Глава 6
Ветер ворвался в окно и с шумом распахнул ставни, стекла вдребезги разбились об стену. Раненная птица упала вся в крови, прямо на мою, белую простынь. Я подскочила, как ошпаренная и уставилась почти на мертвую птичку. Крылья безжизненно повисли, клюв свернут в сторону. Зрелище ужасное. Очень не кстати, захотелось спеть песню о жизни и природе, что рождает эту жизнь.
Слова сплетались в цепь предложений, тепло в душе писало новые звуки музыки. Я пела, пела тихо и протяжно. Пела нежной паутиной, оплетая раненную птицу, вливая частицу любви и жизни. Вибрация звуков была важна, для каждого отдельного случая, знала, я это просто знала. Как знает младенец, что нужно ходить и дышать. Как мы знаем с рождения душой, суть добра и зла. Это знание свыше и оно часть моей сути, сути отдавать добро, исцелять. Любить и благословлять. Одаренные, так у нас на земле называют подобных людей. Одаренные богом, одаренные небом, одаренные, не только забирать, но и отдавать. Отдавать просто так. Я это остро ощущала. Раньше это была потребность врача, исцелить боль тела, сейчас это потребность, исцелить боль души.
Птица кругами летала вокруг моей взлохмаченной головы и щебетала звуки счастья и благодарности. С веселым переливом хвалы солнцу и свету она выпорхнула в окно. Я теперь многое поняла о своем даре, но предпочитала молчать.
На звук разбившегося стекла в комнату запрыгнул Руслан, помятый вид говорил о бурной ночи во дворце. Глаза смотрели на следы крови и стекла в постели. Он испуганно осмотрел меня на предмет увечий и, убедившись, что все в полном порядке вздохнул.
– Марина, я уж думал, Дракон вас потащил, прямо в лапах к себе в замок. Он мне сегодня все мозги вынес, спрашивая серьезны ли мои намерения.
– А Вы? – я просто дрожала от страха, дракон конечно неотразим, но больно страшный.
– Что я? Я врал как мог, но он сегодня меня вечером увидел со служанкой. По-моему следил этот ящер специально. И теперь вряд ли, поверит в серьезность наших отношений.
Теперь уже я рычала на волка, не хуже его самого, – Вы не могли подождать, когда они уберутся? Ловелас серый. Несчастный и непутевый!
Я готова была отлупить волка подушкой, но Анна, запыхавшись, произнесла страшным голосом.
– Господин Руслан, вас срочно вызывает царевич и он с Драконом – она трижды сплюнула через плечо.
Огромные глаза Руслана меня перепугали, он сморщился и убив меня взглядом, пошел на приглашение монарха
– Ой, чует мое сердце беду девонька. Дракон должен был еще рано утречком отсюда улететь, но все тянет время и изводит царевича. Дашка подслушивала, пока носила им еду с вином, и дракон на царевича давит, мол, отдайте мне девицу за любые деньги. Куплю, мол, ее себе в замок, буду в шелка одевать и драгоценностями осыпать.
– А царевич чего ответил? – мой глаз классически задергался от страха.
– Говорит, мол, не могу невесту друга продать, а если бы мол не это, то продал бы ее вам в залог нашей дружбы. Кто же хочет с Драконом портить отношения? Если что, беги родная в деревню к моей сестре, она тебя укроет от беды.
– Думаю Руслан меня не отдаст, он вроде после спасения за меня в ответе. – с сомнением ответила я. Вспомнив пословицу, не в деньгах счастье, а в их количестве. Как отвалит Драконище, горы золота, так и повезет меня в золотой клетке к себе в горы.
Я сидела, ни жива, ни мертва, в одном тонком кружеве и воздух из разбитого окна трепал мои волосы. Страх настоящий животный, смешанный с диким возбуждением, прогонял кровь, по венам накаляя страсти. Лучше бы он уже улетел к себе, и забыл про простую девушку.
Анна расчесывала умело мои волосы и, достав красивый костюм из белой кружевной рубашки и широкой юбки, одевала меня словно маленькую. Затем натянув сапожки, вытолкала меня в сад.
– Иди девонька, а то с ума сойдешь. Погуляй в саду, нечего из-за этих иродов киснуть, да цвет лица портить.
