Глава первая
Лондонский «Сити»: традиции и современность
Международный финансовый центр, сложившийся в столице Великобритании Лондоне, традиционно называется «Сити». Этот термин относится к определенному географическому месту, но для финансистов всего мира он означает намного больше. Сити известен всему деловому миру как сконцентрированный на ограниченном пространстве конгломерат финансовых услуг, предоставляемых соответствующими финансовыми институтами. Что же касается географического положения, то это старейший район Лондона, который имеет и другое название – «Квадратная миля».
Первые поселенцы, занимавшиеся ремеслами, появились там еще во времена Римской империи, основав город, который в средние века, был обнесен городскими стенами. В тот период, длившийся несколько веков, бизнес, то есть, торговля, ремесленничество, требующие специальной подготовки виды услуг, осуществлялся непосредственно по месту жительства. Поэтому в Сити, в течение нескольких столетий, собирались ремесленники, купцы и банкиры, которые осуществляли, в том числе, международную торговлю и финансовые операции, чему способствовал портовый характер города, а также морское лидерство англичан в эпоху Великих географических открытий.
В то же время началось формирование бизнеса в современном понятии, и с XIX века число обычных жителей, не имеющих бизнеса в Сити, начало неуклонно сокращаться. В конце концов, этот район стал ассоциироваться лишь с местом, где ведется торговая и финансовая деятельность. Иными словами, из жилого городского района он превратился в деловой центр. В настоящее время термин «Сити» широко используется в качестве сокращенного названия лондонской «индустрии» оптовых международных финансовых услуг, лондонского международного финансового центра.
Естественно, в экономическом смысле термин «Сити» несколько шире, чем географические границы «квадратной мили». Расширение бизнеса, современные требования к стандартам организации и предоставления финансовых услуг, а также технические возможности, которые предоставила научно-техническая революция, вывели активность Сити за пределы географических или административных границ лондонской Квадратной мили. Необходимо отметить, что аналогичные процессы расширения границ наблюдались и в других современных финансовых центрах и, прежде всего, в Нью-Йорке, где местоположение финансовых фирм уже не ограничивается районом Уолл-стрит, улицы, символизирующей финансовую жизнь Америки и, даже, всего мира!
С 90‑х годов прошлого века немало финансовых фирм пересекли географические границы Сити и обосновались в районе Кэнари Уорф – квартале современных небоскребов, построенных на месте старых лондонских доков, приблизительно в трех милях на восток от Сити. Аналогично, лондонский Уэст Энд, расположенный в паре миль от Сити, стал пристанищем для таких финансовых фирм как хедж-фонды, частные инвестиционные фонды, фирмы по управлению личным состоянием или услуги по управлению личными финансами. В настоящее время приблизительно 3/5 деятельности центра по предоставлению финансовых услуг, если считать по числу рабочих мест, находится в Сити и по 1/5 в Кэнери Уорф и Уэст Энде.
Несмотря на географическую разобщенность все эти «точки» представляют единый Международный финансовый центр, который известен всему деловому миру, как Сити. Финансовый центр, сложившийся в Сити, выполняет следующие основные функции:
1. Осуществляет расчеты и платежи как во внутреннем, так и в международном деловом обороте.
2. Осуществляет международные платежи.
3. Привлекает средства инвестиционных фондов из всех уголков Соединенного Королевства и всего мира, причем, трансформация привлеченных средств, проводится с использованием механизмов фондового рынка и рынка капитала в инвестиции и ценные бумаги, промышленные и аграрные предприятия, товары и драгоценные металлы.
4. Обеспечивает с помощью механизма, объединяющего фондовый рынок, рынок капитала и деловой оборот финансовых инструментов реализацию масштабных государственных и частных финансово-промышленных проектов на национальном и, даже, международном уровне.
5. Предлагает широкий спектр финансовых и коммерческих услуг на международном уровне: от услуг по страхованию до морских перевозок, от консультаций в области инвестиций до юридических услуг и т. п.
Если кратко охарактеризовать деятельность Сити, то «… он готов сберегать, инвестировать, финансировать, страховать, перевозить морским путем товары, продавать и хеджировать для вас, для меня, для кого угодно по всему миру»[4].
1.1. Почему Сити стал Сити?
История, первоначальные причины формирования международного центра в Сити уходят корнями в глубокое прошлое. Однако, устойчивость этого экономического образования, его неуклонное развитие, удержание и укрепление лидирующих позиций в деловом мире невозможно объяснить только лишь традициями и специфическими историческими условиями.
Более того, рассматривая деятельность Сити, необходимо найти объяснение очевидному противоречию в развитии английского Мирового финансового центра. Причем, объяснение феномена требуется не только для удовлетворения познавательного интереса. Ответ на вопрос позволит найти и понять именно ту специфику, которая существенна для международного финансового центра и которая обусловливает его устойчивость.
В течение продолжительного периода времени Англия возглавляла и олицетворяла промышленный прогресс, была лидером в области мореплавания и внешней торговли. Это послужило основой для формирования мирового делового центра, что вполне логично и совершенно не парадоксально. Однако, для Великобритании последнего столетия была характерна постепенная утрата лидирующих мировых экономических позиций. Причем, процесс значительно ускорился с середины прошлого века. Но Сити, в качестве мирового финансового центра, не только не утратил своего значения, но, в известной мере, укрепил его. Иными словами, для общеэкономической динамики страны и ее отдельного «сегмента» – финансового центра – были характерны разнонаправленные тенденции. Феномен, заслуживающий рассмотрения и объяснения.
Положительная динамика развития Сити (например, рост занятости и увеличение объемов операций), был обусловлен фундаментальными процессами расширения и усложнения международных финансовых операций и услуг. Основная тенденция долгосрочного глобального развития хорошо известна. Финансовые активы, иными словами, финансовая сфера, в которые включаются такие инструменты как депозиты, активы, акции, облигации, закладные (ипотека), растут более быстрыми темпами, чем выпуск промышленной продукции или экономика, в целом. Управление финансовыми активами осуществляется в пределах сектора финансовых услуг, давая импульс ускоренному развитию этой сферы, которая и лежит в основе финансового центра[5]. Логическая цепочка может быть подтверждена статистикой, отражающей мировое производство и рост финансовых услуг международного характера. В последние, докризисные, годы мировое производство ежегодно увеличивалось на 3–4,5 %, в то время как сфера международных финансовых услуг росла на 7 %, то есть, опережающими темпами. В поисках объяснения упомянутого парадокса «разнонаправленности» необходимо принять во внимание также значительный внешнеэкономический компонент, обусловливающей известную степень автономизации, «анклавность» Сити по отношению к внутренней экономике.
Принимая во внимание экономические события международного характера, можно сформулировать четыре основных движущих момента, обусловивших рост Лондона как международного финансового центра, обратив внимание на то, что эти факторы имели внешнюю природу, а не были генерированы внутренней экономикой страны:
1. Быстрый рост мировой торговли.
2. Рост объемов международных финансовых потоков и числа инструментов, которые их обслуживают.
3. Рост потоков инвестиций.
4. Рост «офшорных» операций.
В свою очередь, ускоренный рост международных финансовых операций имеет определенную историю. Он обусловлен как фундаментальными экономическими, так и институционально-организационными факторами.
С 1945 года мировая экономика получила импульс для динамичного развития вследствие демонтажа ограничений и общего смягчения режима ведения бизнеса в мире, а также учреждения международных организаций, прежде всего – МВФ, Всемирного банка, ВТО (ранее ГАТТ) и Банка международных расчетов. Рост мировой экономики стимулировал развитие внешнеторговых связей, которые росли более быстрыми темпами, чем мировое промышленное производство. Оживление мировой торговли оказало прямое и непосредственное влияние на ряд сфер деятельности Сити: финансы, связанные с торговлей, валютные обменные операции, посредничество в морских и воздушных перевозках, страховании, а косвенным образом и на многие другие.
