой с жареной курой в «Креветке» съел и ничего! Вот в той харчевне бы я не стал есть точно, разве что умирал бы с голоду! – Сидевший на коричневом диване, положив ноги в ботинках на столик, охранник читал книгу из библиотеки. Все эти вещи тоже были притащены из административного здания. Книга была некогда бестселлером, а теперь почти забытая, написанная забытым писателем Максом Пит. Сюжет был нетривиален, повествование шло от лица некоего типа, носившего имя Альфред Дюбуа, робота, убившего своего хозяина, чтобы завладев его телом, жить с женой убитого, в которую робот был влюблён.
– Вечно ты умеешь порадовать, Ник! И ободрить всегда готов больного товарища! О-о-х! Что же мне делать?! А если это холера?! Ты смотрел вчера, в Саузпарк выявили двух инфицированных из числа работников автопредприятия! Автобусы, на которых я езжу, ведь ихние!
– Тебе это не грозит, Стив. – Спокойно и лаконично ответил Ник, перевернув страницу, где Дюбуа описывал, как перерезал горло своему «брату» почуявшему неладное. – Не путай, там заболели супруги, прилетевшие с отдыха. У нас карантинный ноль, как сказал на пресс-конференции генерал Мак-Шоу. Я ему верю. Когда он будет баллотироваться, за него проголосую, вот он точно этих лентяев заставит работать.
– А тебе не приходило в голову, о-о-х, что генерал мог наврать! Они может на нас испытывают новое оружие против сектоидов! Я передачу смотрел, там один учёный, Стивен Норман….Ах, нет, пойду я, пока не наделал тут неприятностей! – Стив медленно поднялся и поплёлся к двери, постанывая. Он выполз из комнаты, направившись к туалету. Выйдя за двери, он споткнулся об кучу коробок, которые сам и притащил ещё днём, по просьбе бабули Мары, которая делала из них резных слонов, и затем продавала как народное творчество на ярмарке. Слонов вырезала с помощью утащенного другим внуком из армейского склада старого робота-ремонтника, которого перепрограммировала дочь бабули Алла, тётка Стива. Заодно бывший военнообязанный ремонтировал по сходной цене соседям бабули Мары.
Туалет был рассчитан самое меньшее, на сто посетителей в день, потому выглядел поистине впечатляющим. Белый кафель на стенах, голубая плитка с рисованными слонами на полу, семь кабинок, десять писсуаров, пять рукомойников, три сушилки, автоматические уборщики чистили кабинки после каждого пользования и три раза в день всё помещение туалета. В туалете пахло ландышем и сосной, играла приятная музыка, на информационное табло выводилась бегущая строка новостей, погода и мероприятия по городу. В каждой кабинке в двери была вмонтирована небольшая панель, чтобы посетитель не скучал при затянувшемся процессе. Половину панелей спёрли ещё в первый год заморозки, одна сгорела, но ремонтного комплекта для панели на территории фабрики не было, действующими осталось только две панели. Но Стив упорно двигался, сражаясь со своим организмом, к первой кабинке, где обитала сгоревшая панель.
Ник вздохнул, закрыл книгу на середине, в качестве закладки использовал календарь с логотипом фабрики, выпущенный двенадцать лет назад. Встал, подошёл к шкафу и поставил книгу между другой позаимствованной у администрации литературы. Затем потянулся, попрыгал на месте, зевнул, потянулся снова и вышел в коридор. Столкнувшись с коробками, выругался, вошёл в раздевалку, подошёл к шкафу с одеждой. Открыл скрипучую дверь шкафа, где висела их рабочая и сменная одежда, взял свой комбинезон, обязательный для выхода на улицу. Натянув уже тесноватый старый комбинезон, повесил кобуру с пистолетом, которую достал из запертого шкафа для оружия в раздевалке. Подошёл к полке с аппаратурой, прикрепил передатчик на левое предплечье, проверил уровень сигнала, повесил на плечо сумку с планшетом. Затем натянул морскую фуражку, подарок сына и вышел на улицу. Там стоял робот, которого, чтобы хоть как-то персонифицировать, назвали Аль, и приклеили криво написанное имя на его головное устройство. Ник подошёл, похлопал робота по «голове». Тот пискнул в ответ.
