Мелкие радости и большие огорчения. Глава третья (Максим Владимирович)

Глава третья

Утренний автобус номер «08» забрал с остановки «31-й квартал», только двух сонных пассажиров, инженера молодого рыжеволосого невысокого Юджина Кобальта, работавшего в концерне «Ин-вольт», на фабрике по производству оборудования возобновляемой энергии, и повара закусочной «Креветка Фло», большого темнокожего побритого под ноль мрачного субъекта. Инженер был хмур, потирал глаза, красные от недосыпа и попойки, и осторожно оглядывался назад, на развалившегося в самом конце салона сразу на двух креслах типа опасной наружности. Водитель автобуса поглядывал через камеру в салон, поскольку за дорогой следил автопилот, и он был тут вроде инспектора, а также на случай поломки. Кобальт соображал, что скажет своей тёще, работавшей в том же цеху, что и он, куда её зять пропал на выходные, и почему не отвечал на запросы по всем видам связи. Сказать правду означало попасть по огонь гнева и возможно получить повестку в суд, для оформления развода. Развод значил для него потерю дома и делёж имущества, а возвращаться в общежитие он не желал, тратить же деньги на съёмное жилище не хотел, из чисто экономических соображений. Потерять жену, значило сильно ухудшить свою характеристику и возможно поставить крест на продвижении своего проекта, а может быть и самого себя по служебной лестнице. Под ногами Кобальта стояла коробка желтоватого картона, подмоченная и источавшая лёгкий запах машинного масла.

Бывший заключённый тюрьмы V-9, Косо Матай, покончивший с преступным прошлым, по причине неприятия общественной жизни в местах принудительного содержания большого количества мужчин. В автобусе была система Ин-пас, вместо обычной кондукторской системы оплаты, поскольку держать кондуктора на линии, которой за день пользуются от силы пара сотен человек, не имело смысла. Управление общественным транспортом было полностью убыточным, но отказаться от кондукторов не могло, по причине приказа 01—88/1, требовавшего от муниципалитетов и городских служб максимально использовать человеческий ресурс, по причине увеличивавшей безработицы. Матай считал, что намного честнее было бы платить безработным некую сумму, среднюю по городу, необходимую для существования, тем самым освобождать рабочие места для действительно желавших работать, и одновременно снижая общий уровень преступности не за счёт внедрения новых дорогостоящих роботов-полицейских и патрульных поисковиков, а за счёт удовлетворение минимальных материальных требований большей части потенциальных заключённых. Находясь три года в тюрьме, где волей-неволей приходилось общаться с другими заключёнными, Матай составил общий усреднённый портрет стандартного заключённого. Это мужчина средних лет, и всё чаще стали попадать в эту категорию молодые люди, не способный найти работу более года, пойманный на месте преступления роботом, а не человеком-полицейским, за кражу имущества, ценностью, не превышающей десять экю. Полицейские зачастую отпускали воришку, заставив того вернуть украденное на место, но роботы были лишены каких-то там чувств сострадания и оценки реальности, следуя сложному алгоритму, заложенному в их жидкие кристаллические мозги. зарабатывая в тюремной библиотеке переводом кулинарных рецептов и подрабатывая на кухне-комбинате, Матай с учётом издержек и ограничений на владения наличностью, дабы не провоцировать контингент на вовлечение в азартные игры и потребление алкоголя, или даже наркотиков, в среднем получал за месяц сто экю. На более примитивной работе, работая на территории, заключённый мог заработать не менее сорока экю в месяц. Он замечал такую тенденцию, за время, проведённое в V-9, что те, кого выпустили, через какое-то время возвращались на срок обратно, на срок от полугода и выше, после чего освобождались и спустя три-четыре месяца возвращались назад. Тюрьма стала чем-то вроде вахтового способа заработка, где тебя кормят и одевают, а ты ещё и денежки копишь на счёте. На пенсионный счёт тоже зачисляли баллы, равные тем, которые заключённый мог бы заработать на свободе при постоянной усреднённой форме занятости. Многие заключённые за время своего невольного содержания за счёт государства, занимались самообразованием, поступали заочно в колледжи и институты, и по выходу из ворот №2 получали возможность устроиться на какое-то предприятие, пускай и с пониженным коэффициентом оплаты. Иные получали специальности и проходили тестирование, становясь водителями погрузчиков, операторами мусоровозов, инспекторами роботоремонтных мастерских, сотрудниками службы благоустройства. Самообразование Матай не давалось, зато он получил в тюрьме сертификат повара третьей категории, и приз «Лучший работник кухни» два года подряд. Выйдя на волю, он получил три предложения от разных организаций общественного питания, но выбрал «Креветку», хотя она и располагалась дальше остальных, зато работы там было меньше, начальником был бывший заключённый, с пониманием относившийся к персоналу, а уровень зарплаты был для него везде первый год одинаковым.

