Мать. Из жизни Матери. Часть I (Нилима Дас, 2012)

Из высказываний Матери

С самого зарождения Земли, где бы и когда бы ни возникала возможность проявить хотя бы луч сознания, я всегда была там.¹

Та, что говорит сейчас с вами[1] , есть верный слуга Божественного. Всегда, с тех пор как существует Земля, как преданный слуга Божественного, она говорит от имени своего Господа. И пока существует Земля и человечество, она будет физически присутствовать здесь, чтобы проповедовать божественное слово.

Где бы мне ни приходилось нести это слово, я делаю это в духе наивысшего служения Божественному.

Но я не могу выступать от имени какого-либо учения или человека, как бы велики они ни были!

Извечное Трансцендентное запрещает мне это.²

Я не принадлежу ни к какому народу, ни к какой-либо культуре, обществу или расе – я принадлежу только Божественному.

Я не подчиняюсь никакому господину, никакому правителю, никакому закону или общественному порядку, но только Божественному.

Ему одному я принадлежу целиком и без остатка, всей своей жизнью и волей; ради Него я с радостью готова отдать всю свою кровь, каплю за каплей, если Он того пожелает; и в служении Ему ничто не может быть жертвой – все есть абсолютное блаженство.³

Не спрашивайте меня о подробностях материальной жизни этого тела. Сами по себе они не представляют никакого интереса и не заслуживают внимания.

Всю свою жизнь, осознавала я это или нет, я была тем, что соответствовало желанию Господа, и делала то, что повелевал мне Господь. Одно это имеет значение.⁴

Есть две вещи, которые нельзя путать, а именно: кем мы являемся и что представляют собой наши дела, кем мы являемся по своей сути и что мы делаем во внешнем мире. Это совсем не одно и то же. Я знаю, кто я. И, что бы ни думали люди, что бы ни говорили, что бы ни происходило в этом мире, эта истина останется незатронутой, неизменной, останется фактом. Она реальна сама по себе, и на нее никак не влияют ни отрицание, ни одобрение этого мира. Однако, кто я есть и что я на самом деле здесь делаю – это совершенно иной вопрос. Все зависит от ситуации, от обстоятельств, в которых развертывается действие, с помощью которых я выполняю свою работу. Я знаю истину, которую несу, но в какой степени эта истина обретет свое выражение в этом мире, будет зависеть от самого мира. Мир должен желать и быть способен воспринять то, что я ему несу. В противном случае даже самая высокая, безусловная и действенная истина окажется совершенно недоступной сознанию, которое не сможет распознать или воспринять ее, – существу с таким сознанием от нее будет мало проку.

Истина, которую я несу, неизбежно проявится и воплотится на Земле, ибо это предначертано Земле и миру. И неважно, сколько времени для этого потребуется. В определенном смысле истина, которую я провозглашаю, уже утвердилась на Земле, поэтому не имеет смысла говорить о времени ее прихода. Она пребывает в извечном сознании, лишенном категории времени. Существует процесс перехода этой истины с безвременного, вечного уровня бытия в наш пространственно-временной мир. Причем расстояние между этими уровнями бытия весьма относительно – для сознания оно может быть большим либо меньшим в зависимости от выбранного критерия. Но суть проблемы не в этом. Суть заключается в том, что эта истина действует на Земле и воплощается. Человеку остается лишь открыть глаза, чтобы ее увидеть, и распахнуть душу, чтобы приветствовать ее. ⁵

На протяжении всей своей жизни я постоянно убеждалась в том, что даже ребенок может преподать вам урок, может чему-то научить. Не потому, что он менее невежественен, чем вы, но потому, что он, подобно зеркалу, отражает ваш собственный образ. Он может ошибаться в своих суждениях, но он также может и открыть для вас что-то новое. Поэтому вы можете извлечь для себя большую пользу, если будете воспринимать такие уроки без лишних эмоций и высокомерия.

Всю свою жизнь я нахожу подтверждение тому, что всегда есть возможность чему-то научиться. Но я никогда не чувствовала себя связанной мнением других, поскольку считаю, что в мире есть только одна истина, которая может что-то знать, – это Высшая Истина. Если вы придерживаетесь такой позиции, вы совершенно свободны. И именно этой свободы я жду от вас – свободы от всех привязанностей, неведения, противодействия истине, свободы от всего, кроме полного посвящения себя Божественному.⁶

Воспоминания о прошлых жизнях

В 1906 году в Париже Мать брала уроки живописи в мастерской N. Однажды N. завел разговор об оккультизме и упомянул своего брата, посещавшего собрания группы под названием «Космос» и состоявшего в учениках у оккультиста Теона из Алжира. Случайно услышав этот разговор, Мать в тот же миг ощутила контакт со Вселенским сознанием и осознала свое истинное «я». Она получила знание обо всех своих прошлых рождениях и о том, что сама она пришла в этот мир, чтобы низвести Высший Свет. Она вступила в общение с бесчисленными существами Высших Миров и почувствовала присутствие Божественного в Индии. Однако она не могла быть абсолютно в этом уверена, пока не оказалась в Индии и не встретила там Шри Ауробиндо. ¹

С исторической точки зрения – я говорю не с психологической, а с исторической, поскольку основываюсь на своих воспоминаниях, – я не могу представить никаких доказательств этому: это не докажешь, и вряд ли найдется хоть одно достоверное историческое подтверждение, дошедшее до нас, по крайней мере до сих пор ничего подобного обнаружено не было. Но в соответствии с тем, что я помню, в истории Земли определенно был момент, когда существовало что-то вроде земного рая в том смысле, что жизнь была совершенно гармоничной и естественной. Другими словами, проявление разума было в согласии, было еще в полном согласии с восходящей эволюцией Природы, совершенно гармоничным, ничем не искаженным и не извращенным. Это был первый этап проявления разума в материальных формах.

Как долго продолжался этот период, сказать трудно. Для человека эта жизнь представляла собой что-то вроде высшей ступени развития животной жизни. У меня сохранилась память о том, что тело тогда было совершенным образом приспособлено к окружающей среде: климатические условия полностью соответствовали потребностям тела, а тело, в свою очередь, – климату. Жизнь была естественной и спонтанной, точно такой же, какой могла бы быть животная жизнь, будь она более сознательной. В ней не было никаких сложностей и искажений, привнесенных впоследствии в ходе развития разума. Я помню эту жизнь, я пережила ее заново, когда пришла к осознанию жизни на Земле как единого целого. Но я не могу ни точно сказать, как долго она длилась, ни указать место, где это происходило. Этого я не знаю. Помню только условия, состояние материальной Природы, форму человеческого тела, сознание людей и гармонию со всеми остальными элементами земной жизни – гармонию с животным миром и такую необыкновенную гармонию с растительным миром. Знание о том, как использовать то, что дает Природа, какими свойствами обладают плоды и растения, было естественным и непосредственным. И при этом никакой враждебности, никакого страха, никаких противоречий, разногласий и извращений – разум был чист, прост и светел.

Лишь в ходе эволюции, по мере того как разум стал развиваться сам в себе и ради себя самого, появились искажения и сложности. Поэтому в истории, описанной в библейской Книге Бытия, хотя она и кажется наивной, есть определенная доля истины. Согласно древним традициям, относящимся ко времени написания Книги Бытия, каждой букве[2] соответствовало конкретное знание, буква была живым носителем традиционного знания той эпохи. Так что эта история, пусть и переданная образами, имеет под собой реальную основу в том смысле, что на Земле действительно был такой период, когда первые проявления разума в материальной форме все еще находились в полной гармонии со всеми остальными проявлениями жизни. И лишь после этого…

А образ древа познания символизирует тот вид знания, которое уже не является божественным, – это материальное знание, проистекающее из чувства разделенности, которое и начало все портить. Как долго продолжался этот период? Я не могу ответить на этот вопрос, поскольку в моей памяти сохранилось впечатление о почти что бессмертной жизни, и кажется даже, что в ходе эволюционного развития произошел некий несчастный случай, вследствие которого для прогресса стал необходим распад материальных форм жизни. Где все это происходило?.. По некоторым ощущениям – но это всего лишь ощущения – это было где-то в районе… не могу сказать точно, где-то возле Цейлона[3] и Индии (Мать указывает на карте два места в Индийском океане: первое между Цейлоном и Индией, второе между Цейлоном и Явой). Но сейчас этого места не существует, скорее всего, оно ушло под воду. У меня сохранилось ясное его видение и очень четкое ощущение той жизни во всех ее формах, но я не могу описать никаких подробностей. По правде говоря, когда я переживала заново то прошлое, меня не занимали подробности материальной жизни. В такие моменты вы находитесь в другом состоянии сознания, и подобные вещи вас просто не интересуют. Все воспринимается на уровне внутреннего состояния. И это было… так просто, ясно, гармонично, лишено свойственной нам озабоченности, так что вопросы «когда» и «где» вообще не возникали.

Это была естественная и невероятно прекрасная жизнь, очень близкая к Природе – настоящий расцвет животной жизни. В ней не было никаких противоречий – все происходило наилучшим возможным образом.

Подобные воспоминания приходили несколько раз при различных обстоятельствах. Образы и события были разными, но я не наблюдала их со стороны – я заново проживала эту жизнь. Днем или ночью, находясь в состоянии транса, я возвращалась к той уже прожитой жизни, осознавая, что это был период расцвета человеческой формы на Земле, первой человеческой формы, способной воплотить божественное Существо. Это было именно так. Впервые я смогла воплотиться в определенной индивидуальной земной форме не как «жизнь вообще», но как индивидуальное существо. Другими словами, впервые Существо свыше и существо этого мира соединились в результате ментализации материальной субстанции. Я переживала этот опыт несколько раз и всегда испытывала почти одно и то же чувство невероятно радостной простоты, чуждой всяким проблемам и сложностям, всем этим бесконечным мучительным вопросам; там не было ничего, совершенно ничего подобного! Была одна только переполняющая радость жизни во всеобщей любви и гармонии: цветы, минералы, животные – все было в гармонии.

И лишь спустя очень долгое время – по моим личным ощущениям – начались искажения. Возможно, возникла необходимость в определенной ментальной кристаллизации, неизбежной в процессе общей эволюции, чтобы подготовить разум к восхождению в более высокие сферы бытия. И здесь-то… У-у-х! Это было словно падение в бездну, в ужасный мрак. После этого все стало таким мрачным, уродливым, сложным и болезненным – это действительно воспринимается как падение.

Я знала одного оккультиста, который говорил, что такое падение не было неизбежным. В условиях полной свободы проявления причиной всей возникшей дисгармонии явилось сознательное отмежевание от Первоистока. Но как это объяснить? Человеческий язык очень беден и не в состоянии выразить все это. Можно сказать, что это было неизбежно, поскольку это произошло. Но если выйти за пределы этого творения, то можно предположить существование такого творения, где подобного падения могло бы и не быть. Шри Ауробиндо говорил практически то же самое: что это был своего рода «несчастный случай», если хотите, который придал всему проявлению значительно большее и полное совершенство. Но все это лишь предположения, и предположения, по меньшей мере, бесполезные. В любом случае, само переживание, само ощущение от этого таково: (Мать изображает жестом резкое падение) у-у-х! Все произошло вдруг и сразу.

Для Земли это выглядело именно так, все произошло совершенно неожиданно и внезапно: некое восхождение, а затем падение. Но Земля является всего лишь крохотной точкой концентрации в этом мире. Для вселенной все выглядит иначе.

В памяти Земли, в той области, где записана память обо всех земных событиях, еще хранятся воспоминания о том времени. И те, кто имеет доступ к этой памяти, могут подтвердить, что земной рай еще где-то существует. Только мне об этом ничего неизвестно, я больше его не вижу.

Что можно сказать об истории змея-искусителя? Почему у этого змея такая дурная слава?

Христиане говорят, что он являлся воплощением духа Зла.

Но все это заблуждения.

Оккультист, о котором я упоминала, любил повторять, что на самом деле библейская история о Рае и змее описывает желание человека подняться от состояния животной божественности, в которой пребывает животный мир, до состояния сознательной божественности путем развития разума. Именно это и передает образ вкушения плода от древа познания. А змей – он всегда говорил, что тот змей сиял всеми цветами радуги, – вовсе не был воплощением духа Зла, а представлял собой эволюционную силу, энергию, движущую эволюцию. Именно сила эволюции заставила первых людей вкусить от древа познания.

Он считал, что Иегова являлся верховным Асуром, богом, у которого развилось эго и который пожелал править всем и подчинить себе все. Поэтому, когда в его ведении оказались все вопросы, связанные с земным творением, ему, естественно, не понравилось стремление людей к развитию разума, поскольку это дало бы им знание, которое в конце концов вывело бы их из подчинения ему. Поняв это, Иегова пришел в ярость! Ведь это позволило бы человеку с помощью эволюционной силы сознания стать богом. Вот почему первые люди были изгнаны из Рая.

В этом есть большая доля истины, очень большая.

Шри Ауробиндо был полностью согласен с такой трактовкой. Он говорил о том же: что эволюционная сила, сила разума, дала человеку знание – знание, основанное на разделении. Понятие добра и зла позволило человеку осознать самого себя. Но, конечно, это все и испортило, и он не мог больше оставаться в раю, его же собственное сознание и увело его оттуда. Он не мог больше там оставаться…

Все было очень просто и ясно, очень гармонично, но этому недоставало разнообразия, многогранности. А усложнение все испортило; хотя оно же приведет и к бесконечно более сознательной реализации, бесконечно более сознательной. Поэтому, когда Земля снова станет гармоничной, простой, сияющей, чистой – простой и божественно чистой, но уже обогащенной разнообразием, тогда мы сможем что-то сделать.

(Выходя из комнаты, Мать обращает внимание на алый цветок канны.)

В земном раю было очень много цветов, похожих на этот, таких же ярких и красивых.²

В августе 1954 года в библиотеке Университетского центра проходила выставка, посвященная культуре Древнего Египта. Во время ее открытия Мать увидела изображение царицы Хатшепсут и рассказала вот такую историю.

Когда ей было лет восемь-десять, учитель повел их с братом на экскурсию в знаменитый парижский Лувр. На первом этаже музея была расположена экспозиция египетских древностей. Рассматривая выставленные в витрине экспонаты, Мать обратила внимание на туалетную шкатулку, инкрустированную золотом и лазуритом. Служащий музея, заметив, что Мать с большим интересом рассматривает шкатулку, объяснил, что некогда она принадлежала египетской царице Хатшепсут. Он также показал Матери прекрасно выполненный портрет царицы, на котором она была изображена в юном возрасте, и, улыбаясь, добавил, что Мать поразительно на нее похожа. Сама шкатулка и в особенности гребень для волос показались Матери до странности знакомыми.

Около трех с половиной тысяч лет назад царица Хатшепсут взошла на египетский трон. В то время самого слова «царица» еще не существовало, поскольку она была первой женщиной, правящей Египтом. Согласно иероглифическим надписям, она именовалась «владыкой» и «женской ипостасью бога Гора». По отношению к ней титул «величество» впервые стал употребляться в женском роде. В торжественных случаях ей приходилось носить заостренную бородку – исключительный атрибут верховной власти фараонов. Красивая и одаренная, она увековечила свое имя фундаментальными постройками. При ее правлении был создан совершенно новый архитектурный стиль. Ею был построен высеченный в скале величественный храм, носивший ее имя, а ныне известный как Дейр-эль-Бахри. Энергичная царица рассылала по всему свету экспедиции для сбора семян плодовых деревьев и цветов, которые высаживались на террасах этого храма, посвященного Божественному. Гигантский обелиск, сохранившийся в Карнаке и по сей день, напоминает о величии царицы. ³

Около двух лет назад у меня было видение, связанное с сыном N… N. пришла с ним ко мне в комнату, где я обычно принимаю людей; в то время ему не было еще и года. Мне показалось, что я очень хорошо его знаю, только я не могла сказать наверняка, кто это. А во второй половине дня ко мне пришло видение, связанное с Древним Египтом. В том видении я была кем-то вроде великой жрицы – не могу сказать точно, ведь в таких случаях происходит полное отождествление, наблюдателя нет, и сами вы себя никак не называете. Я находилась в огромном великолепном здании, очень высоком и совершенно пустом: в нем не было ничего, лишь в одном помещении стены были покрыты прекрасной росписью – я узнала стиль Древнего Египта. Выходя из своих апартаментов, я оказалась на пороге огромного зала, по периметру которого пролегал водоотводный желоб, и вдруг увидела играющего там полураздетого ребенка. Меня это возмутило, и я воскликнула: «Это безобразие!» Чувства, мысли – все это в моем сознании переводилось на французский язык. Я велела позвать воспитателя и начала его отчитывать. Я слышала звучание того языка, на котором мы общались. Не знаю, что именно я говорила, и не помню, как звучали произносимые мной слова, но тогда я слышала их и понимала, что они означают. Только воспринимались они по-французски, а самого их звучания я не запомнила. Я говорила воспитателю: «Как вы могли позволить ребенку играть здесь?» Он что-то ответил, и в этот момент я очнулась. Я плохо расслышала первые слова, но в памяти у меня осталось: «Аменхотепу это нравится». И мне стало ясно, что ребенка звали Аменхотеп.

Так что я говорила на другом языке, но сейчас я его не помню. В сознании у меня осталось лишь имя «Аменхотеп», потому что оно было знакомо мне и раньше. Остальных слов я не запомнила. У меня вообще плохая память на звуки.

Во время этого видения я знала, что была матерью этого ребенка. Я знала, кем была, поскольку мне было известно, что Аменхотеп – сын такой-то царицы; позже я даже проверила это по историческим источникам. Больше я это ни с чем не могу связать.

Меня всегда восхищали медиумы. Как правило, это довольно заурядные люди, однако многие из них обладают исключительной памятью на звуки и способны повторить то, что они говорили или слышали в видении. И тогда звучание слов можно записать фонетическими знаками. Если бы я помнила звуки, которые тогда произносила, то можно было бы восстановить весь разговор. Но я их не помню.

Суть разговора мне запомнилась, я еще подумала, что было бы очень интересно послушать звучание того языка. Мне стало любопытно, как восстанавливают произношение древних языков? Как? Взять хотя бы имена из древней истории, которые мы заучиваем в детстве, – сегодня они звучат совсем по-другому. Говорят, правда, что их звучание смогли восстановить, по крайней мере, так утверждают, но не знаю, насколько оно соответствует действительности.

То же самое относится и к Древнему Вавилону. У меня сохранились о нем исключительно четкие и объективные воспоминания, но произносимых тогда мною слов я не помню – осталось лишь ментальное восприятие, общий смысл.

У меня плохая память на звуки.⁴

Ранние годы жизни, 1878—1896 гг.

Мать родилась в Париже 21 февраля 1878 года в 10:15 утра. [4] Она была вторым ребенком в семье Мориса Альфассы, турецкого банкира из Адрианополя, и его жены-египтянки Матильды Исмалун из Каира, чей род, по преданию, происходил из династии египетских фараонов. Их первый ребенок, Маттео, родился в Каире 13 июля 1876 года. ¹

Семья переехала на постоянное жительство из Египта во Францию за год до рождения Матери. В раннем детстве Мать, которую в то время звали Мирра, получала образование дома, занимаясь изучением английского и французского языков с англичанкой мисс Гэтлифф. ²

Я родилась во Франции, чтобы получить необходимое образование.³

Франция может стать связующим звеном между Европой и Индией. Франция имеет большие духовные возможности и ей предстоит сыграть важную роль в этом плане, несмотря на ее сегодняшнее плачевное состояние. Именно через Францию вся остальная Европа получит послание о духовности. Вот почему местом своего рождения я выбрала Францию, хотя сама я и не француженка.⁴

Я приобщилась к созерцанию и, можно сказать, начала свою йогу в возрасте четырех лет. У меня был маленький стульчик, на котором я любила тихо сидеть, погрузившись во внутреннее созерцание. В эти моменты на меня нисходил необыкновенно яркий свет, создававший в моей голове некое волнение. Конечно, я тогда ничего не понимала – я была еще слишком мала, но постепенно я стала чувствовать, что мне предстоит выполнить величайшую работу, о которой еще никто не знает. ⁵

В возрасте пяти лет меня посещали мысли о том, что тот всемогущий Бог, который сотворил мир таким, каков он есть, и теперь с довольной улыбкой взирает на страдающих и обездоленных людей, – чудовище. Я говорила себе: «Это невозможно. То, чему здесь учат, – неправда».⁶

Когда мне было пять лет и даже раньше, в трехлетнем возрасте, я все осознавала. Самоосознание присутствовало у меня еще в утробе матери.⁷

С пяти лет я начала осознавать, что не принадлежу этому миру и что мое сознание отличается от человеческого. Моя садхана началась в этом возрасте.⁸

Самое важное для человека – объединить все свое существо вокруг божественного центра; только в этом случае он обретает подлинную индивидуальность и становится хозяином своей судьбы… Если ваше существо сознательно организовано, объединено вокруг вашего божественного центра, направляемо и ведомо им, вы становитесь полновластным хозяином своей судьбы. И это стоит затраченных сил… Как бы то ни было, на мой взгляд, всегда лучше быть господином, чем рабом. Неприятно чувствовать, что тебя как марионетку дергают за веревочки и заставляют делать что-то независимо от твоего желания, тебя никто не спрашивает, но ты принужден это делать, потому что какая-то сила, о которой ты даже представления не имеешь, дергает тебя за веревочки. Это приводит в отчаяние. Меня это не устраивало еще в детстве. Уже в пять лет такое состояние стало казаться мне невыносимым и я начала искать средство, чтобы изменить такое положение дел, – только делала я это все незаметно для взрослых, чтобы они не придирались ко мне и не мешали. Ведь среди окружающих не было никого, кто мог бы мне помочь, и у меня не было такой возможности, как у вас, не было кого-то, кто мог бы сказать: «Вот что тебе нужно делать!» В то время никто не мог дать мне подобных советов. Мне пришлось искать путь совершенно самостоятельно. И я нашла его. Я начала заниматься этим в пять лет.⁹

Взять хотя бы такую простую вещь, как увидеть, где именно в вашем сознании происходит столкновение вашей собственной воли (того, что вы называете своей волей, что приходит изнутри) и чьей-то чужой, навязываемой вам извне, и понять, в какой именно части вашего существа они вступают в соприкосновение друг с другом и в какой степени внешняя давит на внутреннюю, а внутренняя воздействует на внешнюю. Вы никогда не пробовали это сделать? Вам никогда не казался невыносимым тот факт, что чья-то чужая воля влияет на вашу собственную волю? Нет? Меня же, дети мои, все это занимало еще в пятилетнем возрасте!.. Поэтому я думала, что и вас подобные вопросы интересуют уже давно.

В человеке уживается множество противоречивых желаний…

Да, очень много. Это одно из первых открытий, которое мы делаем, приступая к изучению внутренней жизни. Одна из частей существа в один момент хочет одного, спустя некоторое время – другого, а потом – третьего! Вдобавок, бывает и так, что одновременно что-то в вас говорит «да», а что-то «нет». Не так ли? Именно это вы должны обнаружить в себе, если вы намерены хотя бы в какой-то мере упорядочить свою жизнь! Есть такой способ: представьте себя главным и единственным героем фильма, за которым вы внимательно наблюдаете на расположенном перед вами экране. Сколько интересного вы сможете узнать о себе! Это первый шаг. Вы видите себя на экране и пристально следите за всем, что с вами происходит, как именно все происходит и что получается в результате. А если вы составите небольшую диаграмму, описывающую ваши состояния, то станет еще интереснее. Спустя какое-то время, когда такой род наблюдения станет естественным и привычным, можете попробовать сделать следующий шаг – на основе полученных о себе знаний начать принимать сознательные решения. Или, шаг еще более значительный: упорядочить свою жизнь во всех отношениях, расставить все по своим местам, устроить все таким образом, чтобы ваше движение по жизни стало прямым и наполнилось внутренним смыслом. И тогда вы начнете осознавать направление своего движения и уже сможете сказать: «Прекрасно, то-то и то-то в моей жизни будет так-то и так-то, моя жизнь будет развиваться таким-то образом, потому что это соответствует внутреннему содержанию, внутреннему укладу и истинным потребностям моего существа. Моя внутренняя жизнь упорядочена, все в ней расставлено по своим местам, и мое основное направление определяется естественным образом. Я двигаюсь в этом направлении. На следующем этапе я буду знать, что со мной будет происходить, так как я сам это и определяю…» Не знаю, как вам, а мне лично подобное занятие казалось невероятно интересным, самым интересным делом на свете. Никогда ни одно дело не интересовало меня больше, чем это.

Я вспоминаю, как бывало еще в детстве, когда мне было лет пять, шесть, семь (в семь лет все стало гораздо серьезнее), мой отец, любивший цирк, по воскресеньям звал меня пойти вместе с ним, а я отвечала, что занята делом куда более интересным, чем поход в цирк. Точно так же, когда мои тогдашние друзья звали меня поиграть, повеселиться, позабавиться вместе, я отвечала: «Нет, у меня есть дело поинтересней…» И это была чистая правда, я говорила так не из упрямства, а потому, что для меня это действительно было так: ничто на свете не доставляло мне большей радости.¹⁰

Я не хотела учиться читать. В семь лет я еще не умела читать, и вот однажды мой брат, который был старше меня на полтора года, принес домой книжку с картинками и начал читать и смеяться. Я спросила: «Почему ты смеешься? Скажи, что там такого забавного?» На что он ответил: «Вот смотри, прочти сама!» – «Но ты же прекрасно знаешь, что я не умею читать!» – «Так научись!» Я взяла книгу, и он показал мне, как из букв складывать слова, и через неделю… я уже умела читать. Конечно, в семь лет это дается проще, но я научилась читать именно так.

Все это происходило в возрасте от трех до семи лет… Я была серьезным ребенком! Помню, как меня одевали, чтобы отправить к фотографу. На меня надели красивое платье, шляпку и объяснили, как позировать перед камерой. А я смотрела на взрослых и думала: «Как все это несерьезно!»

Помню, в первый раз я услышала, как моя мать солгала. О, это было такое разочарование! Я смотрела на нее… и чувствовала, что это настолько нелепо! Она просто сказала служанке: «Скажи, что меня нет дома». Мне это казалось невозможным, я не могла понять, ведь она же была дома!

Мне никто никогда не объяснял, что такое ложь, но мое психическое существо знало, что это такое. Однажды… у нас в доме был небольшой настенный шкафчик, где хранились медикаменты, и как-то раз брат попросил меня: «Заберись на стул и достань пакетик». Кажется, это был пакетик алтея аптечного или какой-то другой травы. Я была очень послушной и делала все, о чем просил меня брат. Так что я забралась на стул и достала для него пакетик. Беря его, он сказал: «Никому об этом не говори». Тогда я взглянула на него и почувствовала вот здесь (Мать указывает на сердце) сильную тяжесть и неловкость. Я ничего не ответила. Когда вернулась мать, она спросила, где пакетик с лекарством, – я ничего не сказала, но в течение многих лет после этого продолжала ощущать тяжесть на сердце и говорила себе: «Это, должно быть, и есть ложь!» ¹¹

Все свое детство Мать осознавала присутствие некой сверхчеловеческой силы, которая часто входила в ее тело и неким необычным образом работала в нем. Она понимала, что это ее собственное скрытое существо. Можно привести несколько примеров действия этой силы. Матери было около семи лет. В ее окружении был тринадцатилетний мальчуган, любивший насмехаться над девочками, говоря, что они ни на что не годны. Однажды Мать попросила его замолчать, но тот продолжал свои нападки. Тогда она вдруг схватила его, приподняла и с силой бросила на землю, хотя была значительно меньше и слабее. Позже Мать говорила, что сила, низошедшая в нее тогда и сделавшая ее невероятно сильной, была сама Махакали. Еще один пример: Мать находилась на прогулке в лесу Фонтенбло. Поднимаясь по крутому склону, она поскользнулась и начала падать. Тропа внизу была усеяна острыми черными камнями. Падая, она чувствовала, будто чьи-то руки поддерживают ее и плавно опускают на землю. К удивлению своих товарищей, она благополучно приземлилась на ноги. ¹²

С самого раннего детства я любила наблюдать за всем происходящим вокруг. Когда я была совсем маленькой, меня часто бранили за то, что я все время молчала. Но молчала я потому, что была погружена в свои наблюдения. Я постоянно за всем наблюдала и все отмечала. Я никогда не уставала учиться всему, чему только было возможно… Я повидала огромное количество людей. С ранней юности я встречалась с разными людьми. Мне довелось побывать во многих странах, и всегда я следовала тому, что советую другим: в каждой стране, чтобы лучше понять ее, я старалась полностью погрузиться в ее жизнь. И ничто не интересовало мое внешнее существо больше, чем познание нового.¹³

Все мы живем в атмосфере постоянных коллективных внушений. Например, не знаю, приходилось ли вам бывать на похоронах или в доме, где кто-то недавно умер, – конечно, вы должны уметь при этом наблюдать за собой, иначе вы просто ничего не заметите, – так вот, если вы немного понаблюдаете, то увидите, что у вас нет особых причин испытывать печаль или горе в связи с кончиной этого человека. Просто умер один из многих людей – так произошло, и в силу ряда обстоятельств вы оказались в этом месте. И вдруг совершенно неожиданно, без каких-либо видимых причин, вами начинают овладевать сильные эмоции, печаль и глубокая душевная боль. Спросите себя: «Почему я так страдаю?» А просто потому, что в вас проникли коллективные вибрации, и ничего больше.

