Божественный эликсир
С раннего детства Джованни Паоло Фермини мечтал прославиться и разбогатеть, чтобы восстановить утраченное его семьей положение некогда состоятельных и родовитых предков. Однако, что бы он ни делал, упрямая Фортуна постоянно поворачивалась спиной к потомку гордых патрициев. Это было тем более горько и обидно, что предприимчивый потомок древних римлян совершенно не жалел себя, лишь бы поправить дела семьи и снова выбиться в первые ряды знати и состоятельных людей.
Сначала он хотел стать придворным ювелиром и прилежно учился этому ремеслу в мастерской одного знакомого. Затем освоил тонкое мастерство стеклодува. Не добившись этими занятиями ни денег, ни славы, Джованни попытался стать живописцем, но вскоре понял: у него нет таланта художника. Бросив кисть и краски, молодой человек решил поступить офицером в армию.
Он прочел горы книг по военной истории разных времен и народов, изучил разные уставы, брал уроки верховой езды и фехтования и наконец успешно сдал экзамен на офицерский патент во французской армии. Но там ему не слишком понравилось, и он вскоре перешел на службу к австрийцам. Однако гром орудий и штыковые атаки в дыму сражений пришлись Фермини совсем не по душе. Поэтому вскоре он стал студентом университета в Болонье, где прилежно изучал естественные науки, в том числе химию.
Но годы неумолимо проходили, а деньги и слава, а с ними и восстановление во всей красе старинного патрицианского рода Фермини, по-прежнему оставались все так же недостижимы…
Монастырь Санта-Мария-Новелла
Тем временем в сопредельной Франции начались грандиозные события – народ восстал, взял самую знаменитую тюрьму государства – Бастилию – и посадил самого короля под замок! Сведущие люди, немало повидавшие на своем веку разного рода политических катаклизмов, уверенно говорили в тратториях за бокалом молодого вина:
– Теперь за голову Луи никто не даст и ломаного гроша!
Джованни только радовался, что он больше не служит во французской армии, да и вообще ни в какой: впереди явно назревали большие, кровопролитные баталии. Вскоре неспокойно стало и в самой солнечной Италии: в нее вторглись французские войска. В Париже короля Луи действительно лишили головы, как и его жену, а в стране началась сущая неразбериха. Ловкий Фермини, как мог, старался поймать хоть какую-то рыбку в этой мутной воде, и, случалось, иногда к его ладоням прилипало немного золота.
Однажды в таверне постоялого двора, неподалеку от древней Падуи, – Фермини часто колесил по всей стране в поисках заработка, – Джованни оказался за одним столом с компанией видавших виды бродяг, откровенно смахивающих на разбойников или контрабандистов: они пробирались из Флоренции на север. Наверное, намеревались на какое-то время задержаться в богатом Милане или уйти через перевалы в Швейцарию, пока тропы в горах окончательно не замело снегом. Высоко в Альпах зима наступала рано, а то и вообще не кончалась.
Джованни прислушался к разговорам подозрительных незнакомцев и понял: они недавно побывали во флорентийском монастыре Санта-Мария-Новелла и узнали, что живущие в обители монахини обладали секретным рецептом некоего божественного эликсира.
О, божественный эликсир? Это очень интересно! И Фермини ловко завязал с бродягами беседу, намереваясь выведать у них побольше интересующих его подробностей о монастыре и загадочном секретном рецепте.
– Говорят, секретный манускрипт привезли испанцы из Нового Света еще во времена Колумба или добыли в Африке миссионеры, обращавшие в христианство кафров, – сказал один из бродяг.
– А мать-настоятельница там еще очень молода, – игриво подмигнул Джованни другой бродяга, с заросшим сивой бородой лицом, украшенным давним глубоким шрамом. – Даже слишком молода для монахини.
– Говорят, она происходит из рода князей Колонна, – перебил его приятель. – Но молодость – тухлый товар: она слишком быстро проходит. К тому же, как рассказывали нам некоторые словоохотливые послушницы, бедняжку мучают видения: у нее явно не все в порядке с головой!
– Какие видения? – живо заинтересовался Джованни. – Муки ада за совершенные грехи? Но ведь она, как вы говорили, еще очень молода!
– Монашки – тоже женщины, – наставительно заметил пожилой бродяга. – И, хотя бы в мыслях, ничто земное им не чуждо. Зов плоти часто куда сильнее веры. Я слышал, ей в греховных видениях являются языческие божества! Не иначе, смущают бесы!
– Т-с-с! – недовольно зашипел бродяга со шрамом. – Вы слишком быстро забыли о «прекрасных» временах инквизиции.
Фермини решил раскошелиться и прилично угостил новых знакомых крепким вином, хорошо развязывающим языки. Он уже понял: настоятельницу неотвязно преследовали эротические фантазии – и решил выведать об этом как можно больше. Вдруг именно тут и отыщется уникальный шанс, вдруг это некий знак судьбы, ниспосланный ему незримыми силами?
