Природа и экология
С одной стороны, Мадагаскар – одна из самых экологически чистых стран Земного Шара. Никакого промышленного производства, загрязняющего среду, тут нет – ни химических заводов, ни больших карьеров и шахт, ни нефтяных скважин, ни газовых факелов, ни целлюлозно-бумажных комбинатов. Никакой крупной промышленности нет на острове. Максимум, что можно найти на Мадагаскаре – большой молочный завод в Анцирабе, фабрики по фасовке чая, шоколадный заводик, несколько небольших гидроэлектростанций и карьеры по добыче камня, как строительного, так и более ценного. Нефть и газ на Мадагаскаре не обнаружены. Топливо для двигателей и основные цивилизованные товары импортируются из-за рубежа.
Экологический след, оставляемый в истории большинством малагасийцев, минимален. Большая часть людей обитает в деревне, передвигается пешком (чаще – босиком), не использует в быту пластмассу или химию, хижины, столы и табуреты у них – деревянные. Или глиняные.
Глиняный небоскрёб в три этажа.
В мадагаскарской деревне
В мадагаскарской деревне
Если каким-то образом в мадагаскарский дом попала пластиковая бутылка или консервная банка – она не выбрасывается никогда, а вечно используется как ёмкость для воды, крупы, молока, мёда и других продуктов. Малагасийская мать, обнаружив или купив где-либо стеклянную баночку с завинчивающейся крышечкой, – бережёт её пуще, чем собственного ребёнка – баночка будет служить годами, ещё и потомкам передастся от родителей.
Если в хозяйстве, обычно – в городе, обнаружились лишние баночки, бутылочки, пустые канистры или пластиковые пакеты – их не выбрасывают, а несут на базар, где и продают их тем, кто в них нуждается. Мы и сами, живя на Острове, неоднократно ходили на базар и продавали там – накопившиеся у нас банки, пластиковые бутылки, консервные банки. Не проходило и часа, как 90% товара, принесённого на базар, уже продавалось, а счастливые жители уносили домой счастливую, недорого купленную тару.
Даже если кто-то, торопясь, выбросит на свалку пакет, мешок, канистру или банку – она тут же попадёт в руки «смотрителей свалки» (вокруг каждой мусорки пасутся «экологи»), которые берут на себя труд разделения мусора. Тут не следует, как в Европе, самостоятельно делить мусор на пластик, стекло и металл – эту работу за нас сделают бесплатно люди, живущие возле свалок: они и рассортируют, и продадут на базаре то, что выкинули неосторожно другие, более состоятельные человеки.
Анцирабе. Рынок. Продажа битых зеркал, бутылочек…
Анцирабе. Рынок. Поделки из консервных банок
и старых электрических лампочек
Анцирабе. Продажа пустых бутылочек
Любая одежда носится годами, до тех пор, пока дыры не станут основным содержимым этого наряда; но и после этого, материал пойдёт на заплаты или на небольшие тряпочки. Разбитое зеркало превращается в сотню небольших, не очень прямоугольных зеркал, которые тоже продаются на рынке и покупаются местными жителями (у нас в Доме АВП тоже был такой осколок, размером 5 на 7 сантиметров). Шприцы и капельницы, использованные одним человеком в больнице, появляются на базаре, где продаются вторично и в третий раз, таким образом они служат многим поколениям больных, а не одному, как в России. Любая тесёмочка и верёвочка, железячка или гвоздик, используется до тех пор, пока не расточатся на составные атомы. А в большинстве деревень используются деревянные заменители металла и пластмассы – деревянные гвозди, деревянные ступки, деревянные соковыжималки и другие прочные и экологически чистые вещи. Редкий металл перековывается кузнецами, или же переливается умельцами – металлургами, которые в своих нехитрых печах воссоздают технологии бронзового века: плавят испорченные, сломанные и ненужные вещи, и на их основе создают (отливают в формах) новые, и так почти до бесконечности.
Таким образом, библейское выражение «ибо прах ты и в прах возвратишься», сказанное (по Библии) праотцу нашему Адаму, относится к абсолютному большинству жителей Мадагаскара. После своей кончины малагасиец не оставляет по себе никакого загрязнения – его деревянная хижина истлеет, одежду износят внуки, единственную стеклянную банку продадут, дырявую кастрюлю перельют в новую кастрюлю. А пластика у него никакого и нет, АЭС – не слышал он о таком, автомобиль – пара машин на тысячу человек, и те все в городе, ГМО – никакого не видно, всё своими руками и без всякого удобрения-химиката.
Животный мир на Мадагаскаре представлен странными существами – лемурами, хамелеонами, и прочими, которые в других странах сейчас не водятся. Можно считать, что лемур – это древнейший родственник человека, и только в островном климате он сохранился надолго, на миллионы лет, и убежать никуда не может – лемуры боятся воды.
