2006 год
I
С тех пор прошло уже семь лет. Изменилась наша жизнь, и мы вместе с ней.
В общем Алиев довольно интеллигентен, к тому же ещё и откровенный до наивности романтик. И назвать его профессиональным, идейным жуликом не поворачивается язык. Просто жизнь по нему прошлась довольно жёстко. Его азербайджанец-отец умер рано, и он рос шпаной на улицах городка, расположенного в Туркменистане, в каких-то глушайших дебрях Каракумов, на отшибе цивилизации. Образования получить не смог, и даже отсидел за какую-то ерунду по молодости пару лет в тюрьме. А пока он сидел, его русская мать сменила азиатскую глухомань на родную, Нижегородскую. После освобождения он приехал к матери, и даже устроился на работу, но скоро в силу принципиальности ему пришлось оттуда уезжать – он испортил отношения с одним из самых значимых людей в районе, с каким-то местечковым пупком, и стал в городишке чуть ли не изгоем. Алиев уехал в Москву, и абсолютно с нуля начал новую жизнь. Разумеется, это было очень непросто. Ему пришлось пройти все круги ада, которые в негостеприимной столице ожидают всех без исключения нищих искателей счастья. Начинал Алиев с самого низа, снимая у какой-то старухи матрац в углу однокомнатной хрущёвки, и методично, шаг за шагом, поднимался вверх. Путь этот был весьма нелёгок. Алиевские прожекты часто заканчивались полными провалами, раз за разом снова отбрасывая его в полную нищету. Его грабили менты, подставляли партнёры, давили конкуренты, сжигали офис бандиты. А однажды, сразу после дефолта самый близкий его товарищ Саша Хохол, которому он доверял как себе, сбежал на Украину, предварительно опустошив сейф с их общими деньгами. После чего Алиев зарёкся брать партнёров, даже из числа друзей.
Но он всё это перенёс относительно спокойно, и раз за разом придумывал всё новые и новые проекты. Агентство недвижимости, которое он тогда всё-таки открыл, приносило ему неплохие деньги. Но так как деятельность эта была всё же полулегальная, да и честной её тоже сложно было назвать, то никакого развития предприятие не получило: на него вышли районные опера, и осторожный Алиев мгновенно исчез из поля зрения, оставив контору в подарок помощнице. После этого он поочередно открывал то модельное агентство, то какую-то автобусную контору, потом где-то в Митино салон белой магии, затем разливал где-то в Подмосковье поддельную парфюмерию, и вообще занимался чёрт-те чем, но на месте никогда не сидел.
Теперь, спустя годы, он занимается строительством. Причём довольно успешно: начал совсем ещё недавно с отделки частных кухонь и сортиров, а теперь обслуживает несколько каких-то перспективных казённых заказов. Я в этом не особенно разбираюсь, просто знаю, что он часто мотается по командировкам, а имена заказчиков упоминать избегает. Скромно живёт один в съёмной квартире. И несмотря на пройдённые огонь, воду и медные трубы, в мрачного упырямизантропа не превратился, и веры в людей не потерял. Да и вообще за прошедшие годы он стал намного спокойнее. Но не стоит обольщаться: его спокойствие не слабость – принимать жесткие решения он умеет превосходно, и в случае необходимости способен совершенно спокойно и без лишних рефлексий выбить вам челюсть. После чего так же обезоруживающе улыбнётся, и вежливо вызовет «Скорую помощь».
Я, в отличие от Алиева, довольно ленив, и активной деятельности не жажду. Родом я из Ташкента, но много лет живу в Москве. Родителей у меня нет. Так сложилось. Приехав когда-то в Москву, я устроился в жульническую контору, которая специализировалась на продаже по улицам всякого левого дерьма. В середине девяностых через такие конторы прошли десятки тысяч человек, чрезвычайно распространённый тогда вид бизнеса. Лично мне это нравилось тем, что не нужно ни о чём думать, чем-то париться, принимать какие-то решения, и нести за что-либо ответственность. Утром взял со склада товар, вечером сдал остатки, и ты с деньгами. Вот и весь процесс. Работа максимально расслабленная, но в то же время это отличная, уникальная коммуникативная школа, и прошедшие её достаточно глубоко, как я или тот же Алиев, могли уже не беспокоиться о куске хлеба насущном.
