Глава 2. Международные стандарты по правам человека. Содержание и классификация
§ 1 Общепризнанные нормы и принципы международного права, закрепляющие стандарты в области правового статуса личности в уголовном судопроизводстве.
§ 2 Международные стандарты, конкретизирующие правовой статус отдельных участников уголовного судопроизводства.
§ 3 Международные рекомендации по системному развитию национального уголовно-процессуального законодательства.
§ 4 Римский статут Международного уголовного суда как один из вариантов комплексной реализации международных стандартов.
§ 1 Общепризнанные нормы и принципы международного права, закрепляющие стандарты в области правового статуса личности в уголовном судопроизводстве
Как уже отмечалось ранее, международным сообществом с момента создания Организации Объединенных Наций, опираясь на принципы, сформулированные в Уставе и Международном билле о правах человека, были разработаны документы, охватывающие ключевые вопросы уголовного правосудия и составляющие свод его международных стандартов.
Следует отметить, что правовой статус таких стандартов и норм неодинаков, поскольку декларации, принципы, руководящие указания, правила, планы действий, типовые договоры и рекомендации не имеют обязательной юридической силы. Тем не менее, обладая международной значимостью, являясь продуктом международных переговоров и следствием достигнутого согласия58, такие документы имеют неоспоримый моральный авторитет и играют роль практического руководства для государств. Их ценность заключается в признании и принятии большим количеством государств, и даже несмотря на то, что они не имеют в своем большинстве обязательной юридической силы, они рассматриваются как документы, закрепляющие цели, практику и стратегии, пользующиеся широким признанием у международного сообщества59.
Учитывая тот факт, что международные документы в области прав человека, представляя собой общечеловеческие стандарты, предусматривают в себе меры по обеспечению прав и свобод и защите их от посягательств, а также предоставляют самой личности юридические возможности реализовать и защищать признаваемые права и свободы, необходимо акцентировать внимание на их изучении и детальном анализе.
Если проанализировать имеющиеся международные документы, то можно прийти к выводу о том, что международная общественность прежде всего стремилась выработать стандарты в наиболее уязвимых сферах уголовно-процессуальных отношений. Причем, если в начальный период становления прав личности акцент делался на провозглашении неотъемлемых прав и свобод личности, составляющих на сегодня принципиальные правовые категории, то на дальнейшем этапе развития мирового сообщества внимание уделяется преимущественно специализации правовых положений относительно отдельного участника уголовного судопроизводства и, в конечном итоге, процессу демократизации уголовно-процессуальных правоотношений.
На основании вышеизложенного можно провести классификацию существующих международных стандартов в области прав человека в сфере уголовного судопроизводства, где на первое место будут поставлены стандарты, имеющие обобщенный характер и содержащиеся в документах, обладающих статусом общепризнанности, по крайне мере признаваемые в качестве таковых большинством ученых.
Всеобщая декларация прав человека, принятая и провозглашенная резолюцией 217 А (III) Генеральной Ассамблеи ООН от 10. 12. 1948 г., которая, по сути, явилась одним из первых документов ООН, устанавливающих единые стандарты к которым необходимо стремиться государствам, и как отметили К.Ф. Гуценко и Е.Г. Ляхов, это стало одним из первых эффективных шагов, предпринятых ООН по международно-правовому закреплению основных прав и свобод человека60. В стандартах, содержащихся в Декларации, по выражению О.А. Зайцева, воплощены те общечеловеческие ценности, которые необходимы для достойного развития каждого человека, обеспечения его прав и законных интересов. Они выражают опыт, накопленный мировым сообществом, и определяют ту планку, ниже которой государства, считающие себя цивилизованными, не могут опускаться61.
Как отмечает Д.В. Новиков62, следует акцентировать внимание на том, что принятая в 1948 г. Генеральной Ассамблеей ООН в качестве "стандарта, к достижению которого должны стремиться все народы и все государства", Всеобщая декларация прав человека является не просто рекомендательным документом. Это один из ведущих источников международного права, так как большинство государств рассматривает ее как документ, содержащий обычные нормы международного права, почти все из которых воспроизведены в национальных конституциях и внутригосударственных законах.
