Глава 1
Брэд Прентер думал, что ничто и никогда не вернет его за решетку, но Люси Кинкейд поможет ему понять, как сильно он заблуждается.
Женщина взглянула на часы на экране своего компьютера и нахмурилась. Было уже почти шесть, а она обещала своему брату Патрику, что не опоздает, после того как дважды отменила совместный ужин на прошлой неделе.
– Давай же, давай, – пробормотала она, разделив экран на шесть окон для чата, которые могла отслеживать одновременно. – Ты был здесь в пять каждый день на этой неделе. Куда же сегодня-то запропастился?
Боковым взглядом Люси заметила директора Фонда охраны материнства и детства Фрэнсис Бакли, направляющуюся к своему столу. Девять лет назад Фрэн покинула ФБР и вышла на пенсию, отдав двадцать пять лет своей жизни агентству. Хотя ей уже стукнуло шестьдесят, дама выглядела и вела себя так, словно была на десяток лет моложе. Фрэн стала для Люси наставницей вскоре после того, как та пришла в фонд добровольцем три года назад. Она написала убедительное рекомендательное письмо в поддержку заявления Люси о принятии на работу в ФБР и помогала новенькой готовиться к письменным и устным экзаменам. Последние три месяца директриса морально поддерживала Люси, пока та ожидала известия о том, прошла ли она на следующий этап процесса поступления на работу в Бюро или нет.
Женщина гнала от себя мысли о том, что ее могут и не принять, но знала, что процесс может растянуться на многие месяцы, и неизвестность раздражала ее. Последние шесть лет она мечтала стать агентом ФБР. Все, что Люси делала, было тщательно просчитано и направлено на поступление на службу в Федеральное бюро расследований – и ее учеба в университете по двум специальностям (психология и компьютерные науки), и стажировки в Сенате США, департаменте шерифа округа Арлингтон и в управлении судмедэкспертизы округа Колумбия. А также работа волонтером в школах и в Фонде охраны материнства и детства. Она надеялась, что приемная комиссия увидит, что накопленные ею знания и опыт сделают ее ценным сотрудником для Бюро.
Фрэн положила руку на спинку кресла Люси.
– Тик-так, тик-так… Уже шесть!
– Еще немного. Прентер пока не вышел в Сеть, а он всегда здесь ближе к концу рабочего дня.
– Всякое бывает. Не можешь же ты сидеть здесь всю ночь, поджидая его… У тебя своя жизнь. Разве ты не должна сегодня ужинать с братом?
– Да, но…
– Люси, Прентер будет здесь завтра.
– У меня есть еще минут двадцать, и в семь я уже буду в «Клайдс».
– Только если долетишь до метро.
– Я быстро бегаю, – ответила она, мысленно постучав по дереву.
Пожилая женщина покачала головой, но понимающе улыбнулась.
– Если ты все еще будешь здесь в шесть пятнадцать, я выключу свет.
Это вовсе не было пустой угрозой – Фрэн действительно уже так делала. Люси перекрестилась и послала директрисе воздушный поцелуй, прежде чем вернуться к суматошным чат-румам.
ФОМД был оснащен мощными компьютерами с защищенным соединением, не хуже, чем в ФБР, и занимался расследованием преступлений, связанных с незаконной сексуальной эксплуатацией женщин и детей. Когда им удавалось собрать достаточный объем доказательств, чтобы определить личность жертвы или насильника, они передавали дело в ФБР или местную полицию для дальнейшего расследования.
Помимо своей основной деятельности, фонд также отслеживал перемещения выпущенных на поруки сексуальных преступников. По закону такие осужденные должны были встать на учет в местных правоохранительных органах сразу после освобождения из тюрьмы, делая это в каждом последующем месте жительства.
Однако, в зависимости от штата, в среднем около половины подобных правонарушителей либо не вставали на учет вовсе, либо переезжали и не вставали на учет в новом месте. Условно-досрочно освобожденные были гораздо больше других склонны к рецидивам, поэтому ФОМД вел наблюдение за ними. Рабы привычек, подобные люди зачастую вносят лишь минимальные изменения в свои интернет-личности и продолжают охотиться за тем же типом женщин или детей, наивно полагая, что могут скрыться, просто переехав в другой город или штат. И если бы на их пути стояли лишь одни правоохранительные органы, девиантам[1] действительно все сходило бы с рук. У полиции нет ни времени, ни достаточных сил, чтобы следить за каждым не вставшим на учет.