– Привет, Аль! Пройдёмся по территории? Скучно вот так стоять тебе, а мне сидеть всю ночь. По малому кругу пойдём. А потом посетим администрацию, отметимся у Чаки.
Робот пискнул, развернулся на месте, и зашумев сервоприводами, поехал за Ником, освещая ему дорогу выдвинутым фонарём. Половина стационарных светильников на складах, и почти все фонари на столбах, давно перегорели, а заменить их было нечем. Они прошли мимо первого склада, Ник для порядка проверил замок, который сам повесил утром, когда Стив забирал оттуда коробки для своей неуёмной бабки. Потом они повернули на девяносто градусов, и пошли к администрации. На встречу из-за здания администрации выехали два патрульных робота, Братья Бучи, как их назвал старший кладовщик, в честь известных братьев-гангстеров. У Буча-старшего не работала на поворот одна лента, и он передвигался немного криво. Буч-младший имел другой дефект, куда более отвратный, перегорела система, предотвращающая случайный огонь на поражение. На всякий случай Ник встал, подождал пока пара роботов-инвалидов проедет, затем продолжил свой путь.
– А вот интересно, когда роботы стареют, что с ними делают? Никогда не встречал упоминания про утилизацию роботов. Но ведь вы, роботы, ломаетесь, на какие-то изделия невозможно найти запчасти, либо они выходят с ремонтом дороже нового робота.
Робот пропищал что-то, замигал красной лампочкой и встал на дороге, помигивая попеременно жёлтой, системным огоньком, и зеленой габаритной лампой.
– Да ладно, Аль! Я пошутил! Что же пошутить нельзя?! Всё же вы роботы неимоверно скучные ребята! Всё воспринимаете слишком прямолинейно! Так и свихнуться можно!
Робот помедлил, огоньки замерли, затем жёлтый системный стал мигать усиленно, робот повернулся на вокруг себя и медленно, освещая себе путь фонарём окрестные углы первого склада, поехал вперёд. Ник удивлённо помотал головой, и последовал за ним, на всякий случай, открыв кобуру и включив передатчик связи на нулевой канал. Робот помедлил немного, проехал ещё шагов тридцать, если считать по человеческим меркам, остановился, стал мигать красным и зелёным огоньками. Ник встревожился, огляделся, но ничего не услышал и не увидел. Робот стоял рядом и вероятность нападения была нулевой. Возле сломанного забора постоянно находился один робот, один робот ездил возле главных ворот. Ещё один робот ездил возле железнодорожных ворот, братья Буч объезжали территорию, другая пара роботов следовала им навстречу с таким расчетом, чтобы время отсутствия роботов в секторе наблюдения было не более минуты. Была, конечно, и система видеофиксации, где стоял робот, при опасности в любой точке территории способный вызвать аварийный отряд ремонтных роботов. Те убить не могли бы, но задержать смогли бы любого противника. Их было десять, и каждый вооружён или резаком, или шуруповёртом, или отбойником, или даже перфоратором. В здании администрации стоял более совершенный робот, которого люди прозвали Чаки, за отвратный нрав. Это был бывший штурмовой робот десантного взвода, но после одного инцидента, ему сменили электронные мозги, переведя в пассивное состояние, и убрали часть вооружения, установку ПТУР и лазер Кервалла, действие которого приводило к глухоте людей в зоне работы установки. Были и ещё три поломанных робота, выполнявших роль стационарных огневых точек, если пользоваться военной терминологией. Но за все три года, пока тут работал Ник Шелти, старший в сегодняшней смене, и за те пять лет, которые отработал Стив Вознюк, был только один случай, связанный с попыткой воровства через разрушенный забор. Дураков даже среди воров не было, а среди желавших попасть в тюрьму, преобладали те, кто всё же хотел попасть в тюрьму здоровым и вернуться оттуда тоже не хуже, чем попали под арест. Единицы глупых или ненормальных, кто пытался пролезть на фабрику, становились жертвами ультразвуковой системы парализующей ЦНС, охранной системы Лодзиек, и несчастных везли в больницу, где они так и не могли объяснить следователям, что заставило их лезть через забор.