– Остановка «Белый сад»! – Приятным голосом популярной певицы Аннабель огласился залитый голубоватой подсветкой салон. Автобус плавно притормозил, двери открылись, впустив холодный утренний воздух в салон, и через пять секунд, подсчитал Матай, закрылись. Заморгав поворотниками, автобус плавно стартовал, и вернулся на свою полосу. Мимо автобуса на скорости явно превышающую допустимую скорость в тридцать пять, пронесся, завывая турбиной ярко-красный Легаси, который Кобальт проводил с завистью. Водитель автобуса выругался и включил рацию, вызывая диспетчера.

– Диспетчерская, в 7:32 на остановке «Белый сад» автобус обогнал Легаси красного цвета, номер не виден. Определяю скорость в восемьдесят. Да. Спасибо, Ирэн.

Загудели сервоприводы, в салоне системы кондиционирования стали быстро нагревать до приемлемой температуры, выбираемой автоматическим комплексом Бриз-2М, одновременно очищая атмосферу салона от грязи и микробов. Матай подумал, что один этот автобус обслуживает человека два, как минимум, водитель и диспетчер, хотя роботы давно могли бы заменить их, повысив КПД и сэкономив господину Шустеру много денежных знаков. Над головой на экране панели появилась реклама нового автомобиля Сити-Вэн второй серии, который радостно кивая головой и смешно жестикулируя, превозносил Эд из шоу Эда и Лары. Машина отвратная на вкус Матая, к тому же стоила три годовых зарплаты повара. Немного общаясь с клиентами кафе, он слышал много нелестных отзывов про первые Сити-Вэн. Возможно, их некачественная сборка и постоянные проблемы с электрикой были связаны с тем, что собирался он на заводе Калгари Мотор, расположенную в тридцати милях, возле рудников «Хоар майнинг компани», добывающих редкие металлы, и небольшого города Блэкджек. Одна из тех кампаний использующих труд заключённых, пенсионеров и инвалидов, получая за это субсидии из бюджета. Кто-то обмолвился ещё в тюрьме, что позиционируя себя этаким меценатом и филантропом, Курт Эшли Второй попросту высасывает правительственные деньги, прикрывая свои аферы заботой о населении. Но массам этого было не понять, поэтому на выборах в Конгресс сын Курта Эшли Второго Ян Курт Эшли получил почти семьдесят три процента голосов, обойдя бригадного генерала Влада Корнилова, героя битвы при Портолеса, на двадцать процентов. Эд на экране всё еще продолжал кривляться, призывая немедленно выбрать именно Сити-Вэн, который собирают такие же простые люди, как и вы, а не противные бездушные роботы. Напоследок, он ввернул одну своих из новых шуток, которыми в последние время отравлял жизнь на работе Матая, вопя из телевизионной панели в кафе. Юмор его никогда не славился утончённостью, а после какого-то неожиданного приобретения у какого-то старого хрыча целой тетради глупых и плоских шуток, которыми мог пользоваться либо умственно неполноценный, застывший на уровне подростка-двоечника, либо безмозглый алкоголик, живший за чужой счёт. Сейчас он пошутил по поводу размеров кошелька мужа и размера женской одежды супруги. Что там ещё дальше будет, сравнивание размеров внешних органов?

