Джули Хайзи
Белый кролик
Молодая женщина, сидевшая на скамейке, перестала крутить прядь своих белокурых волос, подстриженных «под эльфа». И удивленно подняла голову, прикрыв глаза от солнца.
– Простите?
– Я спросил, не пытаетесь ли вы снова вернуться в детство.
Мужчина, задавший этот вопрос, протянул руку вниз и постучал пальцем по уголку книги, лежавшей у нее на коленях. У него было круглое лицо и короткая стрижка, как у маленького мальчика, – мужчины обычно расстаются с такой еще до того, как им стукнет тридцать. Также у него обнаружились очки в черной оправе и кустистая каштановая борода, а еще небольшой выпирающий животик. В руках он держал потрепанную сумку, с какими обычно бегают курьеры.
– Интересный выбор для чтения, – сказал мужчина. – Особенно принимая во внимание окружение. Меня зовут Марк, кстати.
Молодая женщина напряглась и ухватилась за ворот своего свитера. Почти все скамейки, окружавшие эту популярную у публики площадку, были не заняты, хотя этот уголок Сентрал-парк отнюдь не пустовал. Туристы толпились и фотографировались на фоне главной здешней достопримечательности – одиннадцатифутовой статуи Алисы в Стране чудес, – включая три молодые семьи и группу молодых людей студенческого возраста, активно щелкающих фотоаппаратами и сравнивающих получившиеся результаты.
– Не имею привычки разговаривать со странными незнакомыми людьми, – заявила она, переводя взгляд на двух едва научившихся ходить малышей в неоново-ярких курточках, которые пытались взобраться на огромную бронзовую статую. Их папаша прислонился к Белому Кролику и уставился в экран своего мобильного телефона.
– Я вовсе не чужой и не странный, – Марк уселся на скамейку рядом с ней и положил свою сумку на колени. – Но ваш ответ вызвал у меня некоторое любопытство. А вы сами-то не странная?
Она не ответила.
Один из малышей, забравшийся на шляпку невысокого гриба и разлегшийся там плашмя, потерял равновесие, его пухлые ручонки разжались, и он съехал вбок, тяжело ударившись о землю. Спустя долю секунды его пронзительные вопли привлекли внимание папаши. Тот сунул мобильник в карман и поднял малыша с земли.
Марк ткнул в них пальцем:
– А им разве не надо ходить в школу?
– Нет, они еще слишком маленькие, – ответила она. – Послушайте, я не хочу быть грубой и невежливой…
– Вот и не будьте. – Он поставил локоть на спинку скамейки, положил ногу на ногу, громко выдохнул и положил другую руку на сумку. – Успокойтесь. Мы с вами сидим рядом с местной достопримечательностью посреди кишащего людьми парка, и нынче солнечный октябрьский денек. Так что от легкой беседы никакого вреда не будет.
Она подняла свою книгу.
– Будет, если это отвлекает меня от чтения.
– Вот только вы не читаете, – заметил он.
– А что это, по-вашему, такое? – На сей раз, приподняв книгу с колен, она даже помахала ею. – Доска для серфинга?
Тут он указал ей на ступеньки рядом, где сидела молодая женщина, склонившаяся над книжкой в бумажном переплете, которую держала в левой руке, грызя при этом ноготь на большом пальце правой.
– Вот она читает, – он вытянул руку, ткнув пальцем в двоих бегунов, огибающих пруд для запуска моделей кораблей. – А вот они не читают, – и с веселым выражением лица добавил: – Выдающаяся наблюдательность, не правда ли? Да еще и умение пользоваться дедуктивным методом. – Он развел руки в стороны: – Настоящий дар!
– Я бы сказала, что вы занимаетесь самолюбованием.
– И не стали бы первой, кто это отметил. Погодите-ка.
Марк снова ткнул пальцем, на этот раз в небо. Подняв лицо, повернул его в сторону налетавшего на них свежего ветерка и сделал глубокий вдох носом.
– Вы уловили этот запах? – и продолжил почти без паузы: – Это же такой знакомый запах – он как раз вовремя до нас донесся. Вы узнали его, не правда ли? Запах смерти и нового начала, и все это в одном нежном дуновении. Запах опавших листьев и затрепанных страниц старых записных книжек. Он появляется каждую осень, как по расписанию. Иногда он чувствуется по нескольку дней; иногда исчезает еще до того, как вы успеете выдохнуть.
– Очень поэтично, но это не ответ…
Он провел пальцами по корешку ее книги.
– Вы сидите здесь целый час с книгой «Алиса в Стране чудес» на коленях, но не перевернули ни единой страницы.
Она даже повысила голос:
– Вы следили за мною?!
Марк почесал шею.
– Слово «следили» делает из меня что-то вроде охотника или следака. Я этого не терплю. Скажем просто, что вы возбудили мой интерес.
