Елена Саммонен
Переведи жизнь заново
Сегодня выдался погожий день: с утра на голубом небосводе были лишь облака цвета снега и ни единой серой тучи, которые в своем множестве, порой, давят на меня. По улицам моего города ездят кэбы, развозя своих пассажиров по их делам. Работают торговцы в своих лавках, и Рессоден живет своей размеренной северной жизнью. Моя жена с раннего утра хлопочет на кухне – Алина, как и любая другая женщина, любит и считает своей обязанностью поддерживать в доме уют. Мы с нашей маленькой дочкой Хельгой сегодня утром ходили в парк, где, сидя на скамейке близ столетнего ясеня, учились читать. Сейчас дочка спит, и я думаю, что настало время мне рассказать вам свою историю.
Меня зовут Юхан, и раньше я был одинок. Я жил в одном вымершем селении вблизи Балтийского моря. Там было фамильное имение моей семьи, которое называли Палара, соединив имена первых владельцев, супругов Пааво и Лары, купивших имение сто лет назад, в 1800 году, когда Финляндия еще не была Российской Империей и находилась во владениях шведов. Я рос без матери – она умерла вскоре после моего рождения, а отец погиб, когда мне едва исполнилось восемнадцать. Он хотел добраться до Рессодена на лодке в час прилива моря… Волны захлестнули лодку и она пошла ко дну. Так я и остался один в Рессодене – в то время я получал образование. Спустя десять лет мне пришлось вернуться в Палару из города, где меня постигла еще одна трагедия. После смерти отца я через несколько лет обрел счастье, но судьба, лишь подразнив, снова сделала меня одиноким, лишив родных людей. Они погибли так же нелепо, как и мой отец.
Я уплыл в Палару, стремясь там забыться от того, что произошло. Только вот разве забудешь то, как был когда-то счастлив… Да и воспоминания о детстве, прошедшем с отцом, которого тоже со мной теперь нет, порой не давали мне заснуть. И я решил с головой уйти в работу. Я стал переводить на английский язык роман некой писательницы по фамилии Корхонен. Наверное, какой-нибудь ее предок был глухим, поэтому ее роду и было дано такое прозвище. Уж не знаю, была ли она родственницей того известного поэта, что прославил наши земли, но книга ее была увлекательной. Ясное дело, что она стремилась подражать английским авторам готических романов и, вероятно, была поклонницей Мэри Шелли и ее «Франкенштейна». Мрачную атмосферу романа руовы Корхонен, эти семейные проклятия, предчувствия скорой смерти и приятное ощущение ужаса лучше всего можно прочувствовать, читая ее книгу в моем доме. Мое имение было отрезано от цивилизации – я бывал в городе очень редко, лишь для того, чтобы купить продуктов и показаться в издательстве, где я брал перевод романов на дом. А осенью и весной я и вовсе не выходил дальше ворот – море в это время опасно и поэтому мне приходится весной и осенью жить лишь за счет припасов, хранящихся в погребе. Благо, места для хранения мяса, муки и овощей, мне хватало. К тому же, мое имение было довольно старым и, конечно же, знало много смертей – я знал по меньшей мере восьмерых своих предков, умерших здесь. В то время, как многие европейцы переходили на газовое освещение, я до сих пор пользовался свечами и масляной лампой. Все это, вкупе с родовым склепом, что расположилось в конце старого сада, раскинувшегося неподалеку от моего дома, действительно создавало атмосферу готического романа не на страницах книг, а в моей жизни.
В один из вечеров, уже в час отлива моря, я как обычно читал роман руовы Корхонен и одновременно строчил на печатной машинке текст этого романа, но уже на английском языке. Я был так погружен в пугающие события, происходящие в одном английском замке, что вздрагивал от малейшего шума за окном. Чтобы работа была еще увлекательнее, я достал из погреба бутылочку доброго глёга. Пряное вино – это лучшее, что может сопровождать мой вечер. И вот я, уже захмелевший, но не лишившийся рассудка, дошел до того, как в романе руовы Корхонен коварный граф Босомли назначает хорошую плату за голову короля Эдуарда. Читая одну главу за другой, я не заметил, как опустела моя бутылка, еще совсем недавно наполненная глёгом. А дальше началось то, что совершенно стерло грань между реальным мной и вымышленным сюжетом. Сначала я ощутил, как ветер скользит по моей шее и рукам. Но откуда ему взяться? Чердак заперт, окна закрыты, ровно, как и двери. А в каменном полу не могло быть щелей. Дальше – больше. Стекла на окнах покрылись инеем так, словно сейчас свирепствовала зима. Но на дворе был конец августа…Я не пытался молиться, думая, что это какая-то аномалия природы, пока сами по себе не погасли масляная лампа и свечи, освещающие мой кабинет. Это было проявление чего-то сверхъестественного, и я в страхе просто закрыл глаза.
В следующее мгновение я увидел перед собой молодого господина, который был одет, как горожанин: синяя рубашка из весьма дорогого материала, аккуратные шелковые брюки классического покроя…Он был светловолосым и имел белую кожу цвета топленого молока. Вполне приятный молодой человек, если не считать того, что он, вероятно, мертвый – ведь только призрак мог проникнуть в дом, запертый изнутри. Однако, несмотря на все стереотипы, окружающие мертвецов, пришедших в наш мир, этот призрак был доброжелателен ко мне. Ведь ему была нужна моя помощь.
– Меня зовут Аапо, и я пришел, чтобы просить тебя найти моего убийцу. – призрак был бесцеремонным. – Этот человек должен понести наказание, ведь он лишил меня жизни лишь за то, что я увидел, как он вершит зло. Ты не находишь несправедливым то, что он, заменив бога и отобрав у меня жизнь, уже много лет живет на свободе и не боится возмездия?
– Это, конечно, несправедливо, но я ничем не могу тебе помочь. – ответил я, едва отойдя от потрясения. – Если я стану искать твоего убийцу, то, боюсь, что в скором времени мы уже вместе начнем кому-то являться и просить найти нашего душегуба.
– Но ты будешь в безопасности – я буду рядом и стану оберегать тебя… – умолял Аапо.
– Нет. – я был категоричен. – Извини.
Казалось, что на том наше знакомство и закончилось – призрак просто исчез. Встретившись с ним впервые, я решил, что мне пора заканчивать все отношения с вином, поскольку оно, кажется, решило свести меня с ума. Но убиенный Аапо стал приходить в мои сны. Я долго игнорировал его, но однажды он мне рассказал нечто такое, после чего я понял, что просто обязан бросить все силы на то, чтобы восстановить справедливость. Во сне Аапо назвал мне адрес и показал дом, где живет его убийца. И не только его…
– Я помню, как меня завели в этот дом. – проговорил Аапо, оглядывая строение в моих грезах. – Я мог бы жить сейчас, если бы однажды не увидел случайно, как убивают женщину и ее ребенка. Меня поймали, связали и отвезли сюда… Я несколько часов сидел в погребе этого дома и ждал своей смерти. Меня убили и зарыли мои кости в земляном полу погреба. Когда моя душа едва покинула тело, моя сущность увязалась за тем негодяем. Он вернулся в то место, где бросил тела женщины и ребенка. А потом увез их в Рессоден в собственной повозке, прикрывая холщовыми мешками. И бросил их, задушенных, в бассейн рядом с их домом. А потом пришел с работы ты. Думаешь, это был несчастный случай и твоя жена, бросившись спасать тонувшую в бассейне дочку, утонула вместе с ней? Как же. Их убил этот мерзавец лишь за то, что она однажды отвергла его – я подслушал это, когда меня тащили сюда. А дочку твою прикончили первой, чтобы твоя жена страдала перед смертью, видя, как умирает ее ребенок.
