© Борис Штейман, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Муха медленно ползет по белому пыльному гипсовому носу. Он хорош, больше такого нет ни у кого, не было и не будет! С утолщением на конце и едва заметной горбинкой. Слегка сдвинут на бок. И, слава богу! Хоть не надо хитрить и притворяться симметричным. Это было бы недостойно грандиозной проблемы… Просто необходимо изо всех сил напрячься и догадаться! Как только откроется тайна формы, кончится время бесконечных загадок. Ведь у каждого есть своя граница, не похожая на остальные. Чтобы нельзя было никого ни с кем перепутать и в нужный момент… Мм-да… Все это, конечно, было бы неплохо, если бы не одно «но» и это «но» – близнецы! Кажется, они только для того и созданы, чтобы он, то есть я, сломал себе голову! Хотя, пожалуй, все же есть одна небольшая уловка! Присвоить каждому из них имя… Причем, ха-ха, одно и то же!
Я ровным счетом ничего не умею. Гвозди валятся из рук, молоток бьет по пальцам. Ложка с супом качается, как какой-нибудь морской фрегат в штормовом море, и обливает мою новую рубашку. А она, как это ни странно, стоит денег!.. Как только я прикасаюсь к вещам, они оживают и стремятся обрести свободу. Строптивые, непокорные упрямцы! У других они ведут себя вполне прилично, эти проклятые деревяшки и железки. Уступают силе с хитренькой усмешкой… Но что я люблю – это плести узоры. Причудливо пересекаются линии, сплетаются в объятиях, порой невыносимо тесных, образуя знаки. Цветы в букетах прыгают, выбирая место получше в старинной японской вазе у меня на столе. Кстати, ей больше трехсот лет. А ковровые узоры?! В них каждый раз находишь что-то новое. Это, доложу я вам, поинтереснее телевизора! Сочетания цветовых пятен будоражат меня. Обыкновенные детские кубики я складываю в пирамидки, башенки, домики, дворцы, полные чарующих звуков, и пытаюсь, пытаюсь понять… И не могу. Это все равно, что пытаться распутать многослойную паутину из ниток с хитроумными узлами. Запасы клейкого вещества, из которых плетется паутина, неиссякаемы! Но если все же мне удастся сбросить эту тесную одежку, я стану совершенно свободным, но и безумным одновременно. Но я готов, готов на этот шаг. Плата умеренна. Я все обдумал. Это недорого, как сейчас говорят, нормально. Творения мои тогда станут гениальными, они заполонят музеи и библиотеки, театры и концертные залы. Гуго Великолепный! Безумный Гуго! Так назовут меня потомки…
Гуго пьет
Рука неторопливо кралась вдоль тела. «Фу! Брысь! Назад!» – приказал он. Рука на мгновение замерла, потом нагло залезла в карман, вытащила последнюю сотню, скомкала ее и небрежно бросила на прилавок. «Паскуда…» – вяло обозвал он руку.
На прилавке появилась рюмка. Из горлышка бутылки забулькала жидкость. «Недолила!» – отметил он, и недобрая улыбка застыла на его лице. Посмотрел в упор на бабенку за стойкой.
– Ты, Светка! – сказал он, пригвоздив ее к позорному столбу. Он не унижался, не выпрашивал и потому был нагл.
– Ну? – помедлив, откликнулась она.
«Ну, ну! Разнукалась! Не запрягала!» – мысленно зло ответил он, потому что Светка могла психануть, а переходить грань было ни к чему.
Он не притрагивался к рюмке и по-прежнему смотрел в упор на Светку. Кроме него в рюмочной никого больше не было.
– На! Ужрись! – дрогнула Светка и долила до краев.
«Грамм двадцать перелила!» – заключил он довольно, облизнул губы и сглотнул слюну. Стараясь унять дрожь, аккуратно взял рюмку, оттопырив мизинец, выпрямил спину, сильно выдохнул и проглотил содержимое. Мир замер, покачался и… улыбнулся.
– Я – Гуго! – произнес он победно, с силой втянув носом воздух. – Гуго по прозвищу Великолепный! – уточнил он. – На, смотри! – милостиво разрешил и повернулся к ней в профиль. – На нос смотри! – хотел добавить: «Дура!», но снова удержался. Гусей дразнить все же не стоило.
Светка, прищурившись, тщательно и напряженно стала изучать его нос.
– Не русский? – наконец с сомнением произнесла она.
– Ты что? Ничего не понимаешь? Я же тебе сказал – Гуго Великолепный! – со снисходительным презрением снова объяснил он. Ему нужна была публика. Любая! Он готов был кривляться хоть перед дебилами!
