Тигрёнок
За окном был лес, тот самый, почти тот самый. Ведь, я и выбрал себе дом здесь, потому что мне кажется, что она там…за окном. Ну, признайся, что ты просто грезишь наяву. Ведь так? Ну, пойми, тупица, ведь она сказала тебе … нет! Она должна быть там. Вон та тропинка, что ведет к ее крохотному домику. Я столько раз ходил по этой тропинке… Не ты ли сам ее проложил, не ты ли сам построил домик, похожий на тот?
Стоп. Стоп! Так не долго и рехнуться.
Давай, как говорится, все по порядку. Вспомнить – значит вновь пережить, переосмыслить и понять, наконец, что ты не смог удержать ее и потерял навсегда.
Давай, давай еще раз с самого начала. Давай, вспоминай!
Мы проводили разведку полезных ископаемых на богом забытой планете Стикс. Дело привычное, не впервой. Понятно, что мы ищем только то, что весит мало, а стоит дорого, не железо же тащить из космической дали. Ищем редкоземельные металлы, а пуще уникальные природные соединения и минералы, которые мы не умеем получать в лаборатории. Нам повезло. Мы наткнулись на поистине сказочное богатство, то есть я так думал тогда. Все складывалось на удивление удачно. Месторождение было на необитаемом материке, правда, глубоко под землей, но зато планета была почти необитаемой, почти. Да какое значение имело все это перед лицом тех баснословных барышей, которые уже мерещились на горизонте. Что стоит выселить с планеты небольшой городок и две-три деревни? Одно выравнивание строительной платформы площадью в полматерика стоит в тысячи раз дороже. Да, что там говорить? Голубые кристаллы неземной красоты. И дело не в красоте – промышленники платили за них бешеные деньги, применяя их, кажется, для каких-то систем связи, впрочем, это не мой профиль, тут я не компетентен. Наше дело маленькое – составить подробный отчет, получить деньги и отправляться на все четыре стороны, а с учетом космоса и больше, чем на четыре.
Я взял выходной и отправился в город, единственный культурный центр доступной в тот момент вселенной. Нужно было всего-то переправиться через океан, а нас снабжали удобным инструментом, который на нашем сленге значился как скороход, – сжал в руке небольшой цилиндрик и шагай себе на здоровье, и чем сильнее сожмешь, тем больше шаг. И я шагнул через океан.
Городок был небольшой, по-своему уютный, жаль, если его будут сносить, хотя об этом пока речи не шло, – разработки предполагалось вести на другом необитаемом материке. Вот оно уютное милое место, где можно безмятежно жить, наслаждаясь прелестями спокойной бесхитростной, чуть не сказал растительной, жизни.
Что я ищу в ледяных глубинах космоса, что гонит меня с родных насиженных мест в бескрайний мрак космической пустыни? Зачем мы вообще живем и небо коптим?
Последний простой вопрос с глубоким философским смыслом, наверно, всегда волновал человечество, но еще никто не смог на него достойно ответить. Как говорится, кто жил и мыслил, то не может…
Говорят, что смысл в нашу жизнь вселяют стремления и потребности. Какие у меня стремления? Заработать побольше денег. Не то. Конечно, деньги не помешают. Не зря же я просиживал штаны на лекциях по космической геологии, до умопомрачения работал в библиотеках, сдавал экзамены, да еще платя за эту каторгу заработанные потом и кровью последние деньги. Но это не потребности, а скорее суровая необходимость: хочешь жить – умей вертеться.
Пожалуй, мне больше всего нравятся боевые искусства, ролевые комические игры и … И что еще? Например, приятно, не скрою, завязать железный лом тугим узлом и стоя на пьедестале почета смотреть на ликующую толпу. Но и здесь не все так безоблачно. Порой тебе так накидают на ринге или в космической игре, что едва до больницы доползешь. А то и лом на узле заклинит, и кто-нибудь затянет узел туже. Но, как сказал поэт, не будь невзгод, мы б счастие свое не замечали.
Что это меня на философию-то повело? Но, ведь что-то я искал, шляясь по космическим захолустьям, хотя, не понимал, что именно, но мне тогда вдруг показалось, что я близок к призрачной неясной цели, что я вот-вот найду …
И ведь нашел, почти. Но давайте по порядку.