Я ощутил, как биение моего сердца становится все медленнее. По спине пробежал холод, а в мыслях пролетели вереницы воспоминаний. Казалось, что земля ушла из-под моих ног. Значит, это был не несчастный случай…Меня тогда насторожили синяки на ее шее, но я, страдая от произошедшего, не мог в то время думать о чем-то, кроме как о том, что они погибли. Я не думал о том, как моя семья покинула этот мир – я сходил с ума лишь от осознания того, что теперь их нет рядом со мной. Отныне я понял, что в этом опасном приключении я отнюдь не сыщик поневоле, как бывает во многих детективных романах. Эта история напрямую связана со мной. И помочь Аапо наказать его убийцу, а также, как теперь оказалось, еще и виновника моей личной трагедии, для меня теперь не просто дело чести, а дело кровной мести.
– Почему ты не рассказал мне об этом раньше? – эти слова слетели с моих губ, как свинцовый шар.
– Думал, что ты не поверишь мне и тем более не согласишься помочь.
Я проснулся в холодном поту, а моя подушка была мокрой от слез. Зачем он рассказал мне об этом? Лучше бы я не знал…Аапо вынудил меня принять участие в этом опасном предприятии и так внезапно ранил мое сердце своим известием. Это было похоже на удар ножом в спину. Зато теперь я лишний раз убедился в том, что все, происходящее со мной не иллюзия отравленного вином мозга, а настоящие побуждения к действиям свыше.
Вскоре я принял решение прислушаться к мистическим подсказкам судьбы и действовать, несмотря на абсурдность происходящего. Я пойду по тому адресу, который мне сообщил во сне Аапо. Притворюсь бедняком и попрошусь к хозяину в работники. Если он меня отвергнет, то я придумаю что-нибудь еще. А если нет, то я буду жить в его доме и мыслить, как он, чтобы суметь сдать преступника полиции. Только мне нужно предоставить стражам порядка все улики, указывающие на его вину в этом преступлении. Я должен вести партизанскую войну с тем, кто лишил меня самого дорогого. Если мне суждено погибнуть от рук убийцы, то я умру в борьбе за справедливость.
Я понимал, что иду на верную смерть, стучась в дверь кровожадного преступника, но если честно, мне было все равно. Смысл моей жизни похоронен там, где нашла покой моя семья. В моем случае смерть лишь разорвет проклятый круг одиночества.
Открывший мне дверь молодой мужчина был слишком любезен со мной для убийцы. Ему и в самом деле нужен был помощник по дому. Однако он предупредил, что не сможет дать мне в день больше трех марок – Аркел был бедным торговцем мылом, и вырученных от продаж средств ему едва хватало на то, чтобы держать лавку. Было видно, как он искренне обрадовался тому, что ему удалось найти себе помощника с такими небольшими запросами.
Я поселился в доме Аркела. Это был слишком добродушный убийца. Он хорошо обращался со мной, всегда делился завтраком, обедом и ужином. Аркел даже выделил мне отдельную комнату. Она была ничуть не меньше его спальни, в которой я убирался каждое утро. Когда Аркел замечал, что я слишком долго работаю без отдыха, он приглашал меня выпить чаю и рассказывал мне разные истории из жизни. Он был интересным рассказчиком.
– Однажды мы с друзьями поехали на ночную рыбалку. – рассказывал Аркел. – Клев был не очень, но мы не давали себе скучать. Когда веселье достигло своей кульминации, нам захотелось приключений. Мы решили их найти на пасеке, что была неподалеку. За добычей меда отправили меня с другом. Достигнув места локации пчел, оказалось, что пришли зря – там темно, как в Хельсинки зимой, ничего не видно. Решили взять улей и уже на месте присвоить собственность пчел себе. Весь обратный путь за нами шла собака. Она не реагировала на предложение уйти, видно ей нравилось наше общество. Улей был тяжелым, а дорога труднопроходимой. Кое-как, намучившись и грязно браня этот мед и самих себя, мы добрались до озера. Далее – несколько секунд тишины, затем взрыв дикого необузданного хохота наших приятелей. Мы не сразу поняли, в чем дело. Оказывается, в темноте мы приняли за улей собачью будку и притащили ее на озеро вместе с собакой… – Аркел смеялся над этой забавной историей, а я думал лишь о том, что этот человек настолько хладнокровен, что продолжает радоваться жизни в то время, когда погибшие от его рук люди уже давно превратились в тлен. Он был мне откровенно противен, и я его ненавидел. Боже, как же мне хотелось его убить прямо здесь, за кухонным столом…
По утрам Аркел уходил из дома и не возвращался до двух часов дня. Он торговал в своей лавке. А я занимался в это время работой археолога. Во сне Аапо говорил мне о том, что кости его покоятся в земляном полу погреба дома на Тюко Ярнефельта, 17.
Каждое утро моя лопата уходила вместе со мной все глубже и глубже, оставляя все больше земли рядом с выкопанной мной ямой. Я перерыл весь погреб, но ничего не нашел. И лишь потом, спустя неделю этой в прямом смысле, подпольной работы, я обнаружил человеческие останки в самом дальнем углу погреба. Господи, как это все ужасно…Я видел маленький скелетик, вероятно, принадлежащий подростку. Этот палач приговорил к смерти ребенка, который еще не видел жизни… Вот эти кости и есть то, что я могу теперь предъявить полиции в обвинение душегуба-Аркела! Осталось только подкараулить его, оглушить и лишить движений, чтобы суметь передать в руки полиции. Только вот Аркел меня опередил…
Я услышал, как скрипнула дверь, ведущая в погреб. Испуганно стал я озираться по сторонам, но ничего не увидел, кроме приоткрытой двери. Осторожно, бесшумным шагом, я направился к двери, чтобы ее закрыть. Я не успел что-то даже понять, как ощутил дикую боль от удара по голове, и все поплыло перед моими глазами. Очнулся я привязанным к старому стулу, что стояло в углу, рядом с полками, заваленными разной домашней утварью. Никого рядом не было, кроме раскопанной мною же могилы. И приоткрытая еще недавно дверь была безукоризненно закрыта – наверняка заперта. Я понял, что часы мои сочтены. Плохая примета оказаться в доме убийцы, привязанным к стулу рядом с большой ямой, где, наверное, я и найду свой покой. Проклятый Аапо! Зачем он затащил меня сюда?! Сейчас я мог бы сидеть дома в своем кабинете и читать о вымышленных убийствах, а теперь я, вероятно, сам стану участником настоящего убийства. Причем я буду не убийцей и не свидетелем. Не повстречавшись с Аапо, я бы продолжал жить, смирившись со своей утратой, а теперь умру, зная, что гибну от рук того, кто задушил моих любимых жену и дочку. Я умру, а кара так и не настигнет его…В принципе, я не боюсь смерти. Меня ничего не ждет в этой жизни кроме четырех стен моего пустого дома и одинокой старости. Я не знаю, что меня ждет за чертой жизни но, скорее всего, ничего. А это лучше, чем атаки воспоминаний и боль одиночества. Единственное, чего я боюсь, так это боли. Уверен, что смерть – это дело болезненное. И я не хочу умирать, не отомстив… Я слышал шаги Аркела. Он ходил наверху, скрипя деревянными половицами. Наверно выбирает для меня наиболее мучительную смерть. Помолюсь богу. С богом ведь легче умирать.