Произошли существенные изменения на рынке капитала и в банковской сфере, которые имели отношение именно к Сити, а не в целом к мирохозяйственным связям. Традиционно основной сферой деятельности банков было предоставление кредитов, в том числе, в международных масштабах. Картина начала меняться с начала 60‑х годов, когда быстрыми темпами стал формироваться огромный международный рынок капиталов – Еврорынок. Его рост был обусловлен тем, что он выступал в качестве альтернативного источника средств для различных заемщиков. На первых этапах развития рынка основные денежные потоки осуществлялись в виде взаимных кредитов развитых в экономическом отношении стран. Но, впоследствии, в процесс международного кредитования включились развивающиеся страны, вставшие в тот период на путь самостоятельного развития, что буквально раздуло масштабы операций.
Молодые национальные государства развернули практику заимствования, как у Западных банков, так и на международном рынке капиталов в целях получения средств для собственного экономического развития и решения наиболее острых социальных проблем. Нельзя не признать, что значительные суммы займов направлялись в то время также и на закупку оружия, и на непроизводительные расходы правящей верхушки, что впоследствии вылилось в проблемы с обслуживанием задолженности. Лондон, игравший роль ведущего международного банковского центра, оказался в значительном выигрыше от расширения масштабов и разветвления таких операций, подключения новых участников рынка как в материальном, так и в функциональном плане.
Интернационализация инвестиций была подхлестнута тотальным размыванием бюрократических барьеров, освобождением потоков капитальных средств и бурным развитием высоких технологий, прежде всего в области связи. В 50‑60‑х годах многие страны осуществляли валютный контроль с целью удержания курсов своей валюты в определенных фиксированных рамках, в соответствии с требованиями Бреттон-Вудской валютной системы, учрежденной, по согласованию ведущих государств, в 1944 году. Последующий крах системы в 70‑х годах привел к постепенному демонтажу валютного контроля в развитых в экономическом отношении странах, что де-факто означало разрешение гражданам этих стран инвестировать свои деньги в неограниченных суммах, в любой географической точке и в любых инструментах.
Без преувеличения, революционный импульс развитию международных финансовых операций придал ряд достижений научно-технического характера, перевооруживший финансовый сектор и открывший новые качественные горизонты. Стремительное развитие рынка финансовых услуг приобрело взрывной характер сразу по нескольким направлениям.
Прогресс в коммуникационных системах стимулировал увеличение международных потоков и международных инвестиций, расширив возможности для проведения таких операций и снизив, как тогда представлялось, риски. Одновременно резко улучшился доступ к информации и скорость ее обработки при снижении цен на эти операции. Достижения в программном обеспечении предоставили возможности для применения новейших средств обработки информации, получения результатов, которые лежат в основе принятия бизнес-решений. Кроме того, появилась возможность «конструировать» новые инструменты, гибридные и производные, которые многократно увеличили объемы сделок, и, при этом, одновременно вовлекать в оборот как различные инструменты, так и различные рынки.
Развитие международного авиационного сообщения снизило транспортные расходы и сократило время на передвижение, открыв доступ к основным международным рынкам и центрам в других странах, как для управляющих активами, так и для инвесторов.
Одновременно с развитием финансовых инструментов на международные рынки вылились огромные беспрецедентные по масштабам массы денежных средств. Это было обусловлено свободным доступом инвесторов, не скованных регулированием ни в плане сумм вложений, ни в плане географических границ, к новым инструментам и новым рынкам, сулившим серьезные прибыли. Инвесторы воспользовались открывшимися возможностями и вышли на рынок. Новации либерального характера в области регулирования привели к международной диверсификации активов пенсионных фондов и других крупных институциональных инвесторов, включившихся в инвестиционный процесс с использованием новых инструментов и рынков, а также «предоставивших» свои колоссальные средства для сделок на финансовых рынках.
Для Сити, в связи с этими событиями, открылись дополнительные возможности. Крупное, если не сказать беспрецедентное, институциональное инвестирование в международных масштабах резко повысило спрос на услуги профессиональных специалистов по управлению активами, проведению операций в области финансов и валютно-кредитной сфере. Сити в то время выступал практически в роли монополиста, готового предоставить такие услуги на уровне необходимых требований и в полном объеме.
На этой волне, в 80‑х годах, Сити, располагавший наиболее подготовленными и квалифицированными кадрами, необходимой инфрастуктурой, превратился в главный центр по представлению услуг в области управления активами на международном уровне для институциональных инвесторов. Также Сити развил торговлю облигациями и начал международную торговлю акциями, которая вскоре намного превзошла внутреннюю торговлю этими ценными бумагами. Трансграничные слияния и поглощения вызвали развитие сферы консультирования, в том числе, и в вопросах приватизации, которые значительно актуализировались в связи с проводимой правительством консерваторов политики либерализации экономики. И на этом направлении у Сити было мало конкурентов, если они вообще были.
Значительным событием в сфере международных финансов стало распространение, начиная с 60‑х годов, операций с привлечением «офшоров», появление которых оказало существенное влияние как на характер, так и на географию международных операций. В контексте трансграничных сделок и потоков появление офшоров означало возможность практически беспрепятственного, в смысле отсутствия контроля со стороны регулирующих органов, движения средств между всеми типами государств – от исповедующих принципы высоких налогов и жесткого регулирования, до тех стран, где налогообложение и регулирование были более либеральными.
Особенность офшоров заключается еще и в том, что они используются обычно резидентами других стран, которых привлекает установленные в этих специальных экономических зонах условия ведения бизнеса или отдельных операций. Собственно говоря, именно с целью привлечения клиентов такие льготные режимы и вводятся. Наличие «облегченных» условий в офшорах позволяет участникам получать более значительные фонды и по более гибкой схеме, чем может предложить национальный или традиционный международный рынок, а для кредиторов – обеспечить лучшие условия и гарантии возврата кредита. Можно отметить, что оффшоры, на начальных этапах формирования, не ассоциировались с осуществлением операций на «границе» закона, например с целью банального уклонения от уплаты налогов. Офшор рассматривался в схемах проведения операций как легальная (хотя сама легальность строилась на некоторых «зазорах» в правовом поле) возможность их осуществления на более выгодных условиях.
Офшорные рынки оттеснили существовавшие альтернативы в виде внутренних рынков, поскольку, предоставляли более широкий набор продуктов, характеризовались большей инновационностью в финансовых продуктах, а также, более низкими издержками. Не удивительно, что офшорный бизнес стал стремительно развиваться. Теоретически, офшорный бизнес может развиваться повсеместно, но на практике основные операции сконцентрировались в Лондоне и он же стал основным получателем выгод от офшорного развития как ведущий центр Еврорынков. Если принять во внимание, что в офшорных центрах осуществляются три основных класса операций: банковское обслуживание, выпуск, размещение и торговля облигациями, а также операции со свопами и деривативами, то вполне понятно, почему Сити с практически идеально адаптированной для таких операций инфраструктурой выиграл от «нововведения» и укрепил свои позиции.
Несмотря на то, что теоретически, особенно на основе использования современных коммуникационных технологий и средств обработки информации, финансовые рынки могут развиваться практически в любом месте, им свойственна кластеризация, то есть тенденция к сосредоточению и концентрации финансовых операций в определенном месте. Это явление можно назвать специфическим для образования и функционирования международного финансового центра.
Веками контрагенты на финансовых рынках встречались непосредственно лицом к лицу. Это собственно и дало толчок развитию финансовых центров. Современные коммуникационные средства устраняют необходимость физического присутствия клиентов для осуществления большинства финансовых операций. Казалось бы, для современного бизнеса должно быть достаточно компьютерной связи, виртуального общения, но, тем не менее, финансовые центры – имеется в виду физическая, материальная форма в виде офисов, персонала – существуют и развиваются в противоречие логике общих «технократических» тенденций, в том числе с точки зрения издержек – экономических и организационных. И очень важен ответ на извечный вопрос: почему?