Городок был небольшой. Буквально несколько многоэтажек, крошечный парк, ресторанчик, где я, кстати, и перекусил, а за городом лес, показавшийся мне тогда несокрушимым и дремучим. Я уже направлялся к лесу, как дорогу мне преградили человек десять сомнительного вида молодых людей. Слово за слово, и стало ясно, что требования их просты – вали отсюда покуда цел, чтобы мы тебя, чужака, больше здесь не видели. Ей богу, чуть не испортили мне настроение, а так не хотелось драться, уворачиваться от пуль и припечатывать кулаки и пятки к их одутловатым рожам. Сжал я тогда скороход и шагнул навстречу главарю. Мелькнули их вытянувшиеся физиономии, низенькие пригородные домики, и вот я уже над лесом. Да только, сгоряча сильновато я сдавил скороход, не долго так и в океан плюхнуться, выкарабкивайся потом оттуда. Разжал скороход, целясь в едва заметную просеку, врезался сходу в кустарник, перекатился и плашмя полетел в болото, слава тебе, господи наш, оказалось не глубоко, только шибко грязно. Поднимаю голову – тропинка, мимо которой я слегка промазал, и слышу сзади веселый женский смех. От обиды потемнело в глазах, обернулся, чтобы дать достойный отпор наглой девчонке, да так и замер, лежа в болотной жиже. Там стояла она.
Одета она была скромно, не то в спортивный, не то в походный костюм, но вся как будто светилась ласковым манящим светом, чистым как…как те голубые кристаллы, что мы собирались достать из-под земли. Я не поэт, а нужен поэтический дар, чтобы описать нахлынувшие на меня чувства. Короче, я рассмеялся вместе с ней.
И тут из зарослей выпрыгнула гигантская кошка, раза в два больше взрослого тигра. Выпрыгнула и замерла на мгновенье, выбирая себе жертву из нас двоих. Но моя реакция оказалась быстрее. Я активизировал универсальное защитное устройство, по нашему УЗУ, которое я обычно беру с собой, направляясь в незнакомые места. Кошка все-таки успела сделать прыжок и распласталась у ее ног.
– Ты что сделал?!
– Я вылез из болота и подошел.
– Но ведь она хотела схватить тебя!
– Он хотел защитить меня, а ты его убил!
– Я тоже хотел только защитить тебя.
Но тут я увидел ее глаза, и меня не стало. Я смутно помню, что лепетал что-то в оправдание, мол, УЗУ это только парализатор, полежит и оклемается, а она, склонившись, ласково гладила огромного зверя как будто это был домашний котенок, потом взглянула на меня, лицо ее смягчилось, и мы снова рассмеялись.
Дальше все было очень просто. Опуская детали, скажу, что мы подружились. Фигурка ее была безупречной, лицо казалось мне безумно красивым, мнения совпадали с моими, а шутки не были банальными, в общем, я влюбился как последний пацан.
Ее звали Дана с ударением на первую букву «а». Я звал ее уменьшительно Даночка. Когда я назвал себя, имя Андрей Ракитин ее вовсе не смутило, видимо, Дана никогда не слышала обо мне, и ее простая реакция была особенно обворожительна, не то, что все знакомые мне женщины, которые просто пожирали меня глазами, узнав, что я Андрей Ракитин.
Была у Даны еще одна удивительная особенность. Дана была частью леса, или, лучше сказать, лес был частью ее. Цветы на полянах раскрывали бутоны и источали пленительный аромат, когда Дана к ним подходила, деревья склоняли свои вершины, будто кланяясь ей, а свирепые дикие звери превращались рядом с ней в домашних зверюшек. Все беды от того, что мы не понимаем друг друга, утверждала Дана. Я тоже пытался. Схватив буйвола за рога, я легко валю его с ног, но здесь другое, – нужно его приручить. Все мои попытки кончались одинаково. Разъяренный буйвол несся на меня, разбрызгивая клочья пены, и мне не оставалось ничего другого, как уклониться и на всякий случай повалить его на землю под веселый смех Даны. Ну как можно понять такую скотину, единственное желание которой насадить тебя на рога? Но тут подходила Дана и показывала, как это делается. Огромный зверь тыкался мордой ей в плечо как милый ласковый теленок. Я никогда бы не поверил, что такое возможно, если бы каждый день не видел своими глазами.
Новости Дана не смотрела и обо всем мире, кроме своего леса, знала лишь понаслышке. Я пытался показать ей окружающий мир, сначала ее планету, потом и другие планеты, для чего подогнал сюда свой спортивный истребитель, разумеется, без вооружения. Ни сказочно красивые горы, ни восход трех солнц над лазурным океаном, ни цветущие саванны, дикие джунгли, огромные мегаполисы, благоухающие сады, решительно ничто не производило на Дану впечатления. Не то чтобы у Даны не было развито чувство прекрасного, но какая-то непреодолимая сила влекла ее обратно в лес. По ее словам жизнь была только здесь, а все остальное всего лишь красивые картинки.
