Глава 2
Астрид очень надеялась, что Генри не станет звонить Даниелю и узнавать, почему она оставила прежнее место работы. Она знала, что, хотя они стали очень близки за время их романа, ничего хорошего Даниель о ней не скажет. Черт возьми, он только что сам это заявил.
А потом, в конце, – ее болезнь... он не захотел понять.
Стремясь не дать прошлому вырваться наружу, она прижала руку к животу.
Остаток дня Астрид провела в попытках сосредоточиться на работе. Но Генри, освоившись на новом месте, часто вызывал ее к себе в кабинет. И она чувствовала себя околдованной – самую малость.
Он оказался умным и забавным. Но даже невинный флирт на работе не безопасен. Разве она не получила на эту тему горький урок?
Она спустилась в юридический отдел и передала соответствующему сотруднику подписанные Генри формы.
Вернувшись к себе, она заглянула в кабинет Генри узнать, нет ли новых заданий, но там никого не было. Она прослушала несколько песен Стеф Кордо, которые слышала утром по радио. Одну песню она переписала и внесла в свой список. Работая с Даниелем, она усвоила, что надо как можно больше знать об артистах и группах, с которыми хочешь заключить контракт. Так что Стеф – первая из многих исполнителей, которых ей предстоит слушать. И так легче понять предпочтения Генри.
Генри вернулся через несколько минут и привел с собой трех незнакомых Астрид мужчин, которым тут же предложил пройти в свой кабинет.
– Фиксируйте мои звонки, – велел он Астрид.
– Да, сэр. Можно сказать вам два слова?
– В чем дело?
– Этих людей нет в вашем расписании. Вы не хотите, чтобы ваши встречи организовывала я?
– Конечно, хочу. Просто я еще не привык к тому, что у меня есть помощник, – произнес Генри.
Она кивнула:
– Вам понадобится что-либо в ближайшие полчаса?
– Это очень жесткий срок, – сказал Генри.
– Извините. Дело в том... Я хотела бы отлучиться на ленч. Моя сестра позвонила и сказала, что может со мной встретиться.
– Тогда идите. Думаю, все это время я буду занят.
– Не хотите, чтобы я принесла вам что-нибудь перекусить?
– Нет. Я должен встретиться с моими... сводными братьями. Мне до сих пор странно выговаривать эти слова.
– Я слышала, последнее время вы стали общаться.
– Где вы это слышали?
– Я... я прочитала об этом в «Хелло». – Астрид не сочла, что признается в каком-то проступке. «Хелло» и другая пишущая о знаменитостях пресса – источник информации для людей их профессии. Даниель требовал, чтобы она вырезала статьи об артистах, с которыми работала. Это был один из способов следить за уровнем их популярности.
– Смакуете сплетни?
Астрид удивленно подняла брови:
– Как еще я могла узнать, что вы с ними встречались? Мы вращаемся в разных кругах.
Генри почесал шею:
– Мне знакомо это чувство. К моему кругу они тоже не принадлежат.
– Конечно. Вам ближе знаменитости и футболисты, – ответила Астрид. – Думаю, именно так вы держите руку на пульсе. Знаете, что будет дальше.
– Возможно. Но мне кажется, это скорее умение ощутить, чего ждет публика.
Он был прав.
– Я думаю, вы очень умный человек, – сказала Астрид.
– Вот именно – ответил он. – Прежде чем уйти на ленч, пожалуйста, позвоните от моего имени Маркусу Виллсу. Мы должны были выпить вместе, но, кажется, я не смогу из-за свидания с другими наследниками Девоншира.
– Нет проблем. Пожалуйста, дайте мне номер его телефона. Я еще не успела объединить ваши и мои файлы.
– Сейчас пришлю его вам на мобильный.
– Прекрасно. Об остальном я позабочусь.
Он кивнул и пошел к своему кабинету, а она невольно залюбовалась спортивной статностью его фигуры. В дверях он вдруг обернулся и понимающе улыбнулся.
Она покраснела.
– По-моему, вы продолжаете тренировки, хотя больше и не играете, – сказала она.
– Разве «Хелло» не сообщает о моих спортивных подвигах? – спросил он.
Она покачала головой:
– Нет. И я думаю немного заработать, давая им эксклюзивную информацию на эту тему.
Он откинул голову назад и рассмеялся.
И Астрид невольно засмеялась вместе с ним. Он и правда забавный. Именно то, что ей нужно после прошлогодних кошмаров.
– У вас получится, Астрид.