В своей магистерской диссертации Люси утверждала, что хотя большинство агрессоров действительно могут изменить свое поведение после тюремного заключения, эти изменения, как правило, поверхностные. Бдительные наблюдатели могут вычислить их с применением научных подходов, разбирая по кирпичикам прошлые дела правонарушителей: особенности поимки, излюбленные типы жертв (предпочтения редко меняются после выхода из тюрьмы). Исследования Кинкейд показали, что таких людей можно найти, даже когда они переезжают или создают новую виртуальную личность. После окончания университета женщина продолжила работу над своей базой данных, внося в нее всю имеющуюся информацию и шкалы психологической оценки, учитывающие даже незначительные изменения в поведении. И чем больше информации Люси вносила в базу данных, тем более мощной и эффективной та становилась.
Группы, подобные ФОМД, используют собственные ресурсы и привлекают добровольцев для выявления сексуальных хищников в Интернете. Временно отпущенных на свободу преступников гораздо легче вернуть за решетку, если они нарушают условия освобождения. База данных Люси, хотя и в бета-версии, оказалась полезной в поиске и отслеживании лиц, наиболее склонных к рецидиву, и уже сыграла свою роль в более чем десятке арестов.
Последние две недели Люси обрабатывала одного конкретного условно-досрочно освобожденного, некого Брэда Прентера, насильника, которого выпустили из тюрьмы после отсидки всего половины срока. Как правило, ФОМД занимался педофилами, сменившими место жительства после условно-досрочного освобождения, но дело Прентера оказалось особенным. На своих свиданиях мужчина использовал кустарный ГГБ, или гаммагидрокибутират, также известный как Жидкость Икс. Одна из его жертв – первокурсница из колледжа в Вирджинии. Он познакомился с девушкой, будучи помощником ее преподавателя химии. Она сообщила своей подруге по общежитию о своем местонахождении, когда почувствовала себя странно, и тем самым способствовала его поимке. В противном случае Прентеру, скорее всего, и это преступление сошло бы с рук.
В ходе следствия власти выявили, что Брэд подозревался в изнасиловании еще одной девушки в своем родном городе Провиденс, штат Род-Айленд, но улик для предъявления ему обвинения было недостаточно. Той жертве он влил такую большую дозу вещества, что девушка впала в кому, однако тогда у Прентера было достаточно времени, чтобы избавиться от своей импровизированной домашней лаборатории. Полицию вызвали не сразу, так как врачи не обнаружили признаков насильственного сексуального контакта и не провели анализов на предмет обнаружения наркотиков, нередко используемых при изнасилованиях.
Были косвенные доказательства того, что Прентер охотился за своими жертвами в Интернете. Он выискивал их, накачивал наркотиками и насиловал, а после этого спокойно подвозил до дома. Просыпаясь утром, женщины практически ничего не помнили, и единственной причиной, по которой его имя всплыло в рамках другого расследования, было то, что подруга жертвы видела его с ней в ночь изнасилования.
Но даже в этом случае никаких физических улик не было, а жертва ничего не помнила. Полиция обыскала его дом и машину и не нашла никаких следов ГГБ.
Две недели назад исследовательское подразделение ФОМД обнаружило новую онлайн-личность Прентера, и, судя по его профилю, теперь он живет в Северной Вирджинии. Он официально встал на учет в качестве осужденного за преступления сексуального характера и получил разрешение посещать колледж в Американском университете. Мужчина многие часы проводил на одном из сайтов знакомств, и Люси создала виртуальный персонаж, удовлетворяющий всем его критериям: невысокая, хрупкая блондинка, студентка колледжа, любящая бегать по утрам, рок-музыку и живые концерты. Тот факт, что она была высокой брюнеткой, не имел значения: задача заключалась в том, чтобы заманить преступника в публичное место, где у него будет возможность нарушить условия своего досрочного освобождения на виду у правоохранительных органов. За три года ее волонтерства в ФОМД этот сценарий доказал свою работоспособность, а Прентер уже заглотил наживку, и оставалось лишь привести его туда, где один из волонтеров ФОМД, полицейский, наденет на него наручники и отправит обратно за решетку.