– Если это у вас такой подходец, чтобы меня «склеить»…
– Нет. Скажем, я просто любопытный. Скажем, я просто заинтригован.
– Скажем, вы просто странная личность.
Он рассмеялся.
– Тouche![6] Как вы сказали, вас зовут?
– Ничего я вам не говорила.
– Ох, да. Вы очень осторожны, – он усмехнулся, произнося это слово врастяжку. – Вы опасаетесь, что Марк-заявившийся-в-парк может соблазнить вас вылезти из вашего уютного мирка. Не беспокойтесь, – он сделал рукой отметающий жест. – Мне просто нравится узнавать, как зовут разных людей, вот и всё. Такой вот у меня заскок. Кроме того, я полагал, что вы из людей, способных оценить остроумное высказывание, – он поправил очки, подняв их чуть выше. – На вид вы отнюдь не из малодушных или чего-то всегда опасающихся. По всей вероятности, я ошибся, полагаясь на стереотип, на сложившееся клише… – Он снова коснулся ее книги. – На основании этой книги.
Она с хлопком закрыла книгу.
– Мне пора идти.
– Нет, не пора, – сказал он. – Вы чего-то ждете. Или кого-то. Угадал?
– Причины, по которым я здесь, вас не касаются.
– А как тогда насчет вот этого? – Он похлопал по своей курьерской сумке. – Вы ведь не уйдете отсюда, потому что хотите узнать, что у меня там, внутри.
– Да какое мне до этого дело?
– Давайте-ка лучше посмотрим…
Марк медленно раскрыл сумку, улыбнулся, медленно отстегнув кожаный наплечный ремень и отложив его в сторону. Сунул внутрь руку, ухватил нечто тяжелое и солидное и аккуратно вытащил его наружу.
– Ну-ка, посмотрим, какие у меня шансы вас поразить, – сказал он и выложил ей на колени экземпляр «Алисы в Стране чудес». Синяя обложка. Тисненное золотом название. Книга, идентичная ее изданию.
Она даже вздрогнула от удивления.
– Что происходит?! Что это вы затеваете?
– Ух ты, извините, – ответил он. – Я просто подумал, что это интересное совпадение, и ничего более. А единственное, что я затеваю, это легкую беседу. Просто потрепаться захотелось.
– Ничего у вас не выйдет. Как вы это проделали? Сбегали в ближайший книжный магазин и купили ее? Да, вы действительно охотник и следак. Сталкер.
– Да ладно вам… – Когда она никак на это не отреагировала, он сказал: – О’кей, даже если я решился на столь радикальные действия, ответьте мне: с какой целью? Вы, кажется, хорошо знаете, что такое нью-йоркские улицы, соображаете, чего здесь следует опасаться. Немного паранойи, конечно, но это же Нью-Йорк, так что подобное поведение вполне простительно. Что же это был за гнусный и мерзкий план, во исполнение которого я притащил сюда эту книжку?
Она прошлась пальцами по тисненному золотом названию книги, но ничего не ответила.
– Ну вот, теперь, когда вы наконец поняли, что причины, по которым я затеял с вами этот разговор, совершенно невинные и благородные, мы можем начать снова, не так ли? Привет, меня зовут Марк.
Она отдала ему книгу.
– Я… Джейн.
Он улыбнулся.
– Рад с вами познакомиться, Джейн. – Он открыл книгу, перелистал несколько страниц и добрался до иллюстрации с изображением Чеширского Кота. – Это мой любимый персонаж.
– Этого и следовало ожидать.
Марк захихикал.
– Ну вот, видите? Мы всего десять минут знакомы, а уже можем шутить и понимать шуточки друг друга. И я вовсе не так ужасен, не правда ли?
Джейн не ответила. Папаша с двумя малышами уже ушел, равно как и туристы, большие любители фотографироваться. Вместо них появилась дюжина детей лет пяти; все они начали бегать, кричать и взбираться на статую под наблюдением двух женщин в одинаковых свитерах с эмблемами какого-то детского садика. На скамейке, стоявшей напротив, сидели и трепались три профессионалки лет по двадцать с чем-то, потом они подняли свои стаканчики с кофе в крайне живописном тосте, слова которого унес ветер.
– Можно? – спросил Марк.
Джейн потребовалась целая секунда, чтобы понять, что он тянется к ее книге. Она резким движением прижала книгу к коленям обеими руками.
– Не трогайте!
– Извините, – он пожал плечами, словно это не имело никакого значения. – Я подумал, что надо бы сравнить время их издания. Поглядеть, какая из книг вышла раньше. Я вовсе не хотел вас обидеть.
– Они совершенно одинаковые. Видно с первого взгляда.
