Магическое братство. Глава 5 (А. Е. Сухов, 2008)

Глава 5

Примерно за час до наступления темноты троица вышла на свободную от древесной растительности, поросшую густой сочной травкой пойменную долину довольно широкой реки. Гвенлин, возложивший на свои широкие плечи функции начальника экспедиции, сбросил рюкзак на землю, не дойдя полутора десятков шагов до кромки водной поверхности, и объявил во всеуслышание:

– Все, друзья, сегодня ночуем здесь, форсирование водной преграды откладывается до завтрашнего утра.

– А что это за река? – поинтересовался демон.

– Арлей, – пропищал Мандрагор, – река хоть и не особенно могучая, но достаточно коварная. Славится обилием омутов и, соответственно, всякой нечистью, в них обитающей…

– Да ладно тебе, корень, пугать человека… то есть Шмультика бабушкиными сказками про русалок, водяных, ундин и прочих тварей! – громко рассмеялся Гвен. – Боевые маги здесь все уже давно прошерстили как следует и оставили от этих страшных созданий одни воспоминания. В наше просвещенное время, если захочешь познакомиться с какой русалочкой или ундиной, придется забраться в такие дебри, что всякая охота устраивать подобные рандеву напрочь отпадет.

– Тоже мне эксперт нашелся, – обиженно проворчал магический корень, но спорить дальше не стал…

Совместными усилиями молодой человек и демон быстро заготовили целую гору дров. Для этого им не пришлось тащиться в лес – высушенного плавника валялось на песчаном речном пляже вполне достаточное количество даже для того, чтобы обеспечить дровами целую армию, и не на одну ночевку. К тому моменту, когда тьма целиком овладела этой частью мира Тев-Хат, над успевшим прогореть костром висел, попыхивая паром, изредка брызгая содержимым на раскаленные угли, черный от копоти объемистый медный котел. Время от времени Гвен подходил к котлу и, приподняв крышку, снимал пробу своей огромной деревянной ложкой. Если что-то его не устраивало, он залезал в рюкзак и вытаскивал оттуда очередной полотняный мешочек и отсыпал часть его содержимого в булькающее варево.

Шмультик и Мандрагор сидели в сторонке и зачарованно наблюдали за манипуляциями Гвенлина. Запах от котла шел такой, что зрители то и дело нервно сглатывали слюну, но поторопить кудесника, дабы тот хоть чуть-чуть ускорил процесс, никто из них не решился.

Наконец из уст поварских дел мастера прозвучала долгожданная команда:

– Еда готова, господа! Добро пожаловать к костровому каждый со своей миской! Только, чур, не драться – супчику на всех хватит…

После того как Гвенлин и Шмультик с аппетитом умяли по паре тарелок вкусного варева, а безразмерный Мандрагор всем присутствующим на удивление умудрился впихнуть в себя аж целые три полноценные порции, путешественники откинулись на травку и дружно уставились в звездное небо. Каждый думал о своем. Гвенлин с грустью и некоторой долей сожаления вспоминал беззаботное житье-бытье под крылышком чудаковатого, но по сути доброго колдуна. Тем не менее он со свойственным всем молодым людям оптимизмом смотрел в будущее, не допуская даже малейшей вероятности того, что оно может обернуться для него мрачной реальностью. Перед мысленным взором демона с невероятной скоростью проносилась, как на киноэкране, летопись его нелегкой жизни. В основном это был черно-белый фильм ужасного качества, будто пленку хранили где-нибудь в сыром подвале, а потом пересушили, в результате чего слой фотоэмульсии начал сам по себе осыпаться. Иногда, очень и очень редко, на грязно-сером фоне лагерной действительности мелькал шальной кадр, до краев заполненный всеми оттенками солнечного спектра. Это означало, что в его жизни произошла встреча с кем-то по-настоящему интересным. Однако в отличие от демонов люди в лагерях долго не живут, и всякая радостная встреча для Шмультика в конце концов заканчивалась очередным разочарованием. И вновь все та же бесконечная, изрядно облупившаяся пленка, будто только что извлеченная из необъятных хранилищ Госфильмофонда для реставрации. О чем думал Мандрагор, он и сам вряд ли смог бы рассказать, поскольку по своей сути был существом-однодневкой, то есть никогда не планировал свою жизнь далее чем до ближайшего приема пищи или сна. Волшебный корень возлежал на травке и тупо пялился на мигающие звезды, постепенно погружаясь в состояние сонного транса.

