6
Встреча Бронова с журналистами проходила в Болшево, в одном из недавно построенных коттеджей, и длилась около полутора часов.
На обратном пути Юра по своему обыкновению молчал, Лариса также была немногословна и выглядела сосредоточенно о чём-то размышляющей. Однако в конце путешествия Лариса повеселела и даже рассказала несколько анекдотов. Выдал пару анекдотов и Подлесный.
По прибытии – а вернулись они снова к зданию Государственной Думы – Лариса выбиралась из салона автомобиля с той степенью непринуждённости, что придерживавший дверь Дмитрий ощутил лёгкое головокружение.
– Ну что ж, будем прощаться, – сказала Лариса.
– Всего хорошего! – пожелал женщине Дмитрий, захлопнул заднюю дверцу и ухватился за ручку передней.
– Минутку, Дима, – остановила его Лариса. – Позвоните мне как-нибудь. – И Подлесный увидел в её руке светлый прямоугольничек визитной карточки.
Дмитрий намеревался принять визитку, однако Лариса, словно не заметив протянутой к ней руки, сама сунула карточку в правый карман его брюк. Несколько удивлённый поступком Ларисы Дмитрий последовавшими за этим быстрыми и бесцеремонными движениями женских пальчиков был просто шокирован, ибо движения эти никак не могли быть случайными. Лариса посмотрела в изумлённо вытаращенные глаза мужчины и мило улыбнулась.
– Яволь?
– Я… воль, – заторможенно кивнул Дмитрий.
Колебался Подлесный недолго. И позвонил. На следующий же день. Не потому, точнее, не только потому, что журналистка заинтриговала его как женщина, но и в связи с надеждой получить от неё какую-либо информацию, которая могла бы ему пригодиться. Ведь известно достаточно о журналистских расследованиях. Почитаешь иной раз газетную или журнальную статью о каком-либо деле, и создаётся впечатление беспримерной осведомлённости пишущего. И действительно, информацию журналистам не только разные заинтересованные частные лица и различные структуры предоставляют, но и правоохранительные органы «сливают».
Ларисы на месте не оказалось, однако взявшая трубку женщина с хриплым голосом попросила оставить номер телефона, заверив, что Лариса обязательно с ним свяжется.
Лариса позвонила в двенадцатом часу ночи и, представившись и поприветствовав Дмитрия, распорядилась:
– Записывайте адрес, Дима.
– Адрес? – почему-то переспросил Дмитрий, – Я сейчас авторучку возьму.
Он записал продиктованный ему адрес и получил следующее распоряжение:
– Приезжайте! Изменим жизнь к лучшему.
– Прямо сейчас? – решил уточнить Дмитрий.
– Почему нет? Или у вас режим и диета? – рассмеялась Лариса. – Вам сколько времени на дорогу потребуется?
– Верхняя Масловка – это где-то в районе «Динамо»? Ну, минут сорок. Меньше даже.
– До встречи. – Лариса положила трубку.
Однако не открывала она так долго, что Подлесный начал было уж сомневаться в том, что адрес записан верно. Наконец послышались лёгкие шаги, и дверь отворилась. Хозяйка встретила гостя в прозрачном то ли халате, то ли пеньюаре, под которым ничего больше не было, как говорится, ни белья, ни пояса верности. Волосы женщины были влажными, а лицо раскрасневшимся.
– Давно тут стоите? – спросила Лариса. – Я, конечно, жутко извиняюсь, но я решила ванну принять. Сначала думала только душем обойтись, а потом поразмыслила, прикинула… – щебетала она, отступая назад, чтобы Подлесный мог войти и разуться. – И действительно, наша, можно сказать, первая встреча. И я подумала, что уж благоухать, так благоухать. Апельсиновым амбре. У тебя, – Лариса перешла на «ты», – на апельсины аллергии нет?
– Да нет, наверно.