– Остановка «Красная поляна»! – Вкрадчивым голосом поведала Аннабель, и автобус снова плавно остановился, открыв двери и впустив вместе с холодным воздухом хмурого субъекта с военной сумкой в руке. Кобальт посмотрел на нового пассажира, тот сразу отвернулся. Через положенные пятнадцать секунд при посадке пассажира автобус отъехал от остановки. Матай увлечённо рассматривал почти пустую стоянку возле гипермаркета «Красная поляна-24», краем глаза заметив странного пассажира. Тот протиснулся к валидатору и стал возиться в сумке. Матай осторожно оглянулся и заметил пару проводов широкого интерфейсного шлейфа, торчащих из сумки, и тут же отвернулся, с вниманием став изучать полоску молодых посаженных тополей вдоль трассы и редкие машины, медленно едущие в обратную сторону. Пассажир приложил свою карту, и вроде бы опёрся об штангу крепления, как бы случайно коснувшись черной коробкой с проводами, идущими в сумку, поверхности валидатора, и через пару мгновений убрал её в сумку. Затем как ни в чём не бывало, отошёл от валидатора и сел возле окна, напротив дверей.

Матай занервничал, поскольку в случае разбора, а он обязательно случится, когда компания узнает, что через валидатор не пользующийся популярностью у пассажиров утекли несколько тысяч экю, его, как недавнего заключённого могут начать вызывать на допросы. Кто знает, сохранится за ним его рабочее место, если его начнут таскать каждый день на допросы эти дурни из следственного отдела. Он незаметно достал свой смартфон и включил камеру, решив снять вора хотя бы со спины.

– Этот волшебный миг, когда ты, проснувшись в своей квартирке на третьем этаже, как всегда в одиночестве, утром в субботу, увидишь на экране планшета сообщение – вал билет выиграл! Ты только представь себе, море, белый песок, возможность не работать, красотки с обложек журналов, готовые внимать твоему любому капризу, самые новые машины, роботизированный медицинский комплекс у тебя дома. Да у тебя будет свой собственный дом! И это всего за одно экю! Что ты можешь купить на одно экю? Две бутылки «Бада»? Коробку яиц? Литр сока? Оплатить дневную парковку? Заплатить за день пользование сетью? А тут – возможность выиграть двести тысяч экю! И, кроме того, в эту пятницу специальный розыгрыш – дом в Цветочном квартале! С полным оборудованием! Рискни! – С экрана лез нахальный лысый тип, бывший боксёр Лу Диор, ставший лицом городской лотереи «6 из 58». В отличие от многих других лотерей, тут было всё без обмана, вот только шанс выиграть, был сопоставим с возможностью нападения акулы в водах тихой Соул-Ривер. Где-то сорок миллионов вариантов, больше населения всего штата раза этак в восемь. Однако тут был расчёт сделан на то, что тратя деньги на лотерею, где минимальным был приз, равный стоимости билета, начинавшийся с одной угаданной цифры, люди не станут полностью погружаться во мрак безысходности, алкоголизма, наркозависимости и вероятной преступности. Вернее так полагали создатели лотереи, не способные осознать того факта, что малообеспеченные слои могут тратить последние деньги на призрачную возможность вырвать себя из безысходности прямоугольных кварталов одинаковых улиц Тренчтауна, либо из тоски серых пригородов, вроде Сохо и Белгравия.

– Попробуй, прямо сейчас! Заполни форму на нашей странице и отправь со своего смарта или планшета! Будь в игре! Не сдавайся! Лотерея «6 из 58», организована властями города.

– Остановка «Завод Маккена»! – Пропела Аннабель в динамиках. В автобус вошли три переругивающихся парня в заводской спецодежде. С ночной смены, Матай усмехнулся, ведь он тоже рисковал поступить на работу в эту махину, производящую огромное количество ненужных вещей, которые впаривали в армию и во флот. Парни явно были чем-то сильно разозлены, но сидевший в самом конце Матай плохо слышал, сквозь щебетания утреннего шоу, где две миловидные ведущие своими холёными пальчиками пытались сделать «настоящую паэлью». Сидевший через три ряда от Матая вор занервничал, когда один из парней достал свою карту, и отправился к валидатору. Автобус мерно катил по 65, оставалось ещё три остановки и он выйдет на остановке «Центр переобучения», откуда ещё надо пройти минут десять до «Креветки». Два других рабочих возились в своих карманах, обсуждая некоего Джона, наконец, услышал Матай.

– Эй, парень! А что это у тебя в ногах? – один из рабочих не очень вежливо ткнул Кобальта в спину, прервав обсуждение Джона и его ошибку, которая будет стоить ему слишком дорого. Инженер брезгливо обернулся, посмотрел на рабочих, внимательно уставившихся на коробку, затем проследовал за взглядом обоих рабочих и с удивлением посмотрел на предмет их внимания. Либо он сам случайно передвинул её, либо она съехала по инерции на поворотах.