Кризис девяносто восьмого года пустил ко дну три четверти подобных конторок, и тогда не у дел осталось немало превосходных профессионалов, способных впарить кому угодно хоть чёрта в ступе. Подавляющему большинству из них – без высшего образования – во многие легальные компании дорога была закрыта. Но примерно в то же время в Москве появился новый вид жульничества: диплом любого высшего учебного заведения запросто продавали в метро, как пачку сигарет, или свежую газету. Ясное дело, с поддельными вузовскими печатями, но это мало кого волновало – проверить подлинность документа могли только крупные компании, имевшие собственную службу безопасности, как правило состоявшую из бывших сотрудников государственных спецслужб. Но наряду с ними в Москве существовали ещё и легионы мелкокалиберных контор, где всякого рода специалисты всегда остро необходимы. На деньги, изъятые у барыги, я тогда купил себе диплом психолога, регистрацию в Москве, и без особого труда устроился менеджером по продажам в небольшую компанию, оптом и в розницу торговавшую полимерами. Быстро врубившись в процесс и специфику, я развил там такую бурную деятельность, что через три месяца уже сидел в собственном кабинете, коммерческим директором.
А ещё через три месяца я страшно запил.
II
Офисная жизнь нагнула меня очень быстро и здорово. Свободолюбивый, с независимым характером, я честно пытался начать жить, как все. В активе я имел: идиота-гендиректора, которого терпеть не мог, кучку подчинённых, которых я презирал и не видел в упор, ещё корпоративный автомобиль «Форд фокус» не самой первой свежести, компьютер, съёмную квартиру… Нет, с виду-то как раз всё было нормально – в кругу таких же конторских хорьков я считался крутым офисным мачо, рвущим конкурентов, как старые газеты; должность моя звучала достаточно громко, а ещё мне оплачивали мобилу и бензин, поэтому в кабацких разговорах при знакомствах со всякими офисными мышами различной степени смазливости, я мог тяжеловесно уронить термин «соцпакет». И неважно, что запселых конторок, подобных нашей, в городе миллион. И плевать, что, по сути, я такое же ничтожество, как и эти офисные дуры, сосредоточенно выслушивающие мои голимые бредни. Зато я – «топ-менеджер». Тьфу, идиотизм. Отчётливое осознавание собственной фальшивости и никчемности страшно меня угнетало, и я жил в состоянии перманентного стресса, который нужно было как-то снимать. И я запил так, как не пил никогда прежде.
Более того – за торговлю полимерами я себя глубоко презирал. Не уверен, что Бог создавал меня для того, чтобы я торговал полимерами. Ну не может любить себя человек, осознающий, что вынужден заниматься какой-то бессмысленной, беспросветной херней. А если человек не любит себя, то он вообще никого любить не в состоянии. В свою очередь, его тоже мало кто любит.
Нет, ну какое-то подобие девушки у меня почти постоянно тусовалось дома. Более того, на первый взгляд моя тогдашняя подруга являлась просто чудом – красивая, образованная, прекрасные манеры, безупречно ухоженная, и всё такое. Она делала карьеру в какойто крупной компании, ездила на корпоративы в караоке и боулинг, вела здоровый образ жизни, и вообще имела вид успешной, состоявшейся молодой леди. На самом же деле она была скучной, серой офисной мышью, радовавшейся пошлейшим приколам с глупейших развлекательных ресурсов, и целыми днями отлынивала от работы, зависая на сайтах знакомств, и каких-то сраных астрологических порталах, изучая ежедневные, ежемесячные, и ежегодные гороскопы. Единственная причина, почему долго не прогонял её ко всем чертям – она была в моём вкусе, чисто внешне, её не стыдно показывать людям, когда она молчит, ну и ещё она не бревно в постели. А, чуть не забыл самое главное её достоинство – она не зудела, и не морочила мне голову. Тихо сидела в углу, ковыряла бумажки со своими «вертикально интегрированными компаниями», и не мешала мне заниматься своими делами у компьютера. Я и занимался – находил на «Одноклассниках. ру» новых девочек, и вовсю развлекался. Да, я ей напропалую изменял. Потому что, по большому счёту, она была мне по хую. Я даже имени её вам не скажу, ибо какая разница-то?
