Глава 2. Роман с Романовым
Знакомство
…На столе, накрытом для торжественного ужина в Императорском театральном училище, перед каждым прибором стояла простая белая кружка. Наследник престола, будущий император Николай II, посмотрел на нее и, обращаясь к семнадцатилетней выпускнице Матильде Кшесинской, спросил:
– Наверняка дома вы не пьете из таких кружек?
Простой, бесхитростный вопрос, но с него начался один из самых известных романов века. Матильда сидела, словно во сне. Она боялась признаться самой себе, что сразу же влюбилась в наследника. Эти прекрасные голубые глаза, этот взгляд, проникающий прямо в душу… Расставаясь, молодые люди уже смотрели друг на друга не так, как при встрече. В их сердцах зарождалось настоящее взаимное чувство, хотя они об этом пока не догадывались…
Наследник Николай Александрович
23 марта 1890 г. в училище состоялся выпускной экзамен. В тот день Матильда волновалась, как никогда, и накануне почти не спала. Еще бы – на спектакле будет присутствовать цвет российской аристократии и вся царская семья! Через щелку в занавесе Матильда с трепетом наблюдала, как в креслах рассаживаются венценосные гости: император Александр III, выделявшийся своей величественной фигурой, с императрицей Марией Федоровной, наследник престола Николай Александрович. Были здесь и четверо братьев императора – великий князь Владимир Александрович с супругой, великой княгиней Марией Павловной, великий князь Алексей Александрович, генерал-адмирал, великий князь Сергей Александрович со своей красавицей супругой Елизаветой Федоровной и великий князь Павел Александрович с молодой женой, великой княгиней Александрой Георгиевной, которая в то время ждала своего первого ребенка, а также генерал-фельдмаршал, великий князь Михаил Николаевич с четырьмя сыновьями. Как же сильно билось сердце Матильды! И в ожидании своего выступления, и в предвкушении встречи с царской семьей. Она обожала Романовых, казавшихся ей небожителями.
Лучшим ученикам – а Кшесинская входила в их число – давали право самим выбрать себе танцевальный номер для выступления. Матильда вместе с учеником выпускного класса Рахмановым исполнила па-де-де[4] из балета «Тщетная предосторожность» на музыку неаполитанской песни «Звезда надежды», в котором, незадолго до экзамена, на сцене Мариинского театра блистала знаменитая Вирджиния Цукки и Павел Гердт. В голубом костюме, украшенном букетом ландышей, Кшесинская была необыкновенно грациозна и пленительна. Чтобы никого не обидеть, аплодировали всем ученикам одинаково, и по аплодисментам трудно было судить о произведенном впечатлении. И все же Кшесинская обратила на себя особое внимание императора…
По традиции сначала царской семье представляли пансионерок, тех, кто постоянно жил в училище, и только потом приходящих учениц. Лучшими в училище были Рыхлакова, классическая танцовщица с виртуозной техникой, и Скорсюк, характерная балерина, чей танец отличался оригинальностью и живым темпераментом (кто их теперь помнит?). Но, поломав устоявшийся распорядок церемонии, император Александр III своим звучным голосом спросил: «А где Кшесинская?», что явилось и для Матильды, и для классных дам полной неожиданностью. Все растерялись, но пришлось все-таки первой вывести Кшесинскую, которая скромно стояла в стороне. Матильда присела в глубоком реверансе, а император протянул ей руку и произнес слова, которые она помнила всю свою долгую жизнь: «Мадемуазель, вы будете красой и гордостью нашего балета». Эти слова прозвучали и как пророчество, и как напутствие, и как приказ и настолько ошеломили Кшесинскую, что она с трудом понимала, что происходит вокруг.
Кшесинская – Лиза в балете «Тщетная предосторожность»
Император Александр III
Оправившись от замешательства, все перешли в столовую воспитанниц-пансионерок, где для торжественного ужина были накрыты три стола. И опять император обратился к Матильде и поинтересовался, где ее место за столом. Но у нее не было своего места, так как она была приходящей ученицей. Тогда Александр III, севший во главе одного из длинных столов, попросил ее занять место рядом с ним. Наследнику он указал на место рядом с Кшесинской и добавил: «Только не слишком-то флиртуйте!» Если бы только флирт – это была любовь с первого взгляда…
Вернувшись домой, Николай записал в своем дневнике: «Мы поехали на представление в Театральное училище. Нам показали небольшую пьесу и балет. Очень хорошо. Потом был ужин с воспитанницами». Наверное, он еще не осознал, что очаровательная юная балерина завладела его сердцем и воображением. А она чувствовала себя на седьмом небе от счастья. Охваченная радостным возбуждением, Матильда всю ночь не могла сомкнуть глаз и все время возвращалась в мыслях к событиям минувшего вечера.