– Не трогай её! Кто знает, что там лежит! Надо остановить автобус и вызвать копов! —Крикнул подошедший третий рабочий, разозлённый тем, что его карта не читалась.

– Водитель! Водитель! – Рабочий в синей бейсболке подошёл к окну, через которое можно было передать плату за проезд автомату, либо водителю, если техника вышла из строя. Водитель только что налил себе чая и недовольно пробурчал в ответ нечто нелицеприятное.

Третий рабочий осмотрел остальных пассажиров автобуса, словно искал чего-то. Встретившись с глазами Косо, он быстро их отвёл. В тюрьме Косо научился смотреть в упор, по-волчьи, как говаривал старый арестант, сидевший по его словам всю жизнь, поскольку на воле у него не было родных, а тут было тепло, всегда есть место для сна и можно было заработать не сильно упахиваясь. Водитель и рабочий в синей бейсболки о чём-то стали спорить. Юджин покрылся потом, и со страхом уставился на коробку.

– Эй, парень! Парень, как тебя зовут? – К нему обратился оставшийся возле него рабочий.

– Юджин. Юджин Кобальт. Инженер фабрики «Реньюэбл энерджи».

– Сэм Костиц, рабочий 2-го цеха завода «Маккена». А когда эта коробка тут появилась?

– Не знаю. Я когда сел, она тут уже была. На «Блок-стоп». Оттуда до самого конца, на «Конечная Фабрика Ин-Вольт» выхожу. Надеюсь, что выйду.

– М-да. Плохо это всё… – Сэм замолчал, хмурясь, почесал подбородок, и посмотрел на уже ругающегося с водителем своего товарища.

– А я говорю, мы все взорваться можем! Останавливай дурак старый машину! – Рабоичй в бейсболке ударил по стеклу рукой, с такой силой, что то затряслось.

– Ах, ты поганец! Да я тебя сейчас! Вот, в диспетчерскую сообщу! На следующей остановке полиция встретит тебя и твоих ублюдочных дружков! Диспетчерская! – Водитель, красный, вспотевший, стоял и орал в передатчик о правонарушителях.

– Эй, Лу, потише там! Он на работе! Не зли человека! Господин водитель, в салоне подозрительный предмет! – Сэм подошёл и положил руки на плечи тоже раскрасневшегося от злости товарища. Матай подумал, что видимо парень либо служил, либо сидел. Обычный рабочий на своей унылой безликой работе не сможет начать так себя вести. Наорать, стать ругаться, начать драться, но не пытаться решить проблему в максимально короткие сроки и с минимальными потерями.

Вор занервничал ещё сильнее и поднялся, подошёл к дверям и нажал кнопку аварийной остановки. Третий рабочий посмотрел на него, но промолчал. Матай подумал было, не вмешаться ли, но тут всё разрешилось само собой. Кулинарное убожество идти перестало, зато загорелось табло, которое сообщало, что все пассажиры должны сохранять спокойствие и переместиться в конец салона на подсвеченную зону. Возле Матая загорелись мерзкие оранжевые лампочки, и третий рабочий вместе с инженером Кобальтом поспешили проследовать приказанию робота. Из динамиков полился успокаивающие звуки лёгкого джаза, перемежаемые указанием всем пассажирам проследовать в безопасную зону. Лу, ругнувшись, отошёл от своего товарища и поплёлся к месту, подсвечиваемому весёлыми огоньками аварийного освещения.

– Остановка «Пожарная часть №3»! – С радостью от непонятного и невидимого пассажирам чуда сообщила пассажирам невидимая Аннабель. На остановке и на самом деле стояла патрульная машина, из которой уже вышли три полицейских. Неподалёку стояла машина транспортного управления с дежурным инспектором по линии.

– О! Уже и копы привалили! – Удивлённо сказал Лу, почти дойдя до конца салона.

