Маори. Часть I: Когда игра стоит свеч (Сергей Воликов)

«Койот пел: „Вернитесь, все девушки. вернитесь, все старики. Вернитесь, все женщины, вернитесь“. Так пел койот, призывая людей обратно, когда орёл сказал ему возродить людей…»

Из мифа мивоков «Повторное заселение земли людьми»

Трое громадных каменных слонов, под управлением сомнительных, но явно знающих своё дело погонщиков, следовали в составе колонны по извилистому утёсу знакомого места.

– Здесь я уже был, но всё изменилось до неузнаваемости. Всё равно, что пить вискарь из кофейной кружки и понимать, что неизменна только качественная составляющая. Так и сейчас: я понимаю, что нахожусь почти в родном месте, но вижу его уже совсем с другой стороны.

– Привет, парень! – отчетливо услышал Фром со стороны одного из наездников.

– Здравствуйте! – так же безмолвно ответил приветливому мужчине.

Странность невербальной коммуникации уже давно перестала удивлять, поскольку в большинстве случаев в сновидениях такого характера способность говорить отсутствовала.

– Куда вы направляетесь? – спросил он с любопытством, на что услышал ожидаемый ответ:

– Туда же, куда и Ты, странник.

Фром обратил внимание на свой внешний вид. Неизменная походная экипировка, разработанная путём досадных ошибок, и ничего лишнего: военные ботинки и тактические перчатки морской пехоты США, маскировочный костюм разведподразделений армии России, рейдовый рюкзак спецназа Британии и, конечно же, любимый нож из Дагестана, который привёз в подарок лучший друг. Всё было на своём месте, и ощущался комфорт.

– Значит, в этот раз ошибок не допустил, – пришёл он к выводу, – однако, что я здесь делаю?

Этот вопрос остался без ответа. Каменные, но на удивление эластичные слоны повернули за высокую скалу и уже скрылись за мегалитами вдалеке, махнув такими же нелогично-гибкими хвостиками.

Внезапно Фром почувствовал приятный, но, в то же время, раздражающий вкус на губах и на кончике языка.

– Доброе утро, женишок. – Ангелина привычно положила свою ногу сверху, буквально заковав тело тёплым кожаным ремнём.

– Привет, – прохрипел он в ответ, – сделать тебе кофе?

– Сделай мне ребёнка.

– Геля, дорогая, – попыталась было выбраться из щекотливой ситуации смущенная жертва женского утреннего юмора, как разговор перешёл в более комфортное русло:

– Тише, тише, любимый. Я просто пошутила. Конечно же кофе выглядит сейчас куда более заманчиво, чем утренняя материнская суета. – И прижав к себе, томно добавила, – только сделай мне самый крепкий кофе…

Спустя двадцать минут, Фром стоял под прохладным душем, пытаясь справиться с упаковкой японского мыла дрожащими от перенапряжения руками.

– Да уж, много секса не бывает, – в ход пошли зубы. Вгрызшись в хитро сделанную пачку, он, наконец, извлёк неподатливый кусок, выронив его на пол.

– Его бывает слишком много! – выдохнул он с облегчением и расслабился под приятным потоком воды, представляя себя под бурлящим водопадом. Однако на смену визуализации природного душа быстро пришла цепь вчерашних событий.

Денёк выдался не из легких, начавшись с конфликта в ювелирной мастерской. Ещё за два месяца был предусмотрительно оформлен заказ, и внесено сто процентов оплаты за работу мастера, но это никак не повлияло на совесть самого ювелира, который начал нечленораздельно оправдываться, что совсем забыл про дату сдачи изделия. Получив обещание о представлении заказа в послеобеденное время, Фром отправился в любимый ресторан «Сорбонна», в котором он не раз праздновал особенно значимые события и был уверен, что в этот раз, как и всегда, все будет «по высшему разряду».

Администратор ресторана, со свойственным ей профессионализмом, приняла заказ столика на двоих на девять вечера, а узнав о столь серьезном мероприятии, подбодрила, заверив, что всё пройдёт безупречно. В приподнятом настроении Фром отправился к своему парикмахеру, а после – к портному, где также всё прошло гладко. С подготовительными мероприятиями было покончено, но свободное время, которое отлично подходило для обеда, было потрачено на неожиданную встречу прямо на улице с бывшей. После общепринятых любезностей, она сразу же задала вопрос «в лоб»:

– Не женился ещё?

– Черт тебя дери, ты же вообще во Владивостоке живешь! Как ты здесь оказалась?! – Скверно подумал Фром, но ответил, используя другие слова:

– Сегодня узнаю.

– В смысле?

– Предложение вечером собираюсь делать.

– Вау! Поздравляю! Кто такая, откуда? Сколько вы вместе? А родителям рассказали уже? – посыпался стандартный для такого случая набор вопросов.

– Отвечаю по порядку, – сдержано улыбнулся кандидат в мужья, – зовут Ангелина, ей 28 лет, она из Уссурийска, работает в администрации переводчиком корейского языка, и она сирота, поэтому в курсе будут только мои родители. Встречаемся 10 месяцев.

– Классно…, в смысле – здорово, что ты решился на такой шаг. Что же она такого умеет, чего я не могла? – пошутила «старая любовь», – а если честно, то я рада. К тому же у меня уже двое детей и я счастлива в своём браке. – Девушка энергично перекладывала сумочку из одной руки в другую, потом вдруг убрала улыбку с лица и спросила со всей серьезностью:

– Ты любишь эту женщину?

На этот вопрос Фром не раз искал ответ в своём сердце, но тщетно. Даже теперь, когда этим вечером готов сделать предложение своей девушке, он не знает наверняка, любит ли он её вообще.

Немного подумав, он учтиво поинтересовался который час. Собеседница сразу же поняла, что это и есть завуалированный отрицательный ответ, но виду не подала. Вежливо распрощавшись, они разминулись. Волна депрессии накатила холодным потом в жаркий июльский день. Такое бывает каждый раз, когда нет однозначного ответа на главный вопрос: «Готов ли ты поделить свою жизнь с человеком, который будет женой тебе?». В усилиях прогнать изматывающие мысли, Фром добрался до торгового центра на центральной площади города. Купив стаканчик свежезаваренного бразильского кофе, он присел на удобную лавочку, с прекрасным видом на городской фонтан. Напиток был ещё довольно горячим для того, чтобы его можно было пить, поэтому он просто держал стакан в руках, непринужденно вращая его в разных направлениях.

– А действительно, – начался внутренний диалог, – может, не следует горячиться? Может ли так выйти, что я вообще не люблю эту женщину. Да, в постели ей не много равных, в бытовом отношении – умница, готовит классно, голова не болит, но болтает без умолку. Хотя это хорошо, что она с легкостью поддерживает разговоры на абсолютно разные темы. Скучаю ли я по ней каждый раз, когда уезжаю по работе? Да, скучаю сильно. Было ли наше знакомство романтическим? Да, безусловно.

Фром перенес сознание в воспоминания событий десятимесячной давности. В день, когда он возвращался с очередной встречи с одним из своих авторитетов в мире истории и археологии. Моросил тихий осенний дождик, а ночь уже приступила к исполнению своих обязанностей, скрыв неосвещенные обочины дороги Владивосток-Уссурийск. Вместо звуков привычной радиостанции, из динамиков акустической системы автомобиля прокручивалась аудиозапись с диктофона, донося голос доктора:

– Как вы, Фром, можете судить и сами по историческим свидетельствам, судьба корейского народа неоднократно подвергала их чудовищным испытаниям. Сперва Древний Чосон был захвачен династией Хань. Позже, междоусобицы трёх государств привели к доминированию Сильцев, которые в свою очередь не удержали власть над непокорными и свободолюбивыми когурёсцами и пэкчейцами. Так сложилось государство Корё, чем и ознаменовалось начало политики самоизоляции, актуальной целых три столетия, вплоть до самого протектората императорской Японии. Так, в составе японской колонии корейский народ дожил до 1945 года, ну а дальше всем хорошо известные события…, – Фром отвлекся от прослушивания, обратив своё внимание на фигуру голосующего человека где-то посередине пути. Притормозив рядом, он разглядел промокшую девушку, укрывающуюся от дождя с помощью планшета iPad.

– Извините, вы в Уссурийск? – в боковом окне показалось миловидное лицо озадаченной девушки.

– Да, конечно присаживайтесь.

– Хорошо-то как, что нам по пути! – обрадовалась она, прибирая длинные мокрые волосы жемчужно-черного цвета.

– Я – Ангелина. – Протянула девушка холодную руку.

– Фром. Очень приятно. Как вас угораздило оказаться в такое время одной на дороге? Да к тому же одеты вы явно не по погоде. – Выворачивая на трассу, Фром невзначай заценил красоту ног попутчицы, которая предусмотрительно одёрнула, насколько смогла, короткое вечернее платье. Ноги оказались превосходными, и сложно было оторвать взгляд от их безупречной формы, но пришлось. Хотя на протяжении всего пути глаза не раз перемещались на исходное место.

Ангелина довольно эмоционально поведала о своих злоключениях пятидесятиминутной давности. Оказалось, что она была во Владивостоке по случаю приема у одного из уважаемых бизнесменов из Республики Корея, который прибыл со своей семьёй с деловым визитом в приморскую столицу. Также она объяснила, что является переводчиком корейского языка и работает в администрации Уссурийского городского округа, пояснив при этом, что на приёме она присутствовала в качестве переводчика для семьи этого самого бизнесмена. Прием прошел хорошо, чего нельзя было сказать о том, что было после. Как выяснилось, к ней подошел предприниматель из Уссурийска и любезно предложил ей отказаться от служебного транспорта, сославшись на то, что её водитель якобы попросил у него помощи в доставке Ангелины обратно, т.к. у него появилось вдруг срочное дело во Владивостоке.

– И вы ему поверили?

– Конечно, нет! – воскликнула девушка, в очередной раз, одёргивая шикарное платье. – Но водитель подтвердил эту версию и добавил, что просто постеснялся обратиться ко мне лично. Вот тогда-то я и села в машину этого козла!

– Несложно догадаться что было дальше, – ухмыльнулся Фром.

– Да?! Значит, вы такой же? – подозрительно поинтересовалась девушка, давно отметившая повышенное внимание к своим ногам.

– Успокойтесь, Геля. Я до свадьбы «ни-ни».

– О, это успокаивает! – сменила она настороженность на лучезарную улыбку.

– Насколько я могу предположить, этот тип позволил себе вас домогаться, верно?

– Не то слово! – возмущенно воскликнула Ангелина. – Он не просто домогался, а просто нагло и бесцеремонно, понимаете?

– Это как? – улыбнулся Фром.

– А вам это кажется забавным?! – ещё более эмоционально проверещала жертва неприятного события с участием престарелого дяденьки.

– Да нет же, что вы! Просто я пытаюсь вас подбодрить, Геля! – Фром вдруг понял, что своими шутками он немного перегнул палку.