Теперь Матильда как бы невзначай встречалась с наследником на улицах Петербурга, а он стал посещать все ее спектакли, называя ее в дневнике «маленькой Кшесинской».
Матильда ловила каждый взгляд наследника, обращенный в ее сторону. Два дня спустя после памятного вечера она шла с сестрой по Большой Морской улице. На подходе к Дворцовой площади их неожиданно обогнал экипаж Николая. Увидев балерину, он оглянулся и долго на нее смотрел. В другой раз Кшесинская увидела наследника в саду возле Аничкова дворца, где в то время была резиденция Александра III. Вместе с сестрой Ксенией Николай стоял на горке и наблюдал за проезжавшими экипажами. Каждая такая встреча была для нее огромной радостью. А в день рождения Николая 6 мая – ему исполнилось 22 года – она украсила свою комнату маленькими флажками в его честь.
Влюбленность юной Мали«Я полюбила наследника престола с первой нашей встречи. Во время летнего сезона, когда мы могли часто видеться и разговаривать, это чувство захлестнуло меня целиком и переполнило мою душу. Ни о чем другом я думать просто не могла.
Мне казалось, что даже если он меня и не любит, то все же чувствует ко мне какое-то влечение.
Невольно я предавалась самым безумным и несбыточным мечтам. Нам так ни разу и не удалось поговорить наедине, и поэтому я не могла узнать, как он ко мне относится. Об этом я узнала уже потом, когда мы с ним сблизились».
Виделись они и во время летнего театрального сезона в Красном Селе, где проводились войсковые маневры. Здесь давались лучшие спектакли с лучшими исполнителями. В Красном Селе были разбиты летние лагеря, и зал театра – с белыми, под мрамор, обоями и с золотыми украшениями в виде военных атрибутов на барьерах лож, заполняли офицеры гвардейских полков. После спектакля актрисы вовсю кокетничали с толпящимися перед гримерной гвардейцами.
Открытие красносельского сезона состоялось в день, когда главнокомандующий, великий князь Владимир Александрович, проводил войсковой смотр на полигоне. Тот день Кшесинская ждала с замиранием сердца. Она надеялась увидеть наследника и поговорить с ним во время антракта, ведь по традиции император и великие князья в антракте приходили на сцену и разговаривали с артистами. И мечта Матильды сбылась! Николай пришел на сцену и в день первого спектакля, и во все последующие. Счастью Матильды не было предела: они могли беседовать и смотреть друг другу в глаза.
Чувства наследника престола
А что чувствовал наследник, в то время как Маля сгорала от любви? Вот отрывки из его дневника 1890 года, относящиеся к пребыванию в Красном Селе: «10 июля, вторник. Был в театре, ходил на сцену. 17 июля, вторник. Кшесинская-вторая определенно мне нравится. 30 июля, понедельник. Беседовал через окно с малюткой Кшесинской. 31 июля, вторник. После вечернего чая в последний раз поехал в Красносельский театр. Попрощался с Кшесинской. 1 августа, среда. В 12 часов состоялось освящение знамен. Стоял у театра, предаваясь воспоминаниям».
Сдержанный и скромный, он не очень-то доверял бумаге свои переживания.
Летние дни, наполненные счастьем и надеждой, пролетели очень быстро. Театральный сезон в Красном Селе закончился, все разъехались.
Тем же летом Кшесинская отправилась в Петергоф, чтобы навестить свою старшую подругу, актрису и певицу Марусю Пуаре, будущего автора знаменитых романсов «Лебединая песнь» и «Я ехала домой», с которой сблизилась во время красносельских спектаклей. Прогуливаясь с подругой по парку в надежде встретиться с Николаем, который с семьей всегда проводил конец лета в Петергофе, Матильда неожиданно замедлила шаг и попросила держать в тайне все, что она сейчас скажет. Чувства переполняли ее, и не поделиться с подругой она не могла.
– Я влюблена…
Малечка перевела дыхание. Ее черные глаза заискрились еще ярче, лицо словно озарилось изнутри. Маруся невольно залюбовалась ею.
– В наследника престола!
И Кшесинская рассказала Марусе все подробности ее встреч и разговоров с будущим императором Николаем II. Она полностью доверяла подруге – сплетничать и злословить было не в ее характере.
– Помолись за нас, очень тебя прошу. Ты добрая, Господь тебя услышит. И поверь мне, ты тоже встретишь своего прекрасного принца.