Скажу сразу, этот ее жизненный принцип ничуть не омрачал прелести наших встреч.
Жила Дана в малюсеньком домике посреди леса вместе со своей бабушкой, старой колдуньей, как я ее иногда про себя называл, то есть в остальном все было как обычно. Нет, не так. От ее прикосновений у меня кружилась голова, и земля уходила из-под ног. А в те минуты, когда мы были наедине… в общем, я потерял голову и вел себя не лучше, чем тот буйвол.
А теперь самое главное. Дана показала мне свою пещеру, теперь я знаю, лучше бы она этого не делала, но время не повернешь вспять. Пещера располагалась на склоне горы – огромный зал с ровным как стол полом был слабо освещен светом, исходящим из дыры в потолке. Внутри было сухо, прохладно и тихо. И тут Дана показала мне то, от чего у меня перехватило дыхание, – голубые кристаллы росли прямо на полу пещеры, огромные как еловые шишки. Природа выложила из них причудливый узор. Будь я романтик, решил бы, что это зашифрованное послание братьев по разуму. Зрелище было сказочным, – кристаллы переливались холодным голубым огнем в полумраке пещеры.
Я попытался их сосчитать, чтобы оценить их коммерческую стоимость, и замер от неожиданной мысли – по долгу службы я обязан доложить о находке. Сюда явятся наши минотавры, сначала для разведки, а потом и для разработки. И этот райский уголок превратится в циклопические серые железобетонные джунгли.
– Что с тобой? Тебя что-то испугало?
– Ты знаешь, сколько они стоят? – сказал я неожиданно осипшим голосом.
– Нет. Разве это имеет значение? – Дана прислонилась щекой к моему плечу – ты весь дрожишь. Боишься, что сейчас обвалится потолок?
– Это было бы избавлением.
– Избавлением от чего? Да что случилось-то?!
Но я молчал не в силах что-либо сказать. А может все обойдется. Бывали же случаи, когда выход на поверхность совсем не означал месторождения в недрах. Пещеру, конечно, разграбят. Точнее – кристаллы подметут вчистую, это точно, нашла их Дана, – 10% положено ей. На такие деньги ей можно построить космодром, организовать аэрокосмическую компанию и жить безбедно. И даже лес останется, конечно, если недра пустые. А как это выяснить без геологоразведки? Тут лесу и придет конец, а с ним и Дане, без леса Дана жить не сможет, – это ясно как дважды два. Воображение рисовало мне жуткие картины разрушения этого сказочного мирка, а я стоял и тупо смотрел на буйство голубого огня.
Что и говорить, разворачиваются наши молниеносно, да и шутка ли сказать, бесплатно достались кристаллы, с лихвой окупающие затраты экспедиции. 10% Дане удалось пробить, а что толку? Такая астрономическая сумма была ей не только не нужна, она даже не желала признавать ее своей. Хочешь, бери себе, – был ее ответ. Наши отношения натянулись и дали трещину. А меж тем купол пещеры снесли, к ней проложили автостраду, рядом с ней построили вертолетную площадку, в общем, лес порядком испоганили. Кроме того, рядом с городком построили перевалочную базу. Я был назначен руководителем базы, как лицо, которое первым доложило и так далее… Оно, конечно, для городка благо – новые рабочие места, хорошие заработки, а когда начнется разработка, то деньги можно будет грести лопатой в прямом и переносном смысле. Даже если этот городок снесут, построят другой лучше прежнего.
Что ожидалось дальше? Поясню. Начнут геологоразведку, построят на месте леса буровые вышки, те самые железобетонные джунгли, пробуравят материковый щит до глубины, где бур плавится от термального тепла. Один-два кристалла на ствол шахты, – уже рентабельно. Если чего найдут, начнутся промышленные разработки, а это значит – прощай материк. Буравят пока не возникнет опасность обрушения, тогда из выбранной породы делают компаунд и заливают им стволы шахт, плодородный поверхностный слой возвращают, но срывают все холмы и горы, высушивают озера. И становится планетка гладкой как бильярдный шар безжизненной пустыней с небольшими островками так называемых экологических заповедников, по словам начальства, мы сохраняем растительный и животным мир планеты для благодарных потомков. Забыл сказать, всех жителей аккуратненько переселяют, никто не пострадает, с этим строго. И, как говорится, а перед нами все цветет, за нами все горит.
Я проводил здесь все дни и ночи напролет, то сидя в кабинете, то обходя дозором свои владения. Однажды во время моего обхода небосклон осветился вспышками молний, огненный шар с грохотом рухнул на землю, вызвав локальный пожар. Среди очагов пламени появился человек в развевающемся плаще и, подобно Мефистофелю рванувшись ко мне, вдруг превратился в молодую девушку непостижимой, просто фантастической красоты.