– Вот тот козёл также говорил мне: «Давай, детка. Порадуй меня не спеша»…, – наконец, девушка не выдержала и разрыдалась совсем не на шутку, а Фром ощутил сильнейшее чувство долга в связи с неосторожностью своего поведения и остановил автомобиль, свернув на обочину. Нежно прижав рыдающую попутчицу к себе, он успокаивал, поглаживая её прекрасные мокрые распущенные черные волосы. Так продолжалось довольно долго, пока она, наконец, не успокоилась, добавив при этом масла в огонь разгоряченного сердца своего нового водителя:

– Знаете, Фром, я ведь всю жизнь одна. Родителей своих не помню. Воспитавшись в детском доме, я всю жизнь борюсь за свою честь и достоинство с такими мерзавцами. Все мои парни были слабохарактерными, но богатыми папиными сынками, и я защищала себя сама, как могла. Вы не представляете, насколько тяжело жить в мире мужчин таким девушкам, как я.

– Простите меня, Ангелина. Я лишнего взболтнул.– В мыслях так и не понимая за что, извинился Фром.

– Все хорошо. – Девушка приняла обратное положение и загадочно спросила, – а вы смотрели фильм «Великий Гетсби»?

На этот раз Благовещенский смог проявить более уместную проницательность:

– Вы, наверное, про диалог главного героя со своей сестрой во дворе её поместья в самом начале фильма?

– Как вы догадались?

Поняв, что не ошибся, он закрепил успех:

– Для женщин в нашем мире это самое лучшее – быть хорошенькой дурочкой1

Удивлению Ангелины сложно было уместиться в прекрасных карих глазах. И даже приоткрыв рот, она не могла поверить в то, что мужчина вообще способен понять трагедию красивой женщины.

– Просто это один из моих любимых фильмов, – улыбнулся Фром, утопая в её глубоком взгляде, слишком сильным оказалось искушение потерять голову от такой красоты.

Стало очевидным, что загадочная попутчица зацепила его, и сразу на нескольких уровнях понимания этого термина. Остаток пути они проехали в полном молчании. Оказавшись уже у самого подъезда дома Ангелины, Фром терзал себя навязчивыми желаниями продолжить знакомство за ужином в конце недели, но так и не решился. Но как только девушка прикоснулась к ручке входной двери, он не смог больше сдерживаться и окликнул её, выскочив из машины:

– А вы читали «Алхимика»2?

Девушка медленно обернулась и произнесла:

– Если я – часть твоей судьбы, то когда-нибудь ты вернешься ко мне3.

Именно так и вышло ровно через девять дней, в самом разгаре октября. В этот день проводилась выставка котов и Фром, будучи паталогическим кошатником, просто не мог там не присутствовать. Любуясь мохнатыми и не очень котэ разных мастей и характеров, (каждый кот является отдельной личностью, – прим. авт.), он медленно перемещался вдоль выставочного зала, пока не услышал приятный голос в свой адрес:

– Я заметила, что вам больше по душе курильские бобтейлы, не так ли?

Сопротивляться больше не было смысла, вызов был принят со всей решительностью, и конфетно-букетный период, начавшись с вечера того же дня, не прекращался и до сегодняшнего. Ему было легко и комфортно рядом с этой удивительной девушкой с нелёгкой судьбой, и спустя пять месяцев Ангелина переехала к Фрому в квартиру, ни на секунду не замешкавшись. Десять месяцев пролетели одним беззаботным днём, наполненным безудержным сексом, сопровождаемым колоритными эмоциями и впечатлениями у обоих. Но, при этом, Фром почти забросил свои экспедиции и исследования, ограничиваясь редкими встречами со своими друзьями-учеными из Владивостока и Хабаровска.

– Вот и решение! – обрадовался Фром, – надо закрепить отношения браком и продолжить работу!

Содержимое уже холодного стаканчика наконец-то достигло пункта назначения.

Закрутилась карусель предсвадебных приготовлений, но наряду с трепетом ожидания дня бракосочетания возродилась и самая сильная движущая сила. Но она могла предвещать только совсем другие приготовления…

«Проснись!» – услышал Фром повелевающий тон знакомого голоса. Снова то самое место, но скрытое под умелой маскировкой, сохранившей основные элементы без изменения – огромные мегалиты, отвесные скалы и устойчивый звук громкого морского прибоя. Фром проверил экипировку: все было при нём. Надев перчатки, он заприметил удобный камень причудливой формы и начал карабкаться вверх. Взобравшись на вершину, он с удивлением отметил, что совсем не устал и по-прежнему полон сил.

«Каждая секунда, проведенная в этом Мире, даёт мне Силу», – врезалось в сознание простое и самодостаточное утверждение, предвещая что-то очень важное. Присев на край мегалита, Фром ощутил прикосновение холодка, который уже вскоре прогуливался электрическим импульсом, начав с основания позвоночника и добравшись до самого темени. Внезапно картина Мира изменилась кардинально. Приподнявшись, он обнаружил себя на скалистом берегу взволнованного моря. Начинался шторм. На фоне громадных волн прогулка вдоль берега в направлении утёса вдалеке приобретала значение игры со спичками на территории автомобильной заправочной станции.

– Увидев однажды Мир таким, каким он является вне твоего сознания, уже сложно оставаться прежним, не так ли? – рядом деловито шагал солидных размеров тигр, немного прижав ушки, пряча их от сильного ветра.

– Да, но ведь я определился со своей судьбой в тот день, верно?4

– Никто не оспаривает твоего выбора, человек.

– Тогда зачем всё это?

– Скажешь мне спасибо, когда придёт время.

– Не понимаю о чем ты! Что всё это значит?!

– Смысл имеется в настоящем, поэтому не копайся в причинах и следствиях, это отнимает много энергии, а она тебе нужна сейчас намного больше, чем можно подумать. И ещё, – тигр остановился, подобрав мощный хвост.

Фром понял, что после следующих слов этого подозрительного кота он обязательно проснётся.

– Удачи.

Очередной сладкий поцелуй, активный секс, кофе и суета в поисках нужных салфеток, декора и прочей мелочи – до позднего вечера. Ночью – всё то же знакомое место, потрясающие локации и невообразимые сущности, так или иначе зовущие непонятно куда и неизвестно зачем. Дни стали подобны снам, а сновидения – на замененную реальность, и так продолжалось в течение месяца. Фром потерял существенную часть грани между действительностью повседневности и реальностью других Миров. Теперь он смотрит на себя со стороны и понимает, что в роли жениха он неплохо справляется, несмотря на то, что живёт отдельно от всего этого. Ангелина ничего не замечает и совсем не подозревает о существовании второй жизни своего мужчины. Она не знает, что эта жизнь и является для него настоящей. Только там Фром черпает Силу и вдохновение. И это очевидно, ведь она также не имеет представления о том, что произошло с ним два года назад, и чем он занимается вообще. Просто ей это не интересно, а, может, это просто маска хорошенькой дурочки…

– Эти иероглифы сильно отличаются от прочих, капитан Гудвин.

– Дайте-ка взглянуть, мистер Уильям.

Разговор гулко разносился вибрациями вдоль глубокого тоннеля на десятки метров.

– Да, вы правы. Это не обычная иерография исследуемого периода. Есть ли у вас какие-либо соображения на этот счёт, коллега?

Юноша смущенно поправил пенсне. Слишком резонной показалась ему сама мысль поделится своими соображениями с легендарным капитаном. К тому же его мучил по-настоящему совсем другой вопрос. Немного помявшись, он скромно выдавил:

– Учитывая сложившуюся ситуацию, а также последние события…

– Нам стоит согласиться с нашим Багдадским другом, это вы пытаетесь озвучить?

– Совершенно верно, сэр.

Гудвин задумчиво массировал виски своими цепкими пальцами.

– Дайте мне это письмо, которое мы получили незадолго до вскрытия секретной камеры под Сфинксом.

Уильям суетливо распахнул утепленную накидку и извлек документ.

«Дорогой мой друг и соратник капитан Гудвин! Настоящее обращение составлено в двух экземплярах первым адресатом является Его Величество король Англии Эдуард I Длинноногий. Однако мой долг, как вашего брата по душе, состоит в том, чтобы оповестить Вас, как одного из величайших ученых и мореплавателей, о следующем.

Как Вам хорошо известно, общая политическая обстановка в мире крайне неспокойна. Монгольский хан Хулагу, к несчастью для нас, победоносно завершил Ближневосточный крестовый поход монгольской империи. Как мне стало известно от доверенного лица самого ал-Мустасима, хану удалось завладеть очередным Ключом, в день захвата Багдада. Теперь его цели простираются до Египта, через Священную землю, и он не остановится, пока не завладеет всеми Ключами. Усилиями нашей с Вами работы, мы осведомлены об истинном замысле хана, а именно – порабощение мира, в союзничестве с его приспешниками из Дальней Азии, но у нас мало времени. Прошу встречи вблизи Каира в ночь второго дня после получения этого письма.

С любовью и уважением, Ваш верный друг капитан Синдбад».

Когда первый адресат закончил читать, было уже далеко за полночь. Курьер находился в готовности к немедленным действиям, в ожидании приказа своего короля.

Эдуард спешно писал ответ. Как только послание было опечатано и вручено курьеру, скрежет пера вновь раздался в покоях.

– По пути в Каир, навести нашу союзницу.

Курьер изумленно посмотрел на имя адресата и возбужденно уставился на короля.

– Да, теперь её человек – наш самый нужный компаньон. Действуйте!

– Я благодарю Вас за то, что откликнулись на мою просьбу, дорогой Гудвин.

– Для вас, капитан Синдбад, всегда – пожалуйста. Примите мои искренние соболезнования, в связи с утратой славного города Багдада. Это самая вероломная и гнусная война, и мне страшно представить, что ожидает других, если мы останемся в стороне. К чему приведет все это безумие?!

– К счастью, от нас требуется совсем немногое. – Воодушевляюще погладил черную бороду Синдбад и учтиво предложил горячего чая своему гостю. – Видите ли, мои друзья из Китая настолько же заинтересованы в помощи нам, как и мы в их услуге.

– Это связано с тем, что нам удалось узнать из писаний? – глаза Гудвина искрились в свете тусклого огня.

– Да. В Китае также имеется тайник, и после того, как хан завладеет всеми Ключами, он непременно наведается и к ним, а также в Англию и Италию.

– Какую услугу могут оказать ваши друзья из Китая?

– Среди прочих покоренных и напуганных приспешников, у Хана есть по-настоящему опасный союзник.

– Корё. – Понимающе кивнул Гудвин.

– Верно. И кое-кто претендует на львиную долю искомого не меньше, чем сам Хулагу. Так вот, Восточный Ключ направился из Багдада секретными путями прямиком в Корё, мой друг…, – Синдбад выдержал многозначительную паузу, выпив чая, в процессе наслаждения разгорающимся интересом собеседника. – По известным причинам, мы не в состоянии перехватить его, пока он не достигнет места назначения, согласны?

– Безусловно. Вы полагаете, что стоит рискнуть и перехватить его уже на земле Корё?

– У меня есть предложение получше, – чаши наполнились до краёв в очередной раз, – я знаю о месте и времени передачи Ключа, а это многое предопределяет в нашем мероприятии. Все, что нам нужно, так это оказаться там раньше и подменить настоящий Ключ подделкой.