Ответ на это вопрос, в достаточно исчерпывающем виде, дает доклад Лондонской корпорации «Кластеризация финансовых услуг и ее значение для Лондона», опубликованный в 2003 году, в котором было указано на четыре критических пункта для фирм, присутствующих в Сити и получающих выгоды от присутствия именно в финансовом центре[6]:
1. Рынок труда. Это один из главных активов Лондона. Приток квалифицированной рабочей силы как местной, так и из-за рубежа поддерживает расширение бизнеса в пределах Мили. Людей привлекает возможность сделать карьеру под вывеской Сити, а масштабность и диверсифицированность рынка обеспечивает мобильность рабочей силы, переток квалифицированных сотрудников в случае необходимости из фирмы в фирму, из сектора в сектор. Именно такая мобильность гарантирует комплектование компаний необходимыми для бизнеса кадрами и, одновременно, служит определенной гарантией для работников, что они будут трудоустроены.
2. Личные контакты. Они устанавливаются между различными группами участников: между покупателями и продавцами, профессиональными участниками по горизонтали, между участниками рынка и теми, кто оказывает поддерживающие услуги, обеспечиваются контакты с регуляторами как государственными, так и финансовыми. Личные контакты – жизненные силы, которые поддерживают статус Лондона в качестве финансового центра. Личный контакт контрагентов и конкурентов, деловой и социальный, формальный и неформальный, остается фундаментальным требованием для установления доверия, приобретения знаний и выполнения целого ряда финансовых операций, в которые вовлечено несколько сторон. Рынок размещения акций, например, работает значительно лучше, когда участники знают друг друга и вступают в визуальный контакт. Аналогичное правило действует как в отношениях консультантов и клиентов, так и других участников деловых отношений.
3. Распространение инноваций и передовой технологии через тесные контакты между фирмами по оказанию финансовых услуг, клиентов и поддерживающего бизнеса. Стимулирование и поддержание инновативности, доступ к новым услугам и рынкам является огромным преимуществом для фирм и поощряет кластеризацию, то есть стремление профессиональных участников рынка к образованию компактных групп.
4. Креативная конкуренция между участниками рынка дает сильный толчок инновативности и эффективности. Борьба за рыночную долю дает толчок инновативности и дифференцированности продукта, развитию новых рынков и более эффективных путей поставок услуг на рынок.
Эмпирические исследования показывают, что фирмы, существующие в пределах кластера, растут быстрее, чем в среднем. И это относят на счет преимуществ, которые предоставляет объединение (кластеризация) фирм, занятых в одном и том же бизнесе, в данном случае, в предоставлении финансовых услуг в широком смысле. Поэтому эксперты рекомендуют властям и регулятору, предпринимать усилия для сохранения компактности «Мили», расценивая это как качество, которое может стать решающим в привлечении компаний в Сити.
Традиционно крупные фирмы Сити стремятся размещать свои подразделения поблизости друг от друга в целях сохранения корпоративной целостности и поддержания управляемости на необходимом уровне, но с 70‑х годов наличие компьютерного и телекоммуникационного оборудования позволили создать территориально удаленные подразделения. В результате некоторые подразделения покинули пределы «Мили», переместившись в те районы, где издержки, связанные с ведением бизнеса, ниже. В то время можно было говорить о наметившейся тенденции к децентрализации офисной деятельности на основе технических возможностей, а значит, в известной мере, к вероятности размывания финансового центра, как специфического образования.
Однако, открывшаяся возможность получения больших офисных площадей в Кэнери Уорф не с такими высокими издержками, как в границах «Мили», вновь возродили тенденцию к объединению подразделений в пределах одного офиса. Также, возобновление тенденции к территориальной централизации подразделений одной фирмы было укреплено известными скандальными событиями, связанными с ослабленным контролем над удаленными подразделениями, что привело к негативным последствиям в некоторых фирмах, в том числе крупных. В качестве наиболее яркого примера в этой связи упоминают старейший банк «Бэрингз» (события 1995 года) с ранее незапятнанной репутацией, где контроль над дилинговыми подразделениями из-за децентрализации оказался или неэффективным или вообще отсутствовал, что поставило его на грань банкротства вследствие махинаций его сотрудников.
Издержки, связанные с организацией удаленных подразделений, отражают экономические причины, но существуют и функциональные причины, которые, в конечном итоге, и определили разворот тенденции и возрождение централизации. Парадоксально, но, в конечном итоге, тенденция к объединению подразделений на новой технической основе была простимулирована тем же техническим прогрессом, который дал первоначальный импульс к децентрализации и формированию удаленных рабочих мест.
По мере усложнения операций, которые осуществляются с помощью новой техники и программного обеспечения новых и новейших поколений, перевод на информационные технологии работы практически всех подразделений потребовал объединение подразделений в целях реализации принципа экономии на масштабах применения современной электронной техники. Экономия достигается тем, что информационные технологии закупаются во всем необходимом объеме и комплектации не для каждого отдельного подразделения, а для всей фирмы, так как ряд подразделений базируется на едином мощном централизованном компьютерном сервере. Существенную роль играют также соображения информационной безопасности, такие как защиты от вирусов и несанкционированного доступа к локальным информационным сетям фирмы. Эта задача эффективнее решается в централизованном виде, и от уровня ее решения, в значительной мере, зависит успешность современного бизнеса.
Дополнительно в пользу образования центров на основе концентрации бизнеса в определенных географических точках срабатывает такой фактор, как репутация, которая крайне важна в деловом мире. В сфере финансов репутация имеет особое значение. В торговле материальными товарами репутация важна, но в этой сфере бизнесмен имеет дело не только с фирмой, но и с товаром в материальном виде, с определенными характеристиками, которые говорят сам за себя. В сфере же финансов, «репутация» фактически эквивалентна «качеству» товара (финансовой услуге). Таким образом, на первые роли выдвигается брэнд Лондона, приобщенность к которому становится существенным слагаемым дальнейшего успеха.
Присутствие компании на Квадратной миле или Кэнери Уорф обеспечивает доверие со стороны клиентов и статус. Репутационный ресурс, несмотря на «нематериальность», в мире финансов значит очень много. Характерный пример приводит авторитетная лондонская газета деловых кругов «Файнэншл таймс». Так, адрес Сити на бланке юридической фирмы, превращает ее из обычной и даже уважаемой фирмы в «Юридическую фирму Сити», что означает надежность, профессионализм, а, следовательно, и наличие клиентов, заказы которых обеспечивают прибыль. Японский банк «Номура», практически сразу после приобретения английского банка «Леман Бразерс», заявил о намерении перевести бизнес из Кэнари Уорф непосредственно на «Квадратную милю». Намерение может показаться нелогичным, так как Кэнари Уорф является «законной» частью Сити, а дополнительное подтверждение авторитета не требуется ни одной из двух структур. Однако, исполнительный директор «Номура» Кеничи Ватанабе был лаконичен и категоричен, заявив: «Мы хотим иметь брэнд банка как традиционного банка Сити»[7].
Играют роль и разнообразные возможности Лондона как муниципального образования, то есть социально-психологические факторы. В качестве одного из крупнейших культурных, деловых и исторических центров мира с давними и неукоснительно соблюдаемыми традициями, Лондон предоставляет возможности, с которыми трудно соперничать другим городам. В Сити приезжают образованные и достаточно обеспеченные люди и его «космополитическая природа», культурные учреждения, музеи, картинные галереи, исторические памятники, театры, рестораны делают его «вибрирующим» городом, иными словами, тем городом, где люди стремятся работать и жить[8].
1.2. Сити в экономике Великобритании
Международный финансовый центр, Лондонский Сити, существующий не одну сотню лет и получивший импульс качественного развития в последнее время, отличающийся «парадоксальным» поступательным движением собственных показателей в отличие от экономики страны в целом, естественно, оказывает существенное влияние на общенациональные хозяйственные процессы. Вклад Сити в экономику Великобритании, действительно, значителен и многогранен.
Можно рассмотреть как минимум три «канала» участия Сити в экономической жизни страны.
Во-первых – осуществление международных операций и отражение в национальной финансовой статистике результатов деятельности компаний (в том числе банков), которые их осуществляют.
Во-вторых – существование специфического механизма финансового центра, который привлекает зарубежные капиталы и внутренние сбережения, трансформируя их в инвестиции в национальную экономику.