– Аль, что происходит?! Куда ты, железяка, двигаешься?! Стой! Вот же…. – Встревоженный Ник попытался остановить робота через пульт управления, но канал оказался заблокирован. Сначала Ник подумал, что это просто экран залип, подключившись к своему планшету, попытался отослать приказ через открытый канал связи, но ответа не дождался. Робот, помигивая красным и жёлтым, медленно ехал в сторону запечатанного здания самой фабрики, выключив и спрятав фонарь. Выругавшись, Ник достал передатчик и стал вызывать круглосуточную службу охранных диспетчеров, отдел полиции штата, имевших по закрытому аварийному каналу доступ к ПЗУ любого робота.
– Связь, фу-фу, диспетчерская! А! Ник Шелти, старший охранник фабрики Любека в Дубль-Пик! В 22:43 робот номер 12440 вышел из зоны действия пульта! Не отвечает на сигналы от пульта! Нет! Да! Слушаюсь! – Он развернулся и побежал к проходной, выхватив оружие и проклиная себя за то, что не приберёг антигравитационные гранаты, когда нашёл их на заброшенной базе. Сейчас они ему бы совсем не помешали!
Освободившись и испытывая гнев на производителей некачественной пищевой продукции, Стив пустил горячую струю и медленно мыл руки, мрачно раздумывая, не послать ли запрос через систему на предмет соблюдения санитарных норм в забегаловке «У Мэри». Он определённо потерял много жизненных сил, и сократил свои дни, из-за их некачественной продукции. В общем-то, в канализации стояла система контроля, выявлявшая сто тридцать три параметра, и при превышении содержания любого из них, посылала запрос в медицинский центр анализа данных. Но когда это всё будет! Он решил ускорить этот процесс. Он уже сделал забор биоматериала, и поставил колбочку в приёмник, откуда данные сразу поступят в центр, а колба будет уничтожена после анализа. Взяв в руки трубку стереофона, висевшего на стене, испачканного чей-то губной помадой, брезгливо протёр салфеткой, услужливо выданной роботом. Затем вызвал интерактивное меню государственных и экстренных служб, и долго бродя по нему, нашел, наконец, нужный телефон.
– Алло, добрый вечер! Ха-ха! Точно! Я звоню из-за серьёзной проблемы! Стив Вознюк, охранник фабрики Любека. Я получил отравление сегодня утром. Да, материал в колбе, ага, сейчас прочту. Номер анализатора ИИ-44101. Ага! Хорошо, подожду.
В трубке заиграла музыка, ненавязчивая, но его немного возмутило, что он слышал едва сдерживаемый смех на заднем фоне справочной. Ждать пришлось долго, и когда усталый мужской голос на другой стороне, наконец, сказал, почти автоматическую фразу, что разговор записывается, для улучшения качества обслуживания, Стив не выдержал.
– Вы почему так долго заставляете ждать меня?! А если у меня холера?! Да! ИИ-44101! Что вам не передавали….А, хорошо, подожду ещё.
Мужчина отсоединился, и в трубке опять заиграла музыка. Стив нервно стал притопывать, потому, как организм старался избавиться от непотребной пищи, как можно скорее, естественным путём. Где-то за стеной что-то грохнулось, Стив отчего-то встревожился и замер, прислушиваясь. Больше ничего не было слышно, только робот упорно чистил пол со слонами, пока другой проводил дезинсекцию кабинки, где был Стив. Он успокоился, к тому же музыка сменилась. Он слышал эту тему раньше, но не мог вспомнить где именно. Теряясь в догадках, посматривая на часы стереофона, на которых мерно голубели цифры 22:44, время звонка 21 минута 3…
Что-то грохнуло с большой силой об стену, да так, что на какой-то миг подача энергии прекратилась. Казалось, что сама земля пошатнулась. Стив взглянул на табло стереофона, но тот был запитан от автономной батареи, время было 22:45, время звонка 22 минута 01 секунда. Стив напряжённо думал, пытаясь понять, что это может быть, что послужило причиной звукам, и главное, сотрясению. Но кроме мыслей про вышедшего из полного контроля гигантского военного робота, прозванного местными шутниками Чаки, либо атаки террористов, ничего больше на ум не приходило.