– Меня все время потрясают, но одновременно и воодушевляют ваши оптимизм и изобретательность, однако в этот раз, признаться честно, я…

– Да, я понимаю ваши опасения, но скажем так: у нас есть козырь.

– И как зовут этого козыря?

– У него на самом деле больше общего с вами лично, чем со мной…

– Марко Поло…, – продемонстрировал блистательную проницательность Гудвин.

– Этот человек хорошо знаком вам по ряду случаев, поэтому я полностью ему доверяю и выражаю убеждение, что он справится с этой задачей превосходным способом. Только он способен убедить императора Китая вернуть Ключ на Восток.

– Разве они хотят оставить его себе?!

– Смекаете.

– Но как мы уговорим Марко на этот сомнительный контакт?

– Предоставьте решение этого вопроса вашему королю. В своём послании я разъяснил все детали предстоящих совместных действий Эдуарду I. Только объединившись, мы сможем предотвратить распространяющуюся чуму.

Огонь был потушен, и коллеги стремительно удалились в разных направлениях, но уже навеки сплоченные общим долгом перед своим поколением, перед всем человечеством.

Тридцать первый день августа на бумажном календаре, по совместительству последний день уходящего лета, перечеркнули две линии пасты гелиевой ручки, с большим содержанием блёсток. Ангелина смотрела в середину листа, на выделяющийся день бракосочетания, что совпадало с самым пиком бархатного сезона Приморья, или «бабьего лета», как ещё называют этот славный период уходящего праздного лета, сменяемого осенью, началом учебы, работы и текущих дел повседневности большинства людей. Фром покосился на изобилующую блестяшками страницу календаря, притороченного с помощью двух магнитов на дверцу холодильника, попивая свежезаваренный кофе из любимой походной кружки-термоса.

– Дорогая, что мы ещё не завалили?

Ангелина открыла свой блокнот с планом подготовки мероприятия и пробежала глазами по многочисленным пунктам. В графе «выполнено» пустовали ячейки напротив директорий «размещение гостей» и «мальчишник/девичник».

– Осталось самое интересное!

– Да, действительно. Где же нам расселить 82 гостя в одном месте, да покучнее? – игриво улыбнулся Фром, и добавил. – Шучу, конечно! Вот пункт про мальчишник смотрится куда более интересно. Есть идеи?

– Ты у меня спрашиваешь? Я свой девичник уже давно распланировала! А вот с тобой что-то не так. То ты шутишь постоянно и везде, то молчишь угрюмо днями напролёт. Дорогой, я тоже волнуюсь и переживаю, но…

Пока Ангелина развивала свою мысль, Фром погрузился во внутренний диалог, полностью отключившись от происходящего на кухне. На самом деле он уже давно потерял счет времени, словно кем-то предоставленного ему для личной жизни. Каждый очередной день в предсвадебной суете требовал все большего его участия и самоотдачи, однако это воспринималось им самим совсем неподобающе. Фром признался себе, что ненавидит всю эту затею и не хочет никакой свадьбы. Все эти выводы обрушились в одно мгновение, как предусмотрительно подготовленный и своевременно выкинутый козырь в карточной игре. Сложно было не согласиться с тем фактом, что эти навязчивые мысли не являлись его интеллектуальной собственностью, и в этом случае весь незаурядный роман с Ангелиной подвергался сомнению от самого начала.

– Почему я свернул со своего пути? – раздраженно допрашивал он своего несуществующего собеседника. – Почему я перестал соответствовать своему предназначению?! – повторял он всё напористее и жестче.

Но внезапно почувствовал знакомый холодок, пробегающий по спине. Собравшись в тяжелую ледяную массу в темени, импульс стремительно достиг левой ноги и ушёл дальше, пропустив более интересное явление, продлившееся всего секунду, может, меньше, но сомнений не было, что это…

«Потому что ты – болван. Беспомощный и ослабевший человек». – Громоподобные и отчетливо разбираемые слова, оборвавшие внутренний диалог, исчезли также внезапно, как и возникли, оставив Фрома в совершенной тишине, в отсутствии мыслей и образов. Безмолвие…

– Вот даже сейчас ты выключился и совсем не слушаешь меня! – физический контакт вернул сознание обратно на кухню.

Осмотревшись, Благовещенский понял, что Ангелина приложила немало сил для «терапии тряской», цепко сжав его плечи. Но в следующую секунду крайнее возмущение девушки сменил неподдельный страх:

– Что с тобой?

– Мне нужно кое-куда съездить. До вечера, – пребывая еще в лёгком ступоре, Фром не ощущал никаких эмоций или чувств, но ясно понимал, что необходимо навестить своего давнего друга, уважаемого ученого, во Владивостоке.

– Буду поздно, – последнее, что донеслось до ушей Ангелины, немного успокоило её, но этого было катастрофически мало. Закрыв входную дверь, девушка нервно закурила и достала свой мобильный телефон…

На пригородной вилле доктора археологии ДВО РАН5 профессора Казакова, на первый взгляд, никого не было дома. Рассмотрев трёхэтажное здание и прилегающую территорию сквозь решетчатый высокий забор, Фром надавил на кнопку электронного звонка ещё раз.

«Нужно было сперва на сотовый звонить!» – едва он успел обвинить себя в опрометчивости, как устройство магнитного замка издало специфичный звук, и на крыльце дома показался достопочтенный хозяин собственной персоной, явно обрадованный столь нежданным визитом.

– О, молодой человек, наконец-то вы соизволили навестить старика и отведать блинов с красной икоркой! Загоняй машину во двор, пиздёныш, сто лет тебя не видел!

«С юмором он никогда не распрощается», – приободрился Благовещенский, выворачивая рулевое колесо джипа. Автомобиль занял гостевое место на открытой стоянке, а Фром пожал руку одному из величайших ученых современности:

– Дмитрий Викторович, рад вас видеть. Как ваши дела?

– Дела у прокурора, а у меня так, делишки! – отжёг очередную шутку веселый дед, сопровождая гостя на веранду, с панорамным видом на разбивающиеся о скалы волны Японского моря.

– Юля, солнышко, сваргань нам чего-нибудь на скорую руку и принеси бутылочку вискарика.

– Дмитрий Викторович, я же за рулём!

– Давно по морде не получал? Ночуешь сегодня у меня! – скомандовал профессор и обижено добавил, – раз в пять лет встречаемся по-человечески.

– Я даже без презента, блин, – попытался оправдаться Фром.

– Остряк! – протяжно выдохнул дед, – за последний твой подарок меня долго допрашивали ребята из ФСБ6, знаешь ли.

– Я понятия не имею как…

– Но все хорошо, что хорошо заканчивается. – Снова перебил хозяин виллы, поднимая свой бокал.

– Тогда за вас, Дмитрий Викторович! – полный глоток чистого виски изрядно повлиял на положение дел.

Фром, впервые за долгое время, почувствовал себя комфортно, но при этом алкоголь повлиял второстепенно. Чего действительно не хватало, так это компании этого удивительного человека, который сейчас как раз соблюдал неписаные традиции российского застолья:

– Между первой и второй, перерыва нет совсем!

Спасительный аромат горячего ужина оказался очень кстати. Домашняя работница аккуратно разместила на столе сервиз и посуду для непосредственного использования. В центре стола заманчиво шипела большая сковорода, полная жареного картофеля с грибами.

– Так что тебя привело в мой дом, Фром? – уже с профессиональной серьезностью спросил профессор.

Немного подумав, Благовещенский нашёл подходящие слова для ответа:

– Мне кажется… Нет я уверен, что теряю интерес к жизни.

– Во как!

– Видите ли…, – как мог лаконично и содержательно, Фром описал свои переживания по поводу отсутствия интереса к любимому делу.

Ученый внимательно выслушал его и моментально заключил:

– Это нормально.

Фром удивленно приподнял брови.

– Это совершенно нормально, если ты болван. Я много лет тебя знаю и могу сказать наверняка, что дух исследователя у тебя в сердце, на уровне фанатизма. Тот факт, что ты суетишься, как рыба под тесаком накануне своей свадьбы, лишь подтверждает это. Пока ты не изопьёшь свою чашу приключений до дна, ты не сможешь влезть в шкуру полноценного семьянина. Одним словом, дружище, твое главное открытие впереди…

Оба выдержали небольшую паузу, после чего профессор осведомился:

– Кстати, как там твои успехи в исследовании Бохая7?

Фром обрадовался этому вопросу и изложил свою теорию с блеском в глазах:

– Как вы и без меня хорошо знаете, Дмитрий Викторович, после ассимиляции малочисленных народов Мукри и Мохэ китайцами и когурёсцами, на территории Приморья появилось царство Бохай или, как его называют корейцы, Пархэ. После изучения официальных источников, я пришёл к выводу, что король Бохая, как глава управлял сюзеренитетным8 государством внутри Китая, и это никак не мешало вести независимую внешнюю политику от императора Китая. Более того, король Бохая неоднократно игнорировал его призывы даже о военной помощи. Также мне удалось выяснить, что в рамках международного сотрудничества военно-политическое руководство Бохая позиционировало своё государственно как империю!

– Так. А где собственно сама теория?

– Я также изучил основные мифы и легенды Бохая и обнаружил ряд параллельных сходств с культурами античного мира. Например, легенда «О грозном предупреждении»…

– О чем там речь? – всерьез заинтересовался профессор.

– Существует множество интерпретаций этого мифа, я выделю основу. В нём описываются следующие события. Во-первых, приход на Землю, так называемого «огненного Бога» с небес. Дальше, этот Бог передает мудрецам, проживающим по берегам рек Уссури и Сучан некий артефакт, нефритовый диск с изображением восьми лепесткового лотоса в окружности. Предназначение диска состояло в том, чтобы предостерегать народ об опасностях и бедах, главным образом, внутриполитического характера. Например, когда люди переставали жить в мире и нападали на соседние племена, нарушая тем самым божественный завет, переданный вместе с артефактом, диск переставал светится и превращался в обычный камень. Согласно той информации, которую я нашел, месторасположение алтаря с этим диском – на «острове Бессмертных», о котором также есть отдельный миф. Таким образом, артефакт, переданный «Богом с небес», находился в распоряжении людей как раз до момента уничтожения Бохая, как государства.

– К чему ты клонишь?

– В культурах разных древних цивилизаций по всему миру существуют подобные легенды о богах с небес и загадочных дарах человечеству. Моя теория заключается в том, что Бохай, являясь культурным центром своего времени, каким-то образом смог аккумулировать большинство таких артефактов. В подтверждение я могу привести исторические факты нешуточной борьбы вокруг этого места. Современные Китай, Корея, Япония, Монголия постоянно пытались завладеть территорией Приморского края, и это не может объясняться одной лишь стратегической ценностью земли. Я считаю, что повсеместно расположенные артефакты на планете постепенно образовывались в группы, стягиваясь в одно конкретное место, актуальное для доминирующего народа там проживающего. Тэмуджин, Македонский, Цезарь, даже Наполеон и другие милитаристы имели идею порабощения целых континентов не от своего безумства, но исключительно из соображений желания владеть как можно большим количеством артефактов. Исходя из этого, несложно предположить о физическом существовании этих вещей сегодня. И здесь начинается вторая часть моей теории. Судя по логике этих самых «богов с небес», они должны были просто изъять все артефакты, наблюдая, что происходит с людьми. Но все забрать они могли и не успеть. Таким образом, разнообразие, так называемых, мест силы по всей планете может указывать и на местонахождение некоторых таких вещиц…

– Постой, Фром. То есть на территории Приморья где-то могут быть спрятанные артефакты с других континентов?

