Кондратьев смотрел в окно «Волги», на лице была видна еле заметная улыбка. То, что Артёма удастся вернуть, он не сомневался. Да, потребуется время. Но он знал его как облупленного и верил в него, может, даже больше, чем в самого себя.
Их связывала не просто совместная служба, а много больше – кровавый ад Бадахшана, где в жестокой мясорубке схлестнулись сыновья красноармейцев с потомками сбежавших от советской власти басмачей. Десантно-штурмовая рота, в которой Кондратьев командовал разведвзводом, контролировала вход в узкую долину на высоте около 5000 м – Ваханский коридор, имевший стратегическое значение, поскольку он соединял Афганистан с Китаем. В то время китайское правительство активно помогало моджахедам оружием и инструкторами. Срочно нужен был переводчик с китайским языком. В итоге прислали Королёва, только что закончившего Дальневосточный университет. Королёв, получив диплом, написал рапорт на два года службы офицером и сразу же изъявил желание убыть в Афганистан. Артём, выше среднего роста, спортивного телосложения, мастер восточных единоборств, сразу понравился Кондратьеву, выпускнику командного военного училища имени Моссовета. Тогда он стал частенько повторять, что теперь во взводе два «джейрана» – он и молодой лейтенант, имея в виду выносливость и неутомимость Королёва. Особенно импонировала командиру разведвзвода способность Королёва действовать быстро и осмысленно в критических ситуациях. Работал Артём на износ. Всем он был хорош, только практически никогда не смеялся, и когда в минуты отдыха среди офицеров заходил разговор о жёнах, невестах или просто о женщинах, лейтенант выходил из палатки. Вначале пытался кто-то пошутить, но потом все поняли, что у Артёма какая-то личная трагедия, и отстали от него.
Единственное, что держало Кондратьева в напряжении, так это постоянная готовность лейтенанта идти в самое пекло, будто парень искал смерти, а старуха не обращала на него внимания. Чуйка у него была развита, как ни у кого другого, читал следы даже на камнях. Там и прозвали его Дерсу, в честь знаменитого земляка по имени Дерсу Узала, легендарного дальневосточного таёжника и охотника. Но эта безрассудная смелость Артёма и способность принять единственно верное решение в критической ситуации однажды спасли жизнь Кондратьеву и его взводу.
Был декабрь 1984 года, снег закрыл перевалы, в том числе и Южный Вахджирдаванский на границе с Китаем. Разведвзвод Кондратьева на трёх БМП-1, называемых среди солдат «братской могилой пехоты», двигался в сторону посёлка Сархад-е-Вахан по узкой горной дороге и попал в засаду. Головная БМП была тут же подбита. Та же участь угрожала и остальным двум машинам, тем более шквальный огонь противника из крупнокалиберных пулемётов не давал возможности бойцам выбраться из БМП и перегруппироваться. Тяжёлые пули 12,7 мм крошили скальную породу в пыль. Хлёстко били «буры», английские винтовки времён британской колонизации. Их пули со стальным сердечником прошивали броню БМП только так. Ответный огонь открыть было не из чего, так как угол подъёма пушки вместе со спаренным пулемётом был не более 40 градусов, а ду хи находились практически сверху. В этот критический момент Артём с ручным пулемётом выскочил на тропу и открыл огонь по засевшим в скалах моджахедам. Внимание противника сразу же переключилось на Дерс у, что дало драгоценные минуты разведчикам, чтобы занять оборону среди валунов и открыть прицельный огонь из автоматического оружия и гранатомётов. Враг отошёл. Но спасший жизни нескольким десяткам бойцов Артём был тяжело ранен.
Через семь лет судьба снова свела Кондратьева и Королёва, но уже в штабе Дальневосточного военного округа в Хабаровске. С тех пор они уже не расставались.
– Нет! Такие офицеры на вес золота и стоят десятерых. Обязательно его верну в строй, – вновь дал себе обещание генерал-лейтенант. – Не вечно же будет править балом «обвальщик» и компания! – сердито буркнул Кондратьев.