Заметить это легко. Еще в детстве, когда я не занималась сознательно йогой – возможно, я и занималась йогой, но делала это неосознанно, – у меня был подобный опыт. Я увидела это очень четко. Я сказала себе: «Так ведь это печаль окружающих людей я сейчас чувствую, у меня лично нет никаких причин особо переживать из-за смерти этого человека». Совершенно неожиданно у меня на глазах выступили слезы, в горле появился комок и мне захотелось рыдать, как будто я испытывала нестерпимое горе. Я была совсем ребенком, но уже тогда сразу поняла: «В меня проникла печаль собравшихся здесь людей».¹⁴

Помню, в возрасте восьми лет я училась играть в теннис – мной тогда овладела настоящая страсть к этой игре. Но я не любила играть со своими сверстниками, потому что обычно у них выигрывала и мне нечему было у них научиться. Я всегда выбирала в партнеры по игре лучших теннисистов. Когда я просила их сыграть со мной партию, они сначала, бывало удивлялись, но потом соглашались. Я никогда не выигрывала у них, зато смогла многому научиться.¹⁵

Можно расширить границы восприятия физических органов чувств. У американских индейцев, например, слух и обоняние намного тоньше, чем у нас. Острым слухом и обонянием обладают также собаки. В детстве у меня был друг-индеец. Это было очень давно, когда мне еще было восемь-десять лет. Он приехал вместе с Буффало Биллом, знаменитым охотником на бизонов, во времена Ипподрома. Так вот, он прикладывал ухо к земле и по силе сотрясения земли под ногами идущего человека определял, на каком расстоянии он находится. Увидев такое, все дети начинали наперебой кричать: «И я так хочу!»¹⁶

Когда, будучи ребенком, я жаловалась своей матери на то, что мне не нравится еда или что-нибудь еще, она всегда говорила мне, чтобы я лучше пошла и занялась делом или учебой и не утомляла ее разными глупостями. Неужели ты считаешь, спрашивала она, что рождена для комфорта? «Ты родилась, чтобы достичь высшего идеала», – говорила она и прогоняла меня прочь. И она была совершенно права, хотя, конечно, ее представления о «высшем идеале» были весьма ограниченными по сравнению с нашими.¹⁷

В детстве я была полностью поглощена своим образованием – учебой, стремлением понять и познать все вокруг. В этом я находила интерес, это было почти что страстью. Моя мать, очень любившая нас с братом, не позволяла нам лениться и находиться в дурном расположении духа. Когда мы бежали к ней со своими жалобами, она смеялась и выговаривала нам: «Что за глупости! Не делайте из себя посмешище – займитесь делом и не обращайте никакого внимания на свое хорошее или плохое настроение! Это никому не интересно».

Моя мать была совершенно права, и я всю жизнь оставалась ей благодарна за то, что она научила меня дисциплине, привила мне способность забывать о себе и полностью предаваться делу.¹⁸

Я предлагаю то же самое средство, к которому я сама прибегала в детстве в случае возникновения разногласий с товарищами по играм. Тогда я была очень чувствительна и легко ранима, в особенности когда меня обижали те из друзей, с которыми я была всегда приветлива и добра. Обычно я говорила себе: «Почему я должна расстраиваться? Если они правы, то мне следует быть благодарной за тот урок, что они мне преподали, и постараться исправиться, если же нет, то мне и вовсе не о чем беспокоиться – они сами должны сожалеть о своих ошибках. И в том и в другом случае самое лучшее и достойное – это оставаться сильной, сохранять спокойствие и никак не отвечать». Вот чему я учила себя в восьмилетнем возрасте, и это средство до сих пор помогает мне в схожих ситуациях.¹⁹

Вот один случай, рассказанный Матерью Чампаклалу. Это произошло, когда Матери было лет двенадцать-тринадцать и она гостила у своей бабушки.

У бабушки были в гостях двое ее родственников, молодые люди – юноша и девушка. И в какой-то момент я увидела, что девушка сидит на коленях у молодого человека, и они увлеченно целуются. Я говорю «целуются», но тогда я впервые видела подобную сцену и мне было не совсем понятно, что происходит. Тогда я еще ничего не знала о подобной любви. Я лишь наблюдала за тем, как они увлеклись друг другом и были, очевидно, на верху блаженства. Для меня это было просто новым наблюдением. (Моя бабушка придерживалась строгих правил).

И вдруг в меня что-то вошло, словно искра. Я пережила радость, которую они испытывали в тот момент, и даже еще более сильную. ²⁰

Когда мне было лет двенадцать, я любила прогуливаться в одиночестве в знаменитом лесу Фонтенбло под Парижем. Это очень старый лес, там встречались деревья, которым было по две тысячи лет. Обычно я усаживалась под деревом и погружалась в глубокую медитацию. У меня часто возникало ощущение тесной связи с деревьями, что приносило мне большую радость. Мое сознание сливалось с ними, так что даже птицы и белки спускались вниз и начинали резвиться рядом, не испытывая ни малейшего страха и с озорством пробегая по мне. Вы тоже можете получить подобный опыт, если будете заниматься этим регулярно. Найдите уединенное место, сядьте под дерево, обопритесь спиной о его ствол и какое-то время побудьте в покое. Постепенно вы начнете ощущать жизнь, которой вибрирует дерево, соприкоснетесь с его сознанием. И вы обнаружите, что деревья тянутся к дружбе с человеком, что у них есть свои привязанности, симпатии, что они приветливы и открыты и потому дают нам приют под своими кронами. И очевидно, они чувствуют и воспринимают мир по-своему. Однажды, отдыхая под старым деревом, которое собирались срубить, я ясно почувствовала, что дерево осознавало грозящую ему опасность и призывало меня вступиться за него. ²¹

Уже в возрасте двенадцати лет я занималась оккультизмом. Но, должна сказать, у меня не было страха – я ничего не боялась. Когда происходит выход из тела, связь с телом поддерживается благодаря своеобразной, почти невидимой нити; если эта нить разрывается, то все кончено – жизнь обрывается. Так вот, выйдя из тела, можно начать видеть мир, в котором оказался. И первое, что человек там видит, как я уже говорила, обычно повергает в ужас. Вам кажется, что воздух пуст, что в нем ничего нет: синева небес, белоснежные облака, солнечные лучи – все это очень красиво, но когда открывается другое видение, вы обнаруживаете, что воздух наполнен множеством мелких образований – остатками желаний и ментальных искажений, и эта кишащая масса далеко не всегда являет собой приятное зрелище. Порой это выглядит чрезвычайно безобразно. И вся эта масса набрасывается на вас – приближается, давит, нападает. И если вы боитесь, она принимает совершенно устрашающие формы. Однако если вы не дрогнете, если сможете смотреть на все это, не утратив чувства здорового любопытства, то вы, естественно, обнаружите, что все это не так уж и страшно – может, не очень-то и приятно, но совсем не страшно.²²

Ночью во сне можно очень интересно проводить время. Вы как будто начинаете писать рассказ на чистом листе бумаги, а затем, когда приходит время просыпаться, ставите точку в конце последнего предложения и возвращаетесь в тело. На следующую ночь вы вновь открываете незаконченную страницу и продолжаете свою историю с того места, на котором остановились. Вы расставляете все по своим местам – все должно находиться на своих местах и представлять собой прекрасную картину. Ставя в очередной раз точку, вы обращаетесь к своему творению и говорите ему: «Замри и жди меня – я приду снова!» И возвращаетесь в тело. Так вы продолжаете каждую ночь и пишете свою книгу чудесных сказок, только вы должны помнить их при пробуждении…

…В детстве я называла это «рассказывать себе сказки». Но при этом вы не сочиняете что-то в своей голове, а на самом деле отправляетесь в чистое и светлое место и… создаете там прекрасную сказку. И если вы знаете, как рассказать себе такую сказку, если она получится действительно красивой, действительно гармоничной, связной, полной силы, то она непременно воплотится в вашей жизни – возможно, не совсем в том виде, в котором вы ее создали, но как более или менее приближенное ее отражение на физическом плане.²³

Когда и как ко мне пришло осознание миссии, которую мне предстоит выполнить на Земле?.. Трудно сказать, когда именно оно ко мне пришло. Мне кажется, что я родилась с этим осознанием, и, по мере роста и развития ума и мозга, оно становилось все точнее и полнее. Во время ряда психических и духовных переживаний, которые были у меня в возрасте одиннадцати-тринадцати лет, мне открылось не только существование Бога, но также и то, что человек может достичь единения с Ним, осознать Его всем своим существом, жить Им и, действуя из этого осознания, проявить Его на Земле, превратив жизнь здесь в божественную жизнь. Это знание вместе с практическими методами его воплощения было дано мне во сне несколькими учителями; некоторых из них я впоследствии встретила на физическом плане. По мере дальнейшего внутреннего и внешнего развития встречи с одним из этих существ стали происходить все чаще, а духовное и психическое общение с ним приобрело все более ясный характер. И хотя в то время я мало знала об индийской философии и религии, я по наитию называла его Кришной. Тогда я уже осознавала, что именно вместе с ним (а я знала, что однажды встречу его) нам предстоит совершить божественную работу.[5]²⁴

Когда мне было около тринадцати лет, в течение года каждую ночь, ложась спать, я выходила из тела, поднималась над домом, над городом и еще выше. Я видела себя одетой в великолепное, очень длинное золотое платье. И по мере того, как я поднималась, оно становилось все больше и больше, накрывая весь город словно огромным золотым куполом. Я видела, как мужчины и женщины, дети и старики, больные и несчастные стекались со всех сторон, собирались под этим покровом и взывали о помощи, рассказывая о своих бедах, страданиях и невзгодах. В ответ на это моя золотая одежда, живая и мягкая, прикасалась к каждому из них, и они тут же получали душевный покой и исцеление, после чего, счастливые и окрепшие, возвращались в свои тела. Ничто не казалось мне прекраснее и ничто не доставляло мне большего счастья. В сравнении с этим все события дня казались мне скучными и бесцветными, лишенными настоящей жизни. А эти ночные опыты как раз и были для меня подлинной жизнью. Часто, поднимаясь над городом, слева от себя я видела старца, неподвижного и молчаливого, который смотрел на меня с добротой и любовью и своим присутствием поддерживал меня. Позже я узнала, что этот старец в длинном темно-пурпурном одеянии был воплощением того, кого называют Утешителем скорбящих[6] .²⁵

В начале моего нынешнего земного существования я часто встречала людей, сетовавших на то, что прежде они ощущали в себе огромную внутреннюю устремленность, тягу к чему-то более глубокому и истинному. Однако необходимость заботиться о хлебе насущном связывала их по рукам и ногам и делала рабами обыденной жизни, бремя забот настолько угнетало их, отнимало столько времени и сил, что ничем другим ни во внутренней сфере, ни во внешней они уже заниматься не могли. Мне очень часто приходилось слышать подобные жалобы, я видела много таких бедолаг – я называю их бедолагами не потому, что они были бедны, а потому, что они были порабощены тупой и омертвляющей необходимостью заботы о материальных вещах.

В то время я была совсем юной и часто повторяла себе, что если я когда-нибудь смогу, то постараюсь создать маленький мирок – совсем небольшой, но все же… такое место, где люди смогут жить без бремени забот о пропитании, крыше над головой, одежде, насущных жизненных потребностях. И тогда благодаря уверенности в том, что их материальное существование обеспечено, их силы высвободятся и естественным образом будут направлены на осознание своего истинного «я» и божественную жизнь.

И вот, ближе к середине своей жизни, по крайней мере, к тому, что называют серединой человеческой жизни, мне была предоставлена такая возможность: я смогла осуществить свою мечту и создать такие условия. И я пришла к выводу, что посвятить себя внутренней реализации мешает отнюдь не материальная нужда, а лень и тамас, недостаточная устремленность, непростительная расхлябанность и безразличие, тогда как зачастую те, кто находится в тяжелейших жизненных условиях, обладают сильнейшей устремленностью и открытостью.

Вот так. Жду доказательств обратного.²⁶

Я слышала об этом с самого детства, и, наверное, это внушали еще нашим прадедам, и так, видно, повелось с незапамятных времен: если хочешь добиться успеха в каком-то деле, нужно только им и заниматься. А на мою долю постоянно выпадали упреки в том, что я делаю слишком много дел одновременно. И мне всегда говорили, что я так ни в чем и не преуспею. Я получала образование, занималась рисованием, музыкой, и помимо этого было еще множество разных занятий. Мне говорили, что музыка моя будет бездарной, картины будут ни на что не годны, а мои познания в науках будут неполными. Возможно, так оно и есть, но все же я нахожу преимущества в таком подходе, те самые преимущества, о которых я упоминаю в статье: расширение умственного кругозора, понимания, придание уму гибкости. Если бы я захотела стать первоклассным музыкантом и давать концерты, то мне действительно нужно было бы последовать совету старших. Или, если бы я захотела оказаться в числе знаменитых художников своего времени, я должна была бы только рисовать – это вполне понятно. Но это всего лишь одна из возможных точек зрения. Я не вижу для себя никакой необходимости становиться великим художником или великим музыкантом – это всегда казалось мне проявлением тщеславия. К тому же в оценке таланта никогда не бывает единого мнения.²⁷

Когда тело раскрывается высшему сознанию, оно способно творить чудеса. Однажды, когда мне было четырнадцать лет, мне захотелось проверить, смогу ли я пересечь большой зал в три прыжка? И я смогла это сделать: первым прыжком я преодолела одну треть пространства, вторым – вторую треть, и с последним прыжком я оказалась на другой стороне помещения. ²⁸

В шестнадцать лет Мать поступила в художественную студию учиться рисунку и живописи. Это была одна из самых известных художественных студий в Париже. Мать оказалась там самой юной из учениц. Обычно на занятиях было шумно: все разговаривали, спорили, но Мать никогда не принимала в этом участия. Она всегда была серьезна и сосредоточена на работе, за что получила прозвище «Сфинкс». Все обращались к ней как к третейскому судье за разрешением разногласий и споров. Для Матери были открыты все мысли окружающих, поэтому чаще она отвечала не на конкретные вопросы спорщиков, а на то, что читала в их мыслях, от чего люди чувствовали себя очень неловко. И даже если дело касалось старших, ее решения были бескомпромиссны. Однажды одна из учениц, бывшая в то время старостой, попала в немилость к директрисе студии, и та решила исключить ее из школы. Девушка попросила Сфинкса вступиться за нее. Мать сочувствовала девушке: та была очень бедна и в случае отчисления не смогла бы больше заниматься живописью. Так что директрисе пришлось столкнуться с решительной юной защитницей. Сначала Мать прибегла к уговорам, но когда это не помогло, пришлось действовать по-другому: она крепко и решительно схватила директрису за руку и сжала ее так, что, казалось, вот-вот затрещат кости. И в итоге ученице было позволено остаться в школе. Так еще раз проявила себя Махакали.

Сфинкс художественной студии оставался таким же серьезным и дома. Она редко улыбалась или смеялась, за что однажды, когда ей было лет двадцать, получила выговор от своей матери. На это она просто ответила, что ей приходится нести на своих плечах все тяготы и скорби мира. Услышав такое, мать подумала, что ее дочь сошла с ума. В другой раз последовал упрек, что она не слушает и не делает то, что ей велят. Она ответила, что никакая земная сила не может заставить ее подчиниться. ²⁹

Для сознания Природы, или материального сознания, все физические формы, в том числе и люди – не более чем муравьи… Ступая по земле, вы можете случайно раздавить пару сотен муравьев, и здесь ничего не поделаешь! Точно так же и Природа может случайно раздавить, уничтожить своей поступью пару тысяч человек. Для нее это не столь важно, ведь она с легкостью способна сотворить еще пару миллионов!

Это напоминает мне о том, что произошло в Париже, когда мне было лет семнадцать или восемнадцать. Проходил благотворительный базар, на котором люди из разных стран продавали и покупали всякую всячину, а вырученные средства шли на благотворительные нужды, хотя, конечно, само мероприятие, на котором собралось самое изысканное общество, организовывалось скорее просто ради забавы и развлечения. Все сооружения базара были очень красивыми, но предназначались для использования в течение трех-четырех дней и поэтому не отличались прочностью. Под раскрашенным брезентовым навесом сияли электрические огни. Подвешено все было аккуратно, но из расчета на трехдневный срок использования. И вдруг совершенно неожиданно где-то произошло короткое замыкание, и все вспыхнуло, навес загорелся и рухнул на людей. Как я сказала, там была собрана вся элита общества, и для них – с человеческой точки зрения – это была ужасная катастрофа. Те, кто находился ближе к выходу, пытались спастись бегством, другие, объятые пламенем, тоже пытались добраться до выхода. Началась настоящая потасовка! Все эти элегантно одетые люди из высшего общества, отличавшиеся своими изысканными манерами, дрались не хуже уличных хулиганов. В толпе даже оказался какой-то известный граф, поэт, обычно отличавшийся безупречными манерами. Как и все остальные, он пытался спастись: в руках у него была трость с серебряным набалдашником, которой он бил по головам женщин, прокладывая себе путь к выходу. Это было поистине «изысканное» зрелище! Результатом стали пышные похоронные процессии, оплакивание и выражение соболезнований. Один известный оратор, доминиканский монах, произнося речь над могилами погибших в огне, сказал, обращаясь к собравшимся: «Это послужит всем вам уроком. Поправ законы Бога, вы навлекли на себя Его гнев, и Он наслал на вас огонь».

В дальнейшем его слова вспоминали всякий раз, когда случалось какое-нибудь бедствие. Разумеется, многие не соглашались с этим и говорили, что такой бог им не нужен. Но подобные идеи очень характерны для большинства людей.³⁰

Париж, 1897—1904 гг.

По окончании Школы Изящных искусств Мать стала довольно известным художником. Ее работы выставлялись в Художественном салоне вместе с полотнами знаменитых художников того времени. ¹

13 октября 1897 года в Париже Мать вышла замуж за художника Анри Мориссе и 23 августа 1898 года у них родился сын Андре. ²

Приведенные ниже выдержки относятся к этому периоду. Они показывают, что Мать не возводила никаких искусственных барьеров между мирской и духовной жизнью. Она вбирала в себя весь высший и лучший духовный опыт и стремилась возвысить каждый план нашего многоуровневого сознания до образа Божественного. В этих отрывках мы находим не только автобиографические подробности ее жизни, но также упоминания о других людях и замечания по поводу изобразительного искусства, касающиеся как оккультной, так и эстетической его стороны. Эти высказывания и замечания включены в данную книгу для того, чтобы дать представление о многогранности художественного и духовного развития Матери и обогатить общую картину ее жизни и личности.

Невозможно научиться рисовать или играть на фортепьяно, если ваши руки не станут сознательными и не начнут выполнять необходимые действия самостоятельно, независимо от ума. Я поняла это очень давно. Мне известно, каким образом работает сознание.

Я считаю Берлиоза одним из чистейших проявлений музыки. Почти что… я могла бы сказать, что он – воплощение музыки, самого духа музыки. К сожалению, физическое тело у него было достаточно слабым, то есть у него не было той прочной основы, которую дает, например, йога. Вследствие чего он был подвержен сильным потрясениям и становился слишком эмоциональным, нервным, беспокойным, взволнованным. И это было серьезным недостатком. Однако в том, что касается творчества, у меня всегда было ощущение – а на днях оно стало еще сильнее, – что он действительно находился в контакте с духом музыки, с самой сутью музыки, причем это входило в него с такой силой, что становилось для него потрясением.

Мнение о том, что он творил благодаря страданию, – чисто человеческое. Оно неверно. Наоборот, что весьма примечательно, если перестроить это утверждение: не было такой физической боли, которая мгновенно не переводилась бы им в музыку. То есть дух музыки в нем был гораздо сильнее человеческой боли, и каждый удар, получаемый им от жизни, – а из-за своей чрезмерной чувствительности он не имел силы сопротивляться ударам и, как следствие, бывал сильно потрясен, – тем не менее, каждый удар мгновенно переводился им в музыку. Это крайне редкая способность. Людям, всем творческим людям обычно требуется какое-то время побыть в покое, чтобы вновь вернуться к творчеству. Тогда как у Берлиоза это происходило спонтанно: болезненный удар тотчас же превращался в музыку. Для него поистине вся жизнь начиналась с музыки и заканчивалась музыкой, сама жизнь была музыкой… В его преданности музыке была такая искренность и такая исключительная сила, что, по моим ощущениям, через него выражал себя дух музыки.

Возможно, вследствие слабости в том, что мы называем адхарой, произведения Берлиоза нельзя назвать самой выдающейся музыкой. Однако она все же прекрасна и, при всей ее мощи, обладает удивительной простотой. Его произведения, написанные с виртуозным мастерством, отличает ясность темы. А его талант в области оркестровки был весьма и весьма примечателен. Оркестровка произведения для шестисот исполнителей предполагает владение наукой не менее сложной, чем высшая математика, – они и в самом деле очень близки.

Я была знакома с одним музыкантом, не таким выдающимся, конечно, как Берлиоз, но все же очень хорошим музыкантом, который также сочинял оперную музыку… Приступая к работе, он брал большой лист бумаги, расписывал названия оркестровых инструментов и затем напротив каждого инструмента просто писал его партию. Он был моим другом, и мне доводилось наблюдать его за работой. Казалось, что он записывает решение математических уравнений. Когда он заканчивал, оставалось только передать партитуру в оркестр – результат всегда был великолепен. Порой даже… Берлиоз, как было показано в фильме, сначала наигрывал тему на пианино. Он брал несколько нот – кажется, всего каких-то две-три ноты, – и они становились темой, на основе которой он писал все произведение. Но тот мой приятель обычно даже не прикасался к пианино – он сразу записывал ноты на бумагу. Он имел особый склад ума. Есть композиторы, которые сочиняют музыку исключительно на пианино, а другие люди должны при этом записывать за ними ноты, а затем раскладывать их по партиям для разных инструментов, чтобы воспроизвести созданную гармонию. Однако в случае с моим приятелем великие музыканты того времени, такие как Сен-Санс, отдавали ему свои сочинения на оркестровку. Они писали обычную партию для пианино для двух рук, а он превращал ее в произведение для оркестра. Делал он это с легкостью, как я говорила: выделяя различные группы инструментов и напротив каждого инструмента прописывая его партию.³

Люди интеллектуальной элиты – писатели, музыканты, художники – довольно часто уходят из жизни с ощущением того, что они чего-то недоделали, что начатое не закончено, что цель, которую они поставили перед собой, не достигнута. Поэтому они всеми силами стремятся задержаться в земном пространстве как можно дольше, сохраняя, насколько это возможно, цельность элементов своего существа, и пытаются проявиться и продолжить свой путь к совершенству, используя для этого тела других людей. Я была свидетельницей множества подобных случаев, среди которых один особенно интересен. Речь идет об одном пианисте (это был действительно выдающийся музыкант, великолепный мастер). Руки его были настоящим чудом, он обладал поразительной беглостью пальцев, редкостной точностью и силой удара, словом, высочайшей техникой, а также яркостью и выразительностью исполнения, поэтому руки его представляли собой поистине уникальное явление, настоящий феномен. Он умер довольно молодым. Покидая этот мир, он чувствовал, что, если бы жизнь его продолжилась, он достиг бы еще большего совершенства в своем деле. И это стремление было в нем так сильно, что при переходе в тонкий мир руки его тонкого тела не подверглись разложению – они полностью сохранили свою форму. И когда ему попадался хороший музыкант, хотя бы в малой степени восприимчивый, умеющий сохранять состояние внутренней пассивности во время игры, его руки использовали руки исполнителя. Человек мог хорошо владеть инструментом, но его игра ничем особенным не выделялась. Однако в тот момент, когда руки мастера входили в его руки, он преображался не только в виртуоза, но и в настоящего творца. Мне хорошо известно это явление. То же самое мне приходилось наблюдать, например, в случае с художниками: и там руки играли точно такую же роль. Подобное происходит и с писателями. Только в этом случае я наблюдала, как мозг, сохранивший достаточно полно свою тонкоматериальную форму, вошел в мозг человека, обладавшего достаточной восприимчивостью, и тот вдруг начал писать невероятные произведения, неизмеримо более прекрасные, чем все то, что он написал до этого. Я видела, как подобное тонкоматериальное образование овладевало мозгом человека. Это был мой знакомый композитор – не музыкант-исполнитель, а тот, кто сочиняет музыку, как, например, Бетховен, Бах, Сезар Франк (хотя последний был также исполнителем). Сочинение музыки подразумевает очень напряженную работу ума. Так вот, когда этот мой знакомый сочинял оперу, его работой руководил мозг великого композитора и благодаря этому влиянию создавалась редкая по силе и красоте музыка, причем все партии писались набело на бумаге. Опера – это очень сложный жанр, особенно для исполнителей, которые должны точно передать замысел композитора. И когда человек, о котором идет речь, устанавливал связь с этим тонкоматериальным образованием, он клал перед собой чистый лист бумаги и принимался записывать. Я сама это наблюдала: огромный белый лист бумаги покрывался линейками, цифрами, и, пожалуйста, – к концу листа полная партитура увертюры или акта была готова. Вся оркестровка (оркестровка – это распределение музыкальных партий оперы между различными группами инструментов) делалась вот так, просто на бумаге, благодаря удивительной работе ума – не только собственного ума композитора, но большей частью благодаря музыкальному гению, нашедшему возможность воплощения в земном мире… Я присутствовала при этом лично: за полчаса-три четверти часа на листе бумаги создавалось целое музыкальное произведение. Своими способностями этот человек завоевал такое признание, что крупнейшие и известнейшие музыканты доверяли ему оркестровку своих произведений. В этом деле ему не было равных. А работал он только с бумагой. Ему не требовалось ничего прослушивать. А ведь оркестр – это огромный набор инструментов: там столько скрипок, столько виолончелей, столько альтов. Одни играют одно, другие – другое, третьи – третье, потом все играют вместе или по очереди, друг за другом (это очень сложное дело, здесь все не так просто). Но этот человек при разработке общей оркестровки обходился одной лишь предложенной партитурой, проигрывая, прослушивая которую, а иногда только читая, безошибочно определял, что именно должна исполнять одна группа инструментов, что – другая и так далее. При этом у него было вполне отчетливое ощущение, что нечто входит в его существо и помогает ему в работе.

…Недавно я рассказывала вам, что перед тем, как оставить физическое тело, психическое существо чаще всего принимает решение о том, какими будут условия его следующего воплощения: окружение, род занятий, то есть определяет среду для необходимого ему опыта. Таким образом, может случиться так, что в своем следующем воплощении великий музыкант или писатель может оказаться в теле какого-нибудь идиота… Разумеется, не всегда это происходит именно таким образом, но так может случиться. Мне известен и противоположный пример: это был один из самых выдающихся скрипачей нашего столетия… Как же его звали?.. Эжен Изаи! Он был родом из Бельгии. Его можно назвать поистине самым замечательным скрипачом своего времени. В этом человеке определенно присутствовала инкарнация Бетховена. По всей видимости, это не было полной инкарнацией психического существа композитора, но в нем несомненно воплотился музыкальный дар Бетховена. Даже чисто внешне Изаи походил на Бетховена: у него была точно такая же голова. Впервые я увидела его самого и услышала его игру в Париже, когда давали ре-мажорный концерт, а до этого я вообще ничего о нем не знала. Как только он появился на сцене, меня поразило его сходство с Бетховеном, казалось, это был оживший портрет великого композитора. Изаи ударил смычком по струнам, взял первые ноты… и все мгновенно изменилось, атмосфера полностью преобразилась. И это чудо сотворили какие-то три ноты! Но в них было столько силы и величия, что весь зал замер, затаив дыхание в ожидании продолжения чуда. И он сыграл все произведение от начала до конца в той же блестящей манере и столь же проникновенно. Такого глубокого понимания музыки я не встречала ни у одного исполнителя. И тогда я поняла, что в нем присутствует музыкальный гений Бетховена… Само же психическое существо Бетховена в это время, возможно, пребывало в теле какого-нибудь сапожника или еще неизвестно кого, потому что ему понадобился иной опыт воплощения.

В Изаи присутствовала ментально-витальная формация, принадлежавшая земному плану. У Бетховена все его ментальное, витальное и физическое существо было подчинено служению музыке, так что образовалась устойчивая формация, которая не распалась со смертью композитора, а продолжила жить и воплотилась в этом человеке точно в таком же виде. Что, однако, не подразумевает присутствия в нем психического существа Бетховена. Во время земной жизни психическое существо Бетховена как раз и дисциплинировало все остальные части существа, поставив их на служение музыкальному творчеству. Однако нельзя утверждать, что само его психическое существо осталось здесь. По всей вероятности, оно вернулось в психический мир, как это обычно и происходит. А созданное при его жизни ментально-витальное образование обрело свою собственную независимую жизнь. Оно было создано с определенной целью и осталось, чтобы проявить себя. И как только оно нашло подходящий инструмент, оно вошло в него и проявилось.⁴

Есть пианисты, которые сделали свои руки настолько сознательными, индивидуализированными, что они стали не подвержены разложению. Речь идет не о физических руках, а о руках тонкого физического и витального тел. Они после смерти музыканта продолжают оставаться действующими инструментами и всегда пытаются воплотиться в руках другого пианиста. Я знала нескольких исполнителей, которые, приступая к игре, чувствовали, что в них словно входят другие руки. И тогда они начинали играть поистине прекрасно, так как раньше были неспособны.