– Слышь, Шмультик, напомни, чего ты там рассказывал о пространственной нестабильности твоих соплеменников и чем вызван сей феномен?

– Да ладно тебе, Гвен, можешь не оправдываться и не подмазываться. За то, что ты заснул во время моего рассказа, я на тебя ничуть не обижаюсь. Да и кому на всем белом свете интересно услышать о том, как один несчастный демон по имени Ши-Муль-Алан-д-Тик рубил кайлом уголек, коим потом сам и питался, или о том, как его не менее дюжины раз проигрывали в карты и он вынужден был вслед за своим новым хозяином отправляться по этапу на очередную зону, расположенную на другом конце необъятной Страны советов. Давай-ка, юноша, я тебе лучше спою одну песню. Задушевная, нравится она мне очень.

Шмультик присел на травке, в его руках откуда ни возьмись появился странный инструмент, по форме напоминающий лютню, отличающийся от нее необычным корпусом с двумя глубокими выемками и плоскими деками. Инструмент имел шесть струн, регулируемых миниатюрными металлическими колками, расположенными на конце грифа.

– Гитара, – пояснил демон, – там, откуда вы с твоим учителем меня вытащили, весьма популярный музыкальный инструмент.

Шмультик немного потренькал струнами, подкручивая колки, и, настроив инструмент, запел негромким задушевным голосом:

После того как отзвучал последний аккорд печальной музыкальной темы, демон положил гитару на травку. Гвен, вскочив на ноги еще до окончания первого куплета, молча смотрел в огонь. Ему, жителю иного измерения, никогда до конца не понять, что за трагедия скрывается за незатейливыми, где-то даже примитивными рифмами, сложенными давным-давно неизвестным лагерным поэтом. Однако, поскольку этому парню не было чуждо слово «сострадание» и он не из рассказов добрых людей знал, что такое голод, жажда, боль и душевные муки, Гвен на физическом уровне ощутил, насколько плохо было тем людям. Наконец юноша отвел глаза от пляшущих огненных языков и задал вопрос демону:

– Это были свободные люди?.. Да?.. Их продали в рабство и послали зачем-то в холодные земли?

– В общем-то, правильно, – кивнул головой Шмультик. – Только в той стране в то время вообще не было свободных людей.

– Разве так бывает? – удивился Гвен.

– Еще как бывает, – сверкнул в темноте фиксой демон, – но тебе об этом лучше не знать. Давай-ка, паря, отправляйся спать, а я подежурю до утра. Можешь не сомневаться, я не засну на посту, поскольку, как я тебе уже говорил, демоны в отдыхе не нуждаются, даже находясь в примитивной человеческой оболочке.

По складу характера бывший ученик чародея был парнем сговорчивым, особенно в тех случаях, когда в качестве альтернативы предлагалось нечто весьма выгодное для него самого. В этом случае он никогда не спорил и легко шел на уступки. Вот и сейчас он не стал возражать, а с удовольствием уронил свое могучее тело на заранее заготовленный для этой цели ворох травы и уже через пару минут сладко посапывал.