В эту минуту мимо них прошаркал какой-то бородатый старик. На нем было пальто с потрепанным воротником, а в руках он нес грязный бумажный стаканчик и кусок потрескавшегося картона. Сначала старикан подошел к воспитательницам детского сада, заработав парочку исполненных злости взглядов, прежде чем успел отойти подальше. Ничуть не обескураженный, он повернулся и шаткой походкой направился к Джейн и Марку, протянул женщине свой стаканчик и позвенел насыпанной туда мелочью. На куске картона было грубо и небрежно намалевано: «Пожалуйста, поделитесь!» И ниже: «Очень болит!»
Джейн отвернулась, пробормотав:
– Я не подаю.
Марк достал из своей сумки бумажник, вытащил оттуда пару однодолларовых бумажек и засунул их в стакан нищего. Старик крякнул и зашаркал прочь. И уселся на скамейку позади статуи.
– Вы понимаете, что он наверняка пропьет вашу подачку? – спросила Джейн.
Марк пожал плечами. Потом поднял очки и продолжил листать свою книгу, останавливаясь на секунду-две, чтобы рассмотреть очередную иллюстрацию. Когда он снова поднял голову, то спросил:
– Так почему вы сидите здесь? – Сделал жест в сторону бронзовой Алисы, сидящей на шляпке гигантского гриба с кошкой Диной на коленях. – И на что вам эта книга? Это имеет некое особое значение?
Она подергала ворот свитера.
– А вам какое дело?
– Извините, – Марк поднял обе руки. – Не думал, что это вас так заденет. И все-таки… Двое взрослых людей. Одно и то же место, одно и то же время, та же самая книга. Черт знает, какое совпадение! Я-то знаю, зачем я здесь оказался. А вот вы у меня вызываете любопытство.
– Так зачем вы здесь? – спросила она.
– День рождения, если хотите знать, – снова с улыбкой сказал он. – Я взял на работе отгул, чтобы сделать себе какой-нибудь особый подарок.
– С днем рождения! – сказала Джейн с некоторой теплотой в голосе.
Марк кивнул.
– А что, сидеть с «Алисой» в Центральном парке – это и есть «особый подарок»? – спросила она.
– В этом году – да. – Он перевернул еще несколько страниц. – Я сделал себе такой подарок – приятные воспоминания.
– Стало быть, это вы здесь пытаетесь вернуться в детство?
– Что-то в этом роде. Не могу сегодня не вспомнить своего отца. Он не всегда понимал, как ему себя вести с детьми. Но вот если дать ему книжку и попросить почитать вслух, тогда этот старикан превращался в шекспировского актера с роскошным глубоким баритоном. Конечно, я, мальчишка, понятия не имел о том, что такое шекспировский актер или что такое баритон, но я до сих пор помню, как звучал его голос. – Он поднял свой экземпляр «Алисы». – Эта книга была его любимой.
Джейн пригладила свою прическу «под эльфа», как будто убирая волосы за уши.
– А ваш отец… его больше нет?
– Умер в прошлом году, – ответил он.
– Извините.
Марк поднял лицо и посмотрел на статую, на которую забирались и заползали ребята из детского садика.
– Он любил приводить нас сюда, когда мы были детьми. И читал нам. У меня это место всегда с ним ассоциируется.
Джейн молчала.
По-прежнему глядя на детей, Марк сказал:
– Это первый мой день рождения с тех пор, как… – Тут он встряхнулся. – Ладно, хватит этих моих грустных рефлексий. Расскажите, что вас-то сюда привело. Надеюсь, ваши мотивы более счастливые, нежели мои.
Джейн не спешила с ответом.
– Я и не знаю, почему сюда пришла. Правда, в самом деле… – Она посмотрела вниз, на книгу у себя на коленях, подняла взгляд на статую, затем перевела его на Марка. – Можно сказать, самое лучшее объяснение, которое я могу предложить, это то, что я пришла сюда сегодня для завершения некоей истории.
– Звучит не слишком весело.
Она отвернулась.
– Вы, наверное, знаете… не раз слышали про то, что преступники всегда возвращаются на место преступления?
– Да.
– А как же получилось, что вы никогда не слышали того же самого о жертвах преступлений? Никто ведь никогда не говорит об их страданиях, об их стремлении вернуться на это место…
– Ох, да, понимаю, – выдохнул Марк. – Очень жаль такое услышать. Если вы не против, я хотел бы узнать, что с вами случилось. Иной раз разговор с чужаком помогает.
– Вы, кажется, утверждали, что вы не чужой.
– Поймали! Хорошо подмечено! – Он улыбнулся. – Стало быть, вполне возможно, я наврал вам насчет своих приемчиков «склеивания» девиц.
– Со мной они все равно не сработают, уж извините.
– Ладно, хорошо. Забудьте про все это. Больше никаких глупых игр. Уверен, вы уже заметили, что я могу вас до смерти заговорить. Но я еще и хороший слушатель.