– Верно.

– И в чем проблема организовать экспедицию и поискать в, так называемых, местах силы?

Фром посмотрел в светлые глаза профессора и многозначительно произнёс:

– Ордены.

– Ордены?

– Именно. Следуя той же логике, можно предположить, что древние более разумные, чем их соотечественники, люди были организованы в закрытые сообщества для защиты опасных для человечества даров богов.

Профессор задумчиво смотрел вдаль звездного горизонта, вслушиваясь в доносившиеся звуки прибоя. Так продолжалось довольно долго. Фром присоединился к молчаливому созерцанию потрясающей красоты вида. Спустя минут десять, ученый внезапно спросил:

– Когда выдвигаешься?

– В этом-то и проблема, что я не могу теперь решать такие вопросы один…, блин, забыл позвонить! – подскочил вдруг Фром, как ошпаренный, и побежал к машине.

На дисплее телефона, который был оставлен в салоне автомобиля, фигурировало двухзначное число пропущенных вызовов, как и sms-сообщений. После первого же гудка Ангелина ответила пугающим тоном голоса, заставив виновника ситуации встать на место оправдывающегося. Но объяснив все по-порядку, он сумел быстро добиться понимания, пообещав утром загладить свою вину разумным способом. Так, попрощавшись на положительной волне, Фром вернулся обратно на веранду в крайне приподнятом настроении. Как часто бывает в Приморье, ничто не предвещавший тёплый безоблачный вечер преподнёс настоящий нежданчик. Внезапно разразился гром и со скоростью потока, как из ведра, обрушился ливень. Благовещенский пулей влетел на веранду, закрыв за собой двери панорамного входа. Профессора на месте не оказалось. Решив, что тот, скорее всего, отправился в уборную, он ожидал в одиночестве. Спустя минуту завибрировал телефон.

– Странно…, – подумал Фром, ведь время для звонков было позднее, а входящий номер, к тому же, скрыт. На другом конце послышался голос:

– Благовещенский Фром Александрович, вы уже отошли от депрессии? – приятный холодок от предвкушения немыслимой череды событий оживил безнадёжные мечты, завибрировав вдоль позвоночника неторопливой частотой.

Голос, конечно же, был хорошо знаком, чего нельзя сказать о его владельце, поскольку этого человека он в глаза не видел никогда. Однако это был очень хороший знак.

– Вас ещё интересует культура царства Бохай?

– Как раз размышляю над тем, чтобы навестить кое-кого из самых ярких её представителей.

– Тогда вам нужен проводник, который сможет доставить вас в нужное место.

– О ком вы говорите?

– У вас будет время познакомиться получше. Сейчас важнее куда более дальновидные вопросы, а именно: Что вы хотите найти, кроме себя?

– Для вас это не секрет, не так ли?

– Свидетельства существования более древних цивилизаций, чем Бохайское царство, верно?

– Можно сказать, что это одна из целей.

– Тогда вам нужно ещё кое-что учитывать. В свете последних событий, нам не представляется ваша затея как безопасное мероприятие. Мы располагаем сведениями о параллельном интересе именно к этому месту наших общих с вами друзей.

– Интересно… И насколько это небезопасно?

– На все сто, Фром, на все сто. Однако мы готовы предоставить также и одного человека, который сможет продлить вашу жизнь в самое нужное время, насколько это может звучать приемлемо, конечно.

– Скажите сразу, в чем ваш интерес? Что вы хотите получить взамен?

– Речь идёт о сущей безделушке…

– О чем вы говорите? И почему так уверены, что я подхожу для этой работы?

– Потому что кроме вас, с этой задачей никто не справится. Остальные инструкции получите в ближайшее время. И еще, Фром…

– Да?

– Удачи.

Тяжесть собственного тела от противоречий и избытка эмоций возросла десятикратно, опустив Фрома на удобное мягкое дизайнерское кресло. К счастью, бутылка виски, как и стакан, были в зоне досягаемости. Четверть содержимого, употребленная двумя глотками, подействовала как снотворное. Первый раз за все это время Фром не видел снов и отдыхал не только телом, но и сознанием. Это показалось ново и приятно.

Проснувшись в районе обеда, он обнаружил себя одетым, но уже лежащим на кресле, трансформированного в узенькую кровать. За окном продолжал барабанить дождь.

– Да-а-а, неплохо мы вчера вшторили, дружище, верно?

– Доброе утро, Дмитрий Викторович.

– Денек явно не задался, – почесывал бок профессор в халате, – да так, что проспал торжественную часть церемонии награждения в академии.

– Точно! С праздником вас!

– И тебя!

После более плотного, чем обычно завтрака, Фром засобирался в дорогу. Профессор наблюдал со стороны, попивая кофе из огромной кружки:

– Надеюсь, ты нашёл пищу для размышления? Не зря же мы с тобой целый литр ушатали!

– Это точно! Спасибо вам, Дмитрий Викторович.

Уже открыв дверь со стороны водительского места, Фром услышал, как профессор громко окликнул его:

– Удачи, дружище!

В глубокой ночи мерцали тусклые огни маленьких костров у подножия гор Бессмертных. Немногочисленное войско, точнее всё, что осталось в это роковое время от могущественной некогда Золотой армии, бодрствовало, борясь с кажущейся неимоверной усталостью. Никто не смел отдыхать, пока император проводил ритуал и разговаривал с богами. Каждый из доблестных воинов понимал, что последняя надежда на спасение и свободу, и вера в будущее без войн и ужаса смерти придавали сил и преисполняли благоговением каждую секунду. В императорском шатре суетливо слонялись генералы и подданные. Юби, старшая дочь императора и жена его правой руки – генерала Бэй склонила голову в глубокой молитве. Всем своим сознанием она была сейчас с отцом и с трепетом наблюдала за происходящим со стороны. Бэй же не смел тревожить супругу и находился неподалёку в нервном напряжении. Наконец, Юби вскочила на ноги и, подбежав к мужу, крепко обняла его, громко рыдая. Вся свита немедленно обступила их в возбуждении от скорого оглашения решения. Генерал взглянул в глаза любимой и нашёл в них то, чего боялся сейчас каждый человек Золотого царства – безнадёжность.

– Они нам не помогут.

– Что?!

– Ты слышал.

– Почему они так жестоко поступили с нами?

– Теперь мы остались одни.

Вокруг все эмоционально переговаривались, недоуменно ссылаясь на одно и то же:

– А как же Дар? Почему они позволят отдать его тьме?!

Принцесса громко крикнула, чтобы мог услышать каждый воин в лагере:

– Они забрали Дар обратно! Мы – обречены!

Вокруг начиналась паника.

– Тише, любимая… – нежно успокаивал муж рыдающую Бэй, поглаживая её прекрасные волосы.

Затем, набрав полную грудь прохладного воздуха, генерал громоподобно объявил свой последний приказ:

– Если нам уготована такая судьба, то встретим её достойно!

Эхо моментально прокатилось по всему подножию, пламенем отразившись в сердце каждого защитника Золотой империи:

– Настал час заплатить последнюю дань и сразиться со свирепостью тысячи тигров, сохранив этот бой в веках, как пример несгибаемой воли простого человека, брошенного и преданного своими покровителями.

Когда император спустился к лагерю, то увидел рядом с собой только самых преданных своих подданных, своих родных и близких людей Золотого царства. Каждый буквально излучал полную готовность прожить оставшееся время в жестокой схватке с ужасным врагом. Блеск сотен глаз говорил сам за себя…

Отчаянные вопли десятков, а, может, и сотен пленных, подвергающихся адским пыткам в проклятых камерах зловещей тюрьмы глубоко под землёй, разносились по спёртому воздуху в извилистых лабиринтах, резонируя между собой в перекрестках столь мрачного места. Казалось, одна лишь только атмосфера безнадёжности способна, и уже сломила, сильный дух храброго воина, очередного пленника, которого вели в известное место. Но напротив, пленник этот находился в полном смирении и ступал по костям своих предшественников уверенным шагом, без страха и дрожи в сильных ногах. Конвой достиг места назначения. Пленного усадили за деревянный стол и приказали ждать. Главный из охранников громко распорядился:

– Зовите же Виен!9

– Как же это предсказуемо, – подумал пленник, уже подготовленный к долгожданной встрече.

Все, что он испытывал сейчас, так это нетерпимость ожидания скорее увидеть своего самого заклятого врага лично. Конечно, он много слышал о традиции противостоящего Ордена избирать на пост своего предводителя небесной красоты женщину, но главным было то, что сами предводительницы уже много лет соперничают между собой не столько в красоте, а в жестокости к Хранителям Даров. Но они даже не подозревают о том, что чем свирепее и немыслимее методы и способы их действий, тем все дальше они от своей цели – заполучить священные Дары, наследие свободных людей с чистой душой.

Дверь со скрежетом отворилась и в камеру вошла глава Ордена собственной персоной.

– Ты знаешь, кто я?

– Да.

– Хорошо. Это делает тебе не много чести, – присела девушка напротив. – Оставьте нас!

Охранники беспрекословно выполнили приказ.

– Знаешь, а ведь я даже не поверила сперва, что в наших руках оказался не какой-нибудь солдатик, а сам легендарный Болин, младший брат главного Хранителя.

– Что ж, теперь ты сама убедилась, что это я. – Пленник дерзко посмотрел прямо в красивые глаза демона, скрывающегося за ними.

– Да, это так, и я сделаю тебе подарок, Болин. Я подарю тебе жизнь. Спросишь, для чего?

Не отрывая взгляда, мужчина молча продолжал смотреть. Он знал, к чему она ведет.

– Сегодня у меня очень хорошее настроение. Хан Хулагу завладел Ключом к тайным хранилищам Даров, которые вы прячете. Спустя некоторое время, Ключ окажется в моих руках.

В ответ, Болин демонстративно улыбнулся, оскалив белые зубы.

– Ты рад тому, что останешься жить?

– Нет. Значимости твоё решение не представляет.

– Вот как?! – прокричала госпожа и с силой ударила его по лицу холодной, как лед, ладонью.

Болин засмеялся ещё озорнее:

– Вот уже третье столетие вы топчетесь на одном и том же месте, ослепленные жаждой небесной власти и могущества. Твои предшественницы не добились ничего. Ты – всего лишь очередная серая фигура в этой истории и ни тебе, ни твоим последовательницам никогда не удастся заполучить невозможное. Ты даже не представляешь, за что вы боретесь. Дары никогда не станут больше собственностью человечества. Ключ, который забрал хан у Ал-Мустасима всего лишь одна из частей и не представляет никакой ценности, кроме золота.

– Мне начинает нравиться твоя агония, Болин. Ты осознаешь, что Дары уже почти в наших руках, но продолжаешь лелеять надежду. Ты ведь знаешь, что великий хан Хубилай завладел уже тремя Ключами, которые принесли его братья, и Хулагу тоже выполнил свою миссию.