Судьба наградила меня довольно удачной внешностью, к тому же я коммуникабелен, девушки всегда обращают на меня внимание, и через короткое время, как правило, оказываются в моей постели. Мне и пальцем особенно-то шевелить незачем – сами приезжают. Но в глубине души я осознаю, что нужен им ровно для того же, что и они мне – просто переспать. Мало-мальски умная девушка никогда не станет иметь со мной ничего серьёзного. Потому что я – никто, и звать меня никак. Потому что я не способен сделать женщину счастливой. У меня нет для этого ни средств, ни желания. При своём раздолбайстве и никчёмности я ещё и законченный эгоист. Всё, на что я способен – это пустить пыль в глаза, да и то ненадолго. Умные девушки это просекают сразу же, и держатся от меня на расстоянии. А с дурами, у которых в глазах безнадёга, – типа пусть плохонький, зато мой, – я и сам не желаю иметь ничего серьёзного. Замкнутый круг. Естественно, что всё это я держал глубоко внутри себя, и никогда никому в этом не признавался. Я же весь такой крутой и уверенный в себе, просто жуть. Но суть от этого не меняется. И когда я напивался один, то всегда чувствовал себя глубоко несчастным, набитым комплексами мешком с дерьмом, которым, в сущности, и являлся. И я упивался этим чувством. Других-то нет. Я патологически неспособен разделять мысли и чувства других людей. Мне на них плевать. На чувства девушек – тоже. Поэтому я вновь и вновь заходил на «Одноклассники точка ру»… Впрочем, чего врать-то. Я вообще оттуда не вылезаю. Затягивает. Но я вроде говорил о роде деятельности? А, ну да. В один прекрасный момент, сидя в кабинете, и тупо щелкая мышью по фотографиям всяких мартышек с сайта знакомств, я вдруг осознал, кожей почувствовал, что если я мгновенно, вот прямо сейчас что-нибудь не изменю, то очень скоро деградирую окончательно, и навсегда перестану себя уважать.
Я достал из тумбочки бутылку виски, наполнил стакан, и большими глотками нервно его осушил. Потом снова залез в компьютер, и снес оттуда все личные файлы. На написание заявления на увольнение по собственному желанию потребовалось три минуты. Ещё несколько минут втолковывал гендиректору, что «да, я ухожу совсем; нет, не к конкурентам; нет, зарплата меня устраивает; нет, я не стану тратить время на передачу дел, сами разберётесь; плевать я хотел на лишение премии; да увольняйте по любой статье на ваш выбор, а трудовую книжку потом можете отнести в сортир, она мне больше не пригодится». Выйдя на улицу, я позвонил своей девушке, и сообщил, что у неё есть немного времени на то, чтобы забрать из моей квартиры всё своё барахло. Иначе я это выкину. «Нет, ничего не случилось; нет, у меня нет другой девушки, просто я больше не могу, не желаю тебя видеть; ключи оставишь в почтовом ящике; да нет, нет, дорогая, ни-чего не случилось, ровным счётом ничего…
Просто я тебя не люблю».
III
Договорив, я вынул из аппарата сим-карту, сломал её пополам, выкинул в ближайшую урну, и тем самым навсегда избавился от самого кошмарного периода в своей жизни. Теперь я – свободный художник.
Дарю, так сказать, людям счастье. Это дорого, но зато удовлетворяет так, что хоть из дому беги. К тому же, теперь я целиком принадлежу самому себе. Это очень радует.
А занимаюсь я распространением часов уважаемых швейцарских производителей, известных всему миру. В дорогом костюме я захожу в офис какого-нибудь большого начальника, лучше из совковых «красных директоров», а ещё лучше – мента с большими звёздами на погонах, представляюсь сотрудником фирмы-реализатора таможенного конфиската, и кладу ему на стол толстый журнал «Часы», продающийся вполне открыто в любом газетном киоске. Журнал солидный, очень информативный, и щедро сдобренный красочными фотографиями шедевров мировой часовой промышленности. А рядом с этим журналом я кладу уже официальный каталог, в котором указаны рекомендованные цены на продукцию журнала «Часы». Цены эти больше похожи на номера телефонов, и начальственное лицо вполне объяснимо возводит очи горе, и вертит пальцем у виска. Дескать, откуда у меня, скромного столичного генерала милиции, такие деньги? Сразу же после этой небольшой пантомимы я достаю из своего – очень дорогого – портфеля несколько образцов, даю ему в руки, и называю свою цену. Цена, разумеется, в несколько раз ниже указанной в журнале. Как только начальник берет образец в руки, то он уже жертва. Соскочить ему теперь совершенно невозможно. Да и некуда: расслабиться и подумать я ему даже на секунду не позволю, а выпустить из рук действительно красивые, дорого выглядящие, и благородно тяжёлые игрушки – не самая простая задача. Особенно после того, как из портфельчика – разумеется, совершенно случайно – вынимается очередной глянцевый журнал, с обложки которого, подперев кулаком волевой подбородок, чистым взором чекиста на должностное лицо смотрит президент Путин, и с его запястья ненавязчиво отсвечивает гильошированным циферблатом скромный «Патек Филипп». Точно такой же, какой лежит сейчас у должностного лица на столе.