Как-то в детстве Косо Матай, будущий преступник и повар, оказался свидетелем неприятного случая. Возвращаясь из школы, а чтобы сохранить деньги на проезд и сэкономить на тренажёрном зале, проходил за полтора часа расстояние, равное семи милям каждый день туда и обратно. И вот однажды, следуя по знакомому до боли маршруту, увидел, что возле здания банка «Импреса» стоит мужчина с чёрной сумкой, придерживая сумку левой рукой, а правой схватив проходившего сотрудника банка. Заложника и террориста окружили кольцом из роботов, за которыми стояли в полном облачении полицейские специального отряда антитеррора. Мужчина был бледен, визжал, обливаясь потом, и озираясь по сторонам, как загнанный зверь. Одет он был не слишком хорошо, в чистую, но явно поношенную одежду. Почтовый клер был обычным молодым человеком, сохранявшим спокойствие с такой сложной ситуации. Косо вышел неожиданно для всех из-за арки, пиная свой портфель, набитый учебниками, поскольку учился он в школе муниципалитета, где на всех не хватало планшетов. Незадачливый террорист дёрнулся, у кого-то из полицейских не выдержала рука или нервы, и очередь разнесла голову террориста. Но Косо запомнил взгляд, которым успел встретить его террорист-неудачник. Потом в СМИ сообщали, что это был бывший финансовый брокер, потерявший все свои и чужие деньги на бирже после введения электронных игроков, не совершающих ошибок и реагирующих куда как быстрее человека. Может быть, он и хотел уйти из жизни так, ярко и быстро, чтобы о нём говорили, а не гнить в тюрьме остаток отведённого срока. Ведь по законам при больших потерях в финансовом плане, и не возможности вычесть деньги из имущества банкрота, того приговаривали к пожизненному заключению. А может быть он просто хотел обратить внимание на проблему замещения людей роботами? Косо не знал, что тут было главной причиной поведения биржевика.

Так же он не знал, что послужило причиной тому, что вор, напал на Лу и приставив тому к горлу слесарный нож, заорал на весь салон.

– Всем не двигаться! У меня бомба! Вон, в той коробке! Только дёрнетесь, и я вас всех взорву!

Полицейские и инспектор уже почти подошедшие к автобусу, попятились, оставшиеся пассажиры замерли в ожидании. Всё же надо было по башке его огреть, уныло подумал Косо. Вероятность стать бифштексом его совершенно не прельщала. Кроме того, клиенты, пришедшие как обычно к половине девятого, не встретив должного горячего свежего завтрака, могут и разозлиться. А потеряв деньги, разозлится и Чёрный Боб, вышвырнув Косо, не вникая в причины его опоздания. Надежда на скорое разрешение проблемы не просматривалась совершенно.

– Эй, тебя как звать? Бросай дурить! – Сэм Костиц, парень не робкого десятка уж точно, спокойно и медленно стал подходить к замершей паре, словно два любовника в последний миг жизни, слившиеся в одно целое. Террорист заметил его движение и крикнул.

– Если, ты ещё шаг сделаешь, твоему приятелю крышка! Затем настанет ваш черёд!

Голос у него был не самым приятным, в котором отчётливо прослеживалась нотка истерики. Вот это намного хуже, мрачно подумал Косо. Он не раз был свидетелем драм в тюряге, когда впавшие в такой истерично-трусливый раж заключённые, обычно ничем не примечательные, наоборот самые тихие и послушные, калечили себя и других. Видел он и пару смертей, что заставило его подумать, не из тюряги ли парень вышел. Он сам-то никогда не вступал в подпольные организации, но про то, что есть некие тёмные силы, управляющие жизнью части заключённых на воле и в тюрьме, знал. Возможно, этот парень тоже не для себя обворовывает городской транспорт, а по приказу боссов? В любом случае, тогда опасность от него была намного больше, чем от простого вора-одиночки. Такую аппаратуру самому не сделать, и без людей в финансовой цепочке городского предприятия Управление общественным транспортом, чтобы понять алгоритм и найти быстрый код для аварийного отключения конкретного валидатора, не построить. Значит, это или гений, или член преступного сообщества. Но если он гений, то почему он без работы, ведь такие люди до сих пор на вес золота. Пробовали и роботов привлекать к инженерии, но ничего хорошего из этого не вышло. Они совершенно лишены искры некоего безумия, которое озаряет любого человека хоть раз в жизни, и которая может привести или к великому открытию, или к совершению преступления, или к неожиданному рецепту нового блюда из крабов. Вот потому пищу, приготовленную Косо хвалят, хотя часто она и не соответствует неким минимальным требованиям, а ту же паэлью из автоматов в огромных безлюдных и безликих комбинатах питания едят или от экономии, или из-за нехватки времени. Хотя ингредиенты используются одни и те же, при этом в таких комбинатах роботы-тестеры следят за качеством масла и стерильностью, что Косо считал лишним и необязательным.