Но молитва придала мне сил. Я понял, что не могу просто так взять и умереть, не наказав эту мерзкую тварь за то, что я стал совершенно одиноким. Мне нужно бросить все свои силы на спасение собственной жизни. На самой нижней полке погреба, что была у стены, лежали инструменты. Если изловчиться и доползти до нее, будучи привязанным к стулу, то можно ухватиться зубами за какую-нибудь острую штуку и каким-то образом сделать так, чтобы она оказалась в моих связанных руках… Тогда у меня появится возможность перерезать веревки и освободиться…Но едва я начал движение в противоположную сторону большой подземной комнаты, стул подо мной заскрипел и вскоре развалился. Я свалился на землю и то ли от нервов, то ли от радости, рассмеялся. Этот идиот умудрился усадить своего пленника на стул, который доживал свои часы! Теперь мое тело обрело большую свободу движений, ведь веревки, привязавшие мои ноги к ножкам стула, просто слетели с них из-за того, что ножки стула стали жить отдельно от него. Однако руки мои оставались привязанными к спинке стула. И вот я пошел со спинкой стула сзади к полке с инструментами. Там мне повезло найти шило. Я весь им искололся, но веревки распутал. Я волен отныне свободно передвигаться по погребу, только выйти из него я не могу – погреб, наверняка, заперт с другой стороны. Делать подкоп долго – меня тысячу раз убьют, прежде чем я выберусь на волю. Подожду, когда Аркел придет, чтобы убить меня, наброшусь на него и убегу через оставленную им незапертой дверь. Но он долго не шел ко мне. Я заметил, что дверь погреба слишком непрочна – она болталась на двух петлях и запиралась на крючок. Между дверным порталом и самой дверью было достаточно большое расстояние, чтобы я просунул что-нибудь и откинул тот крючок. Я, порывшись в инструментах, нашел ржавый тесак и использовал его. Все прошло как нельзя лучше, и я вскоре освободился из плена. Я ждал, что на меня набросится Аркел и мне придется драться, но его, кажется, не было даже дома…Наверняка пошел звать своих приятелей-маньяков на праздник моей крови. Дом был заперт снаружи, и поэтому мне пришлось разбить окно, запустив в него оказавшийся прямо под рукой стул, чтобы выйти из логова убийцы. Потом я, не чуя ног, бежал из города. К вечеру я был уже за пределами Хельсинки, а на третий день, совершенно измотанный и голодный, я достиг Рессодена, откуда уплыл в Палару.
Я залег на дно, чтобы перевести дух и составить более четкий план борьбы с преступником. Я думал лишь о мести. Чтобы не сойти с ума, я время от времени читал роман руовы Корхонен. С большим удивлением я обнаружил, что события, происходящие в ее романе, воплощаются в мою жизнь. Все было очень аллегорично и завуалировано, но с пугающей точностью совпадало с тем, что происходило со мной. Например, король Эдуард узнает о том, что его сын погиб вовсе не от приступа эпилепсии в его отсутствие. Принца убили, предприняв попытку дворцового переворота. То же самое постигло меня, когда я узнал, что мои дочь и жена уже были мертвы, когда оказались в воде. Потом граф Босомли усыпил короля отравленным вином и выкрал из дворца, заточив в темницу…Так же было и со мной, когда меня оглушили ударом по голове и я очнулся, будучи связанным по рукам и ногам. Побег короля из темницы и его скитания, в поисках убежища…Все это будто списано с моей жизни.
Через два дня я поехал в Рессоден. Несмотря на страх перед тем, кто, вероятно, хотел меня убить, поняв, что я пытаюсь вывести его на чистую воду, мне нужно было купить продукты и масло для лампы. Да, этот зверь в Хельсинки, а я в Рессодене. Но кто знает, вдруг он меня уже ищет?
Однако искал меня вовсе не он. Едва я покинул территорию рынка, купив все, что мне было нужно, я увидел на фонарном столбе ориентировку на преступника. Но этим преступником оказался я! Мой портрет – хоть, вообще-то, изображенный там мужчина мало походил на меня, висел на фонарном столбе с пометкой «особо опасен». Значит, у того мерзавца связи с полицией…Конечно, меня поймают люди в форме и передадут ему на растерзание. Тут не сложно догадаться. В общем, все просто. Один в поле не воин против целой криминальной системы. Я должен бежать.
Вернувшись в свое имение, я наскоро собрал необходимые вещи и поздно вечером отправился в город. На вокзал. Главное только, не попасться полицейским в пути. Добравшись на такси до Хельсинки, в полночь я сел на поезд до порта Ола, откуда отчаливают торговые судна в сторону России. Можно спрятаться в портовом городе – может быть, там меня никто не будет искать. Поезд был почти пустым, и под размеренный стук колес, я немного успокоился. Ночь клонила в сон, и страх почти покинул мою душу. Но вдруг я услышал, как открывается дверь моего вагона. Я увидел людей в форме. Едва их взгляд упал на меня, они бросились в мою сторону. На сей раз избежать смерти мне было невозможно. Я побежал в другой вагон. Они преследовали меня. Когда мои палачи почти настигли меня, я в отчаянии разбил окно поезда попавшимся мне на глаза молотком, который был припасен на особый случай, и выскочил из него. К счастью, поезд уже замедлял свой бег – видимо, в скором времени его ждала остановка. Страшно поранившись осколками разбитого стекла, ударившись о землю, я скатился с каменной насыпи, чувствуя, как теряю сознание.
Стоило мне лишь придти в себя близ железнодорожных путей, как я, ощущая дикую боль в теле, снова пустился в бега. Наверняка полиция продолжает меня разыскивать, если те, кто устроил за мной погоню, не считают меня погибшим после моего отчаянного прыжка с поезда. Но даже будь я мертвым, они нашли бы мое тело и представили бы общественности, как жертву несчастного случая. Ясно лишь одно – мне нужно как можно скорее бежать отсюда. Иначе будет плохо. Я, собрав силы воедино, пошел наугад в темноте ночи. Местность была лесистая, и очень скоро я осознал, что безнадежно заблудился.