– Кора Грин, – красавица протянула мне руку, – корреспондент, буду освещать вашу работу в прессе. А Вы, если не ошибаюсь, Андрей Ракитин, очень приятно познакомится.
– Вы всегда так бурно приземляетесь? На базе возник пожар.
– Пустяки, – отмахнулась она, – моя противопожарная система справится.
Ее репортажи были такими же яркими как и ее внешность и сыграли решающую роль в разжигании ажаатажа вокруг планеты Стикс.
Теперь я мог встречаться с Даной сколько душе угодно, но только все шло наперекосяк, похоже, что наши встречи были угодны только моей душе. Когда мы оставались одни, вечно появлялся огромный кот, втискивался между нами, пытаясь отогнать меня от Даны. Посетив маленький лесной домик, кстати, бабушка была ко мне даже более благосклонна, чем ее внучка, я чаше всего отправлялся в городской ресторанчик и нагружался там по самую ватерлинию. Иногда в поле зрения возникали сомнительные лица, с которыми я познакомился в первый день посещения городка. Они постоянно чем-то угрожали мне, но я не обращал внимания на такие мелочи, а оказалось зря.
Однажды, подойдя к домику, я увидел, что сад частично поломан, частично обгорел, одна стена дома тоже сильно обгорела. Похоже, дом пытались сжечь, но действовали или неумело или их кто-то шуганул.
– Их было десять человек, сказали, что спалят дом – ответила на мой вопрос Дана.
– За что?
– Ты не должен сюда приходить, иначе они грозились убить бабушку и меня.
Я без труда нашел их в городке. Главарь, здоровенный детина, нарочито спокойно объяснил мне, что если я не уберусь из их городка, то Дане не жить.
– Мы найдем на нее управу – сказал он загадочную фразу.
– Ну, а вы сейчас получите по заслугам, и вам не покажется мало.
– Что?! – он выхватил пистолет, простой пулевой, а вместе с ним это сделали и двое его подручных.
Я достал нунчаки, оружие наиболее подходящее для подобных ситуаций. Вообще-то, я всем советую в таких случаях сразу делать ноги, надеясь не получить пулю в спину, а я стал драться, стараясь не наносить противнику тяжелых увечий.
Отвадить хулиганов оказалось не сложно. А как оградить Дану от чудовищного монстра, называемого техническим прогрессом? Даже если я откажусь работать, придет другой, будет только хуже.
Я организовал небольшую группу для исследования недр в районе пещеры, благо, я начальник базы: своя рука – владыка. Посмотрим, – есть ли там месторождение или нет. В конце концов, геолог я или такелажник? Группа работала хотя и очень тщательно, но в страшной спешке, проходы укреплялись слабо, все держалось на честном слове. А получалось классно: по косвенным данным недра пусты с вероятностью 95%, – разведка и разработка нерентабельны. И надо же, когда уже почти все было готово, обвал. К счастью, пострадал только я. Ребята вынесли меня на поверхность, отвезли в больницу.
Три дня без сознания. Только открыл глаза, вижу могучие плечи и квадратный подбородок склонившегося надо мной главаря тех самых, которых я недавно слегка потрепал. Мелькнула мысль, – пришел поквитаться. И выбрал же время, когда я беспомощен, как младенец.
– Андрей, прости.
– За что?
– Не знали мы, что ты Андрей Ракитин.
– Я, ведь, твоих ребят того …
– Они зла не держат, мы силу уважаем, а дружба с Андреем Ракитиным, сам понимаешь … так что, прости, погорячились мы. Я чего пришел, – Дану собираются выселить с планеты.
– Послушай э-э …
– Джордан, друзья зовут меня Джо.
– Джо, помоги мне, самому не встать, да и не выпустят меня отсюда.
Джо сделал все, как надо, завернул меня во что-то, вынес из больницы как мешок с мусором, посадил в машину, дал одежду и рванул к лесу, где двое его братков подхватили меня и понесли, несмотря на мое сопротивление, – мол, тебе силы еще понадобятся.
– Дальше уж ты сам, туда мы не пойдем – вдруг сказал Джо.
– Что так?
– Натерпелись от нее страху, ведьма она, не иначе, ты уж не обижайся. И этот жуткий тигр сильно нас ободрал, у двоих наших, похоже, поехала крыша. Так что, прости. Ты-то не боишься?
Дали мне палку вроде посоха, и я кое-как заковылял по тропинке. Дана увидела меня, узнала. Глаза ее светились радостью и болью одновременно.