В-третьих – приобретение признаков своеобразной «многофункциональной и диверсифицированной корпорации», которая становится крупным потребителем различного рода услуг, создавая, таким образом, рабочие места и давая импульс развитию бизнеса, связанного с предоставлением таких услуг.
Таким образом, международный финансовый центр, функционирующий на территории страны, даже такой развитой, как Англия, или любого крупного города, является серьезным «работодателем», центром, вокруг которого формируется экономическая культура и развивается хозяйственная жизнь.
Значение Международного финансового центра Сити для экономики Великобритании выходит за рамки технического выполнения функций аккумулятора ресурсов для последующих инвестиций, а, тем более, механизма или инструмента предоставления финансовых услуг на международном уровне. Сити, как хозяйственный комплекс, играет важную и специфическую роль в экономике Великобритании и хозяйственных процессах Лондона. При этом, исторически и традиционно роль экономического вклада Сити в экономику страны существенно выше, чем любого другого международного финансового центра по отношению к экономике своей страны. Вклад Сити в экономику Великобритании является не простым «слагаемым», увеличивающим основные показатели. Здесь речь идет о специфических качественных характеристиках такого «вклада», выходящими за рамки «арифметических действий». А этот вклад Сити в экономику Англии настолько существенен, что в 1977 году министр финансов Гордон Браун, рассматривая вопросы присоединения страны к зоне Евро, в качестве одного из основных пунктов, влияющего на решение, поручил изучить вопрос о том, не нанесет ли полномасштабное использование коллективной валюты и вытекающие из этого обязательства, ущерб операциям Сити.
О масштабе экономики Сити свидетельствует статистика. В середине 2007 года в оптовых финансовых услугах и профессиональной поддержке деятельности Лондонского Сити было занято 345 тысяч сотрудников, что говорит о нем как о крупнейшем в Европе оптовом финансовом центре по численности занятых. Он значительно превосходит по этому показателю Париж (100 тысяч занятых) и Франкфурт-на-Майне (60 тысяч занятых)[9].
Сравнение с другим глобальным финансовым центром, Нью-Йорком, несколько сложнее и требует определенных оговорок. Действительно, численность занятых работников и служащих в финансовом центре Нью-Йорка сравнима с лондонским показателем. Но, следует отметить, что американская статистика включает также занятых в розничных услугах, в то время как в Сити специализируется на предоставлении оптовых финансовых услуг. Еще одно отличие от Сити заключается в том, что нью-йоркские показатели отражают значительную долю оптового бизнеса, который приходится на обслуживание внутренних клиентов, что объясняется огромными масштабами американской экономики и традиционной ориентацией, в первую очередь, на «своего» клиента.
В это же время Лондон удерживает лидерство по показателям международной активности:
• международные банковские операции;
• валютный дилинг;
• международная торговля ценными бумагами (акциями и облигациями – их первичный выпуск и продажа на вторичном рынке).
Такие операции осуществляются преимущественно в Лондоне, который намного опережает на этом направлении другие центры. Лондон превосходит конкурентов и по абсолютным объемам предоставления большинства таких услуг и по относительным к основным макроэкономическим показателям.
Ведущее место в экономическом механизме Сити принадлежит банковскому сектору, о чем свидетельствует, например, численность занятых в кредитных учреждениях. Так, в начале 2006 года, в банковском секторе Сити, инвестиционном и корпоративном, было занято 68 тысяч человек или 21 % всех занятых в рамках финансового центра. Второе, по значению, место принадлежит управлению активами и страховому бизнесу – 51 и 45 тысяч человек, соответственно 16 % и 14 %. Валютным дилингом были заняты 6 тысяч человек, то есть, в 11 раз меньше, чем в банковском секторе, или, в процентном выражении, всего 2 %. При этом, 77 тысяч человек были заняты оказанием профессиональных услуг, без которых осуществление «основных» финансовых операций затруднительно или просто невозможно и спрос на которые постоянно предъявляют клиенты Сити, рассматривающие все операции в неразрывной связи, в едином комплексе. В итоге – юристы и бухгалтеры, специализирующиеся в области финансовых услуг, составляют почти четверть всех занятых в Сити.
Удельный вес Сити в макроэкономических показателях страны рос последовательно и стабильно, отражая общемировые тенденции расширения финансового сектора и ускоренного развития финансовой сферы. Так, с 60‑х годов прошлого века, когда Лондон вернул позиции ведущего мирового финансового центра, занятость в сфере оптовых финансовых услуг ежегодно возрастала на 1,6 %. В результате, число занятых увеличилось с 200 тысяч в 1971 году до 340 тысяч в 2000 году.
Необходимо отметить, что в Сити занято 1,2 % работающих британцев, но, вследствие специфического значения этого международного финансового рынка для экономики Британии, его интегральный вклад в развитие Британии значительно выше, хотя и не всегда имеет определенное статистическое измерение. Прежде всего, имеется в виду вклад «продукции» Сити в Валовой внутренний продукт (ВВП), объем перечисленных налогов, а также доходов, полученных от международной деятельности. Объем рынка оптовых финансовых услуг составляет 50 млрд. фунтов стерлингов (приблизительно такова же величина вклада международного центра в английский ВВП) или 3,9 % всего ВВП. В 2005 году фирмы, занятые в финансовом секторе и физические лица, работающие в Сити, заплатили в виде налогов 22 млрд. фунтов стерлингов. Это около 5 % всех налоговых поступлений страны, а если анализировать более детально, то Сити обеспечил 25 % – налогов с корпораций и 13 % подоходного налога[10].
Отдельного рассмотрения заслуживает «иностранный» компонент Сити. Огромную роль играют зарубежные доходы Сити в платежном балансе, традиционно закрывая торговый дефицит по товарам промышленного и сельскохозяйственного производства, а также сырья. В период с 1992 года по 2006 год чистый экспорт финансового сектора вырос в пять раз – с 4,9 млрд. до 24,4 млрд. фунтов стерлингов.
Значительный вклад в доходную часть платежного баланса принадлежит банковской отрасли. Чистые доходы зарубежных банков, расположенных в Сити, в 2004 году достигли 3,7 млрд. фунтов стерлингов, почти вдвое превысив показатель 1996 года. Чистый экспорт банковского сектора в 2005 году составил 8,4 млрд. фунтов стерлингов, вдвое больше чем в 2001 году. Более 1/3 доходов зарабатывается на разнице в процентах вследствие оказания услуг иностранным клиентам. Вознаграждения, сделки с иностранной валютой, управление портфелем ценных бумаг и выпуск ценных бумаг дают половину доходов. Франция является основным источником зарубежных доходов (26 %), на втором месте – США (10 %), на третьем – Германия (8 %), на четвертом – Бельгия и Люксембург (5 %)[11].
По оценкам экспертов выходит, что каждый работающий в иностранном банке, расположенном в Сити, приносит в экономику Великобритании 75 тысяч фунтов стерлингов в виде налогов, а их общий вклад в сумму налоговых поступлений составляет 2,25 млрд. фунтов.
Еще более значительную роль Сити играет в экономике, так называемого Большого Лондона, города, в котором он базируется. В Сити сконцентрировано 7,5 % всех работающих Лондона. В нем производится 14 % лондонского внутреннего продукта. При этом многие, имеющие работу в Сити, относятся к разряду наиболее высокооплачиваемых граждан города. Их спрос на товары и услуги поддерживает многие торговые предприятия города, рестораны, дизайнерские фирмы и т. д. Причем, не только разряда люкс, но также более скромных, ориентированных на массового потребителя, так называемые, товары массового спроса. Городские власти Нью-Йорка рассчитали, что каждое рабочее место на Уолл Стрит обеспечивает два рабочих места в городе. Это соотношение применимо и к Лондону и к любому другому центру. Занятость в Сити и соответствующая оплата труда обеспечивают поддержку не менее 25 % рабочих мест в городе.