Джейн уж четыре раза приглаживала волосы, убирая несуществующие пряди за уши. Она прикусила губу.
Марк прочистил горло.
– Центральный парк большую часть времени вполне безопасен, а эта площадка имеет склонность всегда кишеть детьми и туристами. – Он немного помолчал. – Но, конечно, здесь не так уж и безопасно. Особенно если вас здесь обидели… ранили… причинили вам боль.
– Не мне, – она покачала головой и провела пальцами по обложке книги вверх, потом вниз. – Вы, случайно, не помните историю про молодую женщину, которую убили здесь, в парке, год назад?
– Здесь кого-то убили? – Он удивленно свел брови. – Здесь?
Джейн судорожно вдохнула воздух.
– Мне трудно об этом говорить.
– Ничего, не торопитесь.
– Удивительно, что вы это не помните… История получила широкую огласку, потому что ее отец был какой-то шишкой в департаменте полиции.
– Ох, да, погодите! – воскликнул Марк. – Точно, я вспомнил. Я про это слышал. Это было какое-то особенно жестокое убийство, не так ли?
Джейн кивнула.
– И этого парня так и не поймали, верно?
Она помотала головой.
– Как я понимаю, вы ее знали? – спросил Марк. – Это была ваша подруга, да? Или даже ваша сестра, не так ли?
С трудом переведя дыхание, Джейн зажмурилась. Когда она снова открыла глаза, то сумела лишь прошептать:
– Я ее любила.
– Ох! – выдохнул Марк. Потом погладил бороду. – Вы хотите сказать…
– Да, я хочу сказать то, что вы думаете, что я хочу сказать. Мы любили друг друга.
– Я не помню, как ее звали, – сказал Марк. – Мне очень жаль.
У Джейн все внутри сжалось.
– Ее звали Саманта.
– Я вам очень сочувствую, это такая потеря… – Марк сглотнул и снова оглянулся по сторонам. – Вы с нею долго были вместе?
– Мы не были вместе, – ответила Джейн. – У меня никогда не было возможности сказать ей, что я чувствовала.
Рядом появилась группа тинейджеров – сплошные размахивающие руки, болтающиеся ноги и громко выкрикиваемые ругательства. Они окружили статую, вытеснив оттуда пятилеток, которые выражали свое неудовольствие громким плачем. А когда один из этих молодых людей глотнул чего-то из фляжки, детсадовские воспитательницы собрали своих подопечных и, подталкивая, поспешно увели их прочь.
Марк забарабанил пальцами по своей сумке.
– Мне очень жаль, – снова произнес он. – Вы сказали, это произошло около года назад?
– Ровно год назад, – ответила Джейн. – В этот самый день год назад.
Марк испустил тихий свист.
– Теперь понимаю. Это у вас вроде как заупокойная молитва по вашей подруге. А я вам помешал… – Он с минуту помолчал, потом сказал: – Не могу себе представить, как это, должно быть, тяжело… я имею в виду приходить на место, где она была убита.
– Это произошло не здесь, а дальше, в глубине парка, – сказала Джейн. – В том уголке, который, как говорят в полиции, имеет скверную репутацию.
– В районе Рэмбл? – спросил он.
– Именно там, – ответила она. – Кажется, оно пользуется популярностью среди любителей наблюдать за птицами, а еще у любителей быстро снять девку. Сама я туда никогда не заходила.
– Возле Рэмбл есть такая дорожка рядом с озером, так там в последние годы было несколько нападений на людей. Это там произошло?
Она подняла обе руки:
– Не имею понятия.
Марк почесал голову.
– Вроде как необычно наглый поступок со стороны убийцы… Как он это сделал?
Джейн процитировала протокол судмедэксперта:
– Удар по голове тупым предметом. Так сказали в полиции. Они нашли там сук со следами крови.
– Тупым предметом. Чуть менее мерзкий способ сообщить, что ей размозжили голову. Мне очень- очень жаль, что с нею такое случилось, – Марк покачал головой и откинулся назад. – Я видел достаточно фильмов про копов, чтоб знать, какое это гнусное дело – убийство. Тот парень, который ее убил, это или какой-нибудь гений злодейства, или ему просто здорово повезло.
– Повезло, надо думать, – Джейн вздрогнула и выпрямилась. – Да, вы были правы. Иногда поговорить – это помогает.
– Расскажите мне о Саманте.
Их прервал раздавшийся неподалеку крик. Женщина-полицейский поднималась по ступенькам к подножию статуи и орала на выпивающих тинейджеров. Женщина, читавшая книжку в мягкой обложке, даже не вздрогнула и, кажется, ничего не заметила, когда женщина-коп прошла мимо нее.
Тинейджеры бросились прочь, прежде чем та достигла верхней ступеньки. Часть перепрыгнули через низкую стену и рванули на восток, остальные рассыпались по парку к северу от статуи.