Шмультик подбросил топлива в костер, обошел по кругу территорию лагеря, оставляя за собой огненный след охранного заклинания. Замкнув пылающий зеленью круг неопалимого огня, он вернулся к костру, взял в руки гитару и начал что-то наигрывать потихоньку, чтобы не разбудить товарищей…

…Гвенлин в черных доспехах на могучем коне цвета воронова крыла находился на вершине крутого холма. Поднеся руку в железной перчатке к приподнятому забралу, чтобы едва показавшееся из-за горизонта утреннее солнце не слепило глаза, он пристально вглядывался в шевелящиеся клубы густого тумана, скрывавшего от его взгляда, что творилось внизу, у подножия возвышенности. Но разглядеть что-либо пока не представлялось возможным. До слуха юноши доносились какие-то загадочные звуки: то ли тяжелое хриплое дыхание какого-то невероятно огромного существа, то ли дружный вдох и выдох десятков рабов-галерников, прикованных цепями к веслам. Гвен знал наверняка – в плотных клубах тумана скрывается враг, но что именно он из себя представляет, для молодого человека оставалось пока неразрешимой загадкой. Однако он был уверен, что долго мучиться в неведении ему не придется – солнечный диск стремительно поднимается по лазоревой тверди небесной сферы, и совсем скоро его лучи коснутся молочной субстанции, шевелящейся далеко внизу под ногами, и разгонят непроницаемую для глаза дымку. Вскоре именно так и случилось. Дневное светило поднялось над горизонтом на достаточную высоту, и его лучи быстро навели порядок в долине – буквально испарили густые молочные клубы, открыв взору юноши довольно странную картину происходящего.

А посмотреть было на что. У самого подножия холма стояла огромная, ростом со взрослого дракона, тварь, из тех, что могут привидеться лишь в кошмарном сне или родиться в нездоровом сознании сумасшедшего. Тело монстра – червеобразный извивающийся отросток – покоилось на двух тонких лапах, напоминающих ножки кузнечика. Еще четыре хватательные лапки росли из верхней половины червя. Однако отвратительный облик чудовища не был бы столь пугающим, если бы не одна весьма существенная деталь: верхнюю часть червеобразного отростка венчала до боли знакомая голова учителя. Если присмотреться повнимательнее, это была не совсем голова Моргелана, точнее, голова-то его, но мастерски трансформированная под внешний облик чудища так, что не казалась чем-то инородным, чуждым сущности монстра. Огромное тело равномерно вспухало и опадало, пропуская через себя гигантские объемы воздуха, необходимого для обеспечения столь массивной туши кислородом. Теперь юноше стало понятно, откуда исходил тот странный звук. Заметив стоящего на холме Гвенлина, тварь всем корпусом подалась вперед, так что голова бывшего учителя оказалась почти у самой земли, и громко зашипела:

– А… Гвен! Убийца Гвен! Пришел навестить своего учителя? Рад, несказанно рад! Сейчас ты последуешь за мной в царство мертвых, где мы с тобой продолжим твое обучение. Ты готов, мой мальчик?

– Еще чего захотел, старый хрыч! А вот этого не желаешь попробовать? – грозя копьем, заорал что есть мочи бывший ученик и сам тут же подивился своей смелости. Исходя из сложившейся ситуации, Гвен должен был сейчас во весь опор уносить свою молодую задницу вместе с прочими частями тела как можно дальше от этого жуткого места. Какой урон он мог нанести страшному монстру своим скромным оружием? Что есть его копье против фантастической мощи чудовища – все равно что зубочистка против лесного хищника и не более того. Поговаривают, что и зубочистка в руках мастера может стать смертельным оружием, но для этого нужно самому быть мастером. Гвенлин все это прекрасно понимал, но он также осознавал и то, что бежать ему просто некуда. В любой точке мира Тев-Хат эта помесь насекомого и червя рано или поздно обязательно найдет его и вынудит принять бой. Откуда исходила эта уверенность, юноша сказать не мог, но доподлинно знал, что это именно так. Поняв и приняв эту истину на уровне подсознания, он отринул прочь все свои страхи и твердо решил драться.