Перешептывания травы с веточками, творили магию голосов природы, наполненных красивыми звуками. Я стала ощущать музыку во всем, даже в том, где не могло ее, просто быть по определению. Цветы пели нежным контральто, деревья тенор, дубы баритон. Облака воздушные спелись с ветром в дуэте. Магия росла, она слушала сущность, и можно было просто закрыть глаза и узнать тайны всего живого. Тени раскидывали свои ловушки, приглашая отдохнуть, но тревожность не уходила из сердца. Что-то тревожило его непонятным тоном музыки, музыки напряженной и совсем не простой. Словно крик стонущей души, но это были лишь отголоски.
Красивая птица, с голубым оперением смотрела на меня, ее душа плакала, она пела песню смертельной тоски. От этих звуков хотелось убежать. Безнадежность, боль по близким, боль о любимом. Она потеряла свою пару, ее отловили, она погибает. Руки потянулись к задвижке.
– Птица не может жить в клетке, даже золотой, – шептали мои губы. Я стояла и смотрела в опустевшую клетку и не могла сделать шаг.
– Ты не сможешь всем помочь – прохрипел голос мне в ухо.
Я знала, кто это и не могла просто пошевелиться от ужаса. Я замерла, дыхание прерывисто вырывалось из груди, сердце стучало словно сумасшедшее, руки вспотели. Горячие руки гладили мои плечи, прожигая теплом тонкую блузку. Животный страх и возбуждение снова посетили меня, словно смесь яда с самым вкусным вином. Изысканный вкус, но он отравляет кровь.
– Не бойся меня. – дыхание обжигало душу, ужас довел меня почти до бессознательного состояния.
Я боялась упасть в обморок, прямо в руки Дракону. И стояла все так же к нему спиной, не смея повернуться. Он провел горячим языком по шее и усмехнулся.
– Люблю охотиться малышка. Ты моя добыча. – он вдохнул мой запах и добавил, – Жду тебя, до встречи.
Ветер не мог мне помочь, щеки горели, душа объята пламенем, страх и еще какое-то новое чувство засело глубоко в душе. Эйфория от чего-то запретного и недоступного кружила голову, я понимала, что это неправильно, запрещено, но так сладко. Яд драконьей магии отравил мою кровь, и я запела. Запела новую песню жизни. Птицы закопошились над головой, ветер охлаждал меня от перегрева. Огненная кровь дракона, кто же вынесет твой яд, кто сможет совладать с твоим огнем. Быть его игрушкой не хотелось, очень страшно. Сила, непомерная сила хищника сводила меня с ума. Красивый образ бездушного хищника, стоял прищуром глаз с вертикальным зрачком. Одно желание спрятаться куда угодно, крепко сидело в уме. Да так я и поступлю, просто спрячусь от него. На краю света, но спрячусь.
Дворец после встречи послов приводили в порядок, слуги оттирали паркет от большого наплыва гостей, последние кареты покинули территорию дворцовой зоны. Драконы улетели, их свита из четырех человек-драконов, трансформировавшись, оставила нас, и хлопала вдали крыльями, превращаясь в маленькие точки. От сердца отлегло, все же отвязалась. Вот приставучий, не понравилось, что получил отпор, решил поохотиться. Но радовалась я слишком рано, плохо я знала традиции и привычки драконьего клана, чтобы выносить столь скоропалительный вывод. В комнате меня встречали, аж сам царевич Богдан, и посеревший серый волк.
– Марина присядьте, – начал, издали, Богдан.
– Так сейчас получается, что мирный договор в ваших руках, и жизни многих простых людей, живущих на границе наших государств. Все подписи стоят на своих местах, и лишь главный Дракон Таэрар, поставил ряд условий для нас.
– Не хочу ничего знать, политика не мое, ваше дело, и нечего на меня вешать проблемы сразу двух государств. Не подумали, что хрупкие плечи девушки могут и не вынести такой непомерный груз? – чует мое сердечко, куда клонят мои узурпаторы.
– Марина я сделал все, чтобы ваша честь и жизнь не пострадали. Выслушайте, пожалуйста. Не так все просто на первый взгляд. Драконы своеобразный вид, их раса самая древняя на нашей планете. И они считаются главными диктаторами политических условий, для всех государств. Сдерживающая сила. Если убрать драконий клан, то все расы полезут друг на друга воевать. Лишь страх перед Драконьим кланом, дает возможность сохранять мир на планете. Но они и непредсказуемы в своих пожеланиях. Так вот главное условие Таэрара, чтобы ты прожила в его замке месяц, потом он отпустит тебя на все четыре стороны. Ты должна будешь каждый день петь ему новую песню. Он подписал своей кровью договор, что без твоей воли даже не прикоснется к тебе и ни один волосок не упадет с твоей головы.