На всякий пожарный случай в моем портфеле есть ещё несколько журналов. На их обложках можно увидеть совершенно разных деятелей: директора ФСБ, хозяина одной из ведущих нефтяных компаний, знаменитого спортсмена, известного на весь мир пианиста или писателя, гениального актёра, да и вообще кого угодно. Объединяет этих людей только одно – на всех фотографиях можно отчетливо разглядеть их часы. Для таких журналов в моем портфеле отведено специальное отделение. И подход к каждому клиенту у меня индивидуальный. Они это любят. И, будьте уверены, в моём небольшом портфельчике всегда найдётся десятка два различных образцов элитной продукции, которые можно заказать, причём за весьма скромную цену – «таможенный конфискат» всё-таки. Ну, или купить прямо сейчас. Часы «как у Путина» в каталоге стоят около тридцати тысяч долларов. Я могу, сложив прямо в воздухе некую «систему скидок», осчастливить вас такими часами тысяч за пять. Если же вы воспользуетесь такой редкой удачей, и возьмёте ещё в подарок супруге, ну хотя бы вот эти «Картье», которые в каталоге стоят тысяч двадцать, то скидка будет ещё больше.
А теперь покажите мне ментовского генерала, в чьём сейфе не найдётся десятки зелени наличными. Более того, я могу сделать и ещё одну дополнительную скидку при условии, что вы возьмете ещё вот этот «Лонжин», скажем, в подарок другу на день рождения. Всё равно ведь придётся что-нибудь дарить, бегать по магазинам, выбирать, и далеко не факт, что у вас найдётся на это время. А тут, посмотрите, элегантные мужские часы совершенно классического дизайна, и даже не обязательно знать вкусы и предпочтения одариваемого, потому что швейцарская классика не стареет, и подходит кому угодно, да и стоят они всего чуть больше тысячи долларов.
Как правило, обработка одного клиента занимает максимум полчаса чистого времени. Ну, или час, если денег у него, как у дурака махорки, и ему понравились вот именно эти конкретные «Улисс Нардан Фрик» с турбийоном, из каталога, а с собой у меня такого образца нет. Понятное дело, что шестидесятитысячные часы я за пятерку не отдам ни при каких условиях, да и не нужно это моему клиенту, он ждёт от своей покупки совсем другого. Тогда я звоню своему водителю, он у меня парнишка весьма прошаренный, мы понимаем друг друга с полуслова, и я интересуюсь у него, есть ли у нас сейчас на складе нардановский «Фрик»: «посмотри, пожалуйста, тут очень важный и высокопоставленный клиент, человек очень уважаемый и занятой, ему некогда долго ждать». Пока водитель везёт со склада искомые часы, я ни на минуту не упускаю клиента из поля зрения, развлекая его всяческими забавными байками из часового мира. Например о том, что часы «Патек Филипп Скай Мун» нельзя просто так купить в магазине, их вообще нельзя купить без личного собеседования с хозяином мануфактуры «Патек Филипп», и будь ты хоть трижды миллиардером, если хозяину ты не понравился, то часов этих тебе не продадут. А уж если тебе сказочно подфартило, и ты прошёл собеседование, то учти, что часы эти стоят один миллион евро, ну и ещё тебе надо будет пять лет подождать, потому что на них огромная очередь, и их сложнейший механизм до мельчайшей детали изготавливается вручную.
Были случаи, когда клиент изъявлял желание приобрести «Скай Мун» прямо сейчас, хоть за наличные, если они есть у нас на складе. Но разумеется, я очень тонко чувствовал меру, и так глубоко не зарывался, поэтому давал такому клиенту понять, что, к моему глубокому сожалению, не всё в этом мире можно купить за деньги, и такие часы на складах не валяются, зато есть вот этот вот «Ролекс Ойстер», которые можно носить каждый день, ну или подарить товарищу. Эти часы одни из самых популярных в мире, и так как вы уже приобретаете «Фрик», то на «Ролекс» я сделаю вам ещё одну, самую распоследнюю, самую крайнюю скидку.