Правосудие свершится. Насильник отсидит весь свой срок.
Слишком долго Люси чувствовала себя беспомощной. Даже несмотря на многочасовые тренировки по самообороне, ее образование и мечты, Люси всегда чувствовала, что должна делать нечто большее. Ей было интересно работать стажером с сенатором Джонатаном Пакстоном из Комитета по правосудию, но когда он познакомил ее с Фрэн из ФОМД, вся жизнь ее изменилась. Благодаря работе с фондом сегодня она гораздо сильнее – и телом и духом. Люси Кинкейд почти верила в то, что стала нормальной, среднестатистической женщиной.
Даже ее брат Патрик во время их последнего разговора признал, что сестра стала самой собою, такой же, как прежде.
Хотя, скорее всего, такой, как прежде, ей уже никогда не быть. Люси больше не наивный тинейджер, каким была всего шесть лет назад, когда верила всем и считала себя неуязвимой. Ей наконец удалось избавиться от большей доли злости и боли в душе, хотя остающийся в ней праведный гнев и яростное сопротивление несправедливости мира всегда помогали ей сконцентрироваться на важном. На спасении невинных. На борьбе с преступниками. Те внутренние убеждения, что управляли ее помыслами, столь сильны, что даже если мисс Кинкейд не примут в ФБР, она найдет себе другое занятие в системе уголовного правосудия. Можно поступить на юридический и стать прокурором. Или вступить в ряды полиции. Или же отучиться в медицинском и стать психиатром, специализирующимся на работе с жертвами преступлений.
Но больше всего ей хотелось находиться в рядах федеральных правоохранительных органов и бороться с киберпреступностью.
Беседуя с хищниками вроде Прентера, даже в условиях анонимности чат-рума, она чувствовала, как подкатывает тошнота, но понимала, что делает это на благо окружающих. К тому же Люси узнала о данной проблеме столько, сколько не могла бы узнать за годы, проведенные в университетских классах.
Мисс Кинкейд полностью исполнила свою роль, заключающуюся в том, чтобы вывести Прентера на чистую воду, – играла в застенчивость и сексуальность, не предлагая встретиться, но и не отрицая такой возможности. Еще в начале их онлайн-бесед он предлагал «пересечься» где-нибудь, но женщина отказалась. Если все пройдет для него слишком легко, он учует в ней полицейского. А если дело когда-нибудь дойдет до суда (что весьма маловероятно, так как он – стоящий на учете условно-досрочно освобожденный сексуальный преступник), ФОМД придется доказать, что у Прентера были все возможности просто уйти, но он настойчиво добивался своей жертвы.
Когда девиант предложил встретиться во второй раз, она снова не согласилась, намекнув, что не против, но просто занята. Люси никогда не предлагала встретиться первой, потому что ФОМД должен был действовать по тем же правилам, что и полиция, которые сводились к одному – не давать преступнику возможности заявить о том, что он стал жертвой намеренной провокации правоохранительных органов. Необходимо было действовать максимально пассивно, но при этом давать извращенцу определенные намеки, чтобы он убедил себя в возможности сексуальной связи с собеседником по компьютерной переписке.
В 6.10 компьютер Люси издал мягкий писк. Таня_2001 получила приватное сообщение от пользователя перец703.
Сердце Люси застучало быстрее.
Даже несмотря на то, что Прентер вышел из тюрьмы по УДО, а Люси не состояла на службе в полиции, разговор соскальзывал на опасную почву. Хотя фактически провоцированием на совершение противоправных действий ее тактику в диалоге назвать было нельзя, но было бы лучше, чтобы Прентер сам выбрал место встречи.
Люси подняла глаза к небу и вздохнула. Она не очень-то жаловала бары, но любой в возрасте до тридцати знал, что такое Фэрфакс – местный злачный район, особенно популярный среди студентов. Море выпивки, громкая музыка и толпы нетрезвой молодежи. Не самое подходящее место для спокойного разговора, зато то, что нужно для непринужденных встреч с продолжением. Идеальное место для таких мужчин, как Прентер, и идеальное место для работы ФОМД.
Люси и сама улыбнулась, отправив собеседнику смайлик.
Фрэн крикнула от дверей:
– Время вышло!