– А о моем психическом здоровье не подумали? Ничего, что я вернусь, седой и древней, старушенцией? Нет. Нет. Нет. Сами езжайте, сами пойте, сами умирайте от страха. Я пасс.
– Марина, я бы не смел вас поставить, перед такой дилеммой, но самое слабое звено в разборках, дети. Их воруют и продают в рабство. Одно слово дракона и все от страха перед ним, прекратят такое вероломство.
– А вот это уже удар ниже пояса – заявила я.
Мужчины странно посмотрели на меня, видимо оценив по достоинству высказывание и поморщились. Я сидела и молчала, на меня навешали и политические проблемы и жизни маленьких детей. Ну что же, надеюсь, выдержу месяц дикого дракона, наши женщины всю жизнь с мужчинами живут, похуже этого змея-Горыныча, и ничего.
– Вытерплю, но после этого мне свой дом, и пожизненное содержание, пожалуйста – жить то, как-то надо, ни своих, ни знакомых.
– Да хоть два дома, и жениха – и глянул на Серого.
– Нет, нет – замахала я руками. – Никаких женихов, мне и одной не плохо.
Да, быстро я сменила свои приоритеты, мир сказки меня научил. Здесь все женишки с прибабахом. Мне такого счастья не надо, твердо решила я.
– Когда прикажете ехать в пещеру к змею?
– Сегодня вечером.
– Что? Вот гад, соскучился что-ли, уже? – ворчала я сама себе под нос.
– Марин, ты это, не умори дракона, а. Без них нам мира не видать – умолял волк.
– Кто дракона уморит, тот три дня не проживет, – заявила я.
Мужчины на меня посмотрели странновато, и весело ухмылялись…
Вечер пришел слишком быстро, Анна помогала собирать вещи и все время причитала, отправляя меня на погибель. Как говорила она заранее, предрешив мою судьбу. Свет свечи дрожал, как мое испуганное сердечко. С собой пришлось взять только ручную кладь, все остальное обещали мне доставить позже. Если бы я знала, как мне придется, добираться до дракона, то сбежала бы сразу. Хватило ума одеть дорожный костюм, мягкий и практичный, почти что пуленепробиваемый. Сапоги до голени, и берет связанный крючком, на резинке, сохранять волосы, как мне пояснила Анна. Постепенно страх, заменяло острое чувство любопытства. И я с нетерпением выглядывала в окно, ожидая экипаж запряженный лошадьми, как и ездили здесь все нормальные люди.
Притихшие слуги, смотрели на меня, горестно вздыхая, на что я улыбалась. Приятно было осознавать, что мне сочувствуют и жалеют. Серый волк вообще потерял, свою, морду-лица. И почти пустил слезу из своих синих глаз ловеласа. Он винил себя и скорбно причитал.
– Я во всем виноват, надо было тебе на голову мешок одеть, и сажей намазать. Ты своей красотой себя и погубила, я так и знал.
– Да ладно, я еще пока живая, а вы меня уже хороните.
Два лакея поникшие как лютики, пришли по мою душу. Послышались всхлипы, елки мне самой стало не по себе. Здесь, в тридевятом хоть и волшебство, но все родное по духу. Там же куда я направлялась, тьма кромешная и полная неизвестность.
Вечер наполнился прохладой, лай собак не обычный и до хрипоты напряженный пугал своей агрессивностью. Темные аллеи сада скрывали причину их беспокойства. Голова крутилась во все стороны, выискивая экипаж, но ни ржания коней, ни кареты нигде не попадалось в поле моего зрения. Хоть бы про меня забыли, мелькнула ехидная мысль. Поди, своих дел, драконьей морде хватает, чтобы упомнить о человечке. Деревья запели мне грустную песню о несчастной любви, и я отогнала от себя шутки моей магии. Птица, которую я отпустила, протяжно кричала над моей головой. Странно, птицы по ночам не летают, но эта, пыталась меня о чем-то предупредить, и тыкалась клювом в раскрытую ладонь, пугая меня настойчивостью. Мурашки пошли по телу. Природа взбунтовалась и не хотела меня отпускать.