Присутствие финансового центра мирового масштаба, естественно, отражается на всех показателях городского хозяйства. Так, в структуре лондонской экономики преобладают отрасли, имеющие отношение к финансовой сфере. В 2009 году в финансовых и страховых услугах было занято 9,6 % работающих, а в профессиональных, научных и технические услугах – 10,9 %.
Можно привести еще более показательный пример, иллюстрирующий низкую долю лондонских работников, занятых в промышленных отраслях. В этом секторе занято только 4 % лондонских трудящихся, работающих полный рабочий день, а этот показатель в три раза ниже среднестранового уровня[12].
Вклад Лондона, в целом, в общее поступление налогов в национальном масштабе, составляет около 18 %. Уровень налоговых поступлений в связи с кризисом снизился, но, тем не менее, чистые налоговые поступления в 2007–2008 году оцениваются на уровне от 14,3 млрд. до 19,4 млрд. фунтов стерлингов в год.
Доходы, которые государство получает от деятельности резидентов Сити и его деловой активности в течение многих лет стабильно выше, чем расходы государства на поддержание его деятельности. Как правило, чистый приток налогов в государственную казну колеблется от 10 до 20 млрд. фунтов стерлингов ежегодно.
Например, государственные доходы, рассчитанные на базисе резидентов в 2007–2008 годы, достигли следующего уровня: из Лондона поступила сумма подоходного налога 31 млрд. фунтов стерлингов (20,4 % суммы данного вида налога по Великобритании), налог на добавленную стоимость – 15,2 млрд. (18,9 %), другие – 35,3 млрд. (16,4 %). Всего налоговых поступлений – 97,2 млрд. фунтов стерлингов (17,7 % от всех налоговых поступлений по стране, если учесть, что в том году по стране было собрано 548 млрд. ф. ст. налогов).
Налоговые поступления от экономики Лондона достаточно стабильны и даже имеют тенденцию к росту. Вопрос о стабильности возникает в связи с мнением, что величина налогов должна испытывать значительные колебания в зависимости от ситуации на финансовых рынках и, соответственно, нестабильности и непредсказуемости результатов деятельности компаний, оперирующих на этих рынках. Однако, статистика опровергает такие предположения. Доказательством может служить следующие налоговые поступления от Лондона (по годам):
• 2001/2002 гг. – 7,3–17,5 млрд. фунтов стерлингов;
• 2003/2004 гг. – 6,0–18,0 млрд.;
• 2006/2007 гг. – 11,5 –18,4 млрд.;
• 2007/2008 гг. – 14,3–19,4 млрд. фунтов стерлингов
Заметим, что приведенные цифры представлены в виде «вилки», так как понятие «резидент» и, соответственно, его место уплаты налогов, и, «место его работы», не всегда совпадает.
Естественно, что лондонское хозяйство не обходится без поступлений из государственной казны, которые направляются в те сферы, деятельность которых поддерживает государство. В основном, это инфраструктурные отрасли жизнеобеспечения муниципального образования, к которому относится и Сити. Значительная часть государственных услуг в Лондоне ориентируются на потребности самого Сити, хотя отмечаются и специфические элементы, ориентированные на международные рынки или на потребности страны в целом (например, в здравоохранении или университетском образовании). И, все равно, баланс сил неизменно складывается в пользу Сити, то есть, доходы, поступающие от Сити, превышают государственные расходы на него. В 2007–2008 году в Лондоне всего уплачено налогов – 97,2–100,1 млрд. фунтов стерлингов, в то время, как государственные расходы составили 80,7–82,9 млрд., т. е. возможен вывод о том, что чистый доход составил 14,3–19,4 млрд. фунтов стерлингов[13].
Государственные расходы в расчете на душу населения в Лондоне выше, чем в среднем по стране, что, вероятно, объяснимо с учетом столичного статуса города, наличия инфраструктурных объектов, которые требуют государственной поддержки. Например, в 2001–2008 годах они составили 9 005 ф. ст. на душу населения в Лондоне по сравнению с 7 675 ф. ст. в среднем по стране (больше на 17,3 %). Но этот факт свидетельствует скорее в пользу эффективности лондонской экономики, так как даже при «повышенных» расходах казны, она не является «дотационной» и не создает дополнительного бремени для бюджета. В этой связи можно отметить, что производительность, рассчитанная как валовая добавленная стоимость по отношению к численности занятых служащих полный рабочий день (полностью занятые), в «открытом» Лондоне выше на 15 %, чем по в целом по стране, а, «внутреннего» Лондона, даже на 58 % выше![14]
Доходы трудящихся в Лондоне намного выше средних по стране. В 2008 году, в среднем, работающий в Лондоне полный рабочий день получал 46 500 ф. ст. в год. Это на 48 % выше среднего по стране и на 61 % выше, чем по стране в целом, если из статистики вычесть данные по Лондону, (прямое и непосредственное сравнение экономики Лондона и «остальной» страны). Однако, такой разрыв относится только к верхним 10 % работающих, то есть, наиболее квалифицированным и занятым непосредственно в сфере финансовых услуг, тогда как для остальных доходных групп разрыв составляет 25–32 %[15].
Лондон – город высоких заработков, высоких цен, но и, одновременно, большого неравенства и, неожиданно, высокого уровня безработицы. Годы высокой динамики и экономического бума существенно повысили общие доходы, хотя основные и наиболее высокие доходы сконцентрировались на вершине пирамиды, вследствие распространения бонусной системы оплаты труда высших менеджеров.
Сити играет также существенную роль в масштабах европейской экономики, так как в Лондоне сосредоточено большинство оптовых финансовых услуг двадцати пяти стран Европейского сообщества, а именно, 28 % всех оптовых финансовых услуг. Центр исследований проблем экономики и бизнеса рассчитал вклад Сити в экономику Европейского сообщества, при котором он использовал гипотетическую модель «равномерного распределения обязанностей Сити по странам сообщества». Такое распределение отраслей по оказанию финансовых и сопутствующих им услуг привело бы к падению деловой активности Сити на 75 % и потере 200 тысяч рабочих мест, увеличению цен на многие услуги, что, в свою очередь, имело бы отрицательные последствия для осуществления ряда финансовых операций, а также, негативно отразилось бы на деятельности ряда фирм.
Исследование содержит вывод, что только 25 % потерянного Сити бизнеса может быть восполнено в рамках ЕС. При этом, из оставшегося «на плаву» бизнеса, две пятых переместятся в другие центры – Нью-Йорк или Швейцарию, в то время как треть вообще исчезнет, поскольку слишком высокие издержки при отсутствии высокоэффективных лондонских масштабов сделают их экономически нецелесообразными. Все это, в конечном итоге, приведет к снижению совокупного ВВП ЕС на 0,33 %, не говоря о чистой потере 200 тысяч рабочих мест. Одновременно, английский ВВП «просядет» на 2,1 %, также, пострадают Люксембург, Нидерланды, Германия, Франция, и Бельгия[16].
1.2.1. Что изменил кризис
Кризис 2008–2010 гг. проверил на прочность и устойчивость практически все отрасли и все сферы экономической активности страны. В этой связи, немалый интерес для академических исследований и практических целей, представляет анализ состояния финансового центра в кризисный и послекризисный периоды. Для практических целей очень важно знать, насколько финансовый центр оказался подверженным негативным влияниям, в какой степени он послужил проводником кризисных явлений для экономики, как изменились его позиции в экономическом механизме, а также, какие меры, предпринятые регулятором, достигли своих целей. Ответы на эти и аналогичные вопросы попыталась найти Лондонская школа экономики, осуществив специальное исследование. Общий вывод, к которому пришли эксперты в рамках исследования, заключается в следующем: позиции современного Сити в посткризисный период, в плане вклада в экономику, не претерпели существенных изменений[17]. То есть кризисная ситуация, по крайней мере, та, что сложилась в ходе последнего кризиса, не оказала разрушающего или даже просто заметного негативного воздействия на финансовый центр, несмотря на то, что кризис в основном затронул именно «финансовые пузыри», надувшиеся на мировых рынках.