Положения, установленные в преамбуле Декларации, как нельзя лучше отражают тенденцию, присущую характеру международных стандартов, а именно: процессу гармонизации законодательства государств. Декларация, имевшая статус рекомендательного международного акта, благодаря успешному выполнению поставленной в ней задачи – чтобы каждый человек и каждый орган общества, постоянно имея в виду настоящую Декларацию, стремились путем просвещения и образования содействовать уважению этих прав и свобод и обеспечению, путем прогрессивных национальных и международных мероприятий, всеобщего и эффективного их признания и осуществления – приобрела статус общепризнанной нормы международного права, в связи с чем нам остается надеяться, что такая же судьба ожидает и иные международные нормы-стандарты в области прав человека, так как уважение прав и свобод человека есть прямая обязанность государства и всех его учреждений.
Положения, изложенные в Декларации:
• право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность (Ст. 3);
• запрет пыток и другого унижающего достоинство обращения (Ст. 5);
• эффективное восстановление нарушенных прав (Ст.8);
• запрет произвольного ареста и задержания (Ст. 9);
• право на справедливый, независимый и беспристрастный суд (Ст. 10);
• презумпция невиновности (Ст. 11);
• право на неприкосновенность личной и семейной жизни (Ст. 12),
уже давно приобрели характер аксиомы и не требуют детального изучения. Являясь лишь нормами-принципами и получив свое закрепление в национальном законодательстве, указанные стандарты требуют комплексного соответствия всего существующего механизма уголовного судопроизводства, и только в данном случае их можно будет признать реально функционирующими.
Международный Пакт о гражданских и политических правах63, являясь непосредственным развитием идей, заложенных в Декларации, также следует относить к категории документов, содержащих стандарты-принципы уголовного судопроизводства. Ценностное содержание данного международного документа заключается в том, что по сравнению с декларацией разработчики Пакта постарались наиболее подробно, как это было возможно на данном этапе научного развития теории прав человека, раскрыть положения стандартов, изложенных ранее в декларации. К тому же Пакт в отличие от декларации носил уже не рекомендательный характер, а имел обязательную силу для стран-участников рассматриваемого соглашения. Являясь, по сути, дальнейшей ступенью развития принципов-стандартов, Пакт фактически, не отходя от вышеобозначенной конструкции основных прав лиц, участвующих в уголовном судопроизводстве, предложенной в Декларации, создал на их основе внутреннюю систему, определяющую основные параметры должного поведения, которая позволяет обеспечить эффективное выполнение данного стандарта, а не соблюдение какого-либо положения, что фактически означает отступление от данного принципа.
Так, например, стандарт, указывающий на запрет произвольного ареста и задержания, был дополнен указанием на то, что лишение свободы только тогда может быть законным, когда соблюдена установленная законом процедура, необходимая для принятия указанных мер. Кроме того, закрепилась обязанность государства сообщать при аресте в срочном порядке причины ареста и любое предъявляемое арестованному обвинение, а также предусмотрена возможность судебного обжалования принятого решения об аресте в безотлагательном порядке и право на компенсацию в случае незаконного ареста.
В Пакте, в отличие от Декларации, закреплен ряд статей, специально посвященных правовому статусу обвиняемого, представляющих собой обязательный минимальный перечень правомочий указанного участника уголовно-процессуальных отношений и содержащих следующие права:
а) быть в срочном порядке и подробно уведомленным на языке, который он понимает, о характере и основании предъявляемого ему обвинения;
б) иметь достаточное время и возможности для подготовки своей защиты и сноситься с выбранным им самим защитником;
в) быть судимым без неоправданной задержки;
г) быть судимым в его присутствии и защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника; если он не имеет защитника, быть уведомленным об этом праве и иметь назначенного ему защитника в любом случае, когда интересы правосудия того требуют, безвозмездно для него в любом таком случае, когда у него нет достаточно средств для оплаты этого защитника;
д) допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, и иметь право на вызов и допрос его свидетелей на тех же условиях, какие существуют для свидетелей, показывающих против него;
е) пользоваться бесплатной помощью переводчика, если он не понимает языка, используемого в суде, или не говорит на этом языке;
ж) не быть принуждаемым к даче показаний против самого себя или к признанию себя виновным;
з) помещаться отдельно от осужденных; на предоставление отдельного режима, отвечающего их статусу неосужденных лиц.