Опустив забрало, всадник поднял копье на уровень груди, пришпорил своего четвероногого друга и, наращивая скорость, помчался вниз по склону холма навстречу изготовившемуся для атаки монстру…

– …Гвенлин, Гвен, скорее просыпайся! – Не успев доскакать до кошмарного создания, юноша услышал чей-то обеспокоенный шепот. – Просыпайся побыстрее! Здесь такое творится…

Несмотря на свою любовь крепко поспать, свойственную, впрочем, практически любому человеку его возраста, Гвенлин был скор на подъем, особенно когда дело касалось вопросов безопасности. Он мгновенно и не без облегчения вырвался из объятий кошмарного сновидения. Схватив Шмультика за плечо, зажал ладонью ему рот и, не открывая глаз, еле слышно прошептал в ответ:

– Все, Шмуль, я проснулся. Прекрати горланить прямо мне в ухо. Рассказывай, что тебя так напугало.

– Тут такие дела – в двух словах не расскажешь. Посмотри сам, что на реке творится. Пока прямой угрозы нет, но кто знает, каким боком оно может повернуться.

Гвенлин наконец-то открыл глаза, одним резким движением сел и начал вращать во все стороны головой в поисках источника потенциальной опасности. Пока он спал, обстановка вокруг кардинально поменялась: во-первых, благодаря восходу ночного светила, а во-вторых, на песчаном пляже у самого уреза воды наметилось какое-то движение непонятного происхождения. Присмотревшись повнимательнее, молодой человек разглядел с дюжину движущихся по кругу полупрозрачных фигур. Гвену даже показалось, что он ощущает некую вибрацию, которую при определенном допущении можно было принять за мелодию.

– Вот повезло так повезло, – с ярко выраженным сарказмом в голосе прошептал Гвенлин, – убежали из огня, а угодили аккурат в полымя.

– Давай без излишних сентенций. Выкладывай, что это за диво дивное и какими напастями оно для нас чревато?

– И вовсе это не диво дивное! – усердно стараясь сдержать голос на уровне шепота, возмутился явной непросвещенности товарища Гвен. – Девки водяные – русалки хороводы водят. Значит, жертву себе наметили. Кого-то из нас двоих уволокут сегодня в глубокий омут. Скорее всего меня, поскольку обычно их жертвами становятся парни примерно моего возраста. Что же нам делать?

– Не дрейфь раньше времени, паря! Пока ты дрых без задних ног, Ши-Муль-Алан-д-Тик – потомок древнейшего инфернального рода, воспользовавшись всеми своими знаниями в области защитной магии, сумел создать магический барьер. Вон ту огненную линию видишь? – поинтересовался демон и, получив положительный ответ, в полный голос продолжил: – Моя работа. Пусть только попробуют сунуться.

– И чего будет? – не решаясь последовать примеру отчаянного демона, все так же шепотом спросил Гвенлин.

– Увидишь. – Шмультик с нескрываемым превосходством посмотрел на испуганного парня. – Роги-то им сразу поотшибает. Конкретно сказать не могу, ибо это заклинание впервые будет работать против водных созданий. Поскольку всех прочих тварей оно сжигает, могу лишь предположить, что этих попросту превратит в пар.

– Ты точно уверен, Шмуль? – голос юноши явно повеселел.

– Абсолютно, можешь быть полный спок.

Демон поправил свой странный головной убор, носящий смешное название «кепон», и, не вставая со своего места, ловко отправил в костер пару толстых веток.

Окончательно осмелевший юноша начал любоваться замысловатым танцем водяных дев на берегу ночной реки и нашел его весьма презабавным.

– Прям настоящий балет «Лебединое озеро»! – восторженно воскликнул Шмультик, также наблюдавший за пляской русалок. – Там телки точно так же гарцуют – стаю лебедей изображают, потом на берегу появляется принц, а за ним страшный колдун, который почему-то жаждет погубить парня… В общем, все завершает хеппи-энд, что означает счастливый конец, все довольны: пляшут и обнимаются, только колдуну полный и окончательный кирдык.