Опираясь на статистику основных показателей, эксперты в целом, положительно оценили позиции Лондона в экономике страны и его вклад в ее хозяйственное развитие. Однако долгосрочные тенденции экономического развития трактуются не столь однозначно. Парадоксально, но определенный «негатив» является прямым следствием «позитива». Например, выяснилось, что ситуация с безработицей в Лондоне и Сити «была хуже, чем где-либо в стране». Исходя из этого, возможно предположить, что это как раз следствие высокого удельного веса финансовых отраслей и связанных с ними видов деятельности, в наибольшей степени затронутых финансовым кризисом. Правда, можно предположить и то положение вещей, при котором, по мере преодоления кризиса и восстановление рабочих мест, будет демонстрировать более высокую динамику, что, естественно, можно отнести к позитиву. Конкретные выводы экспертов сводятся к следующему[18]:
• Последние три десятилетия выпуск продукции предприятиями Лондона рос опережающими темпами по сравнению с общенациональными показателями, однако, доля самого Лондона в общей численности населения и занятости выросла незначительно.
• Ускоренные темпы роста свидетельствуют о влиянии более высоких заработков, а также, производительности, что связывается с более высокой квалификацией работников.
• По сравнению с другими регионами страны, сильные позиции Лондона наиболее заметны в секторе финансовых услуг. Одновременно Лондон занимает прочное положение в сфере информации и коммуникации, профессиональных услугах и искусстве, что отражается в росте занятости, что наиболее заметно в управлении и профессиональных услугах.
• Однако, уровни занятости и выпуска продукции были подвержены более значительным колебаниям, чем в остальных регионах.
• Производительность в Лондоне выше, чем в других регионах. Тем не менее, инновативность не столь высока, как принято считать. Преимущества, в основном, связаны с более молодой, образованной и квалифицированной рабочей силой, отраслевой диверсифицированностью и способностью структур управления быстро реагировать на потребности рынка.
• Функционирование широкого диапазона производств и видов услуг отражает эти конкурентные преимущества. Кроме того, финансовый сектор продолжает получать эти положительные импульсы в сочетании с либеральным иммиграционным контролем, координацией с Нью-Йорком и регулировании, основанном на «принципах», а не на неукоснительном соблюдении «правил».
В последние четверть века, то есть на «переломе веков», начиная с 1985 года по настоящее время, лидирующая роль лондонской экономики проявилась с возрастающей отчетливостью, что отразилось в переходе экономики от индустриального типа к экономике знаний. Лондон стал, в возрастающей степени, космополитическим центром, в котором нашли свое место люди, бизнес и культура всего мира. На этом пути он сделал большой шаг к процветанию, мобилизовав и повысив квалификацию талантливой рабочей силы, занявшей разнообразные позиции в экономике, создав конкурентную среду, которая обеспечила уровень доходов и роста производительности. По этим показателям Лондон, бесспорно, превосходит остальные регионы страны, однако и на него оказал влияние настоящий кризис нашего времени вызвав к жизни два типа экономического и финансового шока, а именно:
• Первый, непосредственно экономический шок.
• Второй, в большей степени, относящейся к уровню психологии и который дал основания для вопросов к ранее незыблемым постулатам относительно жизнеспособности и фундаментальной конкурентоспособности Лондона, особенно в плане сферы финансов и, соответственно, финансовых услуг.
Вместе с тем, можно, с известной долей уверенности, предположить, что фундаментальные источники конкурентоспособности будут продолжать действовать и поддерживать позиции Лондона, несмотря на возникший, у определенной части экспертов и практиков, скепсис, который строится на основании того, что на всем протяжении истории XX века, позиции Лондона отличались от тех, которые он занял с 80‑х годов конца этого века.
Сущность и структура данного утверждения базируется на том факте, что Лондон, начиная с XVIII века, был крупнейшим индустриальным центром. В течение многих лет исторические, экономические и культурные позиции были сосредоточены в столице, однако их деятельность была, а, подчас, и остается, отчетливо ориентированной во внешний мир. Такая особенность обусловила нынешние позиции, которые отличает особенная гибкость менеджмента и организации бизнеса, профессиональные знания и наработанные международные связи. Именно эти факторы определили лидирующие позиции Лондона в мировом постиндустриальном пространстве, его высочайшую конкурентоспособность, именно эти активы стали играть особенно важную роль, начиная с 80‑х годов XX века и отразились в трех взаимосвязанных течениях:
• ускорении международной интеграции;
• перемещении преимуществ Англии из сферы материального производства в область услуг и финансовых услуг;
• усиление акцента на гибкость, дерегулирование, и координацию на базе рыночных отношений.
Эти преимущества, то есть, сильные стороны, реализовались во вполне конкретные экономические тенденции, которые, в свою очередь, отразились на соответствующих показателях, свидетельствующих о том, что Лондон далеко не исчерпал свои возможности.
Так, число занятых в Лондоне с 1981 года по 2008 год увеличилось с 3, 3 млн. до 4,3 млн. человек (на 30,3 %), а валовая добавленная стоимость с 85,87 тыс. ф. ст. до 250,73 тыс. ф. ст. (почти на 292,0 %). Доля работников и служащих, занятых в экономике Лондона, в общей занятости по Англии возросла на 0,1 %, а доля добавленной стоимости – на 0,6 %[19].
Иными словами:
• Валовая добавленная стоимость росла быстрее, чем в среднем по Англии, в первую очередь, за счет того, что производительность в Лондоне росла более быстрыми темпами, несмотря на более высокие показатели безработицы.
• Показатели производительности указывают на более высокую пропорцию работающих с более высоким уровнем образования, что усилило репутацию Лондона как места, где востребованы люди с высшим образованием.
• Доходы работающих в лондонских компаниях росли быстрее, чем у других категорий работников, что, естественно, давало преимущество лондонской экономике и, одновременно, отражало более высокий квалификационный и образовательный уровень занятых специалистов.
Изменения в характере занятости свидетельствуют о том, что до начала 80‑х годов Лондон был наиболее стабильным оазисом экономики. Первые 20 лет периода можно охарактеризовать как этап, соответствующий полуторному «шагу» классического цикла, но только с более высокой амплитудой, что проявилось и на национальном и на «лондонском» уровне. Рецессия начала 80‑х годов наиболее остро отразилась на большинстве промышленных регионов, но последующий бум средины 80‑х годов был в основном сконцентрирован на сфере услуг, то есть, непосредственно, в Лондоне, хотя следует принять во внимание, что вследствие смещения тенденций с индустриального типа развития на сферу услуг, сравнение не вполне корректно. Аналогично, бум 90‑х наиболее отчетливо проявился в Лондоне.
Нынешняя рецессия, как и предшествующие, также концентрировалась в сфере услуг и, соответственно, в Лондоне. Однако, восстановление экономики после самой острой фазы, было более управляемым, но и более продолжительным. Так или иначе, но к концу десятилетия условия бума вернулись в регион.
Сложившаяся ситуация позволяет сделать два вывода.
• Первый – валовая добавленная стоимость лондонской экономики тесно связана с общестрановым показателем, но, в большей степени, с показателем сектора услуг, чем производства товаров, что очевидно. Темпы роста лондонского производства услуг были близки к общенациональным, а, в целом, поскольку услуги росли быстрее, опережали общенациональные показатели на 0,5 п.п. Иными словами, распространенное суждения о том, что лондонская экономика оторвана от национальной – не вполне корректно.
• Второй. Лондонское производство, в основном производство услуг, изменяется в соответствии с общенациональными колебаниями. Однако 1 % изменений в валовой добавленной стоимости на национальном уровне отражается с усилением в 60 % на «лондонском» уровне. Дальнейший анализ демонстрирует, что такое же соотношение применимо и к занятости, причем на длительных временных участках: 1 % изменения валовой добавленной стоимости приводит к изменению на 1,6 % занятости в Лондоне.