Впервые также был поставлен акцент на дифференцированном подходе в отношении обвиняемых – несовершеннолетних, и подчеркивалась необходимость в предоставлении дополнительных возможностей, учитывающих их возраст и желательность содействия их перевоспитанию.
§ 2 Международные стандарты, конкретизирующие правовой статус отдельных участников уголовного судопроизводства
Следующим элементом классификации следует назвать специализированные по субъектному составу стандарты, целью которых являются наиболее полное раскрытие положений, изложенных в стандартах-принципах, на основе текущих результатов происходящих изменений в концепции правового статуса личности и с учетом наиболее прогрессивного опыта отдельных стран мирового сообщества. Анализ существующих международных документов показал, что международным сообществом были разработаны специализированные стандарты по следующим направлениям.
1. Регламентация прав лиц, в отношении которых избраны либо могут быть избраны меры уголовно-процессуального принуждения:
а) «Минимальные стандартные правила обращения с заключенными64»;
б) «Стандартные минимальные правила Организации Объединенных Наций в отношении мер, не связанных с тюремным заключением (Токийские правила)65»;
в) «Свод принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме66»;
г) «Процедуры эффективного выполнения минимальных стандартных правил, касающихся обращения с заключенными67»;
д) «Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания»;
е) «Декларация о защите всех лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания68».
2. Регламентация прав лиц, потерпевших от преступления:
а) «Декларация основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью69»;
б) «Осуществление Декларации основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью70».
3. Регламентация прав участников уголовного судопроизводства, не достигших возраста совершеннолетия:
а) «Конвенция о правах ребенка»;
б) «Правила Организации Объединенных Наций, касающиеся защиты несовершеннолетних, лишенных свободы71»;
в) «Минимальные стандартные правила Организации Объединенных Наций, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних72» (Пекинские правила);
г) «Руководящие принципы Организации Объединенных Наций для предупреждения преступности среди несовершеннолетних73».
Основной и характерной чертой указанных стандартов в сфере регламентации прав лиц, в отношении которых избраны либо могут быть избраны меры уголовно-процессуального принуждения, является то, что цель данных стандартов, как это подчеркивается в п. 2 Минимальных стандартных правил обращения с заключенными: создавать постоянное стремление к преодолению практических трудностей, стоящих на пути по их осуществлению, поскольку в общем и целом они отражают те минимальные условия, которые Организация Объединенных Наций считает приемлемыми. Из всего комплекса стандартов в области деятельности пенитенциарных учреждений следует выделить ряд правовых положений, отражающих сущность стандартов в сфере уголовного судопроизводства, которые нашли свое закрепление в таком международном документе, как «Свод принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме», аккумулировавшем в себе основной минимум необходимых по своему претворению в жизнь прав личности в данной области правоотношений, а именно:
а) право на гуманное обращение и уважение достоинства, присущего человеческой личности, запрет применения пыток или унижающих достоинство видов обращений или наказания (пр. 1,6);
б) арест и задержание осуществляются только в строгом соответствии с положениями закона и компетентными должностными лицами или лицами, уполномоченными законом для этой цели (пр. 2);
в) эффективный контроль судебного или другого органа в связи с процедурой задержания либо ареста, право на обжалование (пр. 3, 8, 11 32);
г) применение к задержанным лицам режима, соответствующего их статусу неосужденных лиц (пр. 8, 36);
д) Каждому арестованному сообщаются при аресте причины его ареста и без промедлений сообщается любое предъявленное ему обвинение. (пр. 10);
е) Право на ознакомление с протоколом решения об избрании ареста (пр. 12);
ж) обязанность разъяснения прав лица задержанного либо арестованного (пр. 13);
з) подследственные заключенные должны иметь возможность немедленно информировать семью о факте их заключения74;
и) право на юридическую помощь (пр. 17);
к) право на консультации с адвокатом на условия полной конфиденциальности;
л) запрет принуждения к признательным показаниям либо дачи показаний против другого лица (пр. 21);
м) несоблюдение этих принципов при получении доказательств принимается во внимание при определении допустимости таких доказательств против задержанного или находящегося в заключении лица (пр. 27);
н) лицо, задержанное по уголовному обвинению, имеет право на судебное разбирательство в разумные сроки или на освобождение до суда (пр. 38);
о) за исключением особых случаев, предусмотренных законом, и если судебный или иной орган не примет иного решения в интересах отправления правосудия, лицу, задержанному по уголовному обвинению, предоставляется возможность получить освобождение на период проведения суда на условиях, которые могут устанавливаться в соответствии с законом (пр. 39).