– Я знаю. – Она лукаво подмигнула ему.
Он прошел в свой кабинет, а она, как он и просил, позвонила Маркусу Виллсу, а потом отправилась на встречу со своей сестрой Бетанн.
Бетанн сидела на солнышке на скамеечке на берегу Темзы, в том самом месте, где Астрид утром виделась с Даниелем. Эта новая часть города была застроена зданиями из стекла и бетона, но на другом берегу гордо возвышался лондонский Тауэр. Заметив Астрид, Бетанн помахала ей рукой.
Астрид обняла сестру.
– Ну, как тебе новая работа? – спросила Бетанн.
– Вполне. Я думаю, работать для Генри – это как раз то, что мне нужно. Он ищет новые возможности.
Бетанн протянула ей сандвич.
– Смотри! Твоя прошлая работа едва не погубила тебя.
Астрид покачала головой. Не важно, что теперь они обе – взрослые женщины. Бетанн по-прежнему относится к ней как к своей маленькой сестренке, за которой нужен глаз да глаз.
– Я прекрасно это знаю. Я имела в виду... Не важно.
Бетанн обняла Астрид за плечи:
– Я люблю тебя, дорогая, и не хочу, чтобы тебе опять было больно.
– Не будет, – сказала Астрид. После того как Даниель прогнал ее, она твердо решила, что больше не позволит себя использовать.
Ни одному мужчине.
Но это не значит, что ей не должно быть приятно работать с Генри.
У детей одного и того же отца могло бы быть больше общего, чем у него, Стива и Джефа. Задумавшись о причине, он пришел к выводу, что дело в их матерях: они – совершенно разные женщины.
Отношения с ними Малькольма были свободны и скоротечны. Папарацци фотографировали его у выхода из дома каждой из них. По некоторым замечаниям своей матери Генри понял, что ее медленно убивала необходимость видеть Малькольма с его прочими дамами.
За шесть месяцев, предшествовавших появлению Генри на свет, Тиффани совершенно утратила уверенность в себе. Обольстительная ирландская певица, с легкостью пленявшая сердца мужчин, перестала доверять комплиментам и начала сомневаться в своих артистических достоинствах.
Папарацци еще долго гонялись за ней и после того, как она порвала с Малькольмом. Но позже она нашла счастье с Гордоном – такую любовь, сказала она Генри в ответ на его вопрос, какой никогда не знала с Малькольмом. Она сказала, что ее любовь с Малькольмом горела жарко и сгорела быстро, а Гордон оказался постоянным источником тепла. Тогда, подростком, Генри не понял ее. Понимание начало приходить, только когда он сам стал мужчиной.
Генри прекрасно знал, что папарацци рыщут везде и всюду в надежде сфотографировать трех братьев вместе, и назначил встречу в клубе «Атенеум», а не в кафе, ибо давно понял – счастливым можно быть, только игнорируя их и спокойно идя своей дорогой. А от жизни он хотел именно счастья.
Джеф сидел на высоком табурете в дальнем конце зала. Генри, увидев его, кивнул ему в знак приветствия.
Пока он шел через зал, его несколько раз останавливали фанаты, помнившие его с тех пор, когда он еще играл в своей команде. Генри говорил с каждым из них, жал им руки, расписывался на салфетках и листках бумаги. Отчим всегда повторял, что игрока делают болельщики, что без них игры приносили бы радость, но не деньги.
А его фанаты принесли ему очень много денег.
Джеф говорил по телефону, так что Генри не торопился. Все хотели знать, кому он отдает предпочтение в игре шести наций – соревновании команд, которые первыми начали играть друг с другом в регби. Сначала играли только Англия и Шотландия, потом к ним присоединились Ирландия, Уэллс, Франция и Италия. Стоит ли говорить, что Генри всегда болел за свою родную команду.
Когда Генри подошел к Джефу, тот жестом попросил подождать еще минуту. Генри направился к стойке бара и заказал кружку пива. Эти ознакомительные встречи не очень вдохновляли его, но Стивен и Джеф настояли на них, так сказать, большинством голосов.
Генри подошел с кружкой пива к столику Джефа как раз в тот момент, когда Джеф закончил разговор. Он встал и пожал Генри руку.
– А где Стивен?
– Его секретарь позвонил и передал, что он опоздает.
– Я не могу задерживаться надолго. Мне надо еще кое-что успеть до похода в клубы. Как тебе твой первый день?