Итак, понятно: Мадагаскар – экологический рай, желанный пункт назначения для всех, кто вегетарианец, кому нужна зелёная жизнь без пластмассы и убиенных консервированных тел, кому подавай солнце каждый день, лето без зимы, два-три урожая в год и природную воду из речки. Но как всегда в подобных случаях, имеются и недостатки этой экологической жизни, о них я тоже должен предупредить, чтобы обзор был полным и ясным.
Во-первых, главным энергоресурсом Мадагаскара являются дрова, превращаемые путём пережигания в древесный уголь. Тысячи людей работают углежогами. Срубая деревья, они их измельчают, суют в ямы, там жгут при недостатке кислорода, возникает древесный уголь, который фасуют в мешки, везут в сёла и города и продают. На этом угле готовят еду почти 20 миллионов человек – и в городе, и в столице, и в селе. Ещё несколько миллионов людей живут в лесу и используют не уголь, а сами дрова. На электричестве и на газу не готовит никто (во всяком случае, таких экзотических людей, кто готовит на электроплитке, в стране менее 0,1%, это и дороже выходит, чем на угле – мы точно подсчитали3).
Кроме того, что дерево используется на дрова, – оно ещё используется на мебель, особенно это касается так называемого «Красного дерева». Его рубят и пилят, где оно ещё сохранилось, в основном – нелегально, и делают из него очень прочную и тяжёлую мебель, которая частично остаётся на Мадагаскаре в квартирах чиновников, экспатов и капиталистов, а большей частью экспортируется на Запад.
Ну и помимо этого, – дерево используется для строительства домов и хижин: большая часть зданий в стране – деревянные.
…В результате этих угольно-деревянных дел, более 90% первоначально существовавшего на Острове тропического леса уже срублено. Часть территории уже превратилась в поля или степи; часть, уже в ХХ веке, засеяна эвкалиптом – это дерево растёт быстрее всех. Эвкалипты рубят тоже, причём как-то неаккуратно: от дерева остаётся довольно высокий пень-обрубок, из которого растут новые побеги и ветви дерева, которые лет через десять опять обрубают и превращают в уголь или палки для хижин. Так что вместо тропических лесов, мы можем видеть тысячи квадратных километров степи или леса, похожего на кусты с обрубками.
Оставшиеся 5—10% тропического леса, или явлется частью национальных парков, или находятся в очень труднодоступных местах, где нет дорог и рек, по которым можно транспортировать древесину. Так что пейзажи острова, увы, уже не такие, как были 2000 лет назад, когда сюда причалили первопоселенцы.
Второе. Территории, которые уже зачищены от леса, и имеют хоть какую-то воду, уже превращены в рисовые многоступенчатые поля. Там, ручным способом, засевают, собирают урожай и вновь засевают – многие поколения малагасийцев. Несмотря на большую площадь полей, земледелие тут какое-то доисторическое и малоэффективное: урожайность ниже, чем в других странах. Кто виноват, не знаю, но замечал, что помимо малагасийского риса – на базарах в больших городах продаётся и пакистанский, и индийский, и иногда даже вьетнамский. Почему-то в Азии урожайность выше. Так и другие фрукты-овощи: вроде всё экологично, а КПД не очень высок. Может быть, оттого, что не используют удобрений, а может, технологии какие-то не такие. Но факт, что изрыли полями огромные территории в центре острова: там, где нет леса – там поля (если вода есть), ну кроме севера острова, где рис почти не растёт.
Там же, где нет воды, сейчас ничего нет. Сведение лесов и размножение человека постепенно сделало климат острова более сухим. Запустынивание, уже сильно заметное в районе Сахары, постепенно приближается и к Мадагаскару, и неизвестно, чем это дело закончится через пару столетий.
Животные – лемуры, хамелеоны, лягушки – истреблены на 90% территории острова, и остались только в глухих местах и в национальных парках, а в особенности на островках, откуда они не могут никуда выбраться. Лемуры боятся воды, и это свойство используют работники заповедников и нацпарков: они выселяют лемуров на островки, и запускают туда туристов за деньги. Туристы рады покормить лемуров – это не только не запрещено, но и рекомендуется, потому что без подпитки от туристов уже давно вымерли бы с голоду (во многих местах) и сами лемуры, и их обслуживающий персонал, или бы персонал съел самих лемуров.
Те животные, что не успели истребиться – например, змеи, – постепенно уменьшаются в числе, из-за того, что их убивает население острова – хотя никакого вреда от змей они не несут, все они тут не ядовитые.
Что же касается крупных животных – их тут нет вообще. Слонов и не было никогда, а гигантская птица эпиорнис, прожившая тут десятки миллионов лет, была истреблена и съедена в средневековье. Из одного яйца эпиорниса можно было сделать яичницу на 50—60 человек, так что не удивительно, что к началу XIX века чудо-птица вся превратилась в омлеты, остались лишь скелеты да скорлупки от яиц (интересно, можно ли теперь её клонировать?) Вот так и вся природа…
Впрочем, пока, в первой половине XXI века, на Мадагаскаре жить можно. Воздух не загазован машинами и фабриками, в лесу и на пляже не валяются битые бутылки, а окраины городов не содержат гор грязного пластика. Приезжайте!