Через несколько часов я, совершенно уставший и израненный, случайно забрел на лесную поляну, где одиноко стоял деревянный дом с крышей, покрытой мхом. Это был домик лесника. Именно здесь я надеялся найти покой и спасение. Но хозяина в этом доме не было. Когда я, прождав его здесь несколько дней, так и не дождался лесника, мне стало ясно, что дом этот теперь никому не принадлежит. Вот и хорошо – я поживу здесь до тех пор, пока мне опасно появляться в родных землях. Заодно залечу свои раны дарами леса. Поскольку мой день состоял лишь из прогулок по лесу с целью нахождения лечебных трав, остальное мое время было совершенно свободным. И мне было очень скучно. Благо, я не оставил в том злосчастном поезде небольшую сумку со своей работой и прихватил ее с собой. Я снова достал роман госпожи Корхонен. Вчитавшись в новую главу, я ужаснулся. «Король Эдуард скрывался в замке графа Кастилксона. Он был уверен в том, что опасность миновала и преследователи потеряли его след. Однако, люди графа Босомли, разыскивающие его, были на верном пути…». Учитывая то, что события книги перекликались с моей жизнью во весь голос, я понял, что сейчас полицейские шерстят лес в поисках меня и скоро достигнут моего убежища. Прихватив с собой свое скромное имущество, я снова сорвался с места. Выйдя из леса, я оказался в скором времени в каком-то селе. Проведя пару ночей в доме одной вдовы, я, совершенно выздоровевший, понял, что мне надо осторожно выбираться из Финляндии. К тому же, я уже был недалеко от России – меня от нее отделял лишь залив. Я подумал, что оказавшись в Петербурге посредством торгового судна, на котором я хотел спрятаться, чтобы доплыть до заветного города, я смогу скрыться и от финских властей. Я планировал сойти на землю в Петербурге и начать там новую жизнь. В день, когда я собирался распрощаться с гостеприимной вдовой, с утра я открыл переводимый мною роман. Но, о, Дьявол! «Король Эдуард, сумев избежать встречи с кровожадными людьми графа Босомли в замке Кастилксона, бежал в Шотландию, где надеялся укрыться у короля Генри. Спрятавшись в его дворце, король Эдуард обрел политическое убежище. Босомли потерял его из вида. Но нелепая случайность показала короля Эдуарда разбойничьей шайке графа Босомли и его люди достали из ножен кинжалы…» Значит, задуманный мной побег в Петербург – это, на самом деле, плохая идея. Я однажды допущу оплошность и попаду в руки купленным полицейским. Вот что. Я должен прочесть роман до конца во имя собственной безопасности. Быть может, я найду выход из сложившийся жизненной ситуации. Но не приведет ли меня к смерти жизнь в доме вдовы? Как там было в романе? В замке Кастилксона короля могли найти, если бы он не убежал. Но его нашли в Шотландии, куда он бежал из Англии. А я собрался бежать из Финляндии в Россию – это, как и Британская империя, разные земли в пределах одной большой империи. Но в романе нет ни слова о временном пристанище короля по пути от замка Кастилксона до дворца короля Генри. В моей жизни это пристанище есть в лице доброй Ингрид. Вот! Значит, одно звено из единой цепочки совпадений выпадает! Следовательно, я, отказавшись от своей идеи, нарушу эту закономерность и спасусь. И я решил остаться с Ингрид. Она, впрочем, была не против, ведь ей, ровно как и мне, было одиноко и присутствие рядом хоть и случайного, но все-таки знакомого, согревало ей душу. В доме Ингрид я дочитал и перевел роман. Прожив у нее год, я понял, что опасность миновала – полицейские меня не нашли, а жители Финляндии, похоже, забыли об ориентировках на преступника с моим лицом. С Ингрид мне было хорошо – она была добра и, кажется, эта женщина что-то чувствовала ко мне. Я тоже проникся к ней теплыми чувствами. Поскольку ей, уже привыкшей к мужчине в доме, было бы без меня тяжело справляться с хозяйством, мое возвращение в Палару сильно затянулось. Да и, честно сказать, мне и самому не хотелось возвращаться в тот мрачный дом. Поэтому мы просто решили жить вместе.
Казалось, что мое прошлое уже было отпущено мной, но случилось то, что снова заставило меня отправиться в путь. Однажды к нам в гости пришел брат Ингрид со своей женой. Он жил на краю села. Мы долго сидели у камина, ведя приятную беседу. Конечно же, дело не обошлось без вина. К тому же, в канун Рождества принято варить глёг. И вот я, однозначно перебравший глёга, едва дошел до своей кровати и заснул. Мне в ту ночь приснился Аапо. Мне снилось, что я очнулся среди ночи, открыл глаза, а на моей кровати у меня в ногах сидит Аапо! Нужно сказать, что я тогда немало испугался. Сон, в котором мертвец пришел к тебе, живому, по праву может называться кошмаром. Однако, Аапо старался быть ласковым со мной. Он с печальной улыбкой на губах, взглянул на меня и произнес: «Наш компас вместо истинного Севера показал ложный Юг…»
Я не понял, о чем он говорит – сегодня Аапо почему-то изъяснялся загадками.
– Тот, кого мы считали убийцей, стал убитым. – продолжал он. – Аркела убили на следующий день после твоего побега. Он не виноват ни в чем. Аркел стал жертвой тех, кто убил меня. А я, приняв его за своего мучителя, обознался. Прости.
Во сне я чувствовал, как ярость разрывает меня. Я вспоминал, как боялся за свою жизнь, думая, что Аркел хочет меня убить, живо передо мной представала картина того, как я бежал без оглядки из Хельсинки… И все из-за того, что Аапо, подобно ядовитому плющу, обвил меня, отравил мне жизнь и до сих пор не отпускает!
– Я чуть следом за тобой в мир иной не отправился из-за твоей ошибки, а ты так просто берешь и просишь прощения?! – вскричал я. – Скажи лучше, что мне теперь делать!
– Открой роман, который переводил. Там ты найдешь ключ к истине. – посоветовал Аапо и сон мой оборвался.
Утром я так и поступил. Вчитавшись в роман, я сделал удивительное открытие. О том, что я пойду по неверному следу в вычислении личности убийцы, там уже было написано! А я, не поняв метафор и аллегорий, да и не осознав еще тогда, что эта книга – отражение моей жизни, совершил ошибку, которая стоила жизни Аркелу. Только почему он погиб и с чего я взял, что в этом моя вина? Кто его мог убить и за что? Может, его убили сообщники за то, что он упустил меня? Но почему же меня тогда преследовала полиция? Преступники имеют с ней связи? А может и нет…Все это очень загадочно. А в романе было написано: «Да, я претендовал на трон в случае успешного дворцового переворота! – кричал граф Босомли супруге, убеждая ее в своей невиновности. – Но принца убил мой старший брат, который ближе к престолу, чем я!»