– У нас все с точностью до наоборот, – хмуро заметил Гвен, – колдуну кирдык, а этого, ну как его?..

– Хеппи-энда?

– …точно, хеппи-энда твоего чего-то не видать пока.

– Не боись, паря, будет и на нашей улице праздник, будем и мы с тобой в хромовых сапогах на батистовые портянки щеголять в Рио-де-Жанейро и Монте-Карло, даже сказочное Сочи упадет к нашим ногам, как перезрелый плод манго…

– Эх, Шмультик, твоими бы устами да мед пить. Потом поподробнее расскажешь про эти чудные места, а пока давай-ка внимательно наблюдать за тем, что творится на берегу Арлея, а заодно дружно молить Создателя, чтобы твой магический талант не подвел нас.

Тем временем пляска полупрозрачных фигур достигла апогея. Скорость вращения русалок вокруг общего центра уже не позволяла глазу вычленить какое-то отдельное создание. Хоровод превратился в переливчатый вихрь. Так продолжалось не менее четверти часа. Неожиданно вращение прекратилось, и вихрь распался на дюжину существ, но теперь уже не полупрозрачных, а вполне материальных. Это на самом деле были двенадцать дев, обладавших совершеннейшими формами и ликами удивительной красоты. Единственной одеждой этих неземных созданий были их ниспадающие почти до самой земли волосы цвета чистейшего серебра. Девушки выстроились в нестройную шеренгу лицом к сидящим у костра путешественникам и молча принялись их разглядывать. Наконец, одна из них, отделившись от общей группы, совсем по-девичьи семеня ножками, побежала в направлении обалдевших Гвена и Шмультика. Бывший ученик чародея хотел было крикнуть, чтобы предупредить красавицу о существовании магического барьера, но не успел. Девушка даже не заметила полыхающего зеленым огнем периметра, отгораживающего лагерь от всех напастей. Она подбежала к костру и, ничуть не стесняясь своей наготы, чистым звонким голоском обратилась к человеку и демону, успевшим к тому времени подняться на ноги:

– Человек и существо, неведомое нам, мы рады приветствовать вас на празднике Возрождения! Меня зовут Ноя, а это мои сестры. Вам вовсе не стоит нас бояться, поскольку сезон брачных игр еще не наступил и мы никого из вас не собираемся заманивать в наш водный мир.

– Шмультик, инфернальный житель, – первым опомнился демон и неловко представился, забыв от волнения свое истинное имя.

– Гвен, – назвал себя несостоявшийся ученик мага.

– Как здорово – Шмууультик, Гвееен! – сильно растягивая слова, будто пробуя имена на вкус, прощебетала Ноя. – Очень жалко, что сезон брачных игр наступит лишь через два месяца. Вы могли бы стать мне и моим сестрам хорошими мужьями. Вот Шмультик, например, – девушка одарила демона таким откровенным взглядом, что жителя жаркой Преисподней прошиб озноб, какого он не ощущал даже на далекой холодной Колыме, – в тебе столько скрытого огня и еще чего-то непонятного и дикого, у нас с тобой могло бы появиться на свет чудесное потомство. А ты, Гвен, силен и прекрасен обликом, ни одна русалка не смогла бы устоять против твоего мужского обаяния… Впрочем, к величайшему сожалению, сейчас не время для любви. В эту ночь нам всего лишь нужно, чтобы один из вас достал из костра два горящих уголька и бросил их в воду. Прошу прощения за беспокойство, но обитателям водной стихии огонь противопоказан, а без него невозможно исполнить ритуал Возрождения.

– С превеликим удовольствием, несравненная мамзель! – тут же подсуетился галантный демон. – Для вас хоть дюжину, хоть две, хоть в омут головой.

– Спасибо, но столько нам не нужно и бесполезные утопленники тоже ни к чему, – жеманно потупила глазки коварная искусительница. – Всего парочка угольков. Будьте любезны.