Джейн наблюдала за происходящим.
– Эти копы вообще не в состоянии кого-либо поймать, не правда ли?
– Не думаю, что она уж очень старалась, – ответил Марк.
– Я это и хотела сказать. Они на самом деле совсем не стараются.
Вокруг восстановилось спокойствие. Женщина-полицейский неторопливо обозревала окрестности. Она медленно обошла вокруг статуи Алисы и чуть прикоснулась к полям шляпы Безумного Шляпника.
Джейн глубоко вдохнула и выдохнула.
– Я познакомилась с Самантой всего за две недели до того, как ее убили. Она работала в кафе рядом с моим офисом. Знаете, как это бывает, когда вы просто сразу же находите с кем-то общий язык и нравитесь друг другу?
– Да, знаю, – Марк улыбнулся. – Я вот сейчас именно это и чувствую… – Он вскинул руки. – Я не пытаюсь флиртовать, клянусь.
По-прежнему глядя на статую, Джейн продолжила:
– Как бы то ни было, я прямо вся загорелась, прямо вспыхнула, так мне понравилась Саманта. Ну, прямо как в любовном романе, когда героиня понимает, что ее жизнь рассыпалась на мелкие кусочки и никогда больше не станет прежней. Без того, другого человека. Я прежде никогда ничего подобного не испытывала.
– Это прекрасно!
– Мы всего несколько минут с нею поговорили, и мне показалось, что и она испытывает точно такие же чувства по отношению ко мне. Только вот она была такая изумительная, такая поразительная, что я даже испугалась. А что, если я ее неправильно поняла? Я боялась, что если заговорю, то могу все испортить.
– А что было дальше?
– Я стала чаще заходить в это кафе. Я уже поняла, что ей хочется как следует со мною поговорить, по душам – а мне хотелось того же самого. Но всякий раз, как только мы начинали такой разговор, нам мешала толпа посетителей, – Джейн приложила руку к груди. – У нее было замечательное ожерелье – такое же, как у Белого Кролика.
– А кто был ее любимым персонажем? – спросил Марк. – И еще – Саманта не имела привычки хронически опаздывать?
– О, нет! Саманта была очень аккуратна и точна, тактична и внимательна, – Джейн улыбнулась. – Она любила приходить сюда в хорошую погоду. Всегда с книгой. Думаю, это было ее самое любимое место во всем городе.
– Вам это помогает говорить о ней, не так ли?
– Это все так странно… и что вы здесь сегодня оказались… и с этой книгой… Это вроде как знак, понимаете? И вы и впрямь хорошо умеете слушать. – Джейн снова сунула пальцы в волосы, но вдруг замерла и нахмурилась. – Я еще не привыкла к этой прическе. Только сегодня утром подстриглась.
Марк положил ладонь на сиденье скамейки между ними и чуть наклонился к ней:
– Вы сделали себе эту прическу сегодня? – переспросил он. – В годовщину убийства вашей подруги? Погодите, не отвечайте, я уже понял: у Саманты была точно такая же прическа, верно?
– Откуда вы узнали?
– Просто догадался. – Марк выпрямился, по-прежнему не сводя с нее взгляда. – Прекрасно, но должен спросить: зачем?
Джейн подергала ворот свитера.
– Это помогает мне чувствовать себя ближе к ней. – Она опустила взгляд. – Я все время думаю, что если б я только была посмелее и поговорила с нею откровенно, все сложилось бы совсем иначе.
– Вам не стоит себя винить за то, что случилось.
– Это не имеет значения. Просто я именно так чувствую. – Джейн сжала зубы. – Я бы все отдала, только чтобы вернуться в прошлое и все исправить.
Марк прищурился от ветра.
– У меня есть идея, как вам помочь, – сказал он. – Хотите узнать, что я придумал?
Джейн пожала плечами, потом кивнула.
Он почесал щеку под бородой.
– Когда вы были ребенком, вы когда-нибудь сжигали записки со своими секретами?
– О чем это вы?
– Была раньше такая вроде как игра или придумка. Может, и сейчас еще есть. Что-то вроде ритуала очищения или избавления. Вам это знакомо?
– Нет, совсем нет.
– Ладно, сейчас все объясню, – Марк откинулся на спинку скамейки, вытянул ноги и скрестил лодыжки. Потом поднял руки, выставил локти в стороны, сцепил пальцы на затылке и начал рассказывать. – В летнем лагере, когда мне было пятнадцать, наши воспитатели раздавали нам листки бумаги и говорили записать на них свои страхи или то, что мы хотели бы изменить в самих себе. Никому ничего не говорить. Никому ничего не показывать. Полная тайна. А потом устраивали торжественную церемонию со всякими клятвами и заверениями, и мы по очереди швыряли записки в костер и смотрели, как они горят и превращаются в ничто. Было очень здорово, когда это проделывал кто-то другой, но вот…
Он поднял обе руки в воздух, потом опустил их обратно на голову и продолжил:
– Ну, вы уже поняли, что это такое. Выявить и определить самые ужасные свои страхи и затем – символически – уничтожить их. И это должно было убедить нас в том, что мы обладаем властью над собой. Что можем контролировать свои импульсные порывы, а не наоборот.