– Хвоя, возможно, и полезнее для кожи, но… Конечно, от всех недуг – лес и луг, как гласит реклама. Конечно, блеск и сила здоровых волос, но, опять же… Эй! – вдруг перебила она себя. – Ты почему такой истуканистый, дружище? У меня же к тебе разговорчик имеется.
– Разговорчик?
– Да. Но разговоры потом, – взмахнула руками Лариса. – А сначала неофициальная часть. У тебя там что? – Она взяла из рук Дмитрия полиэтиленовый пакет. – Виски? Отлично. А то у меня только водка. Или ты водку предпочитаешь? Ладно, и водка, и виски – на стол. По сто граммов и в постель? Идёт? Ты же не откажешься? Ты же мне своими глазёнками всё тело исщекотал вчера. Верно ведь? И то, что я ноги не брею, тебе понравилось. Нет?
– Пожалуй, – пожал плечами Дмитрий.
– И отлично. Ты мне тоже понравился. И размер у тебя приличный, – улыбнулась Лариса и кокетливо ткнула Дмитрия пальчиком пониже пояса.
– Откуда ты знаешь? Когда визитку засовывала?
– Да почему?! – удивилась Лариса. – Когда визитку – это просто так, фенечка такая. Фантом! Фантом-то же остаётся. Всегда. Даже когда он дремлет, как старикашка, как дрябленький, сморщенный старикашечка. А как тебе я? Это у меня новый халатец, – похвасталась она и, отступив на шаг, повернулась вокруг своей оси. – А? Почти что ненадёванный. Ты чуть ли не первый у меня, ну, я имею в виду этот халатец.
– Я польщён, – улыбнулся Дмитрий.
– Ну! – выпятила губки Лариса. – Иронизируешь? Ладно, давай заходи. Кстати, можешь сразу в душ. А я пока на стол приготовлю. Идёт?
– Идёт, – кивнул Дмитрий. – Сюда?
– Да, вот эта дверь. А туалет вот. А в ванну не писай. Хорошо, дружок?
– Да нет, я – никогда.
– Ну-ну, все вы так говорите. Возьмёшь красное полотенце. Идёт?
– Ясно. Красное.
– Всё! Действуй!
Выйдя из ванной, Дмитрий глянул в направлении кухни и понял, что стол хозяйка решила накрыть не на кухне, а, судя по всему, в единственной комнате этой однокомнатной квартиры. И он последовал на малиновый свет, льющийся из открытой двери. На пороге он непроизвольно остановился, удивлённый открывшейся его взгляду картиной. Лариса сидела в кресле, откинувшись на спинку и с закрытыми глазами, и – халат был распахнут – теребила пальчиками соски грудей. Обнаружив присутствие Дмитрия, Лариса ничуть не смутилась.
– А я решила не терять время понапрасну, – сообщила она с милой улыбкой. – Вот, готовлю себя потихоньку. Вам, мужикам, хорошо, вам не требуется много времени, чтобы завестись. Верно ведь? Ты-то как?
Дмитрий смущённо пожал плечами.
– Хорошо, не буду приставать. Хотя, кстати, тебя что больше распаляет? А, Дима? Женские формы или, может быть, сальные разговорчики? А может, порнушечку в видик сунуть?
– Да нет, не надо, я, в общем-то…
– И даже выпить не хочешь? – радостно заулыбалась Лариса.
– Да я выпью, мы, вернее, выпьем с тобой, – возразил Дмитрий, будучи, тем не менее, не в состоянии отвести взгляда от бордовых и крупных сосков женщины.
– Водку или виски? – запахивая халат, поинтересовалась Лариса.
Дмитрий досадливо поморщился.
– Виски, пожалуй.
– Тебе не понравилось, что я грудки спрятала? – проявила чудеса наблюдательности Лариса. – А давай вообще разденемся, – вдруг задорно сказала она. – И поужинаем в нудистском стиле. Идёт, дружочек? Давай раздевайся по-шустрому. – Лариса вскочила на ноги, взмахнула руками, и халат, расставшись с её телом, плавно опустился на кресло. – А я, между прочим, могу на руках стоять. Ведь я же когда-то гимнастикой занималась.