– Алло? Вы ещё там, господин Вюзнюк? —В трубке наконец послышался голос усталого мужчины.
Стив вздрогнул, сглотнул, озираясь по сторонам. Видимо у них стояла система слежения, кроме того, они могли подключиться к датчикам на его браслете жизни, потому как голос у мужчины резко изменился, став тревожным, послышались железные нотки.
– Что с вами, господин Вознюк?! Что с вашим пульсом, вы испытываете стресс!
– Я…я…я слышал нечто… нечто нехорошее… – выдавил из себя Стив.
– Что именно? Галлюцинации? У вас были галлюцинации? – Голос стал вкрадчивым и участливым. Стив был бы рад подумать, что это следствие некачественной еды, но вот только салфетка, которую он положил на край раковины, упала на пол, как и бутылка с мылом. Робот заботливо стал оттирать мыло от пола. Может быть, там есть доступ к системе видеонаблюдения, либо они смогли прочитать данные с мозгов роботов, но голос мужчины изменился, стал суровым, жёстким, и сам его тембр требовал беспрекословно исполнять приказы, исходившие из трубки.
– Возьмите робота-уборщика, откройте у него сзади чем-нибудь крышку, подденьте, хотя бы ногтем. Открыв, увидите несколько кнопок, нажмите только одну, красную, с изображением буквы Т. Сами возьмите свой планшет, и войдя по открытому профилю, выберите в системе безопасности режим «Защита». Дверь заблокируется. После этого отойдите от двери на расстояние не менее пяти шагов. Трубку стереофона можно отключить от аппарата, автономного заряда хватит для того, чтобы вести разговор в непрерывном режиме четыре часа. Но вам не следует опасаться, вас спасут, прибудут войска. Сколько ещё людей на территории? По спискам должен был быть ещё старший охранник Ник Шелти, но в этот момент мы не можем вызвать его, как не можем получить данные телеметрии с его костюма. Что там происходит? Что это за звук? А, вы пытаетесь открыть крышку, да, да, именно эту кнопку. Вот, вы молодец! А теперь отсоедините трубку от аппарата и отойдите на пять шагов. Зайдите и закройте за собой дверь в помещение с кабинками. Ждите дальнейших указаний.
Стив быстро выполнил приказание, попутно свалив урну для сухого мусора. Захлопнул дверь и услышал тихий шелест металлических штырей, блокирующих обе двери. Второй робот усиленно протирал пол, словно бы ничего и не случилось. В трубке от стереофона что-то потрескивало. Стив поднёс трубку к уху и заскулил. Звук пропал. Он начал хаотично нажимать на все кнопки, но результат был одинаковым. Он в ловушке!
Когда в дежурную часть тренировочного центра «Ласточка» позвонили из координационного центра, дежурный офицер, капитан Джон Мэтрикс не поверил первому сообщению. Он набрал в системе по защищённому каналу связи повторный набор и сам перезвонил, чтобы убедиться, что сигнал об аварийном отключении систем безопасности на территории бывшей фабрики Любека не ошибка. Получив данные из координационного центра, где отсутствовали сигналы датчиков роботов, кроме ремонтных и уборщиков, начиная с 22:43, и запись с двумя сотрудниками, даже недослушав, понял что ситуация критическая. Нажимая кнопку «101», он понимал, что в случае ошибки системы станет обвиняемым по неправомерному объявлению военной тревоги локального класса. Как принявший информацию критического содержания и принявший решение о введении военного контингента на территорию заброшенной картонной фабрики, он обязан присутствовать при операции по обезвреживанию вышедших из подчинения роботов. Мерзкий воющий сигнал звуковой тревоги поднял на ноги весь персонал азы, как рекрутов и проходящих переобучение, так и кадровых военных. В помещение дежурной части вбежал полковник Датч Шеффер, высокий брутальный блондин с квадратной челюстью, командир батальона.