– Андрюша, почему сразу не позвал? Где тебя так?
– Не важно …
– Нет, важно. А ну, ложись на траву. Вот так … вот так. Закрой глаза.
Десять минут я, лежа с закрытыми глазами, наслаждался близостью Даны, ее горячим дыханием, волшебными прикосновениями, нежным голосом, произносящим непонятные заклинания.
– Вставай!
Я встал. Упругие мышцы налились силой, голова стала кристально ясной.
– Волшебница моя, – я поднял Дану, прижал ее себе.
– Все считают меня ведьмой. И отпусти свою ведьму, а то ты ей все кости переломаешь, медведь.
Я уговаривал ее не соглашаться на выселение, обещал, что сделаю все, чтобы разработки остановили, что докажу отсутствие месторождения, клялся, умолял, но все напрасно. Дана не поверила мне, сказала, что это страшные люди, им лучше подчиниться, мол, она боится за меня. Это за меня-то, Андрея Ракитина!
Короче, никакие доводы не помогали, я ушел ни с чем.
Я срочно оформил отчет, доказывающий нецелесообразность разработок, стал обивать пороги кабинетов начальников, – все напрасно. Они не хотели даже слушать меня, обезумев от призрачных перспектив: если на поверхности такое, то не хватает воображения, что ожидает в глубине.
А тут Джо сообщил мне, что Дану эвакуируют с планеты к ее бабушке, уже вывезенной к черту на рога. И я решился на отчаянный шаг. Вывел из ангара свою космическую птичку, навесил на нее полный комплект боевого вооружения, на всякий случай, в основном для устрашения. Из космопорта меня с боевым оружием не выпускали, но я ушел от погони. Не я ли асс космических баталий? Легко нагнал, с позволения сказать, транспорт, – крейсер «Отважный» в сопровождении трех ракетоносцев и истребителей, число которых я считать не стал. Просто маразм, – крейсер «Отважный» и космический флот против одной хрупкой девочки.
Связался с крейсером.
– Передайте мне вашу пленницу, или я заберу ее силой.
– Ты с ума сошел или ослеп! Хочешь выступить один против целой флотилии? Ты что, Андрей Ракитин что ли?
– Он самый.
Мой невзрачный с виду кораблик жужжал подобно мухе перед носом у буйвола, но они уже понимали, что мозг корабля, соединенный воедино с моим, представлял несокрушимую силу, проверенную в куда более сложных, пусть и игровых ситуациях.
Возникла длительная пауза. Что они там себе думают? Я опустил кисти рук и ступни ног в сенсорные панели. Теперь мы с кораблем представляли единое целое. Сделал пробный маневр, на всякий случай, что бы сбить их лазерные прицелы, если они их на меня навели, еще шарахнут с перепугу.
– К Вам хочет обратиться капитан. Вы будете с ним разговаривать?
– Да, – капитан крейсера знаковая фигура космического флота, его слово закон.
– Говорит капитан крейсера «Отважный». От лица всей команды приглашаю Вас на борт крейсера. Даю слово капитана, что Вы будете приняты как гость и свободно покинете крейсер, как только пожелаете.
Я завел свой кораблик в ангар крейсера, оставил в дежурном режиме, взял с собой дистанционный пульт управления. В случае необходимости можно его вызвать. Он сломает все перегородки и выведет меня в космос в считанные секунды.
Дальше все закружилось в нескончаемой карусели. Сначала длинноногие красавицы поднесли мне дымящийся кофе без всякой просьбы с моей стороны и, естественно, не зная, что я его на дух не переношу. Пришлось сделать счастливое лицо и отхлебнуть горячего пойла.
Затем устроили общее собрание всей команды, где заставили меня, широко улыбаясь, отвечать на глупейшие вопросы. Потом четверо местных верзил изъявили желание померяться со мной силами на ринге. Хорошо, что мне удалось договориться, что все четверо выступят против меня одновременно и падение на пол означает окончание поединка. Я дал им с минуту помахать конечностями и разом уложил всех четверых, не причинив им особого вреда, чем вызвал взрыв восторга у зрителей. Тут капитан притащил лом, не плохой, хотя и не супер, и попросил завязать его узлом. И когда я завязал узел, наконец, все поверили, что я и в правду Андрей Ракитин. Подхватили меня на руки и потащили в банкетный зал.
Время шло, в любой момент могла нагрянуть полиция и потребовать моей выдачи, а я не мог вставить ни слова среди этого гвалта.