И она встала на руки. Она согнулась пополам и встала на руки, а потом ещё и прошлась, подрыгивая полусогнутыми волосатенькими ножками, между столиком и софой вдоль всей комнаты. Затем развернулась и направилась обратно. Дмитрий её уже ждал. Стоя на коленях и раскинув руки в стороны. Гимнастка приблизилась, и Дмитрий обнял её.
– Что ты собираешься сделать? – несколько сдавленным голосом проговорила Лариса.
– Сам ещё не знаю, – прошептал Дмитрий, хотя, кажется, уже догадывался. Как, впрочем, и она.
***
Подлесному показалось, что Лариса сейчас уснёт. Если она заснёт, то не следует ли ему отправиться домой? Однако сомнения его разрешились самым неожиданным образом – Лариса вдруг встрепенулась, открыла глаза и довольно бодрым голосом провозгласила:
– Всё! Неофициальная часть окончена. – Она поднялась с постели и, не одеваясь, пересела в кресло. – Ну! Дима! Давай поднимайся. Быстренько.
– Лариска, давай передохнём и продолжим неофициальную, – скорчил просительную гримасу Дмитрий. – Лариска, плюнем на официальную, а?
– Не-не, Дима, не кисни, пожалуйста. И вставай, пожалуйста! – Лариса говорила это как бы с обидой и даже несколько сердито. – А неофициальную часть можно и потом продолжить. Если время останется.
– Может быть, завтра? – не сдавался Дмитрий.
– Завтра – это наиболее занятый день в году, – парировала Лариса.
Делать было нечего, и Подлесный нехотя выбрался из постели и принялся одеваться. Лариса поморщилась, она полагала, очевидно, что если неофициальная часть окончена, то наличие, либо отсутствие одежды как на ней, так и на Дмитрии существенного значения не имеет.
– Дима, ты, видно, боишься замёрзнуть, – не без неудовольствия в голосе произнесла она. – Впрочем, что ж, одевайся, а я пока виски плесну.
Подлесный оделся, Лариса тем временем налила в рюмки виски и приготовила бутерброды: с колбасой, с балыком и с сыром. И нетерпеливо произнесла:
– Садись, Дима. Какой ты копуша, Дима! В самом-то деле! Мне нужно поговорить с тобой. Взгляд изнутри – он очень интересен. Ты давно у Бронова работаешь?
– Должен разочаровать тебя. Недавно, – ответил Дмитрий, и тень разочарования незамедлительно легла на весь облик журналистки. Даже её упругая грудь, кажется, слегка обвисла.
– Да? Действительно? – Лариса поднялась и прошлась по комнате. Возле телевизора она остановилась и поцарапала пальчиками правую ягодицу. Потом обернулась к собеседнику и с надеждой спросила: – Но последние-то события – я имею в виду покушение на Бронова – при тебе случилось?
– Да, конечно, – поспешил успокоить её Дмитрий.
– Ну, и то слава Богу, – с облегчением вздохнула Лариса и вернулась на своё место.
Они выпили, закусили, и Лариса принялась задавать Подлесному интересующие её вопросы. Об обстановке в фирме, о климате в коллективе, о людях, работающих в компании. Дмитрий, невольно чувствуя как бы даже и вину свою в связи с недолгим пребыванием на службе у Бронова, старался отвечать предельно полно, мобилизуя при этом свою память и весь потенциал аналитических способностей. И в большей степени – именно потенциал аналитических способностей, ибо запас наблюдений его был довольно скудным.
– Что народ-то думает по поводу всего этого? Охранники ваши, например? – продолжала допрашивать его Лариса.
– Кое-кто полагает, что это дело рук конкурентов. Цены-то снижаются – вот и тесновато стало на рынке.