Через некоторое время водитель привозит мне нужные часы, происходит взаиморасчёт с клиентом, мы обмениваемся номерами телефонов, и я выхожу из кабинета уже с деньгами. Средний улов за один раз составляет от трех до семи тысяч долларов. Но бывает и намного больше. Бывает, что и совсем ничего не зарабатываю, но это настолько редкие случаи, что о них не стоит и упоминать.
На улице я сажусь на заднее сиденье «глазастого» «Мерседеса», и отчаливаю обедать в какое-нибудь приличное заведение. Совковые генералы в такие не заходят. В дороге я внимательно изучаю новые часовые каталоги, изредка поглядывая на свои собственные часы – скромные «Лонжин Гран классик». Отличные часы, и стоят всего чуть более тысячи долларов, да. От тех, что купил у меня клиент, они отличаются лишь одним – они не поддельные.
В Китае уже давно поставили на поток выпуск подделок дорогостоящих марок. Подделывают всё, от швейцарских часов до итальянской одежды и немецкой бытовой техники. Китайские технологии не стоят на месте, постоянно развиваются, и с каждым годом качество подделок всё улучшается. Вот и с моими часами такая же ситуация – распознать, что это высококлассная подделка, способен только часовой специалист весьма серьёзного уровня. Мои многочисленные клиенты такими специалистами точно не являются. Их друзья – тоже. Истина открывается, только когда часы ломаются, и клиент несет их в специализированный сервис. Но, слава современным китайским технологиям, такие инциденты довольно редки. И большинство моих клиентов с удовольствием и гордостью носят мои часы вот уже несколько лет.
«Мерседес» же этот я сначала долго арендовал у знакомого, а потом выкупил за какую-то небольшую сумму. Он старый уже, и пробег у него колоссальный, поэтому я особенно его не напрягаю. Зато не экономлю на его внешнем виде – автомобиль всегда чистый, отполированный до зеркального блеска, всегда сияет, как начищенный пятак, и выглядит лучше нового. По идее, с моим образом жизни автомобиль нафиг не нужен, но к моим клиентам, сами понимаете, на метро не поездишь. Водитель мне нужен ещё меньше, чем автомобиль, но я иногда пользуюсь его услугами тоже для вящей солидности.
Разумеется, я работаю не только с ментами и военными. В моем списке масса политиков, артистов, бизнесменов, и прочих совершенно разных деятелей. Но с ментами я люблю работать больше всего. Потому что средний ментовский генерал, да даже и полковник, настолько самоуверен, что ему и в голову не приходит, что вот этот молодой человек пришёл его надуть. К тому же, ментовские чиновники действительно тупее. Как ни крути. Даже тупее военных.
Покупаю я свои часы оптом, в небольшом подвальчике у Каланчёвской площади. В основном туда ездит мой водила, я просто предварительно звоню продавцам – мы с ними понимаем друг друга с полуслова. У них представлен практически весь ассортимент, включая новинки Базельской выставки. Каждый экземпляр обходится мне от тридцати до ста долларов. Я не рвач и не стяжатель, и оставляю себе возможность для заработка надолго вперёд, поэтому практикую такие вылазки не часто, пару-тройку раз в месяц, предварительно тщательно к ним подготовившись. Мне хватает. Да и примелькаться не успеваю. Самый значительный бонус в том, что мне не приходится пахать с утра до вечера в отвратительном офисе, к тому же я зарабатываю гораздо больше, чем раньше. Ну, и теперь я напиваюсь не по пятницам, а когда мне угодно. Угодно же мне всегда. Вечерами я открываю бутылку виски, сажусь за компьютер, и выхожу в интернет знакомиться с девушками.
Сейчас уже трудно представить, что ещё совсем недавно знакомство в интернете являлось чемто совсем из ряда вон выходящим. Что-то сродни очень смелой авантюре, как, например, прогулка ночью по Текстильщикам. Никогда не знаешь, чем закончится. Либо ограбят, либо изобьют, либо изнасилуют. В любом случае, знакомство через интернет считалось настоящим приключением, и даже в какой-то степени извращением. Фотографии свои тогда никто особо не вывешивал, интернет был полностью анонимным, все сидели там под вымышленными именами или прозвищами, а мобильные телефоны только входили в широкий обиход, – о встроенных фотокамерах вообще никто не знал, – цифровые же аппараты водились не у многих. Но людям уже просто по природе своей свойственно общаться друг с другом, и поэтому вскоре, как грибы после дождя, в огромных количествах расплодились сайты знакомств, на которых уже демонстрировались все параметры заинтересовавшего объекта: рост, возраст… И главное – широкое распространение получила цифровая фотосъёмка: уже не вертишься на месте встречи, как на иголках, и не гадаешь, что за анонимное пугало сейчас возникнет рядом с тобой. Познакомиться в интернете с объектом противоположного пола стало до невероятности просто. Сайты знакомств легко и очень быстро развратили интернет-аудиторию до предела, да и немудрено: больше не нужно долго и нудно ухаживать за девушкой, дарить ей цветы, гулять под ручку по загаженным собаками паркам, и вообще оказывать излишние знаки внимания.