– И это срабатывало?
Уронив руки на колени, он наклонился вперед.
– Да, срабатывало. Наверное, именно поэтому я все так хорошо помню, даже сегодня. Это было такое восхитительное чувство освобождения! Теперь, когда я уже стал взрослым, я оглядываюсь назад и понимаю, что именно тогда по-настоящему осознал, что это такое – уметь все разделять по частям, рассортировывать по категориям. И хотя я, возможно, не могу так уж легко сжигать свои негативные порывы и поступки, я все же могу их контролировать, когда с ними сталкиваюсь. – Он чуть помолчал, потом добавил: – Может быть, вам стоит подумать о таком же символическом жесте, чтобы справиться со своим горем.
Вокруг стало совсем тихо и спокойно, как не было ни разу за все прошедшее после полудня время. Рядом играли и смеялись двое ребятишек. Старый попрошайка подошел к их родителям и был вознагражден горстью мелочи.
Джейн оглянулась по сторонам.
– Не думаю, что здесь стоит разводить костер.
Марк засмеялся.
– Не думаете? Но что-то мы все же можем сделать? Идеи есть?
– Нет.
Мимо проскочили две белки.
– А у меня есть, – сказал Марк. – Отличная идея, точно вам говорю!
– И какая же?
– Что, если вы скажете Саманте, что чувствуете? Я имею в виду, откроете ей всю душу. Это даст вам облегчение? Принесет завершение этой вашей истории? – Прежде чем она успела ответить, он продолжил: – Нас тут каким-то странным образом свело вместе, но на это была какая-то причина. Мне кажется, что это странное желает, чтобы у вас в душе воцарился мир.
– Не уверена, что это возможно.
– А что, если… – Марк наклонился ближе к ней. – Что, если вы посетите ее могилу? Там вы можете изливать душу столько времени, сколько вам нужно.
Джейн продолжала трепать воротник свитера.
– Ее кремировали.
– Ох! – Марк снова замолчал. Минуту спустя он сказал: – Тогда как насчет какого-нибудь тихого уголка в парке?
– Здесь?
– Ну, не в этом самом месте… Но она ведь погибла в парке, и это превращает его в своего рода священное, памятное место. Давайте отыщем какой-нибудь тихий уголок, холмик, милую лужайку… – Он поводил пальцем по губам. – Вы знаете, где находится Седар-Хилл, Кедровый холм? – И опять, прежде чем она успела ответить, продолжил: – Это возле Глэйд-Арч. Совсем недалеко отсюда, и как только мы устроимся там, я обещаю оставить вас в одиночестве. Пойдемте.
Он встал и предложил ей руку.
Джейн откинулась назад.
– Не думаю, что меня привлекает эта идея.
У Марка сделался грустный вид.
– Вы мне не доверяете?
– Дело не в этом.
– А в чем?
Она не ответила.
– Вы не можете вернуться в прошлое, в нужный вам момент, но я вам обещаю, что вы найдете там завершение этой истории.
Она продолжала сидеть, не двигаясь.
– Мне кажется, вы должны это сделать, – мягко сказал Марк. – Думаю, Саманта не возражала бы против такого поступка.
Он несколько мгновений смотрел на нее сверху вниз, потом двинулся вокруг статуи, к дорожке, что начиналась позади нее. Джейн оставалась неподвижной еще довольно долго, можно было бы неспешно досчитать до тридцати. А когда в конце концов встала со скамейки, то погладила книжку и прошептала: «Завершение».
Старик-нищий в пальто поднял голову, когда она проходила мимо, и сделал слабую попытку попросить милостыню, зазвенев монетами в стаканчике. Женщина ничего не сказала, не обратила на него никакого внимания.
Марк ждал ее в начале дорожки.
– Вот и хорошо. Умница!
Она остановилась и уставилась на него.
– Я могу это сделать.
Они прошли не более ста ярдов, когда она прошептала:
– Этот нищий за нами следит?
Марк обернулся.
– Вероятно, надеется, что я отслюнявлю ему еще пару баксов.
– Надо полагать, – сказала Джейн. – Вам не кажется, что он передвигается быстрее, чем прежде?
Он рассмеялся:
– Я все равно могу его обогнать.
Марк свернул влево и пересек Ист-драйв. Они сошли с пешеходной дорожки и углубились под сень деревьев.
– Куда мы идем? – спросила Джейн. – Мне казалось, что мы должны направляться к Седар-Хилл.