– Я его поймала! – крикнула она в ответ и быстро написала Прентеру, что уходит делать уроки.
Затем Люси отправила копии всех своих послеобеденных разговоров на личный адрес электронной почты, закрыла все чат-румы, за которыми следила, и вышла из Сети, отправив офицеру Коди Лоренцо текстовое сообщение: «Прентер будет ждать Таню_2001 в Парти-зоне завтра в восемь».
– Ты поймала Прентера? – Фрэн выглянула у Люси из-за плеча. – Отлично.
– Надеюсь. У Коди двадцать четыре часа на то, чтобы все организовать. Насильник сам выбрал время и место. – Она обняла директрису. – Наконец-то у меня такое ощущение, будто я чего-то добилась!
– Да, давненько у нас не было побед, но сама знаешь, цыплят…
– По осени считают, знаю.
Однако настроение у Люси было приподнятое. Теперь есть что отметить с братом. Она бросила взгляд на часы. Бежать действительно придется.
– Жаль только, что не увижу, как Коди арестует этого типа.
– Ты знаешь правила.
Фрэн запрещала им принимать какое-либо участие в операциях, даже смотреть издалека.
– Знаю, знаю. – Люси отключила монитор и сняла с вешалки плащ и шарф. – Придется удовлетвориться отчетом Коди. Хотя, конечно, я получила бы гораздо большее удовлетворение, если бы видела выражение лица этого Брэда Прентера, когда он поймет, что его свидание – подстава.
Ее внимание вдруг привлекло движение в приемной, и они с Фрэн одновременно повернулись.
– Джонатан! – улыбнулась директриса. – Ты сегодня рано.
– А ты слишком много работаешь. – Сенатор Джонатан Пакстон чмокнул ее в щеку. – Привет, Люси.
Женщина подавила понимающую улыбку. Так вот почему начальница хотела, чтобы она вовремя убралась из офиса! У нее свидание – хотя Фрэн никогда не сказала бы так о тех редких вечерах, что проводила с сенатором Пакстоном. Дама говорила, что это лишь бизнес, но мисс Кинкейд искренне надеялась, что когда-нибудь два ее любимых человека будут вместе.
Она встала и обняла сенатора.
– Я и не знала, что вы сегодня заглянете.
– У нас с Фрэн много есть чего обсудить до вечера субботы. Ведь ты придешь на мероприятие?
– Конечно, – неуверенно ответила Люси.
Она готова на все, чтобы поддержать Фрэн и ФОМД, но терпеть не могла большие публичные мероприятия. Ее брат Патрик обещал сходить вместе с нею, но в последний момент его отправили в командировку в другой штат, а это значит, что Люси придется идти туда одной.
– До встречи! – попрощалась она, надела плащ и накинула сумочку на плечо.
– Тебя подвезти? – спросила Фрэн.
– До метро всего три квартала, – ответила Люси. – Но спасибо!
Кинкейд вышла из здания ФОМД, погрузившись в морозный воздух. Она любила ходить пешком и не имела ничего против холода, хотя и скучала по солнечному, мягкому климату Южной Калифорнии. Женщина подтянула шарф, закрыв им уши и шею, и быстрым шагом направилась к метро.
От холода кожа рук покрылась цыпками, словно от звука ножа по стеклянной тарелке, и она принялась убеждать себя в том, что это лишь из-за зябкого воздуха, но в глубине души поймала себя на знакомом ощущении, что кто-то за ней наблюдает. Люси делано кашлянула и на мгновение остановилась, чтобы незаметно осмотреть пешеходов вокруг себя, машины, снующие по улице, и людей за стеклом ресторана по другую сторону. Мимо прошел мужчина, пробормотал приветствие и отправился дальше.
Она вздохнула, разозлившись на свою паранойю. Вот уже шесть лет прошло, но ей кажется, что окружающие наблюдают за нею, знают, что произошло, и считают ее виновной в этом. Со временем такие ощущения притупились, но Люси сомневалась в том, что сможет когда-либо полностью избавиться от них. Что бы она ни делала, прошлое будет всегда ходить за ней по пятам.
– Соберись! – прошептала женщина самой себе. – Ты вот-вот посадишь насильника за решетку. Разве не здорово?
С этими мыслями она продолжила свой путь к метро, чувствуя на себе взгляд каждого человека на вечерней улице.