Часть 2. Любочкины родители
Отец Любочки Николай Исаакович Штерн на склоне жизни в Академгородке.
Любочкин отец Николай Исаакович Штерн (1908—1991) незадолго до своей кончины написал воспоминания, которые я здесь и привожу. Название им он дал сам, но подзаголовки введены мною. Мною также подобраны фотографии.
Текст воспоминаний я снабдил комментариями, приведенными в конце этой главы.
Глава 3. Николай Исаакович Штерн
МОЁ КРАТКОЕ ЖИЗНЕОПИСАНИЕ
Наша семья
Пишу его в результате настойчивых пожеланий моей дочери Любы. Понимаю, что это очень трудное дело и поэтому заранее прошу меня простить за почерк4 и другие недочёты, которые будут у меня в процессе этого изложения.
Итак, начинаю. Я родился в 1908 году 25 марта в городе Двинске5. Теперь он называется Даугавпилс Латвийской ССР. Родился я в семье служащего.6 Отец был приказчиком7 в табачном магазине. Мать —домашняя хозяйка, хотя она по специальности была швея. Я родился третьим ребёнком, а впоследствии нас было пять братьев и две сестры.8 Такая многочисленная семья переживала материальные трудности.
Семья Исаака и Ревекки Штерн. Слева направо стоят: Яков, Николай (Касрил), Александр; сидят: Михаил (Хацкель), Шаха (Соломон), Ревекка, София, Исаак, Геня (Лена). Примерно 1929 г.
Из Двинска в Вологду
Город Двинск был крепостью, и немцы в первую мировую войну бомбили наш город. Бывало, что ночью мать хватала всех ребят и бежала под крытые ворота, и мы были свидетелями, как бесчинствовали германские лётчики.
В результате угрозы захвата города немцами наша семья в ноябре 1917 года как беженцы переехали в глубокий тыл, город Вологду.9
Помню в дни Октябрьской революции10 мы переезжали в Петрограде на другой вокзал. К сожалению, это было вечером и впечатлений осталось мало.
В Вологде мы поселились во флигеле на ул. Чернышевского, дом 32. Флигель принадлежал купцу Мурыгину, который, кроме флигеля, имел ещё два двухэтажных дома. Отец устроился на мыловаренном заводе мыловаром. Мы, старшие сыновья Михаил, Яков и я, помогали родителям, чтобы прожить с такой оравой (7—9 человек).
Мы занимались торговлей папиросами, семечками, махоркой. Время в 1918—22 годах было тяжелое. Кушали без хлеба колоб11 или жмелки,12 которыми кормили скот. Деликатесом были голуби, которых мы убивали в амбаре, который был напротив нашего дома.
Никогда не забуду такое событие. В эти голодные годы продали за мешок картошки большой красивый шкаф. Крестьянин был так доволен покупкой, ему так понравился шкаф, что через некоторое время он привёз нам ещё мешок картошки бесплатно.
Мне повезло учиться
Где-то в 1921 голодном году родители отдали меня учиться в хедер,13 где мы изучали талмуд. Учитель (ребе) Козловский ходил по классу с линейкой в руках. Отвлекающегося ученика бил линейкой по рукам. В то время за учение в школе надо было платить деньги. Естественно, что при такой большой семье отец не мог платить, средств не было. Старшие братья: Миша и Яша не учились, а мне повезло.
В городе была школа-коммуны,14 в которой учились беспризорники, воришки и другой преступный элемент, содержащийся в детском доме. Поэтому там обучение было бесплатное. И вот в эту школу я и поступил. В 1924 году я эту школу (семилетку) закончил с хорошими оценками. Во время обучения в школе воспитанники детского дома обслуживались в городском кинотеатре бесплатно. И я с ними тоже бесплатно ходил в кино один или два раза в неделю.
По окончании школы-коммуны я поступил в Вологодский педагогический техникум и там окончил три курса. Так как техникум готовил учителей для сельской местности, летом учащиеся выезжали в учебный совхоз «Олсуфьево». Там мы жили по два месяца и получали навыки работы в сельском хозяйстве. Косили, пахали, работали на лошадях. Особенно я любил работать с лошадьми. Возил навоз с хлева на поля, скошенное сено с поля на сеновал.
В воскресные дни к нам в Олсуфьево со всех окрестных деревень приходили парни и девушки с тальянками.15 Как и мы, они любили танцевать кадриль, когда четыре девушки и четыре парня стояли друг против друга и пускались в пляс в шесть танцевальных колец с дробью, выбиваемой каблуками. Такую практику мы проводили все три года моего учения в педтехникуме. Но кончить техникум мне не удалось.
Выезд в Израиль был прекращён
Когда мы жили в Вологде в 1922 году евреев записывали на поездку в Израиль (Палестину) на постоянное место жительства. Два эшелона были отправлены. Мы были записаны в 3-й эшелон. Но почему-то запретили наш выезд туда.16
Отца разорили налоги
Отец с 1923 года по 1926 год занимался мелкой торговлей в ларьке. То продавал зерно, то мануфактуру. Мой брат Яков ездил в Ярославль за мануфактурой и потом помогал отцу продавать.
В 1926 году стали накладывать на отца большие налоги,17 и он разорился.
Из Вологды в Ленинград
Оказавшись разорённым, он вынужден был с семьей переехать в 1927 году в Ленинград.
Там наша многочисленная семья поместилась в комнате 16 кв. метров. Двое – я и брат Яков спали в коридоре.
Чёрная биржа
Мне в то время было уже 19 лет. Я записался на чёрной бирже,18 где на учёте были люди, не имеющие специальности. Приходилось каждый день приходить и узнавать нет ли места для работы. С биржи иногда направляли на 3 месяца или на месяц на временную работу.
Работа была «поднять и бросить». Так я в 1927 и 1928 годах работал на заводе «Вулкан», писчебумажной фабрике им. Горького и на обойной фабрике.
Юноша Коля Штерн
На писчебумажной фабрике мне приходилось с телег таскать кипы бумаг по 6 и 12 пудов.19 Особенно тяжелыми были книги по 12 пудов, когда их приходилось грузить с земли на подводы.
На обойной фабрике мы работали на дворе. Через полтора месяца меня пригласили работать в цех помощником мастера на машине, где на бумаге наносился рисунок. Затем лента обоев сушилась на конвейере вокруг цеха, при высокой температуре. Эту работу называли рассадником туберкулёза. Мой мастер был доволен моей работой, и он сказал мне: «Мы тебя оставим на постоянную работу». Но когда прошло 3 месяца, меня вызвали в отдел кадров и сказали: «Завтра вы будете направлены на биржу труда». Мне стало обидно, потому что мне обещали постоянную работу. Я даже от обиды расплакался.
Стал разметчиком
В 1928 году меня с биржи труда направили на 6-месячные курсы в Центральный институт труда для получения квалификации.
Окончил я эти курсы и получил специальность размётчика по металлу.
Теперь биржа квалифицированных рабочих
Меня перевели с чёрной биржи на биржу квалифицированных рабочих с улицы Красной на Кронверкский проспект. Ходил я ежедневно на биржу узнавать, не требуются ли размётчики. Мне отвечали, что требований нет. Тут в зале ожидания объявили, что состоится экскурсия в Эрмитаж. Безработным ничего не оставалось делать, и они ходили в Эрмитаж и другие музеи города. Кроме того, безработным тогда давали талоны на завтрак, обед и ужин.
Конец ознакомительного фрагмента.