– Эй, ты, как тебя, я лейтенант Сиберов! Отпусти заложника, выдай свою бомбу и тогда тебе это зачтётся! Ты получишь просто пять лет в V-9 или-10, а если будешь устраивать тут сценку из дешёвого боевика, тебя просто пристрелят! – Высокий толстый полицейский, выбежавший из подъехавшей машины с воющей сиреной, не боясь, вышел вперёд, тогда, как его коллеги уже облачились в защитные костюмы и достали противоосколочные щиты. Голос у него был командным, таким обычно и изображают суровых полицейских в кино, усмехнулся про себя Матай.

– Мистер….сэр….господин….не злите его, он меня зарежет! Видите, кровь течёт по моему горлу! – Просипел несчастный Лу в ответ. Косо не видел, так это или нет. Полицейские окружили своего офицера и стали о чём-то переговариваться, прикрыв того щитами. Инспектор залез в свой служебный Траверс, раскрашенный в зелёный цвет, с эмблемой автобуса, и умчался прочь от места преступления. Косо усмехнулся, впрочем, он тоже согласился бы убраться отсюда, если бы была возможность. Зашумели вентиляторы, завыла система подачи воздуха, запищали электронные мозги, расположенные под ногами Косо.

– Что за дьявольщина! – Юджин нервно стал оглядываться, опасаясь чего-то, а Сэм напрягся, всматриваясь куда-то под пассажирские кресла впереди. Косо тоже почувствовал некоторое волнение, идущее от его ног, а затем, сам не понимая, откуда это в нём взялось, резко вскочил на ноги и кинулся по кошачьи вперёд. Он двигался к заложнику и вору, стоявших напротив средних дверей автобуса, пока ещё не замеченный. Шум системы усилился, двери впереди и сзади открылись, затем закрылись.

– Прекрати! Слышишь, прекрати немедленно! Если не перестанешь открывать и закрывать дверь, я вскрою его горло, словно банку с пивом! – Вор, в один момент ставший террористом, не заметил приближающегося к нему Косо. Водитель заметил, но ему хватило ума не показывать этого, он наоборот, поднял вверх руки и заорал, преувеличено громко.

– Я ничего не делаю! Это всё система безопасности! Робот, чтоб их всех!

Полицейские тоже заметили движение в автобусе, но им хватило ума приблизиться немного, выставив вперёд щиты. Лейтенант Сиберов внимательно следил за перемещениями Косо, ставшего подобно своим далёким предкам, воинам в диких жарких джунглях, готовившегося за спиной вора к нападению. Сэм Костиц сидел в пределах зрения вора, не двигаясь, а второй рабочий и Юджин приняли единственное правильное решение, что они могли в этот момент сделать. Ломанулись через раскрытую дверь и побежали по улице в одном направлении, в сторону торгового центра, откуда уже ехала пожарная машина в сопровождении ещё одной патрульной полицейской Импалы, причём обе машины включили сирену. Окружающее пространство постепенно начинало обрастать любопытными, двумя следующими автобусами, выпустившими своих пассажиров согласно инструкции, пожарниками из соседней части, водителями и пассажирами легковушек. К остановившимся автобусам прибыла ещё одна машина без сигналок и номеров, с инспекторами труда, которые проставляли всем желающим в районе инцидента трудовой пропуск согласно регламенту антитеррористического закона.

– Откуда ты?! – Вор только сейчас заметил, что Косо стоит за его спиной.

Матай кинулся вперёд, стараясь попасть кулаком в лицо противнику, но тут же осел, получив неожиданный удар в живот. Вор был явно не простым книжным червём, тоскливо подумал Косо. Полицейские кинулись к двери, стараясь воспользоваться моментом, но не успели, вор тут же надавил ножом на горло несчастного Лу.

– Ещё кто-то двинется, убью этого урода! Всем стоять!