– Это не имеет значения.

– Может быть, ты знаешь что-то, чего не знаю я? – Виен виртуозно сменила гнев на обаяние и склонилась сзади, обняв плечи пленника.

– Я знаю главное: твои дни сочтены, сука!

Это были последние слова отважного воина Ордена Хранителей. Спустя минуту, охранник получил распоряжение от госпожи:

– Отправьте этот мусор обратно, где взяли.

Виен предстала перед своими слугами в обычном своём виде, с ног до самых кончиков длинных волос в крови, которая медленно струилась, стекая вниз, где земля жадно поглощала все без остатка.

Хваран восхищенно улыбнулся:

– Да, моя Пхунвольчжу10…

– Примите мои искренние соболезнования…

В слабоосвещённой комнате склонился над деревянным гробом пожилой человек. Услышав знакомый голос в дверях, он быстро обернулся и поприветствовал гостя. Марко Поло поклонился в ответ и сочувственно обнял Донгэя. Дальнейший разговор продолжился в чайной комнате. Обсудив последние новости за горячим вкусным чаем наедине, император распорядился пригласить своего приемника Ионгиана. Представив мужчин друг другу, он обратился к иностранцу:

– Мы знаем точное место и время передачи Ключа, но у нас нет информации о количестве охраны и их вооружении. Может случиться так, что мы окажемся в западне и не выполним свою миссию.

– Предоставьте это моим друзьям. Оба они опытные мореплаватели и доблестные воины.

– О ком именно идет речь?

Капитаны Синдбад и Гудвин. Они прибудут на место, но с интервалом в один день. Это необходимо строго соблюсти во избежание преследования, которое непременно начнется сразу же, как только станет известно о маневре с подменой Ключа Хваранам. Вот здесь-то нам и нужно участие Ионгиана. Специфика морских сражений очень тонка, и действовать нужно умело.

– Да, я понимаю это, – подал голос преемник, – однако, какова дальнейшая судьба Ключа? Мы не можем допустить, чтобы он оказался в руках таких же безумцев, как потомки Чингисхана Тэмуджина.

– Мой приемник, – высказал опасение Донгэй, – хочет знать, есть ли гарантия, что после освобождения Дара, тот не окажется у короля Эдуарда Длинноногого?

– Я лично ручаюсь за то, что Дар останется у Хранителей. Наша задача состоит в том, чтобы обмануть ханов Хулагу и Хубилая, создав видимость его местонахождения в Великих горах Востока. В этом случае, Хулагу, будучи ослепленный неистовством, отправит все свои силы в горы, на чем и погорит вся кампания завоеваний. Это идея короля Эдуарда I, который уверен, что обессиленное таким походом монгольское войско хана будет разбито сразу же после возвращения на Восток.

Немного подумав, Донгэй задал другой вопрос:

– Способны ли вы и ваши друзья Синдбад и Гудвин провернуть такое тонкое дело?

Искренне улыбаясь, гость ответил:

– Напоить меня холодным чаем вы, конечно, можете, а вот сомневаться во мне лично… Кто я, по-вашему? – и, выждав театральную паузу, сам ответил на свой вопрос, – Капитан Марко Поло!

В летнем кафе на центральной площади Уссурийска было очень шумно, что свойственно в «час пик». Почти все столики недешевого заведения заняли представители малого и среднего бизнеса разнородных областей, от торговли шинами до рынка недвижимости. Также за бизнес-ланчем в углу трудились давние приятели, которым просто пришлось по вкусу меню кафе, и они наслаждались беззаботным времяпровождением за непринужденной беседой.

– Кстати, я рассказывал тебе пенталогию приключений Вячеслава – пуля в голове?

– Звучит интригующе…

– Это пять легендарных приключений моего однокурсника из военного училища, по имени Вячеслав, сокращенно – Слава.

– Ну, давай. Жги, Витек!

– В общем, история первая. На втором курсе Слава записался на соревнования по гиревому спорту. Когда об этом узнал его комбат11, то на одном из построений подшутил над ним, что Славе, с его весом в девяносто пять килограмм там делать нечего, учитывая, что он вообще никогда не занимался гирями. Слава сильно обиделся на слова комбата и предложил ему пари: если Слава побеждает на соревнованиях, то комбат отпускает его на три дня в увольнение. Комбат согласился на пари, выдвинув своё условие, что в случае проигрыша на соревнованиях, он обязан будет купить ему ящик Hennessy. Естественно этот юноша опрометчиво согласился и придумал гениальный, как ему тогда показалось, план: сбросить за оставшуюся до соревнований неделю двадцать пять килограмм веса и принять участие в весовой категории до 70 кг. Этот план показался всем совершенно безумным, и в среде однокурсников состоялось своё пари. Ставки делались на количество килограмм, которое успеет сбросить остряк за неделю. Смекнув, что в этом просматривается солидный куш, Слава подговорил своего лучшего друга сделать ставку на то, что он реально похудеет на 25 кг, предложив ему половину навара, на что его друг, после длительных уговоров соглашается и делает ставку в 5000 рублей12. В результате, при ставке 1:10, Слава рассчитывал на 25000 рублей, и это было серьезным стимулом. Слава начал худеть. В этих целях он каждый день бегал по пять километров утром, пять километров днем и пять километров вечером, причем, в зимней одежде, когда на дворе стояла весна. Также он практически ничего не ел, обходясь большим количеством воды и каких-то волшебных лесных высококалорийных орехов. В результате насилия над организмом, в день взвешивания, весы показали ровно 75 кг! Таким образом, Слава сорвал своё куш, но главное испытание было впереди, на следующий день. В качестве группы поддержки поддержать Вячеслава пришёл весь курс, во главе с комбатом. Надо отметить, что когда вышел сам герой, то у многих просто открылись от удивления рты, потому что он был похож на скелет. Синяки под глазами говорили о том, что организм гиревика претерпевал сильнейшее обезвоживание и стресс. Однако это не помешало ему демонстративно нанести толстый слой магнезии на ладони перед выполнением упражнения. Две гири весом в 24 кг резонно закинулись на грудь, но дальше дело не задалось. На глазах изумленных болельщиков Вячеслав упал головой вперед, потеряв сознание. Так Слава проиграл спор комбату и пролежал в госпитале на процедуре восстановления в течение недели. По возвращении из больницы, он весил около 90 кг и чувствовал себя превосходно. Купив ящик проигранного коньяка за 25000 рублей, он вышел на ноль в своем предприятии, так и не сходив в увольнение. Но комбат, будучи азартным человеком, пообещал, что одну бутылку он оставит специально для того, чтобы употребить ее вместе, если Вячеслав каким-то чудом доберется до четвертого курса.

– И что, сдержал он свое слово?

– Это другая история…

Мимо громко смеющихся молодых людей прошла красивая пара. Разместившись неподалеку, они принялись изучать содержание меню. Спустя минуту, подошедший официант принял заказ.

– Дорогая, нам нужно кое о чем поговорить, – подошёл издалека Фром.

– Мне не очень нравится то, как ты это сказал. У нас все хорошо?

– Выслушай меня и не перебивай, OK? – он взял холодную ладонь девушки в свои руки и продолжил, – я не уверен, что ты должна это слушать, как и тот факт, что ты можешь меня ненавидеть после этого разговора. Но тем не менее. Дело в том, что в нашей жизни происходят удивительные вещи. Зачастую мы игнорируем их, опасаясь потерять довольство тем, что имеем, а именно – все наши проблемы и повседневную суету. При этом важно понимать, что отказаться от восхищения самим явлением жизни очень просто. Достаточно либо смертельно обидеться, либо пребывать в постоянной эйфории. В обоих случаях нас становится несоизмеримо больше в этом мире и сознание просто не в состоянии воспринимать нечто не такое заметное. Так вышло, что я обожаю жизнь и моя картина мира никогда не предполагала завершенности, будучи постоянно открытой для множества интерпретаций действительности, но исключительно с вектором исследования и изучения всех этих сторон…

– Это самый шикарный способ разрыва отношений, который когда-либо ко мне применяли. – В глазах Ангелины появились слёзы, и сердце Фрома больно сжалось и забилось сильнее.

– Нет, Геля, никто не говорит о разрыве отношений! Не плачь, пожалуйста. Я веду к тому, что нам нужно немного подождать.

– Подождать чего, черт возьми?! Я даже не знаю, чем ты вообще зарабатываешь на жизнь, я абсолютно ничего о тебе не знаю! Кроме того, что люблю тебя

Фром ощутил назойливые взгляды с соседних столиков. Место было не совсем удачным для такой беседы.

– Геля, я должен быть уверен, что я готов порвать с прошлым… Черт, я думал, что смогу это сделать! На деле же – я не могу изменить свою природу, сущность. Это то, что даёт силу и движет мной. Я искренне верю, что можно совместить эти вещи, не разделяя их при этом на главную и вторичную…

– Как ты себе это представляешь? Знаешь, как сильно мне надоели постоянные допросы подруг и знакомых, типа: «А кто твой парень?» или: «А чем он занимается?», «А его вообще, Фром зовут?»…

– Я все это понимаю, поэтому выслушай до конца…

– Официант! – Ангелина приподняла руку и пригласила служащего кафе энергичным жестом, – 300 грамм виски, пожалуйста.

– Как я до этого сам не додумался? – попытался пошутить Фром.

С появлением заказа на столике, Ангелина выпила два шота, используя вместо закуски сигарету, со словами:

– Продолжай, любимый!

Последовав примеру своей девушки, он сделал то же самое, но запил апельсиновым соком.

– У нас все хорошо, Геля. Будет ещё лучше.

– Когда, черт тебя дери, Благовещенский?! Говори прямо!

– Дело в том, что мне нужно кое-куда уехать и это может занять около месяца. После этого у нас будет самая шикарная свадьба в Приморье, обещаю…

Ангелина затушила сигарету и приняла очередной шот:

– То есть свадьба не отменяется, а переносится, я правильно поняла?

– Так точно, дорогая, – поднял свой стакан Фром и выпил, следом спохватившись, – блин, я же за рулём!

– Значит будем проветриваться, гуляя по городу, – вытерла слёзы улыбающаяся девушка.

– Обожаю тебя! – сделал признание нетрезвый водитель и поцеловал свою женщину…

– Вот и поговорили! – отжег шутку парень за соседним столиком, и вернулся к теме разговора со своим собеседником:

– Вторая история про Вячеслава-пуля-в-голове!

– Кстати, почему его зовут Вячеслав-пуля-в-голове?