Как видим, перечень прав и гарантий по их реализации, изложенный в стандартах для лиц, подвергнутых задержанию либо заключению под стражу, весьма обширен, и многие из них нашли свое закрепление в уголовно-процессуальном законодательстве. Между тем, мы вынуждены не согласиться с мнением ряда процессуалистов, в частности Е.Б. Мизулиной75 и В.Н. Григорьевым76, относительно того, что в этом отношении Россию можно отнести к числу государств, отвечающих мировым стандартам, а «правила, например, касающиеся самого задержания, у нас далеко превосходят международные стандарты». Думается, что уровень правовой регламентации еще не означает соответствия отечественного законодательства смысловому содержанию указанных международных стандартов, раскрываемому, в частности, с учетом практики Европейского Суда по правам человека. Кроме того, не нашло своего закрепления в законодательстве положение 39 принципа «Свода принципов»77, предусматривающего в качестве общего правила необходимость освобождения лица, задержанного по уголовному обвинению, на период проведения суда на условиях, которые могут устанавливаться в соответствии с законом. Вместо данного правила действуют положения ст. 228 УПК, где в качестве одного из вопросов, подлежащего выяснению по поступившему в суд уголовному делу, рассматривается возможность отмены либо изменения избранной меры пресечения, что указывает на явно противоположенную указанным требованиям ситуацию.
Вместе с тем мы вынуждены констатировать и тот факт, что международные стандарты не могут в полной мере гарантировать выполнение предоставленного права на конфиденциальность встреч задержанного со своим защитником, ввиду наличия противоречивой смысловой конструкции существующего стандарта, изложенного в 18 принципе Свода принципов, где говорится о том, что данное право может быть ограниченно только в исключительных обстоятельствах, которые определяются законом или установленными в соответствии с законом правилами, когда, по мнению судебного или иного органа, это необходимо для поддержания безопасности и порядка. Подобное изложение материала предоставляет возможность согласно действующему законодательству проводить в данном случае, как указывает Ю.П. Гармаев78, мероприятия, носящие оперативно-розыскной характер, что, естественно, сводит на нет эффективность осуществления в рамках закона79 функции защиты, а также оказания защитником квалифицированной юридической помощи ввиду возникновения определенных затруднений в получении от клиента достоверной информации, что, на наш взгляд, не является приемлемым и требует введения категорического запрета на проведение подобных мероприятий, ввиду нарушения нравственных основ уголовного судопроизводства. Заметим, что еще М.С. Строгович отмечал, что «громадное значение имеет строжайшее соблюдение и правильное применение норм нравственности в отправлении правосудия, в судопроизводстве, в работе судебных, прокурорских и следственных органов» 80.