Значит, истинный убийца Аапо и моих близких – это, на самом деле, не Аркел, а его брат? Да, он ведь рассказывал мне о том, что у него был брат-близнец, который погиб несколько лет назад… Кажется, его звали Матиас…Аркел сказал, что Матиас был убит, а я еще с ехидством подумал о том, что Аркел настолько кровожаден, что лишил жизни собственного брата. Но за что же тогда убили Аркела, если он ни в чем не виноват? Может быть, он дал мне по голове и связал не для того, чтобы убить? Вероятно, Аркел решил, что я покушаюсь на его жизнь, когда застал меня за странным для него занятием – раскапыванием земляного пола? Все сходится, ведь после моего побега из его дома меня объявили в розыск. Значит, он, лишая меня возможности передвигаться, собирался меня не убить, а обезвредить и сдать властям! Если Аркел и в самом деле не виновен, то, значит, моих жену и дочку убил его брат! Аапо принял Аркела за Матиаса и повел меня по ложному следу. Что касается смерти Аркела, то его могли убить возможные сообщники Матиаса. Я видел в земляном полу погреба много человеческих останков. Аркел мог о них не знать, если до него здесь жил его брат. Аркел рассказывал мне, что дом достался ему после смерти брата. Когда Аркел обратился в полицию, чтобы обезопасить свою жизнь от меня, сообщники Матиаса могли об этом узнать и решить, что Аркел нашел кости и обратился в полицию именно по этой причине. Побоявшись разоблачения, преступники убили его. Да, жизнь подобна клубку нитей. Попробуй угадай, какой узел она завяжет в следующий раз и в каком месте…
А мне стало еще больнее. Если верить в то, что настоящий убийца приходится Аркелу братом, то душегуб уже мертв. Как же я отомщу мертвому? Мне просто не на кого указать полиции, ведь убийца моих родных сам мертв. Как это ужасно! Ты знаешь, кто лишил тебя счастья, но не можешь его наказать! Но остались ведь у него сообщники…Значит, надо наказать их, ведь они тоже приложили руку к гибели моей семьи.
Я уже забыл о том, как собирался построить счастье с Ингрид. Пока сообщники мертвого убийцы разгуливают на свободе, гибнут люди. Ни в чем не виноватый Аркел уже поплатился своей жизнью. Я должен прервать эту череду смертей. И уже на следующий день я, едва протрезвев, отправился в Рессоден. Проделав долгий путь, я оказался в Паларе. Мой старый дом, осиротевший в мое отсутствие, стал таким же, каким предстал передо мной, когда я поселился там после нескольких лет жизни в Рессодене. Теперь у меня было время, чтобы разработать план борьбы с преступниками. Только вот денег у меня совсем не осталось. Я еще не решился отдать перевод романа руовы Корхонен в издательство. Просто я не был к этому готов морально. И я продал несколько фамильных ценностей. Вырученной суммы мне вполне хватит, чтобы безбедно жить целый год.
Я вел размеренную жизнь в своем имении. По утрам я гулял в саду, мысленно прокручивая в голове события последнего года. Да, много же я принял на себя испытаний. Днем я готовил себе обед и за простыми бытовыми событиями забывал о том, что тревожило меня. Ближе к вечеру я топил сауну в саду и утолял свои потребности в чистом теле. Это обычно происходило в час отлива моря. А в восьмом часу вечера я усаживался в кресло напротив камина с хорошей книгой и чашкой чая. После романа руовы Корхонен я прочел много книг, но ее произведение оставило в моей душе яркий след. Однако, несмотря на то, что жизнь моя стала снова спокойной, я не оставлял надежды отыскать преступников и сдать их властям. Я решил прибегнуть к логике. Итак. Если Матиас имел сообщников, значит, он не был маньяком. Потому что маньяк, как правило, это убийца-одиночка. Значит, он был членом преступной группировки. В преступных группировках обычно состоят люди жестокие, но убивающие не по велению безрассудства, а по требованию необходимости. Аапо был ненужным свидетелем, поэтому его убрали. Отметаем всех известных в Финляндии маньяков во-первых потому, что если об их личностях известно народу, то о них знают и в полиции – значит, они уже за решеткой. Мне известно лишь то, что душегубы лишили жизни по меньшей мере двух человек за то, что они знали об их злодеяниях. Это были Аапо и Аркел. Еще я знаю, что мою жену убили за то, что она отвергла притязания к ней Матиаса. Значит, убийца любил женщин. Возможно, он домогался не только до моей несчастной супруги. Я раздобыл газеты за последние десять лет и нашел несколько некрологов, где писалось об убийствах замужних женщин или еще совсем юных девушек. Лишь в одном случае виновника преступления смогли найти. Он был одним из трех сообщников известного мне Матиаса, за поимку которого тогда власти Финляндии обещали достойную награду. Выходит, что мои предположения насчет того, что убийцей был Матиас, оправдались? Все эти преступления связаны между собой, поскольку их характеры были очень похожи. Я нашел родственников одной из жертв Матиаса.
– Я знал Матиаса еще с гимназии – он учился вместе с моей сестрой. – рассказывал мне один молодой мужчина. – Кирси была влюблена в него и они встречались. Потом их дороги разошлись – она вышла замуж, а Матиас связался с парнями из Хельсинки. Антеро и Олави тоже учились в Рессодене, но как-то у них не задалось и они ушли в криминал. Сначала мелкие махинации с деньгами, дальше – больше. Стали наемными убийцами – убивали за деньги не угодных богачам людей. Матиас вернулся в нашу жизнь и снова стал ухлестывать за Кирси. А она была верна мужу. Он угрожал ей, но она не предала своего мужа. А потом Кирси не вернулась с прогулки и больше ее никто не видел.
Итак, круг сузился. Я знаю наверняка, что сообщники Матиаса должны находиться в Хельсинки. Что ж, я еду туда. Прежде чем отправиться в путь, я продал еще несколько семейных реликвий и выручил за них неплохую сумму. На эти деньги я снял в Хельсинки добротный особняк почти в центре города и купил два дорогих костюма, чтобы сойти за богача. Вскоре я завел дружбу с владельцем сети закусочных в Петербурге. Это был толстый русский по имени Александр, который постоянно носил пиджак на тон светлее брюк. Он часто бывал у меня в гостях и мы обменивались книгами – Александр тоже знал толк в литературе. Спустя некоторое время мы сблизились и стали не просто приятелями, а настоящими друзьями. И вот настало время, чтобы я смог его ненавязчиво спросить о том, как убрать конкурента. Я выдумал правдоподобную историю и преподнес ее своему новому другу.