– А вот после второй истории он и получил это высокое звание. В общем, на третьем курсе во время зимнего отпуска Слава коротал новогодние праздники в училище за неудовлетворительные оценки по учебе. В канун Нового года он отправился со своим товарищем в ближайший супермаркет за ништяками.13 Купив все необходимое, ребята вышли на улицу и попытались протиснуться между плотно припаркованными автомобилями, с огромными пакетами в руках. Слава следовал позади и случайно задел боковое зеркало заднего вида крутого Мерседеса бизнес-класса. Сигнализация автомобиля оказалась очень чувствительной и моментально сработала на удар пакета. По иронии судьбы, в этот самый момент из супермаркета выходил собственно сам владелец Мерседеса, и как оказалось позже – крутой мафиози в городе. Этот мужик быстро перешёл на бег и настиг ни о чем не подозревающих парней. Слава сразу же получил тяжелый удар в затылок, но быстро среагировал, бросил пакеты на асфальт и провел контратаку, со всей силы зарядив прямой удар прямо в нос автовладельца, конечно же, сломав его с хрустом. Другой товарищ не остался в стороне и хорошенечко пнул бандита ногой в бок, оббежав с другой стороны. Поверженный тип не долго пребывал в нокауте и из положения лежа на спине достал барабанный револьвер и принялся шмалять в своих обидчиков. К счастью, оружие было травматическим. Первая пуля ударила в задницу Вячеслава, а вторая поздоровалась с животом его друга, в результате чего парня сложило рядышком с мафиози. Тогда Слава наступил ему на лицо и отнял огнестрел, спрятав его за поясом. Затем, произведя не менее десяти ударов ногами в область головы многострадального мужика, показывая тем самым свое мнимое превосходство, Вячеслав в пылу мести едва вспомнил о своем друге. Он помог ему встать и все бы ничего, если бы не желание поквитаться больше. Уходя с места бойни, Вячеслав предусмотрительно сломал оба боковых зеркала заднего вида Мерседеса и, словно этого показалось мало, на всякий случай, разбил стекло водительского места и забрызгал дорогой кожаный салон солидным количеством низкокалорийного майонеза, остервенело выдавив все, без остатка из полукилограммовой упаковки. Таким образом, вернувшись в училище из супермаркета, вместо майонеза Слава приобрел револьвер.

– Неплохо…

– Но на этом история не заканчивается! После празднования Нового года, Слава с этим же многострадальным другом отправился в бар в центре города, где они намеревались подснять тёлочек. Тот самый ствол, конечно же, был при нём и заряжен тремя патронами. Оказавшись на месте, ребята не сразу поняли, что вечерок-то у них явно не задался и не предвещает съем тёлочек, поскольку за столиком напротив находилось семеро парней суровой внешности, и один из них выглядел неважно, о чем свидетельствовал широкий пластырь на его лице. Да, верно: это был тот самый мафиози, и со зрительной памятью у него было лучше, чем с носом. Тем временем, ребята, высматривая подходящих девушек, усиленно поглощали водку с берном14, и очень удивились, когда официант вдруг принёс им счет с запиской внутри, и указал на столик напротив. В записке было что-то вроде «Это только за зеркала, ребята». Взглянув на сам счет, парни увидели, что он составляет 4700 рублей, а внизу ручкой было дописано «+100 000 р.». Друг Вячеслава прибегнул к помощи мобильного телефона, чтобы вызвать подмогу, но виновник торжества резко остановил его заявлением, что у него все под контролем и он со всем разберется сам. После этого Слава принял дерзкое выражение лица и очень хамски прожестикулировал всем мафиози выйти за ним на улицу. Оказавшись на заднем дворе бара, где даже бомжей не было и близко, которые могли хотя бы ментов вызвать, Слава встал посередине, широко раздвинув ноги и с бутылкой водки в руке. Когда появились немалых габаритов ребята, дружки пострадавшего мафиози, да и сам владелец, не менее пострадавшего дорогого автомобиля, то они заняли все свободное место узкого закоулка, обрезав тем самым любые пути к отступлению, т.к. с другой стороны возвышался трёхметровый кирпичный забор. Единственным местом, подходящим для упаковки теплых трупов отчаянных курсантов был мусорный контейнер у черного входа, с надписью «отходы пищевые». Дальнейшие события развивались в тарантиновском15 духе…

– В смысле, началась жесткая перестрелка с морем крови?

– Нет, все куда более соответствующе жанру: Вячеслав медленно достал револьвер, открыл барабан, вытащил два патрона из трёх, затем энергично взвёл боёк, приведя оружие в боевое положение и со словами: «Ну, что? Поиграем в русскую рулетку, ублюдки?» – выстрелил себе прямо в лоб. По словам друга, бедолагу откинуло прямо на эту стену, от выстрела в упор. Как ни крути, но он все-таки сдержал своё слово, потому как мафиози немедленно покинули место трагедии. Дальнейшие два месяца он провел в глубокой коме, с пробитым черепом, откуда вытащили травматическую пулю при реанимации на хирургическом столе.

– Да как он вообще выпустился-то?!

– А это ты скоро узнаешь из следующих историй о Вячеславе-пуля-в-голове. По случаю выписки из лечебного учреждения, однокурсники подарили ему пневматический пистолет и наделили его этим самым прозвищем, которое плотно вошло в его яркую жизнь. Как ни странно, но после комы, Слава открыл в себе непреодолимое желание учиться и достиг потрясающих успехов, сдав переводные экзамены на четвертом курсе на отличные оценки. По возвращению из летнего отпуска, комбат сдержал данное ему на втором курсе слово и повёл Вячеслава в бар, чтобы распить с ним обещанную бутылку коньяка. Все прошло гладко, и пора было возвращаться. После длительного времени в безуспешных попытках поймать такси комбат попросил Славу продолжить ловить машину, а сам отошел за угол, чтобы отлить. Как оказалось, это была не лучшая идея. В глубине ночи Вячеслав разглядел движущийся в его направлении большой пассажирский автобус, следовавший междугородним рейсом. Решив, что это весьма подходящее транспортное средство, он встал на проезжую часть и повелительно выставил ладонь навстречу. Водитель же, не сбавляя скорость, просигналил три раза, но Слава был неумолим и стоял как скала. Тогда водитель решил совершить маневр и объехать подозрительного пассажира, но не тут-то было! Когда комбат вернулся из туалета, то увидел следующее. Со словами: «Я Вячеслав-пуля-в-голове!» – он достал свой пневматический пистолет и произвел серию выстрелов в широкое лобовое стекло автобуса. Естественно, испугавшись, что оружие настоящее, водитель поддал газу и протаранил безумного Славу, и только после нажал на тормоза. Последующие три месяца он снова провёл в любимой палате госпиталя.

– Это просто какой-то неубиваемый тип! После последней истории из цикла невероятных приключений Вячеслава-пули-в-голове он тоже окажется в госпитале?

– Хорошо, что ты напомнил. Финальная история. Подходил к концу пятый курс и все курсанты предвкушали радость лейтенантских погон. Оставалось самую малость – пройти войсковую стажировку или практику. Вячеслава и его мирового другана распределили на должности командиров рот кадетского корпуса, где они должны были показать себя с лучшей стороны и закрепить навыки управления подразделениями. Так совпало, что недалеко от лагеря кадетов располагалась боевая часть ГРУ16. У разведчиков были своеобразные развлечения: они совершали налеты и брали в плен кадетов, а потом отдавали обратно за символический выкуп в виде сигарет, конфет и прочего. После очередного такого налёта Слава собрал всех офицеров и заявил:

– А что это они наших парней мочат? Давайте тоже парочку разведчиков захватим!

Естественно, никто не согласился на рискованную затею, поскольку любое несанкционированное проникновение в боевую часть ГРУ грозило реальной смертью от тихого выстрела снайпера на посту. Однако эта мысль уже успела сформироваться как решение в пьяной голове Вячеслава. Выпив бутылку водки вместе со своим другом, он смог уговорить его на участие в операции «Возмездие», как он её нарёк. Около трёх часов ночи бравые парни добрались до КПП17 воинской части ГРУ. На вопрос, есть ли какой-нибудь план предстоящих действий, Слава ответил, что действовать надлежит по обстановке и прямиком направился к КПП. Дежурный, увидев постороннего рядом, закрыл дверь на засов. Спустя мгновение, послышался громкий и настойчивый стук в металлическую дверь.

– Прошу вас представиться и назвать цель вашего прибытия! – потребовал разведчик, и услышал интригующий ответ:

– Важное донесение из штаба!

В недоумении и легком замешательстве, дежурный открыл дверь и моментально получил мощную струю из перцового баллончика прямо в лицо. Затем Слава выкинул несчастного на улицу, где его быстро связал подельник, используя брючной ремень пленника. Подперев входную дверь доской, главный зодчий операции подбежал к бедолаге и вытащил из его кобуры боевой пистолет, передернул затвор и приставил его к голове жертвы. Подоспевшая подмога увидела, что ситуация крайне опасная и не рискнули атаковать террористов. Вместо этого они услышали громкое: «Это вам за моих парней, суки!» – и три выстрела, которые, к счастью, были произведены в воздух. Затем горе-террористы потащили мучающегося в конвульсиях пленного в близлежащий лес, за которым находился их кадетский лагерь. Захваченный был совсем нелёгок на подъем и то и дело спотыкался и падал, поэтому на половине пути пришлось сделать привал. На этом моменте Вячеславу жутко не понравилось, что разведчик издаёт жуткие матерные слова, и следующий нелепый поступок сопроводило поучительное предупреждение: «Не матерись, а то боженька язык отхуячит!». С этими словами он сорвал с разведчика самую священную для него вещь – тельняшку и варварски растерзав её на лоскуты, засунул несколько штук прямо в горло несчастному. Но внезапно с разных сторон начали пробиваться мощные световые лучи прожекторов, и где-то неподалёку послышался рёв сирены. Это означало, что боевая часть ГРУ была поднята по тревоге, что не входило в безупречный замысел террористов. Протащив свою жертву ещё пару десятков метров, они связали остатками тельняшки ещё и ноги, при этом приторочив их к рукам, и бросили парня вниз лицом в огромный муравейник. На этом их стажировка закончилась, и остатки дней Вячеслав и его друг провели в лучах славы мстителя, но уже в стенах училища. Командование было вынуждено принять такое решение в целях сохранения здоровья своих выпускников.

– Интересно, а где сейчас этот мудак?!

– Да уж… Давненько о нем ничего не было слышно. Наверное, остепенился…

Минуло четверо суток с момента загадочного телефонного звонка в дождливую ночь, и Фром ни на секунду не расставался со своим сотовым телефоном в ожидании «дальнейших инструкций». Ангелину это сильно раздражало, и она неоднократно упрекала его в «помутнении рассудка», когда замечала самые яркие примеры одержимости телефонным аппаратом, будь то в туалете, в ванной комнате или постели. Начался пятый день, но нужного звонка не поступало. Вместо этого, утром дисплей телефона высветил входящий вызов абонента «Аня-ассистент ДК». Это была помощница доктора Кайвовского, одного из представителей ДВО РАН, с которым Фром просил встречи полгода назад. Как оказалось, доктор был все это время в заграничной командировке и прибыл во Владивосток на неделю для отчета. Это было очень кстати, но крайне неожиданно. Условившись о месте и времени встречи, Фром отыскал своё письмо Кайвовскому в архиве переписки:

«Уважаемый Петр Ильич!

Меня крайне заинтересовала Ваша работа по Бойсманской неолитической культуре. В вашей монографии я нашёл потрясающие факты, подтверждаемые моими источниками. Прошу Вас принять меня в удобное для Вас время, с целью обмена информацией и идеями, в интересах общего дела.

