Глава 1
Кто я и как вышло, что я – вовсе не я?
Вот уже много столетий наше общество устроено таким образом, чтобы из нас сделать не нас. И чем больше ты – не ты, тем больше тебя поощряет общество, тем лучше о тебе отзываются окружающие. Как это происходит? Для наглядности и лучшего понимания, я предложу вам схему. Мы пойдем снизу вверх, как по родовому древу.
Итак, мы приходим в эту жизнь. Конечно, как показывают исследования неонатальной психологии, мы получаем определенные установки еще будучи в животе у мамы. Но представим себе, что мы пришли совсем естественными, такими, как есть, полными радости и доверия. Ты видел малышей 2–3-х лет? Они смело познают мир. Они верят всему, что ты скажешь. И все хотят самостоятельно попробовать. Приходя сюда, рождаясь, мы еще не знаем ничего о том, что делать можно, а что нельзя. О том, что невозможно, страшно и опасно… Мы всесильны и всемогущи, а мир полон любви, открыт и доброжелателен.
Наше воспитание заключается в том, что из этих открытых, не ведающих границ существ, нас постепенно превращают в приличных членов общества. Нам прививают правила поведения и взаимодействия с другими, объясняют, что можно и нельзя хотеть, брать или давать. Нас наказывают и поощряют, чтобы правила усваивались быстрее. Наша культура воспитания в основном строится:
На сравнении (мы применяем его как бы для поощрения ребенка, надеясь, что он будет стремиться стать лучше). «Опять четверка?! Посмотри на Ирочку, она умничка, всегда получает пятерки. А ты так не можешь? Значит, она что, умнее тебя?! Очевидно, умнее!» Или: «Вот Сашиных родителей никогда не вызывают в школу, и им не приходится срамиться за своего сына на родительском собрании! Ты что, не можешь нормально себя вести, как Саша?! Все, что ты умеешь – безобразничать и нас позорить!»
На обесценивании: «Ну и что особенного, что тебя выбрали старостой? Твой папа тоже был старостой». Или: «Всего одна тройка в четверти? И что, тебе орден за это дать?!» Или: «Ну и что, что ты нарисовала лучший плакат на конкурс?! Кому это нужно? Лучше бы делом занялась, математику подтянула, скоро экзамены» Или: «Ну, биология – это ерунда, вот если бы ты английский так учил»
На адресных оценочных (негативных) установках: «У тебя всегда руки не из того места растут» Или: «У тебя опять проблемы с учителем/с одноклассником?! У тебя всегда проблемы со всеми, ты ж не можешь, как все люди, ты ж не умеешь без проблем жить! У всех нормальных детей, все, как у людей, а тебя вечно какие-то проблемы» Или: «Ну конечно, не можешь заучить… Все могут, а ты не можешь. Так всю жизнь и проживешь. У всех все сложится, все всё смогут, а ты так и останешься дурак-дураком» Или: «С твоей попой короткую юбку надевать – только позориться. Лучше брюки надень, меньше видно будет, может, кому непривередливому и понравишься».
Когда мы используем эти инструменты воспитания, нам кажется, что мы подталкиваем ребенка к самосовершенствованию, пробуждаем в нем дух соперничества. А порой мы делаем это и вовсе без осмысления, – просто так воспитывали нас самих. Но постоянно обесцениваемый таким образом ребенок начинает верить в свою никчемность, неуспешность, в бездарность и бесперспективность своих занятий и увлечений, в собственное безнадежное несовершенство. Ребенок постепенно отказывается от своей истинной природы, своей природной энергии, которая проявляется лишь тогда, когда мы делаем то, что нам «по сердцу». Ему становится все безразлично, у него не остается никаких настоящих стремлений и увлечений.
Так, крошечному человечку, разрисовавшему обои в комнате картинами волшебного мира, где есть все, что ему дорого – мама и папа, их дом, солнце, травка, дерево… Этому малышу громко и жестко объясняют, что он сделал нечто чудовищное, чего делать нельзя. На него кричат, возможно, шлепают, отбирают фломастеры. Он плачет, он не понимает, за что наказан. Ведь он нарисовал прекрасную картину, полную любви и радости. Что он сделал не так? Почему те, кто дороже всех, больше не любят его?