– Что такое Джо! Почему поднял тревогу?! А! Вот ведь зараза! – Датч несмотря на вид типичного узколобого качка, был человеком с быстрым умом и сразу понял по панелям, где были выведены данные, полученные из координационного центра. Через динамики визжал перепуганный сотрудник, слышались удары чем-то тяжёлым. В помещение начали прибывать офицеры, уже одетые и застёгивающие на ходу костюмы защиты Панцирь.
– Так! Второй взвод! Лейтенант Моралес! Бери два BFG-9, пять роботов системы Wṏlend-21! Грузитесь на «три «Черепахи» и вперёд, по прибытии на место, доложить! Так, капитан Стронг! Берёшь третий взвод, грузись на «Черепахи» и следуешь за отрядом лейтенанта Моралес, затем объезжаешь по периметру, выставляешь контрольные пикеты, затем поставь «Черепахи» таким образом, чтобы была сформирована сетка 3—3! Майор Крипс, возьмёте двух «Стрекоз», посадите на них штурмовую группу, и будете курсировать над базой. Когда поступит сигнал – десантируетесь! Теперь вы, капитан Мэтрикс, вы остаётесь здесь, для координации групп. Я вместе с третьим взводом прибуду в качестве сопровождения BFMЕ. Всем включить передатчики и перейти в режим 02—1! Время пошло! База переходит под управление начальника штаба батальона, полковника Шульца!
Спустя какие-то пять минут с базы в воздух поднялись четыре больших винтокрыла «Стрекоза», к днищу одного из них был прикреплён большой квадратный объект. Из заранее распахнутых ворот базы вылетели на скорости, сопровождаемые патрульными машинами с сиренами, шесть больших бронетранспортёра «Черепаха». Остальное население базы начало занимать позиции на площадках, согласно предписанию. Выстроились повзводно, механики вывели из ангаров танки и бронетранспортёры, летчики завели свои летательные машины смерти, обдавая сильными потоками прогретого воздуха стоявших на площадке для погрузки военнослужащих в полной амуниции. Новобранцы и проходившие переобучение бестолково мотались под окриками сержантов, суетливо пытаясь занять соответствующее место в строю второго построения. К воротам базы подъехали две машины из двух конкурирующих СМИ, но патруль, не церемонясь, отвёл с территории базы на пешеходную дорожку журналистов, пригрозив заключением под стражу. Машины отодвинули с помощью робота-сапёра, который просто взял в зажимы своих уродливых манипуляторов микроавтобусы и швырнул их на другую сторону улицы. Над городом стали подниматься в воздух машины патрульной аэромобильной службы, будя и пугая жителей рёвом двигателей и светом прожекторов. Спустя какие-то двадцать минут после получения капитаном Мэтрикс сообщения из координационного центра, въезд в город со стороны фабрики был перекрыт трема танками и взводом штурмовой группы. По городу стали курсировать машины полиции и спецслужб, вышли на дежурство все присутствующие в городе охранники, согласно регламенту о введении ЧС, которыми командовали офицеры запаса, вызванные среди ночи в администрацию города. Вооружённые члены клуба ветеранов вооружённых сил «Полковник Кастер» перекрыли проходы и на своих машинах стали разъезжать по городу, грозя убить любого взбунтовавшегося робота. Лига защиты гуманоидов совершила ряд дерзких нападений на магазин по продаже роботов, где было уничтожено порядка сорока различных моделей, и ещё столько же получили различные степени повреждений.
Прибывшие на место чрезвычайной ситуации, группы лейтенанта Моралес и капитана Стронга обнаружили, что винтокрылы майора Крипс стоят на площадке перед проходной, но людей и роботов нигде не видно. Немного задержавшийся полковник Шеффер пустил одну «Стрекозу» по периметру, а сам, высадив гигантского робота с автономной системой управления изнутри, приказал выдвигаться ещё трём группам с базы выдвигаться к месту происшествия. Ворота были сломаны, одна створка валялась на земле, другая медленно раскачивалась на ветру, утробно и скорбно скрипя ржавыми петлями.
– Командир! Мы, кажется, нашли одного человека! Он на крыше фабрики! Попытаюсь его снять! – Тишину разорвал голос пилота «Стрекозы». Полковник схватился рукой за наушник и прокричал, стараясь перекричать шум издаваемый тремя «Черепахами».