– И я буду, сильно скучать – прошептала я тихо, чтобы не прослыть сумасшедшей.
Но когда я увидела на площадке, перед дворцом рассчитанной на сотни карет, огромного серебристого дракона, то села на пятую точку прямо, где стояла. Дракон косился горящим взором, оценивая свою пассажирку. Маленькое седло с ремнями было закреплено на его спине. Чешуя драгоценным металлом светилась в вечерних фонарях, придавая ему грозный вид. Ноздри улавливали мой запах, четко фиксируя принадлежность хозяйки, не допуская подлога. Руслан, верно оценив мой шок, взял меня на руки и водрузил на спину хищнику. Дракон с любопытством наблюдал за нами, терпеливо присев для нашего удобства. Меня крепко привязали ремнями, решив, что сама я не смогу удержаться. И вручили, плетеную сумку, с двумя бутылками вина.
– Так будет легче осуществить перелет, – шепнул мне волк. Он крепко прижал меня к груди, и чмокнул в губы, дракон дернулся недовольно, и громко забил хвостом, ударяя оземь и поднимая клубы пыли.
– Чего невесту нельзя поцеловать, – раздухарился волк, но все же отошел.
– Ты готова? – пророкотал мой большой самолет и не дождавшись ответа захлопал крыльями набирая высоту.
Я не стала дожидаться, когда описаюсь и выпила залпом полбутылки вина. С непривычки рубиновая жидкость, вкусно приправленная ягодным привкусом, разлилась теплом и непринужденным весельем. Я повторила свой маневр, и дракон мне казался закадычным другом, а высота аттракционом в лунопарке. Я свешивалась с дракона и пыталась рассмотреть огоньки в округе. Ничего толком не различив, запела песню, наполненную печали и тоски. Слова складывались о молодой девушке, которую увозил не любимый жених в заморские дали. Тембр голоса на этот раз был направлен не на исцеление, а на сочувствие. Хотя и пьяная голова, но вспомнила уроки физики о звуковых волнах, что то в этом духе испускал мой голос, запуская нужный магический эффект. Нежность голоса зачаровывала меня саму, и хотелось дойти до верха совершенства, но чего-то не хватало.
– Любви, – прошептал ветер.
Грудь дракона вздрогнула в восторженном вздохе. И я, получив сигнал, приукрасила песню, придавая больше красок для пущего эффекта. Напевшись до сухости в горле, взялась за вторую бутыль. Завтра не встанешь, сообщил мозг, для справки. Нужно пережить полет, сообщила ему для галочки.
Язык сам развязался и решил, что пора учить, огромную зверушку человечности.
– Вот ты такой большой и красивый. Да, да не спорь, очень красивый. И большой. Значит, что? Значит сердце у тебя большое. И? Раз большое сердце, ты должен уметь любить.– сама задавала я вопросы и сама получала довольная ответы. – Вот найди себе девушку и не пугай ее до смерти, как твой господин, а полюби всем своим большим сердцем. Да видимо тебе, не понять. Вы же какие? Хладнокровные или нет? Ну ладно, пусть будете хладнокровные. Зачем вам я, я горячая штучка. Огонь девчонка, и ни один парень, не мог меня на земле поймать. Чуешь, куда я клоню? Вот, вот. А, где же, хладнокровным, меня поймать. То-то и оно! – закончила я свой монолог, довольно хмыкнув.
Дракон хохотал во все драконье горло. Его гора-спина вздрагивала, как от землетрясения в десять балов. Огонь вырывался факелом в десять метров. Он, еле отдышавшись, прогрохотал громовым голосом.
– Никто не умет так любить как драконы. Он ищет лишь истинную пару на века. Все жалкие потуги твоих людишек, лишь жалкая пародия, на драконью огненную любовь.
Я сидела, задавшись философскими словами, заикалась и уснула, обняв крепко дракона за шею. Он оказался не лишенным сочувствия и человеческих эмоций, и я даже чмокнула его перед отключкой несколько раз в шею. И опять получила вздох горой мышц.
