Глава 2
Спецназ работал тихо. Люди-тени бесшумно проникли на территорию автобазы, вышли к гаражам и только затем с ревом пошли на штурм.
Максим Одинцов оставался в стороне. Ни к чему рисковать собой, когда есть спецы, натасканные на захват преступников. Была у него возможность привлечь к делу омоновцев, он ею и воспользовался. Если бы всегда выпадало такое счастье, так нет, чаще всего приходилось идти на задержание самому. И еще не раз придется…
Банда угонщиков работала в Москве, а похищенные машины перегоняли в Бочаров, в гараж на территории полузаброшенной автобазы. Преступники работали дерзко и жестко – выслеживали владельцев дорогих авто, нападали на них в подъездах и забирали ключи в комплекте с документами на машину. Дело доходило и до летальных исходов. Ориентировки на розыск бандитов были разосланы по всем отделам внутренних дел, это и дало результат. Лейтенант Кустарев увидел одного преступника на городском рынке, правда, внутренняя система распознавания включилась не сразу, только после того, как объект исчез из поля зрения. Но ведь включилась, и Одинцов получил информацию. Дальше – дело техники…
– Мусора, твари, чтоб вы сдохли! – донеслось со стороны гаражного бокса.
И этот вопль тут же перешел в дикий стон. Или кружку пива по почкам прописали, или рюмку водки – по печени. И то больно, и другое…
Одинцов зашел в гараж через распахнутую калитку в дощатой створке ворот, провел рукой по крылу «икс-пятого» «БМВ». Совсем еще свежая машина, даже запылиться не успела. Два гаражных бокса не были разделены перегородками, и количество угнанных машин можно было пересчитать, не сходя с места. Три единицы техники. Да какой… Но инвентаризация – дело десятое, сейчас куда важней составить список преступников.
А их было всего двое. Они лежали на полу в пристройке к гаражу, куда можно было попасть через первый бокс. Одинцов обвел взглядом помещение. Стеллажи вдоль стен с каким-то хламом, старый продавленный диван, такое же древнее кресло с порванной обивкой, холодильник с эротическим плакатом на дверце, вентилятор с черными от пыли лопастями. И еще в глаза бросалась разложенная раскладушка с матрасом на ней. Диван двухместный, раскладушка – итого три спальных места, а банда состояла как минимум из полудюжины человек. Впрочем, остальные бандиты могли сейчас находиться где-нибудь на съемной квартире – там и безопасность, и все удобства.
На диване лежала финка с наборной рукоятью, но вряд ли это все. Максим огляделся, просунул руку между сиденьем дивана и подлокотником – пусто. Он повторил процедуру, но с другой стороны дивана, и пальцы нащупали рукоять пистолета. Ствол он доставать не стал. Будет обыск – проведут изъятие по всей форме. А ему сейчас нужно ковать другое «железо», если оно мягкое. Муровцы ему спасибо за это скажут. А им уже сегодня сообщат о задержании разыскиваемых преступников. Им радость, а Максиму – плюс в отчетность, благодарность и премия…
Он схватил за шкирку лежащего на полу долговязого парня с грязными кучерявыми волосами, тряхнул его.
– Чей ствол?
– Да пошел ты на хрен! – огрызнулся бандит.
Одинцов узнал этот голос. Парень назвал омоновцев мусорами, за то и поплатился. Но, видимо, урок на пользу не пошел.
Можно было преподать отморозку новый урок, но Максим бить его не стал. Не просто так паренек гоношится, он перед своим дружком рисуется, крутым в его глазах хочет казаться.
А дружок его выглядел куда более солидно. Немолодой уже, плотное телосложение. Мощный мужичок, голова крупная, лицо широкое, скулы сильно развитые. Одинцов распорядился отвести его в машину, а сам остался с кучерявым. Усадил его в кресло, сам опустился перед ним на корточки, уставился в него тяжелым взглядом.
Пареньку на вид не было еще и двадцати пяти лет. Лицо показалось знакомым. Это был Чебуков Дмитрий Сергеевич, восемьдесят девятого года рождения… Засветился парень по полной. Муровцы и портрет его срисовали, и личность установили, только взять не смогли. Так и гулял бы Чебуков, если бы не зоркий глаз лейтенанта Кустарева.
– Плохи дела, Дима, – качая головой, сказал Максим. – Четыре трупа на тебе. На пожизненный срок пойдешь, а там блатная романтика не канает…
– Какие трупы? – дернулся Чебуков.
И зыркнул по сторонам. Нет никого здесь из своих, не перед кем выеживаться. Да и нет смысла отпираться, если дело так далеко зашло. Не просто же так этот опер знает его и по имени, и по фамилии…
– Это тебе на Петровке расскажут. Завтра уже там будешь.