Утром, изрядно помятый после бурно проведенной ночи и с тяжелой, словно свинец, после выпитого вина головой, Джованни шагал по дороге, ведущей во Флоренцию. Он направлялся в монастырь Санта-Мария-Новелла, где хранился секретный рецепт божественного бальзама или эликсира…
Необычайные похождения старого садовника
Даже в то смутное время, когда могущественные короли заканчивали жизнь на плахе, а на знаменах победоносных полков вышивали слова: «Свобода! Равенство! Братство!» – проникнуть в итальянскую женскую монашескую обитель оказалось весьма непростой задачей. Фермини пришлось использовать далеко не новый, зато безотказный, не раз проверенный и очень удачный ход – он превратился в… старика!
Тут ему немало пригодились знания, полученные в странствиях по Италии с труппой бродячих актеров и акробатов-циркачей. Тогда он влюбился в одну красотку и, долго не раздумывая, подался за ней и ее приятелями – все равно дома даже старым слугам нечем заплатить.
Монастырю как раз требовался новый садовник. Фермини пришел в обитель и смиренно предложил свои услуги, предъявив им же самим ловко сфабрикованные рекомендательные письма. Ему дали место. Нищенская оплата от прижимистых монахинь да пара мисок похлебки: кто бы согласился за несколько монет от зари до зари трудиться в обширном монастырском саду? А сгорбленный старик с клочковатой седой бородой не вызывал у монахинь никакого подозрения.
Едва увидев проходившую по двору обители мать-настоятельницу, Джованни застыл от изумления, как пораженный громом. Аббатиса оказалась действительно молодой и не просто красивой, а божественно прекрасной женщиной! Статной, с тяжелой копной светлых волос, спрятанной под монастырским чепцом, упругой, горделивой походкой, точеной фигурой и горящим в больших выразительных глазах жарким огнем, в котором опытный авантюрист сразу увидел огонь неутоленных страстей!
– Клянусь честью дворянина, – сказал себе Джованни, – эта красота создана Богом совсем не для того, чтобы зачахнуть в монастырских стенах!
Чутко прислушиваясь к разговорам монахинь, совершенно не обращавших внимания на присутствие безмолвного, вечно копавшегося в земле седого старика, Фермини упорно, буквально по крупицам собрал необходимые ему сведения о «видениях» матери-настоятельницы. Наконец он решил: настало время попытаться их «реализовать».
Выбрав подходящий день, он подкараулил аббатису в увитой диким виноградом беседке, где она в полном одиночестве читала житие святой Екатерины.
Беседка располагалась в отдаленном, глухом уголке сада, и в ожидании подобного подходящего случая Фермини все уже приготовил там заранее.
Услышав слабый шорох ветвей, мать-настоятельница подняла свои прекрасные глаза, и крик испуга застрял у нее в горле: из кустов к ней вышел казавшийся невыразимо прекрасным загорелый, отлично сложенный мужчина с венком ярких цветов на голове. Он был совершенно обнажен, если не считать венка на голове, легких сандалий и фигового листка, не столько скрывавшего, сколько, наоборот, подчеркивавшего его мужские достоинства.
– Я – Вакх! – Молодой мужчина с улыбкой протянул к ней мускулистую руку. – Ты видела меня в своих снах, а теперь я сам пришел к тебе.
Голос у мужчины оказался глубоким, низким, бархатистым. Он словно ласкал и обнимал ее, и мать-настоятельница… лишилась чувств!
Немного позже, сосредоточенно копаясь в земле, успевший вновь принять облик старика-садовника, ловкий Джованни исподтишка наблюдал, как перепуганные монахини метались во все стороны по дорожкам и аллеям, обшаривая монастырский сад и все хозяйственные постройки. Однако на старого садовника по привычке никто даже не обратил внимания.
А между тем Фермини уже давно задумал и тщательно подготовил новый эффектный номер. Он прекрасно умел лазать по деревьям и решил в одну из темных, ненастных ночей проникнуть через окно в келью аббатисы: благо почти у ее окна широко раскинул ветви старый каштан.
Конечно, риск был очень велик, но желание узнать секрет божественного бальзама или эликсира стало неразрывно связано у Джованни с неутоленным, готовым свести его с ума роковым желанием обладать прекрасной аббатисой. Очаровательная монахиня снилась ему каждую ночь, и он сгорал от вожделения и любви – пусть она не знала, кто скрывается под личиной старого, сгорбленного садовника, но она узнает эту тайну. В конце концов, не так важен эликсир, как эта божественная женщина!
Наконец выдалась подходящая ночь, и Фермини ловко взобрался по ветвям каштана. Настоятельница молилась, сложив руки на груди и стоя на коленях около кровати. Джованни сильной рукой толкнул решетчатые створки ставен и прошептал срывающимся от страсти голосом:
– Прекрасная! Я – Вакх!