Джеф поднял брови:
– Как и тебе, вероятно. Авиалинии – хорошо отлаженный механизм, так что, надеюсь, мы соберем хорошую выручку за отведенное нам время.
Генри понял, что Джеф надеется победить. Возможно, он и так должен был бы унаследовать всю компанию по праву перворождения. Но Генри не собирался отступать и сдаваться. Для того чтобы переиграть Джефа с его авиалиниями, достаточно подписать контракт с одной выдающейся группой. И Генри был полон решимости найти таковую.
Во что бы то ни стало.
– А как твоя студия звукозаписи?
– В порядке. Там работают люди, способные работать.
– Я всегда слышал, что ты любишь играть в команде, – сказал Джеф.
– И это всегда помогало мне в жизни, – ответил Генри.
– Я рад за тебя.
Генри слышал, что и Стивен, и Джеф предпочитали играть в одиночку, сами по себе. У матери Стивена была сестра-близнец. Если верить прессе, ее семья большая и дружная.
Мобильный телефон Генри запищал: пришло сообщение от Астрид. Генри пробежал его глазами и сосредоточился на своем пиве.
Он и Джеф поговорили о спорте. Генри заметил, что его собеседнику с ним неуютно.
Джеф всегда был на виду, так как принадлежал к королевской семье. И Генри подумал, что, может быть, ему странно находиться в обществе игрока в регби. Да, регби – грубая игра, но в нее всегда играли представители среднего и высшего класса.
– Ты часто видишься с матерью?
– Мы обедаем вместе каждое воскресенье, – ответил Генри. Его мать сделала для него все, что могла. Она создала ему уют, создала семью, которая стала его семьей. Разрыв с Малькольмом не лишил ее стремления к семейной жизни.
– Это хорошо. Моя кузина Сьюзен – страстная ее поклонница.
– Она хочет получить ее автограф или шанс познакомиться с ней? – спросил Генри. Для него его мать оставалась просто мамой, но он прекрасно знал – для других она поп-звезда, очень популярная, несмотря на то что за последние пятнадцать лет у нее не было ни одного хита. А в те времена, когда он учился в школе, ее записи слушали все его одноклассники. Тиффани узнавали немедленно, как только она выходила на улицу.
Джеф засмеялся:
– Думаю, автографа будет достаточно.
– Сообщи мне ее имя, и я попрошу маму подписать для нее фотографию.
– Спасибо. Если я могу что-нибудь сделать для тебя...
– Буду иметь в виду.
Через несколько минут пришел Стивен.
– Там, в вестибюле, тебя ждет какая-то девица, – сообщил он Генри.
– Девица?
– Какая-то Астрид. Я сказал, что передам тебе.
– Спасибо. По-моему, это значит, мне пора.
– Правда? – спросил Джеф. – Кто она?
– Моя новая секретарша, Астрид Тейлор.
Стивен жестом подозвал официанта и попросил принести что-нибудь выпить.
Джеф потер шею.
– А не работала ли она с Даниелем Мартином?
– Кажется, да. Почему ты спрашиваешь?
– Я что-то читал об этом в каком-то журнале. Она подала на них в суд, потому что они не выплатили ей должного выходного пособия. Поэтому будь осторожен.
– Я всегда осторожен, – сказал Генри. – Я хорошо знаю, как создается команда-победитель.
– Еще бы. Есть у тебя время выпить еще глоток до того, как ты пойдешь к ней? – спросил Стивен.
Генри не был уверен, а быть неуверенным он не любил.
– Пожалуй, нет. У нас назначена пара встреч на сегодня. Спасибо за информацию, Джеф. Постараюсь держать ухо востро.
Джеф рассмеялся:
– Я уже стал как мои сестрицы. Разношу сплетни.
– У тебя есть сестры? – спросил Стивен.
Генри не мог не усмехнуться. Они были связаны...
То есть их имена были связаны с самого их рождения, но фактически они были чужими людьми.
– У меня есть два младших брата, – сообщил он.
– А я – единственный ребенок. – Стивен отпил глоток из своей рюмки. – Но мы можем потолковать о братьях-сестрах и потом.
– Я не уверен, что Малькольм не выдаст еще что-нибудь кому-нибудь из нас, – сказал Джеф.
– Согласен, – заметил Генри. – Меня удивляет уже то, что его болезнь заставила его связаться с нами.
– Я того же мнения, – добавил Джеф.
– Чихать я хотел на его наследие, – сказал Стивен. – Я взялся за это дело ради денег и просто принял вызов.