– Этот Микко тоже торгует спиртными напитками в Рессодене. – рассказывал я. – И торговать он начал гораздо позже меня. И знаешь что? Угрожает запятнать мое доброе имя клеветой, если я не брошу торговлю и не перестану вставлять ему палки в колеса! Я ему мешаю! Он пришел со своим виски уже тогда, когда я торговал десять лет! – я видно, был хорошим актером, если смог так правдоподобно изобразить возмущение. – А недавно послал ко мне курьера, который принес мне в красивой коробке две свинцовые пули! Пошел теперь дальше и угрожает расправой! Александр, скажи мне, что делать? Быть может нанять человека и прикончить негодяя, пока он не убил меня? Не знаешь, кто может мне в этом помочь?
– Нет, не знаю. – похоже, что он был искренним. – Я никогда не пойду на такой грех, даже если это будет единственным способом защитить себя. Но все равно я на всякий случай беру с собой изобретение Кольта. – Александр достал из внутреннего кармана пиджака револьвер. – Купи себе тоже, ведь если на тебя нападут, то револьвер тебе может пригодиться. Только стреляй в ноги, чтобы не убить – это лишит злодея движений, но не жизни.
Вскоре Александр уговорил меня выйти вместе с ним в свет. В городе давал бал один дворянин и Александр был в списке приглашенных. Он, в свою очередь, имел право привести с собой если не спутницу, то своего товарища. Александр представил меня семейству Ракастан – эти люди, вероятно, имели такое прозвище за любовные похождения их отца и мужа. Весь город знал о том, что глава семьи меняет любовниц, как перчатки. Наверное, его жене было больно узнавать подобного рода сплетни. Видимо, я приглянулся дочери этого господина и весь вечер я был ее кавалером. Она оказалась до ужаса болтливой. Девушка рассказала мне все, начиная с истории о том, как она в детстве спустила с лестницы кота, заканчивая сплетнями о какой-то женщине, которую я даже не знал.
– А вот этот господин, его зовут Пертту, застал свою жену в прошлом году с любовником. – рассказывала моя спутница, незаметно указывая на светловолосого мужчину. – Конфуз дикий просто. Потом он видимо быстренько нанял убийц и любовник отошел в мир иной. Больше парня никто не видел.
Это уже показалось мне интересным. Вскоре я незаметно покинул свою спутницу и все оставшееся время искал с Пертту встречи. Она все-таки состоялась. Пертту, желая познакомиться с владельцем крупной сети винокуренных заводов, сам подошел ко мне. Я наговорил ему небылиц о своих несуществующих заводах, но он, видимо, мне поверил и даже предложил какую-то сделку, от которой я, строя из себя уж очень важного человека, конечно же отказался. Однако когда речь зашла о том, как убрать конкурента, он завел меня в уединенное место и шепотом поведал мне свою историю о связях с наемными убийцами.
– Эти парни живут на Суоми 14, их зовут Антеро и Олави. Мастера своего дела. Сначала платишь им аванс, а потом они приводят тебя в свое убежище, где прячут еще живого, но измученного твоего врага. Ты доплачиваешь им, и они убивают его на твоих глазах. Все совершенно чисто – ни они не заинтересованы идти в полицию, ни ты. Вот и все дела. Только учти: я тебе ничего не говорил.
Я пообещал Пертту молчать и поблагодарил его. Боже мой, какой же он негодяй! Я только что разговаривал с тем, кто забрал жизнь у человека. Страдания преданного мужчины не делают его мучеником в моих глазах, если из-за него погиб его обидчик. Но теперь я знаю адрес преступников и у меня есть план.
Имея при себе кучу денег от распроданного имущества предков, я отправился на Суоми 14. Что и говорить, мне было страшно идти к тем, кто способен на убийство. Но еще ужаснее было то, что я встречусь с теми, кто помог убийце моих жены и дочери бросить их тела в бассейн рядом с моим домом. Но я, собрав волю в кулак, все же постучался.
– Что надо? – грубо спросил меня мужчина весьма брутального вида. Это был Антеро.
– Убить конкурента. – четко ответил я.
– Давай аванс и показывай нам его.
Я отдал Антеро назначенную сумму и на следующий день привел их с Олави к своему особняку. Они засели на чердаке и смотрели сверху на то, как я встречаюсь с Александром во дворе своего дома. Как низко я пал в попытке восстановить справедливость, если решил использовать своего товарища, как наживку без его ведома! Дай Бог, чтобы все прошло удачно…Если Александр погибнет, я не смогу с этим жить. Мы прошли с Александром в дом. Как всегда мы говорили о жизни. Он шутил и рассказывал смешные истории, а я смеялся над его афоризмами сквозь слезы. Я чертов эгоист. Надо признаться в том, что честь мною движет по минимуму. Я просто хочу, чтобы те, кто участвовал в смерти близких мне людей, сгнили за решеткой или были казнены! Через пару часов мы с Александром расстались. Он сказал мне, что собирается вечером прогуляться по окраинам. Приглашал составить ему компанию, но я вежливо отказался.
Когда он ушел, я назвал укрывающимся в моем доме убийцам его адрес. Чтобы избавить Александра от страданий перед тем, как с преступниками будет кончено, я попросил убийц не трогать его до моего прихода. «Я обожаю мучить. Предоставьте это мне за дополнительную плату.» – сказал я и дал Антеро еще денег. Олави пообещал выполнить все в лучшем виде. Итак, сегодня вечером Александр будет схвачен, а я приду в дом на Суоми 14. Все так и случилось. Когда я пришел в дом Антеро и Олави, последний мне сказал, что жертва дожидается своей смерти в погребе. Уже выкопана яма и осталось лишь поставить кровавую точку в этом деле. Я спустился. Там рядом с глубокой ямой сидел, привязанный к стулу с высокой спинкой, мой друг. Во рту у него был кляп, а глаза его наполнились слезами, когда он понял, что заказчик его убийства я.
– И где же вы прячете тела? Прямо здесь, в земляном полу? – спросил я ледяным тоном и с усмешкой.
– Ну а как думаешь, господин? – фыркнул Олави. – Сейчас твой конкурент отправится в братскую могилу. Ты загляни в яму, которую мы заставили его вырыть для своего трупа.
Я посмотрел в нее и едва не упал в обморок. Там была куча костей и по меньшей мере, четыре черепа! И полуразложившийся труп в рваном платье…Однако, я сумел сохранить свое хладнокровие и разыграть сцену палача и жертвы.
– Антеро, дай мне свой нож – я хочу собственноручно отрезать этому гаду пальцы! – попросил я, начиная медленно разоружать убийц, чтобы им было нечем от меня отбиваться.
Он дал мне нож и я подошел к Александру со спины, делая вид, что сейчас начну его пытать.
– Хотя нет, отрезать пальцы – это слишком просто, а вот выстрел в коленную чашечку… – проговорил я, продолжая играть в палача. Я понимал, что чувствует сейчас Александр, ждущий своей смерти от руки друга. Я ощущал, как его боль от предательства режет мое сердце. – Олави, дай мне свой пистолет!