В исследовании утверждается, что хотя лондонская экономика более эффективна по ряду показателей по сравнению с общенациональной, однако тесно с ней связана и не является автономным и изолированным образованием. Но в таком случае возникает вопрос о причинах конкурентоспособности Сити на международном рынке. Хотя, Англию в разряд отсталых стран еще не зачислили, но клише «больной человек Европы» за ней утвердилось вполне прочно, поэтому парадоксальный вопрос формулируется приблизительно следующим образом: может ли в составе экономики, хронически переживающей осложнения, существовать конкурентоспособный и расширяющий свою деятельность сектор?
На этот вопрос предлагается следующий ответ. Конкурентные позиции лондонской экономики – сложное понятие, имеющее множество аспектов. Некоторые объясняются его изначальной внешней ориентацией, уникальной вовлеченностью в международную активность. Действительно, лишь немногие центры можно назвать реально международными, глобальными. Особенно примечательно то, что многие центры, формировавшиеся значительно позже, взяли на вооружение основные характеристики Лондона и адаптировали их в соответствии со своими национальными задачами и особенностями[20].
Но есть и другое измерение соотношения экономики Лондона и остальных регионов Британии, которое включает обе грани: и конкурентную, и «дополняющую». Поскольку лондонские фирмы заняты все-таки в специфическом бизнесе и, поэтому, они, практически, не встречают конкуренции во внутренней экономике, так как деятельность фирм Сити, тесно взаимосвязанная и выступающая как хорошо скоординированный механизм, как бы, замкнута внутри себя, поскольку в других регионах такой бизнес представлен весьма слабо. Вовлеченность компаний Сити в национальную экономику определяется «дополняющим» характером их деятельности, то есть, является дополнительным элементом по отношению к остальной экономике, причем, в целом, как вид бизнеса. Обобщая проблему, можно предположить, что лондонская экономика, в основном, в лице Сити, включена в национальную экономику не на уровне связей отдельных компаний и корпораций, а на макроуровне как некий целостный и внутренне самодостаточный компонент.
Возрождение Сити в качестве динамичного финансового центра в середине 80‑х годов XX века со всей отчетливостью свидетельствует о наличии серьезных конкурентных позиций Лондона на международной арене. Конкурентные преимущества не являются аксиомой или константой, определенной раз и навсегда. В настоящее время, Лондон перестает ассоциироваться с только хорошо отлаженным операционным механизмом, причем, чувствительным к флуктуациям мирового рынка, в основном, цен и котировок.
Современные преимущества над конкурентами связывают с другими факторами, и, ведущим является тот, что Лондон исключителен, в том смысле, что его сектор услуг является столь же экспорто-ориентированным, как и английский сектор товарного производства. Продажи лондонских товаров на экспорт почти в полтора раза превосходят экспортные продажи любого другого региона, а по услугам превосходство достигает двукратного уровня. Лондон имеет сильные экспортные позиции, так как его экспортная доля достигает 19 % продаж фирм, участвующих в этом бизнесе. Причем, значительная часть экспорта этих компаний концентрируется на очень узком спектре основных видов деятельности, которые по самой своей сути имеют «международный» компонент.
В числе экспорто-ориентированных услуг особое место принадлежит специфическим оптовым финансовым услугам «Типа Сити», при осуществлении которых, практически половина ориентирована на экспорт. Специфика заключается в том, что выход этих товаров на мировой рынок не является результатом борьбы с соперниками на внутреннем рынке. Их выход на мировой рынок не является следствием более высокой конкурентоспособности, достигнутой в ходе конкуренции на внутреннем рынке и «выработки» высококачественного продукта, который впоследствии предлагается на мировом рынке. Специфика этих услуг, изначально ориентированная на мировой рынок, основанная на опыте ведения глобальных операций, которые привязаны к определенному зарубежному рынку.
В настоящее время все больше внимания уделяется выдвижению на первый план новых конкурентных преимуществ на основе инновативности и предложения на рынок более качественных и востребованных в современных условиях продуктов. При этом, важной особенностью инновационных продуктов является то, что они конструируются на новой технологической основе. Во многом само их появление связано с новейшими технологиями в области компьютеризации и средств связи.
Необходимо отметить, что само понятие инновации означает нововведение, причем, оно может касаться как продуктового ряда, то есть, выведения на рынок нового продукта или услуги, так и технологии их предоставления посредством открытия новых офисов, работающих на основе новейших банковских технологий, использования современного коммуникационного и компьютерного оборудования. Значителен тот факт, что внося существенные качественные изменения в банковскую деятельность, инновации радикально повышают ее результативность, привлекают новых потребителей банковских услуг из числа как физических, так и юридических лиц. Содержание инновации в финансовом или банковском бизнесе заключается в создании нового финансового инструмента или технологии его предоставления, что сопряжено не только с повышением эффективности и производительности труда в банковской сфере, но и появлением новых рисков. В конечном итоге, инновативность способствует развитию банковской отрасли и направлена на все более качественное удовлетворение разнообразных запросов клиентов.
Финансовые инновации можно рассматривать под разными углами зрения:
• как продукты, то есть, ипотечный кредит на определенных условиях, производные инструменты;
• как услуги, то есть выполнение определенных операций в онлайновом режиме, интернет-бэнкинг;
• как процессы производства и предоставления услуг: электронные формы учета ценных бумаг, реализация метода скоринга при кредитовании;
• как организационные формы, то есть банки для сети Интернет.
Аспекты инновационной финансовой деятельности могут быть различными, главное, что их объединяет, это новизна по отношению к существующим и внедренным в практику продуктам, технологиям, организационным формам[21].
Инновативность в современном динамичном мире с постоянно меняющимися запросами со стороны клиентов, придающих огромное значение качеству обслуживания, стала практически синонимом конкурентоспособности и эффективности. Именно инновативность была характерна для лондонского сектора финансовых услуг последних десятилетий. Среди основных факторов, обусловивших высокий уровень ее инновативности, в первую очередь отмечаются:
• Комбинация финансовых стимулов и либерального законодательства в области иммиграции, что дало возможность привлекать соответствующие кадры из многих стран, в которых получили развитие необходимые виды инновационной деятельности.
• Регулирование, основанное на «принципах», то есть на политике, которую осуществляло Управление по регулированию рынка финансовых услуг (ФСА), а не на жестких правилах и требованиях их неукоснительного соблюдения под угрозой санкций.
• Развитие взаимоотношений между Лондоном и Нью-Йорком на принципах взаимодополнения, при этом, инновационные продукты изначально разрабатывались в Нью-Йорке, а потом адаптировались и внедрялись во всем мире, включая Лондон, зачастую через структуры нью-йоркских банков, размещенных в Лондоне.
С точки зрения инновативности, для совершенствования финансовых услуг более важное значение имеет реакция финансовой компании на изменения запросов и предпочтений потребителей, иными словами, реализация хрестоматийного принципа маркетинга: изучение спроса и создание соответствующего продукта, а не на внедрение разработанных менеджерами «новых продуктов» с помощью различных маркетинговых и рекламных техник и технологий. Конкурентная сила Лондона заключается в том, что он, как бы, создает продукт в кооперации с потребителем, а не просто совершенствует продукт или процессы внутри сектора, «по законам сектора» и, впоследствии, с помощью маркетинговых ходов пытается реализовать их на рынке. Кроме того, Лондонские фирмы отличает способность воспринять зарубежный опыт и адаптировать его к местным условиям[22].
Сильной стороной Лондона в конкурентной борьбе являются развитые деловые услуги, причем, даже если исключить собственно финансовые услуги, нетрудно увидеть, что сектор деловых услуг достаточно широкий, включающий юридические услуги, бухгалтерские услуги, консалтинг в различных областях финансового бизнеса. Однако, хотя они и составляют крупнейший элемент лондонского бизнеса, его значение понимается далеко не всеми. Исследователи Вуд и Войик в исследовании, посвященном этой проблеме, отметили:
«Часто… предполагается, особенно в Сити, что основная роль заключается в поддержании и развитии финансовых услуг и повышении финансовой конкурентоспособности Лондона. В действительности лондонский профессиональный КИБС (бизнес с высокой долей знаний, научного компонента – knowledge-intensive business service) обслуживает клиентов также в других секторах национальной экономики и за рубежом. Их способность влиять на национальную и региональную инновативность и конкурентоспособность, как правило, не принимается во внимание… частично это объясняется тем, что Лондон скрыт за завесой финансовых услуг, но также… реально сложно выделить именно эти услуги и оценить именно их влияние»[23].