Генри рассмешило то, каким тоном Стивен все это высказал. Ясно. Этот человек говорит все, что приходит в голову, не задумываясь о последствиях.
– Я тебя понимаю.
– Это хорошо. Кстати, думаю, тебе не вредно знать, что со мной связались из редакции одного журнала... «Модный журнал».
– Разве это не дамский журнал? – спросил Генри. Его мать каждый месяц прочитывала этот журнал от корки до корки.
– Да. Главный редактор просила меня о некой услуге, и я помог ей в обмен на обещание поместить в ее журнале статью о нас.
– О нас? – спросил Джеф. – Все, что касается меня, должно проходить через Королевское информационное бюро.
– На самом деле в статье будет идти речь о наших матерях – ведь это дамский журнал. Но они упомянут и наш бизнес и сделают каждому из нас эдакую мини-рекламу, – пояснил Стивен.
– Моей маме это понравится, – заметил Генри.
А Джеф сказал:
– Ну, я не знаю.
– Поговори с ней, – предложил Стивен. – Нам нужно, чтобы о нас узнали, и какой-то такой подход как раз хорош.
– Я – за. Меня убеждать не надо, – сказал Генри и взглянул на часы. – Остались у нас еще вопросы для обсуждения?
– Мне нравится твоя идея экспонировать обложки твоих альбомов на авиалиниях, – сказал Джеф. – Я позвоню тебе завтра или послезавтра. Соберем команду и возьмемся за дело.
– Буду ждать звонка. Стивен, у меня есть кое-какие идеи по поводу того, как использовать мегамаркеты «Эверест» для продвижения моих новых артистов. Ты можешь встретиться со мной на этой неделе?
– Да. Сообщи мне по электронной почте, когда ты доступен, и обсудим это дело. Но мне придется отправиться в Нью-Йорк, проверить наши североамериканские операции.
– Конечно, – согласился Генри. – Так что встречаемся опять на следующей неделе?
– Да. Мне кажется, еженедельные сверки – дело хорошее, – сказал Стивен.
Генри распрощался со своими сводными братьями и медленно пошел через клуб. Он не тревожился о Малькольме, потому что этот человек был для него чужим. Так же как Джеф и Стивен. И он не принадлежал к тому типу людей, которые тревожатся о будущем. О чем надо, он позаботится.
А на данный момент его забота – узнать побольше об Астрид и ее прежнем работодателе.
Она стояла у раздевалки и говорила по мобильному телефону, но, когда он спустился с лестницы, обернулась, помахала ему рукой и улыбнулась.
И он улыбнулся в ответ и подумал, что ему будет очень приятно беседовать со своей секретаршей.
Астрид закончила телефонный разговор, как только подошел Генри. Ему очень шел его деловой костюм – серые брюки, рубашка с расстегнутой у ворота пуговицей и синий пиджак, выгодно оттенявший голубизну его глаз. Генри улыбнулся, подойдя к ней, а она просто стояла и смотрела и минуту ничего не говорила.
Тот факт, что он принадлежал к тем игрокам в регби, в которых Астрид влюблялась, когда была подростком, не помогал делу. Наоборот, именно поэтому сейчас, вне стен офиса, ей стало еще труднее видеть в нем своего начальника.
– Привет, Астрид! Зачем я вам понадобился?
– Срочно нужна ваша подпись. Иначе служащим не выплатят зарплату, – объяснила Астрид.
Платили в «Эвересте» раз в месяц, так что из-за одной пропущенной получки многие могут просто положить зубы на полку. А она, как человек в компании новый, еще не успела завязать знакомства, которые бы позволили ей уговорить бухгалтерию подождать лишний день с получением документов.
Астрид подала Генри пачку документов, и он картинным жестом поставил на них свою подпись. Эта подпись имела свой стиль, как и сам этот человек.
«Боже праведный!» – подумала она. Ей все больше нравился этот мужчина, ее босс! Просто ужасно! Вслух она сказала:
– Спасибо.
– Не стоит благодарности. Вы возвращаетесь в офис?
– Нет. Со мной тут курьер, он отвезет бумаги. Согласно плану, я должна встретиться с вами через пятнадцать минут. Мне никак не успеть, если я сейчас вернусь в офис.
– Это верно. А поесть вы успели?
Она покачала головой. На это у нее не было времени. Она передала бумаги курьеру, и он ушел.
– Хотите перекусить что-нибудь? – спросил Генри. – Лично я проголодался.
– Звучит заманчиво.
Он вышел вместе с ней из клуба.