И это не такая уж редкость, как можно было бы подумать. Подобное случается довольно часто.

Я видела одного такого скрипача и виолончелиста. И в том и в другом случае сами исполнители не отличались большим талантом. Один из них только начинал учиться, а другой был хорошим исполнителем, но ничего выдающегося собой не представлял. Однако в тот момент, когда они начинали играть сочинения определенных композиторов, нечто от авторов этих произведений входило в их руки и делало их игру поистине прекрасной.

Была даже одна виолончелистка, которая, играя произведения Бетховена, полностью преображалась: она становилась исключительно похожа на Бетховена. Она не могла бы играть столь великолепно и возвышенно, если бы в ней в те моменты не присутствовало нечто от разума самого композитора.⁵

Я знала великих художников, действительно великих, которые много работали и создавали выдающиеся произведения, классические, не имеющие ничего общего с ультрасовременным направлением. Но они были не в моде как раз потому, что были классиками. Когда человек впервые берет в руки кисть и краски, пытаясь изобразить что-то на чистом холсте, естественно, у него получается лишь мазня. Но тут вдруг все вокруг начинают восхищаются и кричать: «Превосходно! Изумительно! Это выражение вашей души! Как точно это передает суть вещей!» и тому подобное. Такова была мода, и полные профаны пользовались тогда большим успехом. Картины же тех, кто много работал и оттачивал свое мастерство, не пользовались спросом. Люди говорили об истинных шедеврах: «О! Как это старомодно, у вас это никто не купит». И при этом художники были бедны, они голодали, им надо было платить за жилье, покупать на что-то краски, канву, кисти, а все это недешево. Что же им было делать? Торговцы картинами их не жаловали и все как один твердили: «Пора стать современнее, нельзя отставать от времени!» Что же было делать голодающим мастерам? Я знала одного художника, ученика Гюстава Моро. Это был действительно замечательный художник, прекрасно владевший всеми тонкостями своего искусства. Он голодал, не зная, как свести концы с концами, и часто жаловался на судьбу. Однажды его друг, желавший помочь художнику, направил к нему торговца картинами. Когда тот вошел в студию, художник подумал: «Наконец-то судьба мне улыбнулась!» – и показал все свои лучшие работы. Торговец сделал недовольную мину, оглянулся по сторонам и стал рыться во всех углах. И вдруг он что-то нашел… Здесь я должна вам пояснить – возможно, вы этого не знаете: художник в конце дня соскабливает краски, оставшиеся на палитре, на кусок старого холста, поскольку хранить их все равно невозможно – на следующий день они засохнут. Краска соскабливается гибким ножом и переносится на холст, на котором в итоге образуются самые причудливые разводы и сочетания цветов. В одном из углов комнаты как раз и находился такой холст с остатками краски. Заметив его, торговец картинами радостно воскликнул: «Вот оно! Друг мой, вы гений! Это просто чудо! Вот что надо выставлять! Посмотрите, какое богатство тонов, разнообразие форм, какое воображение!» Бедный голодающий художник в смущении заметил: «Но это же всего лишь остатки неиспользованной краски!» На что торговец возразил: «Глупец, об этом не надо никому говорить! Я беру этот холст и гарантирую, что продам его. Сколько вы можете сделать таких работ за месяц? Десять, двадцать, тридцать? Я продам любое количество и сделаю вас знаменитым». Художник, как я уже говорила, был голоден, и хотя такое предложение не вызвало у него восторга, он ответил: «Хорошо, посмотрим, что из этого получится». Вскоре ему пришли счета за квартиру, за краски, а кошелек у него был совсем пуст. Что оставалось делать? И хотя художник не продавал больше холстов с остатками краски, он стал писать картины, которые давали возможность зрителям и покупателям самим решать, что на них изображено: яркие мазки складывались в причудливые и загадочные формы и давали полную свободу воображения. Люди не могли точно сказать, что они видят на картинах, и многие, ничего не понимая, восклицали: «Как это прекрасно!» Художник продавал подобные поделки торговцу картинами, а его настоящие, поистине прекрасные произведения оставались никому не известными. Он не сделал на них имени, хотя и был действительно талантливым художником, зато прославился на весь мир своим «новаторством»! Этот случай относится ко временам Всемирной выставки 1900 года, эпохе зарождения современной живописи. Если бы я назвала его имя, вы бы поняли, о ком идет речь… Сейчас, конечно, это направление развилось и дела тут обстоят много лучше. У того художника все же было тонкое чувство гармонии и красоты, и краски на его полотнах были восхитительны. В настоящее же время красоте дорога закрыта: картины должны быть безобразными, и тогда это считается современным!

Следующая история… о человеке, рисовавшем натюрморты, ни одна тарелка на которых не была круглой, – о Сезанне! Этот художник положил начало новому направлению в живописи. Он считал, что если нарисовать тарелку круглой, то это было бы не жизненно, не соответствовало бы действительности, ведь, если вы мельком взглянете на тарелку, она никогда не покажется вам круглой, а будет какой-то такой (жест). Не знаю почему, но он утверждал, что это наш ум заставляет нас видеть тарелку круглой, потому что мы заранее знаем, что она именно такая; иначе мы воспринимали бы ее совсем по-другому. Так что все началось именно с Сезанна… Заметьте, он рисовал действительно очень красивые натюрморты, удивительно передавая цвет и форму натуры (у меня, кажется, есть репродукции его работ, и я как-нибудь покажу их вам, правда, к сожалению, они не цветные, а вся красота его полотен как раз заключена в оттенках цветов). Но тарелки на его картинах, естественно, не были круглыми, и однажды один приятель спросил его: «Ну, в конце концов, почему бы не рисовать тарелки круглыми?» На что Сезанн ответил: «Вы судите от ума, вы не художник. Круглыми тарелки делает как раз ваш ум. Если бы вы не думали, а просто смотрели, то рисовали бы их вот так» (делает соответствующий жест). Тарелку надо рисовать согласно тому впечатлению, которое она вызывает, и, передавая это впечатление на полотне, вы создаете поистине художественный образ». Вот так зарождалась современная живопись. И пожалуй, Сезанн был прав. Хотя тарелки на его картинах не выглядели круглыми, но в принципе его подход верен.

Знаете, что с психологической точки зрения сильнее всего повлияло на современную живопись?.. Развитие фотографии. Работы первых фотографов были отвратительны, до предела безобразны. Они еще ничего не понимали в этом деле, и фотографии выходили бездушными, неживыми, напрочь лишенными художественных достоинств. Таким был весь первоначальный опыт в области фотографии, и лишь около полувека назад произведения фотографов стали более-менее приемлемыми; сейчас, со все большим развитием фотографии, появились стоящие работы. Но надо сказать, что и сам процесс фотосъемки очень сильно изменился. Ведь раньше для того, чтобы сделать фотопортрет, вас усаживали в удобное кресло перед каким-то непонятным предметом, закрытым черной тканью, вы принимали грациозную позу, и фотограф командовал: «Замрите!» Это и положило конец искусству портрета. И если теперь художник пишет реалистичный портрет, ему говорят: «Ну и что? Это же просто фотография!»

Надо сказать, что искусство конца девятнадцатого века, искусство Второй империи оставляло желать лучшего. Это была эпоха коммерсантов… банкиров, финансистов, и, что и говорить, чувство вкуса в то время опустилось очень низко. Как правило, коммерсанты не слишком хорошо разбираются в искусстве. Когда они заказывали свои портреты, их интересовало в первую очередь сходство! Нельзя было упустить ни малейшей детали, что порой становилось просто комично: «У меня здесь маленькая морщинка, не забудьте передать ее на портрете!» Или какая-нибудь дама просила: «Вы должны придать моим плечам округлую форму», и так далее. Поэтому художники стали писать портреты, все больше напоминающие фотографии – плоские, холодные, лишенные души и тонкости видения. Я могу назвать целый ряд художников того времени, чьи работы стали настоящим позором для искусства. Такое положение продолжалось вплоть до конца прошлого столетия, примерно до 1875 года. И затем, после небольшого затишья, начался потрясающий период (я говорю это вовсе не потому, что сама была художником, но все художники, которых я знала, были серьезными мастерами, истинными творцами, создававшими великолепные работы, которые и по сей день признаются таковыми). Это была эпоха импрессионизма, эпоха таких мастеров, как Мане, оставивших после себя прекрасные картины. Но люди устают от хорошего так же, как и от плохого. Поэтому нашлись и такие, кто пожелал превзойти всех, создать нечто совершенно новое, радикально отличающееся от фотографии; был организован «Осенний салон», и, боже мой, они преступили черту (по крайней мере, на мой взгляд). Работы Рембрандта, по их мнению, были просто мазней, то же самое они говорили о Тициане и обо всех великих живописцах эпохи Возрождения. В их присутствии нельзя было произнести имя Рафаэля – это считалось позором. Да и весь период Возрождения немногого стоил в их глазах, включая и самого Леонардо да Винчи. Работы этих художников следует увидеть и забыть, говорили они. Желая чего-то совсем нового и экстравагантного, они заходили все дальше и дальше, и вскоре остался лишь один шаг до того, чтобы начать выдавать холсты с соскобленными с палитры остатками краски за картины.

Такова известная мне история живописи.

Правда, искусство сейчас снова на подъеме. Действительно, мы уже изведали всю глубину несуразицы, абсурда, безобразия, пристрастия к вещам низменным и уродливым. В этом отношении мы дошли, как мне кажется, до самого предела…

Недавно я видела несколько работ художников, которые никак нельзя назвать уродливыми и непристойными. Это все же еще не искусство, тут еще очень далеко до подлинной красоты, но в них уже есть признаки, что подъем в искусстве начался. Посмотрим, возможно, лет через пятьдесят мы снова будем свидетелями прекрасного искусства живописи.⁶

Почему художники обычно отличаются неуравновешенностью характера и необязательностью?

Такие художники, как правило, живут в витальном сознании. Их витальное существо исключительно чувствительно по отношению к силам витального мира, но они не в состоянии контролировать приходящие оттуда впечатления и импульсы. Также они часто придерживаются очень вольного образа мыслей, у них нет веры ни в мораль, ни в общественные ценности, которым подчинена жизнь обычных людей. Они не чувствуют себя связанными общепринятыми правилами поведения, а внутреннего закона взамен им они еще не нашли. А поскольку у них нет ничего, что сдерживало бы их существо желаний, они часто ведут распущенную жизнь. Однако это не относится ко всем. Лет десять своей жизни я провела среди художников, и среди них мне встречались типичные буржуа. Это были примерные семейные люди, прекрасные отцы и мужья, придерживавшиеся в своей жизни самых строгих правил относительно того, что можно, а чего нельзя.⁷

Всегда нужно помнить, что комплименты и одобрение людей, равных вам в невежестве, ровным счетом ничего не значат, в них так же мало смысла, как и в критических высказываниях на ваш счет. Даже если вы слышите их от высокоуважаемого человека, это нисколько не прибавляет им ценности. Но, к несчастью, витальное существо с жадностью голодного набрасывается даже на самую недоброкачественную пищу, алчность его так велика, что оно готово принять похвалу даже от тех, кто представляет собой воплощенное невежество. Я вспоминаю в связи с этим, как во время открытия ежегодной художественной выставки в Париже президент Республики, осматривая картины, громогласно объявлял, которая из них – пейзаж, а которая – портрет, сопровождая свои высказывания совершенно банальными замечаниями, с видом знатока, раскрывающего сокровенное знание Живописи. Нелепость этих суждений была для художников совершенно очевидной, однако они не упускали случая сослаться на то, что сам президент отдавал должное их дарованию. Ибо такова природа витального существа у людей: неутолимая жажда славы.⁸

Во всякое мгновение жизни вы можете чему-то научиться, использовать любую возможность для своего самосовершенствования. Например, идя по улице, вместо внутреннего ничегонеделания оглянитесь и понаблюдайте… Помню один случай, который произошел со мной на улице – я тогда шла за покупками или шла кого-то навестить. Находиться на улице не всегда приятно, но если вы начинаете наблюдать за окружающим миром: какая походка у одного человека, какие движения у другого, как играет свет на том или ином предмете, сколько красоты привносит в пейзаж маленькое деревце, какое множество предметов вокруг и как они светятся изнутри, – то тогда каждое мгновение вам будет чему поучиться. И не только поучиться. Так вот как-то раз я просто шла по улице, а впереди меня шла женщина. И я пережила, можно сказать, озарение. Как она двигалась! Она поистине умела ходить. Ее движения были столь грациозны! Когда я смотрела на нее, передо мной вдруг возникла другая картина: внезапно мне открылись самые истоки греческой культуры, я увидела, как известные нам формы нисходят в мир, чтобы воплотить Прекрасное. И все это единственно благодаря тому, что передо мной шла женщина с красивой походкой!⁹

В третьеразрядных театрах в рабочих предместьях Парижа ставят преимущественно душещипательные мелодрамы. Все эти постановки рассчитаны, разумеется, не на интеллектуальную элиту, а на простой народ. В каждой сцене спектакля драматические эффекты держат зрителя в постоянном напряжении, чтобы он не переставал волноваться в течение всего представления. А поскольку посещают подобные постановки самые простодушные люди, то они совершенно забывают, что они в театре, и полностью отождествляются с происходящим на сцене. И вы часто можете наблюдать там, например, такую картину. На сцене появляется главный герой, а где-нибудь за дверью прячется предатель, задумавший его убить. Так вот, в это время обычно с галерки – это наиболее дешевые места под самой крышей театра – доносятся крики: «Берегись, он там, за дверью!» И это происходит не раз и не два, а постоянно. Мне довелось посетить подобный спектакль. В «Театр де ля Порт Сен-Мартен» давали, кажется, пьесу «Горбун». Это была крайне сентиментальная мелодрама. Сюжет я уже точно не помню, но по ходу пьесы зрителям и некоторым действующим лицам дается понять, что в доме рядом с гостиной есть прилегающая комната, где находится особая кнопка. Если нажать на эту кнопку, то потолок гостиной обрушится и всякий, кто в ней находится в это время, будет неминуемо раздавлен!.. Зрители узнают об этом по ходу спектакля раньше, чем некоторые из его главных действующих лиц. И вот предатель, которому тоже известно о секретной кнопке, прячется в прилегающей комнате. А в гостиной появляется главный герой в компании людей. Между ними идет оживленный разговор, а зрители, конечно, знают, что потолок вот-вот должен упасть. Я, разумеется, молча наблюдала за развитием действия, мне было любопытно узнать, какова будет та находка автора, с помощью которой он выведет своего героя из столь опасного положения: ведь не мог же главный герой погибнуть раньше всех остальных! Это было совершенно очевидно. Большую же часть зрителей волновало, конечно, не это. Некоторые из них закричали, громко закричали: «Эй, берегись – потолок!» Этот случай я наблюдала сама.¹⁰

Довольно распространено мнение о какой-то особой жестокости кошек, чаще всего имеется в виду их игра с пойманной мышью: прежде чем съесть мышь, они долго забавляются с ней. Так обычно говорят детям. Но я наблюдала за кошками и мне известно, что происходит на самом деле: они играют с мышкой вовсе не из жестокости. Обычно происходит следующее: кошка-мать охотится за мышью, чтобы накормить своих котят. Если бы, поймав мышь, она сразу же отдала ее своим детям, они бы просто не смогли ее съесть, так как такое мясо для них еще слишком твердое и жесткое и не пошло бы им впрок. Поэтому кошка-мать как бы играет со своей жертвой (люди воспринимают это как игру), подбрасывает ее, катает лапами, отпускает, потом снова ловит – и делает все это до тех пор, пока не доведет свою добычу до нужного состояния, когда ее плоть размягчится. Как только мясо после такой «обработки» станет достаточно мягким, пригодным для малышей, кошка тут же отдает его им. Но, естественно, кошка никогда не будет играть с мышью ради забавы! Она просто охотится за добычей, а потом готовит из нее еду. У нее ведь нет ни очага, ни печи, чтобы поджарить пищу, сделать ее мягкой, пригодной к употреблению. Поэтому у кошки свой способ приготовления пищи.

Согласно некоторым воззрениям, жажда пожирания была самым первым проявлением любви у живых существ… В подтверждение того, что этот взгляд не является таким уж неправдоподобным, приведу известные мне примеры, когда жертва, попавшая во власть в одном случае тигра, в другом – змеи, сама отдавалась хищнику, испытывая при этом своего рода экстатическое наслаждение. Итак, вот что произошло с человеком, который, пробираясь с товарищами по джунглям, отстал от них и был схвачен тигром-людоедом. Когда те спохватились, что товарища нет, они вернулись назад. Обнаружив следы, они поняли, что случилось, и бросились на выручку. Им удалось отбить своего приятеля у тигра как раз в тот момент, когда тот уже собирался приступить к трапезе. Когда пострадавший немного пришел в себя, ему посочувствовали, сказав, что он наверно пережил ужасные минуты. И вот что он ответил: «Вы, конечно, не поверите, да я и сам не знаю, как это получилось, но, когда тигр схватил меня и поволок по земле, меня вдруг охватило чувство огромной любви к нему и страстное желание быть съеденным им!»

И все это отнюдь не выдумка, это правда. Так было на самом деле.

Другой эпизод наблюдала я сама… По-моему, я вам уже рассказывала этот случай – как питон пообедал кроликом. Это было в Париже, в ботаническом саду. Я была там как раз в то время, когда животных кормили, и в клетку к крупному питону посадили маленького белого кролика, который тотчас же забился в самый дальний угол клетки, весь дрожа от страха. На него было жалко смотреть: ведь он чуял присутствие змеи и очень хорошо понимал, что его ждет. Змея же, свернувшись в кольца, неподвижно лежала на своей подстилке. Сначала она как будто спала, потом, медленно подняв голову, стала смотреть на кролика. Просто смотрела, не шевелясь, и все. И тут я увидела, что кролик сначала перестал дрожать, страх у него прошел. До этого он сидел, сжавшись в комок, и трясся как осиновый лист, а тут вдруг стал приходить в себя. Он поднял голову, открыл глаза, взглянул на змею и, не сводя с нее глаз, стал медленно, медленно приближаться к ней, пока не оказался на нужном расстоянии. И тогда змея одним броском – без единого лишнего движения, даже не разворачивая своих колец, можно сказать, не меняя положения, взяла кролика в пасть. Затем она начала перекатывать его в своих кольцах, готовя себе таким образом обед. Никакой игры, какой-то жестокой забавы здесь, конечно же, не было – просто питон готовил себе еду. Сначала он переломал кролику все кости, затем смочил его особыми клейкими выделениями из своих желез, чтобы тушка стала достаточно скользкой, и, когда весь процесс обработки был закончен, начал медленно, с удовольствием заглатывать свою пищу… Заметьте, змее не пришлось совершить ни одного лишнего движения – всего один бросок, чтобы взять кролика, который сам к ней приблизился.¹¹

Животные в своем естественном состоянии никогда не переедают, они едят ровно столько, сколько диктует им чувство голода. Если животное не хочет, чтобы недоеденная им пища досталась другим, оно ее прячет, например закапывает, причем очень тщательно, чтобы в случае нужды воспользоваться запасами. Но как уже говорилось, у домашних животных этот инстинкт теряется, и они часто едят не только все то, что им дает человек, но и вообще все, что находят. Одно время я жила в небольшом городке на юге Франции. Тамошний житель, бакалейщик, держал коз, среди которых одна была особо прожорливой. Как-то он купил бочку мелассы – вы знаете, что это такое?.. Это неочищенный пальмовый сахар, патока. И вот он открыл эту бочку, а закрыть забыл. Тут-то все и произошло. Та коза бродила поблизости и в конце концов оказалась рядом с бочкой. Увидев, что бочка открыта, она решила, что в ней должно быть что-то вкусное. Она попробовала содержимое бочки и пришла в восторг. А поскольку здоровый инстинкт, природное чувство меры у нее было утрачено, то она продолжала уплетать мелассу до тех пор, пока, в буквальном смысле слова, не свалилась замертво. Дикое животное никогда бы не позволило себе ничего подобного. Вот вам и преимущества жизни в обществе человека!¹²

Только представьте себе: оказывается, бывают тщеславные растения!.. Если вы восхищаетесь ими, при этом необязательно даже выражая свое восхищение в словах, то они, можно сказать, задирают нос! И это относится не только к растениям – точно так же ведут себя и животные. Расскажу вам одну забавную историю.

В Париже есть ботанический сад, в котором помимо растений представлены различные виды животных. Как-то раз в этот ботанический сад привезли великолепного льва и, разумеется, посадили в клетку. Лев был в ярости. Клетка была устроена так, что, когда лев подходил к дверце, его не было видно. И вот когда на него приходили посмотреть посетители, он специально прятался! Я наблюдала за этим в течение нескольких дней и в один из дней, подойдя к клетке, начала с ним разговаривать (животные очень чутко реагируют на человеческую речь, они буквально слушают, что им говорят). Я очень ласково обратилась к нему: «Какой же ты красивый! Как жалко, что ты прячешься от нас, как бы нам хотелось на тебя взглянуть…» Лев стоял за дверцей и слушал. Затем он стал искоса поглядывать на меня из своего укрытия, медленно вытягивая шею, чтобы лучше меня разглядеть. Потом он выставил вперед лапу и, наконец, просунул кончик носа сквозь прутья клетки. Казалось, он хотел сказать: «Наконец-то нашелся кто-то, кто меня понимает!»¹³

Однажды, в возрасте двадцати лет, я услышала от одного доктора, что в случае расстройства желудка или кишечника самое лучшее, что можно сделать, – это продолжать питаться привычным для вас образом и вообще не думать о проблеме. Он говорил: «Если у вас повышенная кислотность, она останется такой, как бы вы ни питались, и чем больше вы думаете и беспокоитесь о ней, тем выше она будет. Начав соблюдать те или иные диеты, вы в конце концов обнаружите, что ощущаете недомогание даже от простого глотка воды. Но если вы не будете волноваться и продолжите вести привычный образ жизни, то постепенно все придет в норму».

И я убедилась в действенности этого совета.¹⁴

У меня был один знакомый доктор, невропатолог, лечивший в том числе заболевания кишечника. Так вот он утверждал, что настоящей причиной всех болезней желудка являются нервные расстройства. Этот доктор лечил богатых людей, праздно проводивших свое время. Пациенты приходили к нему и жаловались на боли и несварение желудка, их мучили жуткие боли, мигрени и тому подобное. Доктор выслушивал всех их с очень серьезным видом. Одной моей знакомой, которая лечилась у него, он сказал примерно следующее: «Да, ваш случай очень тяжелый. Прошу прощения, на каком этаже вы живете? Ах, на первом! Славно! Я порекомендую вам такое средство: каждый день с утра берите кисть хорошего, спелого винограда (завтракать не нужно – от завтрака у вас расстройство) и, держа ее аккуратно и крепко, приготовьтесь к выходу. Выходить вы будете не через дверь, а через окно – ни в коем случае не через дверь! Через дверь вам выходить не разрешается, только через окно. Поставьте у окна табурет для удобства. Итак, вы выходите через окно. Оказавшись на улице, вы начинаете есть виноград следующим образом: через каждые два шага съедайте по одной виноградинке – именно по одной, ни в коем случае не больше, иначе у вас заболит желудок! По одной ягоде через каждые два шага. Два шага – одна ягода, и так, пока не съедите всю гроздь. Вы должны идти прямо вперед до тех пор, пока не будет съедена последняя ягода. Да, гроздь обязательно должна быть крупной. Как только вы с этим покончили, можете спокойно возвращаться домой. Но ни в коем случае не на извозчике, иначе опять заболеете! Просто спокойно возвращайтесь пешком домой и, твердо вам обещаю, если вы ежедневно будете придерживаться этих мер, через три дня все пройдет». И действительно, эта женщина поправилась.¹⁵

В истории медицинской практики существовал период – не так уж давно, лет пятьдесят-шестьдесят назад, – когда для лечения возникшей болезни врач выписывал пациенту рецепт с лекарствами, при этом крайне настоятельно рекомендуя принимать их только в том случае, если состояние значительно ухудшится. Я могла бы даже показать вам подобный рецепт, но, думаю, это не так интересно. И вот прошло пятьдесят или шестьдесят лет, и для лечения той же самой болезни доктор столь же настоятельно со все той же не подлежащей сомнениям уверенностью будет убеждать вас, что те же самые лекарства просто необходимо принять для вашего исцеления! Так что, имея достаточный опыт наблюдений и критический склад ума, вы можете заключить, что подход к лечению разнится в зависимости от людей и от эпохи. Один мой французский приятель лет сорок-пятьдесят назад говорил всем своим пациентам: «Принимайте то лекарство, которое сейчас в моде, и оно непременно вам поможет».¹⁶

Помню, как Мать рассказывала мне [Амалю Кирану], что, когда ее сын Андре был маленьким, она сама лечила его от всех болезней, не обращаясь к врачам. ¹⁷

Мать дружила с одной женщиной по имени Александра Дэвид-Нил, которая была также немного знакома и со Шри Ауробиндо. Она изучала буддизм, в особенности его тибетскую разновидность, и даже написала на эту тему увлекательную книгу. Скончалась мадам Дэвид-Нил в Париже в возрасте примерно 101 года. Мать отзывалась о ней как о человеке искреннем и целеустремленном и была о ней очень высокого мнения. Мадам Дэвид-Нил отличалась незаурядными способностями к медитации. Мать рассказывала, как однажды во время медитации та вдруг встала и отправилась на прогулку. Дело происходило на природе. Продолжительное время она шла вперед с закрытыми глазами. Наконец открыв их, она обнаружила, что находится в незнакомом месте, и повернула назад. Обратно она шла уже с открытыми глазами. Вдруг дорогу ей преградил речной поток. Каким же образом она пересекла его до этого? Поблизости не было ни моста, ни лодки. Очевидно, погрузившись в глубокую медитацию, она прошла по воде! Это кажется невероятным, но Мать не сомневалась в том, что все так и было. Мать говорила, что мадам Дэвид-Нил не стала бы никого обманывать, в том числе и саму себя. ¹⁸

Давным-давно, когда я еще жила в Париже, я встречалась с мадам Дэвид-Нил почти каждый день. Ее переполняло множество разных идей; как-то раз она сказала мне: «Не следует думать о совершаемом действии – это означает привязанность к нему. Само желание совершить то или иное действие говорит о том, что вы все еще привязаны к материальному миру». На что я ответила: «Нет ничего проще. Надо лишь представить все, что было совершено в прошлом, все, что будет совершено в будущем, и все, что совершается в настоящее время, и вы сразу же почувствуете, что ваше собственное действие – не больше чем мгновение, секунда в целой вечности, и привязанность к нему сразу пропадет». В то время я еще не была знакома с текстом «Бхагавад-гиты» и не знала выражения: «Действуй, отрешившись от плодов своих деяний». Я не знала «Бхагавад-гиту», но, по сути, передала то, чему она учит. ¹⁹

Мадам Дэвид-Нил о Матери:

Мы проводили вместе с друзьями чудесные вечера, мечтая о великом будущем и веря в него. Иногда мы ходили в сады Булонского леса посмотреть на первые аэропланы, взлетавшие подобно кузнечикам.

Мне запомнились ее элегантные манеры, образованность, развитый интеллект и мистическая одаренность.

Несмотря на всю ее огромную любовь и доброту, несмотря на все обаяние и врожденную способность делать добрые дела незаметно, ей все же не удавалось в полной мере скрыть от окружающих ту огромную силу, которую она в себе несла. ²⁰

Хочу рассказать вам одну буддийскую историю, которую вы, возможно, уже слышали. В ней описываются реальные события, произошедшие в не столь отдаленном прошлом. Мне рассказала ее мадам Дэвид-Нил, которая, как вы, наверное, знаете, является известным приверженцем буддизма и первой европейской женщиной, посетившей Лхасу. Ее путешествие в Тибет было поистине опасным и захватывающим, и вот какой случай произошел с ней во время этой поездки.

Мадам Дэвид-Нил и несколько ее спутников следовали караваном через Индокитай, поскольку это наиболее легкий из известных маршрутов в Тибет. Большая часть территории Индокитая покрыта густыми лесами, в них водится огромное количество тигров, в том числе встречаются и тигры-людоеды…

В один из дней, уже на закате, когда вся компания пробиралась сквозь лесную чащу, стремясь как можно скорее выбраться на открытое место и разбить лагерь в безопасности, мадам Дэвид-Нил вспомнила, что настал час ее обычной медитации. В то время она регулярно медитировала в строго определенное время, не пропуская ни одного дня. Так что она сказала своим спутникам: «Продолжайте путь, а я посижу здесь и, как только закончу медитацию, догоню вас. Вы тем временем идите до следующей стоянки и разбейте лагерь». Один из проводников ответил ей: «Мадам, это невозможно, совершенно невозможно», – он, разумеется, говорил на своем родном языке, но мадам Дэвид-Нил знала тибетский язык в совершенстве. – «В этом лесу водится тигр-людоед, и сейчас как раз время его ужина. Мы не можем вас здесь оставить!» Она же ответила, что это ее нисколько не беспокоит, что медитация для нее гораздо важнее личной безопасности и что все они могут идти, она же останется здесь одна.