Господи, что творилось. Какие-то женщины клялись мне в вечной любви и лезли целоваться. И какой дьявол занес их на боевой крейсер? Члены команды тащили всевозможные предметы и просили дать автограф, даже капитан притащил тот самый лом, завязанный узлом, попросил вырезать на нем автограф и сказал, что поместит лом в музей крейсера. Так сказать, увековечит мое посещение крейсера. Умереть, – не встать. А время шло.
Мне удалось обратиться к капитану, и мы прошли в его каюту. Оказалось, что они держали Дану в отдельном блоке под усиленной охраной. Капитан всячески отговаривал меня идти к ней, поняв, что это бесполезно, предлагал вооруженную охрану, мол, ужасно сильная ведьма, и я видел страх в глазах этого мужественного солдата. В конце концов, он сдался и отдал приказ пропустить меня к Дане.
Я целовал ее, гладил шелковистые золотые локоны, чувствовал тепло ее тела, замирал от счастья, когда Дана проводила ладошкой по моему лицу.
– Пойдем со мной.
– Куда?
– Куда угодно. У меня здесь мой спортивный корабль.
– Хочешь убежать от всех. Нет. Я уже пыталась противиться выселению. Видишь, к чему это привело.
– Да, я читал заключение: «Обладает непреодолимой силой воздействия, особо опасна. Держать под постоянным наблюдением».
– Оставайся здесь со мной.
– В тюрьме. Под домашним арестом.
– Глупенький ты мой, ну куда ты убежишь? Один против всех.
– Там мы будем свободны.
– Пока нас не найдут и не посадят в ту же тюрьму. Ну, когда ты поумнеешь, дурачок?
Включился селектор: «Говорит капитан патрульной службы. Требую выдать находящегося у вас на борту Андрея Ракитина».
– Вот и все, – Дана взглянула на меня и вдруг рассмеялась – иди, мой бесстрашный рыцарь, поиграй в свои звездные войны.
Дана достала носовой платок, стерла с моей щеки помаду, которую я в спешке не заметил, поцеловала меня и сказала серьезно.
– Такие игры не для меня. Будь осторожен, мой мальчик, зря не рискуй.
Вот и все. Я попрощался с капитаном и было направился к своей птичке, но меня остановила вооруженная охрана крейсера. Да, моя милая Даночка, играем в звездные войны. Я достал пульт дистанционного управления и приказал кораблю: «Только без жертв».
Переборка за спиной охранников пошла трещинами и мягко сползла на пол грудой бесформенных обломков, – корабль действовал осторожно боясь кого-нибудь повредить. Я побежал, как будто удирая от охраны, и, когда корабль проплывал мимо меня, высоко подпрыгнул и нырнул в открывшийся люк. Покатился по полу кабины стаскивая ботинки и выкрикивая команды.
– Фантомы и псевдоракеты к бою. Огневые доты и лазеры к бою.
Прыгнул в кресло пилота, погрузил руки и ноги в сенсорные панели.
– Шлюз!
Крышка внешнего шлюза вылетела как пробка из бутылки, – повреждение для крейсера штатное, а штрафы за это небольшие. Я увидел привычно немерцающие звезды на фоне черного неба, по которому разлетались первые фантомы. Выстраивались в боевой порядок огневые доты, охраняя центральные фантомы. Ракетоносцы ощетинились готовыми к пуску ракетами. Истребители эскадры сломали свой строй, неуклюже перестраиваясь для атаки. Корабль патрульной службы не cумел даже развернуться должным образом. Слабаки, все строго по инструкции, никакой фантазии. Врезать бы им от всей души, только это вряд ли понравится Дане. Ладно, развлекайтесь, здесь вам без меня работы хватит.
– Уходим. В бой не ввязываться.
Я гнал свою птичку на предельной скорости. Меня душила злоба. Дана не переживет разлуки со своим лесом. Я был бессилен что-нибудь сделать, а я хуже всего переносу свое бессилие. Оставался один весьма сомнительный шанс – Президент корпорации космической геологии.
К Президенту меня, конечно, не пропустили. Пришлось прорываться силой. Я срывал злобу на его гориллах, укладывая их, что называется оптом и в розницу. Прорвался в приемную, где секретарша испуганным полушепотом сказала «Он Вас ждет».
Просторный кабинет поразил меня своим уютом. На полу ковер, в котором ноги утопали по щиколотку, мягкие кресла, картины на стенах, небольшой зал для совещаний, удивительно гармонично вписывающийся в интерьер. За столом сидел молодой человек. Увидев меня, он рассмеялся.
– Ну, Ракитин, ты силен! Иди сюда, посмотри, – на экране шел я, расшвыривая охранников, – еще никто не проходил ко мне с такой помпой.