Необходимо отметить, что эти конкурентные преимущества Лондона проявляются также по ряду направлений, которые не имеют прямого отношения к бизнесу, но создают ту среду, в которой бизнес комфортно существует и развивается. В первую очередь к этим факторам относятся лингво-культурный фактор, прочные международные связи и широкий спектр поставщиков и партнеров. Важнейший фактор, который приобрел особое значение в последние четверть века – это доступ к пулу квалифицированной рабочей силы для замещения тех многочисленных должностей, которые требуют знаний и квалификации на уровне «искусства».
В Лондоне развит культурный или креативный (творческий) сектор, что, в значительной мере, подтверждается и притоком туристов. Эти виды деятельности не имеют четких классификационных рамок, но ассоциируются с широким понятием «креативная индустрия», то есть, свободное визуальное искусство, издательская деятельность, аудио-визуальные средства и изобразительное искусство. Подтверждением служит статистические факты того, что в 2005 году в этих сферах было занято 554 тысячи или 25 % от общей занятости в этих отраслях, хотя в более узком понимании изобразительного и других видов искусств, а именно – креативного сектора, более 32 %.
Доля Лондона особенно высока в рекламе, издательском деле, фильм-видео и радио-ТВ. Значительная часть служащих занята в индустрии отдыха, туризма и музыкальном шоу-бизнесе. Приблизительно половина занятых специалистов, занята непосредственно в этих отраслях, а остальные – в обеспечивающих видах, например, организации выставок, вернисажей, концертных турне и т. д. Даже в «открытом, большом» Лондоне на издательскую деятельность, а также рекламу и рыночные исследования, приходится 18 % от общего числа занятых служащих, сектор которых отличается высокой динамикой развития, а именно: в период с 1994–2005 годы занятость здесь росла на 3,6 % ежегодно. Особенно быстро расширялись такие виды деятельности как организация досуга и радио-телевизионный блок средств массовой информации[24].
Финансовый кризис, для большинства исследователей и практиков, явился неожиданностью. Но даже после того, как он разразился, затронув большинство развитых в экономическом отношении стран, мало кто рискнул спрогнозировать развитие ситуации на финансовых рынках. Априорные выводы, в основном, сходились на том, что неурядицы затронут Лондон в большей степени, чем остальную экономику страны и тому назывались две причины:
• Первая – «новая» экономика Лондона сформировалась в начале 80‑х годов и проявила более высокую чувствительность, уязвимость и подвижность, чем остальная экономика Великобритании, причем как в отношении подъемов, так и спадов.
• Вторая – более специальная, заключающаяся в том, что предчувствие того, что оптовый сектор финансовых услуг, слабость которого, собственно, и спровоцировала кризис, сам будет остро переживать сокращение сферы собственной деятельности. Это предположение основывалось на сведениях о предстоящих сокращениях занятости в секторе, снижении активности слияний и присоединений, дополненной крахом сложных торгуемых продуктов, которые расцвели в период бума.
Большинство аналитиков в своих прогнозах отталкивались от двух постулатов:
Во-первых – кризис начался в финансовой сфере и связан с известными накопившимися рисками и противоречиями.
Во-вторых, в этой связи неизбежны массовые банкротства банков. Исходя из этих постулатов, соответственно, ожидалось, что финансовые и деловые услуги будут в центре спада в период кризиса. Более того, как казалось, эта ситуация неизбежно негативно отразится и на экономике Лондона, для которой характерна высокая концентрация финансовых отраслей: так, на долю информационно-коммуникационных услуг финансов во «внутреннем» Лондоне приходится 20,6 % занятых от общего числа занятых, а в «открытом» Лондоне – 7,1 %, тогда как, в среднем, в Великобритании – 7,8 %.
Однако, если судить по занятости, то фактическое положение не подтвердило негативные прогнозы и оказалось лучше, чем ожидалось. В финансах занятость начала снижаться в первой четверти 2008 года и в этот период чистый отток рабочей силы составил около 50 тысяч по стране, что составляет 5 % занятых в секторе. Темпы, бесспорно, высокие, но ниже, чем в обрабатывающей промышленности и торговле. Эти цифры составили только десятую часть всех потерь рабочих мест и только четверть от уровня роста безработицы в обрабатывающей промышленности[25].
Касаясь будущего Лондона и как экономического образования, и как финансового центра, большинство экспертов крайне осторожны в оценках, ссылаясь на стандартные, в таких случаях, обстоятельства, затрудняющие предсказания, а именно, на неуверенность и нестабильность социально-экономической обстановки в целом. «События находятся за пределами влияния Сити, однако они заслуживают самого пристального внимания, для того чтобы смягчить негативное влияние на ключевые долгосрочные активы и благосостояние лондонцев».
Скептические взгляды, согласно которым, роль Лондона будет падать, вследствие снижения роли его специфики и «гламура», имеют определенное распространение. Они подчеркивают известное противопоставление лондонского бизнеса отраслям, которые «действительно» нужны британской экономике. На этом основании делается вывод, что экономический феномен Лондона в отрыве от национальной экономики в неизменном состоянии вечно существовать не может.
Однако, большинство экспертов, исходя из предшествующего опыта, считают, что, вряд ли есть признаки того, что финансовый сектор в ближайшей перспективе имеет меньше шансов на возрождение и дальнейшее функционирование, чем вся остальная экономика. Во всяком случае, Мэрия Лондона подготовила документ под говорящим названием «План Лондона», в котором отражается уверенность в неизбежности дальнейшего развития Лондона как «глобального города».
На основе трендовых прогнозов по экономике для «Плана Лондона» выведены перспективные показатели, которые ожидаются в будущем. Структура экономики по численности занятых, с большой долей вероятности, будет меняться в сторону все большего доминирования сектора финансовых и деловых услуг при свертывании обрабатывающей промышленности что подкрепляется рядом последовательно представленных цифр на 2007 г., 2019 г. и 2031 г. Согласно этим расчетам, с 2007 по 2031 годы число занятых в обрабатывающей промышленности сократится в 3,3 раза и составит 61 тысячу человек. Занятость в секторе финансовых услуг практически не изменится, составив, 415 тысяч и 400 тысяч человек, соответственно. Сфера деловых услуг по занятости вырастет более чем в 1,5 раза и предоставит рабочие места более чем 1,5 млн. человек. В общем числе занятых в 2031 году на долю занятых в обрабатывающих отраслях будет приходиться менее 1,2 % занятых, в то время, как на деловые и финансовые услуги – 37,3 %. При этом, общая занятость возрастет на 10 % и составит почти 5,2 млн. человек[26].
«Оксфордский экономический прогноз», составленный для Лондонской корпорации в августе 2009 года («Oxford Economic Forecasts for the City of London Corporation», August 2009), выглядит менее радикальным, отчасти потому, что оперирует менее отдаленными временными горизонтами, но тенденции дальнейшего снижения «индустриальных», обрабатывающих отраслей подтверждает и это исследование. По прогнозу, занятость в обрабатывающих отраслях в 2019 году сократится до 65 % от уровня 2008 года и составит 143 тысячи человек, занятость в финансовых услугах практически не изменится за этот период, составив, соответственно 344 и 354 тысяч занятых, в то время как занятость в сфере деловых услуг несколько возрастет – на 17,9 % и составит 1492 тысячи человек. В 2019 году в обрабатывающих отраслях будет занято 2,8 % работающих в экономике Лондона, а в сфере финансовых и деловых услуг – 36,6 % от 5,0 млн. занятых[27].
Точность или достоверность прогнозов подтверждает или опровергает только время, реальные события и факты, однако, приведенные прогнозы относительно развития структуры лондонской экономики не только мало отличаются друг от друга по сути, но, и, в целом, совпадают с общемировой тенденцией ускоренного развития сферы финансовых, деловых и информационных услуг.