– Другие версии имеются?
– Версия долгов, – ответил Подлесный. – Тут я и сам кое-что слышал, когда на работу устраивался. Сидел в приёмной и слышал, как генеральный говорил главбуху, что по каким-то там этим, как он выразился, долгам платежей не производить вплоть до окончательного прояснения ситуации.
– До окончательного прояснения ситуации? Так и сказал? То есть деньги имеются, но необходимо прояснить ситуацию? – поспешила уточнить Лариса.
Дмитрий задумался, припоминая. Потом пожал плечами.
– Пожалуй, нет. Что-то сказал о том, что возможностей сейчас таких нет.
Лариса продолжала спрашивать, Дмитрий продолжал отвечать на задаваемые вопросы. Ему было нелегко. Не только потому, что вопросы были сложными, но и ввиду неординарности обстановки, в которой протекала беседа-допрос-интервью.
И действительно, перед ним находилась обнажённая представительница противоположного пола довольно привлекательных форм, которая не просто задавала вопросы и выслушивала его ответы, но и потягивала виски, облизывала губы, поглаживала, задумавшись, то грудь свою с так практически и неувядшими сосочками, то ноги, от коленей вверх и обратно.
Результат: Дмитрий далеко не сразу сумел припомнить, что и у него имеются к Ларисе некоторые вопросы, что и он желал бы получить от собеседницы кое-какие сведения относительно этого расстрела телохранителей Бронова.
Бояркина категорически против того, чтобы он оставил опасную работу, следовательно, ему жизненно важно что-то сделать, каким-то образом прояснить суть кровавых событий, чтобы хоть в какой-то степени быть готовым встретить неминуемое, как он полагал, и страшное.
Правда, сейчас Бронов предпринимает достаточно серьёзные действия по обеспечению своей безопасности. Но, опять же, «своей». То есть его, Бронова, безопасности. А сколько телохранителей и охранников будет переведено на мясо, его не очень-то и интересует. Те деньги, что по контракту он обязался выплатить семьям пострадавших, для него, по сути, гроши. Двое погибнут (уже погибли) или двадцать – разница в том несущественная.
И Подлесный решил порасспросить Ларису о том, что дала ей встреча с Броновым в плане получения интересующей её информации. Но спросил другое.
– Лариса, – произнёс он, – не будешь возражать, если я своё кресло поставлю рядом с твоим?
– Пожалуйста, располагайся, как будет удобно, – согласилась та.
Дмитрий сменил дислокацию, и спустя секунду у него перехватило дыхание. Теперь он видел Ларису в совершенно иной проекции, не в фас и до пупка, а как бы сбоку и сверху и вплоть до розовенькой пятки правой ноги, расположившейся в кресле.
– Послушай, Дима, – вновь заговорила Лариса, поставив рюмку с виски на стол, – а ты всех работников, обеспечивающих охранные функции, знаешь?
– По фамилиям или хотя бы в лицо – всех почти. Но только тех, кто головную структуру компании обеспечивает.
– И чистую, и чёрную? – прищурилась Лариса.
– Не понял.
– Ну, я хотела узнать, ты только представителей легальной части вашей конторы знаешь, или – и теневой? Ну, ты кого-то из тех ваших знаешь, кто задания щекотливого, как говорят, плана выполняет?
Дмитрий не без сожаления оторвал взгляд от курчавого кустика волос в месте соединения женских ног и попытался сосредоточиться.
– Почему ты об этом спрашиваешь?
– Всё потому же: я – журналистка.
– Есть такое, – признал Дмитрий. – Но начальство у нас одно.
– Ты хочешь сказать, что и курирует и тех, и других один и тот же человек?
– Да нет, нами больше Миротинский занимается, а спецами Кривойкин руководит. Но босс у нас один.
– Кривойкин. Да, Кривойкин. Я знаю, – кивнула Лариса. И задумалась, поглаживая поросшую тёмным пушком ногу.