Потом журналисты писали, что сам не понимая почему, Сэм Костиц, бывший пехотинец, а теперь рабочий III класса, кинулся на террориста, а тот, отвлечённый избиением Косо Матая, повара из кафе «Креветка Фло», не успел развернуться и пехотинец одним ударом отправил мерзавца в нокаут. В армии Костиц был чемпионом батальона по боксу.

Но Косо, сквозь ругань, защищая голову руками, явно слышал, что отвлекла вора жёлтая коробка в ногах, где раньше сидел Юджин Кобальт. Коробка вдруг гаркнула, голосом Ала Джейсона, изображавшего Джулио Капено, героя «Маленького Юлия».

– Эй, Джо, этот сукин сын ограбил нас! Вали его из дробовика! Два в голову!

Вор дёрнулся, пригнувшись, и именно в этот момент пехотинец свалил его ударом в челюсть. Нож мог бы распороть горло несчастного Лу, но неожиданно для всех автоматический костыль, который выдвигался для помощи инвалидам на передней площадке, долбанул вора по руке, выбив нож. Вор упал без сознания на пол, рядом с Косо, всё ещё державшим руки над головой, и осевшим и охающим Лу.

– Эй, парень, ты как?! Ну, ты даёшь! У тебя не было шанса! Молодец! Сразу видно —пехота! Тебя ждёт медаль за борьбу с терроризмом! – Лейтенант взревел, похлопывая побледневшего Сэма, влетев в автобус, когда вор ещё не упал на пол. Пока его подчинённые выносили всё ещё прибывавшего в бессознательном состоянии вора, уже в наручниках, лейтенант успел внимательно осмотреть Лу, но у того был глубокий порез, и он больше напугался, чем пострадал. Затем настал черёд Косо. Сэм помогал спуститься на асфальт своему товарищу, пока лейтенант протянул руку, на которую, охая, опёрся Косо. Хотя вор его ударил всего несколько раз, всё его тело болело и требовало отпуска.

– А ты парень всё же слишком рисковал, хотя видно не трус. Обещая, ты тоже получишь от нашего начальства награду, а твоему руководству отправим письмо от управления. Тебе обязаны дать внеочередной отпуск, который оплачет Фонд. Думаю и автобусники не оставят тебя, верно, господин водитель?

– Да, да, конечно! Ты крут, парень! Он господин офицер каждое утро отправляется на моём рейсе! Работает в кафе «Креветка», поваром.

– Это правда? – Лейтенант внимательно, слишком внимательно по мнению Косо посмотрел на него. Ему ничего не оставалось, как жалко улыбнуться и развести руки.

– Да это правда. Косо Матай, вышел три месяца назад из V-9. Работаю поваром в «Креветке Фло». Только вот что я хотел вам сообщить, я видел, что на самом деле было в сумке. Нет! Не уносите! Вот, посмотрите в мой смарт!

Он ухватил сапёра за руку, когда тот попытался накрыть сумку вора защитным колпаком, и другой, превозмогая боль в локте, запустил запись, как вор возиться со своей сумкой. Лейтенант нахмурился, наклонился и отодвинув вопящего сапёра, раскрыл сумку. Внутри было сложное устройство, переплетённое проводами, в нём попискивало, и огоньки морали зелёным и жёлтым светом на панели с цифрами. К нему был присоединён планшет с какой-то программой, отображающей цифры. Большее Косо не успел разглядеть. Сиберов захлопнул сумку и взял её в руку, затем повернулся к Матай.

– Точно! Автобусный вор! Уже три месяца как минимум дестабилизирует работу общественного транспорта! Он украл не менее двух сотен тысяч экю! Кстати, а куда ты смотрел, когда я сюда ворвался? Что там под креслами? Пусто вроде бы.

– Э-э-э, ничего. Сами посмотрите, пусто. Так, просто очухаться не успел от избиений.

Матай слабо улыбнулся и поежился. Лейтенант понимающе покивал головой и вышел на улицу, где уже прибыло начальство, как автобусное, так и полицейское. Бегали первые репортёры, вернулись к автобусу и Юджин с третьим рабочим, правда, для того, чтобы получить оправдание своего опоздания у инспекторов по труду. Но Косо сказал лейтенанту истинную правду, коробки там больше не было. Осталось только небольшое пятнышко масла.