Тот повиновался. Конечно, повиновался, ведь я ему заплатил так много. Здесь действует теперь правило «Желание клиента – закон.» Я проверил магазин – оружие заряжено. Выстрелил в воздух – точно, осечки быть не может. А потом изловчился и стал палить по ногам Антеро и Олави. Те ревели от боли и падали на землю, истекая кровью. Я быстро развязал Александра и опутал этими веревками Олави. Около ямы я нашел еще одну и связал ею Антеро.
– Что все это значит?! – закричал на меня Александр и попытался применить ко мне силу. – Что, совесть не позволила убить бывшего друга, да?
– Подожди, Саш, нам сейчас некогда разговаривать. Я все позже объясню. – говорил я, выводя его из погреба и запирая за собой дверь. Оружие, я, естественно, взял с собой.
Он находился в исступлении и поэтому молча шел вместе со мной в полицейский участок. Перед тем, как зайти в кабинет шефа, я остановился и, держа Александра за руку, произнес: «Прости меня, Саша. Я правда не мог поступить иначе. Эти люди вместе со своим вожаком, убили моих близких. У меня была молодая жена и маленькая дочка. Много лет я думал, что моя жена утонула в бассейне, вытаскивая оттуда нашу тонущую дочку. А оказалось, что их задушили эти люди и бросили в бассейн, чтобы я принял это за несчастный случай. Я через многое прошел, прежде чем выйти на них. Меня самого могли убить. Я должен был каким-то образом попасть в их логово и предоставить полиции доказательства их виновности в гибели людей. Я поступил подло, используя тебя, и знаю, что не достоин прощения. Но все же прости.»
Он ничего не ответил мне и лишь пошел в сторону кабинета шефа. Я слышал, как Александр рассказывал полицейскому о том, как двое схватили его, увезли в свой дом и хотели убить. Не преминул он поведать и о том, как мучители заставляли его рыть себе могилу. Александр рассказал и об останках людей, которые нашел, копая себе большую яму. Но чего уж я точно не ожидал услышать, так это: «А потом к нам ворвался тот парень и начал стрелять по ногам тех двух. Он освободил меня и вывел из дома. И вот мы здесь.» «А у русских очень доброе сердце и благородный нрав…» – подумал тогда я.
Не прошло и часа, как мы со стражами безопасности финского народа уже были в погребе того проклятого дома. Раненным убийцам оказали помощь, когда на их запястьях защелкнулись наручники.
– Друзья всем известного Матиаса. – говорил шеф, что-то записывая на бумаге. – Год назад, когда был убит его брат, мы нашли в погребе дома на Тюко Ярнефельта человеческие останки. Явно почерк банды Матиаса. Как же им удавалось столько лет скрываться от полиции… – задумчиво произнес главный полицейский.
– Три человека были опознаны. – говорил другой полицейский. – А родственников у четвертого мы так и не нашли. Так и похоронили его в безымянной могиле вместе в деревянным крестиком на груди.
– А как вы узнали о логове убийц? – спросил меня шеф полиции. – Вероятно, вы имели с ними дело…Мы можем вас привлечь к ответственности.
Я понял, что выдумывать легенды бессмысленно и начал свой правдивый рассказ.
– Понимаете, я работаю простым переводчиком. Меня зовут Юхан и я живу в имении своих предков…
Я рассказал полиции и о гибели близких, и о том, как вышел на Аркела, приняв его за Матиаса. Я поведал о своем нелегком пути сыщика. Конечно же, пришлось умолчать о явлениях Аапо и мистических совпадениях событий моей жизни с сюжетом романа госпожи Корхонен. Но полиции нужны доказательства и меня взяли под стражу вместе с настоящими убийцами. Слава богу, посадили в разных камерах. Дело дошло до суда. Люди закона обыскали мой дом, но не нашли ничего, что компрометировало бы меня. Отлично поработал мой адвокат. На мое удивление, Александр ни разу не обмолвился о том, что я стал заказчиком его убийства. Напротив, он выставлял меня, как своего спасителя. А вот Олави и Антеро поведали суду историю о том, как я пришел к ним и, отдав аванс, велел убить якобы моего конкурента.
– Я, владелец закусочных, никак не могу быть конкурентом простого переводчика! – утверждал Александр. – Мы были друзьями, и я думал, что он торгует спиртными напитками до тех пор, пока он не сказал шефу полиции, что на самом деле, работает переводчиком! Я ничего не знал о его планах поимки преступников!
– Ваша честь, господин Юхан не может быть связан с обвиняемыми, как их сообщник хотя бы потому, что господа Олави и Антеро не признали того, что знали его раньше. – говорил мой адвокат. – Но они знали его жену и были свидетелями ее убийства в мае 1896 года. По признанию Олави сначала была убита ее дочь, а потом уже сама женщина. Потом их тела были отвезены в Рессоден и сброшены в бассейн во дворе дома господина Юхана.
Следствие совершенно зашло в тупик. Александра уличили в обмане. Ведь в день, когда он пришел вместе со мной в полицейский участок, Александр говорил, что видел меня впервые. А теперь признался, в том, что мы дружили. Однако, несмотря на то, что наши с ним судьбы балансировали на лезвии ножа, мы все же избежали участи заключенных. Благодаря адвокату меня все же признали борцом за справедливость – потом даже поблагодарили за содействие полиции. Александру посочувствовали в том, что он довольно натерпелся от моего хитрого плана, будучи наживкой для ловли убийц. И вот, спустя полгода судебных разбирательств, я вышел на свободу.
Мы встретились с Александром в одном из скверов Хельсинки в день, когда казнили Олави и Антеро. Их приговорили к повешению. Несмотря на то, что эти люди сделали с моими родными, мы с другом зашли в трактир, чтобы выпить за упокой их душ. Ведь ненавидеть – это не по-христиански. Удел христианина – это сострадание и великодушие. Но отнюдь не восклицания наподобие: «Пусть горят в аду! Так им и надо!» Все равно самый праведный суд – это божий суд…
– Ты никогда не простишь мне такую подлость… – говорил я, когда начались беседы по душам.
– Настоящий человек должен уметь прощать. – сказал Александр. – Но боюсь, что такое событие наша дружба пережить не смогла.
Это был последний вечер, который я провел с ним. Мы расстались в одиннадцатом часу вечера навсегда. В моей памяти Александр останется, как мой попутчик в самый тяжелый момент моей жизни. Я был совсем один и лишь благодаря нему я, обвиняемый в связях с теми, кто сделал меня одиноким, не сошел с ума от постоянных переживаний и страданий души.
Уже потом, перечитывая роман госпожи Корхонен заново, я обнаружил строки: «Король Эдуард и сэр Ричард, герцог Норфолкский, некогда поддерживающие теплые дружеские отношения, стали совсем чужими после битвы на Темзе, ибо герцог Норфолкский, предав их дружбу, выступил в той битве на стороне неприятеля, атаковавшего мирные английские земли.» Раньше, до встречи с Александром, для меня это были просто строки, а теперь – пророчество. Эта книга, конечно, сыграла большую роль в моем рискованном предприятии, но она слишком совпадает с моей жизнью. Я должен расстаться с этим произведением, потому что грядущие события в жизни должны быть сюрпризом, а не новеллой с прилагающимся к ней кратким содержанием.