– Ну, я и говорю, не русский! – окончательно подтвердила она диагноз.
– Тогда репете!
– Чего? Ты мне смотри! – угрожающе проговорила Светка.
– Сие обидное слово по-французски означает повторить и ничего более, – успокоил ее он.
Вторая остановилась где-то на полпути, но потом благополучно дошла до пункта назначения.
«Все ж таки, что ни говори, а Светка – баба неплохая, – уже совершенно нетрезво подумал Гуго, внимательно оглядывая собеседницу. – Даже очень неплохая! Все, можно сказать, при ней! Ну, буквально все! И ее не мешало бы… трахнуть!.. Чтоб не забивала себе голову… Русский не русский, – попытался оправдать он возникшее желание. Неожиданно вспомнилось, как молодой водитель в квартире бывшей жены застал мужчину. Посидели, выпили, после чего водитель отлупил беднягу, а напоследок еще и утопил его в ванной… Ничего себе конец! Брр! Ну и что?! Мало ли, с кем, что может приключиться… Что же теперь из дома не выходи? Или вот это… Сожитель хозяйки, опять-таки после пьянки, утюгом проломил голову своему приятелю… Нет, эти варианты нас не устраивают категорически! И если уж придется, не дай бог, выбирать, то, пожалуй, все-таки первое! А вообще меньше надо смотреть телевизор… С другой стороны, информирован – значит, вооружен!» – после недолгих колебаний решил Гуго.
– Слушай, а твой бывший, случайно, не баранку крутит? – уточнил он на всякий случай.
– А ты откуда знаешь? – подозрительно осведомилась Светка.
– Я, милая моя, все знаю! – наслаждаясь произведенным эффектом, Гуго умилился своей поразительной проницательности. Чересчур. И даже прослезился. «До чего же я становлюсь сентиментальным, а все годы виноваты…» – отметил он самокритично.
– Ты чего? – теряя привычные ориентиры, испуганно поитересовалась собеседница. – Ты чего? А?
– Ты давай не акай, а закрывай лавку и айда! – почувствовав власть, приказал он.
Светка, по-бабьи подперев голову рукой, крепко задумалась.
– Ладно! – наконец, решилась она. Закрыла дверь и повесила табличку «Заперто».
Сразу же в дверь стал ломиться расхристанный мужик завидного телосложения, требуя к себе внимания, будто только его и ждали.
– Открывайтесь, суки! Я – соль земли! Мне надо!
– Заткнись, остолоп! – чувствуя себя в безопасности за закрытыми дверями, попросил его Гуго. – Раньше не мог прийти? И учти, соль земли – это не ты! А я! – Он повернулся к мужику в профиль и снова дотронулся до толстого кончика своего носа. – Ну? Дошло?
– Не раздражай его, – посоветовала тихо Светка. – А то он дверь разнесет! – и неожиданно, напугав Гуго, заорала во всю мочь: – Ты что, ослеп?! Идиот! Не видишь?! Меня мужчина ожидает!
– Пусть только посмеет! – неуверенно запаздало пригрозил Гуго.
– А ну его! – Она махнула рукой в сторону мужика. – Привык людям настроение портить! – Демонстративно повернулась к двери спиной, взяла Гуго под руку, и они чинно направились к служебному выходу.
Дома Света старательно пыхтела и отчаянно стонала, демонстрируя удивительную страстность. Гуго даже засомневался, уж не симулирует ли она фантастический темперамент? Но прийти к однозначному ответу так и не смог. «Пусть это останется на ее совести!» – принял он соломоново решение.
– Я в тебе не ошиблась. Просто высший шинмонтаж, как говаривал мой бывший! – произнесла она довольно. – А вначале ты мне очень не понравился, очень! Ну, думаю, настоящий алкаш! Даже хотела тебя по башке двинуть, когда долив вымогал!
– А ты вообще, нет слов! Как говаривала моя бывшая.
– А кем она была?
– Показывала стриптиз.
– А, стриптиз, – понимающе протянула Светка.
– Это не то, что ты думаешь! Она показывала стриптиз Навуходоносору1. Я на него тогда работал, по контракту.
– Это еще что за агрегат такой?
– В каком смысле?
– Ну, этот, Худоносер? Ну, там, депутат или олигарх какой?
– Шишка из единороссов2, переправлял гашиш из Персии в Междуречье, – решил он закончить этот непродуктивный диалог.
В дверь неожиданно позвонили, а потом кто-то по-хозяйски стал колотить по ней ногой.