С уважением, Ф. Благовещенский».

Собрав необходимые записи и фотоматериал своей экспедиции прошлой осенью в Бойсманском заливе, Фром вдруг спохватился, что с момента своего пробуждения от неожиданного звонка ассистентки, он не видел Ангелины. Её не оказалось ни в спальне, ни в душе, ни на кухне, ни в других комнатах. Заварив крепкий кофе, он начал набирать ей номер, но в этот же момент получил вызов от неё самой. Как выяснилось, поводов для тревоги не было, т.к. её просто вызвали на работу в выходной день, что бывало почти постоянно, поскольку в политике, как и в деловом мире, все самые важные вопросы решаются исключительно на неофициальном уровне, в непринужденной обстановке за игрой в бильярд или на рыбалке. Успокоившись, Фром выгнал машину из гаража и сосредоточил все материалы для беседы на пассажирском сиденье рядом с собой. До встречи оставалось ещё целых восемь часов, и он знал, как лучше всего провести время ожидания. Залив полный бак, Фром выдвинулся в сторону Владивостока, но не в город, а на ближайший пляж Шаморы18. Дорога пролетела незаметно, и спустя час он уже наслаждался привычным ощущением песка под босыми ногами. День стоял солнечный и жаркий. На пляже шумно отдыхало большое количество людей. Повсеместно слышались радостные восклицания плескающихся у берега детей, музыкальные мотивы около прибрежных закусочных и увеселительных заведений. Также с лёгкостью можно было выделить и речевую составляющую общей суматохи, которая заключалась в разнохарактерных мужских тембрах, повествуя о насущных интересах вроде размера груди и прочих достоинствах местных «русалок», которыми автоматически становились все представительницы женского пола в возрасте от 17 до 45 лет, попадая в обзор мужских кампаний. Но Фрома мало интересовала вся эта типичная пляжная суета. Гораздо важнее было сейчас другое, а именно – акт приветствия Духа Шаморы. Он испытывал неописуемый колорит чувств из вдохновения, восхищения и благодарности морю, воздуху, скалам и Духу Приморья, коим в его понимании являлась безличная сущность, пребывающая во всем этом. Не спеша подойдя к воде, он завернул джинсы до колен и вступил в соленое море. Аккуратно и нежно, выражая глубину уважения при очередной встрече, склонился над поверхностью, наполнил ладони и… поцеловал Море. Это всегда было особенно важной частью диковинного ритуала, поскольку с любимыми целуются не только в преддверии секса. Знакомый, нет – родной вкус соли вечного океана провели вкусовые рецепторы губ и языка прямо в сердце, пробудив томную радость и восхищение во всем теле, согревая душу. Это всегда происходило как первый раз: непостижимо, захватывающе. Так, что становится неотъемлемой частью смысла жизни, увлекая за собой в горе и в радости. Стараясь, чтобы как можно меньше капель упало с лица, Фром медленно отошёл на песок спиной вперед и, приложив руку к области живота, тихо прошептал:

– Здравствуй. Благодарю Тебя за встречу…

Еще немного побыв так, он повернулся и направился в любимое кафе «Круиз», со второго этажа которого Шамора представала во всех своих красоте и величии. За вкусным обедом просматривались все записи из недельной экспедиции в сентябре прошлого года. На первый взгляд, их было совсем немного, но составлены они таким образом, что вся картина проявляется не по мере линейного чтения, а при изучении, так называемых, блок-схем. Этому методу Благовещенского научила учительница неорганической химии в школе. Такой способ презентации больших объёмов информации был удобным и экономил массу времени, спасая от поиска подходящих слов и фраз. Во время экспедиции имел место ряд финансовых и законодательных проблем. Нельзя было самостоятельно проводить раскопки, а также не была достигнута главная цель исследования архипелага маленьких островков в акватории залива. Одним словом, экспедиция потерпела фиаско, но всё же, Фрому удалось кое-что разузнать.

Большинство информации поступало из личных бесед с археологами и их студентами, но все эти данные носили официальный статус, т.е. только то, что можно было найти в любых открытых источниках. Уже почти отчаявшись, Фром собирался сворачивать свой скромный лагерь и убираться «не солоно хлебавши», как в самый последний момент он заметил приближающийся к безлюдному берегу, в направлении одиноко стоящих двух джипов, катер. Как он и ожидал, с катера сошли и сами автовладельцы. Все пятеро оказались мужчинами среднего возраста, двое из них были одеты в сухие водолазные костюмы. Заприметив приближающегося незнакомца, они сразу же приняли агрессивно-защитную позицию, их соответствующие мимические проявления не располагали к продуктивному разговору. Смекнув, что это, скорее всего, браконьеры, Фром решил действовать более деликатно и спросил, нет ли у них случайно с собой моторного масла, на что услышал сухой отрицательный ответ от одного из парней, который также добавил:

– Что-то ещё?

Приняв такую реакцию за завершение непродолжительной беседы, пришлось удалиться восвояси, за двести метров от стоянки браконьеров. В том, что парни являлись таковыми, убеждали выгружаемые сети с морепродуктами, которые спешно перемещались в подготовленные багажники внедорожников. Отойдя на более безопасное расстояние, он продолжил наблюдать. Спустя десять минут обе машины отъехали, оставив одного человека возле катера на берегу. Это был очень хороший знак того, что ребята ещё вернутся, поэтому нужно было успеть придумать более правдоподобный повод, чтобы расположить их к разговору. В тот момент в голову пришла сомнительная, настойчивая идея, заставившая Фрома попытать счастья «с другого конца». Спустя три часа к палатке-лагерю подъехал джип. За рулём находился давний друг, который занимал не последнюю должность в ПУ ФСБ РФ по ПК19.

– Рад видеть тебя, дружище! – похлопал Владимир товарища по плечу. – Даже не знаю, чем ты рассчитываться со мной собираешься, если я зря двести километров намотал.

– За мной не заржавеет, – улыбнулся Фром…

Смеркалось. Одинокий охранник катера коротал время за бутылкой газировки и сигаретами, в ожидании подельников. Наконец, на холме показались джипы, уверенно преодолевающие глубокие выбоины бездорожья по направлению к берегу. Спустя тридцать минут очередной рейд за трепангом и гребешком был подготовлен. Сетчатые мешки погружены, костюмы надеты, баллоны с кислородом готовы к использованию. Катер устремился в направлении трёх близлежащих островов. Теперь оставалось немного подождать. Когда уже почти стемнело и последние лучи солнца с трудом пробивались сквозь высокие холмы и сопки к береговой полосе, катер причалил к берегу, набитый под завязку свежевыловленными драгоценностями моря. Следуя отработанному сценарию, браконьеры спешно перетаскивали груз в багажники автомобилей, но в этот раз и катер подготавливался к сухопутной транспортировке. В темноты неподалеку послышались шаги. Вся банда моментально насторожилась и замерла. В этот момент в лицо ударил мощный луч прожектора, и перед носом зажмурившегося парня возникла ксива20, со страшными при таких обстоятельствах буквами.

– Майор Коломиец. Отдел по незаконному обороту наркотиков ПУ ФСБ РФ по Приморью. Представьтесь, пожалуйста.

Выражение лиц парней резко изменилось на доброжелательное и даже веселое:

– Начальник, здесь наркоты нет, мы просто рыбачим, – заявил самый разговорчивый.

– Я вас не спрашивал пока о наркотиках, уважаемый, а просил представиться, – железным голосом пояснил Владимир, пряча удостоверение в карман форменной одежды. Затем, передав ручной прожектор в руки Фрому, он деловито открыл рабочую папку и записал фамилии и имена из паспортов и водительских прав озадаченных ребят, не забыв уточнить и номера машин.

– Кого рыбачим, господа?

– Да так, окунь и камбала.

Фром осветил полные мешки странной рыбы.

– А это что?

– Начальник, не поверишь: на берегу валялось. Не пропадать же добру!

Свои права парни явно знали хорошо, как и законодательные основы, и были готовы к подобной ситуации. Однако следующая информация заставила усомниться в том, что к такому в принципе нельзя было быть готовыми.

– Значит, мескалиновый гребешок… Вот это уже интересно, – Владимир перебирал улов в мешке, – вы знаете, что это тянет на особо крупный размер?

– Начальник, ты чего? Какой мескалин? Это что вообще, блин, такое?!

– Это искусственно выведенный вид гребешка, используемый наркодельцами для производства LSD21, а этот препарат относится к группе «А» и преследуется соответственно действующему закону. Тут у вас на 5—7 тысяч доз, и это нехорошо… – с этими словами Владимир извлёк табельный пистолет и приказал всем принять горизонтальное положение, как и положено в одноименном жанре кинематографа:

– Всем лежать мордой в пол!

Парни явно не ожидали такого поворота событий и испуганно рухнули на песок. Владимир уставился на друга и энергично пожал плечами, словно пытаясь спросить «И что дальше, гений?!». Фром же с трудом сдерживал приступ смеха, но смог ненавязчиво обратиться к нему, намеренно приглушенным, но слышным всем голосом:

– Вова, ну их нафиг! Ехать надо, а парням семьи кормить надо, они реально не знали про мескалиновый вид гребешка.

– Ты чего, спятил?! Я же при исполнении!

– Не переигрывай, – уже на ухо шепнул постановщик спектакля, – брат, давай отойдём на пару слов.

– Всем оставаться на своих местах! При попытке бегства, стреляю на поражение! – предупредил Коломиец и, не убирая оружия, проследовал немного в сторону. – И что теперь, блин?! Ты понимаешь, что это зашло слишком далеко?

– Это уж точно… Ничего, все как надо! Жди здесь, – с этими словами «добрый полицейский» подошёл к перепуганным браконьерам и попросил встать главного. Отреагировал мужик лет сорока с небольшим, который также оказался и счастливым обладателем недешёвого сухого дайверского костюма. Пока Вова продолжал безупречно играть свою роль, Фром начал вести переговоры:

– Уважаемый, как ты понял, мой друг очень ответственно относится к исполнению своего служебного долга, но он тоже человек…

– Сколько?

– Нисколько.

– Хорошо. Тогда, что вам нужно? Забирайте улов, если хотите.

– Нет, морепродукты меня сейчас не интересуют. Я нуждаюсь в информации.

– Я слушаю.

– Все, что касается подводного мира в этом месте… – выдержав многозначительную паузу, Фром продолжил, – более конкретно, я хочу знать что вы могли случайно увидеть в акватории Бойсманского залива, кроме трепанга и рыб?

Заложник нелепой ситуации недоуменно смотрел на Фрома, как «баран на новые ворота», что заставило последнего не на шутку огорчиться, ведь в случае, если браконьер не знал того, о чем бы он хотел от него услышать, весь этот спектакль остался бы не более, чем веселым развлечением. Но заложник внезапно изменился в лице:

– Я понял. Я не занимаюсь черным дайвом, вы не тех взяли.

– Но ты что-то знаешь об этом, не так ли?

– Послушай, я не знаю, кто вы такие и зачем вам все это, но вот тебе мой совет: не связывайтесь с черными дайверами. Это серьезные ребята…

– Мне безразлично затонувшее золото и побрякушки, но ты прав в том, что не знаешь, кто я. Просто расскажи мне о том, чего в этих водах быть не должно.