Я вернулся в Палару и целый месяц приходил в себя после своего опасного приключения. В начале следующего месяца я собрался отдать в издательство переведенный на английский язык роман руовы Корхонен. В одну из ночей мне приснился Аапо. Он выглядел счастливым. Мне снилось, что мы гуляем по моему саду.
– В той безымянной могиле, про которую говорил полицейский в день, когда тебя арестовали, похоронен я. – сказал мне Аапо. – Найди, пожалуйста, мою сестру. Ее зовут Илона. Шесть лет назад она жила в Ювяскюля на Кауппакату 8. Я не могу уйти к богу, пока похоронен не по-христиански. Юхан, я понимаю, что ты слишком много сделал для меня… Но умоляю тебя, не откажи мне в моем последнем желании. А я щедро отблагодарю тебя.
Я проснулся и понял, что должен ему помочь. Я уже привык к сверхъестественному в моей жизни и поэтому я не боюсь того, что явлюсь в Ювяскюля и не найду Илону. Только как я ей объясню то, что знаю, где похоронен ее брат?
Ехать я решил незамедлительно. Ощущение неоконченных дел мешало мне идти в сторону новой жизни. Действительно, в городе Ювяскюля по адресу Кауппакату 8 жила женщина по имени Илона. Я рассказал ей о том, что убийцы ее брата были пойманы, осуждены и казнены в прошлом месяце. Она, разрыдавшись, произнесла: «Он пропал в 1896 году – уехал в Хельсинки к своей девушке и не вернулся. Я встретилась с ней и она сказала, что Аапо, проводив ее до дома, пошел на вокзал. Но домой он не приехал… У нас не было родителей – мы сироты и у меня был только мой Аапо…»
– Моя жена в тот же день уехала с дочкой в Хельсинки по работе. Она была виолончелисткой, и ее попросили дать урок в музыкальном колледже. Я работал, и нам было не с кем оставить дочку. Поэтому она взяла ее с собой. Она должна была вернуться вечером, а я утром. Но когда я пришел с работы, я увидел их в нашем бассейне утонувших…Лишь потом я узнал, что их убили в Хельсинки и привезли в Рессоден, чтобы инсценировать несчастный случай. Аапо в это время оказался рядом и его за это убили.
– Вы знаете, мне так было плохо без него, что я написала роман…Один из главных персонажей моего романа, король Шотландии Генри, был во всем списан с моего Аапо…Благородство, красота и великодушие…Это все он. Пока я писала этот роман, мне, хотите верьте, а хотите нет, постоянно являлся Аапо. Он приходил ко мне во сне и пару раз наяву. Вы, наверное, думаете, что я сумасшедшая… Но когда я отдала свой роман в издательство, он перестал мне являться.
Сюжет романа показался мне знакомым. Особенно король Шотландии Генри…Это ведь у него король Англии Эдуард был настигнут людьми графа Босомли и убит!
– Госпожа Корхонен?! – воскликнул в изумлении я.
– Да. Вы читали мой роман?
– Я его переводил на английский язык. И вы не поверите: благодаря Аапо я вышел на убийц своих жены и дочери. Если бы вы только знали, что мне довелось пережить. А сюжет вашего романа мистическим образом переплетался с моей судьбой – это во многом помогло мне…
Мы долго разговаривали, и дело кончилось тем, что на следующий день мы вместе с руовой Корхонен отправились в Хельсинки, где настояли на эксгумации его останков из безымянной могилы. Мы увидели остатки плоти Аапо лишь через месяц. Рядом с ним нашелся деревянный нательный крестик. Когда Аапо еще не превратился в скелет, полицейские вместе с крестиком на шее похоронили его на кладбище для безымянных мертвецов. Илона опознала его по этому крестику. В родных землях его похоронили так, как хоронят всех христиан. С пышным трауром и не наигранными слезами. Я был на похоронах и не верил в то, что это все – следствие моих долгих страданий и странствий. После похорон я понял, что все закончилось и мне пора уже начинать жить по-новому. Моих жену и дочь не вернуть, а я еще молод и не должен жить в одиночестве. Я решил вернуться к Ингрид, той самой вдове, с которой прожил под одной крышей целый год. Я хотел предложить ей свое сердце и постоянное присутствие рядом… Но оказывается, она, в отличии от меня, уже успела расстаться со своим одиночеством. Ингрид вышла замуж и тактично сообщила мне, что была бы рада просто дружить со мной. Но дружба – это не спасение от одиночества. Я понял, что я, верно, проклят и обречен на вечное одиночество в стенах своего имения. Добравшись до Рессодена, я сел на окраине в лодку и угрюмо поплыл в Палару. В час прилива моря. Не лучшее время, но я не хотел ждать двух часов до отлива. Когда я был на полпути до дома, мне уже наяву явился Аапо. В лучах дневного солнца он сам источал свет.
– Спасибо тебе, Юхан, за все. – благодарил он меня, улыбаясь. – Я попрощался с Илоной и пришел, чтобы проститься с тобой, прежде чем уйти на свет. Теперь я могу обрести покой и это все благодаря тебе. Я знаю, что ты лишился последней надежды на счастье в лице Ингрид. Поверь мне, я тоже знаю, как тяжело нести крест одиночества. Я обещал тебе, что щедро вознагражу тебя за твою самоотверженность по отношению ко мне. Рай для человека – это его самое лучшее воспоминание. Поэтому будь счастлив…
Проговорив это, Аапо в последний раз улыбнулся мне и растворился в воздухе. Вдруг поднялся сильный ветер, забурлило море, и моя лодка стала метаться в разные стороны. Она перевернулась, и я понял, что мне не выжить. Бороться за жизнь уже нет смысла, ведь моя земная миссия подошла к концу – убийцы жены и дочери найдены, Аапо похоронен по-человечески, а роман готов к путешествию по англоязычным странам. Набрав в легкие воздух, я крикнул во весь голос: «Спасибо, Аапо!». А потом вода окутала мое тело, я ощутил холод и удушье…И увидел тьму…
Проснулся я в своей уютной спальне. Из окон были видны городские пейзажи ставшего мне родным Рессодена. С кухни доносился аромат пряного печенья и заливистый детский смех. Я слышал, как гремела посуда, и трещали дрова в печи. Готовился обед. С кухни ко мне прибежала моя дочка и бросилась в мои объятия. Хельга весело рассмеялась и воскликнула: «А мама сварила морс из клубники, что выросла в нашем саду!»
Вскоре пришла моя Алина и села на край кровати. Она нежно улыбнулась мне и в ее голубых глазах сверкнула искра, выжегшая в наших душах огонь любви. Алина взяла меня за руку и произнесла: «С возвращением домой, мой милый Юхан…»