– Не знаю ни про какие трупы!
– Людей вы избивали, ключи от машин отбирали. А потом эти люди умирали в больнице.
– Не избивал я никого…
– И машины не угонял?
– Ну, мне давали ключи… Они в своей машине смывались, а я угонял…
– Кто – они?
– Ну, я не знаю… – Чебуков отвел в сторону глаза.
– Знаешь ты все… Пойми, если не сдашь подельников, все трупы спишут на тебя.
– Но я не убивал!
– Тогда скажи, кто убивал. Где сейчас эти люди?
– Ну, Юра со мной был… – Чебуков кивнул в сторону, куда увели его дружка.
– Он убивал?
– Да нет, он по машинам спец, ну, номера там перебить…
– А кто убивал?
– Ну-у…
– Думай, Дима, думай. Уйдут твои подельники, залягут на дно. Если мы их не возьмем, на тебя все трупы спишут. На пожизненное пойдешь. Тебе это нужно?
– Да нет… – Чебуков оборвал себя, в гнетущем раздумье закусив нижнюю губу.
– Где твои подельники?
– Ну, квартира у них здесь…
– Где, в Бочарове?
– Да нет, в Платовке…
– Адрес! – потребовал Одинцов.
Поселок Платовка находился всего в четырех километрах от Бочарова, ехать всего ничего. И спецназ в помощь…
– Да я не знаю! – мотнул головой парень.
– Врешь! – Максим схватил его за грудки, но тут же разжал руки.
– Да нет, не вру… Честное слово, не вру! – Чебуков сделал движение плечом, как будто собирался перекреститься.
– А Юра знает?
– Не знает… Они ему не говорили…
– Кто – они?
– Ну, Конюх… Репень… Армяк…
– Еще кто?
– Ну, Лютый… Аскар…
– Дальше?
– Все, больше никого не было. Мы с Юршой, Конюх, Репень, Армяк, Лютый и Аскар…
Одинцов достал две листовки с фотороботами и приметами преступников. Личности этих бандитов установить не удалось, но Чебуков мог пролить свет на многие вопросы.
– Чьи это портреты?
– Ну, Армяка… Ну, Аскар это… – выжимал из себя по капле Чебуков.
– Где они?
– Ну, в Платовке где-то…
– Где конкретно? – наседал Одинцов.
– Да не знаю я… Там кабак от хаты недалеко, они там оттягивались…
– Кабак? Оттягивались?.. Что за повод был?
– Ну, там у Репня кореш есть…
– Кто такой?
– Не знаю… Он срок с ним мотал…
– Местный?
– Ну, вроде того…
– Лукомор? – наугад спросил Одинцов.
– Ну, не знаю…
– А кто такой Лукомор, знаешь?
– Да нет, не слышал…
– Значит, кабак, говоришь… – Максим в раздумье помассировал пальцем ямочку на своем подбородке.
Ресторана в Платовке не было, но имелось кафе, которое, в принципе, попадало под жаргонное определение «кабак». От этого кафе и надо было плясать, постепенно расширяя круг поисков. Но это время…
Со стороны гаража послышался шум, и тут же в подсобку в сопровождении майора Бартеньева вломились двое в штатском. Одного муровца Максим узнал. Капитан Белокопытов с осуждением смотрел на него.
– А нам нельзя было сказать?
Бартеньев выразительно развел руками. Не должен он был вести сюда оперов из МУРа, но так уж вышло. К тому же он и не обязан был оправдываться перед Максимом, поскольку был его непосредственным начальником.
– Проверить надо было. – Одинцов угрюмо глянул на Белокопытова.
Мог бы и руку ему для приветствия подать, а он смотрит на него ноябрем. И его спутник бычится, как будто Максим лично у него лавры украл.
– Чебуков? – глянув на задержанного, возбужденно спросил Белокопытов.
Парень угрюмо кивнул.
– Допрыгался, зяблик!
– С мигалками подъехали? – глянув на Бартеньева, с усмешкой спросил Одинцов.
– А что такое? – нахмурился Белокопытов.
– Там еще пятеро гуляют, вернуться должны, а вы шум подняли.
– Ну, мы шум не поднимали… Пятеро, говоришь, гуляют?
– В Платовке где-то. Там ищите.
Максим негромко хлопнул в ладоши. Все, он свое дело сделал, поэтому умывает руки. Пусть муровские берут в оборот задержанных, раскалывают, раскручивают, а его дело сторона. И с машинами пусть сами разбираются.
Он вышел во двор автобазы. Ночь звездная, лунная, светлая, но спецназовцев нигде не видно, хотя они где-то рядом. Зато служебный «Форд» как на ладони. Проблесковые маячки не включены, но машина все равно как бельмо в глазу. Если бандиты ее увидят, уйдут ветром в поле, ищи их потом, свищи…
Вслед за Одинцовым из гаража вышел Бартеньев, кивком головы показал на машину.