«Все целы, сэр, только синяки и ссадины. Охрана хочет лично познакомиться с Андреем Ракитиным» – сообщил селектор.
– По-моему, они с тобой уже познакомились. Сам-то не ранен? Что тебя так разозлило? Выкладывай.
– Я посылал отчет о нерентабельности разработок на Стиксе. Он остался без внимания.
– Ошибаешься. На, читай.
Мой отчет с заключениями различных комиссий за подписью светил науки, выдающихся бизнесменов, известных топ менеджеров, политиков и т.д. И все как один – риск, конечно, есть, но кто не рискует, тот не побеждает.
– Слетай к ней.
– К кому?
– К своей Дане.
– И что я ей скажу? Что Стикс скоро превратят в безжизненную пустыню?
– Утешь ее. Часть леса пересадят туда, куда переселят Дану, часть сохранят как экологический заповедник. Это единственное, что я могу для тебя сделать. Лети. Я дам тебе свой личный модуль.
– Нет, не могу.
Вот теперь действительно все. У меня опустились руки. Я с головой окунулся в спорт. Вернул себе былую славу и более того. Участвовал в самых жестоких космических играх, безрассудно кидаясь в самое пекло, но всегда выходил сухим из воды. В кабине своего истребителя я поместил голограмму с изображением Даны, она смеется , слегка запрокинув голову. Теперь среди огня и ужаса со мной всегда была моя беззаботно смеющаяся Дана. Подружился с Корой Грин, которая была не против поучаствовать в комических играх. Благодаря ее репортажам слава о моем бесстрашии и удаче гремела по всему миру. Я в тайне надеялся, что отголосок моей славы услышит Дана и вспомнит обо мне, но нет, не долетают звуки …
Правительственный модуль ждал меня прямо на стартовой площадке, куда я посадил свою еще дымящуюся птичку. Предписание гласило – незамедлительно явиться пред светлые очи самого Премьер-министра Всемирного правительства. Мама дорогая, что же я такое натворил?
На совещании в овальном кабинете Всемирного правительства мне передали довольно объемистый документ.
– Полюбуйтесь, финансовый срыв грозит глобальной рецессией.
Отчеты ведущих корпораций, балансы крупнейших банков, макроэкономические показатели …
– Боюсь, что я при всем желании, такое вызвать не способен.
– Давайте без шуток, господин Ракитин. Все это вызвано работами на Стиксе. Инвесторы вложили туда огромные средства. Вы оказались правы – недра пусты, все деньги брошены на ветер. Президент корпорации космической геологии подал в отставку. Вам предлагается возглавить корпорацию.
– Мне? И это называется «давайте без шуток»?
И вот я снова сижу в уютном кабинете, только теперь в качестве хозяина. Море работы – кадровые перестановки, бесконечные совещания, финансовые проблемы, ни сна, ни отдыха. Работы на Стиксе остановили. Я слетал туда. Кошмар. Весь материк изуродовали, от леса остался жалкий островок. Что я мог сказать Дане?
Дни вертелись как в снежном вихре, даже некогда было скучать по моей птичке, тоскующей в ангаре рядом с моим кабинетом. Утром легкий завтрак прямо в кабинете, разбор утренней почты, прием посетителей, совещания, встречи, деловой обед, снова почта, совещания и так без конца. Правда, после утренней почты я всегда брал таймаут, просил меня не беспокоить и приводил свои мысли в порядок – железное правило топ менеджера.
– К тебе зеленая кора.
– Джо, что за шутки спозаранок? Я же просил меня ни с кем не …
Дверь распахнулась, в неизменно развевающемся плаще в кабинет буквально влетела Кора Грин и села напротив меня.
– Идиот, – прошептали ее красивые губы.
– Кора, если это вопрос, то я с утра интервью не даю.
– Я сказала, идиот, толстокожее чудовище.
– Послушай, выражайся точнее, а то я с утра не …
– Ты знаешь, что твоя Дана умирает? – в ее огромных глазах была обида и теплилась тайная надежда.
– Прости, Кора, – вырвалось у меня, – Джо, мою птичку, быстро!
– Есть, сэр.
Я рванулся из кабинета, оставив Кору сидящей в кресле.
Лес умирал. Огромный тигр выскочил из зарослей, грозно зарычал, оскалив могучие клыки, потом признал меня и скрылся из виду. Домик был похож на тот, прежний, только кругом царило запустение, и никто меня не встречал. На завалинке сидела древняя старуха. Я едва узнал в ней сильно постаревшую бабушку Даны.
– Как она?
– Где ж ты был, соколик? – старуха смотрела на меня выцветшими глазами.