Очень неохотно ее спутники продолжили путь – спорить было бесполезно: если мадам Дэвид-Нил решила что-то сделать, ничто уже не могло ее остановить. Все ушли, а она расположилась поудобнее под деревом и погрузилась в медитацию. Спустя какое-то время она вдруг почувствовала чье-то довольно неприятное присутствие и, открыв глаза, увидела, что прямо перед ней, в трех-четырех шагах стоит тигр! Глаза его жадно поблескивали. «Что ж, хорошо, – подумала она, как истинный буддист, – если таким путем мне предстоит достичь нирваны, пусть так и будет. Мне надо только подготовиться к тому, чтобы покинуть свое тело правильным образом, в правильном состоянии духа». Не двигаясь с места и не испытывая ни малейшего страха, она закрыла глаза и вновь погрузилась в медитацию, еще более глубокую и интенсивную, полностью отрешившись от иллюзий этого мира и готовясь перейти в нирвану… Прошло пять минут, десять, полчаса – ничего не происходило. Когда же она вышла из медитации и открыла глаза, тигра-людоеда поблизости не было! Очевидно, тот, увидев неподвижное тело, решил, что оно несъедобно! Ведь тигры, как, впрочем, и другие дикие животные, за исключением гиен, не питаются падалью. Возможно, озадаченный такой неподвижностью человека (не решаюсь сказать – такой глубокой медитацией!), тигр отступил, и мадам Дэвид-Нил избежала опасности. Она спокойно продолжила свой путь и, догнав остальных, сказала: «Ну, вот и я».

Вот такая история.²¹

Подобные разговоры я слышала во Франции: мол, дыма без огня не бывает, поэтому стоит прислушаться к тому, о чем говорит «Бхагавад-гита». Хотя здесь все не совсем так. Люди, придерживающиеся подобных взглядов, утверждают: «Такова жизнь, и ее не изменишь». Все, что можно сделать, – это занять позицию Пуруши, правящей силы, перестав быть послушной игрушкой в руках сил Природы». И на этом все, точка. Но Шри Ауробиндо говорит, что это только теория, всей же полноты истины в этом нет. Это ограниченная точка зрения – возможно, полезная, практичная и удобная, однако не совсем верная…

Да, это действительно очень удобно. Я сталкивалась с этим во Франции, в Париже, до приезда в Индию, и видела, насколько практичен подобный подход. Он позволяет вам сначала постичь некую очень глубокую и очень полезную истину, после чего вы полностью избавляетесь от необходимости изменения собственной природы.

Это так удобно, не правда ли? Вы говорите себе: «Таков уж я есть, что же я могу с этим поделать? Я отделил себя от Природы, пусть она делает все, что ей вздумается, я не являюсь Природой, я – Пуруша. Природа же пусть идет своей дорогой – изменить ее все равно невозможно». Такая позиция крайне удобна, поэтому люди с легкостью ее принимают. Они воображают, что отождествились с Пурушей, но случись что, они откатываются назад и вновь оказываются в объятиях Пракрити, начинают негодовать, впадают в отчаяние или заболевают. Вот как в действительности обстоят дела.

Я видела одного человека, который, тем не менее, достиг подобного отождествления с Пурушей – он весь лучился удивительным светом. Но при этом он называл опасными революционерами всех тех, кто хотел изменить что-либо в земной Природе, кто желал перемен на земле: кто хотел, например, чтобы исчезли страдания и неотвратимость смерти, чтобы эволюция стала ярким и стремительным движением вперед, не требующим разрушения. «Те, кто так думают, – опасные революционеры, – говорил он, – их следовало бы даже сажать в тюрьму!»²²

Те, кто понимает «Бхагавад-гиту» в таком духе, скажут вам: «Зачем пытаться изменить этот мир? Он всегда останется таким, каков есть. Нужно лишь отступить на шаг назад, внутрь, отрешиться от него, занять позицию стороннего наблюдателя и оставить мир в покое». Так произошло в Париже мое первое знакомство с «Бхагавад-гитой». Мне повстречался один индиец, воодушевленный последователь учения «Бхагавад-гиты», превыше всего любивший состояние покоя и тишины. Он говорил так: «Когда я встречаюсь со своими учениками и они пребывают в правильном внутреннем состоянии, мне не нужно ничего говорить. Мы вместе созерцаем тишину, и в этой тишине происходят некие осознания. Если же они не в совсем подходящем для этого состоянии, я говорю им всего несколько слов, чтобы привести их в нужное состояние. Когда же их состояние еще хуже, они задают вопросы!»²³

В возрасте между восемнадцатью и двадцатью годами я установила сознательный постоянный контакт с божественным Присутствием и… осуществила это совершенно самостоятельно, без какой бы то ни было посторонней помощи, у меня не было даже книг, чтобы найти в них хоть какой-то совет, понимаете? И когда чуть позже мне попала в руки книга Вивекананды «Раджа-йога», это казалось так замечательно: наконец хоть кто-то мог мне что-то объяснить! Она помогла мне за несколько месяцев достичь того, на что могли бы уйти годы.

Я познакомилась с одним человеком. Кажется, мне тогда было двадцать или двадцать один. Это был индиец, который заговорил со мной о «Бхагавад-гите». К тому времени это произведение уже было переведено на французский, правда, довольно плохо, тем не менее он посоветовал мне прочесть его и дал ключ к его пониманию – подход, которым пользовался он сам. Он сказал: «Прочтите этот перевод «Бхагавад-гиты». Хотя он и оставляет желать лучшего, но это единственный перевод на французский». В то время я не знала других языков, к тому же английские переводы были ничуть не лучше, и Шри Ауробиндо тогда еще не сделал свой перевод.

Так вот, он сказал мне: «Читая Гиту, воспринимайте Кришну как символ имманентного Бога, внутреннего Божества». Это был единственный его совет: «Читайте эту книгу и помните, что Кришна в ней представляет собой Бога, вечно пребывающего внутри человека». И в течение одного месяца вся работа была сделана!..

Впервые я поняла – мне никто не подсказывал, я поняла это исходя из своего собственного опыта, – что необходимо совершить внутреннее открытие и что это – самое важное в жизни! Это должно стать единственным стремлением! И когда нашлась книга, нашелся человек, давший мне всего лишь одну подсказку, – сейчас ты находишься вот здесь, и если будешь делать так, то перед тобой откроется такой-то путь, – и я ринулась вперед, как… как ураган, ничто уже не могло меня остановить.²⁴

Милая Мать, говорят, что если увидеть падающую звезду и в этот момент загадать желание, то оно непременно сбудется в течение года. Так ли это?

Знаете ли вы, что под этим подразумевается? Ваше стремление должно быть выражено за то время, пока звезда летит, пока вы видите ее, а это ведь совсем короткий промежуток времени, верно? Так что если вы способны выразить свое стремление в словах в течение того времени, пока звезда падает, это означает, что оно постоянно присутствует в вашем активном сознании. Но речь идет только о духовном устремлении, это не относится к обычным желаниям. Дело в том, что если вы можете ясно выразить свое духовное устремление за этот краткий миг, значит, оно находится на переднем крае, занимая большую часть вашего сознания. А то, что преобладает в сознании, может быть осуществлено очень быстро – это неизбежно.

У меня однажды была возможность провести подобный эксперимент. Я увидела падающую звезду, и в тот самый момент в моем сознании мелькнуло: «Реализовать единство с Божественным в теле». Это произошло в тот самый момент, когда падала звезда.

Не прошло и года, как это было сделано.

Но дело здесь, конечно, не в падающей звезде. Просто это устремление полностью владело моим сознанием, я не думала ни о чем другом, я желала только этого, все мои мысли были только об этом, я жила и действовала только ради этого. Обычно для достижения подобной цели требуется целая жизнь – считается, что минимальный срок составляет тридцать пять лет! Но не прошло и двенадцати месяцев, как это было сделано, только потому, что я думала исключительно об этом.

И именно благодаря этому, благодаря тому, что я постоянно была сосредоточена только на этом, когда на небе промелькнула звезда, я смогла четко выразить свое устремление. Это было не просто смутное ощущение, но ясная и четкая мысль: «Реализовать единство с Божественным».²⁵

До двадцати четырех лет я ничего не знала о подобных вещах (я никогда не слышала таких слов, как «психическое» или «витальное»), тем не менее, я могла легко отличить одни движения сознания от других. Я не употребляла этих слов, потому что некому было мне об этом рассказать, и я никогда не читала ни о чем подобном, но я очень четко ощущала различия в своих внутренних движениях и состояниях сознания.²⁶

Примерно до двадцати пяти лет мне был известен лишь Бог различных мировых религий, тот Бог, каким его создал человек, и такой Бог был мне не нужен. Я отрицала его существование и была уверена, что если бы такой Бог и существовал, то у меня он не вызвал бы ничего, кроме отвращения.

В возрасте около двадцати пяти лет я открыла в себе внутреннего Бога и в то же самое время поняла, что Бог, проповедуемый большинством западных религий, является не чем иным, как полной противоположностью Божественного.

Когда в 1914 году я приехала в Индию и познакомилась со Шри Ауробиндо и его учением, мне все стало совершенно ясно.²⁷

Оккультизм: Париж – Алжир, 1905—1907 гг.

Приблизительно в 1906 году Мать познакомилась в Париже с польским оккультистом Максом Теоном, с которым продолжила начатое задолго до этого изучение оккультизма.

Ниже приводятся отрывки, свидетельствующие о способности Матери сознательно выходить из тела, контролировать явления тонкого порядка, а также выполнять сознательную работу во время ночного сна.

Оккультизм Матери имел в своей основе «динамическую духовность» и являлся средством служения Божественному. Она никогда не рассматривала оккультизм как игру с невидимыми силами и сущностями или как средство для совершения «чудес».

Необходимой основой изучения оккультных наук является признание того факта, что множество состояний существа и внутренних миров имеют свое собственное независимое бытие, и это можно назвать психологическим аспектом теории четырехмерного либо многомерного пространства.

Оккультная наука, таким образом, может рассматриваться как совершение действий в мире форм с помощью того знания, которое в духовных учениях применяется исключительно для внутреннего психологического действия. И то и другое должно дополнять друг друга для достижения человеком совершенства в саморазвитии и обретения большей полноты действия. Оккультное знание без духовной дисциплины, попадая в нечистые руки, представляет собой опасное орудие как для того, кто его использует, так и для других людей. Духовное знание без оккультной науки страдает отсутствием точности и определенности в своих объективных результатах; оно всесильно лишь в субъективном мире. Оккультизм и духовность, дополняющие друг друга во внутреннем и внешнем действии, непобедимы и служат достойными средствами для проявления супраментальной силы.¹

Лет пятьдесят назад… Был один оккультист, у которого я впоследствии обучалась оккультизму в течение двух лет. Его жена обладала поразительным даром ясновидения и необычайной способностью передавать силу. Они жили в Алжире, в Тлемсене, а я в Париже. Мы переписывались, но лично я с ними до этого ни разу не встречалась. И вот однажды эта женщина прислала мне в письме лепестки граната, цветов граната, «Божественной любви» (в то время я еще не определила духовное имя этого цветка). Она прислала в конверте лепестки граната, пояснив, что они несут ее силу и защиту.

В то время я носила часы на цепочке (наручные часы тогда еще не носили, они были большой редкостью). И у меня было небольшое увеличительное стекло восемнадцатого века, которое состояло из двух линз; оно было вставлено в золотую оправу и висело на той же цепочке. Присланные лепестки я положила между двух линз и всегда носила с собой. Мне хотелось, чтобы они все время были при мне, потому что я доверяла той женщине и знала, что она обладает силой. Я носила их с собой и постоянно чувствовала исходящую от них энергию, тепло, уверенность, силу… Я не задумывалась об этом, а просто ощущала это.

Но вот в один из дней я ни с того ни с сего вдруг почувствовала, как из меня разом ушли все силы, словно исчезла поддерживающая меня опора. Ощущение было не из приятных, и я подумала: «Как странно! Что случилось? Ничего особенного не произошло, почему же я чувствую себя такой опустошенной, лишенной сил?» А вечером, снимая часы с цепочкой, я обнаружила, что одна из линз лупы выпала и все лепестки вылетели, не осталось ни одного. И тогда я осознала, какая сила была в них вложена, ведь я почувствовала изменение, даже не зная, что произошло. Я не знала причины, однако мое внутреннее состояние очень сильно изменилось. После этого случая я поняла, как можно использовать цветы, как вкладывать в них силу. Цветы чрезвычайно восприимчивы.²

Можно вложить в камень (особенно хорош в этом отношении аметист) защитную силу, и человек, который будет его носить, действительно будет защищен от определенных сил. Это очень интересное явление, и я сама была свидетелем подобных случаев. У меня был знакомый, который имел такой камень, обладавший очень мощной защитной силой. И когда камень был при нем, действие этой силы было удивительным.³

Когда я начала заниматься оккультизмом, я обнаружила… как раз когда я стала работать над тем, чтобы сохранять сознание в течение ночи, я обнаружила, что между тонким физическим и наиболее материальной частью витального есть маленькая, совсем крошечная область, которая недостаточно развита и потому не может служить сознательным связующим звеном между ними двумя. То, что происходило в сознании наиболее материальной части витального, не совсем точно передавалось в сознание наиболее тонкого физического. Кое-что терялось по пути, потому что… там был не то чтобы пробел, но нечто недостаточно развитое, сознательное только наполовину. Я знала, что есть только одно средство: поработать и развить эту область. И я приступила к работе. Начала я ее приблизительно в феврале. Прошел месяц, два, три, четыре – никаких сдвигов. Работа продолжалась без остановки: пятый месяц, шестой… В конце июля – начале августа я уехала из своего дома в Париже пожить какое-то время с друзьями за городом: у них был небольшой дом на побережье. У дома был сад, а в саду – окруженная деревьями лужайка, покрытая травой и цветами. Место было очень красивое, тихое и спокойное. Как-то раз я прилегла на траву животом вниз, опершись локтями о землю, и вдруг вся жизнь Природы, вся жизнь той области между тонким физическим и наиболее материальным витальным, которой наполнены растения и все живое, – вся эта область стала вдруг сразу, неожиданно, без всякого перехода абсолютно живой, насыщенной, сознательной, чудесной. Это был итог шести месяцев работы, не приносившей никаких плодов – я не замечала никаких изменений. Но стоило попасть в другие условия, и результат проявился!⁴

Имеет ли смысл записывать свои сны?

Да, имеет, я сама целенаправленно занималась этим больше года. Я записывала буквально все: обрывки слов, какие-то незначительные детали, впечатления и затем пыталась связать между собой отдельные воспоминания. Поначалу результаты были не слишком впечатляющими, но спустя четырнадцать месяцев я уже могла вспомнить все сны прошедшей ночи, начиная с последнего и кончая самым первым. Подобная дисциплина позволяет достичь состояния непрерывной осознанности, так что в итоге я перестала спать вообще. Мое тело, погруженное в глубокий сон, лежало в постели, но сознание продолжало бодрствовать. В итоге приобретается чудесная способность осознавать различные фазы сна, осознавать все происходящее во сне до мельчайших подробностей и управлять всеми событиями ночи. Но если в течение дня вы много работаете и вам действительно необходимо хорошо выспаться, то я бы не советовала вам этим заниматься.⁵

Милая Мать, я помню, ты говорила, что с помощью волевого усилия можно изменить ход развития сновидений.

Да, мы об этом уже однажды говорили. Если во сне с вами происходит что-то неприятное (например, что-то угрожает вашей жизни), вы говорите: «Нет, так не пойдет, я не хочу, чтобы мой сон был таким», и вы можете изменить ход событий или их развязку. Вы можете выстраивать свое сновидение по собственному желанию, управлять им по своей воле. Но для этого вы должны осознавать во сне, что вы спите…

…Предположим, что вы прогуливаетесь по витальному миру и там на вас нападают некие сущности (так обычно и происходит). Если вы понимаете, что это сон, то вы можете с легкостью, мобилизовав свою витальную силу, отразить нападение… С помощью определенного внутреннего отношения, определенных слов, определенного внутреннего состояния вы способны сделать то, чего не смогли бы сделать, если бы просто спали.

Даже если кто-то убивает тебя во сне, разве это имеет какое-то значение? Ведь это всего лишь сон!

Вовсе нет, это совсем не так! Обычно на следующий день или через какое-то время после такого сновидения вы заболеваете. Подобный сон – это предостережение. Я знала человека, который получил во сне удар в глаз и действительно потерял его через несколько дней. У меня самой был случай, когда во сне я получила несколько ударов по лицу. Так вот, когда я утром проснулась, у меня были красные отметины в тех самых местах – на лбу и на щеке… Рана, полученная во сне вашим витальным существом, неизбежно передается в физическое тело.⁶

Когда события уже подготовлены на тонком физическом плане и приходит соответствующее видение, можно ли еще изменить их ход или уже слишком поздно?

Приведу в пример один очень интересный случай. В свое время газета «Le Matin» – это было очень давно, вы тогда были еще совсем маленькими – в своих ежедневных выпусках для привлечения внимания использовала забавный образ мальчика-слуги: нарисованный мальчик указывал на дату выпуска газеты или на что-нибудь еще. Так вот, один человек, совершая поездку, остановился в большом отеле, не помню уже в каком именно городе, и не то ночью, не то под самое утро увидел сон. Ему приснился тот самый мальчик из газеты, который указывал на похоронный катафалк, приглашая в него войти! Он увидел этот сон, а утром, одевшись, вышел из своего номера, находившегося на верхнем этаже; и там, на лестничной площадке, точно такой же мальчик, одетый в точно такую же одежду, приглашал его войти в лифт, едущий вниз. Мужчина был потрясен и отказался войти. Кабина лифта сорвалась и разбилась – погибли все, кто в ней находился.

Он говорил мне потом, что после этого случая начал верить в сны.

Это было видение. Он увидел мальчика, но вместо лифта тот указывал ему на катафалк. Так что, увидев того же самого мальчика и тот же самый его жест, он сказал: «Нет, спасибо, я пойду пешком». Гидравлический механизм лифта сломался, кабина упала с самого верхнего этажа и разбилась вдребезги.

Я полагаю, что какая-то сущность предупредила его об опасности. Образ нарисованного мальчика со страницы газеты указывает на вмешательство разумной воли, сознания; вряд ли предупреждение пришло от его собственного подсознания. Или могло быть и так, что его подсознание осознавало и видело в тонком физическом грозящую ему опасность. Но почему в таком случае его подсознание использовало этот образ? Сложно сказать. Возможно, что-то в подсознании знало о надвигающемся событии, поскольку оно уже произошло на тонком физическом плане. Несчастный случай уже произошел, хотя еще и не проявился на физическом плане – таков закон несчастных случаев…

…Я постоянно, постоянно осознаю, что должно вскоре произойти. Это касается совершенно малозначимых вещей – тех, знание о которых ничего не дает и ровным счетом ничего не меняет, тем не менее оно есть, оно повсюду вокруг. Если ваше сознание в достаточной степени расширено, вы начинаете осознавать приближение того или иного события. И это касается самых обыкновенных вещей: например, приходит знание о том, что такой-то человек принесет вам посылку – подобное случается постоянно, каждый день – или такой-то человек собирается к вам приехать. Происходит это вследствие того, что сознание расширяется и начинает все больше и больше соприкасаться со всем, что его окружает…

У меня не раз были подобные опыты. Однажды, гуляя в горах, я оказалась на узкой тропинке, ведшей вдоль скалистого обрыва. За мной шло трое детей, и еще один взрослый замыкал цепочку. Я шла первой. Путь был очень опасен – мы продвигались вдоль края отвесной скалы и не видели, что ждет нас дальше. Стоило кому-то из нас поскользнуться, он бы сорвался в пропасть. Вдруг я увидела каким-то иным зрением, хотя смотрела только себе под ноги, что впереди на камне нас поджидает змея. Осторожно сделав еще один шаг, я убедилась, что змея действительно там. Благодаря тому, что я заранее узнала о встрече со змеей, я не вздрогнула от неожиданности, увидев ее, и смогла спокойно предупредить остальных: «Стойте, тихо, не шевелитесь». Если бы мы испугались, мог бы произойти несчастный случай. Змея – а это была гадюка – услышала шум шагов и, свернувшись кольцами и раскачивая головой, была готова оборонять свое жилище. Этот случай произошел во Франции. В итоге все обошлось, хотя, если бы мы растерялись или запаниковали, могло бы случиться все что угодно.

Подобные вещи происходили со мной очень и очень часто. Четыре раза мне приходилось сталкиваться со змеями. Однажды такой случай произошел уже здесь, неподалеку, у рыбацкой деревни Арианкуппам[7] , там, где река впадает в Бенгальский залив. Как-то вечером мы шли по дороге – а стемнело очень быстро, – и как раз в тот момент, когда я собиралась сделать очередной шаг – я уже подняла ногу и собиралась опустить ее на землю, – чей-то голос отчетливо сказал мне: «Осторожно!», хотя никто из моих спутников не произнес ни слова. Я посмотрела вниз и увидела прямо под своей ногой огромную черную кобру, на которую я собиралась со всего маху наступить и которой это наверняка бы не понравилось. Змея бросилась в сторону и поплыла через реку – какое же это было красивое зрелище! Она плыла словно царская особа, раскрыв капюшон и подняв голову над водой. Без сомнения, наступи я на нее, я была бы наказана за свою дерзость. В моей жизни были сотни подобных случаев, когда в самый последний момент, в последнюю секунду я получала предупреждение. Так случалось при самых разных обстоятельствах. Однажды в Париже я переходила через бульвар Сен-Мишель. Это было как раз в то время, когда я решила за несколько месяцев достичь единения с психическим Присутствием, с Божественным, пребывающим внутри человека. Шли последние недели, и все мои мысли были целиком и полностью заняты только этим, больше меня ничто не интересовало. Рядом с моим домом находились Люксембургские сады, и каждый вечер я в состоянии глубокой внутренней погруженности отправлялась туда на прогулку. Мне нужно было перейти через перекресток, а переходить через оживленный перекресток, глубоко погрузившись в себя, конечно же, не самое разумное занятие. И вот я шла в таком состоянии, как вдруг ощутила сильный шок, будто меня что-то ударило, и я инстинктивно отскочила назад. В следующее мгновение мимо меня прошел трамвай – я почувствовала его приближение, когда он находился на расстоянии чуть больше вытянутой руки. Он коснулся моей ауры, защитной ауры – в то время она была очень сильной, ведь я серьезно занималась оккультизмом и знала, как поддерживать свою ауру в хорошем состоянии, – удар пришелся по ауре, и меня буквально отбросило назад, как от физического удара. А сколько послышалось любезных слов от водителя трамвая! Я вовремя успела отпрыгнуть, и трамвай прошел мимо.

Если бы я только помнила все эти истории, то могла бы рассказать их вам огромное множество.

Могут быть самые разные источники подобной защиты. Очень часто меня предупреждали об опасности – небольшая сущность либо существо из тонкого плана, иногда меня защищала моя собственная аура. Это могло касаться чего угодно и происходить при самых разных обстоятельствах. Другими словами, жизнь для меня редко ограничивалась только физическим телом. Использование этих способностей очень полезно и даже необходимо, поскольку увеличивает и расширяет ваши возможности. Тот человек, что учил меня оккультизму, сказал мне об этом первым делом: «Вы лишаете себя возможности использовать те чувства, которые являются наиболее ценными и полезными даже в самой повседневной жизни». И это так, действительно так. Наши знания о мире сейчас ограничены тем, что мы получаем посредством обычных органов чувств. Но нам может быть доступно бесконечно большее знание, и это касается не только сферы ума, но также витальной и физической сферы.

Какой же следует использовать для этого метод?

Метод очень прост. Существует множество способов развить те или иные способности. Все зависит от того, какие вы ставите перед собой цели.

В каждом случае метод будет свой. Но прежде всего у вас должно появиться намерение, вы должны принять соответствующее решение. Затем вам дается представление о том, что это за дополнительные чувства и как они работают, – на это уходит определенное время, – и вы выбираете одно чувство или сразу несколько или же то, начать с которого вам кажется легче. Приняв решение развить его, вы следуете определенной дисциплине. Точно так же, когда вы хотите развить мышцы, вы выполняете определенные физические упражнения. Таким же образом можно воспитать в себе и волю.

Для развития способностей более тонкого характера метод будет таким: нужно точно представить то, к чему вы стремитесь, войти в контакт с соответствующей вибрацией и затем, сосредоточившись, выполнять упражнения, например по развитию способности видеть сквозь предметы, слышать слабые звуки на фоне шума или видеть на большом расстоянии. Однажды в течение долгого времени, в течение нескольких месяцев, я была прикована к постели. Просто лежать было довольно скучно, мне хотелось посмотреть, что происходит вокруг. Моя кровать стояла в комнате, к которой примыкала еще одна маленькая комнатка, и из нее небольшой переход вел в просторную и красивую студию, расположенную посреди сада. Мне было скучно и хотелось сходить посмотреть, что происходит в студии. Поэтому, сохраняя полный покой, я закрывала глаза и направляла туда свое сознание, по чуть-чуть, понемногу, день за днем. Это упражнение я проделывала каждый день в строго определенное время. Сначала приходится прибегать к помощи воображения, но затем действительно начинаешь видеть. Спустя какое-то время я стала физически ощущать перемещение видения в пространстве и в итоге смогла видеть то, что происходило в студии, о чем до этого не имела никакого представления, а вечером, спрашивая у кого-нибудь, проверяла, действительно ли все было так.

Но чтобы развить в себе ту или иную способность, необходимо терпеливо и упорно тренироваться в течение многих месяцев. Вы начинаете по очереди работать с каждым чувством: слухом, зрением, и в конце концов можете даже развить тонкие формы обоняния, осязания и вкуса.⁷

По ночам, когда все спят, я отправляюсь на обход. Я прогуливаюсь, все обхожу и столько всего вижу – вы представить себе не можете! И тем не менее, всякий раз, когда предоставляется возможность, я задаю вопросы, множество вопросов, чтобы проверить то, что я увидела. Годами, на протяжении многих-многих лет, я занимаюсь этой работой. Я начала вести подобную сознательную работу по ночам приблизительно в 1904 году, то есть пятьдесят лет назад, и с тех пор не прекращала ее. Так вот, до сих пор даже сейчас, чтобы знать наверняка, чтобы подтвердить увиденное мной, я всегда задаю практические вопросы. И у меня никогда не бывает той уверенности, которая обычно свойственна людям, думающим, что они что-то знают, что они не могут ошибаться, что поняли все до конца.⁸

Я знала одну одаренную ясновидящую. Однажды в больнице ей делали операцию и усыпили с помощью хлороформа. Она вышла из своего тела и неожиданно для себя стала видеть мысли присутствовавших там людей. У той женщины была привычка разговаривать вслух даже во сне, и она начала громко говорить, сообщая, что тот-то и тот-то был чем-то обеспокоен, а у другого были нерешенные проблемы, которые можно так-то и так-то разрешить.