– Ты считаешь, корни случившегося где-то тут находятся? – Дмитрий протянул руку, желая прикоснуться к левой груди Ларисы, но женщина отстранила его руку. Дмитрий вспомнил о своих интересах и спросил: – А что тебе наш генеральный поведал? Он ведь наверняка знает или, по крайней мере, догадывается, кто за него принялся.
– У него имеется своя версия, вполне однозначная, – пожала плечиками Лариса.
– Но ты в неё не веришь. Так?
– Имею право сомневаться.
– И какова его версия?
– Конкуренты. «Заурнефть». Они перекупили их партнёров, СВНК, процентов на шестьдесят. Перекупили, а теперь не хотят платить по их обязательствам. В том числе и компании Бронова. А Бронов не соглашается с новыми их порядками, и поэтому стал неугоден хозяевам «Заурнефти». Но он будет прятаться и им не дастся. Кстати, куда ты нас возил?
– Не знаю. Водитель вёз, а я сидел с закрытыми глазами, – ушёл от ответа Дмитрий. Затем высказал своё мнение о версии Бронова. – По-моему, вполне версия. Если, конечно, сумма приличная получается. А в нефтяной промышленности, надо думать, деньги солидные крутятся. Бронов не хочет терять денежки, которые считает своими, на которые он заранее губу раскатал, а те – тоже, если у них другое мнение. Берёшь-то чужие, а отдавать приходится свои.
– Да я ведь и в «Заурнефти» побывала, – вздохнула Лариса.
– И что, их версия убедительней, чем у нашего генерального?
– Не хуже, во всяком случае. Так-то вот. А если имеются две версии, одинаково убедительные, то почему бы не ожидать, что вот-вот объявится ещё и третья, которая им не уступит. А может, и четвёртая. Нет разве?
Лариса загрустила. Она даже не обратила внимания на ласкающие её тело движения левой руки Дмитрия, уже миновавшей линию пупка.
– Ты так переживаешь, как будто третья и четвёртая версии уже объявились, – заметил Дмитрий, просовывая правую руку между головой женщины и спинкой кресла.
– Если ты мне поможешь, то, возможно, будет и третья. И в самое ближайшее время, – сообщила Лариса и позволила Дмитрию поцеловать её.
– А что я могу? Я только могу, как ты понимаешь…
– Это-то ты, сама вижу, можешь. Так ведь это и другие могут.
– Лучше, чем я?
– Да кто как. А вообще-то на девяносто процентов всё от женщины зависит. Так ты поможешь мне? – снова спросила Лариса.
– Каким образом?
– Сама ещё не знаю. Ладно, давай прервёмся.
– До утра?
– А ты сможешь до утра?
Дмитрий пожал плечами.
– Могу посоветовать тренировать «мускул любви». Знаешь, как это делается? – Лариса отстранилась и посмотрела ему в глаза. – Объясняю. Тридцать шесть втягиваний с задержкой на несколько секунд, перерыв на две минуты и повторение. То есть опять тридцать шесть втягиваний.
– А если тридцать пять?
– Повторяю: тридцать шесть.
– В течение какого срока?
– А всю жизнь. Пока в номинального носителя мужских достоинств не превратишься.
– Не хочу в номинального. А ты со своей официальной частью…
– Молчи, двуглавый, – прервала его Лариса. – Вы, мужики, – существа двуглавые. Потому и бардак в этом мире. Когда мы, женщины, займём доминирующее положение, всё будет по-другому. Понял? Ты меня понял? – Лариса ухватилась за пояс его брюк и резко дёрнула. – Три секунды даю.
Дмитрий вскочил на ноги и стремительно разделся.
– Не уложился, – констатировала Лариса холодным тоном. – Одевайся и проваливай!
Дмитрий растерялся.
– Ладно, пошутила, – усмехнулась Лариса. – Давай его сюда!