А зачем? Ведь если что-то не получится, то стоит зайти в интернет, и ты в течение нескольких минут обязательно подберёшь себе что-нибудь новое. Ведь их там – миллионы. Самых разных. Красивых и не очень. Умных и «прелесть, каких дурочек». Высоколобых аспиранток и кассирш из овощного ларька. Профессорских дочек и пивных гопниц откуда-нибудь из Бибирева. Толстых и тонких. Скромных и развратных. Всяких. На любой вкус. Правда, и разнообразных мужчин там тоже навалом, но при некоторых навыках конкуренцией можно даже не заморачиваться. В любом случае всё равно хватит на всех. За глаза.
Самым популярным явлением в интернет-знакомствах стал сайт «Одноклассники. ру». Благодаря простоте использования, за очень короткое время этим сайтом начали пользоваться десятки миллионов людей, превратив его в мощнейшую социальную сеть.
Но социальная ценность этого проекта лично меня волнует мало. Самое главное, что там круглосуточно находятся тысячи девушек. Есть, где развернуться.
IV
Алиев в интернете не знакомится. Старомодно считает это бесперспективным бредом. Несколько лет назад предпринял, было, одну попытку, но обломался так, что до сих пор не любит об этом вспоминать. Познакомился в каком-то чате с девушкой из Питера, наповал сразившей его изысканным музыкальным вкусом и превосходным знанием Российской истории. Стоит отметить, что классическая музыка – слабое место Алиева. Удивительно, но этот бывший зек ещё и безнадёжный музыкальный сноб, и вполне способен заложить последние штаны ради поездки на какой-нибудь особенный концерт, проходящий где-нибудь на задворках Польши или в итальянской провинции, а то и дальше. Понятное дело, что на фоне этого девушка очень легко и быстро сумела конкретно присесть ему на уши. Они целыми ночами трепались в интернете, обменивались всякими умными фразами, а потом она прислала ему фото, и Евгений поплыл окончательно – метнулся на вокзал, купил билеты, и отправился в северную столицу. Наивный парень даже представления не имел, что в реале девушка может оказаться совсем не той, что он видел на фотографии. Точнее, не совсем той. В компьютерах Женя не разбирался, и конечно же не подозревал о существовании специальных программ для работы с фотографией, типа Photoshop, посредством которых легко можно сделать из слона муху, а из Квазимодо – Аполлона. И испытал настоящий шок, когда на перроне его встретила толстенная баба весом под центнер, с небрежно замазанными толстым слоем тонального крема синими прыщами, и оранжевой кондукторской помадой на толстых губах. Он тогда, конечно, от неё довольно быстро сбежал, но осадок, очевидно, остался.
– Ну, вот скажи, Ром, как ты так можешь? На хрена тебе это вообще? Это же идиотизм полный – искать девушку на сайте знакомств! – Алиев недоуменно поглядывал на меня, задумчиво покручивая в руке стакан с виски.
– Послушай, Евгений, – я вальяжно развалился в кресле у компьютера, и на лицо мне падал отблеск монитора. – Чего вот ты гонишь? Кого это я здесь «ищу»? Не ищу, а снимаю. Не подменяй понятия. Не всё ли равно, где их снимать?
– Мне – нет! Мне нужно, чтобы живая была. Глаза чтобы, чтобы вибрации! А у тебя что? Тьфу, – тут Женя брезгливо скосоротился. – Фотка на мониторе, и пустые буквы идиотских электронных сообщений, которыми она переписывается со всякими безликими онанистами, типа тебя.
– Э, нет. Я-то вот как раз не онанист… Ну да ладно, чего тут долго развозить. Вот скажи, ты ж на порносайтах бываешь?
– Ну, бываю, – слегка озадаченно ответил Женя. – И чего?