Предсказание Малечки вскоре сбылось. Героем Марусиного романа и самой большой любовью всей ее жизни стал потомок Рюриковичей, один из богатейших людей России, князь Павел Долгоруков.
Подруги гуляли допоздна, но с наследником так и не увиделись.
Осенью Николай должен был отправиться в кругосветное путешествие. Какую же тоску и одиночество испытывала Матильда, ведь она окончательно потеряла надежду его вновь увидеть! Разлука казалась бесконечной. Перед отъездом наследник попытался было все-таки организовать встречу наедине с помощью своего сослуживца и поверенного в сердечных делах гусара Евгения Волкова, у которого был роман с балериной Татьяной Числовой-Николаевой, незаконной дочерью великого князя Николая Николаевича старшего, но это оказалось невозможным: Маля жила с родителями, а его самого на каждом шагу сопровождала охрана. Отчаявшись увидеться, Николай через того же гусара Волкова попросил балерину передать ему хотя бы свою фотографию, чтобы взять ее в путешествие. Но, перерыв все комоды, Матильда ничего подходящего не нашла – она считала, что на фотографиях выглядит уродливо.
23 октября 1890 г. Николай вместе с братом, великим князем Георгием Александровичем, выехал из Гатчины. Путь их лежал в Грецию. Осмотрев Афины, они сели на крейсер «Память Азова». Но запланированное на год путешествие пришлось неожиданно прервать: в Японии наследника ударили самурайским мечом по голове, и, если бы греческий принц, сопровождавший Николая в путешествии, не пришел на помощь, все могло закончиться плачевно. Надо ли говорить, как потрясла Малю, следившую за перемещениями наследника по газетам, эта новость. С волнением и нетерпением ожидала она возвращения своего любимого. Они не виделись девять месяцев.
Первая рецензия на дебют Кшесинской«Госпожа Кшесинская в па-де-де из «Тщетной предосторожности»[5] произвела самое благоприятное впечатление. Грациозная, хорошенькая, с веселою детской улыбкою, она обнаружила серьезные хореографические способности в довольно обработанной форме: у госпожи Кшесинской твердый носок, на котором она со смелостью, достойной опытной балерины, делала модные двойные круги. Наконец, что опять поразило меня в молодой дебютантке, это безупречная верность движения и красота стиля».
Наследник вернулся 4 августа 1891 г. и сразу же направился в Красное Село, где был в разгаре театральный сезон. Вечером того же дня влюбленные встретились в театре. Опять разговоры на людях и ничего больше! Кругом толпились артисты, гвардейцы, но Маля была совершенно счастлива. Правда, счастье длилось недолго – вскоре наследник вместе с родителями уехал в Данию и появился в Петербурге только в конце года.
Между тем балетная карьера Кшесинской развивалась стремительно. После выпускного экзамена ее сразу же зачислили в труппу, и уже через месяц она дебютировала на сцене Мариинского театра. Ее дебют не остался незамеченным ни публикой, ни критикой – сам Плещеев удостоил внимания юную балерину! Свежий номер «Петербургской газеты» с первой в жизни Мали рецензией принес домой отец. Он с гордостью за свою любимицу зачитывал хвалебные строки. Этот отзыв Маля вырезала из газеты и наклеила в специально заведенный для этого альбом. А сколько таких восторженных рецензий накопится у нее к концу карьеры!
Попыталась было Кшесинская брать уроки итальянской виртуозности у знаменитого маэстро Энрико Чекетти, но на нее за это обиделся Иогансон, любимый «Христенька», и занятия пришлось прекратить. Но эти уроки не прошли даром. Они позволили ей не только приобрести совершенную технику, свойственную итальянкам, но и обогатить ее лиризмом, естественностью и мягкостью, характерными для русской классической школы. К этому добавлялись пантомимический талант, унаследованный от отца, и драматизм, позаимствованный у Вирджинии Цукки. Ей давали роли, в которых можно было блеснуть. В «Спящей красавице» у нее было несколько выходов: в первом акте она танцевала партию доброй феи Кандиды, во втором – партии маркизы, а в последнем Маля исполняла танец Красной Шапочки с Серым Волком, который очень нравился наследнику. Однажды, уже начав приходить к Кшесинской в гости, Николай, нацепив на голову платочек и где-то отыскав корзинку, в полутемной гостиной с юмором исполнил этот любимый им танец, одновременно изображая и Красную Шапочку, и Волка. После этого он записал в дневнике: «Вернулся в Аничков при снеге, валившемся хлопьями. И это называется весна? Обедал с Сергеем у себя, а потом поехал навестить Кшесинских, где провел полтора приятных часа».
Конец ознакомительного фрагмента.