Это, конечно, исключительный случай. Такое может произойти лишь с особо одаренными людьми, которые встречаются не так уж часто. Однако число тех, кто под действием хлороформа сохраняет сознание, не так уж мало, но обычно, когда действие хлороформа проходит, человек не очень хорошо себя чувствует и весьма смутно помнит, что происходило, когда он вышел из тела. Кто-нибудь из вас терял внезапно сознание, скажем, в результате несчастного случая? Вы видите свое тело со стороны, не так ли? И спрашиваете себя: «Что это оно здесь делает в такой нелепой позе?» – и устремляетесь обратно в тело! Один раз такое случилось со мной в Париже, на званом обеде. После сытного обеда я вышла в общий зал, где было много народа. В зале было душно, и я вдруг почувствовала себя нехорошо. Я сказала своему спутнику, что мне надо срочно выйти на свежий воздух. Оказавшись на улице (это было на площади Трокадеро), я упала в обморок и увидела свое тело со стороны растянувшимся на тротуаре. Мне это показалось настолько нелепым, что я немедленно поспешила вернуться обратно в тело и сделала ему выговор, чтобы оно больше не позволяло себе таких выходок.⁹

Обучаясь оккультной науке, вы приобретаете способность выходить из своего физического тела. При этом вы попадаете в витальный мир, и в нем ваше витальное существо передвигается и действует вполне сознательно. Затем вы усыпляете свое витальное существо и переходите в ментальный мир. Ваше ментальное существо живет и действует там вполне сознательно – оно находится в таких же отношениях с ментальным миром, в каких физическое существо находится с физическим миром. И таким же образом вы продвигаетесь далее. Подобное умение приобретается постепенно в результате постоянной практики. Я знала одну женщину, прошедшую подобную подготовку и обладавшую в этом смысле просто удивительными способностями: она была сознательной во всех состояниях своего существа и умела последовательно выходить из двенадцати своих тел, начиная с физического, пока не достигала вершины индивидуального сознания, порога Бесформенного. При этом она сохраняла память обо всем, что с ней происходило, и подробно об этом рассказывала. Она была англичанкой; я даже перевела с английского ее книгу, в которой она описывала все, что видела и делала в тех мирах.¹⁰

В начале этого столетия я отправилась в Алжир, в город Тлемсен. Наиболее заселенная часть Алжира расположена севернее этого города, южнее начинается пустыня Сахара, на западе располагается Марокко, а на востоке – Тунис. Вы даже не можете себе представить, какая страшная жара там стоит летом. Там я обучалась у большого мастера оккультной науки Теона, польского еврея по происхождению. Я хорошо переносила жару и каждый день, в полдень, садилась под оливковым деревом и медитировала. Однажды, находясь в глубокой медитации, я вдруг почувствовала себя неуютно и, открыв глаза, увидела в полутора метрах от себя огромную кобру. Раздув капюшон, она покачивала головой и шипела. Местные жители называют этих змей «нага», их яд смертельно опасен, он убивает мгновенно. Сначала я не могла понять, чем я ей помешала, но затем догадалась, что, очевидно, загораживаю вход в ее нору – сзади меня в стволе дерева как раз находилось дупло. Что было делать? Если бы я только шелохнулась, кобра немедленно напала бы на меня. Оставаясь совершенно неподвижной, не испытывая страха, я начала пристально смотреть кобре в глаза, вкладывая в свой взгляд всю силу воли. Через какое-то время шипение стихло, и кобра немного расслабилась. Тогда очень медленно, все еще пристально глядя на нее, я отодвинула ноги. В конце концов змея сдула свой капюшон и быстро скрылась в расположенном поблизости водоеме. Позднее я рассказала об этом случае Теону. Он ответил: «Нам всем известно, что в том дупле живет кобра. Искупавшись, она хотела вернуться домой, но ты закрыла ей проход, что и вызвало ее гнев. Но если ты дашь ей немного молока, она непременно станет твоим другом». После этого случая я перестала бояться змей. Прежде при виде змей я испытывала неприятное чувство, сильное отвращение, которое не могла сдержать, но теперь оно навсегда исчезло. ¹¹

В доме Теона в Тлемсене стояло пианино. Зная об этом, я взяла с собой ноты своих любимых музыкальных произведений и очень часто на нем играла. Однажды, закончив исполнение одного очень длинного произведения, я услышала странные звуки: «Ква, ква!» Откуда они могли доноситься? Оглядевшись вокруг, я увидела в дверях нежданную гостью – большую лягушку, уставившуюся на меня своими выпученными глазами. Когда наши взгляды встретились, она квакнула еще раз. Мне было совершенно ясно, что она хотела этим сказать. Она говорила: «Сыграй еще!» Так что я поиграла еще немного. Лягушка не двигалась с места и восхищенно слушала. И это повторялось каждый раз: как только я садилась за пианино и начинала играть, откуда-то появлялась эта лягушка и, не спуская с меня своих выпученных глаз, слушала музыку. А когда я заканчивала игру, она говорила: «Ква». ¹²

Обратно из Тлемсена я возвращалась вместе с Теоном, он намеревался сделать турне по Европе и поехал со мной. В море мы попали в очень сильный шторм. Огромные волны швыряли наш корабль то вверх, то вниз – все могло закончиться катастрофой. Пассажиры сильно нервничали, некоторые даже начали рыдать. Капитан корабля тоже был обеспокоен и говорил, что пассажирам угрожает опасность. Шторм не утихал, вдруг Теон посмотрел на меня и сказал: «Ступай и останови это». Капитан, услышав подобные слова, сильно удивился, зато я хорошо поняла, что имелось в виду. Я ушла в свою каюту, легла на койку и, выйдя из тела, отправилась в открытое море. Там я столкнулась со множеством бесформенных существ, которые прыгали и метались как сумасшедшие, вызывая страшную бурю. Приблизившись, я очень ласково и почтительно попросила их прекратить свое озорство: «Какая вам польза в том, чтобы мучить этих несчастных людей? Пожалуйста, успокойтесь, пощадите их». Я уговаривала их в течение получаса, и они наконец угомонились. Взволнованное море стихло. После этого я вернулась в свое тело и вышла из каюты на палубу. Там уже собрались все пассажиры, они оживленно переговаривались, слышался смех, и у всех было хорошее настроение. ¹³

Мадам Теон была уроженкой острова Уайт и жила в Тлемсене вместе со своим мужем, выдающимся оккультистом. Мадам Теон сама обладала незаурядной оккультной силой, была одаренной ясновидящей и прекрасным медиумом. Пройдя необычайно строгое и полное оккультное обучение, она имела исключительные способности. Она могла свободно экстериоризироваться, то есть выходить в тонком теле из своего материального тела, сохраняя при этом полное сознание. Подобным образом она оставляла одно тело за другим, и так двенадцать раз подряд. Другими словами, она была в состоянии сознательно переходить от одного плана бытия к другому и жить там так же сознательно, как в своем физическом теле, и затем снова, приведя очередное тонкое тело в состояние транса, она выходила из него в следующее, и так двенадцать раз подряд, достигая в итоге границы проявленного мира… Когда вы подрастете и сможете лучше понять, я объясню вам это подробнее. А сейчас я расскажу несколько эпизодов из моей жизни в Тлемсене, а также историю, услышанную мною от мадам Теон.

Эти эпизоды имеют отношение больше ко внешней жизни, но тем не менее, они очень забавны.

Мадам Теон почти постоянно пребывала в состоянии транса, и она так хорошо натренировала свое физическое тело, что, даже находясь в трансе, то есть когда одна или несколько частей ее существа были экстериоризированы, ее физическое тело продолжало жить своей собственной жизнью и она могла ходить и даже заниматься какими-то домашними делами… Она проделывала колоссальную работу, ведь в трансе она не утрачивала способности говорить и рассказывала все, что видела. Эти рассказы записывались и позже были даже опубликованы. От такого рода оккультной работы она часто уставала в том смысле, что ее физическое тело утомлялось и нуждалось в восстановлении жизненных сил.

Однажды, чувствуя сильную усталость, она сказала мне: «Сейчас ты увидишь, как я восстановлю свои силы». Она сорвала в своем саду спелый грейпфрут – а жили мы в большом поместье, окруженном старыми оливами и фиговыми деревьями, каких я прежде никогда не видела – это было просто чудо. Поместье было расположено на горном склоне и шло от самой долины вверх почти до середины горы. Там росло множество лимонных, апельсиновых и грейпфрутовых деревьев. У грейпфрута крупные цветы, и пахнут они пожалуй даже лучше, чем цветы апельсина. Мадам Теон умела сама приготавливать из них ароматическое масло и даже подарила мне небольшой флакончик. Так вот, она сорвала с ветки огромный грейпфрут, очень большой и спелый, затем отправилась в свою комнату, легла на кровать и положила грейпфрут себе на живот возле солнечного сплетения, держа его обеими руками. Устроившись поудобнее, она сказала мне: «Зайди через час». Спустя час я вернулась и увидела, что грейпфрут стал плоским, как блин. Это значит, что она обладала настолько мощной способностью впитывать жизненные силы, что буквально выпила всю жизнь этого плода, и он стал мягким и совершенно плоским. Я видела это собственными глазами! Можете попробовать проделать то же самое – у вас ничего не выйдет!

А вот еще одна забавная история… Но сначала я расскажу вам немного о самом Тлемсене – наверняка вы ничего о нем не знаете. Тлемсен – это небольшой городок на юге Алжира, совсем рядом с пустыней Сахара. Расположен он в долине, окруженной со всех сторон горами, не слишком высокими, но все же горами. Долина эта очень плодородна и покрыта пышной зеленой растительностью. Местное население в основном состоит из арабов. Городок процветающий, в нем много богатых торговцев – по крайней мере, так было тогда; что там сейчас – мне неизвестно, я рассказываю о том, что происходило в начале этого столетия. Там было много преуспевающих торговцев, и время от времени они заходили в дом Теона. Они ровным счетом ничего о нем не знали и не понимали, чем он занимается, но им было очень любопытно.

Однажды, ближе к вечеру, пришел такой посетитель и начал задавать совершенно нелепые вопросы. Устав от него, мадам Теон шепнула мне: «Смотри, сейчас мы сыграем с ним небольшую шутку». На веранде дома стоял обеденный стол, большой и широкий, с восемью ножками, по четыре с обеих сторон, – массивный и очень тяжелый стол. По случаю приема гостя стулья были отодвинуты от стола. Гость сидел с одной стороны, мадам Теон напротив него, а мы с господином Теоном – сбоку от нее. На веранде нас было четверо, и все мы сидели на некотором удалении от стола. Так вот, гость задавал, как я уже сказала, нелепые вопросы, касающиеся оккультных сил и так называемой «магии» … Мадам Теон взглянула на меня, ничего не говоря, и замерла в одной позе. Вдруг раздался крик – крик ужаса. Стол пришел в движение и, можно сказать, с героическим видом бросился в атаку на посетителя, сидевшего с противоположного края! Он подскочил и боднул беднягу… Мадам Теон к столу не прикасалась, как и все остальные. Она лишь сосредоточила на нем свою витальную силу и заставила его двигаться. Сначала стол слегка качнулся, затем медленно сдвинулся с места и вдруг одним прыжком бросился на посетителя, который тут же стремглав пустился бежать и никогда больше не возвращался!

Мадам Теон также умела дематериализовывать и материализовывать различные предметы. Но она никогда не говорила об этом, никогда не хвасталась: «Смотрите, что я сейчас сделаю». Она просто тихо и спокойно проделывала те или иные вещи. При этом она не придавала им большого значения, она относилась к ним просто как к доказательству существования иных, нематериальных сил.

По вечерам мы с Теоном часто прогуливались по окрестностям, поднимались в горы, заходили в соседние деревни. У меня была привычка, выходя из дома, всегда запирать дверь своей комнаты на ключ. Мадам Теон редко выходила на улицу по причине, о которой я уже упоминала: она практически все время находилась в состоянии транса и предпочитала оставаться дома. Но по возвращении с прогулки я каждый раз находила в своей комнате, которая была заперта и в которую никто не мог войти, небольшую гирлянду цветов на моей подушке. Это были мирабилисы из сада. У нас здесь они есть, они раскрываются вечером и испускают чудесный аромат. Там была целая аллея, усаженная большими кустами мирабилисов. Это удивительные цветы – по-моему, у нас здесь та же разновидность: на одном кусте могут быть желтые, красные, фиолетовые цветочки. Они похожи на колокольчики – нет, скорее на вьюнок, только вьюнок – это вьющееся растение, а мирабилисы растут кустами. У нас здесь в саду есть несколько таких кустов. Мадам Теон всегда вплетала несколько цветков в волосы, ведь они источают такой чудесный, восхитительный аромат! Так вот, прогуливаясь по аллее среди высоких кустов, она собирала цветы мирабилисов. А когда я возвращалась со своей вечерней прогулки, то находила их в своей комнате!.. Она никогда не упоминала о том, каким образом они там появлялись, но определенно, в комнату она не заходила. Только однажды она спросила меня: «Разве в твоей комнате не было цветов?» Я ответила, что цветы были, и больше мы об этом не заговаривали. Тогда я и поняла, что цветы в моей комнате были от нее.

Я могла бы рассказать вам множество историй о том времени. Последней на сегодня будет та, что я услышала от мадам Теон.

Как я уже говорила, город Тлемсен находится совсем недалеко от пустыни Сахара, поэтому и климатические условия там соответствующие, за исключением того, что в долине протекает река, которая никогда не пересыхает и обеспечивает плодородие всех окрестных полей. Но горная местность там совершенно безводна. Лишь на той части, которая возделывается фермерами, хоть что-то растет. Огромное же поместье Теона было замечательным местом… там росло все – все, что только можно представить, причем достигало удивительных размеров. Как-то мадам Теон рассказала мне, что пять или шесть лет назад – а жили они в Тлемсене уже очень давно – им стало ясно, что соседние горы, лишенные растительности, угрожают однажды вызвать засуху в долине, и поэтому лучше их засадить деревьями. Губернатор Тлемсена заказал деревья, которые должны были широким амфитеатром покрыть окружающие склоны. Он посчитал, что для этой цели лучше всего подойдут средиземноморские сосны, поскольку они очень хорошо растут в Алжире. Но по какой-то непонятной причине в результате чьей-то ошибки или случайности вместо сосен были заказаны ели! Как вы понимаете, это деревья северных широт, скандинавских стран, в пустыне они не растут. Тем не менее, все они были добросовестно посажены. Мадам Теон наблюдала за этим и, думаю, решила проделать некий эксперимент. В итоге ели на новом месте прижились. Спустя четыре-пять лет они не только выросли, но и превратились в пышные, красивые деревья, и когда я приехала в Тлемсен, все окрестные горы были покрыты великолепным зеленым лесом. Мадам Теон однажды сказала мне: «Видишь ли, это ели, а не сосны, а ель, как известно, связана с празднованием Рождества». И она рассказала мне, как спустя три года после посадки, когда ели подросли, в один прекрасный день, а точнее, в одну декабрьскую ночь она проснулась от легкого шороха – сон ее был очень чутким. Она открыла глаза и увидела что-то вроде лунного луча, освещавшего угол ее комнаты, хотя ночь была безлунной. В углу был маленький гном – существо, описанное в скандинавских сказках. Он был совсем крошечным, с большой головой, в остроконечной шляпе, в темно-зеленых башмаках с острыми носами и с длинной белой бородой. Он весь был в снегу.

Так вот, она посмотрела на него – глаза ее были открыты – и сказала: «Эй… послушай! Что ты здесь делаешь?» От жары снег начал таять, и вокруг гнома на полу начала образовываться лужица, что ее несколько озаботило. «Так что ты здесь делаешь?»

В ответ гном улыбнулся самой приветливой улыбкой и сказал: «Мы услышали зов елей! Они призывают к себе снег, ведь это деревья северных стран. Я – Повелитель Снега и пришел известить, что мы… уже идем. Нас позвали, и мы идем».

«Снег? Но ведь мы же рядом с Сахарой!»

«Тогда вам не следовало высаживать ели!» – ответил гном.

В конце концов она сказала: «Послушай, я не знаю, правду ли ты говоришь, но ты пачкаешь пол в моей комнате. Уходи!»

Гном исчез, а вместе с ним пропал и лунный свет. Мадам Теон зажгла керосиновую лампу – электричества там не было – и увидела на полу в том самом месте, где только что стоял гном, маленькую лужицу. Значит, это был не сон, к ней действительно приходило маленькое существо, оставившее после себя лужицу растаявшего снега. На следующий день утреннее солнце осветило покрытые снегом склоны. Это случилось впервые, ничего подобного раньше здесь не происходило.

И с тех пор каждую зиму, правда, совсем ненадолго, в этих местах все склоны покрываются снегом.

Вот такая история.¹⁴

Я видела своими собственными глазами и здесь, в Пондичери, и во Франции, и в Алжире, как дождь выпадал лишь в определенном месте, именно там, где он был необходим, потому что земля там пересохла и нуждалась в поливе. А в нескольких шагах от того места, где шел дождь, было сухо и солнечно, потому что там нужна была именно такая погода. Разумеется, при желании вы сможете найти этому какое-то научное объяснение. Однако, как я видела, это происходит вследствие чьего-то вмешательства: некто просит чего-то и получает желаемое. ¹⁵

Я как-то рассказывала вам, как наделила одно существо витального мира телом, но мне никогда не удавалось… всякий раз оказывается невозможным сделать такое тело материальным: чего-то не хватает, недостает. Даже если удавалось сделать тело видимым, все равно его состояние оказывалось неустойчивым, непостоянным – при первой же возможности оно распадалось. Добиться устойчивости формы не удается…

Мне хорошо известен весь этот оккультный процесс, но мне никогда не удавалось создать тело в достаточной мере плотным – оно было видимым, но неустойчивым, не способным развиваться.¹⁶

N., очевидно, имеет в виду опыт, в котором Мать, будучи в Алжире, появилась в кругу ее друзей, собравшихся в Париже, взяла в руки карандаш и написала несколько слов на бумаге. Убедившись в том, что подобное возможно, она больше не развивала эту способность. Это было в то время, когда она жила в Алжире и занималась оккультизмом под руководством Теона. Материализация возможна, но не так легко осуществима – она требует исключительного и труднодостижимого сосредоточения сил или же установления оккультной связи с витальными существами, способными материализовывать предметы, как это было, например, в истории с падающими камнями в одном из домов ашрама.¹⁷

Интересно, удавалось ли Матери установить прямой контакт с Марсом или какой-то другой удаленной планетой, на которой, возможно, есть жизнь?

Много лет назад Мать путешествовала в тонком теле по всевозможным местам, но подобное занятие не представляется ей чем-то важным. Все наше внимание должно быть сосредоточено на Земле, потому что наша работа должна быть выполнена именно здесь. Кроме того, Земля представляет собой средоточие всех других миров, с которыми можно соприкасаться, входя в контакт с соответствующими элементами земной среды.¹⁸

Из воспоминаний Шри Ауробиндо:

Я говорил с Миррой о Рамалингаме [8] . Она упомянула, что ее наставник в оккультных науках Теон придерживался той же системы семи уровней сознания, однако он давал этим уровням причудливые названия: например, один из них, вероятно, уровень Ананды, он называл Pathétique (Уровень чувств). Теон интуитивно предвидел грядущее нисхождение Сверхразума и появление новой расы сверхлюдей. Он также считал, что по достижении седьмого уровня сознания человек обретает озаренное тело, «тело славы» – супраментализированное тело. Согласно его учению, это лучезарное тело имеет свойство, которое он называл «пластичностью» – некое подобие йогической сиддхи анима…

Жена Теона была одаренной садхикой и обладала обширным знанием психических планов сознания и большой психической силой. Сам Теон имел очень развитый подвижный ум, но, как и большинству представителей Запада, ему плохо давался контроль над витальным уровнем. Обладая таким сильным и гибким умом и знанием психических планов, полученным от жены, он смог в совершенстве развить в себе определенные психические способности и помочь это сделать другим.

Теон знал, что его усилиям не суждено увенчаться успехом, что он пришел лишь для того, чтобы в какой-то мере подготовить путь для других – для тех, кто придет после него и усовершенствует этот путь. Но со временем его ученики заставили его поверить в то, что именно он был тем человеком, которому предстояло низвести Сверхразум на физический план; и естественно, это привело к крушению. Его жена поняла, что они не смогут достичь Сверхразума, что для этого еще не пришло время, и их попытка оказалась безуспешной; поэтому она оставила свое физическое тело. Именно она поддерживала Теона своей силой и знаниями, без нее он был ничем, и, естественно, после ее смерти весь этот план потерпел крах. ¹⁹

Из бесед с Матерью:

Еще в детстве мне было понятно, что вещи в мире находятся не на своих местах, но объяснение этому я получила гораздо позднее. У человека, обучавшего меня оккультизму, была своя космогоническая система. Он говорил, что вселенная создавалась и разрушалась несколько раз, а причина ее периодического разрушения – пралайи[9] – заключается в том, что каждый раз во вселенной был проявлен только один аспект Всевышнего, только один аспект Всевышнего закладывался в основу ее существования, и каждый раз вселенная вновь возвращалась в свой Исток. Он перечислял все эти последовательно проявлявшиеся аспекты, и какая логика была в его словах! Просто поразительно – у меня даже где-то остались записи об этом. И он утверждал, что на этот раз вселенная – не помню, правда, какая она точно по счету, – не исчезнет, как все предшествующие, а последует путем последовательного становления и развития, который будет, можно сказать, бесконечен. В этой вселенной проявлен принцип равновесия – не статичного, но развивающегося равновесия, то есть когда все находится на своем месте: каждая вибрация, каждое движение имеет свое определенное место. И чем глубже вы ее рассматриваете, тем яснее видите, что каждая форма в ней, каждый вид деятельности, каждая вещь занимает точно отведенное место по отношению к целому.

Мне это было исключительно интересно, потому что впоследствии я услышала то же самое от Шри Ауробиндо: в мире нет ничего плохого по своей сути – просто вещи находятся не на своих местах как в пространстве, так и во времени, не на тех местах, которые отведены им изначально, – все, начиная с миров, звезд и так далее, все должно занять свое точное место. Так что когда все вещи, от самых огромных до самых микроскопических, займут свое место, все целое станет последовательно разворачивающимся проявлением Всевышнего и больше не будет необходимости в том, чтобы вселенная поглощалась и создавалась заново. Именно поэтому Шри Ауробиндо говорил, что в этом творении, в этой вселенной совершенство божественного мира, который он называл Сверхразумом, получит возможность проявиться. Основным законом этого творения является равновесие, поэтому в нем может быть достигнуто совершенство.²⁰

Согласно одной из древних традиций, мир сотворялся семь раз; имеется в виду, что в шести предыдущих случаях его существование прекращалось и он возвращался в свой исток, к Творцу – это описывается понятием пралайя. Нынешний мир, в котором мы живем, был сотворен в седьмой и – согласно той же традиции – последний раз. Последний в том смысле, что он уже не исчезнет, но продолжит свое существование; ему было дано имя «Мироздание Равновесия». У меня сохранились записи о предыдущих шести творениях – сейчас я уже точно не помню последовательности их проявления. Они создавались одно за другим, каждый раз согласно определенному принципу, признавались несовершенными и вбирались в Первоисток, затем воссоздавались заново и снова поглощались. И в этом наблюдалось поступательное развитие. Если знать эту последовательность, то можно понять принцип, на основе которого строилось каждое творение. Что касается нашего мира, то, как утверждает та же традиция, это последнее творение, и его основной принцип – принцип Равновесия. То есть этот мир уже не будет растворен в пралайе, а будет постоянно развиваться и совершенствоваться. Этот мир – «мир Равновесия».²¹

Я расскажу вам об очень древней традиции, более древней, чем известные ныне ветви духовной и оккультной традиций – ведической и халдейской, о той, что, вероятно, лежала в их основе. В ней говорится, что когда из-за действия враждебных сил, называемых в Индии асурами, весь мир вместо того, чтобы развиваться согласно внутренне присущему ему закону Света и сознанию, был ввергнут во тьму, несознание и неведение, Творящая Сила воззвала ко Всевышнему Прародителю, прося его вмешаться и спасти сбившуюся с пути вселенную. И в ответ на эту мольбу Всевышний сотворил особое Существо Любви и Сознания, которое устремилось в самую бездну несознательной материи, чтобы начать ее пробуждение к изначальному Сознанию и Любви.

В древних легендах говорится, что это Существо, погруженное в глубокий сон, пребывает на дне мрачной пещеры и во сне излучает радужные лучи света, постепенно наполняющие Несознание, проникающие во все его элементы и подготавливающие Пробуждение.

Если сознательно войти в это Несознание, то и сейчас можно увидеть то прекрасное Существо, все еще пребывающее в глубоком сне и продолжающее излучать и распространять Свет. Оно будет продолжать свой труд до тех пор, пока Несознание не перестанет быть несознательным, пока Тьма не исчезнет из этого мира и все творение не раскроется Супраментальному Сознанию.

И вот что удивительно: это прекрасное Существо необыкновенно похоже на то, что я однажды наблюдала в своем видении на другом полюсе проявленного мира, на рубеже формы и Бесформенного. Но то было окружено золотым и малиновым сиянием, а это спящее Существо сияло ослепительно белым светом и освещало все вокруг переливающимися молочно-белыми лучами.

В действительности, от него происходят все аватары. Он является, так сказать, изначальным вселенским аватаром и с течением времени воплощается в телах, становящихся все более и более сознательными. В итоге он проявился в виде целого ряда последовательно воплощающихся Существ, нисходящих непосредственно от Всевышнего для продолжения работы по подготовке вселенной к принятию и проявлению всей полноты Супраментального Света.

Это событие так или иначе описано во всех странах, во всех традициях, везде с разных точек зрения, с разными особенностями и подробностями, но при всей разнице истолкований в основе всех этих историй на самом деле лежит один и тот же факт, который можно обозначить как прямое, сознательное вмешательство Всевышнего, его проникновение в глубочайший мрак материи с целью пробудить в ней восприимчивость к Божественной Силе.

Временные промежутки, разделяющие эти воплощения, по-видимому, становятся все короче и короче, и это, вероятно, указывает на то, что по мере роста восприимчивости Материи воздействие Силы все больше возрастает, становится все более и более сознательным, действенным, быстрым и решительным. И оно будет усиливаться и расширяться до тех пор, пока вся вселенная не превратится наконец в единого аватара Всевышнего.²²

Париж, 1907—1912 гг.

Этот период жизни Матери в Париже насыщен большим количеством встреч, как с искренними духовными искателями, так и с теми, кому просто были любопытны «потусторонние» явления. Она часто выступала на собраниях различных групп. Вокруг Матери сформировалась группа под названием «Идея», регулярные встречи которой проходили по средам в ее доме на улице Лемерсье, затем на улице Леви, а впоследствии, с 1910 года, на улице Валь-де-Грас. [10]

Мне известно такое количество историй на эту тему, что из них могла бы получиться целая книга…

Как правило, все эти впечатляющие откровения есть не что иное, как… движение ваших собственных подсознательных витальных и ментальных сил, которые могут проявлять себя самым разным образом… Как-то раз, желая доказать одной группе людей, что силы, призываемые ими на спиритических сеансах, являются не чем иным, как их собственными силами, я прибегла к небольшой шутке: сосредоточив свою волю, я заставила двигаться мебель, столы… Что же касается автоматического письма, то для этого следует лишь отключить сознательную волю и отпустить руку, предоставив ей свободу движения, и рука начнет двигаться сама. Но при этом крохотная часть вашего сознания будет заинтересована в том, чтобы получить в итоге осмысленное сообщение. Она обратится к подсознательному уму, который и выдаст все эти «откровения»…

Однако существует опасность в этот момент оказаться во власти витальных сущностей. К счастью, такое происходит редко, но если все же случается, то это действительно очень опасно.

Очень давно, когда я жила во Франции, произошел вот какой случай. Один человек с помощью подобной практики вошел в контакт с некой витальной сущностью. Он увлекался азартными играми и большую часть своего времени проводил за игрой в рулетку. Несколько месяцев в году он жил в Монте-Карло, где играл в рулетку, а остальное время проводил на юге Франции и играл там на фондовой бирже, спекулируя ценными бумагами. Этот человек находился под постоянным влиянием какой-то сущности – происходило это посредством автоматического письма. На протяжении многих лет та сущность давала ему совершенно точные указания, как поступать в тех или иных случаях. Если это касалось игры в рулетку, то он получал указание, на какой именно номер делать ставку, после чего непременно следовал выигрыш. Естественно, что человек, о котором идет речь, просто боготворил своего духа, одаривавшего его такими бесценными откровениями. На фондовой бирже заботы духа также не оставляли его, и он неизменно оставался в выигрыше. В конце концов он баснословно разбогател и стал хвастаться перед всеми своими друзьями, рассказывая, как ему это удалось.

Один приятель попытался предостеречь его, сказав: «Будь осторожен, дело здесь нечисто, нельзя доверять этому духу». Но он в итоге рассорился с тем приятелем. И вот несколько дней спустя в Монте-Карло… Привыкнув к выигрышам, он всегда делал высокие ставки и срывал весь банк, приводя в ужас остальных игроков. На этот раз дух приказал ему: «Ставь все, все, что у тебя есть, на этот номер…» Он так и сделал и одним махом все проиграл! Но у него еще оставались какие-то деньги от биржевых махинаций. Про себя он подумал, что это была просто случайность, какая-то ошибка. Опять, как обычно, он получил четкое указание от духа: «Делай так». Он послушался и был окончательно разорен. И вот дух, решив поставить точку в затянувшейся игре, шепнул ему, видимо, просто ради забавы: «А теперь ты покончишь с собой. Пусти себе пулю в лоб». Влияние духа было столь сильно, что он так и сделал… Вот так закончилась эта история. И могу вас заверить, что все это совершенно реальные события. Поэтому такие игры можно, мягко говоря, назвать опасными, и гораздо лучше вообще не заниматься подобными вещами. Эти забавы бессмысленны и могут закончиться печально…

Возможно, подобные упражнения помогают кому-то расшевелить свое вялое витальное существо и пробудить хоть какой-то интерес к жизни. Но их все же нельзя отнести к разряду особо значимых занятий – это просто развлечение.

Эти истории сами по себе никогда никого ни в чем не убеждали. Можно, конечно, возразить: «Но ведь это помогает осознать существование внутренней, незримой жизни, приводит вас в соприкосновение с невидимыми силами, доказывая реальность их существования». Но это совсем не так.