– Так быстрее.
Она последовала за ним и заторопилась, чтобы не отстать.
– Зачем вы так быстро идете?
– Вы же хотели оторваться от этого нищего, не так ли?
Они шли дальше по неровной местности, обходя выступающие корни деревьев, которые торчали из земли, как гигантские кулаки. Джейн дважды оступалась и едва не падала на каменистой тропинке.
– Мы уже прошли лодочную станцию, она осталась вон там, – она ткнула большим пальцем себе за левое плечо. – Вы уверены, что мы правильно идем?
– Вон туда, – сказал он, увлекая ее дальше в глубь зарослей. Земля здесь была мягкая и покрытая перемещающимися слоями красного и золотистого. Хрупкие листья кувыркались и падали, пересекая яркие пятна света там, где прорехи в листве позволяли солнечным лучам проникнуть внутрь.
– Вы уверены? – снова спросила Джейн, поддерживая тот же темп ходьбы.
Марк, не отвечая, продолжал с хрустом и шорохом пробираться дальше, топча кучи листьев.
– Осторожнее, – он указал на упавший сук у нее на пути, почти закрытый опавшими листьями.
Обойдя его, Джейн снова спросила:
– Мне кажется, мы идем не туда.
Марк обернулся.
– Вдохните этот аромат, – сказал он, поднимая лицо и шумно вдыхая. – Распад, разложение и освобождение. Нет ничего слаще.
Джейн замедлила шаг. И оглянулась по сторонам.
– Мы по-прежнему идем на запад. Не пора ли повернуть к северу?
Марк подождал, пока она его догонит. Положив руку Джейн на спину, он указал ей куда-то в глубину зарослей.
– Там есть уединенное местечко, дальше впереди. Думаю, это идеальное место для вашего ритуала.
Сопротивляясь нажиму его руки, Джейн чуть отступила назад.
– Я думала, что мы идем на какой-нибудь холм, поросший травой.
– Там слишком много народу, – сказал Марк. – А ритуал, подобный нашему, привлечет внимание. Я знаю одно тихое местечко на склоне каменистого холма позади гигантской сикоморы. Там гораздо лучше изливать душу.
Она остановилась.
– Куда вы меня ведете?
– Если вы действительно страстно хотите освободиться от прошлого, Джейн, – прошептал он ей на ухо, – тогда это ваш единственный путь.
Хотя Марк произнес это мягким, уговаривающим тоном, вперед, в заросли ее двинула его рука, подтолкнувшая ее в спину.
– Вон туда, за деревья.
– Стойте! – Она вся напряглась. – Зачем вы меня сюда привели?
Джейн посмотрела вверх, потом по сторонам, как маленькая птичка, попавшаяся в ловушку. Затем, плотно прижав к груди книгу, уставилась ему за спину и покачала головой.
– Нет, дальше я не пойду. – Ее отказ прозвучал хрипло и тихо. Она попыталась сказать это еще раз: – Пожалуйста, не надо.
– Вы лучше туда посмотрите. – И Марк указал ей вглубь плотных зарослей, туда, где виднелся каменистый выступ, торчавший из-за массивного ствола дерева. – Отсюда его уже видно. Подходящее место, вы согласны? Вроде как освященное.
Джейн снова отрицательно покачала головой.
Он ухватил ее за руку.
– Да пойдемте же, мы все проделаем вместе.
– Не заставляйте меня туда идти.
– Разве Саманта не хотела бы, чтобы вы были смелой?
Джейн хрипло вдохнула.
– Откуда вы знаете место, где погибла Саманта?
Выдернув руку из его захвата, она не стала дожидаться ответа и бросилась бегом назад, по тому пути, по которому они сюда пришли, но успела пробежать не более двадцати шагов и остановилась с испуганным воплем.
Путь ей преградил старик в потрепанном пальто.
Марк с шумом пробрался сквозь кучи листьев и встал рядом.
– Мне кажется, более уместно задать другой вопрос: откуда вы его знаете?
Старик, теперь уже чисто выбритый, держал свою бывшую бороду в руке, а в другой у него был револьвер.
– Что происходит?! – закричала Джейн. – Что это такое?!
Марк протянул руку.
– Дайте мне вашу книгу.
– Но… это все, что у меня от нее осталось, – сказала она.
– Нет, – сказал Марк. – Это все, что у нас от нее осталось. Давайте ее сюда.
Джейн расслабила пальцы на синей обложке и протянула ему книгу.
Марк снял очки, сунул их в карман, откинул обложку и прочитал вслух:
– «Лоре, – уголки его губ опустились вниз. – Пусть жизнь будет для тебя Страной чудес. С любовью, папа».
– Я не знаю, что это должно означать, – сказала Джейн. – Саманта никогда не объясняла мне, что значит эта надпись.