– Вы на машине?
– Нет. Я, как правило, пользуюсь метро. Платить за парковку слишком дорого. А стоять в пробках...
– Согласен. В моем районе пробки – обычное дело. Мне иногда трудно бывает попасть домой.
– Не так часто, наверное. Говорят, вы имеете привычку попадать домой глубокой ночью. Точнее, ранним утром.
Генри усмехнулся:
– Святая истина. Но если я хочу вернуться в добропорядочное время, приходится стоять в пробке.
– Теперь, на этой работе, вам придется соблюдать нормы добропорядочности.
– Верно. А как насчет вас?
– Что вы имеете в виду?
– Делает ли вас добропорядочной эта работа?
Она понятия не имела, какова цель этих расспросов.
Служащий подогнал «феррари-энцо» Генри к подъезду. Они сели в машину, и Генри завел мотор. Он вел машину уверенно и умело, лавируя между другими автомобилями.
Астрид невольно восхищалась его водительским искусством. Ей начинало казаться, что он делает хорошо все или почти все, что делает.
– Конечно.
– А как насчет вашей работы с группой «Мо Роллинс»? Вашего последнего места работы?
У нее возникло ужасное подозрение, что он просматривал ее послужной список. Может быть, он узнал, что с ней произошло? Бетанн предлагала ей, еще до того, как она поступила работать в «Эверест», сменить поле деятельности. Но она хорошо разбиралась только в индустрии звукозаписи.
– Я действительно серьезно относилась к этой работе, Генри. Я была хорошим работником и помогала Даниелю, как только могла.
– Тем не менее он отпустил вас, – сказал Генри.
– У меня были проблемы со здоровьем, – пояснила она. А про себя подумала, что происходящее похоже на ночной кошмар. Когда происходил этот ужасный разрыв с Даниелем, ей в голову не приходило, что ей когда-нибудь придется отвечать на вопрос о том, почему она больше с ним не работает.
Генри остановил машину недалеко от Кингстон-Хайстрит. Она знала, он хотел сегодня вечером побывать в «Руф гарденс», ночном клубе Ричарда Бренсона.
– Как вы относитесь к тому, чтобы пообедать в «Вавилоне»? – спросил он.
– Положительно.
Астрид никогда прежде не бывала в таких дорогих ресторанах. Даниель, даже в самом начале их романа, всегда выбирал более «экономичные» места. Да, Даниель тратил деньги только на своих клиентов.
Генри заехал на парковочную площадку ресторана и вышел из машины. Астрид пожалела, что не потратила сегодня времени на то, чтобы одеться по-другому. Она уже начинала понимать: Генри – совсем не то, что Даниель.
Хотя это не означает, что он будет обращаться с ней не так, как Даниель.
«Это просто работа, – подумала она. – Работа и ничего больше».
Человек, на которого она работает теперь, выше ее прежнего босса. Возможно, ей самой надо перемениться, вырасти, чтобы стать с ним на один уровень.
Она перекинула ремень сумки через плечо и побежала за ним.
На тротуаре стояло несколько папарацци. Они фотографировали Генри, и она отступила в сторону, чтобы не мешать. Он поговорил с фотографами, раздал несколько автографов, потом взял ее за руку и повел к входу в ресторан.
Она знала, что Генри будет и дальше расспрашивать о ее прошлом и о Даниеле. И подумала, что, если хорошо разыграет свои карты, сумеет на сегодня отвлечь его от этой темы.
– Это часто с вами происходит? – спросила она, когда они сдали пальто в гардероб.
Он грустно улыбнулся:
– Увы. Но я привык. Мама говорит, что это часть нашей жизни – быть на виду. Я вырос в подобной атмосфере. Я сам не ищу встреч с ними, но, если они хотят меня сфотографировать, не возражаю.
– Это вам не мешает?
Он остановился.
– Они часть моей жизни. Я просто об этом не думаю. Пока я играл, я не любил их, потому что они меня отвлекали, хотя некоторые игроки позволяли папарацци не давать им сосредоточиться на игре. Но теперь они поддерживают мой стиль жизни, помогают мне продолжать жить так, как я привык, – объяснил он.
– Вы очень умный человек, – сказала Астрид. Она успела прийти к выводу, что шоумен, легкомысленный игрок, каким он являл себя миру, – только одна из многих граней характера этого человека.
– Вот именно. И я не позволю отвлечь себя от того факта, что вы еще не все рассказали мне о вашем прежнем нанимателе.