Если внутри у вас нет духовного существа, способного пробудиться и жить своей собственной жизнью, то все эти опыты вас абсолютно ничему не научат. Мне были знакомы такие люди. Помню одного из них – это был высокообразованный человек, интеллектуал, увлеченный изучением наук, инженер, занимавший ответственную должность. Этот человек интересовался спиритизмом и участвовал в спиритических сеансах вместе с группой людей, среди которых был и один медиум, обладавший действительно уникальными способностями. Наш герой посещал все спиритические сеансы, желая изучить данный феномен и получить вещественные доказательства существования невидимого мира. Он все подвергал тщательному научному изучению и анализу, проводил всевозможные опыты, не упуская из виду ни малейшей детали. Как-то он рассказал мне удивительную историю, которая произошла с ним на одном из таких сеансов. Он достал и показал мне небольшой обрывок материи, чем-то напоминающий современную синтетическую ткань без переплетенных волокон (в то время такой ткани еще не существовало, ее начали выпускать значительно позже): оторванный кусок ткани с мелким изящным рисунком. Он дал мне его и рассказал, что произошло на том сеансе. Когда медиум вошел в состояние транса, в результате материализации в комнате появился некто, облаченный в одежду из этой материи. И когда это существо проходило мимо нашего ученого, тот совершенно хулиганским образом оторвал кусок ткани от его платья, чтобы сохранить в качестве вещественного доказательства. Медиум пронзительно вскрикнул, и все тут же исчезло… Но кусочек ткани остался в руке ученого. Он дал мне его посмотреть, я сама держала его в руках.

Так что в руках у ученого оказалось нечто совершенно конкретное, понимаете, у него по-прежнему оставался оторванный кусочек материи, и он не мог сказать себе, что увиденное им было галлюцинацией. Но, несмотря на это, несмотря на самые невероятные истории, участником которых он был и которые могли бы составить целую книгу, он так ни во что и не поверил! Он ничего не смог объяснить. И для него так и оставался неразрешенным вопрос, кто же все-таки был сумасшедшим – он сам, все остальные или… Все это не способствовало росту его знания и не помогло ему продвинуться и на полшага вперед.

Вы никогда не сможете поверить в подобные вещи, если они уже не находятся внутри вас самих.

Никакие внешние доказательства никогда не смогут ничего вам объяснить. Лишь когда вы сами созреете внутренне и будете в состоянии осуществить непосредственный внутренний контакт с подобными вещами, только тогда вы сможете понять, что же они собой в действительности представляют. Но никакие вещественные доказательства не принесут вам знания, если внутри вас нет того существа, которому доступно это знание.

Поэтому в заключение хотелось бы сказать, что подобного рода эксперименты совершенно бесполезны. Ибо тот, кто обладает развитым внутренним существом, рано или поздно – поверьте, жизнь сама предоставит такую возможность – вступит в контакт с тем, что ему необходимо будет познать.

Так что все эти эксперименты я считаю просто проявлением нездорового любопытства, вот и все.¹

Хочу рассказать вам две истории, связанные с кошками; они произошли много лет назад во Франции. Одна из них случилась очень давно, задолго до начала войны[11] . Каждую неделю мы собирались небольшой группой по три-четыре человека и в дружеской атмосфере обсуждали различные философские темы, духовные опыты и тому подобные вещи. Среди нас был один юноша, поэт, чья жизнь, надо сказать, протекала достаточно беззаботно. Он был парижским студентом и обладал незаурядными интеллектуальными способностями. Он регулярно посещал наши встречи – мы собирались по средам вечером у меня дома, – но в один из вечеров он не пришел. Нас это удивило, потому что за несколько дней до этого мы с ним виделись и он обещал прийти, но почему-то его не было. Мы ждали его довольно долго, а когда наша встреча закончилась и собравшиеся стали расходиться, я открыла дверь и увидела на пороге большую темно-серую кошку, которая, словно безумная, бросилась в комнату и, мяукая, прыгнула мне на руки. Когда я взглянула кошке в глаза, у меня мелькнула мысль: «Это глаза нашего молодого человека», и сказала остальным, что с ним определенно что-то случилось. На следующий день мы узнали, что в ту ночь он стал жертвой убийцы; утром его нашли задушенным на своей кровати. Вот такая первая история. Другая произошла значительно позже, во время Первой мировой войны, многие тогда называли ее окопной войной. Я была знакома с одним молодым человеком, он был поэтом и художником – я уже как-то о нем рассказывала. Во время войны его призвали офицером в армию и, уходя на фронт, он оставил мне свою фотографию (этот юноша был студентом, изучал санскрит и в самом деле знал его очень хорошо, интересовался буддизмом, вопросами духовного развития – одним словом, это был далеко не ординарный молодой человек); он оставил мне свою фотографию, подписав ее на санскрите каллиграфическим почерком. Я вставила эту фотографию в рамку и повесила над своим секретером (скорее, это был даже не секретер, а высокий письменный стол с большим количеством выдвижных ящичков); над ним я ее и повесила. В то время новости с фронта часто доходили до нас с большим запозданием, и мы были мало осведомлены о том, как там развиваются события. Время от времени мы получали письма от этого молодого человека, но затем они перестали приходить и в течение долгого времени от него не было никаких вестей. Однажды я вошла в свою комнату, и в этот момент висевшая на стене фотография без всякой видимой причины упала, несмотря на то, что была хорошо закреплена, и стекло со звоном разбилось. Почувствовав легкое беспокойство, я сказала: «С ним что-то случилось». Но известий с фронта по-прежнему не было. Двумя или тремя днями позже (это произошло на первом этаже; в том доме, где я жила, одна комната была на втором этаже, а все остальные на первом) я открыла входную дверь, и с порога в дом бросилась большая светло-серая кошка, очень красивая, и точно так же, как первая, мяукая, прыгнула мне на руки. Я посмотрела в глаза кошке – это были глаза… того юноши, поэта. На этот раз кошка не отходила от меня, она ходила вокруг и терлась о мои ноги, дергала за платье и мяукала. Я пыталась выставить ее за дверь, на улицу, но она не уходила. Она села на пол, не желая двинуться с места. На следующий день мы прочли в газетах, что наш молодой поэт убит. Его тело обнаружили между двумя траншеями, где оно пролежало в течение трех дней. То есть его фотография, должно быть, сорвалась со стены и разбилась в тот момент, когда он умер. Сознание полностью покинуло его физическое тело, но его нашли только два-три дня спустя: тело лежало между траншеями, и его не заметили. За это время он, вероятно, полностью отделился от тела и явно хотел сообщить мне о случившемся, для чего и использовал кошку. Ведь кошки живут в основном в своем витальном существе, они обладают хорошо развитым витальным сознанием и могут легко подвергаться воздействию витальных сил.

Но эти два примера можно считать совершенно исключительными, потому что они с большой точностью повторяют друг друга, и в обоих случаях глаза кошек полностью преображались – они становились человеческими глазами.²

Когда умирает скупец, всю жизнь копивший богатство, какая-то часть его витального существа, сосредоточенная на деньгах, остается при них, так что даже после смерти он продолжает следить, чтобы ими никто не воспользовался. Для окружающих людей он станет невидим, но все равно он будет незримо там присутствовать и будет сильно расстраиваться, если что-то случится с его любимыми деньгами. Я была знакома с одной женщиной, имевшей большое состояние, матерью пятерых детей. Все пятеро были ужасными транжирами, один хуже другого. Казалось, дети проматывали семейные деньги с тем же энтузиазмом, с каким мать их копила. И когда эта несчастная пожилая дама скончалась, она явилась ко мне и воскликнула: «Они собираются растратить все мои деньги!» Она никак не могла с этим смириться и была очень расстроена. Я немного ее успокоила, но убедить ее перестать следить за теми деньгами было очень сложно.³

Живя в Париже, я встречалась с самыми разными людьми, занимающимися всевозможными духовными (так называемыми духовными) и оккультными исследованиями. Однажды меня пригласили на встречу с молодой женщиной (кажется, она была родом из Швеции), которая разработала свой собственный способ познания, способ получения знаний. И она рассказала нам, в чем он заключается. Нас было трое или четверо (по-французски она говорила довольно плохо, но чувствовала себя очень уверенно!); она сказала: «Делается это следующим образом. Вы берете какой-то предмет, чертите на доске какую-то фигуру или просто берете какой-то рисунок – это не имеет большого значения, – возьмите то, что считаете наиболее подходящим. Допустим, в качестве примера я нарисую вот такую фигуру». Она изобразила на доске некую геометрическую фигуру и продолжила: «Теперь вы садитесь напротив этого рисунка и сосредотачиваете на нем все свое внимание. Вы концентрируетесь, концентрируетесь, не позволяя ничему другому проникать в свое сознание – ничему, кроме объекта вашей концентрации. Вы сосредотачиваетесь, не шевелясь и не моргая, словно загипнотизированные этим рисунком. Вы смотрите (она села и начала смотреть), вы смотрите, смотрите, смотрите… На это уйдет какое-то время, но у тренированных людей все происходит довольно быстро. Вы смотрите, смотрите, смотрите, и вдруг вы, отождествляясь, сами становитесь этим рисунком, на который только что смотрели. Путем сосредоточения вы достигаете состояния, когда для вас в мире ничего, кроме этого рисунка, больше не существует, и затем совершенно неожиданно вы переходите на другую сторону и, оказавшись на другой стороне, входите в новое сознание и спонтанно обретаете знание об этом объекте».

Мы хорошенько посмеялись над ее рассказом. Но в действительности все так и есть, и предложенный метод стоит того, чтобы его освоить.⁴

Существует способ [избавления от собственной глупости]. Это, конечно, не так просто, но все же достижимо. Мне встречались невероятно бестолковые люди, действительно глупые. Однако им удавалось благодаря внутренней устремленности, которую они не могли для себя даже четко сформулировать, войти в контакт со своим психическим существом. Они не могли удерживать этот контакт постоянно, он был порой весьма кратковременным. Тем не менее, в момент соприкосновения со своим психическим существом они становились необычайно умны и говорили поразительные вещи. Я знала одну такую девушку. Она была необразованной и глупой. Люди говорили: «С этим уже ничего не поделаешь, это неисправимо». Так вот, когда она входила в контакт со своим психическим существом, она начинала понимать глубочайшие идеи и делала при этом поразительные высказывания. Но как только контакт прекращался, она снова становилась глупой. Ее глупость проходила лишь в те моменты, когда она соприкасалась со своим психическим существом. А ум ее так и оставался неразвитым. Так что излечиться от глупости при помощи внутреннего контакта достаточно сложно, поскольку его необходимо постоянно поддерживать.

На эту тему есть одна мусульманская притча о Христе. Странствуя, Иисус, как вы знаете, исцелял больных и увечных, возвращал зрение слепым и даже воскрешал из мертвых. Услышав о таких чудесах, один человек подошел к нему и спросил: «Не мог бы ты излечить моего сына? … Дело в том, что он очень глупый». От такой просьбы Христос застыл в изумлении и бросился бежать! Это было единственное, чего он не мог сделать! Конечно, все это не более чем шутка, но избавиться от глупости действительно сложно, хотя и возможно.⁵

Я знала людей, не обладавших какими-то особыми дарованиями, однако с помощью Йоги они смогли приобрести великолепные способности в области литературы и живописи. Вот хотя бы два таких примера. Один из них – девушка, не имевшая совершенно никакого образования; она была танцовщицей и, надо сказать, танцевала довольно неплохо. Начав заниматься Йогой, она стала танцевать лишь для друзей, но танец ее приобрел выразительность, глубину и красоту, которые прежде отсутствовали. И несмотря на свою необразованность, она начала писать замечательные произведения, в которых описывала свои духовные переживания, причем делала она это, прекрасно владея литературным языком. Но в ее Йоге были взлеты и падения; когда она находилась в хорошем состоянии, ее литературный стиль был прекрасен, в остальное же время она была совершенно посредственной и не проявляла никаких творческих способностей. Второй пример – молодой человек, немного занимавшийся живописью. Он был сыном дипломата, и его самого тоже готовили к дипломатической карьере. Жил он в роскоши, и учеба у него по разным причинам так и не сложилась. Однако, начав заниматься Йогой, он стал писать символические картины, исполненные вдохновения и внутреннего знания; в итоге он стал великим художником.⁶

Если какие-то события могут вас расстроить или нарушить ваше внутреннее равновесие, значит, вам предстоит еще немало потрудиться над воспитанием своего витального существа, прежде чем оно будет готово [к Йоге]; это говорит о слабости и незрелости в одной из частей вашего существа. У некоторых эта незрелость проявляется на уровне ума. Во Франции я была знакома с одним юношей, прекрасным музыкантом, великолепно игравшим на скрипке. Но мозг его был недостаточно развит, и способностей ему хватало только для занятий музыкой. Он посещал собрания нашей группы, и вот однажды, совершенно неожиданно, он получил опыт переживания бесконечного в конечном. Это было совершенно подлинное переживание; в конечной личности произошло осознание бесконечности. Но этот опыт настолько переполнил бедного юношу, что он оказался неспособен извлечь из него какую-либо пользу! Он даже не мог больше заниматься музыкой. Переживание оказалось слишком сильным, и его необходимо было прекратить. Этот пример показывает, что разум может оказаться слишком слабым и неподготовленным.

Это произошло в январе 1907 года, вскоре после кровавого подавления революционного движения в России.

Я и несколько моих друзей вместе занимались изучением философии. В тот день проходила наша обычная встреча, как вдруг нам сообщили о приходе таинственного посетителя, желавшего нас видеть.

Мы вышли ему навстречу и увидели человека в чистом, но поношенном костюме, с прижатыми к телу руками и опущенным бледным лицом, наполовину скрытым черными полями шляпы, своим видом напоминавшего загнанного животного. При нашем приближении он снял шляпу и окинул нас быстрым и смелым взглядом.

В сумеречном освещении было довольно сложно разглядеть черты его бледного, казалось, воскового, лица. Можно было лишь различить его печальное выражение.

Затянувшееся молчание становилось неловким, и я спросила: «Чем я могу вам помочь?»

«Я только что прибыл из Киева, чтобы увидеть вас».

Голос его был уставшим, басистым и немного глуховатым, в речи улавливался славянский акцент.

Из Киева, чтобы увидеть нас! Такой поворот нас несколько удивил. Он истолковал наше молчание как сомнение и после некоторого колебания продолжил: «Видите ли, в Киеве есть группа студентов, проявляющих большой интерес к философским идеям. Нам случайно попали в руки ваши книги, и мы были счастливы наконец-то обрести такое обобщающее учение, которое не ограничивается одной лишь теорией, но и вдохновляет на действия. Мои товарищи, мои друзья послали меня к вам за наставлениями по интересующим вопросам. Вот я и приехал».

Он ясно и четко выражал свои мысли на правильном, если не сказать – элегантном языке, и нам было совершенно очевидно, что если он что-то и недоговаривал из соображений предосторожности, то все, что он говорил, было, по крайней мере, правдой.

Пригласив незнакомца в комнату и усадив его на диван, мы получили возможность хорошенько рассмотреть его при ярком освещении. Бледное от недосыпания или недостатка солнечного света лицо его несло на себе печать страданий и тревог; в то же время оно сияло ясным светом интеллекта, озарявшего его лоб и глаза, печальные усталые глаза, покрасневшие от переутомления или, возможно, от слез…

Застигнутые врасплох такой неожиданной встречей, мы молчали. Но через какое-то время, желая получше понять цель его визита, мы поинтересовались, чем он занимается в своей стране. Прежде чем ответить, он, казалось, сосредоточился, словно принимая какое-то решение, и затем медленно произнес: «Я живу и работаю ради революции».

Этот ответ прозвучал как похоронный звон в роскошных буржуазных апартаментах.

Ничем не выдавая своих эмоций и восхищаясь его откровенностью и искренностью, мы спросили, чем могли бы ему помочь. Наше доброжелательное отношение придало ему уверенности, и он начал свой рассказ:

«Вы, наверное, слышали о последних событиях в России, поэтому я не буду на них останавливаться. Но, возможно, вы не знаете, что в центре революционного движения существует небольшая группа людей, именующих себя студентами, к которой принадлежу и я. Иногда мы собираемся вместе для принятия каких-либо решений, но чаще работаем независимо, во-первых, для того, чтобы не привлекать к себе внимания и, во-вторых, чтобы каждый мог сосредоточиться и действовать в собственном районе. Я выполняю роль связного и предоставляю свое жилище для общих встреч и собраний.

Мы долго боролись, ожесточенно и открыто, надеясь победить с помощью террора. Нам казалось, что ради торжества Справедливости, Свободы и Любви хороши любые средства. Надо было видеть, что мое сердце разрывалось от сострадания и жалости при виде человеческих несчастий (в свое время я выучился на врача с единственной целью облегчать людям физические страдания), когда я, в силу непреклонных обстоятельств, был вынужден проливать чужую кровь. Удивительно, не правда ли? Никто не верил, что я ужасно страдал из-за этого. Тем не менее это так. Но окружающие люди убеждали меня, и порой очень успешно, в необходимости совершать такие действия.

Однако даже в разгар ожесточенной борьбы я понимал, что наши методы далеко не самые лучшие, что, наверное, можно действовать по-другому, что мы попусту растрачиваем свои лучшие силы и, несмотря на двигавший нами почти фанатичный энтузиазм, в конечном счете можем потерпеть полное поражение.

И вот пришло время расплаты, которое подкосило нас, словно колосья. Постигшая нас беда заставила задуматься и переосмыслить весь прошлый опыт. Лучшие из нас погибли. Самые способные и преданные делу революции, те, кто мог повести за собой, заплатили за свое бесстрашие и самопожертвование ссылкой или жизнью. Ужас объял наши ряды; только тогда мне удалось убедить своих товарищей прислушаться к тому, что я думал и чувствовал.

Мы неспособны вести силовую борьбу, поскольку в наших рядах нет единства и необходимой для этого организованности. Нам необходимо научиться лучше понимать глубинные законы природы и лучше согласовывать свои действия. Мы должны научить окружающих нас людей думать, размышлять, чтобы они ясно понимали, чего именно мы добиваемся, и стали бы для нас действенным подспорьем, а не препятствием, как сейчас.

Я пытался объяснить своим товарищам, что нация может завоевать свободу, только если она ее заслуживает; для этого необходимо сначала стать достойным этой свободы. Но в России ничего этого нет. Нам еще многое предстоит сделать, чтобы воспитать и вывести народные массы из спячки и безразличия. И чем раньше мы это сделаем, тем скорее подготовимся к новым действиям.

Я смог убедить в этом своих друзей. Они поверили мне, и мы начали учиться. Так к нам попали ваши книги. Я приехал сюда с надеждой адаптировать ваши идеи к нашей сегодняшней ситуации, чтобы с их помощью выстроить новый план действий. Я хочу попросить вас также написать для нас небольшую брошюру, которая была бы руководством в нашей борьбе и которую мы могли бы использовать для того, чтобы распространять среди людей прекрасные идеи единства, гармонии, свободы и справедливости».

На мгновение он задумался, а затем несколько тише продолжил:

«И все же иногда меня одолевают сомнения, не являются ли мои философские мечты просто утопией, не веду ли я за собой своих товарищей по ложному пути, не является ли это проявлением трусости; другими словами, не лучше ли отвечать насилием на насилие, разрушением на разрушение, кровопролитием на кровопролитие и так до самого конца?»

«Насилие не может привести к успеху в таком деле, как ваше. Как можно рассчитывать достичь справедливости с помощью несправедливости или гармонии – с помощью ненависти?»

«Я понимаю. Почти все наши товарищи думают так же. Что же касается меня, то я испытываю отвращение к любой форме кровопролития, оно меня ужасает. Я чувствую угрызения совести всегда, когда наши действия приводят к чьей-либо смерти, словно тем самым мы отдаляемся от поставленной цели.

Но что нам оставалось делать: обстоятельства принуждали нас к этому, а наши противники не оставляли нам иного выбора и, пытаясь подавить наше сопротивление, шли даже на массовые убийства? Но им нас никогда не сломить. Пусть мы все погибнем, все до единого человека, но не отступим от выпавшей нам священной миссии, мы не предадим святое дело и останемся преданны ему до последнего вздоха».

Эти слова прозвучали сурово и решительно, в то время как лицо нашего мрачного героя озарялось отблесками такого благородного мистицизма, что я бы не удивилась, увидев на его голове терновый венец мученика.

«Но вы же сами вначале говорили, – заметила я, – что были вынуждены признать открытую, отчаянную борьбу, которой, конечно, присущи и смелость и величие, бессмысленной, безнадежной. Вам следует на время отказаться от нее, уйти в тень, спокойно подготовиться, накопить силы, объединиться в группы, еще теснее сплотиться, чтобы в назначенный день одержать победу – благодаря силе интеллекта, этого мощного рычага, который в отличие от насилия не знает поражений.

Не вкладывать больше оружие в руки противника, не провоцировать его, вести себя безукоризненно по отношению к нему, показывая пример мужественного терпения, стойкости и справедливости. Тогда победа будет не за горами, ведь правда окажется на вашей стороне, вы будете правы как в используемых средствах, так и в поставленных целях».

Он внимательно слушал меня, время от времени кивая головой в знак согласия. Затем последовала продолжительная пауза. Мы видели, как на его лице отражаются болезненные и горячие чаяния его соратников по борьбе. Он вновь обратился ко мне:

«Я счастлив, мадам, видеть перед собой женщину, которой столь близки наши проблемы. Женщины многое могли бы сделать для приближения прекрасного будущего! В России их помощь неоценима. Без них у нас не хватило бы ни мужества, ни энергии, ни терпения. Они работают среди нас, разъезжают по городам, приходят в группы, объединяя нас друг с другом, успокаивая отчаявшихся, подбадривая падших духом, выхаживая раненых и принося с собой надежду, уверенность и неиссякаемый энтузиазм.

Случилось так, что и мне в моей работе стала помогать женщина. Когда в результате перенапряжения от бессонных ночей, проведенных за сочинением и бесчисленным копированием воззваний и листовок при слабом свете свечи, мои глаза стали плохо видеть (я вынужден был работать по ночам, чтобы в дневное время не привлекать к себе внимания), нашлась молодая преданная нашему делу женщина, которая стала выполнять роль моего секретаря и писать под мою диктовку. Она может работать сутки напролет, не выказывая ни малейшего следа усталости или скуки».

От воспоминаний о самоотверженном и скромном друге выражение его лица смягчилось.

«Она приехала со мной в Париж, и по вечерам мы вместе работаем. С ее помощью я смогу написать брошюру, о которой мы говорили. Надо обладать большим мужеством, чтобы связать свою жизнь с таким человеком, как я, вынужденным постоянно скрываться».

«Но, по крайней мере, в Париже вы в безопасности?»

«И да, и нет. Они нас боятся, не знаю почему. Они принимают нас за опасных анархистов, и за нами ведется почти такая же слежка, как в России. И все же трудно себе представить человека, борца за справедливость, готового отдать жизнь ради достижения своей цели, который не испытывал бы благодарности к такой стране, как Франция, которая всегда была защитницей слабых и поборницей равенства среди людей. И разве можем мы позволить себе нарушить покой города, приютившего нас в трудный час?»

«Значит, вы намереваетесь пробыть здесь какое-то время?»

«Да, как можно дольше, пока моя помощь не потребуется в самой России. Я постараюсь принести пользу своим товарищам, находясь здесь, разрабатывая план действий, чтобы потом продолжить нашу борьбу. Но на этот раз мы будем бороться мирными средствами, на уровне интеллекта, насколько это в наших силах».

«Так что мы с вами еще увидимся, не так ли? Приносите свои планы и наброски брошюры, и мы сможем еще раз все подробно обсудить».

«Да, я непременно вернусь, как только начну свою работу над брошюрой. Я буду счастлив встретиться с вами снова и продолжить разговор».

Пожимая нам руки, он смотрел на нас добрыми, полными доверия и надежды глазами. И когда мы провожали его до двери, он обернулся и еще раз тепло пожал нам руки, печально заметив:

«Как хорошо, когда встречаешь тех, кому можешь доверять, кто разделяет твои идеалы справедливости и не смотрит на тебя как на преступника или сумасшедшего за то, что ты стремишься к этим идеалам. До свидания…»

Больше мы его никогда не видели.

Он лишь прислал наспех написанную записку, в которой извинялся, что не смог с нами встретиться. Находясь под подозрением и постоянной слежкой, много раз сменив свое место жительства, этот добрый человек, борец за справедливость, должен был вернуться на свою родину, в эту ужасную страну, где его, скорее всего, ждала трагическая участь…⁸

Я была знакома с одним мальчуганом, жившим в одном городе на севере Франции. По своей природе он был искренним, но неуравновешенным и довольно легко терял самообладание. Однажды я задала ему вопрос:

«Как ты думаешь, что труднее для такого сильного мальчика, как ты: дать сдачу обидевшему тебя товарищу, ударив его кулаком по лицу, или удержать в этот момент свои кулаки в карманах?»

«Труднее удержать кулаки», – ответил он.

«А как для такого смелого мальчика, как ты, вести себя достойнее: как проще или как труднее?»

«Конечно, как труднее», – ответил он после небольшого колебания.

«Тогда в следующий раз, когда представится случай, попробуй вести себя именно так».

Спустя некоторое время он пришел ко мне и не без гордости заявил, что смог вести себя «как труднее». Вот что он рассказал:

«Один мой знакомый, известный своим дурным характером, в порыве гнева ударил меня. Он знал, что я не из тех, кто обычно спускает такие выходки, и что удар у меня сильный, поэтому он собрался защищаться. Но тут я вспомнил, о чем ты мне говорила. Правда, это оказалось гораздо сложнее, чем я ожидал, но я все-таки засунул кулаки в карманы. И как только я это сделал, сразу же перестал чувствовать в себе гнев и обиду, мне просто стало жаль своего друга. И тогда я протянул ему руку в знак примирения. Это настолько его удивило, что какое-то время он стоял раскрыв рот, не зная что сказать. Затем он схватил мою руку и, сжав ее, взволновано проговорил: «Делай со мной, что хочешь, я твой друг навеки».⁹

Независимость!.. Мне вспоминается прекрасный ответ одного старого мудрого оккультиста на слова: «Я хочу быть независимым! Я независимый человек! Я существую лишь при условии собственной независимости!» На это он с улыбкой ответил: «Что ж, это означает, что вас никто не будет любить, ведь если вас кто-то любит, вы немедленно становитесь от этой любви зависимы».

Это был прекрасный ответ, поскольку именно любовь ведет к Единству, а Единство и является подлинным выражением свободы. Так что те, кто требует независимости как своего неотъемлемого права, на самом деле полностью лишают себя этой истинной свободы, потому что они отрицают любовь.¹⁰

Один суфийский мистик (кстати, замечательный композитор и по происхождению индиец) рассказывал мне, что в суфизме состояние благоговейного и всепоглощающего почитания Божественного, полной преданности Ему не считается самым высоким, это не последняя ступень. Наивысшее достижение в развитии человеческого существа, по учению суфиев, – это состояние, когда для вас уже нет различия между вами и Божественным и уже нет смысла говорить о каком бы то ни было обожании, самоотдаче, преданности, потому что исчезает разделение между двумя сторонами – человеком и Богом. И все становится просто: человек и Бог сливаются в одно. Суфиям, например, оно вполне знакомо, более того, оно подробно описано в их книгах. Это состояние широко известно среди мистиков – все действительно становится очень простым, все различия исчезают. Проходит возникающее из сильной устремленности и поклонения состояние исступленной преданности «Тому», кто неизмеримо превосходит человека, кого невозможно понять умом. Различий больше не остается.¹¹

Я слышала две версии кончины Ситы (одна из них более здравая, другая же крайне ортодоксальная). Согласно первой, Сита предпочла быть поглощенной землей в знак доказательства своей невинности, тогда как ортодоксальная версия утверждает, что Ситу поглотила земля именно потому, что она была нечиста!..

…С «Рамаяной» меня познакомил один молодой человек по имени Пандит. Он был сыном ученого, пандита, и приехал из Индии в Париж изучать право. Но при этом он оставался ортодоксом до мозга костей; это было потрясающе! С собой он привез иллюстрированный английский перевод «Рамаяны». Он показал мне книгу и рассказал историю о Сите. Меня удивила его трактовка смерти Ситы, на что он ответил: «Видите ли, для индуса женщина становится нечистой, если проведет хотя бы несколько часов в доме другого мужчины…» Невероятно!.. По его мнению, Ситу поглотила земля, потому что она была нечиста… В своих взглядах он был явно очень категоричен. Сам он был выходцем из штата Гуджарат – кажется, он говорил на гуджарати.

Что касается другой версии, я услышала ее от человека по имени Шастри в Японии. Он тоже был пандитом…

В одной из своих статей вы пишете, что красота универсальна по своей природе, поэтому, чтобы ее воспринимать, необходимо самому стать универсальным существом.