– Как это чего? Рассматриваешь девок-то? Встаёт у тебя на них? Нормальные вибрации-то?
– И что же? Так порносайты для этого и созданы!
– Угу, конечно. Иди сюда, покажу кое-чего, – я поманил друга пальцем. – Иди-иди, не ленись. Вот смотри, нравится тёлка? Встал бы на такую?
– Ну да, ничего так, – с монитора на Евгения смотрела очень даже приличная девушка: симпатичная, с большими тёмными глазами, отличной улыбкой, и отчётливо просматривающимися сквозь одежду формами. – Но это ж клон наверняка какой-нибудь.
– Знаешь, в чем между нами разница? – Я ехидно взглянул на товарища. – В том, что ты сегодня вечером снова полезешь на свои порносайты. А эта вот девушка через полчаса выезжает ко мне, и останется у меня ночевать. Тебе, кстати, по этому случаю уже почти пора валить домой. Давай выпьем на дорожку, – и я торжествующе приподнял в руке стакан. – А глаза и вибрации, старик, бывают только со своими девушками. С любимыми. С частью тебя самого. Для одноразовых же встреч все они для меня одинаковые. Впрочем, как и я для них.
– Блин, да как ты их так разводишь-то, Ром? – Недоумение на лице Евгения самое неподдельное. – Чего ты им такого вешаешь, что они ломятся к тебе среди ночи через весь город? Это ж бардак какой-то. Откуда в городе столько непорядочных женщин?
– Не непорядочных, а свободных. Или откровенно одиноких. Или просто жизнь личная не шибко складывается. Всё ведь просто, братан, – я безмятежно пустил к потолку клуб дыма. – Просто им, как и тебе, тоже хочется внимания. Всем хочется. Монахиням, шлюхам, фотомоделям, и даже женскому составу депутатов Государственной думы. Закон природы, понимаешь? А от тебя требуется самая малость: сказать девушке то, что она хочет от тебя услышать, внимательно выслушать её саму, погладить по голове… ну, и еще она должна быть уверена в том, что поутру ей не будет стыдно. Я ж не виноват, что огромная куча имбецилов относятся к своим женщинам, как к мебели. А этого ни одна нормальная женщина мужчине не простит. Поэтому у таких мужчин всегда будут рога. И я им в этом буду помогать по мере возможностей, ха-ха… Вот как ты думаешь, изменяла ли мне моя подружка? Да конечно же, изменяла! Потому что я её в упор не видел. Не могла же она этого не чувствовать! Более того, мне даже безразличен сам факт, что она мне изменяла.
– Ты чего несёшь? Она ведь тебя любила, это было очевидно! А ты обидел её, и прогнал. Зачем?
– И что с того, что любила? Я-то тут причём? – отрезал я. – Зато я её не любил. К тому же, я ей не верил. Не может нормальная девушка встречаться с мужчиной, который ни в грош её не ставит. И выдержал-то её так долго потому, что ей было абсолютно безразлично, в каком я состоянии – пьяный, трезвый, бритый, грязный, вонючий, в трениках, в костюме, при деньгах, в нищете, на полу, на матрасе, в метро, на машине, она драила мне унитаз и полы, и искренне пёрлась от каждого моего редкого подарка, она врубалась в мою музыку, ну, или делала вид, что врубается, не моргала и глазом, когда я почти открыто снимал на «Одноклассниках» других баб, ей вообще было безразлично – она просто всё время смотрела на меня обожающим взглядом, в любой момент готовая на всё. Ну, кому такое может понравиться? Да и вообще, что ты о ней постоянно напоминаешь? Если она тебе нравится, то я могу дать номер её телефона.
– Тьфу, ну ты и мудак! Нет, спасибо, я лучше как-нибудь на порносайтах, – и Евгений в сердцах хлопнул дверью.
V
Любовь… Мне ли не знать цену этой самой пресловутой «любви»? А особенно по интернету. Даже самые крепкие, на первый взгляд, знакомые мне пары всё равно имеют целые батальоны скелетов в шкафу. Все друг другу изменяют. Все друг друга обманывают. Цинично, хладнокровно и совершенно спокойно. Сайт «Одноклассники» можно свободно переименовывать в «Любовники», и это будет куда более точное название. Там довольно много парочек, наперебой выставляющих напоказ свои совместные фотографии. Типа вот, смотрите, мы вместе! Нам здорово! Мы – пара! Мы счастливы, смотрите, смотрите все!
