XVI
Торговый корабль, взяв курс на Сирию, спешно отчалил от острова. Купец не мог думать ни о непроданном товаре, ни об издержках, его интересовало лишь то, что прямо или косвенно было связано с Юлией. Подозвав слуг, Евсевий тихо попросил:
– Расскажите, как это произошло.
По мере описания событий сердце Евсевия готово было разорваться от жалости и бессилия. Вслед за ними в душу чёрной тучей пробиралось безграничное отчаяние.
– … и когда Юлию приковали к кресту, мученица благословляла Христа. И на последнем выдохе из уст Юлии выпорхнула белая голубка и улетела в небо.
Выслушав повествование, Евсевий тотчас закрылся в каюте Юлии, где дал волю чувствам. Вскоре из комнаты раздались глубокие рыдания.
В этой маленькой каюте всё напоминало о любимой. Вот её гребень, пояс, аккуратно сложенная накидка, папирусный свиток.
Лучи солнца, прокрадывающиеся внутрь комнаты, светили, как её ласковые глаза. Шум моря будил воспоминания о нежных руках и плавных движениях девушки.
Ближе к вечеру слуги принесли еду.
Евсевий безразлично открыл дверь. В каюту внесли подносы с яствами и напитками. Когда купец увидел кувшин с вином, не смог сдержать нахлынувший гнев и резким движением ударил по серебряному подносу так, что тот перевернулся, и вино разлилось на пол.
– Убирайтесь и не беспокойте меня.
Слуги покорно оставили господина, унося нетронутую пищу и разбросанную посуду.
Три дня Евсевий провёл на кровати Юлии, практически не вставая. Иногда из каюты доносились его полные отчаяния рыдания.
На четвёртый день Евсевий обратил внимание на небольшой сложенный вчетверо листок бумаги, покоящийся на столике, расположенном рядом с кроватью.
Дрожащей рукой купец развернул пергамент. На ладонь упал высохший цветок кораллового цвета с тонкой ножкой и лепестками в форме сердечек. Купец взглянул на текст. Аккуратно выведенные слова на арамейском не оставляли сомнения: «Это её почерк». Евсевий медленно прочёл:
– Отче наш, сущий на небесах!
Внезапно теплая волна, несущая душевный покой, до краёв наполнила сердце убитого горем мужчины.
– Да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе.
Евсевий всей душой, почти физически почувствовал присутствие Юлии.
– Хлеб наш насущный дай нам на сей день; и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь.
Чуть ниже слов молитвы красовалась устремлённая ввысь белая голубка с веточкой оливы в клюве.
Неизреченная радость охватила сердце мужчины. Евсевий чувствовал, понимал – Юлия жива. Она здесь, рядом с ним, в лучах солнца, в шуме моря, в этой каюте и на корабле. Он знал, что всегда найдёт её в молитве и любящем слове Господа. Мужчина осознал в полной мере, что её Бог – это теперь и его Бог! И в Нём он обрёл Юлию навсегда.
Не зная, как обратиться ко Господу со словами благодарности, Евсевий лишь тихо произнес:
– Спасибо, Христос!