– Поехали!
Максим кивнул. «Форд» нужно было убрать – и чем дальше, тем лучше. Ему самому пора домой: тут и без него разберутся.
– Нехорошо вышло, – усаживаясь в машину, сказал Бартеньев.
Он возглавил отдел уголовного розыска Управления внутренних дел Бочаровского района в прошлом году. Снизу на эту должность сватали Одинцова, но сверху выдвинули Бартеньева. Молодой перспективный офицер, приятной внешности, коммуникабельный, примерный семьянин. А Одинцов замкнутый, малообщительный, неулыбчивый, с начальством не дружит. К тому же в разводе. На службе он дневал и ночевал, вот его жена и не выдержала, ушла от него, но кого интересуют столь незначительные детали. К тому же староват он для капитана. Тридцать шесть лет, как-никак. И академий он не оканчивал. Как впрягся после армии в ментовскую лямку, так до сих пор и пашет. Три года в сержантах числился, потом прапорщика присвоили, в двадцать семь лет из патрульно-постовой службы перешел в уголовный розыск. За шесть лет от младшего лейтенанта дослужился до капитана, в этом звании он и застрял. Майора пора получать, но срок еще не вышел, а на досрочное звание не представляют. Должность у него вроде как майорская – и управление, и старший уполномоченный, но тут как начальство скажет. Могут и прокатить с очередным званием. Вот если бы он отдел уголовного розыска возглавил, тогда бы точно майора присвоили… Но эту должность занял Бартеньев. Ему расти надо. В армии он не служил, в двадцать два года окончил академию, через шесть лет стал начальником уголовного розыска. Он-то и стал майором досрочно. Еще через пару лет начальником криминальной полиции его сделают… Может, тогда Одинцов и займет его нынешнее место. А если нет, то обижаться он не станет. Обижаться на судьбу – себя не уважать. И себя изводить…
– Нехорошо? – Максим косо глянул на своего начальника.
– Надо было совместно с МУРом задержание провести.
Одинцов пожал плечами. Жираф большой, ему видней. Главное, чтобы он сам себя виноватым не чувствовал, а этого нет. Так что спокойно на душе.
– Нет, я, конечно, понимаю, что нам это зачтется…
– Ну да, – криво усмехнулся Максим.
Бартеньев парень общительный, и «лапа» у него наверху, ему это задержание могут поставить в плюс, а главного исполнителя – заминусовать за чрезмерную инициативу.
– Что-то не так? – насупился молодой майор.
– Дело не в том, что нам зачтется. Дело в том, что нам с этим жить. Отморозков закроют, а Лукомор останется… Если закроют…
– Лукомор? – озадаченно повел бровью Бартеньев.
– Ну, я точно не знаю, может, он и не при делах… – пожал плечами Одинцов.
Лукомор со своей бригадой появился в Бочарове двенадцать лет назад, в девяносто седьмом году. Объявил себя законным вором, начал войну с местной братвой, прибрал к рукам город. Как оказалось, одно время он действительно был вором, но в девяносто шестом его развенчали. Был сход, бродяги дали ему по ушам за излишнее увлечение коммерцией. Правда, другие воры объявили этот сход левым, Лукомора признали несправедливо поруганным, но его корона так и осталась в подвешенном состоянии. Одни воры признавали за ним его титул, другие нет. Впрочем, это не мешало Лукомору делать дела в Бочарове. И положение у него здесь, и бизнес. Одним словом, местная мафия – далеко не самая грозная, но проблемы она создавала.
Люди в Бочарове жили неплохо: свои здесь заводы с приличной рентабельностью, и до Москвы рукой подать. А сколько элитных поселков окрест города развелось… Есть у людей деньги, поэтому магазины и супермаркеты росли как грибы под радиацией. На торговле Лукомор и делал свой гешефт. Свои магазины у него имелись, площади под них он сдавал, плюс охранная фирма, которая стерегла всю эту коммерцию. И еще ночным клубом он владел, самым крутым в городе. Игровые точки у него были с однорукими в них бандитами… Казалось бы, при таких раскладах ему незачем было иметь дело с бандитами Конюха, но, возможно, он с ними заодно. Помимо всего прочего Лукомор торговал запчастями. Автосервисы у него в городе, магазины под это дело. Вдруг Лукомор перешел на краденый товар? Это же сверхприбыли, какой вор против такой лафы устоит?..
– А если при делах? – спросил Бартеньев.
– Будем работать, – как о чем-то неоспоримом сказал Максим.
Для того и существует в Бочарове криминальная полиция, чтобы вычищать из города всякую дрянь.