Так, по частичке, по кусочку, многочисленными запретами и замечаниями нас лишают наших представлений о собственном всесилии, о безграничности наших возможностей. Мы усваиваем, как много всего в этом мире нельзя, как много в нем невозможного. Мы так малы, а люди, говорящие это нам, так любимы и важны для нас, что мы не ставим под сомнение их слова, их правила и установки. Они не могут ошибаться и быть неправыми. Для маленького ребенка те, кого он любит – самые сильные, самые умные и говорят только правду…
Иногда малыш пытается понять, что к чему. И тогда бесконечный поток детских «почему?» по любому поводу становится самым сложным экзаменом для родителя. Хорошо, если родитель искренне старается ответить, что-то объяснить на понятных ребенку примерах. Хуже, когда мама или папа в раздражении отмахиваются. Часто в такие моменты сами родители не в состоянии убедительно объяснить ребенку – почему так. Они просто знают, и все. А если подумать, то о многом они знают от своих родителей, а те – от своих. И такие знания порой сильно отличаются в разных семьях, не имея ничего общего с объективной картиной мира. Эти знания и становятся фундаментом наших убеждений.
Позже, когда усвоены уроки относительно того, что нельзя и что невозможно, как надо и как правильно – наступает время узнать о том, что мы должны и не должны. А также усвоить, какие мы. Эти уроки как будто сжимают нас, заполняя пространство нашей личности долженствованиями, оценками и ограничениями.
Дальше, в течение жизни, мы продолжаем процесс сжатия себя внутри себя, и заполнения этого пространства ограничивающими установками и долженствованием.
Схема № 1. Формирование «Я» и «НЕ Я»
Критично то, что наши взаимодействия с миром, наши цели и ценности, наши оценки себя и других, чаще всего формируются не из нашего истинного «я», а из внедренных в нас в процессе воспитания смыслоповеденческих матриц.
В какой-то момент нашей жизни, когда мы выстроили большой объем своей реальности без учета своей истинной природы, из нашего «не я», мы вдруг очень явно чувствуем, насколько наша жизнь НЕ НАША. Давление на наше истинное «я» чужих установок становится настолько сильным, что мы вынуждены искать выход из этого положения. Мы пытаемся освободиться.
Порой в такие моменты мы обнаруживаем, что существует множество тренингов и специалистов, которые обещают показать нам путь к счастью. Вдохновленные, мы спешим к новым знаниям и практикам. Здесь нам разными способами объясняют, что мы чувствуем «неправильные» чувства, испытываем «неправильные» желания. Что мы в некотором смысле «плохие», «дефектные», слишком эгоистичные и нетерпеливые. Например, выясняется, что мы слишком нетерпимы к другим людям, плохо владеем или вовсе не управляем своими чувствами. Нам внушают, что лишь работая над собой, воспитывая в себе какие-то новые качества, «правильные» мысли и чувства, мы будем счастливы.
Какое-то время мы работаем над собой, учимся быть более доброжелательными, подавлять свой гнев и уныние, больше думать о других. Но через какое-то время, снова накатывает чувство безнадеги и отчаяния, жизнь вновь видится в серых тонах. И лишь временами, оказавшись в безлюдных местах, на природе, или просто выпив рюмку-другую чего-то расслабляющего, мы вдруг снова ощущаем свою безграничность и свободу. Снова начинаем верить, что возможно все, что мир любит нас, и можно жить так, как хочется! Жаль, что эти ощущения улетучиваются, как только мы возвращаемся в нашу повседневную реальность.
Чем же отличается от таких «тренингов счастья» майндсерфинг и другие техники осознанности? Отличие принципиальное. В техниках осознанности нет оценок «плохой» и «хороший», есть только «ты» и «не ты». И весь смысл техник осознанности состоит в том, чтобы дать тебе возможность провести в своем сознании ревизию, провести разделение и понять: что принадлежит тебе, а что не тебе. Каковы твои истинные цели, желания, оценки, чувства, мысли… После чего у тебя есть возможность оставить все, как есть. А есть возможность кардинально изменить свою жизнь, сделав выбор в свою пользу.
Эти техники не предлагают наплевательски относиться к близким, в них нет призыва к эгоизму и бессердечию. Речь идет лишь об осознанном выстраивании границ собственного «я», о пересмотре взаимоотношений с миром. И от этого, в результате, выигрывают все участники. Ведь неосознанность, как и осознанность – довольно заразная штука. И те люди, которые находятся в пространстве чужого осознания, также имеют шанс осознанно найти себя.
Для большинства из нас естественно быть в разной степени недовольными своей жизнью. А счастье, позитивное мышление, воспринимаются как что-то неестественное, неискреннее и наигранное. Эта позиция – самая массовая матричная установка нашего времени. Удивительным образом, она встречается во всех социальных слоях, возрастных группах и разных странах. Хотя, несчастье и недовольство – не естественная реакция на тяжкую несправедливую жизнь, а такая же навязанная матрица – мысль, понятие и эмоция, как все прочие. И освободившись от нее, как и от других установок, навязанных нам нашим воспитанием, мы становимся, счастливыми, как дети. Не об этом ли говорил Иисус?