Весьма интересным, как нам представляется, является положение, изложенное в пункте 5.1 «Токийских правил»81, звучащее следующим образом: «В надлежащих случаях и когда это согласуется с правовой системой, полицию, прокуратуру или другие учреждения, занимающиеся уголовными делами, следует наделять правом освобождать правонарушителя от ответственности, если, по их мнению, нет необходимости возбуждать дело в целях защиты общества, предупреждения преступности или обеспечения соблюдения закона и прав жертв. В целях принятия решения о целесообразности освобождения от ответственности или определения процедуры расследования разрабатывается свод установленных критериев в рамках каждой правовой системы». По сути, данным международным стандартом предлагается создать новую систему уголовного правосудия взамен существующей, преимущественно карательного типа, которая была бы оптимально настроена на учет интересов как лица, совершившего преступление, так и лица, потерпевшего от преступления, и, непосредственно, государства. Нечто подобное предлагается и отечественным законодательством, в частности положениями УК РФ и УПК РФ относительно примирения сторон и деятельного раскаяния, но, однако, подчеркнем, что в данном случае речь идет о прекращении уголовного преследования по уже возбужденному уголовному делу, когда проведены все необходимые в данном случае следственные действия, и лицо, совершившее преступление, познало на себе вся тяготы осуществления в отношении него уголовного преследования. Как нам кажется, в данном случае уместным было бы распространить подобную практику еще на этапе проверки сообщения о преступлении, в тех случаях, когда уже известно лицо, предположительно совершившее преступление, и им предприняты действия по примирению с жертвой преступления, что может послужить основанием для отказа в возбуждении уголовного дела, так как оно уже потеряло свой логический смысл с точки зрения лица, потерпевшего от преступления.
Основным лейтмотивом рассматриваемых международных стандартов для лиц, потерпевших от преступления, является также вопрос, связанный со справедливой компенсацией причиненного вреда.
В соответствии с Декларацией основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью и резолюцией ГА ООН по её осуществлению жертва имеет право на доступ к механизмам правосудия и скорейшую компенсацию за понесённый им ущерб в соответствии с национальным законодательством.
Для достижения выполнения данного права рекомендуется создать возможность официальных или неофициальных процедур, включая посредничество, арбитраж и суды или местную практику, с тем, чтобы содействовать примирению и предоставлению возмещения жертвам, которые носили бы оперативный, доступный и недорогостоящий характер, причем исход урегулирования конфликта был бы благоприятен для жертв, по крайней мере, в той же степени, что и при использовании официальной системы.
Во всех случаях лицо, потерпевшее от совершения преступления, имеет право:
а) на получение информации о ходе разрешения поданной им жалобы;
б) на выражение и учет его мнения, когда затрагиваются его личные интересы (хотя в России, что даже нашло отражение в правовых позициях Конституционного Суда82, мнению потерпевшего в рамках осуществления публичного уголовного преследования не придается и не должно придаваться решающей роли);
в) на оказание надлежащей помощи на протяжении всего судебного разбирательства;
г) на принятие мер для сведения к минимуму неудобств или жертв, охраны их личной жизни;
д) на обеспечение его безопасности, а также безопасности его семьи и свидетелей с их стороны, защиты от запугивания и мести;
е) на предотвращение неоправданных задержек по предоставлению компенсации.
В качестве гарантии осуществления указанных прав предусматривается необходимость рассмотрения компенсации в качестве одной из мер наказания по уголовным делам в дополнение к другим уголовным санкциям. В случае же, когда компенсацию невозможно получить в полном объеме от правонарушителя, государству следует принимать меры к предоставлению финансовой компенсации для следующих категорий лиц:
а) которым в результате тяжких преступлений причинены значительные телесные повреждения, или существенно подорвано физическое или психическое здоровье;
б) семьям, в частности, иждивенцам жертв, умерших или ставших физически или психически недееспособными.
Также следует содействовать созданию, укреплению и расширению национальных фондов для предоставления компенсации жертвам. Особо обращает на себя внимание принцип скорейшей компенсации причиненного ущерба, так как быстрота возмещения ущерба необычайно важна, поскольку суммы возмещения предназначены для сглаживания негативных переживаний потерпевшего, связанных с преступлением, особенно острых в первые дни и недели после совершения преступления. И наоборот, запоздалое возмещение вреда дискредитирует саму идею правового регулирования. Иначе говоря, значение взыскиваемых сумм в качестве возмещения преступного вреда может утратиться в случае, когда эти суммы поступают потерпевшему с опозданием. Запоздалое возмещение с позиций цивилистического менталитета не является большой проблемой, но с точки зрения потерпевшего от преступления, практически равно невозмещению вреда83. Вместе с тем существующая система российского уголовного судопроизводства не позволяет говорить о том, что компенсация может быть предоставлена достаточно быстро, виду того, что компенсация в обычном порядке возможна только по вступившему в законную силу приговору суда, до вынесения которого может пройти достаточно большой период времени, к тому же возможны ситуации, когда лицо, причинившее вред, вообще не будет установлено либо оно будет в финансовом плане несостоятельным.