Да, я имела в виду, что вы должны обладать универсальным, вселенским сознанием, чтобы быть в состоянии воспринимать красоту. Например, если ваше сознание ограничено каким-то одним географическим местом, то есть если вам присуще национальное сознание – сознание одной отдельно взятой страны, – то ваше представление о красоте и представление других народов могут и не совпадать. На эту тему есть много смешных историй. Вот хотя бы такой пример. В Париже я была знакома с сыном короля Дагомеи[12] (он был негром). Этот юноша приехал в Париж изучать право, при этом он очень хорошо говорил по-французски, как настоящий француз, но тем не менее он был негром. Он рассказывал нам много разных историй из своей жизни. Однажды кто-то его спросил: «Когда ты будешь жениться, то кого выберешь себе в жены?» – «Конечно же, я женюсь на девушке из своей страны, ведь только они красивы». Надо признаться, для других народов оценить негритянскую красоту довольно сложно! При этом сын короля Дагомеи ответил на поставленный вопрос не задумываясь, совершенно искренне. Он даже не мог себе представить, что кто-то может думать иначе… «Женщины красивы только в нашей стране!»…

…Это все очень сложно. Чтобы добраться до истоков этих различий, необходимо глубоко погрузиться в самого себя, в свое подсознание и даже еще глубже. Поэтому, если вы хотите обладать независимым чувством красоты, независимым от любых расовых предпочтений, ваше сознание должно стать универсальным, вселенским… Чтобы постичь истинную красоту, независимую от форм, надо подняться выше всех форм. И только познав красоту саму по себе, вне проявленных форм, вы сможете распознать ее в любой форме. И это действительно очень интересно.¹²

Вот такая небольшая история: одного из моих друзей после поездки в Индию попросили поделиться своими впечатлениями. При этом разговоре присутствовала одна пожилая легковерная дама, которая, в свою очередь, спросила: «А считают ли в Индии количество душ?» «Да», – ответил мой друг. «И сколько же их там?» – полюбопытствовала дама. «Всего одна», – последовал ответ.¹³

Понятие о том, что в жизни является необходимым, достаточно относительно. Мне вспоминается случай с одним голландским художником, который как-то сюда приезжал. Он нарисовал, между прочим, портрет Шри Ауробиндо, который, по-моему, еще сохранился. Этот художник занимался также йогой. Однажды он сказал мне, что в жизни он может обходиться без многого, он был уверен, что человек может существовать, сведя свои потребности до необходимого минимума. «И в этот минимум, – добавил он, – непременно должна входить зубная щетка». Я тогда еще не бывала в Индии, иначе я бы ему ответила: «Миллионы людей в мире живут без всяких зубных щеток, обладая, несмотря на это, прекрасными чистыми зубами. Зубная щетка – это не единственное средство для поддержания зубов в хорошем состоянии». А тот художник был убежден, что можно отказаться от всего, но чистоту полости рта следует поддерживать только с помощью зубной щетки. Это очень хорошая иллюстрация определенных свойств человеческого рассудка. Человек привыкает к чему-либо и поэтому считает, что не может без этого обойтись. А это, очевидно, проявление совершенного невежества, поскольку если у нас есть определенные потребности (а содержать полость рта в чистоте, например, вполне обоснованная потребность), то привязанность к одному единственному способу их удовлетворения совершенно произвольна. Ведь те же зубные щетки появились не так уж давно.

В другой раз кто-то решил, что сможет прекрасно обойтись вообще без всего, – мы обсуждали, какие самые необходимые вещи требуются в пешем походе (ведь, когда нужно проходить, скажем, по сорок-пятьдесят километров в день и все нести на себе, вес багажа хочется свести к минимуму). Так что мы пытались выяснить, что является действительно необходимым и должно быть в рюкзаке. Кому-то требовалась зубная щетка, кому-то – кусок мыла (в результате набирается масса подобных мелочей). Но сколько людей здесь, в Индии, вообще никогда не пользовались мылом, и это вовсе не мешает им содержать свое тело в чистоте! Для этого существуют и другие способы. Здесь мы имеем дело с одним из самых консервативных свойств человеческого ума: он накапливает множество подобных мелких понятий и правил, и они настолько прочно укореняются в человеке, что он начинает относиться к ним как к самым необходимым потребностям. Если бы вы поездили по свету, вы бы легко заметили, что то, что для вас совершенно необходимо, вовсе не является абсолютно незаменимым где-нибудь в других краях, там могут даже не подозревать о существовании столь нужных вам предметов обихода, и то, что так нужно вам, там вообще никому неизвестно и не представляет ни малейшей ценности. А значит, это не является необходимостью. Наши индивидуальные потребности – это следствие воспитания и жизни в определенной среде. Все это очень относительно, и не только относительно, но и преходяще.¹⁴

Но, в конце концов, я считаю, что потребности человека не так уж и велики. Помню, как однажды во Франции мы вчетвером отправились в поход в горы. Мы предполагали выйти из одного города и прийти в другой. Все путешествие должно было занять у нас восемь или десять дней. Естественно, что каждый из нас нес за спиной свою поклажу, состоящую из необходимых в походе вещей. Прежде чем отправиться в путь, мы собрались вместе, чтобы обсудить, без чего мы не сможем обойтись в пути. И всякий раз подобные обсуждения заканчивались следующим образом: «Ну, без этого-то мы уж как-нибудь обойдемся!» В конечном счете наша поклажа сокращалась до минимума… Помню, как один датский художник обычно повторял в таких случаях: «Когда я путешествую, мне нужна всего одна вещь, это – зубная щетка». Но кто-то заметил, что зубную щетку можно с успехом заменить собственным пальцем.¹⁵

Помню, это было давно, когда я находилась в компании молодежи, и они удивлялись, как это мне удается, проснувшись утром, легко и просто, одним прыжком, подниматься с постели. «Как ты это делаешь? – спрашивали меня они. – Нам для этого требуется прикладывать усилие воли». Они были очень удивлены, что для меня это не составляло никакого труда. Меня же удивляло, в свою очередь, как раз обратное, почему они не могли вставать утром бодро и легко. «Как же может быть иначе, – недоумевала я, – если вы решили встать с постели, то вы встаете и все». Но человеческое тело подвержено тамасу, и требуется прикладывать усилие воли, чтобы поднять его с кровати и начать действовать.¹⁶

Обычно все религиозные учения имеют в своей основе… очень ограниченное знание, облеченное в отточенные, тщательно выверенные формулировки, легко запоминающиеся и прочно закрепляющие в вас убеждение, что именно они и только они и содержат в себе полную и окончательную истину. Так что для того, чтобы обладать этой истиной, вам нужно всего лишь изучить то, что написано в книге. Это так удобно! У каждой религии есть своя книга или несколько книг – катехизис, индуистские тексты, Коран, – одним словом, какой-то свод священных книг, которые вам нужно выучить наизусть. Вам внушают, что именно это и есть истина, и вы совершенно уверены в том, что так оно и есть, и чувствуете себя очень уютно. Это очень удобно, вам не нужно прилагать усилий, чтобы что-то постичь, понять, познать. А те, кому неведома эта «истина», которую посчастливилось постичь вам, идут по ложному пути, и вы даже молитесь за тех людей, которые живут не по ней! Все это свойственно всем без исключения религиям. Но во всякой религии встречаются и те, кто знает о духовной жизни больше и чья вера не столь примитивна. Я была знакома с одним из таких людей, приверженцем католической веры. Это была важная фигура в своей среде. Я рассказала тому человеку об известных мне вещах и задала вопрос: «Почему вы действуете таким образом? Почему поощряете невежество?» И он ответил следующее: «Эти действия можно назвать политикой успокоения: действуя подобным образом, мы поддерживаем мир в умах и душах людей. Если бы мы действовали иначе, мы бы не смогли заставить людей слушать нас, верить нам, жить по тем правилам, которые мы проповедуем. Именно в этом и состоит секрет долгожительства религий, на этом они и держатся, благодаря этому существуют». Кроме того, он рассказал, что в этой религии, как и в древних эзотерических культах, есть люди посвященные, знающие. Существуют особые школы, в которых передается древняя традиция. Но говорить об этом запрещено, это должно храниться в тайне. Истинное содержание, значение религиозных символов отлично от того, что преподносится пастве. Но обычных прихожан в это знание не посвящают.

Истоки такой религиозной политики – особое благородство и сострадание ее деятелей, как они сами думают и утверждают, рассуждая приблизительно так: «Если людям с ограниченными умственными способностями – а их немало – открыть какие-то слишком высокие, слишком великие истины, то это вызовет у них смятение, душевное беспокойство, сделает их несчастными. Все равно им этих вещей никогда не понять. Так зачем же без надобности их тревожить? К поискам истины они не способны. И в то же время, если сказать им: «Уверовав в определенные истины, ты попадешь на небеса, в рай», они будут вполне довольны и счастливы». Видите, все так просто и очень удобно. Благодаря такой политике религии существуют столь длительное время, без нее не было бы никаких религий.¹⁷

Могущество и величие той или иной религии обычно оцениваются в зависимости от числа ее последователей, хотя истинное величие религии связано вовсе не с этим. Величие духовной истины измеряется не количеством ее приверженцев. Мне был знаком глава одной из современных религий, сын ее основателя. Однажды я услышала от него, что такая-то религия формировалась в течение стольких веков, другой потребовалось столько-то, в то время как основанная ими религия за пятьдесят лет снискала себе более четырех миллионов верующих. «Видите, – добавил он, – какую великую религию мы основали!» Религии, конечно, могут определять свое величие по числу своих приверженцев, но Истина всегда будет оставаться Истиной, даже если у нее не будет ни одного последователя.¹⁸

Я очень хорошо знала Абдул-Баху, преемника Баха-Уллы, основателя бахаизма. Абдул-Баха был его сыном. Он родился в тюрьме и оставался там, кажется, до сорокалетнего возраста. К моменту своего освобождения его отец уже умер, и Абдул-Баха стал проповедовать религию своего отца.¹⁹

Баха-Улла… был заключен в тюрьму за распространение идей более прогрессивных и глубоких, чем те, которые составляли основу суфийского учения, что и вызвало гнев правоверных мусульман. После смерти Баха-Уллы его сын и единственный наследник стал проповедовать религиозные идеи своего отца и ради этой цели посетил многие страны мира. У него был замечательный характер, его отличала огромная устремленность и в то же время простота. Мне он был очень симпатичен…

Его искренность и устремленность к Божественному отличались простотой и непосредственностью. Как-то я зашла к нему в тот день, когда он должен был выступать перед учениками. Он был нездоров и не мог подняться с постели. Когда я подошла к нему, он попросил: «Пойдите и выступите сегодня вместо меня». Такая просьба меня озадачила, ведь я была совершенно не готова и ответила: «Я не являюсь членом вашего религиозного течения и ничего о нем не знаю, что же я могу рассказать?» Но он не отступал: «Это не имеет никакого значения. Расскажите им что-нибудь, и этого будет достаточно. Пойдите и расскажите… Перед началом выступления побудьте несколько минут в сосредоточении и выходите к публике». В конце концов ему удалось меня уговорить…

А однажды он попросил меня остаться в Париже и принять под свою опеку его парижских учеников. Но я ответила, что, поскольку сама не разделяю верований его религии, этот вопрос не может даже рассматриваться…²⁰

Он рассказывал мне о своей жизни и о том, что случилось с ним однажды в Персии, когда их религия еще только зарождалась. И я помню, как он говорил, с какой искренней и великой радостью, с каким чувством божественного Присутствия и божественной Силы люди были готовы принести себя в жертву, хотя это и нельзя было назвать «жертвой», а скорее счастливым принесением в дар своей жизни… Он часто рассказывал мне о выдающемся поэте, которого заключили под арест как последователя бахаизма за его еретические убеждения, как его хотели казнить – сжечь на костре, повесить или распять (не знаю, какая уж казнь была в то время в моде). Но так как узник сохранял верность своей вере и был счастлив претерпеть любые страдания за свою веру и своего Бога, для него придумали особый вид пытки: на его теле, руках и плечах прикрепили маленькие огарки свечей, которые, догорая до основания, вызывали ожоги. Каким-то образом Абдул-Баха оказался поблизости и перед самой казнью обратился к осужденному с трогательными словами, от чего тот пришел в восторг. Абдул-Баха заговорил о страданиях, но тот ответил: «Страдание! Это самые прекрасные часы моей жизни…» Да, это нельзя назвать жертвой, не так ли?²¹

Мать выступала на собраниях различных парижских обществ. В зависимости от состава слушателей содержание ее бесед менялось или дополнялось. Приводимые ниже два отрывка были адресованы последователям бахаизма.

Все пророки и учителя, приходившие в мир, чтобы нести людям божественное слово, сходились в своих учениях, по крайней мере, в одном.

Все они учили, что знание величайших истин не приносит никакой пользы, если мы не воплощаем это знание в конкретных делах и поступках. Все они настаивали на необходимости претворять их откровения в повседневной жизни. Они говорили, что указывают нам путь, но этот путь мы должны пройти сами. Ни один пусть даже самый величайший учитель или пророк не может сделать за нас нашу работу.

Баха-Улла не был исключением из этого правила. Я не стану цитировать его высказывания, вы знаете их не хуже и даже лучше меня. Точно так же и Абдул-Баха все время повторяет: «Не тратьте понапрасну слов – действуйте; слова без дел мертвы, мы должны служить примером для всего остального мира».

Это действительно очень важно, чтобы каждый из нас служил примером всему миру. Ведь только показав людям, как, поддерживая постоянную внутреннюю связь с извечными истинами, превращать беспорядок в гармонию, а страдание – в умиротворенность, мы сможем побудить их ступить на путь, ведущий к освобождению. Но Абдул-Баха не только учит нас этому, он сам живет тем, о чем говорит, и в этом заключена его огромная сила убеждения и воздействия на сознание людей.

И в самом деле, кто не чувствовал в присутствии Абдул-Бахи его необыкновенного великодушия, чистоты и покоя, которые он излучает?

А откровения Баха-Уллы, поведанные людям через его сына, становятся для нас тем более понятными и убедительными, поскольку он сам является их живым воплощением…²²

9.6.1913

В прошлый понедельник Абдул-Баха покинул нас, а через несколько дней он уедет из Парижа. И я знаю, что печаль и пустота проникнут в сердца многих его последователей, живущих здесь.

Однако с нами не будет лишь его тела, а тело – это как раз то, в чем люди больше всего похожи друг на друга, будь они велики или ничтожны, мудры или невежественны, божественны или ограничены мирским сознанием. Да, вы можете быть уверены в том, что нас покидает лишь его тело; его мысли всегда пребудут с нами, его неизменная любовь всегда будет окружать нас, а его духовное влияние всегда будет тем же, абсолютно тем же. Неважно, будет ли он далек от нас или близок к нам физически, поскольку божественные силы неподвластны законам материального мира: они вездесущи, они готовы в любой момент устремиться туда, где есть хоть малейшая восприимчивость, откликнуться на любой искренний призыв.

И хотя наше внешнее существо, возможно, хотело бы видеть его, находиться в его присутствии, слышать его голос, мы должны искренне признать, что раз это настолько важно для нас, значит, мы еще мало сознательны в своей внутренней, истинной жизни.

Даже если мы еще не прикоснулись к чудесным глубинам божественной жизни, осознавать которые постоянно способны лишь немногие, уже сейчас в наших собственных мыслях мы неподвластны законам времени и пространства.

Подумать о ком-то – значит оказаться рядом с этим человеком. Где бы ни находились два человека, даже если их разделяют тысячи километров, стоит им подумать друг о друге – они окажутся вместе, и это действительно так. Если мы способны в достаточной мере собрать свои мысли и сосредоточить их на чем-то одном, то мы можем получить полное знание о том, на чем мы сосредотачиваемся. А если мы направляем свою мысль на какого-то человека, то иногда можем даже увидеть или услышать его или, во всяком случае, осознать его мысли.

Следовательно, расставания не существует, оно – всего лишь видимость. Где бы мы ни находились – во Франции, в Америке, в Персии или Китае, – мы всегда ощутим близость того, кого любим и вспоминаем.

Но этот факт еще более справедлив для такого случая, как наш, когда мы хотим войти в контакт с особо активной и сознательной мыслью, проявляющей бесконечную любовь, охватывающей всю землю отеческой лаской и заботой, которая готова с радостью прийти на помощь всем тем, кто полностью ей доверяет.

Попробуйте ощутить в себе это мысленное единение, и вы увидите, что для печали нет никаких причин.

Каждое утро, проснувшись, вспомните с любовью, восхищением и благодарностью эту великую семью, спасителей человечества, которые, как и прежде, приходят и будут приходить до скончания времен как наши учителя и наставники, как скромные и прекрасные служители, чтобы помочь своим братьям преодолеть крутое восхождение, ведущее к совершенству. Проснувшись, сосредоточьтесь на них, исполнившись доверия и благодарности, и вскоре вы ощутите чудесные результаты этого действия. В ответ на ваше обращение вы почувствуете их присутствие, вы будете окружены и наполнены их любовью и светом. Тогда и весь ваш дневной труд, направленный на то, чтобы лучше что-то понять, научиться больше любить, стать совершеннее в служении, окажется плодотворнее и ваше продвижение пойдет быстрее и легче. Помощь, оказываемая вами другим людям, станет более действенной, и ваше сердце наполнится непреходящей радостью.²³

Абдул-Баха – это учитель, имевший глубокое переживание единения с Божественным и передающий этот духовный опыт своим присутствием.^23а

Ниже приводится вступительное слово Матери к беседе, проведенной на собрании «Союза женской мысли» – общества, основательницей которого являлась она сама.

Мне всегда казалось, что, за очень редким исключением, роль женщины на ментальном уровне состоит не в рассуждениях о метафизических причинах явлений, доступных нашему восприятию, а в извлечении из них практических выводов.

Мадам Марсиель была совершенно права, когда говорила вам в прошлую пятницу, что для женщины было бы неправильно стремиться думать на мужской манер, ведь тогда она рискует утратить свои собственные способности к утонченной интуиции и практичности мышления, не приобретя при этом противоположные качества, свойственные мужчинам, – логичность мышления и способность к анализу и синтезу. Поэтому я не стану сегодня убеждать вас с помощью логических рассуждений и трансцендентных выводов в том, что мысли – это живые самостоятельные сущности, обладающие собственной силой действия. Кроме того, если мы не хотим предаваться пустым разговорам, а искренне желаем понять это очень тонкое явление, то мы должны вернуться к наиболее общим, универсальным законам. Чтобы объяснить существование мельчайшей песчинки, требуется объяснить всю вселенную, но подобные задачи не входят в разработанную нами программу «Союза женской мысли». Все те, кто в силу полученного образования либо склада ума желает поднять на рассмотрение более глобальные метафизические вопросы, смогут сделать это на собраниях Школы мышления (Ecole de la Pensée) в первую пятницу каждого месяца. На собраниях же «Союза женской мысли», с вашего согласия, мы будем ставить себе более скромные задачи.

Женщина по своей природе более предрасположена к тому, чтобы занимать в жизни духовную или, можно сказать, глубокую нравственную позицию.

В духовной сфере мы в большей степени реалистичны и способны к практическим действиям; мы хотим знать, как сделать нашу жизнь лучше, а для этого нам следует научиться правильно мыслить…

Так что давайте следить за своими мыслями, давайте постараемся создать вокруг себя атмосферу прекрасных и благородных мыслей, и тогда мы сможем внести значительный вклад в создание всеобщей гармонии на земле.²⁴

В течение 1912 года Мать также встречалась с членами другой группы под названием «Космос». Некоторые интересные выдержки из этих бесед в английском переводе были опубликованы в книге «Беседы» («Conversations»). Ниже приводится первая из этих бесед, а также комментарии к ней.

Эти тексты… были записаны в 1912 году… У нас была небольшая группа примерно из 12 человек, собиравшаяся раз в неделю. К каждой встрече мы готовили сообщения на заданную для обсуждения тему. Все приносили с собой свои записи. Обычно я тоже готовила короткое сообщение, которое зачитывала в конце нашего собрания…

…Тема первого собрания была следующая: наша цель и средства ее достижения. Мой ответ был такой:

«Общая цель, которая должна быть достигнута, – всеобъемлющая и всевозрастающая гармония».

Имеется в виду нисхождение Сверхразума.

Тогда я еще ничего не знала о Шри Ауробиндо, а он еще ничего об этом не написал…

«На земном уровне это означает достижение человеческого единства путем пробуждения и проявления во всех людях Божественного, пребывающего внутри каждого человека и единого для всех.

Иными словами, необходимо осуществить единство через установление Царства Божьего, находящегося внутри каждого из нас.

Отсюда следует, что наиболее полезная работа будет заключаться в том, чтобы:

1) На индивидуальном уровне каждому осознать внутри себя Божественное присутствие и отождествиться с Ним.

2) Достичь в индивидуальном сознании таких состояний бытия, которые прежде никогда человеком не осознавались, и тем самым открыть для Земли один или несколько источников вселенской силы, пока для нее недоступных».

«Достичь в индивидуальном сознании таких состояний бытия, которые прежде никогда человеком не осознавались». Во вселенной существует целая совокупность, иерархия множества взаимодействующих и взаимопроникающих миров – планов сознания. Среди них есть и такие, которые еще не были проявлены на Земле и которые Шри Ауробиндо назвал Сверхразумными. Я говорю о том же самом. Нужно погрузиться в глубины творения либо достичь его высот, неведомых пока Земле, осознать и проявить их здесь. Шри Ауробиндо назвал эти планы Сверхразумом. Я же говорю просто, что это состояния бытия, прежде никогда человеком неосознаваемые (то есть до этих пор недоступные его восприятию). Необходимо отождествиться с ними, привнести их во внешнее сознание и затем проявить в действии. Более того, далее у меня сказано следующее (это было ясное и точное предвидение, причем тогда я еще вообще ничего не знала о Шри Ауробиндо, не знала, что это сделает Шри Ауробиндо, но предсказала, что это может и должно быть сделано):

«3) Вновь поведать миру вечную истину, вечное слово, но иным языком – языком доступным нынешнему пониманию людей».

Речь идет о высшей Истине и Гармонии. Как видите, в моей записке полностью изложена вся программа той работы, что была проделана Шри Ауробиндо, а также определены средства ее выполнения на Земле; все это я предвидела еще в 1912 году. Со Шри Ауробиндо я встретилась в первый раз в 1914 году, то есть двумя годами позже; к тому времени у меня уже был полностью составлен план действий.

«4) На коллективном уровне – в благоприятном месте основать образцовое общество для успешного формирования новой расы – расы «Сынов Божьих».

А где ты в то время предполагала основать ашрам?

Где я предполагала это сделать?.. Я даже и не думала об этом. Я просто написала, что это должно быть сделано. А вот где именно – я об этом вообще не задумывалась. У меня было огромное желание поехать в Индию, но я совершенно не знала, как одно связано с другим. Никаких определенных решений я заранее не принимала. Я просто увидела то, что должно быть осуществлено.²⁵

1912—1914 гг.

В 1912 году Мать начала вести дневник. На рассвете, укутавшись кашемировой шалью, она медитировала, сидя у окна своей комнаты на улице Валь Де Грас, дом номер 9, и записывала фрагменты полученных ею духовных опытов и переживаний. Значительно позже, в 1932 году, отдельные выдержки из этого дневника были опубликованы под названием «Молитвы и медитации». В качестве вступления к французскому изданию Мать писала:

Предлагаемая книга представляет собой выдержки из дневника, который велся в течение нескольких лет интенсивной йогической практики. Она может служить руководством для трех основных типов искателей: для тех, кто решил достичь совершенного владения собой, для тех, кто занят поиском пути к Божественному, и тех, кто стремится полностью посвятить себя Божественной Работе.¹

В качестве предисловия к английскому изданию Мать написала следующее:

Кто-то отдает Божественному свою душу, кто-то – жизнь, кто-то – работу, а кто-то – деньги. Лишь немногие посвящают Божественному всего себя целиком и всё, что имеют, – душу, жизнь, работу и состояние; они – истинные дети Божьи. Есть и те, кто не отдает ничего – они, несмотря на свое положение в обществе, власть или накопленные богатства, не представляют собой никакой ценности для Божественного свершения.

Эта книга предназначена для тех, кто стремится полностью посвятить себя Божественному.^1а

Выдающийся французский писатель Морис Магр отмечал, что этим записям присуще высшее совершенство стиля, на которое только способен французский язык.

Приводимые ниже отрывки из дневника Матери проливают свет на ее жизнь в указанный период времени, с 1912 по 1914 год. Первая запись в дневнике датирована 2 ноября 1912 года:

2 ноября 1912 года

Хотя все мое существо всецело предано Тебе, о Всевышний Господь, который есть жизнь, свет и любовь во всем сущем, мне все же не удается пока сохранять это самопосвящение в малейших мелочах жизни. Несколько недель мне понадобилось для того, чтобы понять, в чем заключается смысл ведения этого дневника: эти письменные медитации – способ ежедневного обращения к Тебе. Таким образом я буду каждый день облекать в материальную форму небольшие отрывки бесед, которые я так часто веду с Тобой. Я постараюсь исповедоваться Тебе со всей искренностью, и не потому, что считаю возможным сообщить Тебе что-то, чего Ты не знал бы – ибо Ты Сам есть все; но наш искусственный, внешний образ видения и понимания чужд Тебе, если так можно выразиться, он противоречит Твоей природе. И все же, обращаясь к Тебе, погружаясь в Твой свет в минуты размышления, я постепенно начну видеть мир все более приближенно к тому, какой он есть в действительности, и однажды, когда я полностью отождествлюсь с Тобой, мне уже нечего будет сказать Тебе, ибо я буду Тобой. Вот цель, которую я поставила перед собой; именно к этой победе я стремлюсь, направляя на это все больше усилий. Я мечтаю о том дне, когда уже не смогу больше сказать «я», ибо стану Тобой…²

Шри Ауробиндо писал об этих молитвах:

Эти молитвы по большей части написаны в состоянии отождествления с сознанием Земли. В них Мать, пребывающая в низшей природе, обращается к Матери, пребывающей в природе высшей; сама Мать, совершая Садхану, направленную на полное преобразование земного сознания, молится самой себе, своей высшей ипостаси, из которой исходят силы трансформации – пока не достигается отождествление сознания Земли с высшим сознанием… С одной стороны, есть Мать, совершающая Садхану, с другой – Божественная Мать; они едины, но представлены в разных своих состояниях и обе обращены к Божественному Господину. Подобную форму молитвы Божественного, взывающего к Божественному, можно также встретить в «Рамаяне» и «Махабхарате».³

19 ноября 1912 года

Вчера я сказала молодому англичанину, который ищет Тебя со столь искренним стремлением, что я, несомненно, нашла Тебя, что Единение с Тобой стало постоянным. Это, в сущности, то состояние, которое я осознаю. Все мои мысли устремлены к Тебе, все, что я делаю, посвящено Тебе; Твое Присутствие для меня абсолютно достоверно, неизменно, непреложно, а Твой Мир живет в моем сердце постоянно. Но я знаю, что это состояние единения с Тобой – всего лишь жалкое и ограниченное подобие того, что станет возможным для меня завтра; и, без сомнения, я еще далека, очень далека от того Отождествления, в котором я полностью утрачу само понятие «я», то самое «я», которое я все еще использую в речи, но слово это всякий раз стесняет мысль, стремящуюся найти подходящую форму выражения. Оно кажется необходимым при общении с людьми, но все зависит от того, что стоит за этим «я»; и уже иногда, когда я произношу его, Ты сам говоришь через меня, ибо чувство отделенности от Тебя ушло.

Но все это еще в зародыше и будет развиваться, пока не достигнет совершенства. Какое умиротворение несет в себе эта спокойная уверенность в Твоем Всемогуществе!

Ты есть всё, Ты повсюду и во всём, и это тело, которое живет и действует, есть Твое собственное тело, как и вся эта видимая вселенная во всей ее полноте. Ты есть то, что дышит, мыслит и любит в этой субстанции, которая, будучи Тобой, хочет стать твоим верным слугой.⁴

3 декабря 1912 года

Прошлой ночью у меня был опыт, подтверждающий, насколько действенно безоговорочное доверие Твоему водительству. Когда необходимо получить какое-то знание, оно приходит, и чем пассивнее ментальное существо, внимающее Твоему озарению, тем яснее и точнее это знание может быть выражено.

Я слушала, как Ты говорил во мне, и мне хотелось записать Твои слова, чтобы не утратить точности Твоих выражений, ибо я не в состоянии повторить сказанное Тобой. Затем я подумала, что эта озабоченность – очередное проявление оскорбительной нехватки доверия к Тебе, ибо Ты можешь сделать из меня то, чем я должна стать, и в той мере, в которой мое отношение позволяет Тебе оказывать воздействие на меня и действовать во мне, Твое всемогущество не имеет границ. Понимать, что в каждое мгновение происходит именно то, что должно происходить, настолько совершенно, насколько это возможно – это дано тем, кто умеет видеть Тебя во всем и везде! Нет больше страха, волнений и тревог – есть лишь совершенная Безмятежность, абсолютная Уверенность и величайший непоколебимый Мир.⁵

10 декабря 1912 года

О Всевышний Господь, Извечный Учитель, мне было дано еще раз убедиться в непревзойденной действенности полного доверия Твоему водительству. Моими устами вчера говорил Твой Свет, и ничто во мне не препятствовало этому; инструмент был послушен, гибок и прекрасно отточен.

Ты действуешь во всех вещах и во всех существах, и тот, кто достаточно близок к Тебе, чтобы видеть Тебя во всех без исключения событиях, умеет превращать каждое действие в благословение.

Всегда пребывать в Тебе – вот единственное, что имеет значение, – только в Тебе, все больше и больше, за пределами иллюзий и обманчивых чувств, не уклоняясь от действий, не отрицая и не отвергая их (подобная борьба бесполезна и пагубна), но живя одним Тобой в каждом действии, каким бы оно ни было, всегда только Тобой; тогда иллюзия рассеивается, обманчивые чувства исчезают, причинно-следственные связи рвутся и все преображается, и есть лишь слава Твоего Извечного Присутствия.