Наконец, браконьер сдался:

– Хорошо. Но ты должен убедить этого психа отпустить нас.

– Идет.

– Тогда слушай. В 100 метрах к северу от большого острова есть затонувший корабль. Такой древний, знаешь, с парусами, в общем. Но никто из черных дайверов оттуда еще не возвращался. Однажды я собирал трепанг на 30 метрах, недалеко от «проклятого корабля» и не заметил, что подплыла огромная акула. Это была большая белая, я уж точно знаю, видел, когда ходил на сухогрузе в свое время. Но таких размеров акулы просто не бывают. Она была метров десять в длину, а её пасть… Мне страшно вспоминать ту встречу. Я замер, закрыл глаза и начал молиться. Когда я закончил, то увидел, что никого рядом уже не было. Мне удалось спастись в тот день, и не только мне одному. Многие рассказывают то же самое, но вот что действительно интересно, так это то, что акула эта не пожирает только тех, кто не пытается подобраться к «проклятому кораблю». Остров этот также назван «проклятым»…

– Да уж, веселый выдался денек, – улыбнулся Фром, допивая остаток кофе, любуясь прекрасным видом из своего места на втором этаже «Круиза».

Официант любезно предоставил счет и, оставив его с приличными чаевыми, юноша направился к своему джипу. До встречи оставалось около часа.

– Чай, кофе? – предложил профессор Кайвовский, приветствуя в своём кабинете.

– Спасибо, не откажусь от чашки чая.

– Ну, так что вам, молодой человек, хотелось бы узнать подробнее о Бойсманском неолите?

– Скорее всего, меня интересует не исторический аспект вашей работы, а скорее, археологический.

– Если вы читали мои работы, то должны знать, что кроме керамики и нескольких могильников мне не удалось обнаружить ничего более.

– Да, конечно, я читал ваши работы, Петр Ильич. Но у меня есть подозрения, что в акватории бухты терпел бедствие, как минимум, один старинный корабль.

– Х-м-м, – задумался профессор, – и насколько, по-вашему, старинный этот корабль?

– Если мои предположения верны, то это можно легко выяснить, отыскав останки команды, и скорее всего именно в районе раскопок, которыми руководили вы на протяжении более 15 лет.

– И вы полагаете, что кроме свидетельств жизнедеятельности Бойсманской культуры, я мог невзначай накопать и какие-нибудь другие свидетельства, другой культуры, например, верно?

– Более того, культуры из другой части света.

– Что ж, думается мне, что ваша теория не состоятельна, молодой человек.

Фром опустил грустные глаза.

– Но! – торжественно поднял указательный палец профессор, – раз уж вы настойчиво добивались встречи со мной, то я расскажу кое-что, но только при выключенном диктофоне.

Благовещенский выключил устройство и принял положение готовности, внимая предусмотрительному ученому.

– При первых раскопках, ещё в лихие девяностые, я обнаружил весьма и весьма любопытную находку, если можно это так назвать. Это была коллективная могила, содержание которой резонно отличалось от прочих. Это были остатки тринадцати арабских моряков, что было выяснено в результате изучения одежды, драгоценностей и монет, но главным оказалось письменное подтверждение. Личный дневник одного из членов команды. К несчастью, мне удалось выяснить только дату последней записи. 1271 год…

– Почему вы не придали огласке сенсацию? – искренне поразился Фром.

– Есть такая хорошая поговорка, молодой человек, и она гласит: Qui quaerit, reperit22.

– Это все мои объяснения по вашему вопросу. Я могу лишь намекнуть, что далеко не все исторические и археологические открытия достигают ушей обывателей. Если вы не глупый человек, то поймете меня правильно. Я не хочу неприятностей.

Фром понимающе кивнул и поблагодарил доктора за теплый приём. Уже в дверях, Кайвовский тихо окликнул его:

– Молодой человек, почитайте на досуге 1001 ночь23. Я внукам каждый раз на ночь читаю. Там много интересных рассказов…

Был поздний вечер, когда Фром открыл дверь своей квартиры. Уже с порога атмосфера была более чем многообещающая. Грациозно облокотившись на арку в прихожей, стояла Ангелина.

– Здравствуй, дорогой. А я сегодня случайно в один магазинчик заглянула…

Безупречные ноги покрывали сумасводящие черные кружевные чулки, с широкой резинкой, что выглядело ещё веселее на высоченных каблуках высокоплатформенных туфелек. Прозрачный пеньюар игриво покачивался от дуновений сквозняка, изящно приоткрывая родимое пятнышко на внутренней стороне бедра, с пупка свисала подаренная на Новый год золотая цепочка с пятью бриллиантами, аккуратно устроенная с помощью пирсинга. Длинные жемчужно-черные волосы лишь символично прикрывали хороший второй, даже два с половиной, размер, а на нежной шее красовался идеально дополняющий широкий ошейник из черной кожи с небольшим замочком. Идея запретности подкреплялась наличием наручников, отделанных фиолетовым мехом. Всю квартиру наполнял дурманящий запах индийских благовоний, смешавшись с обезоруживающими духами.

Потеряв значительную часть рассудка, Фром с отвисшей челюстью поймал себя на мысли, что джинсы стали слишком тесными, а мощный поток крови продолжал наполнять не только известное пространство. В висках ритмично застучало, а прерывистое дыхание участилось. Дальнейшее бездействие грозило инсультом, поэтому терять нельзя было ни секунды, но Ангелина уже успела почувствовать власть королевы, властно скомандовав:

– За мной.

Усадив свою жертву на стул с высокой спинкой, она заключила немного дрожащие руки в мягкие браслеты, и, оставаясь сзади, начала медленно расстегивать рубашку пуговицу за пуговицей. Это сопровождалось легкими царапаньями шеи, плеч и груди, которые заметно усилились и стали приносить больше впечатлений в области живота, оставляя за собой огненные следы.

– Я уж точно знаю, как отвлечь тебя от твоей природы, – коварно прошептала она на ухо, умеренно прикусив его. Наконец, джинсовая тюрьма была упразднена, и облегчение, граничащее с преждевременным завершением всей сказки, пронзило всего счастливчика…

– Drinking gin at half past five24…! – громко закричал телефон от входящего вызова в районе шести утра, заставив обессиленных любовников испуганно подскочить с постели. Не разглядев номер, Фром ответил раздраженным голосом:

– Да.

– Рад снова тебя слышать, мой дорогой друг!

Немного подумав, Благовещенский радостно завопил в трубку:

– Артур, дорогой, я тоже рад тебе в этот ранний час!

– Особенно ты будешь рад узнать, что в 11 часов 30 минут по-вашему, из Владивостока в Москву вылетает самолет пассажирским рейсом и среди прочих на борту должен быть и ты…

– А ты каким боком, Арчи?! – буквально захлебнулся от потрясения новостью Фром

– Я уже в Москве и встречу тебя по прилёту. Дальше разберемся. Хорошего полёта!

Ангелина тщетно скрывалась под подушкой, в спасении от угнетающего шума ранним утром.

– Дорогая?

– Это все? Ты уезжаешь? – едва слышно донеслось из недр гусиных перьев. Затем, яростно швырнув ни в чем неповинную подушку в стену напротив, она добавила, – я завтрак приготовлю.

– Да уж… Утро не задалось.

Молча позавтракав, Ангелина заявила, что не поедет провожать в аэропорт, т.к. разрыдается еще больше, на что Фром попытался её успокоить и пообещал, что постарается завершить все дела как можно скорее. Он говорил, как сильно обожает и ценит свою женщину, но это не помогло. Ощущая каждую вибрацию гортани своим лбом, девушка издавала все более трогательные звуки, но вскоре она оттолкнулась и, пообещав, что со всем справится, помогла собрать небольшой багаж. Все было готово, и такси ожидало у подъезда спустя двадцать минут. Провожая в дверях своего мужчину, Ангелина извлекла из сумочки странный, но очень красивый предмет. Это был металлический кулончик в виде восьмилепесткового лотоса на золотой цепочке.

– Единственное, что я прошу, дорогой, так это никогда не снимать со своей шеи эту вещь. Она принесет тебе удачу.

– Хорошо, – пообещал Фром и, ответив на короткий, но страстный поцелуй, вышел из квартиры, не обронив ни слова более.

– Уважаемые дамы и господа, мы приземлились в аэропорту Шереметьево, температура за бортом 22 градуса выше нуля, – оповестил командир экипажа, и пассажирам этого было достаточно, чтобы проигнорировать рекомендации не отстегивать ремни безопасности и не покидать своих мест во время руления самолёта.

Фром открыл глаза. Не создавая излишней суеты, он подождал рассасывания основной пробки и только после приподнялся, чтобы забрать свои вещи из багажного отсека. При этом он успел также отогнать скверную претензию, что такая серьезная организация, как управление МНБ25 при России могла бы организовать перелет и бизнес-, а лучше – империал-классом. Ожидать какого-либо другого багажа было не нужно, по причине отсутствия такового. Покинув здание аэропорта, и оказавшись на выходе из терминала, он сразу же заметил аристократичный силуэт давнего соратника. Поппер, со свойственной ему элегантностью, ожидал, облокотившись о капот тонированного «в ночь» Range Rover, за просмотром свежей газеты и стаканчиком чая. Заприметив долгожданного гостя, он радостно распростёр руки для теплой дружеской встречи. Обменявшись полагающимися любезностями, друзья заняли задние места в автомобиле, который выдвинулся в направлении штаб-квартиры. По дороге представилась неплохая возможность немного повспоминать о событиях дней минувших, а также разузнать об основных новостях личной жизни друг друга. Артур крайне удивился столь ответственному шагу со стороны Благовещенского, заявив при этом, что был бы весьма недоволен, если бы подобная ситуация произошла с его дочерью, сославшись на отсутствие целого ряда мероприятий, традиционно сопровождающих подготовку к венчанию и, собственно, к самому браку. Но, несмотря на некоторые разногласия в этом вопросе, он пожелал своему коллеге всех благ и успеха в начинании семейной жизни. Подозрительно странным образом, автомобильных пробок не оказалось ни на одном участке пути, и на закрытое совещание МНБ, под руководством госпожи Ливонски, участники добрались без промедлений и проблем. В зале для производства дел с грифом секретности «особой важности» их уже ожидали и другие коллеги: Ирина Рафаэловна, собственной персоной, её правая рука Сташкевич и… Фром не поверил своим глазам, когда разглядел за круглым столом старину Ибн-Каина. Вот даже подозрительного азиата, лукаво уставившегося на него, он мог ожидать здесь больше, чем легендарного человека, доверенного представителя верховного Муфтия. С ним рядом находиться было небезопасно, но не потому что он привык решать проблемные вопросы прямым путём, а по причине полного соответствия всем мифам и слухам о себе. Ни для кого из присутствующих не было загадкой, что большая часть причинно-следственных связей геополитических процессов всего Ближнего Востока обусловлена его заслугами. Пожалуй, с влиянием Ибн-Каина могли соперничать только его природные мудрость и справедливость.

Конец ознакомительного фрагмента.