Существующие в законодательстве гарантии по компенсации, основанные на предоставлении более льготного режима для лица, компенсировавшего причиненный вред, не могут в полной мере гарантировать эффективную компенсацию по всем преступлениям. К тому же, как верно поставил вопрос И.В. Жеребятьев: «Почему взыскание штрафа осуществляется в пользу государства, если совершенным преступлением непосредственный ущерб причинен конкретному потерпевшему»84? Не совсем удачное положение вещей сохраняется и с созданием специализированного фонда, из которого бы выплачивались денежные средства не в зависимости от доказанности факта совершения преступления конкретным лицом, а от доказанности причинения вреда жертве преступления. В связи с этим, следует согласиться с высказанным мнением Л. З. Дмитриевой, что «российское уголовно-процессуальное законодательство и практика его применения не отвечает существующим международно-правовым требованиям, ввиду чего на сегодня отсутствуют реальные механизмы защиты людей, пострадавших от преступлений»85. И, как констатирует уже общеизвестные факты А.Я. Сухарев: «У нас нет гарантированного государственного фонда поддержки людей, оказавшихся в экстремальной ситуации зачастую по вине самого государства, совершенно не развиты спонсорские и частные фонды милосердия и благотворительности, популярные за рубежом» 86.
Как отмечают исследователи87, данная проблема связана с присутствием традиционных карательных и реабилитационных мер присущих современному правосудию, тогда как современные тенденции развития международно-правовых стандартов ориентируют на становление и функционирование реституционного правосудия. В его содержание положена система мер направленных на выплату компенсации потерпевшему за вред, причиненный преступлением, и на восстановление в прежнем состоянии потерпевшего.
На X Конгрессе ООН (Вена, 2000) был сформулирован тезис о том, что концепция реституционного правосудия должна являться одним из основополагающих элементов отправления правосудия как альтернатива традиционным методам судебного разбирательства и наказания88.
§ 3 Международные рекомендации по системному развитию национального уголовно-процессуального законодательства
Следующую группу международных стандартов можно охарактеризовать как стандарты развития, основная цель которых в корректировании направлений развития уголовно-процессуального законодательства государств на основе существующих стандартов и преодоление возможных противоречий, связанных с их неоднообразным применением на основе создания общей концепции. Международные документы, содержащие указанные стандарты, призваны в очередной раз обратить внимание мировой общественности на существующие проблемы в области отправления правосудия, связанные с реализацией общепризнанных международных прав и свобод личности, а также укрепить стремление государств к детальной реализации программ в области прав человека. В частности, резолюцией ГА ООН 2858 (XXVI) «Права человека при отправлении правосудия» от 20 декабря 1971 года были вновь торжественно подтверждены принципы, касающиеся прав человека при отправлении правосудия, провозглашенные в статьях 5, 10 и 11 Всеобщей декларации прав человека, а именно – принципы, заключающие в себе: право не подвергаться негуманному обращению или наказанию; право на справедливое и гласное разбирательство независимым и беспристрастным судом в любом гражданском или уголовном процессе; право, в случае обвинения в совершении преступления, считаться невиновным до тех пор, пока виновность его не будет установлена; право не подвергаться ретроспективным уголовным санкциям. Кроме того данной резолюцией обращается внимание на необходимость эффективного выполнения Минимальных стандартных правил обращения с заключенными.
Фактически развивает указанные положения также и «Каракасская Декларация»89, в которой особо подчеркивается, что политика в области уголовного правосудия и система отправления правосудия должны основываться на принципах, гарантирующих равенство всех перед законом без какой-либо дискриминации, эффективность права обвиняемого на защиту и наличие судебных органов, способных обеспечить быстрое и справедливое отправление правосудия, а также предоставлять всем максимальную безопасность и охрану прав и свобод.