Да будет так.⁶

11 мая 1913 года

Как только уходят материальные заботы, все мысли о них уносятся прочь, и я целиком и полностью сосредотачиваюсь на одном лишь Тебе, на служении Тебе. И в этом состоянии мира и совершенной безмятежности я соединяю свою волю с Твоей и внимаю во всеобъемлющей тишине проявлению Твоей истины.

Именно в осознании Твоей Воли и отождествлении с ней заключен секрет истиной свободы и всемогущества, секрет обновления сил и преображения всего существа.

Быть постоянно и всецело в согласии с Тобой – вот залог преодоления всех препятствий и победы над всеми трудностями, как внутренними, так и внешними.

О Господь, Господь, беспредельная радость переполняет мое сердце, чудесные волны гимнов ликования проносятся в моей голове, и в полной уверенности в Твоей неизбежной победе я обретаю величайший мир и непобедимую силу. Ты заполняешь мое существо, Ты вдыхаешь в него жизнь, Ты приводишь в движение скрытые в нем силы, Ты озаряешь его понимание, Ты даришь полноту его жизни, Ты удесятеряешь его любовь. И я уже не знаю, то ли я – это вселенная, то ли вселенная – это я, то ли я пребываю в Тебе, то ли Ты – во мне; лишь Ты один существуешь, и всё есть Ты; и потоки Твоей бесконечной милости наполняют и переполняют весь мир.

Воспойте, земли, воспойте, люди и народы,

Божественная Гармония пришла – она здесь.⁷

17 августа 1913 года

О Господь, Господин нашей жизни, позволь нам воспарить выше забот рутинной материальной жизни. Нет ничего более унизительного и угнетающего, чем эти постоянные мысли о поддержании жизни тела, о здоровье, о средствах к существованию, об условиях жизни… Как же все это незначительно, словно струйка дыма, которую, как пустой мираж, можно развеять одним дуновением, одним обращением мысли к Тебе!..

Как мне выразить глубочайшее облегчение и чудесную легкость, которую чувствуешь, когда освобождаешься от всех забот о себе, о своей жизни, о здоровье, об удовлетворении своих потребностей и даже о собственном прогрессе?

Ты подарил мне эту легкость, это освобождение от забот, о мой Божественный Господин, Жизнь моей жизни, Свет моего света, Ты, кто непрестанно учит меня любви и помогает понять смысл моего существования. Это Ты живешь во мне, лишь Ты один; так зачем же мне беспокоиться о себе и своей судьбе?..⁸

7 октября 1913 года

Мое возвращение после трехмесячного отсутствия в собственный дом, посвященный Тебе, Господи, принесло два переживания. Первое – в моем внешнем существе, во внешнем сознании, не осталось ни малейшего следа от чувства, что это мой дом и что я здесь хозяйка. Я чувствую себя гостьей на чужой земле, и в доме это ощущение гораздо сильнее, чем на природе, среди лесов и полей; и теперь, осознав это, я улыбаюсь при мысли о том, что до своего отъезда чувствовала себя «хозяйкой дома». Чтобы, наконец, понять, увидеть и почувствовать вещи такими, какие они есть, потребовалось сокрушить, повергнуть и растоптать всю мою гордыню. Я предлагала Тебе, Господи, это жилище как дар, будто обладала чем-то и приносила Тебе в дар свою собственность. Все принадлежит Тебе, Господи, это Ты предоставляешь в наше распоряжение все, что мы имеем, и как же мы слепы, когда воображаем, что владеем чем-либо! Здесь, как и в любом другом месте, я всего лишь гость, Твой посланник и Твой слуга на Земле, чужая людям и в то же время – сама душа их жизни, сама любовь их сердец…

Второе – я почувствовала в доме атмосферу благоговейной торжественности, которая тотчас же погружает в глубины существа; медитации здесь проходят в состоянии большей сосредоточенности и серьезности; рассеянность исчезает, уступая место концентрации; и я ощущаю, как эта концентрация буквально опускается из головы и входит в сердце. Мне кажется, что сердцу доступны большие глубины, нежели уму. В течение этих трех месяцев я как будто любила лишь умом, а сейчас начинаю любить сердцем, что придает чувствам ни с чем не сравнимую торжественность и нежность.

Новая дверь открылась в моем существе, и предо мной предстала беспредельность!

Исполненная преданности и преклонения, я перешагнула порог, чувствуя себя едва достойной ступить на этот скрытый от глаз, но в то же время светящийся изнутри невидимым светом путь.

Все изменилось, все теперь ново; старые одежды спали, и новорожденное дитя приоткрывает глаза навстречу пламенеющей заре.⁹

29 декабря 1913 года

О Господь, пусть проводы старого года послужат для нас поводом разом покончить со всеми узами и привязанностями, иллюзиями и слабостями, которым больше нет места в нашей жизни. В каждое мгновение мы должны стряхивать с себя прошлое как оседающую пыль, чтобы оно не оскверняло девственно-чистый путь, постоянно открывающийся перед нами.

Пусть наши ошибки, осознанные и исправленные изнутри, станут не более чем пустыми миражами, не способными вызвать никаких последствий, и пусть мы, отринув все, что больше не должно существовать: неведение, мрак, эгоизм, – смело устремимся навстречу все более широким горизонтам и все более яркому свету, все более совершенному состраданию и все более бескорыстной любви… к Тебе.

Я приветствую Тебя, о Всевышний, Повелитель наших жизней, и хочу провозгласить Твое господство на Земле.¹⁰

1 января 1914 года

Тебе, всевышнему Источнику всех благ, Тебе, кто придает жизни смысл, наполняя ее чистотой, красотой и гармонией, Тебе, хозяину наших судеб и цели наших устремлений, была посвящена первая минута нового года.

Пусть весь он пройдет под знаком этого посвящения; пусть те, кто с надеждой взывает к Тебе, не сбиваются с пути; пусть все, кто ищет Тебя, обретут Тебя, а те, кто страдает, не зная, где сокрыто их исцеление, почувствуют, как Твоя жизнь постепенно проникает сквозь завесу их омраченного сознания.

Исполненная глубочайшей любви и бесконечной благодарности, я склоняюсь перед Твоим величием и от имени Земли благодарю Тебя за то, что Ты явил себя; от имени Земли я молю Тебя явить себя во все большей полноте, во все возрастающих Свете и Любви.

Будь полновластным Господином наших мыслей, наших чувств и наших действий.

Ты – наше подлинное бытие, единственно Ты и существуешь.

Без Тебя все становится ложью и иллюзией, без тебя – повсюду неизвестность и мрак.

В Тебе вся жизнь, и свет, и радость.

В Тебе высочайший Мир и Покой.¹¹

Среди духовных искателей в Париже, входивших в группу Матери, Поль Ришар был хорошо известен как человек, обладавший философским складом ума, изучавший одну за другой религиозные книги Запада и Востока и проявлявший интерес к Веданте. Мать объединила с ним свои усилия в деле духовного развития человечества.

В 1910 году Поль Ришар прибыл в Пондичери с политической миссией. В середине апреля ему представилась возможность встретиться со Шри Ауробиндо. Эта встреча произошла в доме Шанкара Четти. От Поля Ришара Шри Ауробиндо узнал о Матери и ее группе под названием «Идея», а по возвращении в Париж Поль Ришар рассказал Матери о Шри Ауробиндо. В 1914 году Шри Ауробиндо писал о Матери и Поле Ришаре в своем письме к Мотилалу Рою: «Я нахожусь в переписке с ними в течение последних четырех лет. В своих письмах мы затрагиваем вопросы как материального, так и духовного характера».¹²

Из воспоминаний Нолини: «Впервые я услышал о Матери вскоре после нашего приезда сюда в 1910 году. Шри Ауробиндо рассказывал нам об одной леди, великой посвященной из Парижа. Она хотела лично встретиться со Шри Ауробиндо». ¹³

В 1920 году Мать писала одному из учеников:

В 1910 году мой муж посетил Пондичери, где при весьма интересных и странных обстоятельствах познакомился со Шри Ауробиндо. С тех пор у нас обоих возникло очень сильное желание отправиться в Индию, страну, которую я всегда любила и считала своей настоящей родиной. И в 1914 году нам предоставилась такая счастливая возможность.¹⁴

В марте 1914 года Мать и Поль Ришар отправились из Парижа в Пондичери. В дневнике Матери мы находим следующую запись, датированную 3 марта:

По мере приближения дня нашего отъезда я все чаще погружаюсь в состояние задумчивой отрешенности; серьезно и с нежностью я обращаюсь ко множеству мелких предметов и вещей, молча окружавших нас в течение стольких лет, играя роль преданных друзей; я благодарю их за то очарование, которое они придавали нашей внешней жизни; я желаю, чтобы, если им суждено на какое-то время попасть в другие руки, с ними обращались бережно и уважительно, как того заслуживает все то, Господи, что Твоя божественная Любовь вызвала к жизни из темного несознания хаоса.

Затем я обращаюсь к будущему, и мой взгляд становится еще серьезнее. Я не знаю, что готовят нам грядущие дни, да и не стремлюсь это узнать; внешние обстоятельства не имеют никакого значения; я лишь хочу, чтобы ближайшие перемены стали началом нового внутреннего этапа, в котором мы, в еще большей степени освободившись от материальных привязанностей, могли бы полнее осознать Твой закон и посвятить себя его проявлению. Пусть этот период жизни будет наполнен еще большим светом, еще большей любовью, еще большим посвящением себя Твоему делу.

В безмолвном преклонении я созерцаю Тебя…¹⁵

4 марта 1914 года

В последний раз за долгое время я пишу за этим письменным столом в этой тихой, наполненной Твоим Присутствием комнате. В последующие три дня я вряд ли смогу вернуться к своим записям… Погрузившись в глубокое созерцание, я переворачиваю эту страницу, которая, словно греза, исчезает в прошлом, и начинаю новую, исполненную мечтами о будущем… И все же насколько ничтожным, детским и маловажным все это кажется в сравнении с Твоей вечностью. Единственное, что действительно важно, – это повиноваться Твоему закону в радости и любви.

О Господь, пусть все в нас любит Тебя и служит Тебе.

И да пребудет со всеми Мир.¹⁶

6 марта 1914 года, Женева

Сама испытывая мучительное страдание от страданий других, я обратилась к Тебе в надежде исцелить страдание, привнеся в него частицу божественной Любви – единственного Источника мира и счастья. Мы не должны бежать от страдания, как не должны любить и лелеять его: мы должны научиться проникать в него достаточно глубоко, превращая в мощный рычаг, способный дать нам силу, чтобы распахнуть врата вечного сознания и войти в безмятежность Твоего неизменного Единства.

Конечно, эта сентиментальная физическая привязанность, вызывающая мучительную тоску при разлуке с близким человеком, является с определенной точки зрения просто ребячеством, если сравнить непостоянство внешних проявленных форм с реальностью Твоего сущностного Единства. Но, с другой стороны, не является ли чувство привязанности и любви бессознательным усилием человека достичь в своей внешней жизни, насколько это возможно, основополагающего единства, к которому стремятся все, даже сами того не осознавая? И потому не является ли страдание, вызванное разлукой, одним из наиболее действенных средств, позволяющих превзойти это внешнее сознание и заменить поверхностную привязанность полнотой осознания Твоего вечного Единства?

Это то, чего я горячо всем желаю, и поэтому, уверенная в Твоей победе, я доверила людскую боль Тебе, чтобы Ты исцелил ее Своим светом.

О Господь, пусть вся красота человеческой нежности и любви преобразится в великолепие знания.

Пусть все происходящее приведет к наилучшему возможному исходу, и пусть Твой исполненный счастья Мир воцарится на земле.

6 марта Мать и Поль Ришар сели на японский корабль «Кага Мару», следовавший в Индию.

7 марта 1914 года. На борту «Кага Мару»

Ты пребывал вчера с нами, и Твое присутствие было как самая чудесная защита; Ты позволил восторжествовать Своему закону даже в самых внешних обстоятельствах. Насилие было встречено спокойствием, грубость – силой мягкости и нежности; и там, где могло случиться непоправимое несчастье, прославилось Твое могущество. О Господь, с какой трепетной благодарностью я приветствовала Твое присутствие. Для меня это был верный знак того, что у нас хватит сил действовать, думать и жить ради Тебя не только на уровне намерения и воли, но в действительности, во всей полноте реализации.

Этим утром моя молитва возносится к Тебе все с той же устремленностью: жить Твоей любовью, излучать Твою любовь настолько действенно и мощно, чтобы наше прикосновение поддерживало и укрепляло, несло всем обновление и свет. Дай нам силу исцелять боль, облегчать страдания, приносить мир и спокойную уверенность, устранять тревоги и вместо них поселять в душах чувство подлинного нескончаемого счастья, источником которого являешься Ты…

О Господь, чудесный Друг, всемогущий Господин, наполни собой все наше существо, преобрази его, чтобы лишь Ты один жил в нас и действовал через нас.¹⁸

8 марта 1914 года

Этот тихий рассвет наполнил все мое существо миром и молчанием. Я начала осознавать Тебя, и лишь Ты один пребывал во мне, Господь, и в этот миг пришло чувство, будто я усыновила всех пассажиров корабля, объяла всех своей любовью, и потому в каждом из них должно пробудиться что-то от Твоего сознания. Не так часто мне приходилось столь явственно ощущать Твое божественное могущество и Твой непобедимый свет; и снова моя уверенность стала полной, а радостная самоотдача – безупречной.

О Ты, облегчающий все страдания и рассеивающий все невежество, о Ты, всевышний исцелитель, постоянно пребывай на этом корабле в сердцах всех тех, для кого он стал сейчас домом, чтобы вновь могла быть явлена Твоя слава!¹⁹

9 марта 1914 года

Те, кто живет в Тебе и ради Тебя, могут менять место жительства, привычный распорядок, условия жизни или окружающую обстановку, но повсюду они будут окружены одной и той же атмосферой: они несут ее в себе, в своих мыслях, постоянно сосредоточенных на Тебе. Любое место кажется им родным, потому что повсюду они пребывают в Твоем доме. Их не изумляет больше ни неожиданная новизна мест или стран, ни их живописность. Во всем видят они Твое Присутствие, и даже мельчайшая песчинка для них наполнена Твоим непреходящим великолепием. Вся земля славит Тебя восторженными песнопениями. Сквозь тьму, страдания и невежество мы все же чувствуем величие и славу Твоей любви, с которой можем повсюду непрерывно соприкасаться.

О Господь, мой возлюбленный Повелитель, эти чувства постоянно переполняют меня на этом корабле, который кажется мне чудесной обителью мира и спокойствия, храмом, плывущим в Твою честь по волнам подсознательной инерции, которую мы должны покорить и пробудить к осознанию Твоего божественного Присутствия.

Благословен тот день, когда я узнала Тебя, о Несказанная Вечность!

Да будет благословен день, когда, наконец пробудившись, Земля узнает Тебя и станет жить только ради Тебя!²⁰

10 марта 1914 года

В ночной тиши Твой Мир царил надо всем, в безмолвии же моего сердца Твой Мир царит постоянно; и когда оба эти состояния слились, Твой Мир стал настолько могущественным, что пред ним не смогли устоять никакие тревоги. И тогда я подумала обо всех тех, кто бодрствовал на корабле, обеспечивая безопасность нашего плавания, и, исполненная чувства благодарности, я пожелала, чтобы в их сердцах поселился Твой Мир. Потом я вспомнила о тех, кто спокойно и беззаботно спал бессознательным сном, и, сочувствуя несчастьям и страданиям, что ожидали их при пробуждении, я пожелала, чтобы хоть крупица Твоего Мира проникла в их сердца и пробудила в них жизнь духа, свет, рассеивающий неведение. Затем я подумала обо всех обитателях безбрежного океана, видимых и невидимых, и пожелала, чтобы Твой Мир распространился и на них. Потом я подумала о тех, кто остался далеко позади и чья любовь по-прежнему пребывала вместе с нами, и с большой нежностью я пожелала им Твоего Мира, осознанного и устойчивого, полноты Твоего Мира в той мере, в какой они смогут воспринять. Затем я подумала обо всех тех, к кому мы направлялись, обеспокоенных мелкими заботами и поглощенных эгоистической и невежественной борьбой за свои жалкие интересы; и от всего сердца я пожелала им всей полноты света, которую несет Твой Мир. Я подумала обо всех тех, кого мы знаем и кого не знаем, обо всей развивающейся жизни, о жизни, сменившей форму и еще не сформировавшейся, и всем, даже тем, кого я не могу себе представить, всем им, оставшимся в моей памяти и забытым мною, – всем им в глубоком сосредоточении и безмолвной любви я пожелала Твоего Мира.²¹

14 марта 1914 года

Безмолвное одиночество пустыни несет в себе что-то от Твоего величественного присутствия, и мне понятно, почему одним из лучших средств обретения Тебя всегда считалось уединение в этих безбрежных песчаных просторах.

Но те, кто знает Тебя, находят Тебя повсюду и во всем, и нельзя сказать, что что-то одно выражает Тебя лучше, чем другое; ибо все, что существует в этом мире или еще только ждет часа своего проявления, – все необходимо, чтобы выразить Тебя. Всякое существо, всякое создание, благодаря Божественному посредничеству любви становится попыткой жизни обрести Тебя; и когда глаза наши открываются, мы видим это усилие и стремление постоянно.

О Господь, сердце мое жаждет Тебя и мысль моя устремляется к Тебе неизменно. В безмолвном преклонении и любви я приветствую Тебя.²²

15 марта 1914 года

…О эти тихие чистые ночи, когда мое сердце, переполненное Тобой, сливается с Твоей божественной Любовью, чтобы проникнуть во все сущее, объять всю жизнь, озарить и преобразить саму мысль, очистить само чувство, пробудить в каждом существе осознание Твоего волшебного Присутствия, дарящее состояние невыразимого мира!..²³

22 марта 1914 года

О Всевышний, божественный Господин Любви, озари своим светом сознание людей, их сердца. Они пытаются дотянуться до Тебя, но из-за невежества своего, быть может, не к Тебе возносят они свои молитвы, а ложные представления преграждают путь их устремлению. И все же в милости Своей Ты обращаешь на пользу все порывы доброй воли, и достаточно вспышки искренности, чтобы Твой божественный свет озарил разум, а Твоя сокровенная любовь проникла в сердца и наполнила их чистой и высокой добротой, которая есть одно из лучших проявлений Твоего закона. И пусть то, что я, опираясь на Твою волю, пожелала для них в моменты подлинного единения с Тобой, – пусть все это будет даровано им в тот день, когда они, стремясь уйти от внешней суеты, обратятся к своим самым благородным мыслям, к своим самым возвышенным чувствам.

Да откроется им высочайший покой Твоего сокровенного Присутствия.²⁴

Вот о каком случае рассказала Мать детям во время одной из бесед на Игровой площадке:

Во время своего первого путешествия в Индию я плыла на японском корабле. На том же судне было два священнослужителя, протестантских священника, принадлежащих к разным конфессиям, не помню точно к каким. Оба они были англичанами; кажется, один из них принадлежал к англиканской, а другой – к пресвитерианской церкви.

Наступило воскресенье, и нужно было провести религиозную церемонию, чтобы не выглядеть, подобно японцам, дикарями и язычниками! И тут встал вопрос о том, кто же будет ее проводить: представитель англиканской или же представитель пресвитерианской церкви. Они едва не поссорились, но наконец один из них гордо уступил другому, – сейчас уже не помню, кто именно, кажется, это был англиканец.

Дело происходило в кают-компании. Несмотря на жару – мы пересекали, кажется, Красное море, – мужчины надели сюртуки, накрахмаленные рубашки с галстуками, кожаные ботинки, шляпы и, держа под мышкой молитвенники, целой процессией направились с палубы в кают-компанию. Женщины надели шляпки, некоторые несли зонтики от солнца и тоже держали под мышкой молитвенники.

Итак, все собрались в кают-компании и священник произнес речь – то есть прочитал свою проповедь, которой все слушатели внимали с благоговейным почтением. По окончании проповеди все с чувством исполненного долга снова поднялись на палубу. А еще через пять минут большинство почтенной публики выпивало в баре и играло в карты, совсем позабыв о недавней религиозной церемонии. Люди выполнили свой долг, и теперь можно было, позабыв обо всем, заниматься чем угодно.

Ко мне подошел священник и, стараясь быть вежливым, осведомился, почему я не участвовала в церемонии. Я ответила: «Простите, но я не верю в религию».

«Вы, должно быть, материалистка?»

«Нет, вовсе нет».

«Тогда почему же?»

«Видите ли, если я скажу правду, она вам не понравится, поэтому мне лучше промолчать».

Но он так настаивал, что в конце концов мне пришлось сказать: «Только постарайтесь понять меня правильно. Я не чувствую искренности ни в вас, ни в вашей пастве. Вы совершали церемонию ради выполнения общественного долга, социального обычая, а вовсе не потому, что действительно хотите достичь единения с Богом».

«Достичь единения с Богом! Но это невозможно! Все, что мы можем, – это произносить хорошие, добрые слова, но мы неспособны достичь единения с Богом».

«Вот потому я и не участвовала в вашей церемонии: мне это неинтересно».

Затем он задал мне множество вопросов и признался, что сам направляется в Китай для обращения «язычников» в христиан. И тогда я очень серьезно сказала ему: «Послушайте, вашей религии нет еще и двух тысяч лет. Однако у китайцев уже задолго до этого была своя философия, причем достаточно высоко развитая, и им был известен путь достижения Божественного. Вот почему они считают европейцев варварами. И вы собираетесь обращать в свою веру тех, кто понимает в этом больше вас? Чему вы будете их учить? Неискренности, исполнению пустых церемоний и обрядов вместо следования глубоким философским идеям и отрешенности от жизни, которые ведут к обретению духовного сознания?.. Мне кажется, вы затеяли не слишком хорошее дело».

Бедный священник, совершенно растерянный и ошеломленный, не знал, что ответить, и произнес: «Боюсь, что вы меня не убедили!»

«Но я вовсе и не пытаюсь вас в чем-то убедить, – сказала я. – Я только описала вам положение дел. Мне не совсем понятно, почему варвары должны учить цивилизованных людей тому, что им и так давным-давно известно. Вот и все».

На этом наш разговор и закончился.²⁵

24 марта 1914 года

…Вчера, во второй половине дня, во время долгих часов безмолвного созерцания, я наконец поняла, что значит действительно отождествиться с тем, о чем думаешь. Я, так сказать, слегка прикоснулась к этому осознанию, но уже не через достижение определенного состояния ума, а просто путем удерживания мысли и управления ею. Я поняла, что потребуются еще долгие и долгие часы созерцания, прежде чем это осознание станет совершенным. Это то, чего я, среди прочего, ожидаю от поездки в Индию, если Ты все же сочтешь, что это будет полезно для Твоей работы, Господь.^25а

28 марта 1914 года

С начала нашего путешествия с каждым днем все больше и больше видим мы Твое божественное вмешательство, повсюду наблюдаем проявления Твоего закона, и мне требуется вся моя внутренняя убежденность в том, что это совершенно естественно, иначе я бы беспрестанно изумлялась чудесам.

Нет такого мгновения, когда бы я чувствовала, что живу вне Тебя, и никогда прежде горизонты не казались мне столь широкими, а глубины – столь сияющими и бездонными одновременно. Позволь же нам, о Божественный Учитель, все лучше и лучше, все полнее и полнее осознавать и исполнять нашу миссию на Земле, чтобы мы могли всецело использовать все сокрытые в нас силы и чтобы Твое высочайшее Присутствие все совершеннее проявлялось в безмолвных глубинах наших душ, во всех наших мыслях, во всех чувствах, во всех действиях.

И мне даже кажется странным обращаться к Тебе, ведь это Ты живешь во мне, думаешь и любишь.²⁶

Мать и Поль Ришар сошли с борта «Кага Мару» в Коломбо, оттуда добрались до Талаимуннара, пересекли пролив и высадились в Дханушкоти. Там они сели на поезд и 29 марта 1914 года прибыли в Пондичери, который тогда был французской колонией. В тот же день в 3 часа 30 минут пополудни Мать встретилась со Шри Ауробиндо. Их встреча произошла на втором этаже «старой гостиницы», расположенной по улице Франсуа Мартена, дом 41.

Увидев Шри Ауробиндо, я сразу же узнала в нем того, кого очень давно и хорошо знала и кого называла Кришной… Вот почему я абсолютно убеждена в том, что мое место и моя работа – здесь, в Индии, рядом с ним.²⁷[13]

На следующий день Мать записала в своем дневнике:

30 марта 1914 года

В присутствии тех, кто всецело отдан служению Тебе, тех, кто достиг совершенного осознания Твоего присутствия, я понимаю, насколько я еще далека, так далека от того, к чему стремлюсь. И я знаю, что все, что кажется мне самым высоким, самым благородным и чистым, по-прежнему темно и невежественно по сравнению с тем, что я должна постичь. Но это понимание нисколько меня не обескураживает, оно лишь укрепляет стремление, силы и волю преодолеть все препятствия, чтобы, наконец, отождествиться с Твоим законом и Твоей работой.

Постепенно горизонт проясняется, путь виден все четче, и мы движемся ко все большей и большей уверенности.

Не имеет значения то, что тысячи существ погружены в непроглядный мрак неведения. Тот, кого мы видели вчера, пребывает на Земле. Его присутствие служит достаточным доказательством того, что грядет день, когда тьма будет преобразована в Свет и царствие Твое восторжествует на Земле.

О Господь, Божественный Созидатель этого чуда, мое сердце переполняет радость и благодарность, когда я думаю об этом, надежда моя не ведает границ.

Мою любовь не выразить словами, мое почтение безмолвно.²⁸

Встреча Шри Ауробиндо и Матери знаменует собой слияние двух созидающих сил, зачинающих на земле новую эру. Следует отметить, что и Шри Ауробиндо, и Мать в своем внутреннем развитии придерживались по сути одного направления, стремясь соединить Дух и Материю. Поэтому объединение их сил стало совершенно естественным и закономерным. Оно означало не просто удвоение мощи, но также взаимодополнение. Основное действие сознания Шри Ауробиндо характеризовалось как движение безбрежной Силы-Знания, исходящей из уровня выше разума, у Матери же ведущим было движение интенсивной Силы-Любви, исходящей из области позади сердца, в то же время у них обоих в той или иной форме присутствовало все то, что было необходимо для всеохватной йоги. Когда Мать и Шри Ауробиндо встретились, благодаря взаимодополнению их духовные энергии смогли проявиться полностью. Вместе они приступили к работе по всеобъемлющей трансформации земного сознания, от самых верхних до самых глубинных его уровней. ²⁹

Анилбаран Рой в своих воспоминаниях приводит такое высказывание Шри Ауробиндо:

После приезда в Пондичери я получил изнутри подробные указания относительно своей садханы. Я следовал им и двигался вперед сам, но мало чем мог помочь другим. Затем приехала Мать, и с ее помощью я нашел необходимый метод.³⁰

Мать писала о Шри Ауробиндо:

Без него я не существую, без меня он был бы не проявлен.³¹

Когда я впервые встретила Шри Ауробиндо в Пондичери, я находилась в состоянии глубокой концентрации и видела то, что происходит на уровне Сверхразума, то, что должно быть осуществлено на Земле, но по каким-то причинам еще не получило своего проявления. Я рассказала Шри Ауробиндо о своем видении и спросила, будет ли все это проявлено. На что он просто ответил: «Да». И в тот же момент я увидела, как Супраментальное коснулось Земли и начало подготовку к своему нисхождению! Тогда я впервые увидела в действии силу воплощать истину.³²

Как только я увидела Шри Ауробиндо, я сразу поняла, что он был воплощением Божественного. Это было словно откровение. А когда вы знаете, что Божественное находится рядом с вами, какие еще могут оставаться сомнения и вопросы? В его присутствии ноша спала с моих плеч и я стала по-настоящему счастливой и свободной! Что бы он ни говорил, я сразу воспринимала это как истину, не оставляя никакого места для сомнений. Когда он заметил, что мои умственные представления были не чем иным, как иллюзией, они тут же были разрушены, хотя я жила с ними в течение 14 лет!³³

Задолго до того, как я встретила Шри Ауробиндо, за десять-двенадцать лет до того, как я начала сознательно заниматься йогой, мне были известны две опасности: первая из них состояла в ошибочном принятии за Божественное одного из Асуров, выдающих себя за него, вторая – в принятии импульсов низшей природы за откровения свыше. Но я никогда не подчинялась ничьей воле. Я ощущала присутствие Божественного в своем внутреннем существе и оставалась верна ему во внешней жизни, поэтому во мне никогда не было противоречивых устремлений и двойственности. Увидев Шри Ауробиндо, я сразу поняла, что это был он, само Божественное, и я полностью отдала себя ему, его воле; все мое существо дало на это согласие; в случае ошибки это была бы ошибка всего моего существа и я бы уже ничего не смогла поделать. С тех пор, что бы ни говорил Шри Ауробиндо, я принимала это без малейших сомнений, вопросов и колебаний.

Конец ознакомительного фрагмента.