Я, крутила головой, пытаясь поудобнее, пристроиться на горячей шее покрытой серебром. Чешуя оказалась совсем не жесткой, но ужасно гладкой, я все время пыталась соскользнуть и повиснуть вниз головой. Рассвет пытался прорваться в глаза, я совсем забыла после хорошей дозы, где нахожусь, и странный вопрос возник, когда при приземлении мелкие букашки больно врезались мне в лицо. В голове гудело, в животе урчало, и хотелось в туалет. Вот ведь, самолет оказался без удобств. Вспоминая все последние дела по пьяни, притворялась спящей со стыда. Блин, дракону в глаза нельзя смотреть, а я его нацеловывала. Вот засада, от одного бегу, другого целую. Волка бы схватил сердечный приступ. Казалось чего можно в полете накосячить, как оказалось можно!
Глаза все же немного сотворили щелочку, чтобы подсмотреть, куда мы снижаемся. Замок на крутом выступе из скал, чуть не свисал над пропастью. Темные башни касались облаков, источая величие и грандиозность от вековых построек. Окна светились красным пламенем от восхода солнца и были похожи на кровавые глаза монстра. Вековой лес, закрывал замок с тыла, и его неприступность была продуманна гениальным архитектором. Длинная цепь из гор, растянулась начинаясь от скал, и за хребтом простиралось царство драконов.
Высокие стены крупной кладкой служили скорее защитой от ветров, чем от опасности. Вряд ли кто сунется в такое место. Да, замок полностью соответствовал своему хозяину. Такой же опасный, такой же черный, и такой же высокомерный.
Я слышала, как подо мной происходит трансформация, дракон легким жестом уже держал меня на своих сильных руках, и, улыбаясь, произнес.
– Можете не притворяться, что спите, о нашем маленьком приключении я не скажу никому ни слова.
Напряжение улетучилось, страх испарился и я, весело улыбаясь, открыла глаза.
– Я в вас не ошиблась, вы хороший. Ох, и какой красивый.
Мужчина совсем еще молодой, с пепельными волосами и глазами, что расплавленное серебро. Он смотрел на меня весело и его снова рассмешил мой вздох. Лицо очень похожее на лицо черного дракона, только раскрашенное другими красками. Если они все так красивы, то мне конец. Месяц не выдержу и втрескаюсь, точно знаю. Кто выдержит пытки такой красотой и учтивостью? Вот, и я живой человек!
– А ничего, что я смотрю вам в глаза, – восторженно вздыхала я плавясь от счастья.
– Ничего, я не предводитель клана и пока не вошел в брачный возраст. Жениться не могу, а вот влюбиться сколько угодно, – и подмигнул мне.
– Архан, ты привез девушку – грозный голос раздался из-за спины.
– Привез, – ответил Архан, – она без сознания и на руках у меня. – И мне подмигнул.
Я мигом закрыла глаза и притворилась тряпичной куклой. Совсем другие руки, перехватили меня, и дрожь пробежала по телу волной. Горячее дыхание и гулкие шаги, все, что я могла услышать. Наконец скрипнула протяжно дверь и теплый запах трав, для купания ударил мне в лицо. Мягкая кровать прогнулась под моим телом. Тишина. Я ждала, когда снова скрипнет дверь, но дракон не спешил уходить. Сердце зашлось в стуке, дыхание могло меня выдать. Я старалась, как могла.
Кровать опять прогнулась под присевшим телом. Дыхание опаляло мое лицо, дракон смотрел на меня, низко склонившись. Его приятный запах щекотал ноздри, губы нашли мои и долгий поцелуй чуть не заставил вскрикнуть от неожиданности. Его губы ласкали и нежно терзали, он впился лишая меня дыхания, и я почти уже задохнулась, когда он оторвался от меня. Кровь забурлила, и жидкий огонь побежал по венам, магия дракона пыталась сжечь меня изнутри, покорив своей силой. Казалось, магма из вулкана врывается, опаляя душу, покорить такую силу невозможно. Захотелось петь, чтобы уравновесить противоборство нашей магии. Но я не могла, сгорая изнутри, и прожигаемая огнем. Сознание реально рисковало меня оставить.
– Ты справишься малышка, – прошептал он мне в губы, и вышел, громко хлопнув дверью.
Я совсем тихо запела, песню о холодной зиме и кровь постепенно снижала свой огненный поток, приводя меня в сознание. Я всерьез подумывала о некой тайне, что скрывает дракон, и о том, что он не зря меня вызвал после моего выступления, петь ему каждый день.
Добрая горничная из простых людей, помогла мне принять ванну, и я быстро уснула.
– Спите прекрасная фея, готовьтесь к вечеру, вам будет нелегко, – говорила она, заботливо накрывая меня одеялом…