Весомый вклад в развитие международных стандартов был внесен на VII Конгрессе ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушениями, на котором был принят «Миланский план действий»90 вместе с приложением «Руководящие принципы в области предупреждения преступности и уголовного правосудия в контексте развития и нового международного экономического порядка».
В основе рассматриваемых документов лежит принцип, указывающий на то, что система уголовного правосудия должна в полной мере учитывать многообразие политических, экономических и социальных систем и постоянно изменяющиеся условия общества. В этой связи странам предлагается учитывать следующие направления для эффективного развития системы уголовного правосудия, основанные на уважении и соблюдении прав человека:
а) следует изучать новые направления и подходы, касающиеся концепций, мер, процедур и учреждений в области предупреждения преступности и уголовного правосудия. Изучение проблем преступности должно проводиться в непосредственной связи и с учетом концепции прав человека;
б) следует постоянно уделять внимание совершенствованию системы уголовного правосудия в целях укрепления её способности реагировать на изменения общественных условий и потребностей. В этой связи на национальном уровне следует проводить периодическую переоценку существующей политики и практики уголовного правосудия в целях обеспечения их соответствия новым требованиям;
в) следует проводить политику, направленную на как можно более широкое участие общественности в предупреждении преступности;
г) уголовное правосудие должно эффективно содействовать благотворному и справедливому развитию с должным учетом факторов, связанных с правами человека и социальной справедливостью, обеспечивать независимость от личных или групповых интересов при отправлении судебных или квазисудебных функций;
д) следует постоянно прилагать усилия для рассмотрения возможности применения альтернатив судебному вмешательству и пенитенциарным процедурам, включая альтернативы, ориентированные на общину, снижая тем самым уровень неоправданной криминализации;
е) следует исключать неоправданные задержки в отправлении правосудия.
Весьма важным следует считать и вывод о том, что справедливая, беспристрастная и гуманная система уголовного правосудия является необходимым условием осуществления основных прав человека, ввиду того, что она ориентирует страны на соответствующее развитие своих правовых систем на основе указанных положений.
Важность указанных положений дает возможность сделать вывод о том, что в основе развития отечественного уголовного судопроизводства должны лежать вышеизложенные принципы, в реализации которых особо следует обратить внимание на наметившуюся тенденцию в отечественном уголовно-процессуальном законодательстве, связанную с уменьшением степени участия общественности, что способствует ослаблению контроля со стороны последней. К тому же до сих пор не решена проблема введения альтернатив судебному вмешательству, что, как мы видим, не отражает общепринятых мировых тенденций91.
Международно-правовые стандарты не являются статичным элементом, а постоянно развиваются и видоизменяются. Данное развитие, если проанализировать такой международный правовой акт, как «Рекомендации относительно международного сотрудничества в области предупреждения преступности и уголовного правосудия в контексте развития»92, сводится к тому, что система уголовного правосудия, учитывая ее важнейшую роль в деле предупреждения преступности, должна строиться на основе прогрессивной рационализации и гуманизации уголовного законодательства и процедур, альтернативных подходов к вынесению приговоров и наказаниям в общих рамках социальной справедливости и общественных устремлений.
Кроме того, необходимо производить общую переоценку основ уголовно-процессуального законодательства на основе процессов декриминализации и использования внесудебных средств.
Таким образом, основными тенденциями преобразования содержания уголовно-процессуальных норм национального законодательства, и в частности, в российском уголовном судопроизводстве, на современном этапе являются гуманизация и прогрессивная рационализация. Вместе с тем данные тенденции должны проявляться одновременно и представлять собой единую преобразовательную систему, так как рационализация может в отдельных случаях вступать в конфликт с процессом гуманизации.
Одним из обозначенных возможных способов реализации данных направлений может выступать введение альтернативных подходов к вынесению приговора и создание таких условий, которые исключают создание необоснованных задержек в отправлении правосудия. В этой связи к существу альтернативного подхода можно отнести введение сокращенных или согласительных процедур, которые одновременно решают и проблему длительных сроков уголовного судопроизводства.
Конец ознакомительного фрагмента.