Глава 3
Вилица, наследником которой был Вольдемар Нордек, находилась в одной из восточных провинций и состояла из целого ряда поместий, центром которых являлся старый замок того же названия. Покойный Нордек стал владельцем этих поместий следующим образом.
Граф Моринский и его сестра рано осиротели; Ядвига получила воспитание при монастыре, и когда вышла оттуда, родные уже распорядились ее судьбой. В том дворянском кругу, к которому принадлежала молодая графиня, это было обычным явлением, и она охотно подчинилась бы решению родственников относительно ее брака, если бы предназначенный ей супруг был равен ей по происхождению или хотя бы был сыном ее народа; но Ядвига была избрана орудием различных семейных планов, которые ее родные во что бы то ни стало хотели привести в исполнение.
В той местности, где жила большая часть членов рода Моринских, несколько лет тому назад появился некий Нордек, немец низкого происхождения, но с большим состоянием. Он был человеком малообразованным и крайне несимпатичным, но благодаря обладанию громадными имениями, скупленными им в этом краю за полцены у обедневших помещиков, польских дворян, приобрел большую власть, которая скоро дала очень чувствительно о себе знать во всей окрестности; кроме того, ему каким-то образом стали известны многие партийные тайны национальных польских союзов. Это делало Нордека крайне опасным противником, и необходимо было завоевать его дружбу.
Подкупить миллионера было, конечно, невозможно; оставалось только подействовать на его тщеславие, под влиянием которого он был далеко не прочь породниться с каким-нибудь старинным польским родом. Выбор его пал на внучку владельцев Вилицы; необразованному выскочке очень льстило, что ему доступна рука графини Моринской, а в приданом он, конечно, не нуждался.
Ядвига сначала воспротивилась этому союзу, но что могла сделать семнадцатилетняя девушка против семейного решения? Кроме того, роль бедной приживалки, живущей нахлебницей из милости у родственников, была вовсе не по вкусу молодой графине; она наконец согласилась, и брак состоялся.
Однако планы и расчеты обеих сторон не оправдались. Нордек не поддавался никакому влиянию, и его мимолетное увлечение Ядвигой превратилось в ненависть, как только он понял, что его самого и его состояние хотели использовать для интересов ее семьи. Рождение сына не изменило этих отношений. Пропасть между мужем и женой все увеличивалась; между ними разыгрывались ужасные сцены, и после одной из них молодая женщина покинула замок, чтобы искать защиты у брата. Маленький Вольдемар, которому в то время едва исполнился год, остался у отца. Нордек, пришедший в ярость от бегства жены, требовал ее возвращения. Граф Моринский делал все что мог, чтобы оградить сестру. Но неожиданная смерть Нордека положила конец этому несчастному браку. Причиной этой смерти явилось его падение с лошади во время охоты, однако, умирая, он имел еще столько сил, чтобы продиктовать завещание, по которому его жена совершенно устранялась от участия в наследстве и в воспитании сына. Опекуном Вольдемара был назначен дальний родственник, друг детства Нордека, которому предоставлялись неограниченные права. Вдова пробовала протестовать, но опекун самым решительным образом отклонил все притязания и увез мальчика с собой на родину. Вольдемар все свое детство провел в Альтенгофе. Доходы с Вилицы присоединялись к капиталу, и таким образом молодой Нордек к своему совершеннолетию оказался обладателем громадного состояния.
Мать Вольдемара сначала жила в доме брата, который тем временем женился, но оставалась там недолго. Один из самых близких друзей графа, князь Баратовский, влюбился в красивую молодую женщину, и через год она вышла за него замуж. Второй брак был, безусловно, счастливым, князь полностью подчинился своей жене и нежно любил ее и сына, которого она ему подарила.
Однако их счастье недолго оставалось безоблачным, но на этот раз оно было нарушено внешними невзгодами. Лев был еще ребенком, когда грянула революция, охватившая чуть ли не пол-Европы. В польском крае также вспыхнуло восстание. Моринский и Баратовский приняли в нем активное участие, однако революционное движение было подавлено, и его участников постигла суровая кара. Моринский и Баратовский бежали во Францию, за ними последовали их жены и дети. Графиня Моринская, хрупкая, болезненная женщина, не вынесла жизни на чужбине и через год умерла. Бронислав поручил свою единственную дочь Ванду сестре. Сам он был не в состоянии оставаться в Париже, где все напоминало ему об утрате страстно любимой жены. Он жил то здесь, то там и приезжал только иногда, чтобы увидеться с дочерью. Наконец благодаря амнистии он получил возможность вернуться на родину, где тем временем после смерти одного родственника получил в наследство поместье Раковиц, в котором и поселился.
На князя Баратовского, который был одним из главарей восстания, амнистия не распространялась, и о его возвращении нельзя было и думать. Жена и сын разделили с ним его участь, пока наконец его смерть не предоставила им возможности избрать себе новое местожительство.