– Лес-то сюда пересадили, – продолжала она дребезжащим старческим голосом, – только не прижился он, а без леса Дана да и все вокруг, сам видишь …
– Да не тяни ты. Как она?
– Бредила Даночка, все в бреду тебя звала. Только, видно, слух у тебя тугой, – старуха зарыдала.
– Можно в дом-то пройти? Где Дана?
– Без сознания лежит твоя Дана уже который день, – и она снова разрыдалась.
Как будто вторя ее рыданиям, в небе грянул оглушительный гром, раскаленный шар упал совсем рядом, валя чахлые деревья. Развевающийся плащ мелькнул среди огня и дыма, и вот перед нами явилась неотразимая Кора.
– Ты что стоишь как истукан? Где Дана? Быстро в мой модуль.
– Зачем?
– Ты, правда, не понимаешь? Делай, как я говорю. Неси ее в модуль. Живо! – глаза ее метали молнии, – Это корреспондентский, самый быстрый в мире.
Когда Дана уже была в модуле, появился тигр и стал жалобно мяукать.
– Иди сюда, котенок, не бойся, сейчас покатаемся, – позвала Кора, бесстрашно глядя на зверя.
Тигр прыгнул в модуль и стал лизать безжизненное лицо Даны.
Участок леса на Стиксе уцелел, но был малюсеньким и не выглядел дремучим. Домишко, как ни странно, тоже уцелел. Через несколько дней Дана пришла в сознание. Ее бабушка, неожиданно помолодевшая, ухаживала за ней, готовила отвары, заговаривала язвы и воспаления. Деньги, которые заплатили Дане за кристаллы, наконец, пригодились, – я пустил их на восстановление леса и всего материка, вложив туда и кое-какие средства Корпорации.
Дана попросила меня уехать, не знаю почему. Все беды от того, что мы не понимаем друг друга. Я вернулся к своей работе.
Вот и все.
Как легко сказать, – вот и все. Нашел ли я счастье в суете бессмысленных будней? Что мне не хватает? Кажется, у меня есть все, – работа, деньги, друзья, дом с видом на лес. Я смотрел в окно на лес, на тропинку, уходящую в чащу, и ужасная тоска разливалась в груди, порождая чувство невосполнимой потери. Оживился селектор.
– Сэр, выездное совещание через час. Текст вашего доклада готов. Оба Вице-президента и PR-менеджер ждут Вас в модуле, вертолет за Вами будет через три минуты. – Это моя секретарша, сестра, жена и нянька, – там сейчас зима, я приготовила всем теплую одежду.
– Спасибо, перешли доклад прямо в модуль и соедини меня с Джо.
– Джо, подготовь мою птичку, пусть сопровождает нас.
– Зачем? Впрочем, извини, ты здесь хозяин.
Божественно прекрасная Кора, наш PR-менеджер, сидела за компьютером, ее красивые руки порхали над клавиатурой. Два мои Вице-президента, молодые энергичные парни, вели деловые переговоры, слышалась их многоязычная речь. Жизнь кипела. Квадратный подбородок Джо внушительно возвышался над всеми. В иллюминатор была видна моя птичка, летящая рядом с нами на автопилоте. Доклад лежал у меня на коленях. Я пролистал его, – оформлено как я просил. Все было готово.
– Алексей, прервись и подойди ко мне, – позвал я старшего Вице-президента.
– Вот доклад, выступишь и проведешь совещание.
– А Вы?
Я вызвал секретаршу и достал пульт дистанционного управления моей птичкой.
– Подготовь приказ о назначении Алексея исполняющим обязанности Президента.
– А Вы? Что случилось, сэр?
– Пристыкуйся к модулю, – приказал я птичке, и она послушно пошла на сближение.
– Андрей, ты что задумал? Один, без охраны.
– Оставь, Джо. Уж кто-кто, а ты-то меня знаешь.
– Андрей … – начала Кора и осеклась, – неужели решился? – наконец выдавила она.
Я молча кивнул. «Я знала, что это когда-нибудь случится» – прочитал я в ее глазах.
– Да что случилось-то, в самом деле?! – воскликнул Алексей.
– Джо тебе все объяснит. Пока ребята, было очень приятно с вами работать.
Моя птичка приспособлена для посадки на планеты только в специальные ангары, иначе можно полматерика спалить. Как обычно, оставил ее на орбите и пересел в аварийную капсулу. От волнения приземлился неудачно. Меня вывернуло из капсулы и опрокинуло в болотную жижу. Поднимаю голову и слышу веселый смех Даны, от которого у меня перехватывает дыхание. Гигантский кот, выпрыгнув из кустарника, подходит ко мне и начинает лизать мое заляпанное грязью лицо.