– Кто это? Можешь сказать? Боб, отвечай! Боб! Боб! Лейтенант Симмонс! Да заглушите вы эти тракторы! – Не выдержав грохота, издаваемого машинами, полковник Шеффер, крикнув майору Крипс. Тот козырнул, приставив руку в гермоперчатке к шлему, и передал приказ механикам. Техника немедленно затихла.
– Боб! Слышишь меня? О, наконец-то! Кто это? Кто? А-а-а! почему-то плохо слышно тебя! Переключись на двадцатый канал! О, теперь хорошо. Значит так, вези его сюда, высадишь, и возвращайся, может ещё что-то или кого-то найдёшь!
Стоявший поблизости сержант с магнитной пушкой недовольно проворчал соседу.
– Вот именно что-то кого-то найдёт. Трупов нет, роботов нет, слишком это всё напоминает Джиз-Закх. Там тоже….
– Сержант Кобель, заткнись! —Из темноты возник лейтенант Моралес и просверлил закрытого в спецброню сержанта своими злыми глазами цвета антрацита.
– Слушаюсь, лейтенант. – Не слишком вежливо ответил сержант, перенося тяжесть пушки с одной руки на другую. Даже с экзоскелетом, вес её составлял почти семьсот килограмм.
В небе появился винтокрыл, сделал круг над площадкой для машин и снизился почти к самому полковнику. До асфальта оставалось не более полуметра. Дверь открылась и из темноты «Стрекозы» с матом выпрыгнул какой-то человек в ободранной одежде. Машина тут же взвилась верх, по крутой дуге уходя на новый заход по периметру. Человека окружили пехотинцы, сержант-медик протянул ему руку, но тот неожиданно резво вскочил.
– Отставной сержант пехоты Ник Шелти! – Встав на ноги, отрапортовал подошедшему полковнику Шефферу невольный десантник. – У нас тут такое твориться! Вы никогда не поверите!
– Сынок, я такое повидал, что меня трудно чем-то удивить! Я пережил бойню у Джиз-Закха! – Сказал полковник, хотя термин сынок был едва ли применим к тому, кто был лет на пять старше.
– Ну, значит, тем более не поверите. – Приуныл Ник, почёсывая разодранную щеку.
– А ты расскажи, как можно быстрее, и тогда посмотрим. Первое. Ты видел, как высадился десант? Что с ними произошло? Кто сорвал ворота? И главное, почему нет света на вашей проклятой фабрике?!
– На все эти вопросы у меня есть только один ответ – коробка!
Стоявшие возле него военные переглянулись. Кто-то бесцеремонно покрутил рукой у виска. Полковник нахмурился и положил свою руку на плечо Нику.
– Сынок, мы тут объявили режим ЧС! Это, знаешь ли, дорого стоит для города и вообще для штата! Ты же говоришь, что причиной всей этой кутерьмы была простая коробка?! Подобная вон тем помятым коробкам, что валяются возле проходной?!
– Нет. Это простые макетные коробки, еще без наклеек и типографской сетки. А вот та была уже с нанесёнными рекламами! Если бы вы видели, что там произошло, то тоже бы не поверили своим глазам! Но поверив, забрались бы на самую высокую точку, куда только можно залезть!
– И что же это за коробка, которая распугала тут всех, сломала ворота и отключила свет?! Размером с «Черепаху»? Или быть может, тут проводились какие-то секретные исследования в робототехнике, и осталась какая-то аварийная модель, засекреченная под гору коробок? – Саркастически спросил полковник. Окружавшие солдаты заржали. Сержант Кобель внимательно всматривался в темноту и неожиданно резко перевёл пушку в режим ожидания, включив ускоритель. – Коробка от средства для систем кондиционирования воздуха! – Выпалил Ник Шелти и ткнул пальцем за спину полковника, выпучив от страха глаза. Шеффер обернулся и замер, не веря своим глазам. Остальные тоже в оцепенении затихли. Лейтенант Моралес упал в обморок на руки сержанта-медика. В небе появились три «Стрекозы», летевшие со стороны базы, в боевом заходе. У всех были выключены габаритные огни и прожекторы.