– Да как она могла? – спросил старик. – Она же была уже мертва, когда вы забрали у нее книгу. – Он сунул револьвер себе под пальто. – А звали ее вовсе не Саманта. Ее звали Лора.
– Кто вы? – спросила она.
Он распахнул воротник достаточно широко, чтобы стало видно ожерелье Белого Кролика.
– Я ее отец, вот я кто.
– Отец Саманты? – У нее отвалилась челюсть. – Начальник полиции?
– Отец Лоры, – поправил он. – И всего лишь инспектор.
– Он хитростью заманил меня сюда, – Джейн указала на Марка. – Это он ее убил. Кто еще мог знать место, где она погибла?
– И в самом деле, кто? – произнес старик. – Но вот чего я не понимаю, так это того, как вам удалось заманить сюда мою дочь. Сама она никогда бы сюда не забралась. Никогда.
– Это она сама последовала сюда за мной! – Джейн яростно замотала головой. – Вы должны мне верить! Я бы никогда не сделала Саманте ничего плохого! Она была для меня всем! Всем! Я всего лишь взяла у нее эту книгу; я хотела, чтоб она со мной поговорила!
– Она последовала за вами сюда? – Голос старика сорвался. – Потому что вы украли ее книгу?
Джейн продолжала мотать головой.
– Но оказалось, что это вовсе не моя Саманта! Моя Саманта никогда бы меня не оттолкнула! Она никогда не сказала бы мне тех ужасных слов!
– Она последовала за вами сюда? – повторил старик и выхватил книгу из рук Марка. – Из-за этой книги?
Он уронил голову на грудь, ухватил себя пальцами за переносицу и прикрыл ладонью глаза.
– Как вы не понимаете, это же была ошибка! – Джейн развернулась лицом к Марку: – Это он! Он ее убил!
Марк успокаивающим жестом положил руку на дрожащее плечо старика.
– Мы боялись, что никогда не найдем того, кто убил Лору. Но вы были правы, – сказал он Джейн. – Жертвы тоже возвращаются на место преступления. Особенно если это их единственный шанс поймать убийцу.
– Это вы убийца! – завизжала Джейн. – Должно быть, она рассказала вам, что чувствует по отношению ко мне! Вот так вы и узнали, что я приду сюда сегодня… – Обернувшись к старику-полицейскому, она выкрикнула: – Да неужто вы сами не видите? Он купил эту книгу, чтобы меня подставить! Это его надо арестовать!
Пока старик застегивал наручники на запястьях Джейн, Марк вытащил книгу из своей сумки. И откинул обложку. «Марку, – его голос задрожал, глаза заблестели от слез. – Всегда будь любопытен, когда жизнь разворачивает перед тобой свои чудеса. С любовью, папа». Он дождался, когда старик снова поднял взгляд.
– Эта книга хранилась у меня очень долго, не правда ли?
Челюсти полицейского были плотно сжаты.
– Да, очень долго.
Джейн с трудом сглотнула.
– Я ничего не понимаю…
– У моей сестры был такой ритуал – в свой день рождения читать эту книгу перед статуей Алисы, каждый год, – сказал Марк.
– Но… откуда же я могла это знать? Она не захотела со мною разговаривать.
– И это, вы полагаете, может оправдать ее убийство?
– Я вовсе не хотела причинять ей вред, – сказала Джейн. – Но она так рассердилась на меня… Я никак не могла заставить ее понять… А когда она попыталась убежать, я просто вышла из себя. Я хотела только остановить ее, задержать, чтобы она меня выслушала!
– Да, вы ее и впрямь задержали, в лучшем виде.
– Я бы никогда не сделала ничего дурного моей Саманте! – закричала Джейн. – Это была случайность, несчастный случай!
Старик уставился ей прямо в лицо красными глазами, обнажив зубы.
– Пошли, – сказал он.
– Но он же обещал дать мне шанс рассказать ей, что я чувствую! – Голос Джейн звучал тонко и пронзительно. Она повернулась к Марку: – Вы же обещали! И про завершение говорили!
– Ее звали Лора, – сказал полицейский. – А завершение для вас будет в суде, – он дернул ее за наручники. – А для нас завершение произошло сегодня.
Марк обхватил старика за плечи.
– Хорошо, что ты снова рядом, папа.
ДЖУЛИ ХАЙЗИ – автор многих бестселлеров по списку «Нью-Йорк таймс», она была удостоена множества премий за свои детективные романы – «Энтони», «Барри», «Дерринджер эуорд». Сейчас она работает над двумя историями о сыщике-любителе для программы «Беркли прайм мистериз»: «Тайны шефа Белого дома» и «Тайны Мэнор-Хаус». Ее любимые занятия в свободное время – путешествия вместе с мужем и прогулки на природе вместе с детьми. Проживает недалеко от Чикаго.