– Водила? – поинтересовался Гуго.
Светка безразлично пожала плечами.
– А может, сожитель хозяйки? – стал он проигрывать старые варианты.
– Какой хозяйки? – не поняла Светка.
– Довольно тупая! – констатировал тихо он.
– Кто? – снова уточнила она.
– Хозяйка, – пояснил Гуго. – Ну да ничего, поколотит в дверь, поколотит и уйдет себе восвояси, – решил он. – А нет, я ему, голубочку, мозги вышибу!
– Вряд ли, – оценивающе оглядывая партнера по сексу, засомневалась Светка. – Ты его не знаешь! Хотя, что я такое говорю! Ты ж его видел!
– Когда?
– Здрасьте-пожалуйста! Уже забыл? Когда ты меня клеил! Это же он в бистро ломился!
– Могла бы предупредить! – укорил ее Гуго. – Я бы его тогда не стал дразнить! – прислушался к глухим ударам. – Какой упорный однако! Ну, уж дверь-то ему не выломать! – попытался он себя успокоить.
– Кто ж его знает, – равнодушно ответила Светланка. – Когда на него найдет, тут уж напополам. А тем более сейчас, ишь как взревновал! Так тебе и надо, кобелине проклятому! Отольются тебе мои слезки! Как же я убивалась, бедная, когда первый раз его застукала!
– А потом?
– А что потом? – задумалась она. – Потом уже не очень. Видимо, перестало задевать.
– Давай-ка на всякий случай шкаф придвинем к двери! – предложил он ласково.
– Не могу, что-то разомлела, – отказалась Светка. – А ты двигай, если хочешь!
– Еще бы! Конечно, хочу! – Гуго с огромным трудом выдвинул в прихожую шкаф. Опасность придала ему силы. – Все! Со случайными связями – все! – шумно отдуваясь, постановил он. – И на хрен мне это все надо?! Я, прямо, настоящий идиот, чтобы так рисковать! – И для верности подтащил к шкафу вешалку. Огляделся, больше ничего подходящего в комнате не было. Если только телевизор? Но это могло не понравиться хозяйке. И он не стал даже и предлагать.
– Это тебе сейчас кажется, что все! Больше ни-ни! А пройдет стресс, позабудешь неприятности и снова – ура! В атаку! – чуть улыбнувшись, тонко заметила Светка. – И потом, какая я тебе случайная?! Я тебе, можно сказать, родная! А ты – случайная связь! Стыдно от вас такое слышать, товарищ!
– В бабах удивительно сочетаются фантастическая глупость и поразительный ум! – столь же тонко заметил Гуго.
– А то! – довольно засмеялась она. – Я, кстати сказать, очень даже неплохие стихи сочиняла раньше, ну, в младые годы! И на пианино барабанила, дай бог! – поставила на место своего новоиспеченного дружка Светка.
Частота и сила ударов в дверь стали нарастать. Неожиданно послышался грохот падающего тела. И наступила тишина.
– Достиг оргазма и спекся! – с сожалением констатировала она. – Раньше-то покрепче был! Ну да мне-то что?! Ложись, чего стоишь? В ногах правды нет! – пригласила она Гуго. – Он больше не станет! Я его знаю!
– Что ж, вздремнуть малость не помешает, – согласился он. – А то что-то переволновался из-за этого кабана… В снах, доложу я вам, нет ни прошлого, ни будущего. Только одно настоящее и к тому же потустороннее… – заметил глубокомысленно.
– Пожалуй, что так… – печально вздохнула Светлана. – Хотя я тут как-то у одного знакомого просматривала книжечку весьма известного французского философа с очень смешной фамилией…
Окончание фразы Гуго не разобрал, погрузившись, в глубокий сон.
– Пора Желудина идти дразнить! – проснувшись, произнес Гуго.
– Куда торопиться-то? Охота еще побаловаться! – предложила Светка, ласково и уважительно трогая предмет гордости новоиспеченного любовника.
– Это не уйдет! А Желудин может смыться! – объяснил он.
– Ну, тогда вперед! – решительно проговорила она. – Давай моего бывшего прихватим? Он может, если что!
– Да я видел, что может! Парнишка заводной! Это бесспорно. Не исключено, что в следующий раз пригласим поучаствовать. А сейчас, пожалуй, не будем его беспокоить.
Они осторожно перешагнули через спящего у дверей «бывшего». Тот безмятежно мощно со свистом храпел.
– Да и какой от него сейчас толк? – не без сожаления заметил Гуго. И сам себе же ответил: – Да, никакого!