Шмультик быстро подбежал к костру, голыми руками разгреб горящие дрова и выудил из пламени парочку самых лучших, на его взгляд, угольков и, продемонстрировав их девушке, спросил:

– Такие подойдут?

– Вполне, – только и смогла произнести русалка, сраженная удалью и мастерством обращения с огнем своего новоявленного знакомого.

– Куда их бросать?

– Подойди к берегу и брось в любое место, лишь бы они упали в реку.

Демон так и сделал. Он приблизился к воде и, широко размахнувшись, отправил угольки в свободный полет. Прочертив в воздухе две огненные трассы, они одновременно упали в воду, но не зашипели и не погасли, как ожидалось, а закачались на легкой речной волне, испуская едва заметное в свете полной луны красное свечение. Выстроившиеся на песчаном пляже сестры Нои дружно взвизгнули и затянули хором заунывную песню на каком-то неведомом языке. Через несколько мгновений в том месте, где покачивались красные огоньки, начал формироваться водяной горб. Вскоре этот горб достиг размеров трехэтажного дома. Лишь после этого рост его остановился, но процесс трансформации на этом не закончился. Прямо на глазах изумленных зрителей вспученная масса воды начала приобретать какие-то странные формы. Огромная голова с зубастой пастью, относительно тонкая шея, мощное тело, длинный вытянутый хвост, четыре когтистые лапы и пара гигантских перепончатых крыльев. Угольки, брошенные демоном в воды реки, заполыхали невыносимо ярким огнем, теперь это были горящие глаза монстра.

– Фантастика, – пробормотал обалдевший Гвенлин, – это же самый настоящий водяной дракон.

Успевший еще в самом начале красочного представления быстренько вернуться к костру Шмультик, не отводя зачарованного взгляда от возникшего над водной гладью монстра, спросил:

– Что за зверь этот водяной дракон? Ни разу о таком не слыхивал.

– Потом все объясню, Шмуль, а пока просто смотри и радуйся.

Тем временем сверкающее и переливающееся в лучах ночного светила полупрозрачное создание приобрело окончательный вид и, сделав первый вздох, неуверенно взмахнуло своими огромными крыльями, отчего по поверхности реки пробежала рябь. Русалки перестали петь и с радостными улыбками на лицах любовались представшим перед ними чудом. Немного освоившись в незнакомой обстановке, дракон замахал крыльями более уверенно, его грузная туша оторвалась от воды. Еще несколько мгновений, и его состоящее из воды тело, взмыв под облака, пропало из виду.

– Куда он полетел? – нарушил благоговейную тишину Гвенлин.

– Далеко-далеко, – ответила Ноя, – в другой мир, а вслед за ним туда отправятся десятки наших братьев и сестер.

С этими словами Ноя, поочередно подойдя к путешественникам, внимательно посмотрела каждому в глаза. Затем девушка, не обращая никакого внимания на магическую преграду, созданную Шмультиком, вернулась к своим сестрам и начала с ними что-то негромко обсуждать. Их дискуссия продолжалась не более минуты. Наконец русалка вновь подбежала к демону и молодому человеку и, остановившись от них в двух шагах, заговорила:

– Я должна поблагодарить вас за оказанную моему народу услугу. В настоящий момент вам угрожает очень серьезная опасность. Мы, водный народ, обладаем даром заглядывать в будущее и в качестве благодарности за ваше содействие хотим, в свою очередь, помочь вам. Слушайте же мое предсказание. – Ноя подняла глаза к небу и заговорила каким-то странным отчужденным голосом, будто находилась в состоянии транса: – Опасность минует и демон получит свободу лишь после того, как соединятся два любящих сердца и человек поднимется на недосягаемую высоту.

После того как последние слова слетели с губ девушки, она подняла руки к небу и… пролилась на землю искрящимся водопадом. Сестры Нои тут же последовали ее примеру. Мгновение спустя в том месте, где только что стояли самые совершенные в мире создания, лишь темнели влажные пятна.