И лишь немногим умным циникам понятно, что эти «счастливые пары» наставляют друг другу рога при первом же удобном случае, а в ленте друзей у каждого – половина любовников. И чем больше у такой вот пары совместных восторженных фотоизображений, тем скорее они расстанутся.
Мы лежим в постели с моей знакомой по имени Ольга, и пьём, я – виски, она – вино. Ольга Сергеева – очень успешная молодая девушка, красивая и ухоженная. В свои двадцать пять она сделала блестящую карьеру в одном из крупных рекламных агентств, и, судя по её задору, здоровой упёртости и трудолюбию – это только начало. Причём, в отличие от той, как там её… в скучную офисную мышь Ольга не превратилась; наоборот – очень живая и весёлая. У Ольги есть женатый любовник лет сорока, который её без памяти любит, носит на руках, заваливает устрашающе дорогими подарками, и чуть ли не каждый месяц вывозит в лучшие и моднейшие заграничные вояжи. Парень вполне может себе это позволить – по слухам, он является сыном какого-то высокопоставленного силовика, но особо это не афиширует, занимается своими делами, и имеет собственный полимерный завод где-то под Тверью. Вадим – деловой партнер организации, в которой я раньше работал, причём партнер серьёзный – общается только с генеральным директором, а остальные сотрудники знают его только в лицо, и по имени. Как-то раз он привел Ольгу на одно из совместных мероприятий. Там мы с ней и познакомились. Без особого труда – меня этот парень в упор не видел, лишь изредка снисходя до легкого презрительного приветственного кивка. Что, впрочем, вполне понятно – один только комплект колес для его «Порше» стоит дороже, чем весь мой тогдашний «Форд-Фокус» целиком, и его уж точно не возьмёшь на дешёвую туфту пафосными намеками на «топ-менеджера» и «соцпакет».
Впрочем, всё это совершенно не помешало мне преспокойно на следующий же день после знакомства найти Ольгу на «Одноклассниках», и легко раскрутить на свидание. Любовницей она оказалась довольно неплохой, да ещё меня забавлял уже сам факт того, что я сплю с женщиной этого напыщенного лощеного козла; вначале я трахал даже не Ольгу, а через неё – Вадима. И мне это нравилось. А почему, собственно, мне не должно было это нравиться? Самостоятельную же личность в Ольге я разглядел лишь спустя достаточно много времени.
Вот и сегодня ей приспичило, она набрала мой номер, а у меня оказалось подходящее настроение. Ольга – девушка довольно образованная, к тому же склонная к самокопанию, и даже к некоторому ханжеству: ей немного стыдно за то, что она изменяет Вадиму, и иногда она пытается вынести мне по этому поводу мозг, перекладывая свои внутренние проблемы с больной головы на здоровую. То есть – в данном случае на мою. Меня, что вполне закономерно, это иногда раздражает. Я же не духовный наставник. Даже наоборот. Нет, на самом-то деле Ольга мне очень нравится. Она красивая, не дура, из хорошей семьи, и вообще годится для серьезных долгосрочных отношений, и даже с перспективой. Я Ольге тоже совершенно очевидно нравлюсь. Вероятно, в другом случае я просто увел бы её от Вадима. Но мне просто лень с ним конкурировать. Да и вряд ли у меня это получилось бы – своего завода у меня не наблюдается. К тому же, к серьёзным отношениям я пока не готов. И это ещё мягко выражаясь.
– Ой, Вадим звонил, – говорит она, взяв в руки телефон, на котором некоторое время назад предварительно отключила звук. Трубка очень дорогая – многотысячедолларовая Vertu; естественно, подаренная тем же Вадимом. – Выключи на минутку музыку, Ром, я сейчас ему перезвоню… Что это у тебя играет, кстати? Пианино какое-то? Запиши мне на диск, пожалуйста. Миленькая мелодия, в машине буду слушать.
Музыку выключать совсем не хочется: «миленькая мелодия» – это «Гранд полонез» Шопена в каком-то необыкновенном исполнении. Запись мне принёс Алиев, и с вытаращенными глазами целый час рассказывал про исполняющего её пианиста. Но приходится-таки приглушить звук, ведь надо дать сохатому Вадиму возможность выслушать очередную порцию россказней про «деловую встречу», про «была на планерке», и про «пупсик, я тебя люблю». Договорив, Ольга бросает на меня взгляд, преисполненный вселенской скорби, и начинает свою обычную посткоитальную волынку.
Конец ознакомительного фрагмента.