Аббатиса открыла глаза, вздрогнула, хотела закричать, но ее ослепила неожиданная вспышка света – вот где Джованни пригодились познания в химии, полученные в университете.
В легкой синеватой дымке у окна она разглядела силуэт обнаженного молодого красивого мужчины. Неожиданно его могучие руки подхватили настоятельницу, и она услышала, как в груди Вакха сильно бьется сердце. Жаркие губы прильнули кустам настоятельницы, даря ей сладкий, заставлявший кружиться голову, греховный поцелуй.
– Ты – моя любовь! – бережно положив ее на кровать, сказал Вакх и отбросил в угол свой венок…
Утром мать-настоятельница поднялась значительно позднее чем обычно, а на мессе показалась сестрам-монахиням несколько рассеянной и довольно странной: она все время загадочно улыбалась и совершенно невпопад отвечала на вопросы…
Вода и решетки
Примерно год спустя после описываемых событий в дорогих лавках и магазинах многих стран Европы появился в продаже необычайный эликсир, называвшийся «Вода из колоний».
Стоил он весьма недешево, но сразу получил признание и широкую популярность в свете и среди состоятельных людей.
Эликсир выпустил в свет потомок старинного дворянского рода из Рима Джованни Паоло Фермини. Он продавал свое необычное «зелье» в изысканных флаконах из хрусталя, с причудливыми золотыми и серебряными пробками: сами флаконы и пробки являлись произведениями искусства.
– Говорят, все образцы флаконов лично изготовил сам хозяин новой парфюмерной фирмы, – сообщали друг другу знатоки.
– Немудрено, что он столь быстро разбогател, – усмехались другие. – Рассказывают, секретный рецепт своего эликсира Фермини хранит в банке за семью печатями и никому не открывает тайны, где и как он сумел его заполучить.
– Любопытно, что журналистам удалось узнать пароль к банкиру. Это женское имя, господа, – Лальдомина!
– Вот как, кто же это такая?
– Неизвестно, господа, совершенно неизвестно…
Однажды к владельцу модной парфюмерной фирмы приехал французский офицер в сопровождении эскорта гвардейских кавалеристов.
– Я адъютант генерала Бонапарта. Ему очень нравится ваш эликсир, и он желает, чтобы вы стали его постоянным поставщиком.
– Почту за честь, – поклонился Фермини.
Он слышал, что генерал Наполеон Бонапарт, – к тому времени уже ставший известным полководцем и явно метивший в императоры, – употреблял эликсир из Италии весьма оригинальным способом: он капал его на сахар и… сосал! Кстати, когда Бонапарт стал императором, итальянский парфюмер и ювелир создал специально для Наполеона I уникальный флакон, который монарх мог носить в… сапоге!
Трудно сказать, какой величины был этот удивительный флакон, но некоторые историки авторитетно утверждают: великий полководец расходовал за месяц до трех десятков таких флаконов, которые ему исправно поставлял Фермини.
Да, но что же случилось с аббатисой, неужели она оказалась забыта? Вовсе нет.
В один действительно прекрасный день матери-настоятельнице монастыря Санта-Мария-Новелла доложили, что свидания с ней упорно добивается отказавшийся назвать себя господин. По уставу монастыря настоятельница имела право говорить с ним только через решетку и в присутствии другой монахини, у которой будет находиться ключ от замка.
Нечто совершенно необъяснимое вдруг сильно взволновало аббатису и заставило ее поспешно спуститься вниз, к решетке для свиданий. По ту сторону толстых прутьев она увидела высокого, черноволосого, хорошо сложенного мужчину в богатой, изысканно-модной одежде, лицо которого показалось ей очень знакомым. Боже! Нет, это невозможно!
– Я – Вакх! – Мужчина одним широким жестом откинул в сторону свою шляпу и надел на кудри спрятанный за спиной пышный венок из ярких цветов.
– Пресвятая Дева! – почувствовав, как подгибаются ее колени, прошептала мать-настоятельница. – Этого не может быть!
– Любовь моя! – мужчина с силой встряхнул решетку. – Я пришел за тобой. Меня зовут Джованни Паоло Фермини. Карета у ворот, кучер навеселе, а кони – просто звери! Твой дворец ждет тебя, богиня!
Настоятельница колебалась только одно мгновение. Чуть помедлив, она сорвала с головы накрахмаленный монашеский чепец и встряхнула гривой роскошных золотисто-рыжих волос. Не обращая внимания на обомлевшую от неожиданности монахиню, она не терпящим возражений тоном приказала:
– Я княжна Лальдомина Колонна! Откройте решетку, сестра!..
Рассказывают, что именно так счастливо закончились мистические видения бывшей аббатисы монастыря Санта-Мария-Новелла во Флоренции и появился знаменитый эликсир «Фа де Колон», столь любимый императором Наполеоном…