Обалдевшие путешественники недоуменно переглянулись. Первым пришел в себя Шмультик. Сняв с головы кепку и задумчиво почесав затылок, он изрек:

– Каких чувих упустили! Я бы за этой Ноей хоть в огонь, хоть брр… в воду. Хороши крали.

– Согласен, Шмуль. Хороши. – Юноша аж сладострастно причмокнул. – Только ответь мне на один вопрос: с каких это пор краснорожих и рогатых извращенцев на особ человеческой породы потянуло?

– Ты чего, Гвен? Какие особы человеческой породы? Это были самые натуральные демонессы, знойные, грудастые и аппетитные. А теперь угадай-ка: кто из нас извращенец?

– Погоди чуток, Шмультик, – теперь зачесал затылок Гвенлин. – Значит, ты утверждаешь, что это были не девушки, а демонессы?

– А кто же, по-твоему? Неужели ты считаешь, что демону Ши-Муль-Алан-д-Тику может прийтись по душе самка, принадлежащая к другой расе? Нет, это вы – люди – готовы запрыгнуть на что угодно, и можешь не спорить, насмотрелся я за семьдесят лет на вашего брата в лагерях и тюрьмах – чего только не вытворяли твои соплеменнички, дабы унять зуд в чреслах, даже вспоминать противно.

– Но-но, ты поаккуратнее всех огульно хаять! Согласен, попадаются среди людей паршивые овцы, но таких Святая Церковь быстро выявляет и сажает на кол, дабы перед смертью последний кайф словили. Однако, клянусь самим Создателем и всеми младшими богами заодно, мне твои зубастые красавицы с ошпаренной кожей без надобности…

Демон вдруг часто-часто захлопал глазами и взмахом руки сделал юноше знак, призывая замолчать.

– Не гони волну, Гвен! – воскликнул он. – Значица, мы с тобой смотрели на одно и то же, а видели абсолютно разные вещи?.. Во пала, ну и русалки! Экстрасенсорное воздействие на кору головного мозга с целью создания наиболее привлекательного для охмуряемого индивидуума образа – вот что это такое. Эх, жалко, нет фотоаппарата или мобилы с камерой, посмотрели бы, какие на самом деле эти водяные девки. Короче, приятель, нас с тобой развели, как пару лохов на Черкизовском рынке, – никаких телок не было…

– А что же было?

– Шарик, зажатый в руке, и три пустых стаканчика, в какой ни ткни – везде пустышка. Ладно, прокатили, надеюсь, сегодня эта компания в гости к нам больше не нагрянет, а завтра с утреца пораньше рвем отсюда когти, и как можно быстрее.

Гвенлин непонимающим взглядом посмотрел на компаньона, но, видя, что товарищ находится, мягко говоря, не в духе, не стал спрашивать, что тот имеет в виду, упомянув о каких-то шариках и пустых стаканчиках. Он повертел головой, к чему-то присматриваясь, и, не обнаружив искомого, обратился к демону:

– Шмуль, а где Мандрагор? Его часом русалки или какие другие водяные создания не уволокли с собой в ближайший омуток на племя?

– Да полно тебе! «На племя»… рассмешил до слез! Наш корешок пожрать да поспать горазд без меры, а до всего остального ему никакого дела, хоть перед ним самую расфранченную фифу поставь. Вон под той кучей сена дрыхнет. Что ему сделается? Иди-ка, паря, отдохни, до восхода еще не один сон успеешь посмотреть. А я тут за порядком пригляжу.

Гвен не заставил себя долго упрашивать и тут же отправился спать, поскольку он прекрасно понимал, что вторая бессонная ночь подряд может оказаться весьма губительной для его бесценного здоровья.

А добровольный страж зашагал к костру, недоуменно ворча себе под нос:

– Странно все-таки получается, почему охранное заклинание не сработало против водяных бестий?